02.03.2007, 09:05 | #41 |
Новичок
Регистрация: 02.03.2007
Адрес: В домике!
Сообщений: 692
|
13. Анамнесис (греч. anamnesis - припоминание, воспоминание) - в учении Платона (диалоги "Менон" и "Федон") - понятие, описывающее основную процедуру процесса познания. Познание, согласно Платону, есть "воспоминание" души в "посюстороннем" мире об идеях, которые она созерцала в мире "потустороннем", до ее соединения с телом. Сверхчувственные идеи, выступающие "образцами" того, что в материальном мире проявляется через "подобия", могут быть, по Платону, постигнуты исключительно этим путем. Источником учения об анамнесисе явилась в древнегреческой философии совокупность орфико-пифагорейских представлений о бессмертии души ("псюхе") вкупе с идеей возможности истинного неосознанного знания.
философский словарь Миф о пещере … посмотри-ка: ведь люди как бы находятся в подземном жилище наподобие пещеры, где во всю ее длину тянется широкий просвет. С малых лет у них там на ногах и на шее оковы, так что людям не двинуться с места, и видят они только то, что у них прямо перед глазами, ибо повернуть голову они не могут из-за этих оков. Люди обращены спиной к свету, исходящему от огня, который горит далеко в вышине, а между огнем и узниками проходит верхняя дорога, огражденная… невысокой стеной вроде той ширмы, за которой фокусники помещают своих помощников, когда поверх ширмы показывают кукол. … за этой стеной другие люди несут различную утварь, держа ее так, что она видна поверх стены; проносят они и статуи, и всяческие изображения живых существ, сделанные из камня и дерева. При этом, как водится, одни из несущих разговаривают, другие молчат. - Странный ты рисуешь образ и странных узников! - Подобных нам. Прежде всего, разве ты думаешь, что, находясь в таком положении, люди что-нибудь видят, свое ли или чужое, кроме теней, отбрасываемых огнем на расположенную перед ними стену пещеры? - Как же им видеть что-то иное, раз всю свою жизнь они вынуждены держать голову неподвижно? - А предметы, которые проносят там, за стеной; не то же ли самое происходит и с ними?.. Если бы узники были в состоянии друг с другом беседовать, разве, думаешь ты, не считали бы они, что дают названия именно тому, что видят? Если бы в их темнице отдавалось эхом все, что бы ни произнес любой из проходящих мимо, думаешь ты, они приписали бы эти звуки чему-нибудь иному, а не проходящей тени?.. Такие узники целиком и полностью принимали бы за истину тени проносимых мимо предметов… Понаблюдай же их освобождение от оков неразумия и исцеление от него, иначе говоря, как бы это все у них происходило, если бы с ними естественным путем случилось нечто подобное. Когда с кого-нибудь из них снимут оковы, заставят его вдруг встать, повернуть шею, пройтись, взглянуть вверх - в сторону света, ему будет мучительно выполнять все это, он не в силах будет смотреть при ярком сиянии на те вещи, тень от которых он видел раньше. И как ты думаешь, что он скажет, когда ему начнут говорить, что раньше он видел пустяки, а теперь, приблизившись к бытию и обратившись к более подлинному, он мог бы обрести правильный взгляд? Да еще если станут указывать на ту или иную мелькающую перед ним вещь и задавать вопрос, что это такое, и вдобавок заставят его отвечать! Не считаешь ли ты, что это крайне его затруднит, и он подумает, будто гораздо больше правды в том, что он видел раньше, чем в том, что ему показывают теперь?… А если заставить его смотреть прямо на самый свет, разве не заболят у него глаза, и не вернется он бегом к тому, что он в силах видеть, считая, что это действительно достовернее тех вещей, которые ему показывают?… Если же кто станет насильно тащить его по крутизне вверх, в гору и не отпустит, пока не извлечет его на солнечный свет, разве он не будет страдать и не возмутится таким насилием? А когда бы он вышел на свет, глаза его настолько были бы поражены сиянием, что он не мог бы разглядеть ни одного предмета из тех, о подлинности которых ему теперь говорят… Тут нужна привычка, раз ему предстоит увидеть все то, что там, наверху. Начинать надо с самого легкого: сперва смотреть на тени, затем - на отражения в воде людей и различных предметов, а уж потом - на самые вещи; при этом то, что на небе, и самое небо ему легче было бы видеть не днем, а ночью, то есть смотреть на звездный свет и Луну, а не на Солнце и его свет. И, наконец, думаю я, этот человек был бы в состоянии смотреть уже на самое Солнце, находящееся в его собственной области, и усматривать его свойства, не ограничиваясь наблюдением его обманчивого отражения в воде или в других, ему чуждых средах. И тогда уж он сделает вывод, что от Солнца зависят и времена года, и течение лет, и что оно ведает всем в видимом пространстве, и оно же каким-то образом есть причина всего того, что этот человек и другие узники видели раньше в пещере. Вспомнив свое прежнее жилище, тамошнюю премудрость и сотоварищей по заключению, разве не сочтет он блаженством перемену своего положения и разве не пожалеет своих друзей? А если они воздавали там какие-нибудь почести и хвалу друг другу, награждая того, кто отличался наиболее острым зрением при наблюдении текущих мимо предметов и лучше других запоминал, что обычно появлялось сперва, что после, а что и одновременно, и на этом основании предсказывал грядущее, то, как ты думаешь, жаждал бы всего этого тот, кто уже освободился от уз, и разве завидовал бы он тем, кого почитают узники и кто среди них влиятелен?… Обдумай еще и вот что: если бы такой человек опять спустился туда и сел бы на то же самое место, разве не были бы его глаза охвачены мраком при таком внезапном уходе от света Солнца?…А если бы ему снова пришлось состязаться с этими вечными узниками, разбирая значение тех теней? Пока его зрение не притупится и глаза не привыкнут - а на это потребовалось бы немалое время, - разве не казался бы он смешон? О нем стали бы говорить, что из своего восхождения он вернулся с испорченным зрением, а значит, не стоит даже и пытаться идти ввысь. А кто принялся бы освобождать узников, чтобы повести их ввысь, того разве они не убили бы, попадись он им в руки?… Так вот, дорогой мой Главкон, это уподобление следует применить ко всему, что было сказано ранее: область, охватываемая зрением, подобна тюремному жилищу, а свет от огня уподобляется в ней мощи Солнца. Восхождение и созерцание вещей, находящихся в вышине, - это подъем души в область умопостигаемого. Если ты все это допустишь, то постигнешь мою заветную мысль - коль скоро ты стремишься ее узнать, - а уж Богу ведомо, верна ли она. Итак, вот что мне видится: в том, что познаваемо, идея Блага - это предел, и она с трудом различима, но стоит только ее там различить, как отсюда напрашивается вывод, что именно она - причина всего правильного и прекрасного. В области видимого она порождает свет и его владыку, а в области умопостигаемого она сама - владычица, от которой зависят истина и разумение, и на нее должен взирать тот, кто хочет сознательно действовать как в частной, так и в общественной жизни. … не удивляйся, что пришедшие ко всему этому не хотят заниматься человеческими делами; их души всегда стремятся ввысь. Да это и естественно, поскольку соответствует нарисованной выше картине… А удивительно разве, по-твоему, если кто-нибудь, перейдя от божественных созерцаний к человеческому убожеству, выглядит неважно и кажется крайне смешным? Зрение еще не привыкло, а между тем, прежде чем он привыкнет к окружающему мраку, его заставляют выступать на суде или еще где-нибудь и сражаться по поводу теней справедливости или изображений, отбрасывающих эти тени, так что приходится спорить о них в том духе, как это воспринимают люди, никогда не видавшие самое справедливость. Всякий, кто соображает, вспомнил бы, что есть два рода нарушения зрения, то есть по двум причинам: либо когда переходят из света в темноту, либо из темноты - на свет. То же самое происходит и с душой: это можно понять, видя, что душа находится в замешательстве и не способна что-либо разглядеть. Вместо того чтобы бессмысленно смеяться, лучше - понаблюдать, пришла ли эта душа из более светлой жизни и потому с непривычки омрачилась, или же, наоборот, перейдя от полного невежества к светлой жизни, она ослеплена ярким сиянием: такое ее состояние и такую жизнь можно счесть блаженством, той же, первой посочувствовать. Если, однако, при взгляде на нее кого-то все-таки разбирает смех, пусть он меньше смеется над ней, чем над той, что явилась сверху, из света. Раз это верно, вот как должны мы думать об этих душах: просвещенность - это совсем не то, что утверждают о ней некоторые лица, заявляющие, будто в душе у человека нет знания, и они его туда вкладывают, вроде того, как вложили бы в слепые глаза зрение. А это наше рассуждение показывает, что у каждого в душе есть такая способность; есть у души и орудие, помогающее каждому обучиться. Но как глазу невозможно повернуться от мрака к свету иначе, чем вместе со всем телом, так же нужно отвратиться всей душой ото всего становящегося: тогда способность человека к познанию сможет выдержать созерцание бытия и того, что в нем всего ярче, а это, как мы утверждаем, и есть благо. Не правда ли? ("Государство", книга 7 в сокращении. Диалог между Сократом и Главконом) Культурный центр Миф о колеснице Уподобим душу соединенной силе крылатой парной упряжки и возничего. У богов и кони и возничие все благородны и происходят от благородных, а у остальных они смешанного происхождения. Во-первых, это наш повелитель правит упряжкой, а затем, и кони-то у него- один прекрасен, благороден и рожден от таких же коней, а другой конь - его противоположность и предки его - иные. Неизбежно, что править нами - дело тяжкое и докучное. Попробуем сказать и о том, как произошло название смертного и бессмертного существа. Всякая душа ведает всем неодушевленным, распространяется же она по всему небу, принимая порой разные образы. Будучи совершенной и окрыленной, она парит в вышине и правит с миром, если же она теряет крылья, то носится, пока не натолкнется на что-нибудь твердое, - тогда она вселяется туда, получив земное тело, которое благодаря ее силе кажется движущимся само собой; а что зовется живым существом, - все вместе, то есть сопряжение души и тела, получило прозвание смертного. О бессмертном же нельзя судить лишь по одному этому слову. Не видав и мысленно но постигнув в достаточной мере бога, мы рисуем себе некое бессмертное существо, имеющее душу, имеющее и тело, причем они нераздельны на вечные времена. Впрочем, тут, как угодно богу, так пусть и будет и так пусть считается. Мы же коснемся причины утраты крыльев, почему они отпадают у души. Причина здесь, видимо, такая: крылу от природы свойственна способность подымать тяжелое в высоту, туда, где обитает род богов. А изо всего, что связано с телом, душа больше всего приобщилась к божественному - божественное же прекрасно, мудро, доблестно и так далее; этим вскармливаются и взращиваются крылья души, а от его противоположного - от безобразного, дурного - сна чахнет и гибнет. Великий предводитель на небо, Зевс, на крылатой колеснице едет первым, все упорядочивая и обо всем заботясь. За ним следует воинство богов и гениев, выстроенное в одиннадцать отрядов; одна только Гестия не покидает дома богов, а из остальных все главные боги, что входят в число двенадцати, предводительствуют каждый порученным ему строем. В пределах неба есть много блаженных зрелищ и путей, которыми движется счастливый род богов; каждый из них свершает свое, а [за ними] следует всегда тот, кто хочет и может, - ведь зависть чужда сонму богов. Отправляясь на праздничный пир, они поднимаются к вершине но краю поднебесного сюда, и уже там их колесницы, не теряющие равновесия и хорошо управляемые, легко совершают путь; зато овальные двигаются с трудом, потому что конь, причастный злу, всей тяжестью тянет к земле и удручает своего возничего, если тот плохо его вырастил. От этого душе приходится мучиться и крайне напрягаться. Души, называемые бессмертными, когда достигнут вершины, выходят наружу и останавливаются на небесном хребте; они стоят, небесный свод несет их в круговом движении, и они созерцают те, что за пределами неба. Занебесную область по воспел никто из здешних поэтов, да никогда и не воспоет но достоинству. Она же вот какова (ведь надо наконец осмелиться сказать истину, особенно когда говоришь об истине): эту область занимает бесцветная, без очертании, неосязаемая сущность, подлинно существующая, зримая лишь кормчему души - уму; на нее-то и направлен истинный род знания. Мысль бога питается умом и чистым знанием, как и мысль всякой души, которая стремится воспринять надлежащее, узрев [подлинное] бытие, хотя бы и ненадолго, ценит его, питается созерцанием истины и блаженствует, пока небесный свод не перенесет се по кругу опять на то же место. При этом кругообороте она созерцает самое справедливость, созерцает рассудительность, созерцает знание - не то знание, которому присуще возникновение и которое как иное находится в ином, называемом нами сейчас существующим, но подлинное знание, содержащееся в подлинном бытии. Насладившись созерцанием всего того, что есть подлинное бытие, душа снова спускается во внутреннюю область неба и приходит домой. По ее возвращении возничий ставит коней к яслям, задает им амброзии и вдобавок поит нектаром. Такова жизнь богов. Что же до остальных душ, то у той, которая всего лучше последовала богу и уподобилась ему, голова возничего поднимается в занебесную область и несется в круговом движении по небесному своду; но ей не дают покоя кони, и она с трудом созерцает бытие. Другая душа то поднимается, то опускается - кони рвут так сильно, что она одно видит, а другое нет. Вслед за ними остальные души жадно стремятся кверху, но это им не под силу, и они носятся по кругу в глубине, топчут друг друга, напирают, пытаясь опередить одна другую. И вот возникает смятение, борьба, от напряжения их бросает в пот. Возничим с ними но справиться, многие калечатся, у многих часто ломаются крылья. Несмотря на крайние усилия, всем им не достичь созерцания [подлинного] бытия, и, отойдя, они довольствуются мнимым пропитанием. Но ради чего так стараются узреть поле истины, увидеть, где оно? Да ведь как раз там, на лугах, пастбище с для лучшей стороны души, а природа крыла, поднимающего душу, этим и питается. Закон же Адрастеи таков: душа, ставшая спутницей бога и увидевшая хоть частицу истины, будет благополучна вплоть до следующего кругооборота, и, если она в состоянии совершать это всегда, она всегда будет невредимой. Когда же она не будет в силах сопутствовать и видеть, но, постигнутая какой-нибудь случайностью, исполнится забвения и зла и отяжелеет, а отяжелев, утратит крылья и падет на землю, тогда есть закон, чтобы при первом рождении но вселялась она ни в какое животное. Душа, видевшая всего больше, попадает в плод будущего поклонника мудрости и красоты или человека, преданного Музам и любви; вторая за ней - в плод царя, соблюдающего законы, в человека воинственного или способного управлять; третья - в плод государственного деятеля, хозяина, добытчика; четвертая - в плод человека, усердно занимающегося упражнением или врачеванием тела; пятая по порядку будет вести жизнь прорицателя или человека, причастного к таинствам; шестой пристанет подвизаться в поэзии или другой какой-либо области подражания; седьмой - быть ремесленником или земледельцем; восьмая будет софистом или демагогом; девятая - тираном. Во всех этих призваниях тот, кто проживет, соблюдая справедливости получит лучшую долю, а кто ее нарушит - худшую. Но туда, откуда она пришла, никакая душа не воз вращается в продолжение десяти тысяч лет - ведь она не окрылится раньше этого сроке, за исключением души человека, искренне возлюбившего мудрость или сочетавшего любовь к ней с влюбленностью в юношей: эти души окрыляются за три тысячелетних круговорота, если три раза подряд изберут для себя такой образ жизни, и на трехтысячный год отходят. Остальные же по окончании своей первой жизни подвергаются суду, а после приговора суда одни отбывают наказание, сошедши в подземные темницы, другая же, кого Дике облегчила от груза и подняла в некую область неба, ведут жизнь соответственно той, какую они прожили в человеческом образе. На тысячный год и те и другие являются, чтобы получить себе новый удел и выбрать себе вторую жизнь - кто какую захочет. Тут человеческая душа может получить и жизнь животного, а из того животного, что было когда-то человеком, душа может снова вселиться в человека; но душа, никогда не видавшая истины, не примет такого образа, ведь человек должен постигать [ее] в соответствии с идеей, исходящей от с многих чувственных восприятии, но сводимой рассудком воедино. А это есть припоминание того, что не когда видела наша душа, когда она сопутствовала богу, свысока глядела на то, что мы теперь называем бытием, и поднималась до подлинного бытия. Поэтому по справедливости окрыляется только разуй философа: у него всегда по мере его сил память обращена на то, чем божествен бог. Только человек, правильно пользующийся такими воспоминаниями, всегда посвящаемый в совершенные таинства, становится подлинно совершенным. И так а как он стоит вне человеческой суеты и обращен к божественному, большинство, конечно, станет увещевать его, как помешанного, - ведь его исступленность скрыта от большинства. Материалы по истории философии Последний раз редактировалось MehLock 2.0; 19.03.2007 в 09:52. |
02.03.2007, 09:09 | #42 |
Новичок
Регистрация: 02.03.2007
Адрес: В домике!
