Самые любимые стихи

[Фас]

Вот мой самый любимый стих, не даёт пасть духом.

Редьярд Киплинг "Завет" (Перевод Лозинского)

Владей собой среди толпы смятенной,
Тебя клянущей за смятенье всех.
Верь сам в себя, наперекор вселенной,
И маловерным отпусти их грех;
Пусть час не пробил, жди, не уставая,
Пусть лгут лжецы, не снисходи до них;
Умей прощать и не кажись, прощая,
Великодушней и мудрей других.
Умей мечтать, не став рабом мечтанья,
И мыслить, мысли не обожествив;
Равно встречай успех и поруганье,
Не забывая, что их голос лжив;
Останься тих, когда твое же слово.
Калечит плут, чтоб уловлять глупцов,
Когда вся жизнь разрушена, и снова
Ты должен все воссоздавать с основ.
Умей поставить, в радостной надежде,
На карту все, что накопил с трудом,
Все проиграть и нищим стать, как прежде,
И никогда не пожалеть о том,
Умей принудить сердце, нервы, тело
Тебе служить, когда в твоей груди
Уже давно все пусто, все сгорело,
И только воля говорит: "Иди!"
Останься прост, беседуя с царями,
Останься честен, говоря с толпой;
БУДЬ прям и тверд с врагами и друзьями,
Пусть все, в свой час, считаются с тобой;
Наполни смыслом каждое мгновенье,
Часов и дней неумолимый бег, -
Тогда весь мир ты примешь во владенье,
Тогда, мой сын, ты будешь Человек!

[Алира]

Константин Дмитриевич БАЛЬМОНТ
Звезда пустыни (отрывок)
...Но замер и ветер средь мёртвых песков,
И тише, чем шорох увядших листов,
Протяжней, чем шум океана,
Без слов, но слагаясь в созвучия слов,
Из сфер неземного тумана
Послышался голос, как будто бы зов,
Как будто дошедший сквозь бездну веков
Утихший полёт урагана....

[Хель]

Почему-то самый любимый :)

ОН придет, мой противник неведомый,
Взвоет яростный рог в тишине,
И швырнет, опьяненный победами,
Он перчатку кровавую мне...

Тьма вздохнет пламенеющей бездною -
Сердце дрогент в щемящей тоске -
Но приму я перчатку железную
И надену свой черный доспех.

На каком-то откосе мы встретимся
В желтом сумраке знойных ночей.
Разгорится под траурным месящем
Обнаженное пламя мечей.

Разобьются щиты с тяжким грохотом,
Разлетятся осколки копья, -
И безрадостным каменным хохотом
Обозначится гибель моя.

Роальд Мандельштам.

[Werevolff]

Kerael Vlady,
Чудно! А я знаю только Осипа Мандельштама...
Век живи - век учись! А у меня есть любимая поэма...Kerael Vlady, может, ознакомившись с ней, ты сможешь меня извинить и понять... хотя бы понять.
Черный человек

Друг мой, друг мой,
Я очень и очень болен.
Сам не знаю, откуда взялась эта боль.
То ли ветер свистит
Над пустым и безлюдным полем,
То ль, как рощу в сентябрь,
Осыпает мозги алкоголь.

Голова моя машет ушами,
Как крыльями птица.
Ей на шее ноги
Маячить больше невмочь.
Черный человек,
Черный, черный,
Черный человек
На кровать ко мне садится,
Черный человек
Спать не дает мне всю ночь.

Черный человек
Водит пальцем по мерзкой книге
И, гнусавя надо мной,
Как над усопшим монах,
Читает мне жизнь
Какого-то прохвоста и забулдыги,
Нагоняя на душу тоску и страх.
Черный человек
Черный, черный!

"Слушай, слушай, -
Бормочет он мне, -
В книге много прекраснейших
Мыслей и планов.
Этот человек
Проживал в стране
Самых отвратительных
Громил и шарлатанов.

В декабре в той стране
Снег до дьявола чист,
И метели заводят
Веселые прялки.
Был человек тот авантюрист,
Но самой высокой
И лучшей марки.

Был он изящен,
К тому ж поэт,
Хоть с небольшой,
Но ухватистой силою,
И какую-то женщину,
Сорока с лишним лет,
Называл скверной девочкой
И своею милою.

Счастье, - говорил он, -
Есть ловкость ума и рук.
Все неловкие души
За несчастных всегда известны.
Это ничего,
Что много мук
Приносят изломанные
И лживые жесты.

В грозы, в бури,
В житейскую стынь,
При тяжелых утратах
И когда тебе грустно,
Казаться улыбчивым и простым -
Самое высшее в мире искусство".

"Черный человек!
Ты не смеешь этого!
Ты ведь не на службе
Живешь водолазовой.
Что мне до жизни
Скандального поэта.
Пожалуйста, другим
Читай и рассказывай".

Черный человек
Глядит на меня в упор.
И глаза покрываются
Голубой блевотой, -
Словно хочет сказать мне,
Что я жулик и вор,
Так бесстыдно и нагло
Обокравший кого-то.
. . . . . . . . . . . .

Друг мой, друг мой,
Я очень и очень болен.
Сам не знаю, откуда взялась эта боль.
То ли ветер свистит
Над пустым и безлюдным полем,
То ль, как рощу в сентябрь,
Осыпает мозги алкоголь.

Ночь морозная.
Тих покой перекрестка.
Я один у окошка,
Ни гостя, ни друга не жду.
Вся равнина покрыта
Сыпучей и мягкой известкой,
И деревья, как всадники,
Съехались в нашем саду.

Где-то плачет
Ночная зловещая птица.
Деревянные всадники
Сеют копытливый стук.
Вот опять этот черный
На кресло мое садится,
Приподняв свой цилиндр
И откинув небрежно сюртук.

"Слушай, слушай! -
Хрипит он, смотря мне в лицо,
Сам все ближе
И ближе клонится. -
Я не видел, чтоб кто-нибудь
Из подлецов
Так ненужно и глупо
Страдал бессонницей.

Ах, положим, ошибся!
Ведь нынче луна.
Что же нужно еще
Напоенному дремой мирику?
Может, с толстыми ляжками
Тайно придет "она",
И ты будешь читать
Свою дохлую томную лирику?

Ах, люблю я поэтов!
Забавный народ.
В них всегда нахожу я
Историю, сердцу знакомую, -
Как прыщавой курсистке
Длинноволосый урод
Говорит о мирах,
Половой истекая истомою.

Не знаю, не помню,
В одном селе,
Может, в Калуге,
А может, в Рязани,
Жил мальчик
В простой крестьянской семье,
Желтоволосый,
С голубыми глазами...

И вот стал он взрослым,
К тому ж поэт,
Хоть с небольшой,
Но ухватистой силою,
И какую-то женщину,
Сорока с лишним лет,
Называл скверной девочкой
И своею милою"

"Черный человек!
Ты прескверный гость.
Это слава давно
Про тебя разносится".
Я взбешен, разъярен,
И летит моя трость
Прямо к морде его,
В переносицу...
. . . . . . . . . . . . .

...Месяц умер,
Синеет в окошко рассвет.
Ах ты, ночь!
Что ты, ночь, наковеркала?
Я в цилиндре стою.
Никого со мной нет.
Я один...
И разбитое зеркало...

[Alesanna]

Мой любимый поэт - Эдуард Асадов.

Я могу тебя очень ждать...

Я могу тебя очень ждать,
Долго-долго и верно-верно,
И ночами могу не спать
Год, и два, и всю жизнь, наверно.

Пусть листочки календаря
Облетят, как листва у сада,
Только знать бы, что все не зря,
Что тебе это вправду надо!

Я могу за тобой идти
По чащобам и перелазам,
По пескам, без дорог почти,
По горам, по любому пути,
Где и черт не бывал ни разу!

Все пройду, никого не коря,
Одолею любые тревоги,
Только знать бы, что все не зря,
Что потом не предашь в дороге.

Я могу для тебя отдать
Все, что есть у меня и будет.
Я могу за тебя принять
Горечь злейших на свете судеб.

Буду счастьем считать, даря
Целый мир тебе ежечасно.
Только знать бы, что все не зря,
Что люблю тебя не напрасно!
И эти стихи положены на замечательную музыку, автор которой - Максим Санжаков.

[TassadarT]

Говард Филипс Лавкрафт - Грибы с юггота.
Вообще, там достаточно большое, для стихотворения, но написано в том же стиле, что и проза. К несчастью у меня есть тока в книжном варианте...

[Deakon Frost]

Ночь, улица, фонарь, аптека,
Бессмысленный и тусклый свет.
Живи еще хоть четверть века -
Всё будет так. Исхода нет.

Умрешь - начнешь опять сначала
И повторится всё, как встарь:
Ночь, ледяная рябь канала,
Аптека, улица, фонарь.

Александр Блок, 10 октября 1912

[*Сказка на Ночь*]

Фет А.А.

Шепот, робкое дыханье.
Трели соловья,
Серебро и колыханье
Сонного ручья.

Свет ночной, ночные тени,
Тени без конца,
Ряд волшебных изменений
Милого лица,

В дымных тучках пурпур розы,
Отблеск янтаря,
И лобзания, и слезы,
И заря, заря!..

[Алира]

Александр Блок

НЕЗНАКОМКА

По вечерам над ресторанами
Горячий воздух дик и глух,
И правит окриками пьяными
Весенний и тлетворный дух.

Вдали, над пылью переулочной,
Над скукой загородных дач,
Чуть золотится крендель булочной,
И раздается детский плач.

И каждый вечер, за шлагбаумами,
Заламывая котелки,
Среди канав гуляют с дамами
Испытанные остряки.

Над озером скрипят уключины
И раздается женский визг,
А в небе, ко всему приученный,
Бессмысленно кривится диск.

И каждый вечер друг единственный
В моем стакане отражен
И влагой терпкой и таинственной
Как я, смирен и оглушен.

А рядом у соседних столиков
Лакеи сонные торчат,
И пьяницы с глазами кроликов
«In vino veritas!» кричат.

И каждый вечер, в час назначенный
(Иль это только снится мне?),
Девичий стан, шелками схваченный,
В туманном движется окне.

И медленно, пройдя меж пьяными,
Всегда без спутников, одна,
Дыша духами и туманами,
Она садится у окна.

И веют древними поверьями
Ее упругие шелка,
И шляпа с траурными перьями,
И в кольцах узкая рука.

И странной близостью закованный,
Смотрю за темную вуаль,
И вижу берег очарованный
И очарованную даль.

Глухие тайны мне поручены,
Мне чье-то солнце вручено,
И все души моей излучины
Пронзило терпкое вино.

И перья страуса склоненные
В моем качаются мозгу,
И очи синие бездонные
Цветут на дальнем берегу.

В моей душе лежит сокровище,
И ключ поручен только мне!
Ты право, пьяное чудовище!
Я знаю: истина в вине.
24 апреля 1906, Озерки

[Deakon Frost]

неужели тема воскресла?

Шарль Бодлер

Ты на постель свою весь мир бы привлекла,
О, женщина, о, тварь, как ты от скуки зла!
Чтоб зубы упражнять и в деле быть искусной -
Съедать по сердцу в день - таков девиз твой гнусный.

Зазывные глаза горят, как бар ночной,
Как факелы в руках у черни площадной,
В заемной прелести ища пути к победам,
Но им прямой закон их красоты неведом.

Бездушный инструмент, сосущий кровь вампир,
Ты исцеляешь нас, но как ты губишь мир!
Куда ты прячешь стыд, пытаясь в позах разных
Пред зеркалами скрыть ущерб в своих соблазнах

Как не бледнеешь ты перед размахом зла,
С каким, горда собой, на землю ты пришла,
Чтоб темный замысел могла вершить Природа
Тобою, женщина, позор людского рода, -

Тобой, животное! - над гением глумясь.
Величье низкое, божественная грязь!

[Werevolff]

Сыпь, гармоника. Скука... Скука...
Гармонист пальцы льет волной.
Пей со мною, паршивая сука,
Пей со мной.

Излюбили тебя, измызгали -
Невтерпеж.
Что ж ты смотришь так синими брызгами?
Иль в морду хошь?

В огород бы тебя на чучело,
Пугать ворон.
До печенок меня замучила
Со всех сторон.

Сыпь, гармоника. Сыпь, моя частая.
Пей, выдра, пей.
Мне бы лучше вон ту, сисястую, -
Она глупей.

Я средь женщин тебя не первую...
Немало вас,
Но с такой вот, как ты, со стервою
Лишь в первый раз.

Чем вольнее, тем звонче,
То здесь, то там.
Я с собой не покончу,
Иди к чертям.

К вашей своре собачьей
Пора простыть.
Дорогая, я плачу,
Прости... прости...

<1922>

[Алира]

Печально...но с душой

Александр Блок
БОЛОТНЫЕ ЧЕРТЕНЯТКИ
А.М.Ремизову

Я прогнал тебя кнутом
В полдень сквозь кусты,
Чтоб дождать здесь вдвоем
Тихой пустоты.

Вот - сидим с тобой на мху
Посреди болот.
Третий - месяц наверху -
Искривил свой рот.

Я, как ты, дитя дубрав,
Лик мой также стерт.
Тише вод и ниже трав -
Захудалый черт.

На дурацком колпаке
Бубенец разлук.
За плечами - вдалеке -
Сеть речных излук...

И сидим мы, дурачки,-
Нежить, немочь вод.
Зеленеют колпачки
Задом наперед.

Зачумленный сон воды,
Ржавчина волны...
Мы - забытые следы
Чьей-то глубины...

[NotEnuffLove]

СЕРГЕЙ ЕСЕНИН
* * *
Ты ушла и ко мне не вернешься,
Позабыла ты мой уголок,
И теперь ты другому смеешься,
Укрываяся в белый платок.

Мне тоскливо, и скучно, и жалко,
Неуютно камин мой горит,
Но измятая в книжке фиалка
Все о счастье былом говорит.

[Алира]

Александр Блок

ДЕМОН

Иди, иди за мной - покорной
И верною моей рабой.
Я на сверкнувший гребень горный
Взлечу уверенно с тобой.

Я пронесу тебя над бездной,
Ее бездонностью дразня.
Твой будет ужас бесполезный -
Лишь вдохновеньем для меня.

Я от дождя эфирной пыли
И от круженья охраню
Всей силой мышц и сенью крылий
И, вознося, не уроню.

И на горах, в сверканьи белом,
На незапятнанном лугу,
Божественно-прекрасным телом
Тебя я странно обожгу.

Ты знаешь ли, какая малость
Та человеческая ложь,
Та грустная земная жалость,
Что дикой страстью ты зовешь?

Когда же вечер станет тише,
И, околдованная мной,
Ты полететь захочешь выше
Пустыней неба огневой, -

Да, я возьму тебя с собою
И вознесу тебя туда,
Где кажется земля звездою,
Землею кажется звезда.

И, онемев от удивленья,
Ты у'зришь новые миры -
Невероятные виденья,
Создания моей игры...

Дрожа от страха и бессилья,
Тогда шепнешь ты: отпусти...
И, распустив тихонько крылья,
Я улыбнусь тебе: лети.

И под божественной улыбкой,
Уничтожаясь на лету,
Ты полетишь, как камень зыбкий,
В сияющую пустоту...

[Deakon Frost]

Владимир Маяковский. НАТЕ.