Сообщений: 692
|
16. Энтелехия (греч. enteléecheia — осуществленностъ, от entelés — законченный и écho — имею), одно из центральных понятий философии Аристотеля, выражающее единство четырех причин, или основных принципов бытия, — материи, формы, действующей причины и цели. Разнообразные определения энтелехии у Аристотеля могут быть сведены к следующим: переход от потенции (возможности) к организованно проявленной энергии, которая сама содержит в себе свою материальную субстанцию, причину самой себя и цель своего движения, или развития. В новое время понятие использовалось Г. Лейбницем, называвшим свои монады энтелехиями, и получило специфическое преломление в виталистической концепции немецкого биолога Х. Дриша.
Последний раз редактировалось MehLock 2.0; 19.03.2007 в 09:54. |
02.03.2007, 09:09 | #43 |
Новичок
Регистрация: 02.03.2007
Адрес: В домике!
Сообщений: 692
|
17. Академия, название многих научных учреждений, обществ и учебных заведений. Слово «академия» происходит от имени мифического героя Академа (Akademos), в честь которого была названа местность вблизи Афин, где в 4 в. до н. э. Платон читал лекции своим ученикам. В эпоху эллинизма возникли научные общества, приближавшиеся по типу к академии (Александрийский Мусейон, 3 в. до н. э.). На Востоке в средние века наибольшую известность получили «Дом мудрости» в Багдаде (9 в.), «Академия Мамуна» в Хорезме (начало 11 в.), научные общества при обсерваториях в Мараге (13 в.), Самарканде (15 в.). В Европе 15—16 вв. академией назывались различные научные общества Италии, деятельность которых имела преимущественно гуманитарную направленность. В 17 в. возникает ряд научных обществ — академий, ставивших в центре внимания проблемы естествознания. Со 2-й половины 17 в. при поддержке государственных властей начинают создаваться академии как национальные научные центры: Королевское общество в Лондоне (1660), АН в Париже (1666), Прусская АН в Берлине (1700), Петербургская АН (1724) и др. В 1783 — 1841 в России, кроме АН, существовала Академия Российская, занимавшаяся вопросами русского языка и словесности.
Ликей, лицей (греч. Lýkeion), древнегреческая философская школа близ Афин, основанная Аристотелем и существовавшая около 8 столетий ( Перипатетическая школа). Своё название школа получила от храма Аполлона Ликейского, вблизи которого находилась гимназия, где преподавал Аристотель в последние годы своей жизни (335—323 до н. э.). Перипатетическая школа (греч. peripatoi - крытая галерея) - по названию помещения гимнасия, служившего лекционным залом, - обозначение философской школы Аристотеля, который имел обыкновение во время чтения лекций прогуливаться в Ликее со своими слушателями. Данная галерея и сад, окружавший ее, была куплена Феофрастом и впоследствии завещана им перипатетической школе. Изложение своего учения Аристотель осуществлял здесь. Наиболее известные представители перипатетической школы: Феофраст (положил начало ботанике), Евдем (история астрономии и математика), Аристоксен Тарентский (психологические исследования в духе пифагореизма), Дикеарх (история, география, политика), Стратон из Лампсака (физика и психология), Аристон из Кеоса, Ликон из Троады (риторика), Гераклид Понтийский, Дикеарх, Деметрий Фалерский, Клеарх из Сол, Иероним из Родоса, Сотион из Александрии и др. Период существования перипатетической школы: 4 в. до н.э. - 3 в. н.э. Сочетала организационно-научные и просветительские функции. В первый период развития перипатетической школы (4—1 вв. до н. э.) её главой был сначала Теофраст, затем Стратон из Лампсака; в школу входили Евдем Родосский, Аристоксен Тарентский, Дикеарх Мессинский и др. У перипатетиков этого периода преобладает интерес к отдельным наукам: Теофраст, например, занимался логикой и ботаникой (Лекции Теофраста посещало иногда до 2 тысяч слушателей.), Аристоксен — теорией музыки и т.п. Некоторые ученики Аристотеля в эту эпоху становились естествоиспытателями, историками, географами, теоретиками и историками литературы. Для второго (1 в. до н. э.; Андроник Родосский и др.) и третьего (1—3 вв. н. э.) периодов перипатетической школы характерно издание, редактирование и комментирование сочинений Аристотеля. Перипатетическая школа оказала влияние на платоников, пифагорейцев, стоиков и неоплатоников. В 86 до н.э. после взятия Афин Суллой рукописи Аристотеля были вывезены в Рим, где греческие исследователи Тиранион и Андроник Родосский составили "Свод Аристотеля", комментирование которого в дальнейшем стало главным уделом представителей перипатетической школы. Упадок перипатетической школы связан с переходом исследовательских приоритетов в реконструкции текстов Аристотеля к представителям неоплатонизма. Сад (греч. paradeisos - парк, сад) во многих европейских языках синоним рая как места вечного посмертного блаженства праведников. Представления восходят к упоминаемому в «Авесте» и зороастрийских преданиях месту блаженства и успокоения духа, лучшему из всех мыслимых для человека состояний. По аналогии с райским садом в культуре иранской знати (начиная с Ахеменидов, но также и ранее, у мидян) создавались реальные сады и охотничьи парки в квадратной ограде. Описания таких парков встречаются у Ксенофонта, Ктесия и других греческих авторов. Около города Иерихон находился особенно известный грандиозный дворец с садом (лат. Balsami Paradisus). Основанная Эпикуром в Афинах философская школа («Сад») явилась одним из самых влиятельных духовных течений в эпоху эллинизма наряду со стоицизмом — ее постоянным оппонентом в философских спорах. Наиболее известные представители раннего «Сада» (4—3 вв. до н. э.)— Метродор, Полиен, Эрмарх, Колот, среднего (2—1 вв. до н. э.) — Зенон Сидонский, Федр, Филодем из Гадары. Федр (учитель Цицерона) и Филодем (возможно, учитель Лукреция) перенесли эпикуреизма на римскую почву. Выдающимся достижением римского эпикуреизма явилась поэма Лукреция «О природе вещей» (1 в. до н. э.). Эпикурейская школа просуществовала до середины 4 в. н. э. Новое оживление и распространение эпикуреизма (особенно этики и атомистического учения) происходит в эпоху Возрождения и продолжается в 17—18 вв.; наиболее последовательно идеи эпикуреизма развивал П. Гассенди. Эпикуреизм нередко получал и вульгарное толкование как культ чувственных наслаждений (в Древнем Риме, у философов Возрождения, французских просветителей). ///БСЭ/// Последний раз редактировалось MehLock 2.0; 19.03.2007 в 09:54. |
02.03.2007, 09:13 | #44 |
Новичок
Регистрация: 02.03.2007
Адрес: В домике!
Сообщений: 692
|
18. Философия Эпикура носит ярко выраженный практический характер. Три ее части: каноника (теория познания), физика и этика подчинены единой цели – научить человека, как достичь счастливой, блаженной жизни, свободной от страданий тела и смятения души.
Каноника – учение о критериях истины и правилах ее познания, без которых невозможна разумная жизнь и разумная деятельность. По Эпикуру, источником человеческих знаний являются чувственные восприятия. С поверхности всех материальных предметов исходят истечения особо тонких частиц, которые, проникая в органы чувств, производят ощущения. Из множества сходных повторяющихся впечатлений в душе формируются общие представления или предвосхищения, позволяющие человеку узнавать предметы и обозначать их словами. Ощущения и предвосхищения обладают несомненной очевидностью и являются критериями истинности знания. Все заблуждения возникают вследствие ошибочных суждений разума, в которых мы домысливаем к тому, что содержится в представлениях нечто такое, что не находит подтверждения или опровергается в чувственном восприятии. Каноника дает нам критерий для отличия истины от заблуждений и убеждает нас в возможности познания, без которого разумная жизнь и деятельность были бы немыслимы; физика избавляет нас от суеверных страхов, от веры в сверхъестественное и дает нам верное понимание человеческой природы и природы вещей, необходимое для преследования наших естественных целей. Каноника Эпикура знаменует отказ от умозрения, даже от самого скептицизма. И то, и другое - бесплодное умствование. Остается, следовательно, лишь чувственное восприятие, с его непосредственной убедительностью или очевидностью (ένάργεια). Теория познания Эпикура есть самый решительный и вместе элементарный сенсуализм. В ощущении лежит критерий истины, критерий познания: все ощущения реальны, во всех ощущениях я испытываю и постольку познаю с непосредственной очевидностью действующую на меня реальность. Источник заблуждений заключается не в ощущении и не в том, что ощущается нами, а в наших суждениях об ощущаемом, в наших мнениях по поводу ощущений. Ощущения всегда реальны и постольку истинны; понятия же и мнения наши иногда истинны, иногда ложны, смотря по тому, соответствуют ли они ощущениям. Из повторения ощущений рождается понятие (πρόληψις), которое есть как бы воспоминание испытанных впечатлений. Поскольку такие понятия выходят за пределы прошедших или настоящих ощущений, они являются предположениями (ύρόληψις) или мнениями, которые опять-таки могут быть истинными или ложными, смотря по тому, соответствуют ли они действительным явлениям и подтверждаются ли они опытом. Общий вывод такого воззрения на природу человеческого познания представляется чрезвычайно важным как для этики, так и для физики Эпикура: нет ничего сверхчувственного. Это-то и есть основание материализма Эпикура, в развитии которого он примыкает к Демокриту. Изо всех мнений или предположений те, которые касаются сверхчувственного мира, абсолютно не встречают никакого подтверждения и противоречат самому "критерию" истины или реальности, т. е. чувствам. Физика Эпикура опирается на натурфилософию досократиков и, в особенности, на атомизм Демокрита. Она призвана дать такое объяснение мира, которое позволит человеку преодолеть фундаментальные препятствия на пути к достижению блаженства – страх перед богами и страх смерти. Согласно Эпикуру, Вселенная не создана богами; она вечна, поскольку бытие не может возникнуть из небытия, как и небытие – из бытия. Вселенная содержит в себе тела, движущиеся в пространстве, или пустоте. Существование пустоты между телами следует из того, что иначе не было бы возможно движение. Все тела представляют собой соединения неделимых и неизменных частиц – атомов, различающихся между собой величиной, весом и формой. Двигаясь в бесконечной пустоте с равной скоростью, атомы слегка отклоняются от своих траекторий, соединяясь в сложные тела. В бесконечном пространстве и времени существует бесчисленное количество миров, которые рождаются и гибнут благодаря беспрестанному движению атомов. Допущение самопроизвольного отклонения атомов (принципиальное отличие учения Эпикура от атомистики Демокрита) служит двоякой цели: в физике оно объясняет столкновение атомов и, тем самым, образование тел, которое были бы невозможно, если бы атомы двигались только по прямой; в этике – теоретически обосновывает учение о свободе, доказывая, что в мире все происходит не только по необходимости, но есть и случайность, есть то, что «зависит от нас». Таким образом, человек не должен страшиться богов, поскольку они, вопреки мнениям толпы, не оказывают никакого влияния ни на мир, ни на людей. Боги – бессмертные, блаженные существа, которым не свойственны ни гнев, ни благоволение к людям. Не следует бояться и смерти, поскольку душа, состоящая из атомов, после смерти рассеивается, как и тело. «Смерть не имеет к нам никакого отношения: когда мы есть, то смерти еще нет, а когда смерть наступает, то нас уже нет» (К Менекею 125). Освобождение души от гнетущих ее страхов открывает путь к блаженной жизни. Этика Эпикура основывается на положении, что «наслаждение есть начало и конец блаженной жизни» (Диоген Лаэртский X, 128). Человек, как и все живые существа, по природе стремится к наслаждениям и избегает страданий, и в этом смысле наслаждение является мерилом блага. Однако блаженная жизнь заключается вовсе не в получении все новых и новых наслаждений, а в достижении предела наслаждения – свободы от телесных страданий и душевных тревог (атараксии). Для достижения этого состояния самодовлеющего душевного покоя человеку необходимо преодолеть страдания, возникающие вследствие неудовлетворенных желаний. Согласно Эпикуру, желания бывают: 1) естественными и необходимыми (голод, жажда и др. элементарные жизненные потребности); 2) естественные, но не необходимые (например, изысканные яства); 3) вздорные желания, которые не являются ни естественными, ни необходимыми (жажда славы, богатства, бессмертия). Большинство людей несчастливо потому, то их терзают непомерные и пустые желания. Подлинное наслаждение доступно лишь тому, кто умеет довольствоваться легко достижимым минимумом естественных и необходимых потребностей. Безмятежному покою человека, помимо его собственных желаний и страхов, могут угрожать внешние обстоятельства, в том числе окружающие его люди. Лучше всего с ними справляется тот, кто делает «что можно, близким себе, а чего нельзя, то по крайней мере не враждебным, а где и это невозможно, там держится в стороне и отдаляется настолько, насколько это выгодно» (Диоген Лаэртский, X 154). Следует избегать толпы, соблюдая при этом необходимый минимум социальных норм, которые призваны ограничивать взаимную враждебность людей. Только в кругу друзей-единомышленников возможно истинное общение, которое не только само по себе является наслаждением, но и способствует достижению счастливой безмятежной жизни. Этический идеал, проповедуемый Эпикуром, резюмируется фразой: «Проживи незаметно». Он требует от человека довольствоваться простой пищей, скромной одеждой, не стремиться к почестям, богатству, государственным должностям; жить, уклоняясь от всего, что может нарушить безмятежный покой души. Жизнь Эпикура и его друзей-учеников явилась практическим воплощением этого идеала. krugosvet, wikiznanie Последний раз редактировалось MehLock 2.0; 19.03.2007 в 09:54. |
02.03.2007, 09:13 | #45 |
Новичок
Регистрация: 02.03.2007
Адрес: В домике!
Сообщений: 692
|
19. Апатия (от греч. арatheia — бесстрастие) - означает недостаток живости как в области чувств, так особенно аффектов и страстей, а равно и в телесных движениях индивидуума, потому употребляется в значении лености и флегматичности. Апатия может быть кратковременным состоянием, переходной нечувствительностью к известного рода впечатлениям, напр. к чувственным возбуждениям, и в таком случае ее правильнее назвать анестезией. Но она бывает и врожденною; такая слабая восприимчивость и впечатлительность предвещают иногда меланхолию. Где с этим соединяется большая сила духа, иногда получается то, что Кант называет "счастливой флегмой", при которой человек менее подвержен опасности опрометчивых и необдуманных поступков, и таким образом в известной степени может считаться свободным от аффектов и страстей. На этом основании: стоики проповедовали бесстрастное спокойствие души (apaqeia thz yuchz) и нечувствительность ко всему хорошему и дурному ставили целью мудреца, достигающего этим путем высшей свободы. В античной философии — одно из основных понятий этики стоицизма, состоящее в требовании полного освобождения души от всех страстей. По учению стоиков, «страсть» — неразумное движение души, характеризующееся уклонением от правильного суждения о добре и зле; мудрец должен быть свободным от страстей и чувств страха и печали. Впервые это учение было развито представителем мегарской школы Стилпоном, а вслед за ним — Зеноном из Китиона (4—3 вв. до н. э.).
brokhaus, БСЭ Атараксия (греч. ataraxia — невозмутимость) - понятие древнегреческой этики о душевном покое как высшей ценности; безусловное спокойствие духа, которое выставлено было скептиками как единственная цель, к которой всеми силами должен стремиться истинный философ. Демокрит понимал атараксию как господство разума над страстями, свободу души от страха смерти и других переживаний. В философии Эпикура и его школы атараксия — высший идеал жизни, состояние мудреца, достигшего внутренней свободы. В скептицизме атараксия — воздержание от суждений об истинном и ложном. Последний раз редактировалось MehLock 2.0; 19.03.2007 в 09:55. |
02.03.2007, 09:13 | #46 |
Новичок
Регистрация: 02.03.2007
Адрес: В домике!
Сообщений: 692
|
20. Пирронизм — мысль этого учения в том, что мы не можем познать сущность вещей, а значит не надо и трудиться над этим.
Учение основателя древнегреческого скептицизма Пиррона из Элиды (ок. 360 — ок. 280 до н. э.). Основатель древней стоической школы. Он придерживался того мнения, что ничто в действительности не является ни прекрасным, ни безобразным, ни справедливым, ни несправедливым, т. к. в себе все одинаково (adiaphoron — безразличное), и поэтому оно не в большей степени одно, чем другое. Все неодинаковое, различное является (произвольными) человеческими установлениями и обычаями. Вещи недоступны для нашего познания; на этом основан метод воздержания от суждений. В качестве же практически-нравственного идеального метода отсюда выводится «невозмутимость», «безмятежность» (атараксия). Учение Пиррона называется пирронизмом. Это название по смыслу отождествляется со скептицизмом. Важнейшим источником для изучения его теории является труд Секста Эмпирика «Пирроновы положения». [spoiler]Скептицизм (франц. scepticisme, от греч. skeptikos, буквально — рассматривающий, исследующий), философская позиция, в основе которой лежит сомнение в существовании какого-либо надёжного критерия истины. Крайняя форма cкептицизма, основанная на утверждении, что в наших знаниях нет ничего соответствующего действительности и достоверное знание в принципе недостижимо, есть агностицизм. Акцентируя относительность человеческого познания, cкептицизм сыграл положительную роль в борьбе с различными формами догматизма и постановке ряда проблем диалектики познания, хотя оказался не в состоянии разрешить их. Вскрывая неполноту и несовершенство наших знаний, их связь с историческими условиями процесса познания, cкептицизм абсолютизирует эту относительность и приходит в итоге к сомнению в возможности достоверного объективного знания вообще. В принципе провозглашая отказ от окончательных суждений, cкептицизм в то же время постоянно вынужден принимать определённые суждения фактически. Историческую роль cкептицизм в идейной борьбе и общественной жизни была различной в зависимости от того, что являлось предметом его критики и подвергалось сомнению. В древнегреческой философии cкептицизм был представлен особой школой, в развитии которой различают три периода: ранний cкептицизм, основателем которого был Пиррон; cкептицизм, развивавшийся в Академии платоновской при её руководителях Аркесилае и Карнеаде; поздний cкептицизм, представленный Энесидемом, Агриппой, Секстом-Эмпириком и др. Тщетность попыток найти критерий истинности как чувственного познания, так и мышления, подчёркивание различий моральных норм у разных народов, разнообразие религиозных верований, выяснение того, как различные теории опровергают друг друга, мысль о том, что всякая истина доказывается другой, а это ведёт либо к порочному кругу в доказательстве, либо к произвольному выбору аксиом, либо к бесконечному регрессу, доводы, свидетельствующие, что существование причинности недоказуемо, — таковы важнейшие аргументы («тропы»), которыми античные скептики обосновывают равносильность противоположных утверждений и принцип воздержания от суждения. Но необходимость действовать, принимая определённые решения, заставляет античных cкептиков признать, что хотя, возможно, и нет критерия истины, но есть критерий практического поведения. Этот критерий должен основываться на «разумной вероятности» (Аркесилай). Античный cкептицизм призывает следовать тому, к чему нас влекут ощущения и чувства (есть, когда чувствуем голод, и т. п.), следовать законам и обычаям страны, заниматься определённой деятельностью (в т. ч. и научной) и т. д. Покидая позицию, равно не доверяющую ощущению и мышлению, античный cкептицизм отдаёт предпочтение чувств, знанию, вплотную подходя к эмпиризму и опытной науке. Опытной наукой — медициной — занимаются последние представители античного cкептицизма: Менодот, Феод, Секст и Сатурнин. В 16—18 вв. cкептицизмом именовалась всякая критика религии и догматической метафизики вообще; cкептицизм становится синонимом свободомыслия. Его отправной пункт — восстание против власти авторитетов и догматизма общепринятых мнений, требование свободы мысли, призыв ничего не принимать на веру. Наиболее полно и ярко скептические идеи были выражены в сочинениях французских мыслителей М. Монтеня, П. Бейля и др. Эти идеи явились исходным пунктом философского развития П. Гассенди, Р. Декарта, Вольтера, Д. Дидро. Иную форму cкептицизма получил в субъективно-идеалистической философии Д. Юма, который поставил под вопрос само существование объективного мира. В дальнейшем развитии буржуазной философии большую роль играет агностицизм, а cкептицизм встречается лишь в виде тенденции («фикционализм» Х. Файхингера и др.). БСЭ, wikipedia Троп (от греч. trоpos — поворот, оборот речи), употребление слова или выражения в переносном, образном смысле; в более узком значении — словопреобразование, посредством которого достигается эстетический эффект выразительности в речи (художественный, публицистический, бытовой и др.). Учение о тропах входит, таким образом, в область семасиологии, учения о значении слов, образуя главный отдел специально поэтической семасиологии. Тропы (греч. tropos — обороты, способы выражения) — принципы, при помощи которых представители античного скептицизма формулировали невозможность объективного познания существующего. Наибольшее количество тропов и в наиболее последовательном виде было дано Энесидемом. Первые четыре тропа у него отрицают возможность познания вещей на основании текучести, неопределенности и противоречивости чувственного восприятия у человека. Др. четыре тропа исходят из состояния объекта. Девятый троп является обобщением всех восьми тропов, т. к. он трактует об относительности восприятия в связи с бесконечно разнообразным отношением между воспринимающим и воспринимаемым. Десятый троп, не примыкающий к указанным девяти, говорит о невозможности объективного познания в связи с разнообразием людских мнений, настроений, действий, намерений и т. д. (напр., законы у одних людей одни, у Др.— другие; одни учат о бессмертии души, др.— об ее смертности и пр.). Ложность всех тропов состоит в следующем: чтобы говорить об относительности познания объектов, надо уже иметь представление о самостоятельном и независимом существовании этих объектов, т. е. если скептик не знает, что такое самостоятельный и независимо существующий объект, то он не может доказывать и относительность его познания и даже не может знать о его существовании. feb-web, 5-ka Эпохэ – задержка, приостановка суждения; позитивное, катафатическое отношение к цельности, когда она истолковывается как полнота. Его действие - освещать, прояснять. И не более. krotov, БСЭ Последний раз редактировалось MehLock 2.0; 19.03.2007 в 09:56. |
02.03.2007, 09:13 | #47 |
Новичок
Регистрация: 02.03.2007
Адрес: В домике!
Сообщений: 692
|
Третий уровень.
1.Квинтэссенция (от лат. quinta essentia — пятая сущность), в древнегреческой философии — некий тончайший элемент (или стихия), эфир, противополагавшийся остальным элементам (воде, земле, огню и воздуху) и признававшийся основной сущностью. В переносном значении — экстракт, самое главное, самое важное, наиболее существенное. 2.Бифуркация (от лат. bifurcus — раздвоенный) (мед.), разделение трубчатого органа (сосуда или бронха) на 2 ветви одинакового калибра, отходящие в стороны под одинаковыми углами. Бифуркация - приобретение нового качества в движениях динамической системы при малом изменении ее параметров. Знание основных бифуркаций позволяет существенно облегчить исследование реальных систем (физических, химических, биологических и др.), в частности предсказать характер новых движений, возникающих в момент перехода системы в качественно другое состояние, оценить их устойчивость и область существования. 3.Дефиниция (от лат. definitio), краткое определение какого-либо понятия. Определение, дефиниция (от лат. definitio), указание или объяснение значения (смысла) термина и (или) объёма (содержания) выражаемого данным термином понятия; этот термин (понятие) называется определяемым (лат. definiendum, сокращенно Dfd), а совокупность действий (слов), осуществляющих его определение, — определяющим (лат. definiens, сокращение Dfn). Dfd определение всегда является словом (термином, именем понятия). Dfn же может быть как словом, так и некоторым конкретным, совершенно реальным предметом — и в этом последнем случае определение состоит в указании на этот предмет в самом буквальном смысле, например жестом или какого-либо др. способом «предъявления» этого предмета. Такие определения, по самой сути несущие информацию лишь об объёме (или даже части объёма) определяемого понятия, называется остенсивными. Они играют важную роль в процессе познания и в повседневной практике: именно с их помощью происходит то «первоначальное накопление» понятий, без которого было бы вообще невозможно познание. Поскольку указание на предмет (или класс предметов), характерное для остенсивного определения, может быть дано и в чисто словесной форме (с помощью указательных местоимений, описаний и т.п.), такие языковые конструкции естественно причислить к тому же классу определения. Но подавляющее большинство определений, в которых и Dfd и Dfn имеют языковую природу, определяют значения некоторых выражений (Dfd) через значения др. выражений (Dfn), принимаемые (в рамках данного определения) за известные. Такие определения называются вербальными; каждое из них представляет собой предложение некоторого языка (совокупность предложений сложного определение всегда можно считать одним сложным предложением). Посредством вербальных определений вводятся новые термины или поясняются значения терминов, введённых ранее; в обоих случаях такое определение называется номинальным Если же имеется в виду, что определяется не сам по себе термин, а обозначаемый им предмет или понятие (его детонат — см. Семантика), то определение называется реальным; назначение такого определения состоит в том, чтобы установить, что термины Dfd и Dfn обозначают один и тот же предмет (деление определения на номинальные и реальные носит условный характер). До сих пор речь шла о явных (иначе — эксплицитных) определения, позволяющих не только вводить Dfd в качестве «сокращения» для Dfn в любой контекст, но и, наоборот, в случае надобности, удалять из произвольного контекста Dfd, «расшифровывая» его посредством Dfn. Классическим примером определение такого рода могут служить рассмотренные ещё Аристотелем определение «через род и видовое отличие», утверждающие равнообъёмность Dfd и Dfn, в которых Dfd выделяется из некоторой более широкой области предметов (рода) посредством указания некоторого его специфического свойства (видового отличия). С современной точки зрения «род» и «видовое отличие» зачастую если и различаются, то лишь грамматически, а не логически; например, в определение «квадрат есть прямоугольный ромб» «родом» является «ромб», а «видовым отличием» — «прямоугольный», а в определение «квадрат есть равносторонний прямоугольник» «род» — это «прямоугольник», а «видовое отличие» — «равносторонний»; между тем оба они с точностью до способа выражения (который, впрочем, можно было бы и считать индивидуальной характеристикой определения) эквивалентны определения «квадрат — это ромб и прямоугольник одновременно», в котором оба члена Dfn абсолютно равноправны. В научной практике весьма распространены также неявные (имплицитные) определения, в которых Dfd непосредственно не дан, но может быть «извлечён» из некоторого контекста. Иногда неявные определения удаётся преобразовать в явные (именно такое преобразование, например, составляет процесс решения системы уравнений, которая с самого начала может рассматриваться как определение неизвестных, хотя и неявное) — это т. н. контекстуальные определения. Но особенно важны случаи, когда неявный характер определения неустраним; именно так обстоит дело в аксиоматических теориях, аксиомы которых неявно определяют входящие в них исходные термины данной теории (см. Аксиоматический метод). Делению определения на остенсивные и вербальные, реальные и номинальные в современной логике соответствует различение т. н. семантических и синтаксических определениях: в первых Dfd и Dfn представляют собой языковые выражения различных уровней абстракции (значение термина определяется через свойства предметов), во вторых Dfd и Dfn принадлежат одному семантическому уровню (значение выражения определяется через значения др. выражений). К синтаксическим определениям, играющим важную роль в математическом логике и её приложениях к основаниям математики и построению искусственных алгоритмических языков для программирования на электронно-вычислительных машинах, предъявляются требования эффективности отыскания (построения) Dfd и различения Dfd от объектов, не удовлетворяющих данному определению. Эти требования весьма «созвучны» важнейшему для математического естествознания критерию конструктивности, измеримости введённой данным определением величины. Явные реальные определения, в которых Dfd вводится описанием способа его построения, образования, изготовления, достижения и т.п., принято называть генетическими. В приложениях к физике и др. естественным наукам эти требования реализуются посредством использования т. н. операционных определений, т. е. определение физических величин через описание операций, посредством которых они измеряются, и определение свойств предметов через описание реакций этих предметов на определённые экспериментальные воздействия. Соответственно таковы, например, определение. длины предмета через результаты измерения и определение понятия «щелочной раствор» фразой «щелочным называется раствор, при погружении в который лакмусовая бумага синеет». Генетические определения в дедуктивных науках реализуются в виде индуктивных и рекурсивных определений. Индуктивное определение какой-либо функции или предиката состоит из т. н. прямых пунктов, указывающих значения определяемой функции или предиката для объектов из области её (его) определения, и косвенного пункта, согласно которому никакие объекты, не подпадающие под действие прямых пунктов данного определения, не удовлетворяют ему. Различают фундаментальные индуктивные определения некоторых предметных областей и нефундаментальные индуктивные определения, выделяющие те или иные подмножества из ранее определённых областей; так, индуктивное определение натурального числа (или формулы исчисления высказываний; см. Логика, Логика высказываний) фундаментально, а определение чётного числа (соответственно теоремы исчисления высказываний) нефундаментально. Индуктивное определение обоих видов, порождающие определяемые ими объекты в некотором порядке, оправдывают применение к объектам доказательств по математической индукции. Особенно важны случаи, когда этот порядок порождения однозначен; такие индуктивные определения, имеющие форму системы равенств или эквивалентностей (часть которых суть явные определениянекоторых «начальных» значений определяемой функции или предиката, а другие описывают способы получения новых значений из уже определённых с помощью различных подстановок и «схем рекурсии» — см. Рекурсивные функции), называются рекурсивными определеними. Рекурсивные определения в известном смысле наилучшим образом реализуют требования эффективности определение, столь важные в общефилософском и практических отношениях. К определениям всех видов (в т. ч. рассмотренных выше) предъявляется ряд общих требований (принципов) определения, нарушение которых может обесценить предложения, формально имеющие форму определения. Правило переводимости (или элиминируемости), состоящее в требовании равнообъёмности Dfd и Dfn реальных определений, предусматривает возможность взаимной замены Dfd и Dfn явных номинальных определений. Правило однозначности (или определённости) — это естественное требование единственности Dfd для каждого Dfn (но, конечно, не наоборот: гарантируя отсутствие омонимии в пределах данной теории, правило это вовсе не запрещает синонимии; не говоря уже о том, что любое явное определение порождает синонимичную пару Dfd—Dfn, для одного и того же понятия или термина возможны различные определения., сравнение которых часто бывает весьма плодотворным). Наконец, правило отсутствия порочного круга: Dfn определение не должен зависеть от Dfd. Выполнение этого столь естественного условия (представляется очевидным, что при его нарушении определение «ничего не определяет») связано с серьёзными трудностями, тем более, что, например, в «точнейшей из наук» — математике — оказывается чрезвычайно неудобным полностью отказаться от нарушающих этот принцип т. н. непредикативных определений. Следует отметить, что индуктивные и рекурсивные определения, в формулировках которых Dfn содержит упоминание о Dfd, на самом деле всё же удовлетворяют этому требованию: анализ таких определений показывает, что на каждом шаге порождения определяемых ими объектов Dfd используется не целиком, а лишь в объёме предварительно построенной (на предыдущих шагах) своей части. Т. о., выполнение «правил определения», равно как и упомянутого выше «принципа эффективности», отнюдь не является неким универсальным, абсолютным «законом», а предполагает непременный учёт конкретных особенностей данной ситуации. В неформализованных научных теориях, а тем более в практической деятельности, где роль определение ничуть не менее важна, чем в дедуктивных науках, определению вообще, как правило, не имеют точных канонизированных форм, которым было преимущественно посвящено предыдущее изложение. Чаще всего они носят неявный и контекстуальный характер, причём роль полного «раскрытия» определяемого понятия сплошь и рядом выполняется всем контекстом в целом. (Классический пример диалектического подхода к проблеме определений представляет собой «Капитал» К. Маркса, где категории политической экономии не вводятся раз и навсегда формальными дефинициями, а раскрываются всё глубже и глубже в ходе логического и исторического анализа.) Тенденции к уточнению и спецификации видов определений, применяемых в тех или иных конкретных областях, при всей их плодотворности не дают никаких оснований рассчитывать на некую единую, жёсткую и полную «классификацию» определения, так что нечего и говорить о единой «теории определения» (хотя, конечно, применение этого термина в рамках конкретной методологической схемы вполне оправданно). Подобно понятию доказательства, которое, при всех его возможных уточнениях, означает в конечном счёте «всё, что доказывает», термин «определение» относится не только к формальным объектам того или иного специального вида, а ко всему, что так или иначе что-то определяет, определение различных уровней абстракции, точности и формальности не только составляют тот базис, на котором строится всё научное познание, но и служат важнейшим инструментом при построении конкретных научных дисциплин и, более широко, при осмыслении любой практической деятельности. 4.Катарсис (греч. kбtharsis — очищение), термин древнегреческой философии и эстетики для обозначения сущности эстетического переживания. Восходит к древнему пифагорейству, которое рекомендовало музыку для очищения души. Гераклит, по свидетельству стоиков, говорил об очищении огнем. Платон выдвинул учение о катарсисе как об освобождении души от тела, от страстей или от наслаждений. Аристотель отмечал воспитательное и очистительное значение музыки, благодаря которой люди получают облегчение и очищаются от своих аффектов, переживая при этом «безвредную радость». Знаменитое определение Аристотелем трагедии как очищения от аффектов («Поэтика», глава VI), ввиду полного отсутствия всяких его разъяснении, вызвало появление литературы о том, как следует понимать здесь катарсис. Г. Э. Лессинг истолковывал его этически, нем. ученые 19 в. Я. Бернайс — по образцу медицинского очищения (т. е. облегчения), Э. Целлер — чисто эстетически и т.д. Для окончательного решения вопроса о сущности аристотелевского катарсиса в науке нет ещё твёрдых данных, т.к. неясно, понимается ли он как просто устранение каких-либо аффектов или же как их гармонизация. В учении австрийского врача и психолога З. Фрейда термин «катарсис» употреблялся для обозначения одного из методов психотерапии. 5.Энтропия (от греч. entropнa — поворот, превращение), понятие, впервые введенное в термодинамике для определения меры необратимого рассеяния энергии. ///БСЭ/// Последний раз редактировалось MehLock 2.0; 19.03.2007 в 09:58. Причина: в разработке... |
31.03.2007, 01:02 | #48 |
Бакалавр
Регистрация: 17.03.2007
Сообщений: 784
|
Как-то раз давным-давно один человек почесал себя за ухом, и подумал, а не назвать ли мне этот предмет как-нибудь, чтобы потом кому-нибудь рассказать, как это приятно чесать себя за ухом, позже, один человек тоже почесал себя за ухом и подумал, а для чего оно мне это ухо, и понял, что оно нужно, для того чтобы слышать, потом прибежали ещё люди и разбили его ухо на составные части, и каждую назвали своим именем, а потом появился человек, который долго ковырял у себя в ухе указательным пальцем и в итоге придумал принцип звукозаписи, а заодно запретил всем остальным ковыряться в ушах, чтобы никто больше ничего такого не придумывал, назвав, сей акт недостойным поведением, а потом кто-то всё-таки спросил, а что это значит - недостойное поведение, и почему все люди обозвали всё их окружающее, какими-то звуками, разбили всё, что бьётся на составные части и их тоже обозвали, а потом, когда и этого стало мало, напридумывали ещё кучу всякой всячины, чтобы было чего ещё обзывать, а позже, когда уже больше ничего нового не придумывалось, стали из того, что есть собирать сложные штуки и называть их ещё более сложными именами, от которых у нормальных людей уже уши чешутся!