Через час отсюда в чистый переулок
вытечет по человеку ваш обрюзгший жир,
а я вам открыл столько стихов шкатулок,
я — бесценных слов мот и транжир.

Вот вы, мужчина, у вас в усах капуста
где-то недокушанных, недоеденных щей;
вот вы, женщина, на вас белила густо,
вы смотрите устрицей из раковин вещей.

Все вы на бабочку поэтиного сердца
взгромоздитесь, грязные, в калошах и без калош.
Толпа озвереет, будет тереться,
ощетинит ножки стоглавая вошь.

А если сегодня мне, грубому гунну,
кривляться перед вами не захочется — и вот
я захохочу и радостно плюну,
плюну в лицо вам
я — бесценных слов транжир и мот.

[Бамбуча]

Я сказал: "Виночерпий сродни палачу -
В чашах кровь. Кровопийцею быть не хочу!"
Мудрый мой собутыльник воскликнул "Ты шутишь!"
Я налил и ответил: "Конечно, шучу!"

Омар Хайям. (правда, по памяти).

[Deakon Frost]

Уильям Блэйк

ЛОНДОН

По узким улицам влеком,
Где Темза скованно струится,
Я вижу нищету кругом,
Я вижу горестные лица.

И в каждой нищенской мольбе,
В слезах младенцев безгреховных,
В проклятьях, посланных судьбе,
Я слышу лязг оков духовных!

И трубочистов крик трясет
Фундаменты церквей суровых,
И кровь солдатская течет
Вотще у гордых стен дворцовых.

И страшно мне, когда в ночи
От вопля девочки в борделе
Слеза невинная горчит
И брачные смердят постели.

[Иуда из Кариота]

Deakon Frost,
Я не перестаю удивляться Вашему великолепному вкусу в выборе стихотворений... Сначала "Вампир" Бодлера, затем "Лондон" Блейка... http://allaboutall.funbb.ru/img/smilies/happy.gif

Райнер Мария Рильке. Сады.

Мое ли сердце поет
ангелы ли, вспоминая...
Мой голос или иная
музыка - этот взлет?

И вот уже неизбежно,
хотя был только что нем,
неколебимо, нежно
соединенье - с кем?



Лампа, друг мой ночной,
сердце мое - секрет
от тебя, но твой свет
над южною стороной;

студенческая со мной
лампа, светоч родной,
и если мой взор не сладит
со страницей иной,

оплошность ангел изгладит.

[Deakon Frost]

Федерико Гарсия Лорка

ЗАВОДИ

Мирты.
(Глухой водоем.)

Вяз.
(Отраженье в реке.

Ива.
(Глубокий затон.)

Сердце.
(Роса на зрачке.)

[Влюбленный Дьявол]

Список несколько спонтанный...но я старалось :dntknw:

(перевод Яснова)

Пока над головой свистят плевки картечи,
Окрашивая синь кровавою слюной,
И, сотни тысяч тел сжигая и калеча,
Злорадный властелин полки бросает в бой,

Пока скрежещет сталь, сводя с ума бегущих,
И грудою парной растет в полях зла, -
Бедняги мертвецы! В твоих, природа, кущах,
Зачем же ты людей так свято создала? -

В то время бог, смеясь и глядя на узоры
Покровов, алтарей, на блеск тяжелых чаш,
Успев сто раз уснуть под "отче наш",

Проснется, ощутив тоскующие взоры
Скорбящих матерей - и что ж? -
Он с жадностью глядит на их последний грош.
В трактирах пьяный гул, на тротуарах грязь,
В промозглом воздухе платанов голых вязь,
Скрипучий омнибус, чьи грязные колеса
Враждуют с кузовом, сидящим как-то косо,
И в ночь вперяющим два тусклых фонаря,
Рабочие, гурьбой бредущие, куря,
У полицейского под носом носогрейки,
Дырявых крыш капель, осклизлые скамейки,
Канавы, полные навозом через край, -
Вот какова она - моя дорога в рай!
Это было не раз, это будет не раз
В нашей битве - глухой и упорной.
Он меня ты сегодня опять отреклась,
Завтра, знаю, вернешься покорной.

Но зато, не дивись, мой враждующий друг,
Враг мой, схваченный темной любовью,
Когда стоны любви станут стонами мук,
Поцелуи - окрашены кровью.
К стеклу прильнув лицом как скорбный страж
А подо мной внизу ночное небо
А на мою ладонь легли равнины
В недвижности двойного горизонта
К стеклу прильнув лицом как скорбный страж
Ищу тебя за гранью ожиданья
За гранью самого себя
Я так тебя люблю что я уже не знаю
Кого из нас двоих здесь нет.
Угасших солнц огонь - сиянье вечных слов,
И фраза прозвучит примерно так: экстаз
Поющей почвы, крон деревьев, деревень,
Свисающих с перил балконов и террас;
Долины вдалеке, лед на вершинах гор;
О красота земли, уже близка пора
Кончины, вновь горит безжалостный костер
Осенний в вышине и опаляет луг.
В истоме сжала холм в объятиях жара,
И дню невыносим убогий вид лачуг,
В тени каштанов честь уснула вечным сном,
И унесешь в душе, покинув этот край,
Груз рухнувших надежд и гнет безумных чувств...
Пока мы сжимали друг друга в объятиях,
кони Апокалипсиса уже пустились вскачь.
Или нам не было слышно? О,
слышно, но звук долетал издалека,
оборачиваясь чем-нибудь относительно невинным:
газетной передовицей, последними известиями по радио.

Один раз я побывал в их лапах,
побывал - и чудом ускользнул невредимым,
ускользнул невредимым,
и поэтому та смерть - не в счет,
не в счет - след когтей на моей шее.
Я лишь один из многих.

Передовицы и последние известия
были стенами нашего приюта,
под потолком полыхало пламя
догорающих городов.
Мы не любили смотреть наверх, но, глядя наверх,
мы видели пламя.

Не их страха закрывали мы глаза и не из
равнодушия к чужому горю затыкали уши,
не из решимости
убежать оказались мы вдвоем, а единственно потому,
что непременно нужен кто-то,
о ком думаешь в последний час,
о чьем спасении мечтаешь.
Иначе - смерть нестерпима.

Так я нашел тебя, и, может быть,
избрав меня, ты об этом догадывалась.

Иначе мы не могли бы сжимать друг друга в объятиях,
когда кони Апокалипсиса уже пустились вскачь,
и мы знали, что под их копытами,
как орехи, трещат черепа.
Пригвождена к позорному столбу
Славянской совести старинной
С змеею в сердце и с клеймом на лбу
Я утверждаю, что невинна.

Я утверждаю, что во мне покой
Причастницы перед причастьем,
Что не моя вина, что я с рукой
По площадям стою - за счастьем.

Пересмотрите все мое добро,
Скожите - или я ослепла?
Где золото мое, где серебро?
В моей ладони - горстка пепла!

И это все, что лестью и мольбой
Я выпросила у счастливых,
И это все, что я возьму с собой
В край целований молчаливых.
эта песня дадаиста
сердцем истого дада
стук в моторе не беда
ведь мотор и он дада

граф тяжёлый автономный
ехал в лифте невредим
он мизинец свой огромный
оторвал и выслал в рим

лифт за это
вот беда
сердцем больше не дада

вода нужна всегда
прополощи мозги
дада
дада
отдай долги

эта песня дадаиста
ни опти ни пессимиста
он любил мотоциклистку
ни опти ни пессимистку

муж негаданно нежданно
обнаружив их роман
в трёх шикарных чемоданах
выслал трупы в ватикан

не крути с мотоциклисткой
ни с опти ни с пессимисткой

воде нужны круги
мозги твоя еда
дада
дада
отдай долги

песенка мотоциклиста
дадаистого душой
потому и дадаиста
что в душе дада большой

змей в перчатках и белье
закрутил в горячке клапан
и руками в чешуе
римский папа был облапан

и скандал
был большой
проклял он дада душой

мозги не с той ноги
мозги одна вода
дада
дада
чулки туги

P. s.: "дада ничего не значит" (с) Т. Тцара
Все-то шепчет она: – Да я... Да я...
– Кто же ты, Мари, скажи!
– Королева твоя! Королева твоя!
Припади к ногам госпожи!

Все-то плачет она: – Я была... Я была...
– Кем ты, Мари, была?
– Побирушкой была, без угла, без тепла...
Кабы я рассказать могла!

– Как же может Мари, дитя нищеты,
Королевою гордой быть?..
– Вещи – все не те, вещи – не просты,
если милостиню просить.

– Значит, вещи дали тебе венец?
Но когда?.. Мари, объясни!
– Ночью. Ночью... Лишь ночь придет наконец –
по-иному звучат они.

Я узнала, что улица до зари
все равно что скрипки струна...
Стала музыкой, музыкой стала Мари,
и пустилась плясать она.

Люди шли, как нищие, стороной,
боязливо к домам лепясь...
Королеве одной, королеве одной
в пляс идти дозволено, в пляс!
Когда, безгромно вспыхнув, молния
Как птица глянет с вышины,
Я затаенней и безмолвнее
Целую руки Тишины.

Когда серебряными перьями
Блеснет в глаза, пахнёт в лицо,
Над ослепленными деревьями
Взметнет зеленое кольцо, -

Я вспоминаю: мне обещаны -
Последний, примиренный день,
И в небе огненные трещины,
И озаренная сирень.

И мнится: сердце выжжет молния,
Развеет боль, сотрет вины, -
И всё покорней, всё безмолвнее
Целую руки Тишины.

P. s.: Иудушка наверняка поймет, в чем прикол, хехе
Чьи нас душили кровавые пальцы?..

[Deakon Frost]

Дитя Человеческое,
Понравилось всё, кроме Ахматовой и Цветаевой. Знаете ли презираю женскую поэзию.

[Бамбуча]

Я вот не могу сказать, что презираю. Но у женщин не получается писать стихи(на вкус и цвет...)

[Влюбленный Дьявол]

Deakon Frost,
Даже "Песенка дада"?)
Многие не понимают моей любви к дадаизму((

На самом деле, среди мужчин действительно больше хороших поэтов.
Но презирать искусство...вы меня разочаровали =\


помнишь, mon cher, мы ткали из тысяч идиллий
полотно при свете свечей, что нещадно чадили?
воск их запомнился пятнами белых точек,
формалиновым запахом зимне-весенних клочьев.
помнишь, mon cher, на осколках терпкое танго?
(зазеркалье разбитое больно режет фаланги.)

хочешь, напишем картину новой планеты,
нарисуем карандашом на нее два билета?
там для нас есть канапе из души и сердца,
кокаин с молоком
и какао с щепоткой перца.

Я только хотела сказать, что "женские стихи" и "стихи, напиманные женщиной" - не одно и то жеМне из списка больше всего нравится "Пока мы сжимали друг друга в объятиях". Там, на самом деле, дату надо было подписать, но я не помню, то ли 1943, то ли 1944 год - смысл раскрывается моментально.

[Deakon Frost]

Даже "Песенка дада"?)
Многие не понимают моей любви к дадаизму((
Можно подумать, что в дадаизме нет других представителей...
Но как же Макс Эрнст? Андрэ Бретон? Тристан Тцара? Рихард Гюльзенбек, Янко, Дюшан, Пикабия, Арп, Гуго Бал? Ну и есть ещё импрессионисты, которые стали продолжателями дадаизма.

[Feanora]

И. Анненский
Среди миров
Среди миров, в мерцании светил
Одной звезды я повторяю имя...
Не потому чтоб я Ее любил,
А потому, что мне темно с другими.

И если мне сомненье тяжело,
Я у Нее одной молю ответа,
Не потому, что от Нее светло,
А потому, что с Ней не надо света.

Дж.Р.Р. Толкиен
***
Я размышляю у огня
О том, что повидал:
О летних днях, когда в лугах
Цветочный дух витал.
О днях, когда осенний лист
Кружился на ветру
И солнце в мглистом серебре
Вставало поутру.

Я размышляю у огня,
Как будущей весной
Наш мир, простившийся с зимой,
Проститься и со мной.
Я не узнаю стольких тайн
Загадок и чудес -
Ведь каждый день и каждый миг
Иначе зелен лес!

Я размышляю у огня
О людях давних лет,
О тех кто жил вокруг меня
И кто придет вослед.
Как невозвратно далеки
Ушедших голоса!
Но вечно слышу их шаги
И вижу их глаза.

[Влюбленный Дьявол]

Тристан Тцара?Але, гараж, это он и был. А еще мне фотограф Ман Рей нравится :crazy:
Ну и есть ещё импрессионисты, которые стали продолжателями дадаизма.Ню, любые новые течения являются продолжателями...фольклора и...мм...наскальной живописи...или было что-то раньше?

[Алира]

Сохраняю стиль малоизвестного мне ...увы...автора.
Олжас Омарович Сулейменов
Волчата

Шел человек,шел степью долго,долго.Куда,зачем? Нам это не узнать.
В густой лощине он увидел волка,верней волчицу,а вернее мать.
Она лежала в зарослях полыни откинув лапы и оскалив пасть
Из горла перехваченного плыла толчками кровь,густая словно грязь.
Кем?Кем? Волками?,охотничьими псами,слепым волчатам это не узнать.
Они толкаясь и ворча сосали,так странно неподатливую мать.
Голодные волчата позабыли,как властно пахнет в зарослях укроп
Они прижавшись к ранам жадно пили,густую холодеющую кровь
А вместе с ней вливалась жажда мести.
Кому?,любому,лишбы отомстить
И будут мстить,в отдельности иль вместе,а встретятся друг другу будут мстить
И человек пошел своей дорогой,Куда?Зачем? нам это не узнать
Он был волчатник,но волчат не тронул
Волчат уже не защищала мать.

[ignbaton]

не самые любимые. но сам написал..не ругайте... в первый раз..))

Еще один день
Прожитый мной
Еще один враг
Стоит за спиной
Еще одна смерть
Но теперь это я
Прости, такова
Была воля моя…

в ответ...
Я улыбаюсь – ты плачешь,
Я смотрю в глаза – ты их от меня прячешь,
Почему ты так грустишь,
Увидев, как упал малыш?
Почему тебе так одиноко,
В мире людей столько!
По-другому на жизнь посмотри!
И узнай с другой стороны!
Жизнь отнюдь не жестока!
Вещей прекрасных в ней столько!

[Deakon Frost]

не самые любимые. но сам написал..не ругайте... в первый раз..))
Ты ошибся темой http://www.tower-libertas.com/showthread.php?t=12&page=6

[Иуда из Кариота]

Зинаида Гиппиус
Отрывок из произведения "Святая кровь"


Мы белые дочери озера светлого,
От чистоты и прохлады мы родились.
Пена, и тина, и травы нас нежат,
Легкий, пустой камыш ласкает;
Зимой подо льдом, как под теплым
Стеклом, мы спим, и нам снится лето.
Все благо: и жизнь! и явь! и сон!

Мы солнца смертельно-горячего
Не знаем, не видели;
Но мы знаем его отражения,
Мы тихую знаем луну.
Влажная, кроткая, милая, чистая,
Ночью серебряной вся золотистая,
Она - как русалка - добрая...
Все благо: и жизнь! и явь! и сон!