|
31.03.2007, 12:55 | #49 |
Добрая Волшебница Великой Нежности
Регистрация: 03.02.2007
Адрес: там где не гаснут звёзды....где рождается свет...
Сообщений: 6,021
|
51. герменевтика, феноменология, интенциональность.
ГЕРМЕНЕВТИКА (греч. hermeneutike – толкование) – направление в философии и гуманитарных науках, в котором понимание рассматривается как условие (осмысления) социального бытия. В узком смысле – совокупность правил и техник истолкования текста в ряде областей знания – филологии, юриспруденции, богословии и др. Философская Г. видит процесс понимания как бесконечный, что воплощается в принципе герменевтического круга. Исторические разновидности Г.: перевод (опыт иного и перенос смысла в свой язык), реконструкция (воспроизведение истинного смысла или ситуации возникновения смысла) и диалог (формирование нового смысла – и субъективности – в соотношении с существующим). Первый этап исторической эволюции Г. – искусство толкования воли богов или божественного намерения – античность (толкование знамений) и средние века (экзегетика как толкование Священного Писания). Понимание как реконструкция преобладает, начиная с эпохи Возрождения, в виде филологической Г. В протестантской культуре оно накладывается на религиозную Г. – проекты отделения в Писании божественного от привнесенного человеком. Техники реконструкции были наиболее развиты Шлейермахером: целью работы герменевта является вживание во внутренний мир автора – через процедуры фиксации содержательного и грамматического плана текста необходимо создать условия для эмпатии – вчувствования в субъективность автора и воспроизведения его творческой мысли. В традиции историцизма применительно к проблемному полю Г., Дильтей настаивал на дополнении этого метода исторической реконструкцией ситуации возникновения текста (как выражения события жизни). Кроме того, Дильтей выдвинул идею понимания как метода наук о духе, в отличие от присущего наукам о природе объяснения. Он рассматривает как базис Г. описательную психологию, а приоритетной наукой, в которой раскрывается Г., – историю. До Дильтея Г. рассматривалась как вспомогательная дисциплина, набор техник оперирования с текстом, после – как философская, цель которой – задать возможность гуманитарного исследования. Совершенно оригинален подход Хайдеггера, который рассматривает понимание (себя) как характеристику бытия, без которой оно скатывается в позицию неподлинности. Такое понимание служит основой всякого последующего истолкования: и того что есть, и возможностей. Понимание Г. как порождения новых смыслов в диалоге традиций (Рикер) с традицией (Гадамер, Хабермас) преобладает в философии 20 в. (вероятно, именно такой образ Г. привел к "герменевтическому буму"). Гадамер, интерпретируя Хайдеггера, отмечал, что бытие само себя понимает через конкретных людей и события – такое бытие есть язык, традиция. Цель работы герменевта – наиболее полно выявить механизмы формирования своего опыта (предрассудки), которыми наделяет его традиция. Выявление происходит через практику работы с текстами, через соотнесение их содержания с опытом "современности". Это – диалог, посредством которого рождается новый смысл – этап жизни традиции и самого текста. Хабермас видит Г. как рефлексивное средство критики и преодоления традиционной "извращенной коммуникации", приводящей к современному уродливому сознанию. Рикер рассматривает гносеологическую сторону Г. – в семантическом, рефлексивном и экзистенциальном аспектах. Семантика – изучение смысла, скрытого за очевидным – коррелирует с психоанализом, структурализмом и аналитической философией, а также экзегезой. Рефлексия как самопознание должна опровергнуть иллюзию "чистоты" рефлексирующего и обосновать необходимость познания рефлексирующего через его объективации. Экзистенциальный план подразумевает распознание за различными образами интерпретации разные способы бытия – при проблематичности нахождения их единства. Г. для Рикера необходимо связана с философией. Она должна ограничить сферы применимости каждого из этих методов. В противоположность этому Э. Бетти выступает за сохранение Г. как независимого от философии метода гуманитарных наук. В то же время Г. в 20 в. стала большим, чем просто конкретной теорией или наукой, – она стала принципом философского подхода к действительности. (См. также Гадамер, Дильтей, Рикер, Шлейермахер, Хабермас, Герменевтический круг.)
ФЕНОМЕНОЛОГИЯ – течение западной философии 20 в. Хотя сам термин Ф. использовался еще Кантом и Гегелем, широкое распространение он получил благодаря Гуссерлю, который создал масштабный проект феноменологической философии. Этот проект сыграл важную роль как для немецкой, так и для французской философии первой половины – середины 20 в. Такие философские произведения, как "Формализм в этике и материальная этика ценности" Шелера (1913- 1916), "Бытие и время" Хайдеггера, "Бытие и ничто" Сартра, "Феноменология восприятия" Мерло-Понти являются программными феноменологическими исследованиями. Феноменологические мотивы действенны в рамках не феноменологически ориентированной философии, а также в ряде наук, например, литературоведении, социальных науках (прежде всего психологии и психиатрии). Об этом свидетельствуют феноменологические исследования как современников и учеников Гуссерля, так и ныне живущих философов. К наиболее интересным феноменологам или феноменологически ориентированным философам можно отнести: Хайдеггера, использовавшего феноменологический метод как "способ подхода к тому и способ показывающего определения того, что призвано стать темой онтологии", т.е. человеческому Dasein, для описания и понимания которого Ф. должна обратиться за помощью к герменевтике "Бытия и времени"; "Геттингенскую школу Ф.", первоначально ориентированную на феноменологическую онтологию (А.Райнах, Шелер), представители которой, совместно с "Мюнхенской школой" (М.Гайгер, А.Пфендер) и под руководством Гуссерля основали в 1913 "Ежегодник по феноменологии и феноменологическому исследованию", открытый программным произведением Гуссерля "Идеи к чистой феноменологии и феноменологической философии", в котором выходили уже названные произведения Шелера и Хайдеггера; Э.Штайн, Л.Ландгребе и Э.Финка – ассистентов Гуссерля; польского феноменолога эстетики Ингардена, чешского феноменолога, борца за права человека Ж.Паточку; американских социологически ориентированных феноменологов Гурвича и Шюца; русских философов Шпета и Лосева. Ситуация в Германии накануне и во время Второй мировой войны исключила Гуссерля – еврея по национальности – из философских дискуссий вплоть до середины 1950-х. Первыми его читателями оказались монах-францисканец и философ Ван Бреде - основатель первого Архива Гуссерля в Левене (1939), а также Мерло-Понти, Сартр, Рикер, Левинас, Деррида. Перечисленные философы находились под сильным влиянием Ф., и отдельные периоды их творчества могут быть названы феноменологическими. Интерес к Ф. сегодня охватывает не только западную и восточную Европу, но и, например, Латинскую Америку и Японию. Первый всемирный конгресс по Ф. состоялся в Испании в 1988. К наиболее интересным современным феноменологам в Германии можно отнести Вальденфельса и К.Хельда. Ф. в понимании Гуссерля – это описание смысловых структур сознания и предметностей, которое осуществляется в про; цессе "вынесения за скобки" как факта существования или бытия предмета, так и психологической деятельности направленного на него сознания. В результате такого "вынесения за скобки" или осуществления феноменологического "эпохе" предметом исследования феноменолога становится сознание, рассматриваемое с точки зрения его интенциональной природы. Интенциональность сознания проявляется в направленности актов сознания на предмет. Понятие интенциональности, заимствованное Гуссерлем в философии Брентано и переосмысленное в ходе "Логических исследований. Часть 2" является одним из ключевых понятий Ф. В исследовании интенционального сознания акцент перенесен с что или "выносимого за скобки" бытия предмета, на его как или многообразие способов данности предмета. Предмет с точки зрения его как не задан, а явлен или являет себя (erscheint) в сознании. Такого рода явление Гуссерль и называет феноменом (греч. phainomenon – являющее себя). Ф. тогда – это наука о феноменах сознания. Ее лозунгом становится лозунг "Назад к самим вещам!", которые в результате феноменологической работы должны непосредственным образом явить себя сознанию. Интенциональный акт, направленный на предмет, должен быть наполнен (erfiiehllt) бытием этого предмета. Наполнение интенции бытийным содержанием Г. называет истиной, а ее Переживание в суждении – очевидностью. Понятия интенциональности и интенционального сознания связываются в Ф. Гуссерля первоначально с задачей обоснования знания, достижимого в рамках некой новой науки или наукоучения. Постепенно место этой науки занимает Ф. Таким образом, первую модель Ф. можно представить как модель науки, стремящейся поставить под вопрос привычное полагание бытия предметов и мира, обозначаемое Гуссерлем как "естественная установка", и в ходе описания многообразия их данности – в рамках "феноменологической установки" – прийти (или не прийти) к этому бытию. Бытие предмета понимается в Ф. как идентичное в многообразии способов его данности. Понятие интенциональности является тогда условием возможности феноменологической установки. Путями же по ее достижению выступают, наряду с феноменологическим эпохэ, эйдетическая, трансцендентальная и феноменологическая редукции. Первая ведет к исследованию сущностей предметов; вторая, близкая феноменологическому эпохэ, открывает для исследователя область чистого или трансцендентального сознания, т.е. сознания феноменологической установки; третья превращает это сознание в трансцендентальную субъективность и приводит к теории трансцендентального конституирования. Понятие интенциональности сыграло важнейшую роль в исследованиях Хайдеггера, Мерло-Понти, Сартра и Левинаса. Так, в "Феноменологии восприятия" Мерло-Понти это понятие выступает предпосылкой преодоления традиционной для классических философии и психологии пропасти между разумом и телесностью и позволяет говорить об "инкарнированном разуме", как исходном моменте опыта, восприятия и знания. Работа Гуссерля в области описания интенционального сознания приводит его к таким новым понятиям или моделям этого сознания, как внутреннее время-сознание и сознание-горизонт. Внутреннее время-сознание - это предпосылка понимания сознания как потока переживаний. Исходным моментом в этом потоке является точка "теперь" настоящего времени, вокруг которой – в горизонте сознания – собраны только-что-бывшее и возможное будущее. Сознание в точке "теперь" постоянно соотнесено со своим временным горизонтом. Эта соотнесенность позволяет воспринимать, вспоминать и представлять нечто только возможное. Проблема внутреннего времени-сознания вызвала отклик в исследованиях практически всех феноменологов. Так, в "Бытии и времени" Хайдеггер превращает гуссерлевскую временность сознания во временность человеческого существования, исходным моментом в которой является теперь не точка "теперь", а "забегание вперед", будущее, которое "проектируется" Dasein из его возможности быть. В философии Левинаса временность понимается "не как факт изолированного и одинокого субъекта, а как отношение субъекта к Другому". Истоки такого понимания временности легко обнаружить в модели сознания-времени и временного горизонта, в рамках которых Гуссерль пытается выстроить отношение меня к Другому по аналогии с отношением актуального переживания к окружающему его временному горизонту. В рамках сознания или в рамках его ноэматико-ноэтического (см. Ноэзис и Ноэма) единства как единства переживаний с точки зрения их содержания и свершении происходит конституирование предметности, процесс, в результате которого предмет обретает свою бытийную значимость. Понятие конституирования – это еще одно важнейшее понятие Ф. Источником конституирования центров свершений актов сознания является Я. Бытие Я – это единственное бытие, в наличности и значимости которого, согласно Ф., я не могу усомниться. Это бытие совершенно иного рода, нежели бытие предметное. Мотив этот выступает очевидной отсылкой к Декарту, которого Гуссерль считает своим непосредственным предшественником. Другим способом обращения к Я является понимание его как трансцендентальной субъективности, что связывает Ф. Гуссерля с философией Канта. Введение понятия "трансцендентальной субъективности" еще раз показало специфику Ф. как обращенной не к предметам и их бытию, а к конституированию этого бытия в сознании. Обращение Гуссерля к проблеме бытия было подхвачено последующими феноменологами. Первый проект онтологии Хайдеггера – это проект Ф., которая делает самоявляющими (феноменальными) способы и модусы человеческого бытия. Сартр в "Бытии и ничто", активно используя такие понятия Гуссерля, как феномен, интенциональность, временность, соединяет их с категориями Гегеля и фундаментальной онтологией Хайдеггера. Он жестко противопоставляет бытие-для-себя как сознание (ничто) и бытие-в-себе как феномен (бытие), которые образуют дуалистическую онтологическую реальность. Феноменологический метод Сартра призван подчеркнуть, в отличие от метода Гегеля, взаимную несводимость бытия и ничто, реальности и сознания. Подобно Гуссерлю и Хайдеггеру, он обращается к феноменологическому описанию взаимодействия реальности и сознания. Проблема Я как ядра или центра свершений сознания приводит Гуссерля к необходимости описания этого Я. Ф. приобретает черты рефлексивной философии. Гуссерль говорит об особого рода восприятии Я – внутреннем восприятии. Оно, так же, как и восприятие внешних предметов, опредмечивает то, с чем имеет дело. Однако опредмечивание никогда не совершается абсолютно и раз и навсегда, т.к. оно совершается в сознании-горизонте и открывает все новые способы данности предметов в нем. То, что остается в Я после его опредмечивания сознанием, Гуссерль называет "чистым Я". Неопредмеченное "чистое Я" стало в Ф. последователей Гуссерля предпосылкой возможного и незавершенного бытия меня самого. Сознание-горизонт является сознанием моего осуществления, связью отсылок, уходящих в бесконечность. Это бесконечность возможностей полагания предметов, которыми Я все же распоряжаюсь не совершенно произвольно. Последним и необходимым условием такого обращения к предметам в познании является мир. Понятие мира, первоначально в форме "естественного понятия мира", а затем, как "жизненный мир" является отдельной и большой темой Ф. К этой теме обращались Хайдеггер (бытие-в-мире и понятие мирности мира), Мерло-Понти (бытие-к-миру), Гурвич с его проектом мира доксы и эпистемы, Шюц с его проектом феноменологически-социологического исследования построения и устройства социального мира. Понятие "жизненного мира" вошло сегодня в обиход не только феноменологически ориентированной философии, но и философии коммуникативного действия, аналитической философии языка, герменевтики. В Ф. Гуссерля это понятие тесно связано с такими понятиями, как интерсубъективность, телесность, опыт Чуждого и телеология разума. Первоначально мир выступает самым общим коррелятом сознания или самой обширной его предметностью. Это, с одной стороны, мир науки и культуры, с другой – основание всякого научного представления о мире. Мир находится между субъектами этого мира, выступая средой их жизненного опыта и придавая этому жизненному опыту определенные формы. Интерсубъективность есть условие возможности мира, как и условие объективности всякого знания, которое в "жизненном мире" из моего, субъективного, превращается в принадлежащее всем – объективное. Ф. превращается в исследование и описание превращения мнений в знания, субъективного в объективное, моего в общезначимое. Размышления позднего Гуссерля о "жизненном мире" связывают воедино все его проекты Ф. В рамках "жизненного мира" и его генезиса разворачивается тело самого разума, первоначально имеющего форму наукоучения. Ф., описывая двойственный характер "жизненного мира", как основания всякого знания и горизонта всех его возможных модификаций, кладет в его основание двойственность самого сознания, которое всегда исходит из чего-то ему Чуждого и с необходимостью его полагает. В устах такого современного феноменолога, как Вальденфельс, двойственность сознания является констатацией отличий меня от Другого и предпосылкой существования многомерного и неоднородного мира, в котором выстраивание отношения к чуждому моей самости выступает предпосылкой этики. Ф. в форме Ф. этики – это описание многообразных форм соотношения меня и Другого, принадлежащего и чуждого моей самости. Такая Ф. есть одновременно и эстетика, и философия повседневной и политической жизни, в которой эти формы воплощены. (См. также Вальденфельс, "Жизненный мир", Брентано, Интенциональность, Гуссерль.) ИНТЕНЦИОНАЛЬНОСТЬ (лат. intentio – стремление, внимание) – основное понятие феноменологии Гуссерля. Этот термин, который был введен в средневековой философии, использовался Брентано и Штумпфом для описания психических переживаний. Гуссерль, заимствовав понятие И. у Брентано, объявил его фундаментальным свойством феноменологического сознания. В отличие от гносеологической субъективности неокантианства, представляющей собой замкнутую самосознающую субстанцию, феноменологическое сознание всегда обладает изначальной отнесенностью к предметности, т.е. И. И. как "сознание о", полагание предметности, выражает несамодостаточность сознания, которое может существовать лишь при осознании предмета, а не собственных актов. И. формирует смысловую структуру сознания, нередуцируемую к психическим и физическим связям. И. существует в виде единой структуры акта полагания (ноэзис) и предметного смысла (ноэмы), причем последний не зависит от существования предмета или его данности. Понятие "И." оказало значительное влияние на Хайдеггера и Сартра. Мерло-Понти расширяет гуссерлевское понятие И. и рассматривает ее не только как свойство актов сознания, а как фундаментальное отношение человека к миру. В аналитической философии понятие И. получило широкое распространение благодаря работам Д. Серля, который стремится объ-единить лингвистическое понятие И. с феноменологическим. Д. Серль показал, что значение не может быть сведено лишь к лингвистическим составляющим, а является результатом взаимодействия языка и интенциональных ментальных актов. (См. также Гуссерль.)