Как все часы - благословенный,
Когда мы в белый туман растаем,
И белый туман растает.
И новые будут русалки,
И будет луна им светить, --
И так же с туманом они растают.
Все благо: и жизнь! и мы! и свет! и смерть!

[Алира]

Johann Wolfgang Goethe "Erlkoenig"

Wer reitet so spaet durch Nacht und Wind?
Es ist der Vater mit seinem Kind;
Er hat den Knaben wohl in dem Arm,
Er fasst ihn sicher, er haelt ihn warm.

"Mein Sohn, was birgst du so bang dein Gesicht?"
"Siehst, Vater, du den Erlkoenig nicht?
Den Erlenkoenig mit Kron` und Schweif?"
"Mein Sohn, es ist ein Nebelstreif." --

"Du liebes Kind, komm, geh mit mir!
Gar schoene Spiele spiel` ich mit dir;
Manch bunte Blumen sind an dem Strand;
Meine Mutter hat manch guelden Gewand." --

"Mein Vater, mein Vater, und hoerest du nicht,
Was Erlenkoenig mir leise verspricht?"
"Sei ruhig, bleib ruhig, mein Kind!
In duerren Blaettern saeuselt der Wind." --

"Willst, feiner Knabe, du mit mir gehn?
Meine Toechter sollen dich warten schoen;
Meine Toechter fuehren den naechtlichen Reihn
Und wiegen und tanzen und singen dich ein." --

"Mein Vater, mein Vater, und siehst du nicht dort
Erlkoenigs Toechter am duestern Ort?"
"Mein Sohn, mein Sohn, ich seh` es genau,
Es scheinen die alten Weiden so grau."

"Ich liebe dich, mich reizt deine schoene Gestalt;
Und bist du nicht willig, so brauch` ich Gewalt." --
"Mein Vater, mein Vater, jetzt fasst er mich an!
Erlkoenig hat mir ein Leids getan!" --

Dem Vater grauset`s, er reitet geschwind,
Er haelt in den Armen das aechzende Kind,
Erreicht den Hof mit Muh` und Not;
In seinen Armen das Kind war tot.

1782 г.


И.Гете. ЛЕСНОЙ ЦАРЬ (перевод В. А. Жуковского)

Кто скачет, кто мчится под хладною мглой?
Ездок запоздалый, с ним сын молодой.
К отцу, весь издрогнув, малютка приник;
Обняв, его держит и греет старик.

"Дитя, что ко мне ты так робко прильнул?" -
"Родимый, лесной царь в глаза мне сверкнул:
Он в темной короне, с густой бородой". -
"О нет, то белеет туман над водой".

"Дитя, оглянися; младенец, ко мне;
Веселого много в моей стороне:
Цветы бирюзовы, жемчужны струи;
Из золота слиты чертоги мои".

"Родимый, лесной царь со мной говорит:
Он золото, перлы и радость сулит". -
"О нет, мой младенец, ослышался ты:
То ветер, проснувшись, колыхнул листы".

"Ко мне, мой младенец; в дуброве моей
Узнаешь прекрасных моих дочерей:
При месяце будут играть и летать,
Играя, летая, тебя усыплять".

"Родимый, лесной царь созвал дочерей:
Мне, вижу, кивают из темных ветвей". -
"О нет, все спокойно в ночной глубине:
То ветлы седые стоят в стороне".

"Дитя, я пленился твоей красотой:
Неволей иль волей, а будешь ты мой". -
"Родимый, лесной царь нас хочет догнать;
Уж вот он: мне душно, мне тяжко дышать".

Ездок оробелый не скачет, летит;
Младенец тоскует, младенец кричит;
Ездок погоняет, ездок доскакал...
В руках его мертвый младенец лежал.

1818 г.

[Deakon Frost]

Алира,
Браво) +.

[Влюбленный Дьявол]

В узких улицах наших столиц
Мы с тобою поднимем восстанье...


Мне тут пару раз сказали, какой у меня хороший стих в подписи стоял.
И я поставила его обратно.

Ввиду того, что это тоже мои любимые стихи - какая разница, что их автор - не классик.

По небесным тротуарам.
Здесь? Анимализм бессмыслен.
Новый становился старым.
Я читаю твои мысли
Бегло, пропуская строчки.
Слабость рук. И всё впустую.
Сколько раз я ставил точку,
Получая запятую.
Синий - это цвет победы
Над осмысленностью слова
Чуши, глупости и бреда.
Помолчим? А завтра снова
Затопить цветами печку,
Думать, что тепло, и плакать,
Выбить зубы человечку,
Бросить своё тело в слякоть,
Что осталась после клумбы,
Плавать в грязевом потоке.
Интеллект за дверцей тумбы.
Сила - в переменном токе.

зы. нерукотворный памятник мне *преццо*В тихом шёпоте проклятий,
Посыпаемых мне вслед,
В необъятности объятий
В жаре зим, в прохладе лет,

В голубых слепых глазах,
Открываемых испугом,
В ежедневных чудесах,
И в часах, идущих кругом,

В расточительности жмота,
В скрипе старых половиц,
В каждом вдохе кислорода,
В глупых выраженьях лиц,

В перевёрнутых собаках,
В неначавшейся войне,
В подожжённых бензобаках
Тебя нет... ты на ЛунеСлезами вхожу в перламутрово-серое утро
Из ночи.
Забыть, зачеркнуть эти строчки, наверное, было бы мудро...
Не хочешь?
В как всегда переполненных смыслом до бреда
Стихах не останется места для точки.
Мрак заката я предпочитаю сиянью рассвета.
Там, где мира так много, а ягоды - это всего лишь цветочки,
На одной из петель бытия я повешу Антихриста тело
Не за то, что антихрист - за то, что безмозглый дурак
И за то, что не может понять. Короче, за дело.
Хоть один из ста тысяч спортивный костюм поменяет на фрак?
Если скуку измерить числом, то я безразмерно скучаю
По неспешным шагам в никуда по глазам,
В которые можно взглянуть и увидеть,
По зелёному чаю
С жасмином. Можно было дать волю слезам,
Но слёзы коварны и могут нас выдать.Кровь, нанесённую на стены,
Я видел миллионы раз,
На кровь, текущую из вены
Давно не закрывал я глаз.

Я видел ведьм, в огне горящих,
Я видел проклятых святых,
На крыльях ада в рай летящих,
Я видел, как за грубый стих

Поэту палачи рубили
Главу грешнУю с грЕшной выи.
Чтоб черти анелов любили,
Поверьте, вижу я впервые.

Тела их сладостно сплетались,
И даже дальние края
От их движений сотрясались.
И возжелал ослепнуть я.Кто-то идёт с мечом,
Кто-то дары приносит,
Кто-то откроет дверь своим ключом,
Другой приютить попросит.

Кто-то пришлёт войска,
Другой приведёт послов.
На сердце опять тоска
Трёх полумёртвых слов...

© Сёмиус

Посмотри на нас - ну разве мы не Боги?

[Deakon Frost]

А. Блок

На небе зарево. Глухая ночь мертва.
Толпится вкруг меня лесных дерев громада,
Но явственно доносится молва
Далекого, неведомого града.

Ты различишь домов тяжелый ряд,
И башни, и зубцы бойниц его суровых,
И темные сады за камнями оград,
И стены гордые твердынь многовековых.

Так явственно из глубины веков
Пытливый ум готовит к возрожденью
Забытый гул погибших городов
И бытия возвратное движенье.

10 июня 1900

[Алира]

добро

Добро, должно быть, с кулаками,

С хвостом и острыми рогами,

С копытами и с бородой.

Колючей шерстию покрыто,

Огнем дыша, бия копытом,

Оно придет и за тобой!

Ты слышишь - вот оно шагает,

С клыков на землю яд стекает,

Хвост гневно хлещет по бокам.

Добро, зловеще завывая,

Рогами тучи задевая,

Все ближе подползает к нам!

Тебе ж, читатель мой капризный,

Hоситель духа гуманизма,

Желаю я Добра - и пусть

При встрече с ним мой стих ты вспомнишь,

И вот тогда глухую полночь

Прорежет жуткий крик: "Hа помощь!"

А дальше - чавканье и хруст...

Д.Багрецов. 6 или 7.06.2000

[milk]

Аллен Гинзберг

ЗЛАТОЦВЕТ

О дорогая милая роза
недоступное желание
...как жаль, никак
не изменить безумный
культурный златоцвет,
доступную реальность...

и листья эпидермы
ужасают - как вдохновлены
они так лгать, лежа
в гостиной пьяными, нагими
и мечтая в отсутствии
электричества...
снова и снова пожирая тощий корень
златоцвета,
унылая судьба...

собрание поколения
на цветастом ложе
как на берегу в Ардене -
сейчас моя единственная роза -
радость собственной наготы.

ПЕСНЯ

Бремя мира -
любовь.
Под ношей
одиночества,
под ношей
недовольства

бремя,
бремя, что несем мы -
любовь.

Кто отрицает?
Во сне
она касается
тела,
в мыслях
сооружает
чудо,
в фантазиях
страдает,
пока не рождена
в человеке -
смотрит из сердца,
горит непорочно -
ведь бремя жизни -
любовь,

но мы несем это бремя
устало,
и должны найти покой
в объятьях любви,
в конце концов,
найти покой
в объятьях любви

Нет покоя
без любви,
нет сна
без сновидений
о любви -
безумствуй или будь холодным,
преследуемым ангелами
или машинами,
последнее желание -
любовь
- не может быть горьким,
нельзя отрицать
и невозможно скрыть
при отрицании:

груз слишком тяжел

- нужно отдать
безвозвратно,
как мысль,
пришедшую
в одиночестве,
во всем блеске
ее излишества.

Теплые тела
сияют вместе
в темноте,
рука движется
к центру
плоти,
кожа трепещет
от счастья,
и душа радостно
приходит в глаза -

да, да,
вот чего
я хотел,
я всегда хотел,
я всегда хотел
вернуться
в тело,
где я был рожден.

[Руса]

Колыбельная - Путешествие в Ирий-сад
Марина Волкова
моему МУЖУ
Сумерки лунные, вечер таинственный.
Спи, мой возлюбленный, спи, мой единственный.
По ветру змейкой метелица стелется,
В Реку Времен слово золотом мелется.

Мой ненаглядный, желанный мой, ласковый,
Спи, убаюканный тихими сказками,
Взорами томными, песнею нежною,
Месяцем полным, дорогою снежною.

Россыпью звездною путь твой раскинется,
По небу синему лодочка двинется,
Гордо расправив над легкими волнами
Облачный парус, ветрами наполненный.

И поплывет над путями-дорогами
Горней тропой, золотыми чертогами,
Нивами вешними, речкой молочною,
Чистой водой родниковой, проточною.

С гуслями звонкими, с песней Баяновой
Смело плыви по Тропе ты Траяновой
К светлому Ирию, саду небесному,
К древу великому, к миру чудесному.

Там под свирель Алконостова пения
Жизнь промелькнет пред тобой как видение:
Вспомнишь в тот миг и простое, и главное,
Встретишься с предками грозными, славными,

Смело позришь сквозь созвездия млечные
Дальних потомков очами сердечными.
В Реку Времен погрузись заповедную,
Силу могучую, волю победную,

Храбрость свою обретешь и прославишься,
Мертвой водою от хворей избавишься,
Ну, а живою водою омоешься –
Таинства вечной Любви удостоишься,

И, просветленный, утешенный, радостный,
Сердцем услышишь ты звон тонко-сладостный –
Серебром-звоном Всевышнему молится
Китежа-града священная звонница.

Звоном очищенный, сном опоясанный,
Следуй в ладье ты за зоренькой ясною –
Огненным заревом, чудо Жар-птицею –
Ясной, тресветлой Зарей-Заряницею,

К солнышку красному, к дому родимому,
К деве прекрасной, да к сыну любимому.
Утром, светящимся нежными красками,
Очи открой, ненаглядный мой, ласковый!

[Влюбленный Дьявол]

Константин Случевский. Невеста

В пышном гробе меня разукрасили,
А уж я ли красой не цвела?
Восковыми свечами обставили, -
Я и так бесконечно светла!

Медью темной глаза придавили мне, -
Чтобы глянуть они не могли;
Чтобы сердце во мне не забилося,
Образочком его нагнели!

Чтоб случайно чего не сказала я,
Краткий срок положили - три дня!
И цветами могилу засыпали,
И цветы придушили меня...

[Иуда из Кариота]

SONG - William Blake



В полях порхая и кружась,
Как был я счастлив в блеске дня,
Пока любви прекрасный князь
Не кинул взора на меня.

Мне в кудри лилии он вплел,
Украсил розами чело,
В свои сады меня повел,
Где столько тайных нег цвело.

Восторг мой Феб воспламенил,
И, упоенный, стал я петь...
А он меж тем меня пленил,
Раскинув шелковую сеть.

Мой князь со мной играет зло.
Когда пою я перед ним,
Он расправляет мне крыло
И рабством тешится моим.

[Deakon Frost]

SONG - William Blake
!!! Нет слов. Вы снова радуете меня своими великолепными подборками. !!!

[Влюбленный Дьявол]

Редьярд Киплинг


Гиены

Когда похоронный патруль уйдет
И коршуны улетят,
Приходит о мертвом взять отчет
Мудрых гиен отряд.

За что он умер и как он жил -
Это им все равно.
Добраться до мяса, костей и жил
Им надо, пока темно.

Война приготовила пир для них,
Где можно жрать без помех.
Из всех беззащитных тварей земных
Мертвец беззащитней всех.

Козел бодает, воняет тля,
Ребенок дает пинки.
Но бедный мертвый солдат короля
Не может поднять руки.

Гиены вонзают в песок клыки,
И чавкают, и рычат.
И вот уж солдатские башмаки
Навстречу луне торчат.

Вот он и вышел на свет, солдат,-
Ни друзей, никого.
Одни гиеньи глаза глядят
В пустые зрачки его.

Гиены и трусов, и храбрецов
Жуют без лишних затей,
Но они не пятнают имен мертвецов:
Это - дело людей.


Дворец

Каменщик был и Король я - и, знанье свое ценя,
Как Мастер, решил построить Дворец, достойный меня.
Когда разрыли поверхность, то под землей нашли
Дворец, как умеют строить только одни Короли.

Он был безобразно сделан, не стоил план ничего,
Туда и сюда, бесцельно, разбегался фундамент его.
Кладка была неумелой, но на каждом я камне читал:
"Вслед за мною идет Строитель. Скажите ему - я знал".

Ловкий, в моих проходах, в подземных траншеях моих
Я валил косяки и камни и заново ставил их.
Я пускал его мрамор в дело, известью крыл Дворец,
Принимая и отвергая то, что оставил мертвец.

Не презирал я, не славил; но, разобрав до конца,
Прочел в низвергнутом зданье сердце его творца.
Словно он сам рассказал мне, стал мне понятным таким
Облик его сновиденья в плане, задуманном им.

Каменщик был и Король я - в полдень гордыни моей
Они принесли мне Слово, Слово из Мира теней.
Шепнули: "Кончать не должно! Ты выполнил меру работ,
Как и тот, твой дворец - добыча того, кто потом придет".

Я отозвал рабочих от кранов, от верфей, из ям
И все, что я сделал, бросил на веру неверным годам.
Но надпись носили камни, и дерево, и металл:
"Вслед за мною идет Строитель. Скажите ему - я знал."


Эпитафия...

...политику

Я трудиться не умел, грабить не посмел,
Я всю жизнь свою с трибуны лгал доверчивым и юным,
Лгал - птенцам.
Встретив всех, кого убил, всех, кто мной обманут был,
Я спрошу у них, у мертвых, бьют ли на том свете морду
Нам - лжецам?

...эстету

Я отошел помочиться не там, где вся солдатня.
И снайпер в ту же секунду меня на тот свет отправил.
Я думаю, вы не правы, высмеивая меня,
Умершего принципиально, не меняя своих правил.

...командиру морского конвоя

Нет хуже работы - пасти дураков.
Бессмысленно храбрых - тем более.
Но я их довел до родных берегов
Своею посмертною волею.

...бывшему клерку

Не плачьте! Армия дала
Свободу робкому рабу.
За шиворот приволокла
Из канцелярии в судьбу,

Где он, узнав, что значит сметь,
Набрался храбрости - любить
И, полюбив,-пошел на смерть,
И умер. К счастью, может быть.

...новичку

Они быстро на мне поставили крест -
В первый день, первой пулей в лоб.
Дети любят в театре вскакивать с мест -
Я забыл, что это - окоп.

[Алира]

ВАЛЬС ПОЛЯРНЫХ ВОЛКОВ

Ничего, что не модно, что век - не таков,
Но, покуда весь лёд не растаял,
Ты живёшь по законам полярных волков,
Что нигде не сбиваются в стаи.
А волчица с тобою - такая одна,
Что умеет мечтать о полёте,
А над северным морем - такая луна,
Что подобной - нигде не найдёте!
И в полярном сиянии наших зрачков
Светит жёлтое пламя волков.
Что - холодное лето в холодной росе,
Что весна - три мгновения в Марте,
Если осенью стаи полярных гусей
Улетят по изогнутой карте?
Что - людского навета пустой разговор
У камина, сжимая колени?!
Без волков у оленей - то голод, то мор,
А с волками - мужают олени!
И в холодном сиянии наших зрачков
Видят жёлтое пламя волков.
Ночь украсила город осенним дождём,
С облачения стразы снимая.
Мы по тёмному городу - вместе идём,
Фонари за луну принимая!
Ничего, что не модно, что век - не таков,
Что слова - оболочка пустая…
Мы живём по законам полярных волков,
Что нигде не сбиваются в стаю!
И в прозрачном сиянии наших зрачков
Отражается пламя волков.

p.s. автор, к великому сожалению, мне не знаком.

[DrGrem]

Исповедь Конана

Я - угрюмый король пепелища голов,
Мне не нужно ни чести, ни славы.
Если просит душа, пью я кровь как вино,
Власть и деньги - нет хуже отравы.

Мне богатство души и бездушье богатств
Показали судьбу поколений.
Я испытывал ужас при виде жрецов,
Совершавших обряд поклонений.

Лучше нет испытанья, чем тысяча дел.
Что пустил я на ветер, что недоглядел?

Я был вором, корсаром, но не палачом.
Где вершались заклятья, там я не при чём.
Видел тысячи лиц, видел тысячи глаз,
Моя сила, мой меч превращались в рассказ.
Мне давали всё то, что бы я не просил.
Моё тело. Которое я износил.
Я рубился, не видя всей тягости драмы,
Получая в бою узловатые шрамы.

Волос мой поседел, голос груб, взгляд упрям.
Тело в пытках души припадало к ногам
И бессмертных богинь, и земных королев,
И к блудницам, и к страсти воинственных дев.

Где мой Бог? Что ответ не давал никогда,
Где мой Кром? Что испил мои силы до дна.
И жестокость, и месть у него налицо.
Я плевал ему в душу, а он мне - в лицо.
И враги в царство сна уходили вперёд,
Но теперь моя плата, теперь мой черёд.

Заклинаю мечом, его силой большой,
Заклинаю всем тем, что держу за душой.
Заклинаю Иштар, Митрой, Бэлом и Кромом,
Не живите в миру, вам ещё не знакомом!!!

Умираю. Настал наконец и мой час,
Если встречу Его, не забуду про вас.
Положите на камень мой треснувший меч
И найдите змею, чтобы меч мой стеречь.

Где же силы мои?
Где…. венец золотой…?
Я…. Король!!!
Где булат мой…. свинцом налитой?

Мне и меч не достать….
И зачем же о жизни жалеть?

Отойдите от ложа, дайте мне умереть!!!!

P.S. К сожалению автор мне не известен...

[Джин]

Никому неизвестный питерский автор Андрей Коробков:

Четкой азбукой в стеклопакеты стучится дождь.
Знаешь, все то, что не вечно - всегда проходит,
но, если не спишь, а чего-то опять ждешь,
помнишь про вещи, что рядом, пусть они даже не в моде,
вроде же, капли - это просто вода,
но все такие тоскливо-тяжелые, бьются,
и тебе их становится жалко, снимаешь наушники,
сматываешь провода,
открываешь окно и смотришь на фонарей блюдца.
И подставляешь этой воде лицо,
так, словно им сейчас, ненамного, чуть-чуть станет мягче,
ты улыбаешься глупо, мысли опять кольцом,
а в темноте кто-то играет луною в мячик,
ритм слабеет, но он навсегда внутри,
он бэк-вокалом с твоим разбежавшимся сердцем бьется,
не отводи глаза, после закрой, а сейчас - смотри,
это не слезы, просто так осень смеется,
хлестко по лужам отблески фар и опять темно,
так, будто света на свете совсем не осталось,
и кажется, будто не ты, а дождь тебе распахнул окно,
и тычется мокро в лицо, словно щенок, извиняясь за эту шалость,
ветер заткнувшись, уже не шумит, устав,
и тишина вновь становится тише,
а ты все вникаешь, в этот дождливый стафф,
и ты улыбаешься, зная, что сама для себя его пишешь.

[TassadarT]

Ншел еще одну замечательную книжку пит хэйн - грукс

ARS BREVIS

There is
one art,
no more,
no less:
to do
all things
with art-
lessness. THE ROAD TO WISDOM

The road to wisdom?
-- Well, it's plain
and simple to express:
Err
and err
and err again
but less
and less
and less.
ASTRO-GYMNASTICS

Go on a starlit night,
stand on your head,
leave your feet dangling
outwards into space,
and let the starry
firmament you tread
be, for the moment,
your elected base.

Feel Earth's colossal weight
of ice and granite,
of molten magma,
water, iron, and lead;
and briefly hold
this strangely solid planet
balanced upon
your strangely solid head.
THE PARADOX OF LIFE

A bit beyond perception's reach
I sometimes believe I see
that Life is two locked boxes, each
containing the other's key.


T. T. T.

Put up in a place
where it's easy to see
the cryptic admonishment
T. T. T.
When you feel how depressingly
slowly you climb,
it's well to remember that
Things Take Time!


EXPERTS

Experts have
their expert fun
ex cathedra
telling one
just how nothing
can be done.

ATOMYRIADES

Nature, it seems, is the popular name
for milliards and milliards and milliards
of particles playing their infinite game
of billiards and billiards and billiards.


PAST PLUPERFECT

The past, -- well, it's just like
our Great-Aunt Laura,
who cannot or will not perceive
that though she is welcome,
and though we adore her,
yet now it is time to leave.

MAKING SENSE

Life makes senses
and who could doubt it,
if we have
no doubt about it.


MEETING THE EYE

You'll probably find
that it suits your book
to be a bit cleverer
than you look.
Observe that the easiest
method by far
is to look a bit stupider
than you are.

A PSYCHOLOGICAL TIP

Whenever you're called on to make up your mind,
and you're hampered by not having any,
the best way to solve the dilemma, you'll find,
is simply by spinning a penny.
No -- not so that chance shall decide the affair
while you're passively standing there moping;
but the moment the penny is up in the air,
you suddenly know what you're hoping.


IF YOU KNOW WHAT I MEAN

A poet should be of the
old-fahioned meaningless brand:
obscure, esoteric, symbolic,
-- the critics demand it;
so if there's a poem of mine
that you do understand
I'll gladly explain what it means
till you don't understand it.


OUT OF TIME
(A holiday thought)

My old clock used to tell the time
and subdivide diurnity;
but now it's lost both hands and chime
and only tells eternity.


LIVING IS...

Living is
a thing you do
now or never --
which do you?

A MOMENT'S THOUGHT

As eternity
is reckoned
there's a lifetime
in a second.

SMALL THINGS
& GREAT

He that lets
the small things bind him
leaves the great
undone behind him.

THOSE WHO KNOW

Those who always
know what’s best
are
a universal pest.
SIMILARITY
Commutative Law

No cow's like a horse,
and no horse like a cow.
That's one similarity
anyhow.
REMEDIES' REMEDIES

Pills are useful
against ills
and against
too many pill.

The man who is only a poet is not even that.


DREAM INTERPRETATION

Simplified.
Everything's either
concave or -vex,
so whatever you dream
will be something with sex.

SOCIAL MECHANISM

When people always
try to take
the very smallest
piece of cake
how can it also
always be
that that's the one
that's left for me?

ON PROBLEMS

Our choicest plans
have fallen through,
our airiest castles
tumbled over,
because of lines
we neatly drew
and later neatly
stumbled over.


NAIVE

Naive you are
if you believe
life favours those
who aren't naive.

TIMING TOAST

There's an art of knowing when.
Never try to guess.
Toast until it smokes and then
twenty seconds less.

[Малкия]

Мой любимый поэт - Эдуард Асадов.

Солидарна;), один из любимых. А вот еще из асадовского творчества:

Любить..

Любить - это прежде всего отдавать.
Любить - значит чувства свои, как реку,
С весенней щедростью расплескать
На радость близкому человеку.
Любить - это только глаза открыть
И сразу подумать еще с зарею:
Ну чем бы порадовать, одарить
Того, кого любишь ты всей душою?!
Любить - значит страстно вести бои
За верность и словом и каждым взглядом,
Чтоб были сердца до конца свои
И в горе и в радости вечно рядом.
А ждет ли любовь? Ну конечно, ждет!
И нежности ждет и тепла, но только
Подсчетов бухгалтерских не ведет:
Отдано столько-то, взято столько.
Любовь не копилка в зашкафной мгле.
Песне не свойственно замыкаться.
Любить - это с радостью откликаться
На все хорошее на земле!
Любить - это видеть любой предмет,
Чувствуя рядом родную душу:
Вот книга: читал он ее или нет?
Груша... А как ему эта груша?
Пустяк? Отчего? Почему пустяк?!
Порой ведь и каплею жизнь спасают.
Любовь - это счастья вишневый стяг,
А в счастье пустячного не бывает!
Любовь - не сплошной фейерверк страстей.
Любовь - это верные в жизни руки,
Она не страшится ни черных дней,
Ни обольщений и ни разлуки.
Любить - значит истину защищать,
Даже восстав против всей вселенной.

Любить - это в горе уметь прощать
Все, кроме подлости и измены.
Любить - значит сколько угодно раз
С гордостью выдержать все лишенья,
Но никогда, даже в смертный час,
Не соглашаться на униженья!
Любовь - не веселый бездумный бант
И не упреки, что бьют под ребра.
Любить - это значит иметь талант,
Может быть, самый большой и добрый.
И к черту жалкие рассужденья,
Все чувства уйдут, как в песок вода.
Временны только лишь увлеченья.
Любовь же, как солнце, живет всегда!
И мне наплевать на циничный смех
Того, кому звездных высот не мерить.
Ведь эти стихи мои лишь для тех,
Кто сердцем способен любить и верить!

[ReQuiem]

Мой любиый поэт - В.В. Маяковский. Заметил, что мало кому нравятся его стихи, но все же... Самое любимое:

"Скрипка и немножко нервно"

Скрипка издергалась, упрашивая,
и вдруг разревелась
так по-детски,
что барабан не выдержал:
"Хорошо, хорошо, хорошо!"
А сам устал,
не дослушал скрипкиной речи,
шмыгнул на горящий Кузнецкий
и ушел.
Оркестр чужо смотрел, как
выплакивалась скрипка
без слов,
без такта,
и только где-то
глупая тарелка
вылязгивала:
"Что это?"
"Как это?"
А когда геликон -
меднорожий,
потный,
крикнул:
"Дура,
плакса,
вытри!" -
я встал,
шатаясь, полез через ноты,
сгибающиеся под ужасом пюпитры,
зачем-то крикнул:
"Боже!",
бросился на деревянную шею:
"Знаете что, скрипка?
Мы ужасно похожи:
я вот тоже
ору -
а доказать ничего не умею!"
Музыканты смеются:
"Влип как!
Пришел к деревянной невесте!
Голова!"
А мне - наплевать!
Я - хороший.
"Знаете что, скрипка?
Давайте -
будем жить вместе!
А?"

Нам бы сейчас, в нашу современную Россию, такого поэта-революционера.

[milk]

Продолжу тему Маяковского)

"Вместо письма"

Дым табачный воздух выел. Комната - глава в крученыховском аде.
Вспомни - за этим окном впервые руки твои исступленно гладил.
Сегодня сидим вот, сердце в железе. День еще - выгонишь, можешь быть, изругав.
В мутной передней долго не влезет сломаная дрожью рука в рукав.
Выбегу, тело в улицу брошу я. Дикий, обезумлюсь, отчаяньем иссечась.
Не надо этого, дорогая, хорошая, давай простимся сейчас.
Все равно любовь моя - тяжкая гиря, ведь висит на тебе, куда ни бежала б.
Дай в последнем крике выреветь горечь обиженных жалоб.

Если быка трудом уморят - он уйдет, разляжется в холодных водах.
Кроме любви твоей, мне нету моря, а у любви твоей и плачем не вымолишь отдых.
Захочет покоя уставший слон - царственный ляжет в опожаренном песке.
Кроме любви твоей, мне нету солнца, а я и не знаю, где ты и с кем.

Если б так поэта измучила, он любимую на деньги б и славу выменял,
А мне ни один не радостен звон, кроме звона твоего любимого имени.
И в пролет не брошусь, и не выпью яда, и курок не смогу над виском нажать.
Надо мною, кроме твоего взгляда, не властно лезвие ни одного ножа.
Завтра забудешь, что тебя короновал, что душу цветущую любовью выжег,
И суетных дней взметенный карнавал растреплет страницы моих книжек...
Слов моих сухие листья ли заставят остановиться, жадно дыша?
Дай хоть последней нежностью выстелить твой уходящий шаг.

[Алира]

Белокурый демон с ясными глазами,
Ты любви не ведал, ты не знал печали,
Твой удел не хитрый - кабаки и лютня,
Все пиры хмельные да с похмелья утро.
Ты себя прославил дерзкими речами,
Дом твой вечно полон вздорными гостями,
Таинство молитвы для тебя пустое,
“Жизнь для удовольствий” - правило простое.
О печальном думать не найдется повод.
Ты богат и знатен, ты красив и молод.
День и ночь бушует черной страсти пламень,
Но в груди не сердце, а могильный камень.

К великому моему сожалению не знаю автора

[Руса]

Татьяна Смертина.

Я видела вампиров средь живых -
Чужую жизнь высасывали ночью,
Не веря в это сами! Но у них
Змеилась злоба по губам... Воочью
Видала кровь у них на подбородке.
То - были очень злые дядьки, тетки.

Детей озлобно били и зверей.
Один - щенка убил промеж дверей,
Чтоб сделать шапку и потом продать.