__________________
Хочу подарить счастье, но мне не по карману такие подарки. Не знаю, что говорят в таких случаях. Наверно дам опять обещание. Сильна,как ветер и слаба,как мошка..
С душою нежной,но свободной кошки... |
22.04.2009, 15:28 | #50 |
Светлый Кот
Регистрация: 03.02.2007
Сообщений: 11,600
|
21. ЕДИНОЕ - центральное понятие неоплатонизма, трансцендентное безличное первоначало, превышающее все сущее и все мыслимое. Намеченное у Платона, развито Плотином.
Ум (др.-греч. νοῦς, лат. intellectus) — познавательные и аналитические способности человека; в более тесном словоупотреблении отождествляется с разумом, интеллектом или рассудком. Что такое ум? УМ УМ, афоризмы Душа́ (от ст.-слав. доуша) (греч. ψυχή, лат. anima) — нематериальная сущность (природа) человека (согласно многим идеалистическим философским направлениям и религиозным течениям) дающая начало и обуславливающее жизнь организма, способности ощущения, мышления, сознания, чувства и воли, представляющая собой «дуновение жизни»; обычно противопоставляется телу. Скрытый текст душа: Душа 1 Душа 2 Эмана́ция (лат. emanatio — истечение, распространение): Скрытый текст эманация: Эмана́ция (лат. emanatio — истечение, распространение), понятие античной философии, онтологический вектор перехода от [семантически и аксиологически] высшей сферы Универсума к низшим, менее совершенным сферам; т.е. распространение избыточной полноты абсолютного Бытия [за пределы собственно своего бытия]. Идея эманации генетически восходит: к гносеологическим моделям досократической натурфилософии, основанным на презумпции истечения из объекта «модельных копий», вызывающих в чувственном восприятии [человека] соответствующие ощущения (Эмпедокл, Левкипп, Демокрит и др.); к пониманию Блага в философии Платона, как иррадиирующего («излучающего») и бытие как таковое (апорройя, др.-греч. ἀπόρροια — истечение, выделение), и его имманентный смысл, что делает возможным его познание; к аристотелевскому пониманию распространения энергии, продуцируемой перводвигателем и последовательно приводящей в движение все уровни Универсума; к стоической концепции истечения творческого Логоса как «первоогня», убывающе-пронизывающего своими «потоками» — огненной пневмой (πνεῦμα) — всё бытие, вплоть до «холодной» неорганической природы. В основе собственно термина («истечение», «распространение») лежит употребительный в традиции платонизма метафорический образ истока, дающего начало реке, но неисчерпаемого; или образ Солнца, изливающего из себя лучи, но остающегося таким же светлым. Наиболее полное развитие концепция эманации получила в неоплатонизме. Эманация здесь мыслится как следствие онтологической, энергетической и творческой избыточности Единого (Блага) как первоосновы мира; эта избыточность проявляется в непроизвольно-естественном и имеющем креационный потенциал излиянии Единого (Блага) [вовне собственного бытия] (ср. с креативной семантикой «сперматического логоса» в стоицизме). Плотин указывает: «Представляй себе источник, который не имеет уже другого начала, но который отдает себя всем потокам, не исчерпываясь этими потоками, а пребывая спокойно сам в себе. Представляй себе также, что истоки из него, прежде чем протекать каждому в разных направлениях, пребывают еще вместе, но каждый как бы уже знает, куда пойдут его течения. И представляй себе жизнь огромного древа, обнимающего собою все, в то время как начало его пребывает везде неизменным и нерассеянным по всему древу и как бы расположенным в корне. Это начало, стало быть, с одной стороны, дает древу всеобъемлющую многообразную жизнь, с другой же стороны, остается самим собой, будучи не многообразным [само], а началом многообразия». В процессе эманации как ступенчатого нисхождения Абсолюта (Единого) образуется множественный мир «иного», т.е. низшие уровни Бытия (нус, νόος, мировые души и т.д.), а на самом низшем уровне — материя как «небытие» (меон, μείων). Согласно неоплатонизму, соотношение между Единым и низшими уровнями Бытия управляется двумя главными принципами, фундаментальными закономерностями. Во-первых, неизменностью (неубыванием) Блага в процессе эманации и, во-вторых, возвращением творческой потенции обратно к Благу, благодаря волевому преодолению оторванности от истока. У Плотина это положение зафиксировано постулатом «восхождения к Единому» и передается термином «экстаз», у Прокла в «Первоосновах теологии» формулируется тезисом «всё, первично движущее само себя, способно возвращаться к самому себе». В отличие от теистического представления о «сотворении мира» как акте воли личного Божества, эманация в неоплатонизме понимается именно как непроизвольный безличный процесс, необходимый по природе самого Сущего. Содержание эманации мыслится данным безусловно в исходной точке полностью; на различных её этапах (ступенях) может происходить только последовательное оскудение (количественное уменьшение неизбывного качества), после которого — возврат к началу. В рамках теизма эманация была переосмыслена как излияние отцовской любви Творца на творение (вектор «вниз») и [неизбывная] сыновья любовь твари к Творцу (вектор «вверх»). В мистическом контексте это понимание задало идею стремления души к воссоединению с Богом как своим источником (напр. «искра Божья» в душе человеческой и её «устремление к соединению с Божественным светом» у Амальрика Бенского в христианстве; «капля, стремящаяся в океан» у аль-Газали в исламе и т.п.). Парадигма эманации (в отличие от парадигмы творения) снимает проблему теодицеи: наличие зла здесь обусловлено иерархией совершенства мироздания, вытекающей из идеи эманации семантически. Поскольку каждый последующий уровень эманации отличается меньшей степенью совершенства по сравнению с предыдущим, зло есть не что иное как закономерный, естественный недостаток (в экстремуме — отсутствие) Блага. Концепция эманации глубоко повлияла на эволюцию европейской культуры. Она вошла в качестве фундаментальной идеи в христианский канон («Ареопагитики» и трактовка Святого Духа в Символе веры), оказала принципиальное содержательное воздействие на развитие теологии как в апофатической версии (эманация как непостижимый след трансценденции), так и в катафатической (эманация как основа принципа «аналогии бытия», т.е. постижения Бога через постижение его творения). Концепция эманации оказала определяющее влияние на прогресс европейской философской традиции, задав специфическое оформление как средневековой схоластике (Иоанн Скот Эриугена), мистике (Мейстер Экхарт), так и актуализирующей божественность человека гуманистической философии Ренессанса (Николай Кузанский, Джордано Бруно). |
22.04.2009, 15:38 | #51 |
Светлый Кот
Регистрация: 03.02.2007
Сообщений: 11,600
|
22. Креациони́зм (от лат. creare — создавать) — теологическая или метафизическая концепция, в рамках которой основные формы органического мира (жизнь), человечество, планета Земля, а также мир в целом, рассматриваются как непосредственно созданные Творцом или Богом.
В настоящее время креационизм представляет собой широкий спектр концепций — от сугубо богословских и философских до претендующих на научность. Тем не менее, общим для этой совокупности концепций является то, что эти концепции не являются научными, т.к. не выдерживают проверку критерием К. Поппера (выводы из посылок креационизма не имеют предсказательной силы, т. к. не могут быть проверены экспериментом). далее см. Википедия Волюнтари́зм (лат. voluntas — воля) — направление в философии, признающее волю первоосновой всего сущего. Термин «волюнтаризм» был введён в конце 19 века социологом Ф.Тённисом. однако волюнтаристские идеи в этике и в философии выдвигались и раньше А.Шопенгауэром, Ф.Ницше, А.Бергсоном. Другие значения: Скрытый текст 1: Скрытый текст волюнтаризм: Экземпляризм (лат. exemplar - подлинник, прообраз), термин схоластической философии, используемый Бонавентурой и Фомой Аквинским в учении о сотворению мира Богом по изначальному образу и подобию, возникновение "многого из единого" (индивидуация), подобие Бога твари. Принцип индивидуации или экземпляризм в учении Бонавентуры Скрытый текст 2: |
22.04.2009, 15:44 | #52 |
Светлый Кот
Регистрация: 03.02.2007
Сообщений: 11,600
|
23. Про́мысел (или про́мысл) — в общем смысле — совокупность действий, целью которых является достижение определённого результата.
Скрытый текст промысел 1: Про́мысл (или про́мысел) Бо́жий (Провиде́ние; лат. Providentia) — деятельность Высшего существа, сохраняющая мир и направляющая его к предназначенной ему цели бытия, согласно религиозным представлениям. Идея провидения зародилась уже в Древней Греции как среди философов, так и в религии (богини судьбы Мойры). По определению московского митрополита Филарета (в «Пространном христианском катихизисе»), промысел Божий есть «непрестанное действие всемогущества, премудрости и благости Божией, которым Бог сохраняет бытие и силы тварей, направляет их к благим целям, всякому добру вспомоществует, а возникающее через удаление от добра зло пресекает или исправляет и обращает к добрым последствиям». Этими понятиями, не чуждыми, в основных чертах, всем религиям, не исчерпывается идея промысла Божиего вполне. Она получает свою законченность в христианстве, указывающем на бесконечную любовь Божию, в обновлении человечества искуплением и возведении его к высшему нравственному совершенству. Христианское учение о промысле Божием подробно раскрыто в Святом Писании и в Священном Предании (см. епископ Сильвестр, «Опыт догматического Богословия», т. III). Богословие всех христианских исповеданий содержит в себе возражения против пантеистов, материалистов, деистов, Лейбницевой теории предустановленной гармонии, обычных житейских указаний на существование в мире зла, на господство порока, на злодейства отдельных лиц, на страдания невинных, на физические бедствия, разрушающие нормальный строй природы, и т. д. На христианском учении о промысле Божием основываются все те отношения, которые называются религиозными. В русской литературе по этим вопросам писали богословы В. Д. Кудрявцев-Платонов («Прибавление к творчеству святых отцев в русском переводе», 1871, XXIV), Иоанн Смоленский («Христианское чтение», 1876, 1), Ф. А. Голубинский («Странник», 1862) и др. Существует древнее сказание о том, как однажды Христу и Его ученикам встретился на пути жалкий безногий нищий. Апостолы спросили Спасителя, почему этот калека родился без ног. Иисус же сказал в ответ, что если бы этот несчастный был с ногами, то огнём бы и мечом он прошёл бы (опустошил бы) всю землю! А без ног он не делает зла. Считается, что Промысл Божий абсолютно праведный, но он непостижим ни людям, ни ангелам. Ещё святитель Иоанн Златоуст благоговейно недоумевал, почему в жизни случается так, что одну близняшку отдают в монастырь, где она в непрестанной молитве становится преподобной и спасает свою душу, а точно такую же её сестру-двойняшку в это же время отдают в публичный дом, где она в постоянном разврате и пьянстве губит свою душу и обрекает себя на вечное мучение. В некотором смысле, тайну о промысле Божием приоткрывает библейское повествование о многострадальном праведном Иове, чьи страдания (в том числе гибель всех его боголюбивых детей) казались как бы несправедливыми. Провиденциализм (от лат. providentia — провидение) историко-философский метод, рассмотрение исторических событий с точки зрения непосредственно проявляющегося в них Провидения, высшего Промысла, осуществления заранее предусмотренного Божественного плана спасения человека. Провиденциалистское понимание исторического процесса как пути к эсхатологическому царству Божию легло в основу всей средневековой христианской церковной историографии. В произведениях христианских философов Евсевия и Иеронима (IV в.) всемирная история первые стала рассматриваться как часть библейской священной истории. В трудах бл. Августина (прежде всего в «De civitate Dei») было показано, что движущей пружиной исторического процесса является Божественная воля: история развивается по Божественному плану, имеющему конечной целью торжество ценностей Нового Завета и достижения всеми верными Царствия Божьего. Августин дал христианскую периодизацию истории: от сотворения мира до Христа и — после Христа; по шести «возрастам мира» (по аналогии с библейскими шестью днями Творения); по четырём «мировым» монархиям. В исторических сочинениях византийских хронистов Иоанна Малалы, Иоанна Зонары и др. история рассматривалась как обнаружение Бога в мире, как «деяния Божии через людей». Прошлое имеет значение лишь постольку, поскольку оно содержит в себе христианские пророчества и Божественные знаки, провиденциальные предначертания настоящего и будущего. На Западе выдающимися представителями средневекового провиденциализма были Орозий (книга «Adversus paganos historiarum libri septem») и Оттон Фрейзингенский («Хроника, или История о двух царствах»). В XVII в. нововременную версию западного провиденциализма сформулировал французский мыслитель Ж. Боссюэ. В XVIII—XIX вв. нововременной провиденциализм был философской основой многих идеалистических концепций (Ж. М. де Местр, Ф. фон Шлегель, Л. фон Ранке и его школа, философия истории неотомизма, в какой-то степени Г. В. Гегель). Скрытый текст 1: Эсхатоло́гия (от греч. ἔσχατον — «конечный», «последний» + λόγος — «слово», «знание») — система взглядов и представлений о конце света, искуплении и загробной жизни, о судьбе Вселенной или её переходе в качественно новое состояние. Также отрасль богословия, их изучающая в рамках той или иной религиозной доктрины. Различается индивидуальная эсхатология, то есть учение о загробной жизни единичной человеческой души, и всемирная эсхатология, то есть учение о цели космоса и истории и их конце. Философия эсхатологии свойственна многим религиям и верованиям, начиная с древних времен. Особое развитие со времен Античности эсхатология получила в иудаизме и христианстве («Страшный суд»), затем в исламе. Классические примеры литературы о конце света — Откровение Иоанна Богослова, Откровение Петра, «Прорицание вёльвы» из Старшей Эдды. Скрытый текст 1: Грех — поступок, действие (либо бездействие), нарушающее заветы Бога, религиозные предписания и традиции; реже — нарушение общепринятых морально-этических правил, норм, установившихся в обществе. По определению, грех является следствием акта воли индивида, подразумевает вину и влечёт за собой воздаяние. Также, грехом иногда считается не только акт, нарушающий заветы, но и само желание не следовать заповеданному Богом. Википедия Фидеизм (дат. - вера) - реакционное учение, стремящееся подчинить науку религии, использовать научное знание для защиты религиозных догм. В его основе лежит утверждение, что наука ищет лишь знание явлений, фактов, вторичных (физических) причин, но не способна раскрыть первичные (сверхъестественные) причины, объяснить наиболее глубокие источники бытия. Ограничивая сферу действия науки, фидеисты заявляют, что научное познание не может до конца раскрыть истину; они отрицают существование объективной истины, чтобы предоставить место религиозной вере. «Современный фидеизм вовсе не отвергает науки; он отвергает только «чрезмерные претензии» науки, именно, претензию на объективную истину» (Ленин В. И., т. 18, с, 127). Фидеистское учение о границах знания преследует также цель лишить науку широкого мировоззренческого, методологического значения. По мнению фидеистов, только религия дает подлинное объяснение принципам существования и назначения мироздания, придает смысл и цель жизни человека, наука же предоставляет лишь нек-рые средства для осуществления этой цели. Ф.- идейная основа союза буржуазной философии и богословия. Мн. направления совр. буржуазной философии имеют ярко выраженные фидеистические черты (персонализм, неотомизм, экзистенциализм и др.). С др. стороны, теологи используют для более утонченной защиты религии идеи этих и др. буржуазных философских направлений (о господстве над человеком иррациональных сил, о возможности с помощью мистической интуиции постигнуть «сверхопытную» реальность, о наличии «сферы невыразимого» рациональными средствами). Скрытый текст 1: |
22.04.2009, 15:45 | #53 |
Светлый Кот
Регистрация: 03.02.2007
Сообщений: 11,600
|
24. Два града.