Кто купит -
Из того начнет сосать...

Любила очень плакать тайно,
Молчать, как будто бы взлетать.
Невидимое - видеть явно.
До острой боли сострадать
Цветку, травине и птенцу,
Соседской бабке и слепцу...

Ещё - тому в ямщицкой песне,
Кого сумели так предать,
Что даже силы нет для мести,
И лень ему гнедого гнать.

Сквозь ельник едет. Рассвело.
И конь ступает тяжело.

...Уж век прошел!
А он всё бредит
И через ельник едет, едет...

Средь вятского леса в глуши васнецовской,
Где желуди всходят, где в омутах тихо,
Дружила я тайно с младой лешачихой -
Огромной, лохматой, что спит под березкой.

А взгляд лешачихи был огненно-зелен!
Умела она исчезать, появляться.
Дарила ей бусы, учила смеяться.
Мы в травы рядились богаче царевен.

Вдруг что-то во тьме появилось! Мгновенно
Заохало всё, застонало стозвонно,
И белая чаша раскрылась бездонно,
И кошкою рысь мне лизнула колено.

Куда-то звала за собой лешачиха...
Проникла я в то, что не примет наш разум!
И я оттолкнула - навеки и разом! -
Ее вместе с чашей, заплакала тихо...

Брела я в слезах средь болот мелколесья,
Я в бархаты мхов до колен утопала...
А лешья душа в иномире - рыдала,
И сыпались бусины из поднебесья...

Каролина Павлова

Я не из тех, которых слово
Всегда смиренно, как их взор,
Чье снисхождение готово
Загладить каждый приговор.

Я не из тех, чья мысль не смеет
Облечься в искреннюю речь,
Чей разум всех привлечь умеет
И все сношения сберечь,

Которые так осторожно
Владеют фразою пустой
И, ведая, что всё в них ложно,
Всечасно смотрят за собой.
Марина Цветаева

Умирая, не скажу: была.
И не жаль, и не ищу виновных.
Есть на свете поважней дела
Страстных бурь и подвигов любовных.

Ты - крылом стучавший в эту грудь,
Молодой виновник вдохновенья -
Я тебе повелеваю: - будь!
Я - не выйду из повиновенья.

В старом вальсе штраусовском впервые
Мы услышали твой тихий зов,
С той поры нам чужды все живые
И отраден беглый бой часов.

Мы, как ты, приветствуем закаты,
Упиваясь близостью конца.
Все, чем в лучший вечер мы богаты,
Нам тобою вложено в сердца.

К детским снам клонясь неутомимо,
(Без тебя лишь месяц в них глядел!)
Ты вела своих малюток мимо
Горькой жизни помыслов и дел.

С ранних лет нам близок, кто печален,
Скучен смех и чужд домашний кров...
Наш корабль не в добрый миг отчален
И плывет по воле всех ветров!

Все бледней лазурный остров — детство,
Мы одни на палубе стоим.
Видно грусть оставила в наследство
Ты, о мама, девочкам своим!

[Deakon Frost]

Что может быть хуже женской поэзии...

Вот, сравните первое стихотворение с этим

Изменник с черною душой!
Тебя Монкир своей косой
Изрежет. Коль освободиться
Успеешь ты от этих мук,
То вечно должен ты вокруг
Престола Эблиса кружиться,
И будет грудь гореть огнем...
Нет, о страдании твоем
Пересказать не хватит силы.
Но перед этим из могилы
Ты снова должен выйти в мир
И, как чудовищный вампир,
Под кровлю приходить родную -
И будешь пить ты кровь живую
Своих же собственных детей.
Во мгле томительных ночей,
Судьбу и небо проклиная,
Под кровом мрачной тишины
Вопьешься в грудь детей, жены,
Мгновенья жизни сокращая.
Но перед тем, как умирать,
В тебе отца они признать
Успеют. Горькие проклятья
Твои смертельные объятья
В сердцах их скорбных породят,
Пока совсем не облетят
Цветы твоей семьи несчастной.
Когда же юной и прекрасной
Любимой дочери придет
Погибнуть за тебя черед -
Она одна тебя обнимет,
И назовет отцом, и снимет
Она кору с души твоей,
И загорится пламень в ней.
Но все же нет конца мученью:
Увидишь ты, как тень за тенью
Румянец нежный на щеках
У юной жертвы исчезает
И гаснет блеск у ней в глазах,
И взгляд печальный застывает...
И ты отделишь от волос
Одну из золотистых кос,
И унесешь в воспоминанье
Невыразимого страданья:
Ведь в знак любви всегда с собой
Носил ты локон золотой.
Когда с кровавыми устами,
Скрежеща острыми зубами,
В могилу с воем ты придешь,
Ты духов ада оттолкнешь
Своею страшною печатью
Неотвратимого проклятья.

[Иуда из Кариота]

Глазки эпатажные

"Когда мы познакомились с тобой у вокзала,
ты сказала, тебе восемнадцать,
я увидел пятнадцать, оказалось тринадцать,
господи, как же ты меня измотала
за пять лет, урок дураку - не подбирай бродяжек,
да еще таких глазастых и эпатажных,
да еще со вшами и гонореей.
уезжай, малыш. уезжай скорее.
лети к своему французу, я не буду устраивать драм.
изменяй там двухкомнатной моей распашонке,
недобрый ребенок, ты носишь ребенка,
и, конечно, он должен родиться там.
а я - здесь, здесь и буду ходить на работу,
здесь читать, отсюда звонить по субботам
и осязать, как сходятся клинья светом -
кем я буду ему, отцом или дедом?
и что - "жить" - как не ступать по кинжалам?
когда мы познакомились с тобой в декабре, я
не знал, что это заразнее гонореи.
господи, как же ты меня измотала"


Автор: A.Shatsky

[Парампулька]

К.Бальмонт "Жизнь"
Жизнь-отражение лунного лика в воде,
Сфера,чей центр-повсюду,окружность-нигде.
Царственный вымысел,пропасть глухая без дна,
Вечность мгновенья-миг красоты-тишина
Жизнь-трепетание моря под властью луны,
Лотос чуть дышащий,бледный любимец волны,
Длиное облако,полное скрытых лучей,
Сон,создаваемый множеством,всех-и ничей.

"Тень"
Ты в жизни проходишь безучастною тенью,
И вечно опущен твой взор.
Ты сердцем уходишь к неземному селенью,
Уж там-с незапаметных пор.

Тебя повстречал я на великой дороге,
Ведущей в безвестную даль.
И мне показалось-мы стоим на пороге,
Чего-то обоим нам жаль.

И мне показалось,-и,быть может,обманно,
Быть может,с правдивостью сна,-
Друг другу мы близки,так воздушно и странно.
Так нежно ты мне суждена.

Мы думали оба, и мы оба молчали,
Но вдруг приподжнявши свой взор,
Ты молча сказала о предвечной печали,
Я друг твой,я брат твой с тех пор.

И если б была ты не бесстрасною тенью,
И если б не сказкой был сон,
Я отдал бы сердце роковму томленью,
Но в сказку,я в сказку влюблен.

[Малкия]

Марина Цветаева:

Мне нравится, что Вы больны не мной,
Мне нравится, что я больна не Вами,
Что никогда небесный шар земной
Не уплывет под нашими ногами.

Мне нравится, что можно быть смешной -
Распущенной - и не играть словами,
И не краснеть удушливой волной,
Слегка соприкоснувшись рукавами.

Мне нравится еще, что вы при мне
Спокойно обнимаете другую,
Не прочите мне в адовом огне
Гореть за то, что я не Вас целую.
Что имя нежное мое, мой нежный, не
Упоминаете ни днем, ни ночью - всуе...
Что иногда в церковной тишине
Не пропоют над нами: Аллилуйя!

Спасибо вам, и сердцем и рукой,
За то, что Вы меня - не зная сами! -
Так любите: за мой ночной покой,
За редкость встреч закатными часами,
За наши не-гулянья под луной,
За солнце, не у нас над головами, -
За то, что Вы больны - увы! - не мной,
За то, что ябольна - увы! - не Вами!

[Парампулька]

Н.Гумилёв "Дон Жуан"
Моя мечта надменна и проста:
Схватить весло,поставить ногу в стремя
И обмануть медлительность время,
Всегда лобзал новые уста.

А в старости принять завет Христа,
Потупить взор,посыпать пеплом темя
И взять на грудь спасающее бремя
Тяжелого железного креста!

И лишь когда средь оргии победной
Я вдруг опомнюсь,как лунатик бледный,
Испуганный в тиши своих путей,

Я вспоминаю,что,ненужный атом,
Я не имел от женщины детей
И никогда не звал мужчину братом.

[Алира]

ОН придет, мой противник неведомый,
Взвоет яростный рог в тишине,
И швырнет, опьяненный победами,
Он перчатку кровавую мне...

Тьма вздохнет пламенеющей бездною -
Сердце дрогент в щемящей тоске -
Но приму я перчатку железную
И надену свой черный доспех.

На каком-то откосе мы встретимся
В желтом сумраке знойных ночей.
Разгорится под траурным месящем
Обнаженное пламя мечей.

Разобьются щиты с тяжким грохотом,
Разлетятся осколки копья, -
И безрадостным каменным хохотом
Обозначится гибель моя.

Р. Мандельштам.

[Руса]

Что может быть хуже женской поэзии...
Хуже женской поэзии, может быть только необоснованно критикующий критик. Я может тоже Байрона не люблю, но я же не говорю что он плохой.
***
Королевам плакать не пристало -
Сильны духом, да крепки душой.
Уверяют люди - стоят мало
Слёзы королевские порой...

Королевам - плакать? Что вы, боже!
Самый страшный и дурной позор.
Лица равнодушнее и строже,
И спокойный, бессердечный взор...

Почему же плачут Королевы,
Слёз своих не показав другим?
Уверяют люди - это нервы,
А другое не присуще им..

Одиноко, гордо и холодно
Королевы во дворцах живут.
Их сердца, естественно, свободны...
Почему же слёзы вдруг текут?..

Почему же так печально стало...
И цветы под вечер отцвели?
Королевам плакать не пристало.
Королевам ведь не до любви?..
27.01.07.
Лёка-Алани

[Парампулька]

Александр Блок
"Смятение"
Мы ли пляшущие тени?
Или мы бросаем тень?
Снов,обманов и видений
Догоревший полон день.

Не пойму я,что нас манит,
Не поймешь ты,что со мной,
Чей под маской взор тскнеет.
Сумрак вьюги снеговой?

И твои мне светят очи
Наяву или во сне?
Даже в полдне,даже в дне
Разметались космы ночи...

И твоя ли неизбежность
Совлекла меня с пути?
И моя ли страсть и нежность
Хочет вьюгой изойти?

Маска,дай мне чутко слушать
Сердце тёмное твое,
Возрати мне,маска,душу,
Горе светлое моё!

[TassadarT]

36 коротких стихов объединенных стилем и темой...
Кстати следует заметить, что даже при переводе, говардавская атмосфера осталась... Риспект и уважуха переводившему(ей)...

1. Книга

В квартале возле пристани, во мгле
Терзаемых кошмарами аллей,
Где призраки погибших кораблей
Плывут, сливаясь с дымкой, по земле,
Мой взгляд остановился на стекле
Лачуги, превращенной в мавзолей
Старинных книг - десятки штабелей
Пылились подле стен и на столе.

С волнением шагнув под низкий свод,
Одну из книг раскрыл я наугад,
Но с первых строк меня швырнуло в пот,
Как если бы я принял сильный яд.
Я в страхе огляделся - дом был пуст,
И только смех слетал с незримых уст.

2. Преследователь

Заветный том за пазухой держа
И сам как будто бесом одержим,
Я мчался, озираясь и дрожа,
По грязным и разбитым мостовым.
Из затхлой глубины кирпичных ниш
За мной следили окна. В вышине
Маячили громады черных крыш -
От вида их тоскливо было мне.

Зловещий смех по-прежнему звучал
В моем воображении больном,
И, думая о томе, я гадал,
Какие бездны зла таятся в нем.
Меж тем вдали все топот раздавался
Как если бы за мною кто-то гнался!

3. Ключ

Я все никак опомниться не мог
От странных слов, чей тон был столь суров,
А потому, взойдя на свой порог,
Был бледен - и закрылся на засов.
Со мной был том, а в нем - заветный путь
Через эфир и тот святой заслон,
Что скрыл от нас миров запретных жуть
И сдерживает натиски времен.

В моих руках был ключ к стране видений -
Закатных шпилей, сумеречных рощ,
Таящихся за гранью измерений,
Земных законов презирая мощь...
Пока я бормотал оторопело,
Окно мансарды тихо заскрипело.

4. Узнавание

И вновь вернулся тот блаженный час,
Когда - еще ребенком - я забрел
В лощину, где дремал могучий вяз
И тени населяли мглистый дол.
В плену растений, как и в прошлый раз,
Томился символ, врезанный в престол
В честь Безымянного, кому с террас
Века назад кадили чадом смол.

На алтаре покоился скелет...
Я понял, что мечтам моим конец,
И я не на Земле в кругу планет,
Но на коварном Югготе. Мертвец
Исторгнул стон, за всех живых скорбя,
И в бледной жертве я узнал - себя!

5. Возвращение

Дух объявил, что он меня возьмет
В то место, где когда-то был мой дом,
В чудесный край на берегу морском,
Где высится сверкающий оплот. -
К нему крутая лестница ведет
С перилами из мрамора. Кругом
Тьма куполов и башен. Но пером
Живописать все это - кто рискнет?

Поверив искусителя речам,
Я вслед за ним поплыл через закат
Рекой огня вдоль золотых палат
Богов, душимых страхом по ночам.
Потом - сплошная ночь и моря плач.
<Ты жил здесь, - молвил дух, - когда был зряч!>

6. Лампада

В пещере, где служили Сатане,
Куда ходы нечистые вели,
Прорытые отродьями земли,
Где символы виднелись на стене,
Чей тайный смысл постичь, увы, не мне,
Старинную лампаду мы нашли -
Ее латунь сверкала и в пыли,
Остатки масла плавали на дне.

Нарушив сорока веков запрет,
Мы свой трофей из праха извлекли
И к темным каплям спичку поднесли,
Гадая, вспыхнет масло или нет.
Лампада занялась - и сонм теней
Возник в дрожащем зареве над ней!

7. Холм Замана

Зеленый склон лесистого холма
Взметнулся над старинным городком
В том месте, где шатаются дома
И колокол болтает языком.
Две сотни лет - молва на всех устах
О том, что на холме живет беда,
О туловище, найденном в кустах,
О мальчиках, пропавших без следа.

Стоял на склоне хутор, но и тот
Исчез, как испарился. Почтальон
Сказал об этом в Эйлсбери. Народ
Сбегался поглядеть со всех сторон.
И слышалось: <Почтарь-то, видно, врет,
Что видел у холма глаза и рот!>

8. Порт

В десятке миль от Аркхэма я влез
На скальную гряду вдоль Бойнтон-Бич,
Спеша долины Инсмута достичь,
Пока закат не обагрил небес.
На синей глади - зыбок и белес -
Маячил парус. Не могу постичь,
Чем он так ужаснул меня, что клич
В моих устах остался без словес.

Я вспомнил древний инсмутский девиз:
<Уходим в море!>, и последний луч
Озолотил громады сонных круч,
Откуда столько раз глядел я вниз.
Вдали простерся город - море крыш.
Но странно - в нем царили мрак и тишь.

9. Двор

Я помнил этот город с давних пор -
Рассадник скверны, где безродный сброд
Колотит в гонги и молитвы шлет
Чужим богам из чрева смрадных нор.
Колдобин сторонясь и нечистот,
Меж стен гнилых я крался, словно вор.
Потом свернул в какой-то темный двор,
Надеясь, что застану в нем народ.

Но двор был пуст, и проклял я тот час,
Когда нашел дорогу в эту глушь.
Вдруг двадцать окон осветилось враз,
И в них замельтешили - что за чушь! -
Танцующие толпы мертвецов.
Все, как один, без рук и без голов!

10. Голубятники

Мы шли через трущобы. Грех, как гной,
Коробил кладку стен, и сотни лиц
Перекликались взмахами ресниц
С нездешними Творцом и Сатаной.
Кругом пылало множество огней,
Повсюду колотили в барабан,
И с плоских крыш отряды горожан
Пускали в небо черных голубей.

Я знал, что те огни чреваты злом,
А птицы улетают за Предел,
Но с чем они вернутся под крылом,
О том я даже думать не хотел.
И каждый испытал священный страх,
Взглянув на то, что было в их когтях.

11. Колодец

Сет Этвуд в свои восемьдесят лет
Затеял рыть колодец у ворот.
На пару с юным Эбом старый Сет
Трудился дни и ночи напролет.
Мы думали - одумается дед,
Но вышло все как раз наоборот:
Эб тронулся, а Сет дал задний ход
И сам себя отправил на тот свет.

Как только был закопан дедов гроб,
Мы бросились к колодцу - злу вине -
Но в нем нашли лишь ряд железных скоб,
Терявшийся в зловещей глубине.
И скольверевка ни была б длинна,
До дна не доставала ни одна!

12. Наследник

Кто шел в Зоар, выслушивал совет:
Не пользоваться бригсхильской тропой,
Где Душка Боткине, вздернутый толпой,
Оставил по себе кошмарный след.
Отправившись туда, я увидал
Плющом увитый домик под горой
И вздрогнул - он смотрелся как жилой,
Хотя и сотни лет пропустовал.

Пока я наблюдал, как меркнет день,
Из верхнего окна донесся вой.
Я поднял взор - в окне мелькнула тень -
И я помчался прочь, едва живой.
Будь проклят этот дом с его жильцом -
Животным с человеческим лицом!

13. Гесперия

Заря, в морозной дымке пламенея
Над шпилями и скатами строений,
В страну заветных грез и настроений
Зовет меня, и я слежу, бледнея,
За тем, как облака - то каменея,
То истончаясь в череде вращении -
Претерпевают сотни превращений,
Одно другого краше и чуднее.

Гесперия - страна зари вечерней.
Там Время начинает свой отсчет,
Туда от века избранных влечет
Из дольних сфер, что созданы для черни.
Влечет неудержимо, но увы! -
Туда не попадем ни я, ни вы.

14. Звездовей

В известный час скупых осенних дней,
Когда в окне затеплится свеча,
По улицам, сухие листья мча,
Гуляет звездный ветер - звездовей.
Печной дымок, послушный лишь ему,
Творит за пируэтом пируэт -
Он вторит траекториям планет,
А с юга Фомальгаут сверлит тьму.

В такую ночь поэты узнают
Немало тайн о югготских грибах
И о цветах, что в сказочных садах
На континентах Нитона растут.
Но все, что в этот час приснится им,
Уже к утру развеется как дым!

15. Антарктос

В глубоком сне поведала мне птица
Про черный конус, что стоит во льдах
Один как перст - над ним пурга глумится,
На нем лежит тысячелетий прах.
Та часть его, что подо льдом таится,
В былые дни внушала Древним страх.
Теперь о ней не помнит и Денница,
Единственная гостья в тех краях.

Иной смельчак, пройдя через невзгоды
Ледового пути - мороз, буран -
Сказал бы: <Что за странный жест природы -
Создать такой неслыханный курган!>
Но горе мне, узревшему во сне
Взгляд мертвых глаз в хрустальной глубине!

16. Окно

В старинном доме с лестницей витой,
Где жили мои прадеды, одно
Манило и влекло меня - окно,
Заложенное каменной плитой.
В плену у грез, я с детства жил мечтой -
Узнать, какой секрет хранит оно,
И часто подходил к нему. Темно
И пыльно было в комнате пустой.

Лишь много лет спустя в свой уголок
Я пару камнетесов пригласил.
Они трудились, не жалея сил,
Но, сделав брешь, пустились наутек.
А я, взглянув в проем, увидел в нем
Тот мир, где я бывал, забывшись сном.

17. Память

В посеребренной звездами ночи
Дремала степь, вся в лагерных кострах,
Чьи языки, в стада вселяя страх,
Лизали мрак, остры и горячи.
На юге - там, где степь во всю длину
Ныряла вниз - темнел зигзаг стены,
Как будто некий змей из глубины
Там камень превратился в старину.

Куда попал я и каким путем? -
Метался я, судьбу свою кляня.
Вдруг чья-то тень, поднявшись над костром,
По имени окликнула меня.
Приблизившись, я встретил мертвый взгляд.
Зачем я пил надежд напрасных яд!

18. Йинские сады

За той стеной, чьих лет никто не счел,
Чьи башни поросли седыми мхами,
Лежат сады с нарядными цветами,
С порханьем птиц, и бабочек, и пчел.
Там стаи цапель дремлют над прудами
И царственные лотосы цветут,
Там звонкие ручьи узоры ткут
Среди деревьев с яркими плодами.

Так думал я, наивно веря снам,
В которых уж не раз случалось мне
Приблизиться к внушительным вратам
В той исполинской каменной стене.
И вот я у стены... но где же вход?
Вы мне солгали, сны! В ней нет ворот!

19. Колокола

Из года в год в часы ночного бденья
Я слышал колокольный перезвон,
Протяжный и глухой - казалось, он
Заоблачного был происхожденья.
Среди полузабытых грез и снов
Искал я ключ к разгадке этой тайны
И, думается, вспомнил не случайно
Шпиль в Инсмуте и белых чаек зов.

Но как-то в марте шум дождя ночного
Взбодрил мне память, где царила мгла,
И я припомнил, словно сон бредовый,
Ряд башен, а на них - колокола.
И вновь раздался, звукам ливня вторя,
Знакомый звон - со дна гнилого моря!

20. Ночные бестии

Какие подземелья их плодят,
Рогатых черных тварей, чьи тела
Влачат два перепончатых крыла,
А хвост - двуострый шип, в котором яд?
Они меня хватают и летят
В миры, где торжествуют силы зла,
Где разум обволакивает мгла...
И когти и щекочут, и язвят.

Кривые пики Тока одолев,
Мы с лету низвергаемся на дно
Геенны - там есть озеро одно,
Где часто дремлют шогготы, сомлев.
И так из ночи в ночь, и несть конца
Визитам этих бестий без лица!

21. Ньярлатхотеп

Он объявился под конец времен -
Египта сын, высок и смуглолиц.
Пред ним феллахи простирались ниц,
Цвет ризы его был закату в тон.
К нему стекался люд со всех сторон,
Охочий до пророчеств и чудес,
И даже дикий зверь, покинув лес,
Спешил к Ньярлатхотепу на поклон.

Все знали, что настал последний час,
И было так: сперва ушли моря,
Потом разверзлась суша, и заря
Скатилась на оплоты смертных рас.
В финале Хаос, вечное дитя,
С лица Вселенной Землю стер шутя.

22. Азатот

Я вторгся с вездесущим бесом в паре
Из мира измерений - за Предел,
Туда, где нет ни времени, ни твари,
Но только Хаос, бледен и дебел.
Непризнанный ваятель мирозданья,
Он жадно и бессвязно бормотал
Какие-то смешные предсказанья
И сонм крылатых бестий заклинал.

В его когтях надрывно голосила
Бесформенная флейта в три дыры -
Не верилось, что в звуках этих сила
Которой покоряются миры.
<Я есмь Его Глашатай,> - дух съязвил
И Божеству затрещину влепил.

23. Мираж

Не знаю, есть ли он на самом деле,
И где - на небесах иль на земле -
Тот край, которым грежу с колыбели,
Седых столетий тонущий во мгле.
Закрыв глаза, я вижу цитадели,
И ленты рек, и церковь на скале,
И переливы горней акварели,
Точь-в-точь как на закате в феврале.

Я вижу заболоченные дали,
Слежу за тенью птичьего крыла
И слышу звон, исполненный печали,
Со стороны старинного села.
Но где тот чародей, что скажет мне,
Когда я был - иль буду - в той стране?

24. Канал

В одном из снов я посетил район,
Где вдоль домов, ограбленных нуждой,
Тянулся ров, заполненный водой,
Густой, как кровь, и черной, как гудрон.
От вялых струй дух тлена исходил,
Стесняя грудь предчувствием беды,
И лунный свет сочился на ряды
Пустых жилищ с осанкою могил.

Ни стук шагов, ни скрип оконных рам
Не нарушали мрачной тишины -
Был слышен только мерный плеск волны,
Уныло льнущей к мертвым берегам.
С тех пор, как мне приснился этот сон,
Меня терзает мысль: не явь ли он?

25. Сен-Тоуд

<Сен-Тоудского звона берегись!> -
Услышал я, ныряя в тупики
И переулки к югу от реки,
Где легионы призраков вились.
Кричал одетый в рубище старик,
Который в тот же миг убрался прочь,
А я направил шаг в глухую ночь,
Не ведая, что значил этот крик.

Я шел навстречу тайне и дрожал,
Как вдруг (я было принял их за бред)
Еще два старца каркнули мне вслед:
<Когда пробьет Сен-Тоуд - ты пропал!>
Не выдержав, я бросился назад,
И все же он настиг меня - набат!

26. Знакомцы

Селянин Джон Уэтли жил один
Примерно в миле вверх от городка.
Народ его держал за чудака,
И, правду говоря, не без причин.
Он сутками не слазил с чердака,
Где рылся в книгах в поисках глубин;
Лицо его покрыла сеть морщин,
В глазах сквозила смертная тоска.

Когда дошло до воя по ночам,
О Джоне сообщили в желтый дом;
Из Эйлсбери пришли за ним втроем,
Но в страхе воротились. Их очам
Предстали два крылатых существа
И фермер, обращавший к ним слова.

27. Маяк

Над Ленгом, где скалистые вершины
Штурмуют неприступный небосвод,
С приходом ночи зарево встает,
Вселяя ужас в жителей долины.
Легенда намекает на маяк,
Где в скорбном одиночестве тоскует
И с Хаосом о вечности толкует
Последний из Древнейших, миру враг.

Лицо его закрыто желтой маской,
Чьи шелковые складки выдают
Черты столь фантастичные, что люд
Издревле говорит о них с опаской,
Веками поминая смельчака,
Который не вернулся с маяка.

28. Предвестники

Есть ряд вещей, рождающих во мне
Такое чувство, будто бы вот-вот
Одно из тех чудес произойдет,
Которые бывают лишь во сне:
Нагрянет ли незваное извне,
Иль сам я попаду в круговорот
Безумных авантюр, пиров, охот
В уже не существующей стране?

Среди таких вещей - холмы, зарницы,
Глухие села, шпили городов,
Закаты, южный ветер, шум садов,
Морской прибой, старинных книг страницы.
В их дивных чарах - жизни оправданье,
Но кто прочтет их тайное посланье?

29. Ностальгия

Один раз в год над морем раздается
Призывный клич и гомон птичьих стай,
По осени спешащих в дальний край,
Откуда их пернатый род ведется.
Узнав о нем из грез, они томятся
По рощам, где над лентами аллей
Сплелись густые ветви тополей,
Где все усеял яркий цвет акаций.

Они полны надежды, что вот-вот
Покажется высоких башен ряд,
Но, видя впереди лишь версты вод,
Из года в год ни с чем летят назад.
И купола в холодной глубине
Веками ждут и видят их во сне.

30. Истоки

Меня не привлекает новизна -
Ведь я родился в старом городке,
Где видел из окна, как вдалеке
Колдует пристань, призраков полна.
Затейливые шпили золоты
От зарева закатного костра,
На крышах - с позолотой флюгера:
Вот истинный исток моей Мечты.

Реликвии эпохи суеверий
Таят в себе соблазн для духов зла,
И те несут нам веры без числа
Из всех миров, где им открыты двери.
Они рвут цепи Времени - и я
Встречаю Вечность, их благодаря.

31. Древний город

Он гнил, когда был молод Вавилон.
Бог знает сколько эр он продремал
В земле, где наших заступов металл
Из плит его гранитных высек звон.
Там были мостовые и дворцы
И статуи, похожие на бред, -
В них предков нам оставили портрет
Неведомых ваятелей резцы.

И вот - мы видим лестничный пролет,
Прорубленный сквозь грубый доломит
И уходящий в бездну, что хранит
Знак Древних и запретных знаний свод.
И мы б наверняка в нее сошли,
Когда б не гром шагов из-под земли!

32. Отчуждение

Телесно оставаясь на земле,
Чему свидетель - пепельный рассвет,
Душою он скитался меж планет,
Входя в миры, лежащие во зле.
Пока не пробил час, ему везло:
Он видел Яддит - и не поседел,
Из гурских областей вернулся цел, -
Но как-то ночью зовы принесло...

Наутро он проснулся стариком,
И мир ему предстал совсем другим -
Предметы расплывались, словно дым,
Вся жизнь казалась сном и пустяком.
С тех пор он держит ближних за чужих,
Вотще стараясь стать одним из них.

33. Портовые свистки

Над крышами и остовами шпилей
Всю ночь поют портовые свистки.
Мотивы их исполнены тоски
По ярости штормов и неге штилей.
Чужие и не внятные друг другу,
Но слитые секретнейшей из сил,
Колдующих за поясом светил,
В поистине космическую фугу.

С их звуками в туманы наших снов
Вторгаются, туманные вдвойне,
Видения и символы извне,
Послания неведомых миров.
Но вот вопрос: какие корабли
Доносят их до жителей Земли?

34. Призванный

Тропа вела меж серых валунов,
Пересекая сумрачный простор,
Где из земли сквозь дыры затхлых нор
Сочился тлен неведомых ручьев.
Могильной тишины не оживлял
Ни ветерок, ни шелест листвяной.
Пейзаж был гол, пока передо мной
Стеной не вырос исполинский вал.

Весь в зарослях густого сорняка,
Он походил на призрачный чертог,
И марш ступеней не для смертных ног
Взбирался по нему под облака.
Я вскрикнул - и узнал звезду и эру,
Которыми был призван в эту сферу.

35. Вечерняя звезда

Я разглядел ее надменный лик
Сквозь золото закатного холста.
Она была прозрачна и чиста.
Все ярче разгораясь в каждый миг.
С приходом тьмы ее янтарный свет
Ударил мне в глаза, как никогда:
Воистину, вечерняя звезда
Способна быть навязчивой, как бред.

Она чертила в воздухе сады,
Дворцы и башни, горы и моря
Миров, которым с детства верен я,
Повсюду различая их следы.
В ту ночь я понял, что ее лучом
Издалека привет мне слал мой дом.