"О ГРАДЕ БОЖЬЕМ" - одно из важнейших сочинений Августина Блаженного (датировка написания: 413-427). В книге была осуществлена нетрадиционная разработка проблемы периодизации исторического процесса. По мысли Августина, "два града - нечестивцев и праведников - существуют от начала человеческого рода, и пребудут до конца века. Теперь граждане обоих живут вместе, но желают разного, в день же Суда поставлены будут розно". Люди, живущие в Боге, вместе образуют "Град Божий", или "Град небесный"; прочие - "Град Земной". По мысли Августина, "две разновидности любви порождают два града: земной град создан любовью к самим себе, доведенной до презрения к Богу, небесный - любовью к Богу, доведенной до полного самозабвения. Первая возносит самое себя, вторая - Бога. Первая ищет людскую славу, вторая устремлена к высшей славе Бога". Оба града имеют своих посланников на небе: восставших ангелов и тех, кто сохранил верность Богу. На земле они разнятся как потомки Каина и Авеля, эти два библейских персонажа выступают символами двух сообществ. ("Основатель земного града был братоубийца Каин; ему соответствует и братоубийца Ромул - основатель Рима".) При этом гражданин "Града земного" на этой земле производит впечатление повелителя и господина мира, гражданин "Града Божьего" - уподобляется страннику и пилигриму. Первый определен к вечному проклятию, второй - к спасению во веки вечные. Как отмечает Августин: "Небесный град вечен; там никто не рождается, потому что никто не умирает; там истинное и полное счастье, которое есть дар Божий. Оттуда мы получили залог веры на то время, пока, странствуя, вздыхаем о красоте его". Нашел отражение в книге "ОГ.Б." и взгляд Августина на "человека внутреннего" как образ и подобие Бога и Троицы, в коей три Лица при их сущностном единстве. Личность в таком контексте полагалась Августином реализовавшейся в той мере, в какой оказывались отражены три лика Троицы в их единстве. По мысли Августина, "...поскольку мы не равны с Богом, более того, бесконечно от Него удалены, посему Его стараниями... мы узнаем в самих себе образ Бога, т.е. святую Троицу; образ, к коему следует всегда приближаться, совершенствуясь. В самом деле, мы существуем, умеем существовать, любим наше бытие и наше познание. В этом во всем нет ни тени фальши. Это не то, что есть вне и помимо нас, то, о чем мы осведомлены в видах телесных нужд... Безо всякой фантазии очевидно: "Я" есть определенность бытия, то, что способно себя знать и любить. Перед лицом такой истины меня не задевают аргументы академиков: "А если ты обманываешься?". Если обманываешь себя, то ты уж точно есть... Поэтому, следовательно, я существую хотя бы с того момента, когда сам себя надуваю. Откуда известно, что я в состоянии заблуждаться о своем бытии, когда не установлено, что я есть?.. Так, если я знаю, что я есть, то я и способен к познанию себя самого. А когда я люблю эти две вещи (бытие и самопознание), что открывают меня познающего, то очевиден и третий элемент, не менее значимый, - любовь. В этой любви к самому себе нет обмана, ибо в том, что я люблю, я не могу себя обманывать, и даже если бы обнаружилось, что то, что я люблю, фальшиво, то было бы верно, что я люблю вещи лживые и недостойные, но не то ложь, что я люблю". Согласно Августину, человек не знает творения, ибо он - существо конечное. Бог из собственного существа породил Сына, Который как таковой идентичен Отцу, однако же космос Он сотворил из ничего. Между "генерацией" и "креацией", по мысли Августина, огромное различие: Творец вызывает к бытию "то, чего абсолютно не было". "Мы не называем творцами, - отмечает Августин, - возделывающих сады, но и землю-мать, всех кормящую, не назовем творящей... Лишь Бог - Создатель всех творений, по-разному себя воплотивший в них. Только Бог, скрытая сила, все проникающая своим присутствием, дает бытие всему, что так или иначе есть, ибо, не будь Его, не было бы ни того, ни другого, и даже не могло бы быть. Ибо, если мы говорим, что Рим и Александрия взросли благодаря не каменщикам и архитекторам, сообщившим внешнюю форму этим городам, но Ромулу и Александру, их воле, согласию и приказаниям обязаны они своей жизнью, тем более необходимо признать, что сотворение мира дело только Бога, ибо ничего нельзя сделать только из материи, которая создана Им, или только артефактов, созданных людьми. Не будь этой творческой способности создавать все сущее, отними ее, и все перестало бы быть, как и не могло бы начаться быть. Впрочем, я говорю "сначала" в вечности, но не во времени". (Согласно Августину, Бог, создавая этот мир, создал и время.) Таким образом история предстает в "ОГ.Б." в принципиально новой версии, незнакомой античному миропониманию: она имеет начало творения и конец сотворенного мира с пограничным моментом в виде воскрешения и страшного суда. Три эти существенных события формируют всемирную историю: первородный грех, ожидание прихода Спасителя, воплощение и страдания Сына Божьего с образованием его дома (града) - Церкви. В конце "ОГ.Б." Августин акцентирует перспективу воскрешения: плоть (хотя и трансформированная) возродится к жизни: "плоть станет духовною, подчинится духу, но будет плотью, не духом; подобно тому как дух был подчинен плоти, но все же остался духом, а не плотью". A. A. Грицанов Скрытый текст 1: |
22.04.2009, 17:47 | #54 |
Светлый Кот
Регистрация: 03.02.2007
Сообщений: 11,600
|
25. Апологе́т (Apologist) — любой из христианских писателей, главным образом II—III веков, защищавших христианство от критики и, в свою очередь, критикующих греко-римскую культуру. Многие из их сочинений были адресованы римским императорам и часто напоминали по форме короткие служебные письма, составленные с целью защитить христианство от обвинений, выдвигаемых против него во II веке. Произведения апологетов не отражают полную картину раннего этапа христианства, так как они были написаны в ответ на конкретные обвинения их противников.
Среди греческих апологетов следует отметить Юстина Мученика, Татиана, Аристида, Аполлинара, Феофила, Теофина и Климента Александрийского. Латинскими апологетами II века являлись Минуций Феликс и Тертуллиан. Скрытый текст 1: Апологеты каппадокийский кружок Основным центром церковной мысли и образования в IV в. стал каппадокийский кружок (по названию малоазийской провинции Каппадокии). Представители этого кружка являлись ревнителями христианской веры. Ядро его составляли Василий Кесарийский, прозванный Великим; Григорий Нисский и Григорий Назианзин, прозванный Богословом (его по праву называют отцом византийского классицизма). Деятельность каппадокийского кружка стала вершиной усвоения античной словесно-мыслительной культуры в христианской Церкви. ист Григорий Богослов (Назианзин) (ок. 330ок. 390 гг. н.э.), один из отцов церкви, крупный греческий церковный деятель, богослов, философ и писатель. Родился и умер близ г. Назианза в Каппадокии (Малая Азия). Входил в так называемый каппадокийский кружок церковных деятелей и мыслителей. Был епископом Константинополя и председателем 2-ого Вселенского собора (381 г. н.э.). Кроме богословских сочинений, оставил после себя ряд поэтических и прозаических произведений автобиографического характера. Каппадокийский кружок Василий Великий Григорий Богослов Григорий Нисский Патристика - совокупность теологических и философских доктрин христианских мыслителей II-VIII вв. - отцов церкви: II-III вв. - апологеты: Тертуллиан, Ориген, Климент Александрийский; IV-V вв. - Каппадокийский кружок: Василий Великий, Григорий Назианзин, Григорий Нисский, на западе - Августин Блаженный; VI в. - Боэций, Иоанн Дамаскин. Скрытый текст еще: Ареопагитики, сочинения религиозно-философского характера, включающие трактаты «О божественных именах», «О небесной иерархии», «О церковной иерархии», «Таинственное богословие» и десять писем. Ареопагитики появились не раньше 2-й половины 5 в. и были подписаны именем первого афинского епископа Дионисия Ареопагита (отсюда название). О неподлинности Ареопагитиков, доказывавшейся ещё Лоренцо Балла и Эразмом Роттердамским, свидетельствуют особенности языка, ссылки на более поздние факты церковной истории, зависимость Ареопагитиков от более позднего неоплатонизма, в частности Прокла. Советский учёный Ш. Нуцубидзе (1942), позднее бельгийский учёный Э. Хонигман (1952) выдвинули гипотезу о том, что автором Ареопагитик является грузинский мыслитель Петр Ивер. Против этой гипотезы выступил советский учёный С. Данелиа. Идеи Ареопагитик о непознаваемости и неизреченности божественного существа, об излиянии его в материю в виде световых эманаций, убывающих по мере удаления от божества и угасающих во мраке и небытии материи, о восхождении к божеству путём сверхразумного экстаза, о триедином строении мира и церкви оказали большое влияние на религиозно-философскую мысль Византии и Запада. Наличие в Ареопагитиках диалектических идей (тезис о «бытии бога в его небытии», учение о разных ступенях бытия, отличающихся по степени совершенства, и т.д.), а также пантеистических тенденций определило влияние Ареопагитик на мыслителей эпохи Возрождения (Николай Кузанский, Бруно, Фичино, написавший комментарий к собственному переводу «О божественных именах», Пико делла Мирандола). Неоплатонические идеи Ареопагитик послужили источником некоторых средневековых ересей. С 14 в. Ареопагитики получили распространение в России. Ареопагитики http://www.oval.ru/enc/4205.html http://www.cultinfo.ru/fulltext/1/001/008/069/493.htm |
22.04.2009, 17:53 | #55 |
Светлый Кот
Регистрация: 03.02.2007
Сообщений: 11,600
|
26. апофатическая (отрицательная), катафатическая (положительная).
АПОФАТИЧЕСКАЯ ТЕОЛОГИЯ (от греч. "отрицательный") — в теизме — установка теологии, исходящая из тезиса о невыразимости Бога в позитивном знании. В отличие от катафатической теологии, А. Т. рассматривает в качестве единственного достоверного источника знаний об Абсолюте непосредственное постижение истины в акте откровения. Согласно А. Т., трансцендентный Бог может быть выражен только посредством отрицательных определений, т. е. путем последовательного снятия всех его чувственно фиксируемых атрибутов и характеристик. Парадигма А. Т. восходит к Псевдо-Дионисию Ареопагиту, трактующему богопознание как "таинственное богословие", выводящее "за пределы света на ту наивысшую вершину, где неразложимые, абсолютные и непреложные таинства богословия открывают мрак таинственного богословия, превышающего всякий свет". Апофатическая теология и/или апофатическая поэзия АПОФАТИЧЕСКАЯ ГРАММАТИКА Скрытый текст 1: катафатическая (положительная) Скрытый текст 1: КАТАФАТИЧЕСКАЯ ТЕОЛОГИЯ (от греч . kataphatikos - утвердительный) (положительная теология) , описывает бога посредством позитивных атрибутов и обозначений (в отличие от апофатической теологии). |
22.04.2009, 18:02 | #56 |
Светлый Кот
Регистрация: 03.02.2007
Сообщений: 11,600
|
27. Томизм (от лат. Thomas — Фома) — учение в схоластической философии и теологии католицизма, основанное Фомой Аквинским. Доктрина томизма выступает не столько учением о догматах веры, сколько учением о способах постижения этого учения посредством разума в отличие от августинианства, взывающего к интуиции. С этим связана большая ориентация томизма на учения Аристотеля, чем на Платона и неоплатоников. В начале своего существования томизм натолкнулся на резкую критику августинианства и в 1277 году был официально осуждён церковно-университетскими инстанциями Парижа и Оксфорда, однако уже к XIV веку получил признание в различных школах доминиканского ордена. Против томизма выступали последователи Иоанна Дунса Скота, Вильгельма де ла Марса, Р. Бэкона, группировавшиеся вокруг францисканского ордена. В результате Реформации и утраты католической церковью былого господства томизм слегка видоизменяется благодаря влиянию так называемой второй схоластики (Франсиско Суарес). Последнее возрождение томизма начинается с середины XIX века (неотомизм) — А. Штёкль, М. де Вульф, Д. Мерсье, У. Ньюмен, Т. Либераторе и др. Современный томизм представляет собой теологическую интерпретацию новейшего естествознания, попытки соединить учение Фомы Аквинского с философскими идеями Иммануила Канта, Георга Гегеля, Эдмунда Гуссерля, Мартина Хайдеггера и др.
Этьен Жильсон ТОМИЗМ Скрытый текст 1: сверхразумные истины Фома Аквинский утверждал, что некоторые истины Откровения, в том числе существование Бога, могут быть доказаны рационально, но в то же время он считал, что существуют сверхразумные истины, которые должны приниматься на веру. Последние недоказуемы ни средствами науки, ни средствами философии. Скрытый текст 1: инструментальные истины http://society.polbu.ru/wilber_history/ch89_i.html |
22.04.2009, 18:06 | #57 |
Светлый Кот
Регистрация: 03.02.2007
Сообщений: 11,600
|
28. «Бритва (лезвие) О́ккама» — методологический принцип, получивший название по имени английского монаха-францисканца, философа-номиналиста Уильяма Оккама (Ockham, Ockam, Occam; ок. 1285—1349). В упрощенном виде он гласит: «Не следует множить сущее без необходимости» (либо «Не следует привлекать новые сущности без самой крайней на то необходимости»). Этот принцип формирует базис методологического редукционизма, также называемый принципом бережливости, или законом экономии.