36. Непрерывность

Предметы старины хранят налет
Неуловимой сущности - она
Бесплотна, как эфир, но включена
В незыблемый космический расчет.
То символ непрерывности, для нас
Почти непостижимой, тайный код
К тем замкнутым пространствам, где живет
Минувшее, сокрытое от глаз.

Я верю в это, глядя, как закат
Старинных ферм расцвечивает мох
И пробуждает призраки эпох,
Что вовсе не мертвы, а только спят.
Тогда я понимаю, как близка
Та цитадель, чьи стороны - века.

[Малкия]

Не знаю автора...:

Всегда найдется женская рука,
чтобы она, прохладна и легка,
жалея и немножечко любя,
как брата, успокоила тебя.

Всегда найдется женское плечо,
чтобы в него дышал ты горячо,
припав к нему беспутной головой,
ему доверив сон мятежный свой.

Всегда найдутся женские глаза,
чтобы они, всю боль твою глуша,
а если и не всю, то часть ее,
увидели страдание твое.

Но есть такая женская рука,
которая особенно сладка,
когда она измученного лба
касается, как вечность и судьба.

Но есть такое женское плечо,
которое неведомо за что
не на ночь, а навек тебе дано,
и это понял ты давным-давно.

Но есть такие женские глаза,
которые глядят всегда грустя,
и это до последних твоих дней
глаза любви и совести твоей.

А ты живешь себе же вопреки,
и мало тебе только той руки,
того плеча и тех печальных глаз...
Ты предавал их в жизни столько раз!

И вот оно - возмездье - настает.
"Предатель!"- дождь тебя наотмашь бьет.
"Предатель!"- ветки хлещут по лицу.
"Предатель!"- эхо слышится в лесу.

Ты мечешься, ты мучишься, грустишь.
Ты сам себе все это не простишь.
И только та прозрачная рука
простит, хотя обида и тяжка,

и только то усталое плечо
простит сейчас, да и простит еще,
и только те печальные глаза
простят все то, чего прощать нельзя...

[Парампулька]

А.Блок "Демон"

Иди,иди за мной-покорной
И верною моей рабой.
Я на свернувший гребень горный
Взлечу уверенно с тобой.

Я пронесу тебя над бездной,
Её бездонностью дразня.
Твой будет ужас бесполезный-
Лишь вдохновеньем для меня.

Я от дождя,эфирной пыли
И от кружения охраню
Всей силой мышц и сенью крылий
И,вознося не уроню.

И на горах,в сверканьи белом,
На незапятнанном лугу,
Божественно-прекрасным телом
Тебя я странно обожгу.

Ты знаешь ли,какая малость
Та человеческая ложь,
Та грустная земная жалость,
Что страстью ты зовешь?

Когда же вечер станет тише,
И,околдованная мной,
Ты полететь захочешь выше
Пустыней неба огневой,-

Да,я возьму тебя с собою
И вознесу тебя туда,
Где кажется земля звездою,
Землею кажется звезда.

И,онемев от удивленья,
Ты узришь новые миры-
Невероятные виденья,
Создания моей игры...

Дрожа от страха и бессилья,
Тогда шепнешь ты:отпусти...
И,распустив тихонько крылья,
Я улыбнусь тебе:лети.

И под божественной улыбкой,
Уничтожаясь на лету,
Ты полетишь,как камень зыбкий,
В смеющую пустоту...

[Влюбленный Дьявол]

Deakon Frost,
Я тоже не люблю женскую поэзию, но, ИМХО, стих может быть написан женщиной, и при этом не быть женским, и наоборот.

мы сходили с ума по прекрасному богу.
мы сжигали дома, убивали детей.
бесконечная ноющая безнадега
научила любить. но влюбляться в блядей.
мы пытались искать в темноте и наощупь
этот свет. и туннель, где находится бог,
несомненно, плохой, но, бесспорно, хороший.
я ищу до сих пор. и считаю до трех...

[niles]

а я хокку люблю...

[Руса]

niles, а почему не выложили? Или всю любите?

Расскажу я вам, ребятушки,
как раскинулись по матушке,
по Руси леса дремучие,
вековечные, могучие,
со грибами, мхами, ягодой,
со берлогами медвежьими,
со зверями быстроногими,
осторожными, лохматыми.
Летом – дни душисто-желтые,
по стволам текут медовые
слезы чистые, прозрачные,
в заскорузлых складках прячутся…
Крики птичьи, крики звонкие…
Восковые свечи тонкие
во руках зеленых трепетных…
Ночь Купалы, ночь июньская:
ночь, когда по свету белому
нечисть всякая шатается,
Жар-Цвет в полночь загорается,
звезды с месяцем играются,
местом с лесом лес меняется,
и трава друг с дружкой шепчется.
А зимой – стоят дни синие,
все одето пышным инеем,
дол в искристый снег закутался,
след зверья по нем запутался,
и лежит земля-боярыня
в белой шубе бита бархата.
Хороши леса дремучие,
вековечные, могучие,
да ходить по ним, вишь, боязно!
Не страшит зверье лохматое,
зверье хитрое, зубастое,
а и больно страшно Лешего…
Вот откуда взялись Лешие:
как дитя на свет появится
и, нечаянно рожденное,
остается некрещеное
иль в утробе было проклято
горемычной девкой-матерью –
то дитя навек несчастное,
в ночь осеннюю ненастную
кем-то страшным вдруг украдется,
а потом в лесу появится
оборотнем-Лешим. С хохотом
наверху сосны качается,
зверем, птицей забавляется…
Сбить с пути, обидеть девицу,
испугать, испортить что-либо,
лошадь выкрасть у кого-либо –
все-то он. А в ночи ясные,
в ночи звездные, прекрасные,
выйдет он из леса темного
на опушку. Там усядется,
лапти поковыривает,
на месяц поглядывает,
а как туча появится,
и месяц в ней спрячется,
Леший поднимет голову –
косматую, корявую,
оборотит к небу рыло:
- "Свети, - говорит, - светило!"
Ходит по миру Ярило –
бог весенний, бог любви…
Солнце сына одарило
лучшим княжеством: земли
был хозяином он мудрым,
всех любовию равнял,
синеглазый, златокудрый,
всем он равно опалял
сердце пламенем желанным,
всюду был желанный гость,
даже если смерти ранней
быть предтечей довелось.
Но зато не ведал, дивный,
прочной радости земной,
и обманчив был призывный
глас его, когда весной
он свирели сладким звуком
сердце девичье будил,
жаждой ласки, жгучей мукой
завораживал, омил.
Полюбило тайно, жарко
светозарного певца
дочь царя лесного – Мавка.
Как придет он в лес, с лица
его бела глаз не сводит,
просит: - "Ночью приходи…"
Месяц на небо восходит,
Мавка ждет царя земли:
- "Неужели не пригожа,
не понравилась ему?
Ночь настала, отчего же
он нейдет?" – Глядят во тьму
очи Мавкины с надеждой.
Ночь проходит, тайн полна.
Кто-то робкий, кто-то нежный
притаился у ствола
старой ели: сам – зеленый
да косматый, точно ель,
и чуть слышно сладко стонет
о любви его свирель.
Возвратился в лес Ярило
Мавку лаской одарить.
- "Ночь Купалы наступила", -
стали сосны говорить. –
"В эту ночь Ярило Мавку
зацелует и к утру
из красавицы русалки
обратит, как нас, в сосну.
И уйдет тропой росистой,
позабыв, как был любим
нашей Мавкой, как огнистый
полыхал Жар-Цвет пред ним,
как ревнивый плакал тайно
перелесок за кустом,
и шепталась нежить, в пряном
прячась сумраке ночном.
В ризах брачных, златокудрый
через год придет опять
к Мавке новой, чтобы чудной
лаской насмерть заласкать".
В вековечном дремучем бору,
средь звенящих вершинами сосен,
притаилось болото. Был грозен
вод ленивых оскал. Поутру
гнал седые туманы. Для ласки
благодатного солнца спешил
обнажиться. Себя он рядил
и в лохмотья зеленые ряски,
и в камыш, и в кувшинок венки…
А на дне – в чешуе, с бородою
водорослей цветистых, клешнею
гнал серебряных рыбок полки
старый дед Водяной: - "Брысь, шалуньи,
не даете вздохнуть старику!
Ну, почто пристаете к нему?
Вы да вот лягушата-плясуньи
надоели, терпеть вас невмочь:
мне б соснуть, а вы воду мутите!
Погодите ужо, погодите,
прогоню из болота вас прочь!"
А вода-то и впрямь помутнела,
взволновался камыш над водой,
это – след заметая метлой –
в ступе баба Яга прилетела.
Вихри буйные с визгом несли
злую бабу. – Эй, кум", - завопила
у болота она. – "Не взбудила
моя ступа владенья твои?
Громыхает изрядно карета!
Эй, вылазь, старый хрыч, полно спать,
я те новость хочу рассказать!"
Вылез дед: - "Ну, кума-непоседа,
говори поскорее, нетто –
недослышав – засну".
- "Слушай, старый!
Ехал путник: печальный, усталый,
запыленный… Тот путник – никто,
безымянный. Но пусть, для рассказа,
он – царевич Иван. Много лет
счастье ищет, а счастья все нет!
-"От дурного ли сгинуло глаза,
иль на свете нет вовсе его,
только призраки, сны и химеры,
или пламень несбыточной веры?
Жить – искать; не найдя ничего,
лучше вовсе не жить. Хитро скрылось
ты, свет-счастье, от бедных людей,
да тебя отыщу и скорей
полоню…" – так царевичу мнилось.
И сменялись годами года,
как сменяется осенью лето,
а зима – тут как тут, близко где-то
дышит хладом метелей и льда.
Но теперь он пришел к перепутью
царства нежити. В чаще лесной,
скрыт зеленой душистою мглой,
тишиной и белесою жутью –
древний дуб. Три пути перед ним,
а на нем – три Жар-Птицы вещуньи,
и сегодня глубоким раздумьем
у дорог тех царевич томим.
Птицы, райского счастия стражи,
так вещали ему: - "Видишь, чист
лик мой ясный, - сказал Алконист. –
Светлой радости есть ли что слаже?
На моей ты дороге найдешь
и приют среди райской дубравы,
и утехи, и смех, и забавы…
Это – счастье. Иди! Что ж ты ждешь?.."
- "Слушай, путник, другое сказанье, -
провещал птица скорби Сирин. –
Разве будешь ты счастлив один?
Разве счастье не есть в состраданьи?
Если бремя разделишь людей
и отдашь им все сердце, в награду
их любовь получив, разве надо
счастья лучше любови твоей?.."
- "Счастье – в мудрости, в знаньи вселенной
и в бесстрастьи", - сказал Гамаюн. –
"Будешь ты вечно жив, вечно юн,
мироздания неизреченной
тайны явный свидетель. Иди
к счастью знанья. Разочарований
от пустых и ненужных желаний
не найдешь на моем ты пути!.."
Три дороги, и – далей опалы.
И в раздумье глубоком стоит
путник, счастья искавший. Молчит –
запыленный, печальный, усталый.
Вот и вся моя новость, старик!
Не решишь ли задачу?"
Зевая,
старый дед головою качает,
ликом в темные воды поник.
Разбежались круги… Гладь застыла…
Тонкий месяц повис в вышине…
И шепнула Яга тишине:
- "Ведь задачу и я не решила!"…

[niles]

Руса,
а почему не выложили? Или всю любите?
просто сами вирши нравятся,но они в большинстве своем все хороши,так что выкладывать что-то одно...не знаю,но если вы хотите,то я обязательно выберу что-нибудь для вас.

[Руса]

niles, если можно...) Интересно...

[niles]

вот нашел несколько:
Весенний лес на миг
Своею красотой
Пусть остановит странника.


Весь день под старым абрикосом
Осенний ветер шелестит
Опавшею листвой.


Я дверь хотел открыть и выйти в сад
Но хрупкий не пустил вьюнок
Опутавший столбы(терассы).


Звон цикад среди ночи
Не дал мне уснуть
Я по саду бродил до рассвета...

[Алира]

БАЛЛАДА О "ШМАЙССЕРЕ"
Кому-то в наследство достался дом,
Кому-то --... по причине сиротства,
А мне достался автомат
Немецкого производства.
Дедушка, прихвостень-полицай,
Противник советской власти,
На смертном одре мне успел прошептать:
- в огороде заныкан "Шмайссер"!
Средь бела дня я рванул в огород
- Я паренёк не робкий,
И там под видом сельхозработ
Спокойно провёл раскопки.
Я перерыл кубометров сто,
Загубив урожай на плантации,
Пока не нашёл искомый предмет
Угловатой конфигурации.
Немецкое качество хвалят не зря
- В земле пролежав с полвека,
"шмайс" был исправен,
к охоте готов
На недочеловека.

Также нашёл я ещё кое-что,
Всё в оружейном масле:
Ящик патронов, десяток гранат...
Дедушка был запаслив!
Этой же ночью погулять
Я выломился по трассе:
Сосредоточен, одет в маскхалат,
На ремне за плечами -- "шмайссер".

Итоги прогулки: сожжён сельсовет
(дедушка был бы в восторге!)
И оказалось семь человек
Клиентами в местном морге.
Гад-участковый,
комсорг наш, болван,
Учитель по физкультуре,
НедОбитый дедом сосед-ветеран
- Все получили по пуле.

В этом же духе я продолжал
Работать ещё с полгода,
Пока в нашем тихом и мирном селе
Совсем не осталось уродов.
В консерватории теперь учусь,
Играю на контрабасе,
Но лишь как только наступит ночь,
Берусь за своё -- за "шмайссер".
Много на свете есть разных стволов:
Тот же "Калашников", "УЗИ",
Но я не из тех, кто нарушить готов
Семейной традиции узы.
Всё-таки лучше, чем старый дом,
Лучше, чем деньги в сберкассе
В виде наследства заполучить
Надёжный, убойственный "шмайссер"!

[Руса]

niles, красиво, картины прямо перед глазами...

По сказкам Андерсена.
Представляешь, а если ты станешь Каем,
И отправишься в замок своей Королевы?!
Представляешь, а если весь снег растает...
Станет.. теплым!.. а юг - превратится в север...

Представляешь, а если я стану Гердой -
За тобою отправлюсь сквозь холод и лёд!
Мне не страшно! Наверное, просто верю
В то, что сердце из принципа мне не врет...

Черт. Опять замечталась. Прости, забыла...
Поклялась же, когда-то, что не скучаю.
Только, знаешь... мне ночью четко приснилось,
Что ... *зачеркнуто.*
..Утром похолодает.

[daeworn]

"Вересковый мед" Р.Л.Стивенсон, пер. С.Маршак.

[Дионис]

Михаил Лермонтов

"И скучно и грустно..."

И скучно и грустно, и некому руку подать
В минуту душевной невзгоды...
Желанья!.. что пользы напрасно и вечно желать?..
А годы проходят - все лучшие годы!

Любить... но кого же?.. на время - не стоит труда,
А вечно любить невозможно.
В себя ли заглянешь? - там прошлого нет и следа:
И радость, и муки, и всё там ничтожно...

Что страсти? - ведь рано иль поздно их сладкий недуг
Исчезнет при слове рассудка;
И жизнь, как посмотришь с холодным вниманьем вокруг -
Такая пустая и глупая шутка...