Однако то, что называют «Бритвой Оккама», не было сформулировано Оккамом, он всего лишь сформулировал принцип, известный ещё со времён Аристотеля и в логике носящий название «принцип достаточного основания». «Бритва Оккама» — это лишь название принципа, а не его атрибуция (указание на авторство). Исторический экскурс В издании «Ockam. Philosophical Writings. A Selection Edited and Translated by Philotheus Boehner» (New York, 1957) специалист по истории средневековой философии Филотеус Бёнер сообщает, что чаще всего «Бритва Оккама» даётся автором в такой формулировке: «Без необходимости не следует утверждать многое» (лат. Pluralitas non est ponenda sine necessitate). Более определённо Оккам выразился так: …множественность никогда не следует полагать без необходимости… [но] всё, что может быть объяснено из различия материй по ряду оснований, — это же может быть объяснено одинаково хорошо или даже лучше с помощью одного основания. Порой принцип выражается в словах «То, что можно объяснить посредством меньшего, не следует выражать посредством большего» (лат. Frustra fit per plura quod potest fieri per pauciora). При этом обычно приводимая историками формулировка «сущности не следует умножать без необходимости» (лат. Entia non sunt multiplicanda sine necessitate) в произведениях Оккама не встречается. В современной науке под бритвой Оккама обычно понимают более общий принцип, утверждающий, что если существует несколько логически непротиворечивых определений или объяснений какого-либо явления, то следует считать верным самое простое из них. Содержание принципа можно упрощённо свести к следующему: не надо вводить новые законы, чтобы объяснить какое-то новое явление, если это явление можно объяснить старыми законами. Сейчас этот принцип – мощное орудие научной критической мысли. Сам же Оккам сформулировал этот принцип как подтверждение существования Божия. Им-то, по его мнению, точно можно всё объяснить, не вводя ничего нового. Примеры В числе известнейших примеров применения этого принципа служит ответ, который создатель первой теории возникновения Солнечной системы математик и физик Лаплас дал императору Наполеону. Наполеон якобы спросил (полушутя, полусерьёзно): «Что-то я не вижу в Вашей теории места для Бога», на что Лаплас якобы ответил: «Сир, у меня не было нужды в этой гипотезе». Когда ученики Платона попросили дать определение человека, философ сказал: «Человек есть животное о двух ногах, лишённое перьев». Услышав это, Диоген Синопский поймал петуха, ощипал его и, принеся в Академию, объявил: «Вот платоновский человек!». После чего Платон вынужден был добавить к своему определению: «И с плоскими ногтями». Переформулированный на языке теории информации принцип «Бритвы Оккама» гласит, что самым точным сообщением является сообщение минимальной длины. Альберт Эйнштейн переформулировал принцип «Бритвы Оккама» следующим образом: «Всё следует упрощать до тех пор, пока это возможно, но не более того». Скрытый текст еще: http://elementy.ru/trefil/34 http://psi-logic.narod.ru/psi/okkam.htm http://shkolazhizni.ru/archive/0/n-3045/ http://fritzmorgen.livejournal.com/198667.html http://zhurnal.lib.ru/z/zhmudx_w_a/okkamablade.shtml http://ru.science.wikia.com/wiki/%D0...B0%D0%BC%D0%B0 |
22.04.2009, 18:13 | #58 |
Светлый Кот
Регистрация: 03.02.2007
Сообщений: 11,600
|
29. Фортуна (лат. Fortuna) — древнеримская богиня, культ её — один из самых старых, заимствованных Римом культов италийского происхождения (di novensidenses). Предание, имеющее ясное представление только о позднейшей Фортуне, тожественной греческой Тиха, приписывает введение культа любимцу счастья, бывшему рабу Сервию Тулию. Древнейшее, первоначальное значение богини с трудом поддаётся определению.
Википедия |
28.06.2009, 19:06 | #59 |
Светлый Кот
Регистрация: 03.02.2007
Сообщений: 11,600
|
30. Идолы (призраки).
Идолы и идолопоклонство I. ОПРЕДЕЛЕНИЕ ТЕРМИНОВ Идол – лжебог; существо, вещь или изображение, которое замещает собой истинного Бога Творца. Идол – любой предмет или существо, которое человек наделяет сверхъестественными способностями, которыми они на самом деле не обладают. Идолопоклонство – поклонение творению вместо Творца. Римлянам 1:25 «Они заменили истину Божию ложью, и поклонялись, и служили твари вместо Творца, Который благословен во веки, аминь». 1. Библейские примеры идолопоклонства: А. Иаков запретил иметь идолов в своём доме: Бытие 35:2-4 «И сказал Иаков дому своему и всем бывшим с ним: бросьте богов чужих, находящихся у вас, и очиститесь, и перемените одежды ваши; встанем и пойдем в Вефиль; там устрою я жертвенник Богу, Который услышал меня в день бедствия моего и был со мною в пути, которым я ходил. И отдали Иакову всех богов чужих, бывших в руках их, и серьги, бывшие в ушах у них, и закопал их Иаков под дубом, который близ Сихема». Б. Царь Навуходоносор велел поклоняться золотому истукану: Даниил 3:1-7 «Царь Навуходоносор сделал золотой истукан, вышиною в шестьдесят локтей, шириною в шесть локтей, поставил его на поле Деире, в области Вавилонской. И послал царь Навуходоносор собрать сатрапов, наместников, воевод, верховных судей, казнохранителей, законоведцев, блюстителей суда и всех областных правителей, чтобы они пришли на торжественное открытие истукана, которого поставил царь Навуходоносор. И собрались сатрапы, наместники, военачальники, верховные судьи, казнохранители, законоведцы, блюстители суда и все областные правители на открытие истукана, которого Навуходоносор царь поставил, и стали перед истуканом, которого воздвиг Навуходоносор. Тогда глашатай громко воскликнул: объявляется вам, народы, племена и языки: в то время, как услышите звук трубы, свирели, цитры, цевницы, гуслей и симфонии и всяких музыкальных орудий, падите и поклонитесь золотому истукану, которого поставил царь Навуходоносор. А кто не падет и не поклонится, тотчас брошен будет в печь, раскаленную огнем. Посему, когда все народы услышали звук трубы, свирели, цитры, цевницы, гуслей и всякого рода музыкальных орудий, то пали все народы, племена и языки, и поклонились золотому истукану, которого поставил Навуходоносор царь». В. Идолопоклонство Израиля: Поклонение золотому тельцу: Исход 32:7-8 «И сказал Господь Моисею: поспеши сойти; ибо развратился народ твой, который ты вывел из земли Египетской; скоро уклонились они от пути, который Я заповедал им: сделали себе литого тельца и поклонились ему, и принесли ему жертвы и сказали: вот бог твой, Израиль, который вывел тебя из земли Египетской!» Поклонение богине неба: Иеремия 44:15-17 «И отвечали Иеремии все мужья, знавшие, что жены их кадят иным богам, и все жены, стоявшие там в большом множестве, и весь народ, живший в земле Египетской, в Пафросе, и сказали: слова, которое ты говорил нам именем Господа, мы не слушаем от тебя; но непременно будем делать все то, что вышло из уст наших, чтобы кадить богине неба и возливать ей возлияния, как мы делали, мы и отцы наши, цари наши и князья наши, в городах Иудеи и на улицах Иерусалима, потому что тогда мы были сыты и счастливы и беды не видели». Поклонение ефоду Гедеона: Судей 8:22-27 «И сказали Израильтяне Гедеону: владей нами ты и сын твой и сын сына твоего, ибо ты спас нас из руки Мадианитян. Гедеон сказал им: ни я не буду владеть вами, ни мой сын не будет владеть вами; Господь да владеет вами. И сказал им Гедеон: прошу у вас одного, дайте мне каждый по серьге из добычи своей. (Ибо у неприятелей много было золотых серег, потому что они были Измаильтяне.) Они сказали: дадим. И разостлали одежду и бросали туда каждый по серьге из добычи своей. Весу в золотых серьгах, которые он выпросил, было тысяча семьсот золотых сиклей, кроме пряжек, пуговиц и пурпуровых одежд, которые были на царях Мадиамских, и кроме золотых цепочек, которые были на шее у верблюдов их. Из этого сделал Гедеон ефод и положил его в своем городе, в Офре, и стали все Израильтяне блудно ходить туда за ним, и был он сетью Гедеону и всему дому его». Поклонение литому истукану: Судей 17:1-6 «Был некто на горе Ефремовой, именем Миха. Он сказал матери своей: тысяча сто сиклей серебра, которые у тебя взяты и за которые ты при мне изрекла проклятие, это серебро у меня, я взял его. Мать его сказала: благословен сын мой у Господа! И возвратил он матери своей тысячу сто сиклей серебра. И сказала мать его: это серебро я от себя посвятила Господу для сына моего, чтобы сделать из него истукан и литый кумир; итак отдаю оное тебе. Но он возвратил серебро матери своей. Мать его взяла двести сиклей серебра и отдала их плавильщику. Он сделал из них истукан и литый кумир, который и находился в доме Михи. И был у Михи дом Божий. И сделал он ефод и терафим и посвятил одного из сыновей своих, чтоб он был у него священником. В те дни не было царя у Израиля; каждый делал то, что ему казалось справедливым». Поклонение всевозможным языческим идолам: Иезекииль 8 глава. 2. Типы идолов: А. Нерукотворные идолы (всё Божье творение) — Вселенная, небо, земля, звёзды, солнце, луна, — Люди (родственники, выдающиеся люди, герои, святые люди и т.д.) — Природа (горы, реки, камни) и животный мир; Б. Рукотворные идолы (идолы-изваяния) — Идолы, которые считались богами; — Идолы, которые представляли богов (их образы: например, иконы); — Идолы, которые были посредниками между материальным и духовным мирами; — Идолы, которые являлись вместилищами невидимых богов (духов); В. Выдуманные идолы (идолы-идеи) — Коммунизм. — Пантеизм. — Кришнаизм. — Инопланетяне. — И так далее. II. ДЕЙСТВИЕ И ПОСЛЕДСТВИЯ ИДОЛОПОКЛОНСТВА 1. Идолопоклонство является извращением концепции истинного Бога: Второзаконие 4:15-19 «Твердо держите в душах ваших, что вы не видели никакого образа в тот день, когда говорил к вам Господь на Хориве из среды огня, дабы вы не развратились и не сделали себе изваяний, изображений какого-либо кумира, представляющих мужчину или женщину, изображения какого-либо скота, который на земле, изображения какой-либо птицы крылатой, которая летает под небесами, изображения какого-либо гада, ползающего по земле, изображения какой-либо рыбы, которая в водах ниже земли; и дабы ты, взглянув на небо и увидев солнце, луну и звезды и все воинство небесное, не прельстился и не поклонился им и не служил им, так как Господь, Бог твой, уделил их всем народам под всем небом». Бог есть Дух. Любая попытка изобразить Бога в материальном виде является извращением, ибо это сделать невозможно. Идолопоклонство только способно ещё дальше увести человека от истинного Бога. Кроме этого, идолопоклонство является искажённым представлением о мире. Именно поэтому идолопоклонники являются суеверными людьми. 2. Идолопоклонство является проявлением человеческой надменности. Исаия 2:8-22 «...и наполнилась земля его идолами: они поклоняются делу рук своих, тому, что сделали персты их. И преклонился человек, и унизился муж, - и Ты не простишь их. Иди в скалу и сокройся в землю от страха Господа и от славы величия Его. Поникнут гордые взгляды человека, и высокое людское унизится; и один Господь будет высок в тот день. Ибо грядет день Господа Саваофа на всё гордое и высокомерное и на все превознесенное, - и оно будет унижено, - и на все кедры Ливанские, высокие и превозносящиеся, и на все дубы Васанские, и на все высокие горы, и на все возвышающиеся холмы, и на всякую высокую башню, и на всякую крепкую стену, и на все корабли Фарсисские, и на все вожделенные украшения их. И падет величие человеческое, и высокое людское унизится; и один Господь будет высок в тот день, и идолы совсем исчезнут. И войдут люди в расселины скал и в пропасти земли от страха Господа и от славы величия Его, когда Он восстанет сокрушить землю. В тот день человек бросит кротам и летучим мышам серебряных своих идолов и золотых своих идолов, которых сделал себе для поклонения им, чтобы войти в ущелья скал и в расселины гор от страха Господа и от славы величия Его, когда Он восстанет сокрушить землю. Перестаньте вы надеяться на человека, которого дыхание в ноздрях его, ибо что он значит?» Бог создал нас по Своему образу и подобию. Люди создают богов по своему образу и подобию: Псалтирь 113:11-16 «Бог наш на небесах; творит все, что хочет. А их идолы - серебро и золото, дело рук человеческих. Есть у них уста, но не говорят; есть у них глаза, но не видят; есть у них уши, но не слышат; есть у них ноздри, но не обоняют; есть у них руки, но не осязают; есть у них ноги, но не ходят; и они не издают голоса гортанью своею. Подобны им да будут делающие их и все, надеющиеся на них». Надменность заключается в том, что вместо поклонения Творцу, человек сам решает, как, когда и кому он будет поклоняться. А поклоняясь делу своих рук, человек поклоняется самому себе. 3. Идолопоклонство ведёт к духовному и физическому развращению и смерти. Римлянам 1:19-32 «Ибо, что можно знать о Боге, явно для них, потому что Бог явил им. Ибо невидимое Его, вечная сила Его и Божество, от создания мира через рассматривание творений видимы, так что они безответны. Но как они, познав Бога, не прославили Его, как Бога, и не возблагодарили, но осуетились в умствованиях своих, и омрачилось несмысленное их сердце; называя себя мудрыми, обезумели, и славу нетленного Бога изменили в образ, подобный тленному человеку, и птицам, и четвероногим, и пресмыкающимся, - то и предал их Бог в похотях сердец их нечистоте, так что они сквернили сами свои тела. Они заменили истину Божию ложью, и поклонялись, и служили твари вместо Творца, Который благословен во веки, аминь. Потому предал их Бог постыдным страстям: женщины их заменили естественное употребление противоестественным; подобно и мужчины, оставив естественное употребление женского пола, разжигались похотью друг на друга, мужчины на мужчинах делая срам и получая в самих себе должное возмездие за свое заблуждение. И как они не заботились иметь Бога в разуме, то предал их Бог превратному уму - делать непотребства, так что они исполнены всякой неправды, блуда, лукавства, корыстолюбия, злобы, исполнены зависти, убийства, распрей, обмана, злонравия, злоречивы, клеветники, богоненавистники, обидчики, самохвалы, горды, изобретательны на зло, непослушны родителям, безрассудны, вероломны, нелюбовны, непримиримы, немилостивы. Они знают праведный суд Божий, что делающие такие дела достойны смерти; однако не только их делают, но и делающих одобряют». Развращённость является последствием идолопоклонства. Господь призывает к святости. Отвергающий Господа, отвергает Его святость. Результат – развращённость и беззаконие. 4. Идолопоклонство – дверь к взаимоотношениям с демоническими силами 1 Коринфянам 10:20 «…язычники, принося жертвы, приносят бесам, а не Богу». Идолопоклонство – это средство, при помощи которого люди пытаются обрести сверхъестественные силы. Поклоняясь идолам (то есть чему/кому угодно, кроме Творца), человек поклоняется бесам. Кроме того, идолопоклонники, осознают они это или нет, спонсируют Сатану. Почему? Да потому что существует целая индустрия по одурачиванию суеверных людей. Покупая свечки, гороскопы, лотерейные билеты, амулеты, талисманы и аналогичные вещи, люди спонсируют «бога мира сего» - дьявола, который ослепил их умы. III. ОТНОШЕНИЕ БОГА К ИДОЛОПОКЛОНСТВУ: 1. Идолопоклонство – это грех, отречение от Всевышнего Бога Творца. Иов 31:24-28 «Полагал ли я в золоте опору мою и говорил ли сокровищу: ты - надежда моя? Радовался ли я, что богатство мое было велико, и что рука моя приобрела много? Смотря на солнце, как оно сияет, и на луну, как она величественно шествует, прельстился ли я в тайне сердца моего, и целовали ли уста мои руку мою? Это также было бы преступление, подлежащее суду, потому что я отрекся бы тогда от Бога Всевышнего». 2. Идолопоклонство запрещено Законом Божьим: Второзаконие 4:15-19, а также Исход 20:1-6 «И изрек Бог все слова сии, говоря: Я Господь, Бог твой, Который вывел тебя из земли Египетской, из дома рабства; да не будет у тебя других богов пред лицем Моим. Не делай себе кумира и никакого изображения того, что на небе вверху, и что на земле внизу, и что в воде ниже земли; не поклоняйся им и не служи им, ибо Я Господь, Бог твой, Бог ревнитель, наказывающий детей за вину отцов до третьего и четвертого рода, ненавидящих Меня, и творящий милость до тысячи родов любящим Меня и соблюдающим заповеди Мои». «Не сотвори себе кумира» – это Вторая заповедь Закона Божия. 3. Согласно Ветхозаветному Закону, идолопоклонник должен был быть предан смерти: Исход 22:20 «Приносящий жертву богам, кроме одного Господа, да будет истреблен». Ближайшие родственники идолопоклонника должны были не только обличить его, но и участвовать в его истреблении: Второзаконие 13:6-10 «Если будет уговаривать тебя тайно брат твой, сын матери твоей, или сын твой, или дочь твоя, или жена на лоне твоем, или друг твой, который для тебя, как душа твоя, говоря: 'пойдем и будем служить богам иным, которых не знал ты и отцы твои', богам тех народов, которые вокруг тебя, близких к тебе или отдаленных от тебя, от одного края земли до другого, - то не соглашайся с ним и не слушай его; и да не пощадит его глаз твой, не жалей его и не прикрывай его, но убей его; твоя рука прежде всех должна быть на нем, чтоб убить его, а потом руки всего народа; побей его камнями до смерти, ибо он покушался отвратить тебя от Господа, Бога твоего, Который вывел тебя из земли Египетской, из дома рабства». Идолопоклонник должен был быть предан смерти по свидетельству как минимум двух свидетелей, которые должны были первыми кинуть в него камень после вынесения смертного приговора: Второзаконие 17:2-7 «Если найдется среди тебя в каком-либо из жилищ твоих, которые Господь, Бог твой, дает тебе, мужчина или женщина, кто сделает зло пред очами Господа, Бога твоего, преступив завет Его, и пойдет и станет служить иным богам, и поклонится им, или солнцу, или луне, или всему воинству небесному, чего я не повелел, и тебе возвещено будет, и ты услышишь, то ты хорошо разыщи; и если это точная правда, если сделана мерзость сия в Израиле, то выведи мужчину того, или женщину ту, которые сделали зло сие, к воротам твоим и побей их камнями до смерти. По словам двух свидетелей, или трех свидетелей, должен умереть осуждаемый на смерть: не должно предавать смерти по словам одного свидетеля; рука свидетелей должна быть на нем прежде всех, чтоб убить его, потом рука всего народа; и так истреби зло из среды себя». 4. Попытка совратить ближнего к идолопоклонству считалась нарушением Закона Божьего и приравнивалась к идолопоклонству: Второзаконие 13:12-16 «Если услышишь о каком-либо из городов твоих, которые Господь, Бог твой, дает тебе для жительства, что появились в нем нечестивые люди из среды тебя и соблазнили жителей города их, говоря: 'пойдем и будем служить богам иным, которых вы не знали', - то ты разыщи, исследуй и хорошо расспроси; и если это точная правда, что случилась мерзость сия среди тебя, порази жителей того города острием меча, предай заклятию его и все, что в нем, и скот его порази острием меча; всю же добычу его собери на средину площади его и сожги огнем город и всю добычу его во всесожжение Господу, Богу твоему, и да будет он вечно в развалинах, не должно никогда вновь созидать его». 5. Пророк Исаия высмеивает идолопоклонников: Исаия 44:9-20 «Делающие идолов все ничтожны, и вожделеннейшие их не приносят никакой пользы, и они сами себе свидетели в том. Они не видят и не разумеют, и потому будут посрамлены. Кто сделал бога и вылил идола, не приносящего никакой пользы? Все участвующие в этом будут постыжены, ибо и художники сами из людей же; пусть все они соберутся и станут; они устрашатся, и все будут постыжены. Кузнец делает из железа топор и работает на угольях, молотами обделывает его и трудится над ним сильною рукою своею до того, что становится голоден и бессилен, не пьет воды и изнемогает. Плотник выбрав дерево, протягивает по нему линию, остроконечным орудием делает на нем очертание, потом обделывает его резцом и округляет его, и выделывает из него образ человека красивого вида, чтобы поставить его в доме. Он рубит себе кедры, берет сосну и дуб, которые выберет между деревьями в лесу, садит ясень, а дождь возращает его. И это служит человеку топливом, и часть из этого употребляет он на то, чтобы ему было тепло, и разводит огонь, и печет хлеб. И из того же делает бога, и поклоняется ему, делает идола, и повергается перед ним. Часть дерева сожигает в огне, другою частью варит мясо в пищу, жарит жаркое и ест досыта, а также греется и говорит: 'хорошо, я согрелся; почувствовал огонь'. А из остатков от того делает бога, идола своего, поклоняется ему, повергается перед ним и молится ему, и говорит: 'спаси меня, ибо ты бог мой'. Не знают и не разумеют они: Он закрыл глаза их, чтобы не видели, и сердца их, чтобы не разумели. И не возьмет он этого к своему сердцу, и нет у него столько знания и смысла, чтобы сказать: 'половину его я сжег в огне и на угольях его испек хлеб, изжарил мясо и съел; а из остатка его сделаю ли я мерзость? буду ли поклоняться куску дерева?' Он гоняется за пылью; обманутое сердце ввело его в заблуждение, и он не может освободить души своей и сказать: `не обман ли в правой руке моей?'». 6. Пророк Иезекииль предупреждает идолопоклонников о гневе Божьем и грядущем на них наказании: Иезекииль 6:4-7 «Горы Израилевы! слушайте слово Господа Бога. Так говорит Господь Бог горам и холмам, долинам и лощинам: вот, Я наведу на вас меч, и разрушу высоты ваши; и жертвенники ваши будут опустошены, столбы ваши в честь солнца будут разбиты, и повергну убитых ваших перед идолами вашими; и положу трупы сынов Израилевых перед идолами их, и рассыплю кости ваши вокруг жертвенников ваших. Во всех местах вашего жительства города будут опустошены и высоты разрушены, для того, чтобы опустошены и разрушены были жертвенники ваши, чтобы сокрушены и уничтожены были идолы ваши, и разбиты солнечные столбы ваши, и изгладились произведения ваши. И будут падать среди вас убитые, и узнаете, что Я Господь». Господь Бог не меняется, и Его слово – неизменно. В каком бы веке и в какой бы стране мы не жили, Господь накажет нас, если мы будем служить и поклоняться кому-то иному, помимо Него. 7. В Новом завете идолопоклонство тесно переплетено с алчностью (любостяжание, сребролюбие): Матфея 6:24 «Никто не может служить двум господам: ибо или одного будет ненавидеть, а другого любить; или одному станет усердствовать, а о другом нерадеть. Не можете служить Богу и маммоне»; Колоссянам 3:5 «Итак, умертвите земные члены ваши: блуд, нечистоту, страсть, злую похоть и любостяжание, которое есть идолослужение»; Ефесянам 5:5 «…ибо знайте, что никакой блудник, или нечистый, или любостяжатель, который есть идолослужитель, не имеет наследия в Царстве Христа и Бога». 8. Новый Завет запрещает поклоняться идолам и предупреждает, что идолопоклонники Царства Божия не наследуют: 1 Иоанна 5:21 «Дети! храните себя от идолов». 1 Коринфянам 10:14-21 «Итак, возлюбленные мои, убегайте идолослужения. Я говорю вам как рассудительным; сами рассудите о том, что говорю. Чаша благословения, которую благословляем, не есть ли приобщение Крови Христовой? Хлеб, который преломляем, не есть ли приобщение Тела Христова? Один хлеб, и мы многие одно тело; ибо все причащаемся от одного хлеба. Посмотрите на Израиля по плоти: те, которые едят жертвы, не участники ли жертвенника? Что же я говорю? То ли, что идол есть что-нибудь, или идоложертвенное значит что-нибудь? Нет, но что язычники, принося жертвы, приносят бесам, а не Богу. Но я не хочу, чтобы вы были в общении с бесами. Не можете пить чашу Господню и чашу бесовскую; не можете быть участниками в трапезе Господней и в трапезе бесовской». Откровение 21:8 «Боязливых же и неверных, и скверных и убийц, и любодеев и чародеев, и идолослужителей и всех лжецов участь в озере, горящем огнем и серою. Это смерть вторая». http://cogmtl.net/Articles/098.htm Идол (др.-греч. εἴδωλον, «образ, изображение») В философии неуловимо тонкие, но точные изображения предметов, которые по наивной гносеологии некоторых древних философов (между прочими, Демокрита) отделялись от самих предметов и входили в орган зрения, чем и объяснялось чувственное восприятие; В религии вещественные предметы, вмещавшие богов. Почитание таких предметов назыв. идолопоклонством. Первоначально идолами в широком смысле были естественные предметы: камни, небесные светила, реки, деревья и животные, причём божественная сила, представляемая таким предметом, не отделялась и не различалась ясно от него самого. Когда же, с развитием культа, явились искусственные (зооморфические, в особенности же антропоморфические) изображения богов (идолы в узком смысле), то связь их с божеством явилась сомнительной, и стало возникать отрицательное отношение к идолопоклонству: у евреев, у греческих философов (Элеаты) и в особенности у первоначальных христиан. Третье примирительное отношение к идолам, как к орудиям и посредствам богопочитания, является у неоплатоников, и особенно в некоторых отрывках так называемых герметических книг (см. Гермес Трисмегист); Откуда берётся понятие "идола" - всё вокруг населено богами, но чтоб какого-то бога задобрить, надо его призвать. Для этого ему строили "тело" и спомощью ритуального обряда духа призывали. Такие идолы, как отмечают их современники, иногда могли говорить, исцелять и пр. (см. Асклепий, Прокл. Теология Платона, Доддс Э. Р. "Греки и иррациональное", Августин. "О Граде Божием" С точки зрения иконоборцев и некоторых других христианских конфессий, например свидетелей Иеговы, поклонение иконам, главным образом принятое, в православии, католицизме и древневосточных церквях также является идолопоклонничеством. Подобная точка зрения разделяется иудаизмом и исламом Википедия |
04.01.2011, 18:39 | #60 |
Светлый Кот
Регистрация: 03.02.2007
Сообщений: 11,600
|
Эпи́стема — один из основных терминов философии Мишеля Фуко — структура, существенно обусловливающая возможность определённых взглядов, концепций, научных теорий и собственно наук в тот или иной исторический период.
Введена в философский оборот Мишелем Фуко. Фуко также определял эпистему как дискурс-формирование, определяющее способ, которым мир представляется или «видится». В этом смысле термин имеет сходство с понятиями парадигмы или проблематики. Франц EPISTEME Одно из главных понятий в системе интерпретации истории как ряда «прерывностей», выдвинутое М Фуко в середине 60-х гг Оно явилось результатом еще структуралистских представлений ученого, в соответствии с которыми он, как и многие французские структуралисты 60-х гг, считал, что существует некий глобальный принцип организации всех проявлений человеческой жизни, некая «структура прежде всех других структур», по законам которой образуются, «конституируются» и функционируют все остальные структуры В духе научных представлений той эпохи этой «доминантной структуре» приписывался языковой характер, и понималась она по аналогии с языком Характеризуя цели своей работы того времени (т е прежде всего подводя итоги сделанного им в «Словах и вещах»), Фуко говорил в том же 1966 г после выхода этой книги, одной из самых популярных его книг: «Мы мыслили внутри анонимной и ограничивающей системы мышления, системы присущего ей языка и эпохи Эта система и этот язык имеют свои собственные законы трансформации Выявление этого мышления, предшествующего всякому мышлению, этой системы прежде всех систем, и является задачей сегодняшней философии» (Цит по: Cavallari:1985 с 19) Исходя из концепции языкового характера мышления и сводя деятельность людей к «дискурсивным практикам», Фуко постулирует для каждой конкретной исторической эпохи существование специфической «эпистемы» — «проблемного поля» достигнутого к данному времени уровня «культурного знания», образующегося из «дискурсов» различных научных дисциплин При всей разнородности этих «дискурсов», обусловленной специфическими задачами каждой научной дисциплины как особой формы познания, в своей совокупности они образуют более или менее единую систему знаний — «эпистему», реализующуюся в речевой практике современников как строго определенный языковой код — свод предписаний и запретов: «В каждом обществе порождение дискурса одновременно контролируется, подвергается отбору, организуется и ограничивается определенным набором процедур» (Fouault:1971a, с 216) Эта языковая норма якобы бессознательно предопределяет языковое поведение, а, следовательно, и мышление отдельных индивидуумов Таким образом, характерной особенностью понимания «эпистемы» у Фуко является то, что она у него выступает как исторически конкретное «познавательное поле» научного свойства, как уровень научных представлений своего времени Насколько можно судить по всему контексту работ французского ученого, он выделял не менее пяти подобного рода «познавательных полей»: античное, средневековое, возрожденческое, просветительское и современное Первые два не получили у него эксплицитного описания и развернутых характеристик, поэтому фактически, и это касается в первую очередь «Слов и вещей», речь у него идет о трех четко друг другу противопоставленных «эпистемах»: Возрождение (XV-XVI вв), классический рационализм (XVII-XVIII вв) и современность (с начала XIX в) Как пишет Автономова, эти три эпистемы кардинальным образом отличаются друг от друга: «В ренессансной эпистеме слова и вещи сопринадлежны по сходству; в классическую эпоху они соизмеряются друг с другом посредством мышления — путем репрезентации, в пространстве представления; начиная с XIX в слова и вещи связываются друг с другом еще более сложной опосредованной связью — такими мерками, как труд, жизнь, язык, которые функционируют уже не в пространстве представления, но во времени, в истории» (Автономова: 1977, с 58) С эпистемой связана еще одна проблема общеметодологического значения При всех своих функциональных явно структуралистских характеристиках она, по сравнению с другими известными к тому времени структурными образованиями, имела несколько странный облик С самого начала она носила «децентрированный характер», т е была лишена четко определяемого центра и создавалась по принципу самонастройки и саморегулирования В ней изначально был заложен момент принципиальной неясности, ибо она исключала вопрос, откуда исходят те предписания и тот диктат культурно-языковых норм, которые предопределяли специфику каждой конкретно-исторической эпистемы Это объясняется тем, что эпистема образуется из локальных, сугубо ограниченных сфер своего первоначального применения в частно-научных дискурсивных практиках: «Дискурсивные практики характеризуются ограничением поля объектов, определяемых легитимностью перспективы для агента знания и фиксацией норм для выработки концепций и теорий Следовательно, каждая дискурсивная практика подразумевает взаимодействие предписаний, которые устанавливают ее правила исключения и выбора» (Foucault:1977, с 199) Каждая вновь образующаяся научная дисциплина как бы заново открывает для себя объект своего исследования (фактически, по представлениям Фуко, его «создает») или, как пишет Леqч, «очерчивает поле объектов, определяет легитимные перспективы и фиксирует нормы для порождения своих концептуальных элементов» (Leitch:1983, с 146) Тот же Лейч отмечает: «изображая эпистему не как сумму знаний или унифицированный способ мышления, а как пространство отклонений, дистанцирования и рассеивания, Фуко помещает свою всеобщую модель культуры среди активной игры различий» (там же, с 153) Причем сама эта «игра различий» редуцирует «отличительную» способность традиционного различия, превращая его на деле в незначительные отклонения, лишая или ослабляя его функцию содержательного маркирования отличительных признаков Обозревая работы Ж Делеза «Различие и повтор» (1968, совместно с Гваттари) и «Логика смысла» (1969), Фуко писал: «Высвобождение различия требует мысли без противоречий, без диалектики, без отрицания; мысли, которая приемлет отклонение; мысли утверждающей, инструментом которой служит дизъюнкция; мысли множества — номадической рассеянной множественности, не ограниченной и не скованной ограничениями подобия; мысли, которая не приспособляется к какой-либо педагогической модели (например, для фабрикации готовых ответов), атакует неразрешимые проблемы» (Foucault:1977, с 185) Сам Фуко, кроме «Слов и вещей», практически нигде не употреблял понятия «эпистема», что не помешало ему получить исключительную популярность среди самых широких кругов литературоведов, философов, социологов, эстетиков, культурологов Вырвавшись из замкнутой системы Фуко, «эпистема» у разных интерпретаторов обрела различные толкования, однако сохранился основной ее смысл, так полонивший воображение современников: «эпистема» соответствует константному характеру некоего специфического языкового мышления, всюду проникающей дискурсивности, которая, — и это самое важное, — неосознаваемым для человека образом существенно предопределяет нормы его деятельности, сам факт специфического понимания феноменов окружающего мира, оптику его зрения и восприятия действительности |