[daeworn]

Федерико Гарсия Лорка


Если б мог по луне гадать я.

Я твое повторяю имя
по ночам во тьме молчаливой,
когда собираются звезды
к лунному водопою
и смутные листья дремлют,
свесившись над тропою.
И кажусь я себе в эту пору
пустотою из звуков и боли,
обезумевшими часами,
что о прошлом поют поневоле.

Я твое повторяю имя
этой ночью во тьме молчаливой,
и звучит оно так отдаленно,
как еще никогда не звучало.
Это имя дальше, чем звезды,
и печальней, чем дождь усталый.

Полюблю ли тебя я снова,
как любить я умел когда-то?
Разве сердце мое виновато?
И какою любовь моя станет,
когда белый туман растает?
Будет тихой и светлой?
Не знаю.
Если б мог по луне гадать я,
как ромашку, ее обрывая!

[Руса]

Андрей Белянин.
ПАМЯТИ НИКОЛАЯ ГУМИЛЕВА

Господин офицер, вы еще не одеты?
Небо смотрит нахмуренно и свысока.
А вдали, в розоватых брабантских манжетах,
Облака, облака, облака, облака...

Господин офицер, что же вы загрустили?
Умирают не только герои в стихах.
Видно, Бог и судьба всё же вам отпустили
Три высоких креста на граненых штыках.

Господин офицер, это ясно и просто:
Революция, царь - кто там прав, кто не прав.
Первый крест - крест Георгия Победоносца
Не отнять, даже с мясом с мундира сорвав.

Господин офицер, руки за спину молча.
Сапоги, гимнастерка - всё сняли: убрать!
Крест нательный - накинулись стаею волчьей...
Ничего: это в сердце, а там не достать.

Господин офицер, третий крест - в изголовье.
В небесах уже явно бушует рассвет:
Кружева облаков наливаются кровью,
Принимая багрово-торжественный цвет,

И несутся принять под защиту и стражу,
Но надежен затвор и проверен прицел,
Отработанный залп! А поэзия как же?
Господин офицер... Господин офицер!

[Дискейн]

Эти стихи вовсе не классика, а плод воображения обыкновенного форумчанина - такого же как и мы. Нашел это на форуме небезизвестной игры, и поразился сложностью и продуманностью стиха - поклон автору!
Посвещается серии Legacy of Kain (наследие Каина)

Судьбы Носгота и рок Разиеля

Паутиною времени, сетью событий
Мы опутаны, сжаты и преданы,
Мы проходим свой путь из ничтожных открытий,
И другие пути нам не ведомы...

Иллюзорной свободы своей повелитель,
Я познал, что такое мучение.
Я в судьбе своей - пешка, лишь скромный проситель,
Впереди меня ждёт лишь забвение...

Наши жизни бесцельны, глупы и пусты,
Вновь кругами идём - вслед за временем,
Пусть стремленья прекрасны, надежды - чисты
Но окончится всё лишь гниением.

И кругом только - мимы, неистовство красок,
Наши судьбы в клубок кем-то стянуты,
Всё - коварство и ложь, в мире грима и масок:
И обманщики сами обмануты.

Кто стоит за судьбой? Кто решает как жить?
Кто на страже стоит тьмы и времени?
Кто создал нас для зла? Кто не может простить?
Кто избрал наш народ для служения?

Тот, кто знает ответы, за сценой стая,
Кто смертями чужими играется,
Паразит, жрущий плоть колеса бытия:
В преступлениях он не раскаится.

Продолжать будет нити тугие плести,
Завлекая слепцов в сеть предательства,
Разве в силах мы бремя такое нести?
Или жизни цена - не вмешательство?

О,безумная пляска печали и боли:
Жизнь и смерть - непрерывна агония
Каждый раз исполнять отведённые роли -
Что ж, и в этом своя есть ирония.

Паутиною времени, сетью событий
Мы опутаны, сжаты и преданы,
Мы проходим свой путь из ничтожных открытий,
И другие пути нам не ведомы...

(c) Мистик

[Малкия]

Марина Цветаева

Легкомыслие! - Милый грех,
Милый спутник и враг мой милый!
Ты в глаза мне вбрызнул смех,
Ты мазурку мне вбрызнул в жилы.

Научил не хранить кольца, -
С кем бы Жизнь меня ни венчала!
Начинать наугад с конца
И кончать еще до начала.

Быть как стебель и быть как сталь
В жизни, где мы так мало можем...
- Шоколадом лечить печаль,
И смеяться в лицо прохожим!

[Малкия]

Еще раз Цветаеву:

Мальчиком, бегущим резво,
Я предстала Вам.
Вы посмеивались трезво
Злым моим словам.

«Шалость – жизнь мне, имя – шалость!
Смейся, кто не глуп»
И не видели усталость
Побледневших губ.

Вас притягивали луны
Двух огромных глаз.
Слишком розовой и юной
Я была для Вас!

Тающая легче снега,
Я была – как сталь.
Мячик, прыгнувший с разбега
Прямо на рояль,

Скрип песка под зубом или
Стали по стеклу…
Только вы не уловили
Грозную стрелу

Легких слов моих и нежность
Гнева на показ…
Каменную безнадежность
Всех моих проказ!

[Алира]

Мне старушка одна на вокзале, поохав, сказала :
«Как не стыдно, сынок, жизнь свою начинаешь с обмана,
Где – то орден купил, нацепил и бахвалишься людям.
Сам такой молодой, да только совести грамма не будет !

Весь такой загорелый, видно с отдыха, с жаркого юга,
Там на папины деньги гулял, веселился бездумно.
Ты сними, не позорь, не позорь фронтовые седины.
Что ты знаешь, сынок, о войне ? Ничегошеньки, милый…»

Что ответить старушке седой ? Не обидеть бы старость.
А слова оправданья не лезут, как будто бы в тягость,
Только орден рукою прикрыл, чтоб обидой не пачкать,
И вдруг вспомнил афганское небо, наше небо прозрачное.

Я бы мог рассказать той старушке, как плакали горы,
Как снега вдруг краснели от яркой рябиновой крови,
И как быстрые реки топили последние крики,
И как небо швыряло на землю горящие МИГи.

А еще расскажу, как врывается горе в квартиры,
Как безумную мать не могли оторвать от могилы,
И тогда ты, старушка, поймешь и меня не осудишь –
Ордена, как у нас, на базаре не встретишь, не купишь.
И тогда ты, старушка, поймешь и меня не осудишь –
Ордена, как у нас, на базаре не встретишь, не купишь

[Руса]

Алира, это песня.
Ю. Слатов поет.

[Иуда из Кариота]

ТВОЙ ДОМ

Твой дом, не ведая беды,
меня встречал и в щеку чмокал.
Как будто рыба из воды,
сервиз выглядывал из стекол.

И пес выскакивал ко мне,
как галка маленький, орущий,
и в беззащитном всеоружьи
торчали кактусы в окне.

От неурядиц всей земли
я шла озябшим делегатом,
и дом смотрел в глаза мои
и добрым был и деликатным.

На голову мою стыда
он не навлек, себя не выдал.
Дом клялся мне, что никогда
он этой женщины не видел.

Он говорил: - Я пуст, Я пуст. -
Я говорила: - Где-то, где-то... -
Он говорил: - И пусть. И пусть.
Входи и позабудь про это.

О, как боялась я сперва
платка или иной приметы,
но дом твердил свои слова,
перетасовывал предметы.

Он заметал ее следы.
О, как он притворился ловко,
что здесь не падало слезы,
не облокачивалось локтя.

Как будто тщательный прибой
смыл все: и туфель отпечатки,
и тот пустующий прибор,
и пуговицу от перчатки.

Все сговорились: пес забыл,
с кем он играл, и гвоздик малый
не ведал, кто его забил,
и мне давал ответ туманный.

Так были зеркала пусты,
как будто выпал снег и стаял.
Припомнить не могли цветы,
кто их в стакан граненый ставил...

О дом чужой! О милый дом!
Прощай! Прошу тебя о малом:
не будь так добр. Не будь так добр.
Не утешай меня обманом.

(c) Ахмадулина

[Ignis_solus]

niles,
Хокку для Вас ) Может, слышали
Сегодня праздник:
Победа, враг повержен!
Как одиноко....

[Малкия]

Ионаш Кофта - "Нежность"

Не умножу обид в этом мире жестоком
Не хочу причинять тебе боль
Не прорву твоего одиночества кокон
Я лишь нежностью стану - позволь
Мы несхожи, у каждого есть свой изъян
Есть и тысячи тайн опасных
Колючий, дикий, засохший бурьян
Надежд безнадежных, напрасных
В который уж раз оказались вдвоем
(случайность иль неизбежность?)
Спящая царевна с Эпидом-царем
Отдаю, что могу, отдаю не взаем
Нежность, Нежность, НЕЖНОСТЬ!

[Алира]

под настроение, не знаю чье(

Снял он обувь - стал по-ниже,
Снял пальто и стал худее.
Без костюма - лоск пожиже,
Без очков - на вид глупее.
Шапку скинул - плешь наружу,
Без перчаток - руки - крюки.
Без жилета - грудь поуже,
Зубы вынул - хуже звуки,
Без портфеля - вид попроще,
Без мобильника - как нищий.
Скинул майку - вовсе тощий,
Сбрил усы - такой носище !
Посмотрела - засмеялась,
Как важна вещей опека!!!
Снять трусы ему осталось -
И не будет человека.

[milk]

Стихотворение длинное, бредовое, потрясающее...


Однажды [Французский боцман]

Виктор Цой & Сергей Курехин

Однажды ночью, в городе Одесса,
В шалмане Мойши возле Молдаванки,
Сидел известный всем налетчик Жора.
И там была его подруга Лара.
Тут мимо проходил французский боцман,
Увидев Лару, он упал с каштана.
А Жора, вмиг достав перо с кармана,
Сказал, что что-то стало слишком душно.

А в зто время в славном Ленинграде
Грузины отмечали день Победы.
И среди них была одна особа,
Участница войны против японцев.
Тут мимо проходил французский боцман.
Ее увидев, он пошел на Зимний.
А в зто время выстрелом Авроры
До основанья был разрушен Медный всадник.

А в зто время молча по зтапу
Шли декабристы в ссылку из Ирана.
И среди них шел гордый князь Волконский,
Продукт религиозного зкстаза.
Тут мимо проходил французский боцман.
Увидев князя, он упал с жандарма.
А Пушкин шел за ним, ломая руки,
Держа в руках кровавый символ мести.

А в зто время в Рио-де-Жанейро
Кишел пираньями залив Лос-Панчос.
Hе знав об зтом, юная креолка
Пошла купаться. Звали ее Флора.
Тут мимо проходил французский боцман.
Увидев Флору, он упал с лианы.
При перестрелке был убит Фернандо,
Хозяин местной мафии китайцев.

А в зто время в Африке далекой
Пигмеи двух слонов загнали в яму.
И среди них красивая туземка,
Которая была женой шамана.
Тут мимо проходил французский боцман.
Ее увидев, он свалился с пальмы.
Шаман решил, что зто дух Кокоса,
Культурный атташе из Гондураса.

А в зто время в праздничном Мадриде
Два гранда развлекались кастаньедой.
И среди них был гордый кабальеро,
Известный всей Севилье слабоумьем,
Тут мимо проходил французский боцман.
Увидев грандов, он упал с дузньи,
Которая несла ему записку
О том, что встреча будет среди мулов.

А в зто время в знойных Каракумах
Вели киргизы караван верблюдов.
И среди них одна авангардистка,
Обмотанная полиэтиленом.
Тут мимо проходил французский боцман.
Ее увидев, он упал с варана.
Варан плодился посреди жасмина
И весь пропах вонючими цветами.

А в зто время где-то на Чукотке
Охотились все чукчи на тюленей.
И среди них была одна чукотка,
Которую все чукчи звали просто чука.
Тут мимо проходил французский боцман,
Увидев чуку, он упал с оленя.
И чукчи все попадали на землю
По древнему обычаю туземцев.

А в зто время в лагере апачей
Индейцы пили огненную воду.
К столбу была привязана красотка,
Обвешанная скальпами бельгийцев.
Тут мимо проходил французский боцман.
Увидев скальпы, он упал с вигвама.
Индейцы закурили трубку мира,
Hабитую картинами Гогена.

А в зто время в городе Стамбуле
Вся армия турецких янычаров
Сидела рядом на блатной малине,
Разрушенной Тунгусским метеором.
Тут мимо проходил французский боцман,
Увидев турок, он решил сдаваться.
Hо тут пришли связные от тунгусов,
Прося вернуть им метеор обратно.

А в зто время в Тихом океане
Пираты захватили остров Пасхи.
Там находилась русская шпионка,
Пропитанная нитроглицерином.
Тут мимо проходил французский боцман.
Ее увидев, он упал с коралла
И проявил завидную сноровку,
Добытую при чтении Корана.

А в зто время в Северной Пальмире
Две шайки озверевших демократов.
Пытались изнасиловать корову,
Прибывшую на Игры доброй воли.
Тут мимо проходил французский боцман.
Увидев вымя, он покрылся потом,
Все детские и юношеские грезы
Слились в едином образе коровьем.

И т.д., и т.д., и т.д.

[Парампулька]

Федор Тютчев

SILENTIUM!

Молчи, скрывайся и таи
И чувства и мечты свои -
Пускай в душевной глубине
Встают и заходят оне
Безмолвно, как звезды в ночи,-
Любуйся ими - и молчи.

Как сердцу высказать себя?
Другому как понять тебя?
Поймёт ли он, чем ты живёшь?
Мысль изречённая есть ложь.
Взрывая, возмутишь ключи,-
Питайся ими - и молчи.

Лишь жить в себе самом умей -
Есть целый мир в душе твоей
Таинственно-волшебных дум;
Их оглушит наружный шум,
Дневные разгонят лучи,-
Внимай их пенью - и молчи!..

[milk]

Не знаю чье, но понравилось.

У меня был друг размером с юзерпик
У меня есть имя, а у друга ник
Я с ним говорю, а он в ответ мне пишет
Чтобы я писал, а то он не слышит.
Над моими шутками он хохотать не мог
А СМЕЯЛСЯ скобками))))) и клавишей СAPS LOCK
А когда мне грустно было по ночам
Он чужие песенки мне в ответ включал
И хотя он глух, нем и мелок ростом
Я его считал умным, чутким, взрослым.
А он взял и умер, не предупредив
И поступок этот очень некрасив.

[Яна]

Да, я знаю, я вам не пара,
Я пришел из иной страны,
И мне нравится не гитара,
А дикарский напев зурны.

Не по залам и по салонам
Темным платьям и пиджакам -
Я читаю стихи драконам,
Водопадам и облакам.

Я люблю - как араб в пустыне
Припадает к воде и пьет,
А не рыцарем на картине,
Что на звезды смотрит и ждет.

И умру я не на постели,
При нотариусе и враче,
А в какой-нибудь дикой щели,
Утонувшей в густом плюще,

Чтоб войти не во всем открытый,
Протестантский, прибранный рай,
А туда, где разбойник, мытарь
И блудница крикнут:"Вставай!"
Ты перед ним, что стебель гибкий,
Он пред тобой, что лютый зверь.
Не соблазняй его улыбкой,
Молчи, когда стучится в дверь.

А если он ворвется силой,
За дверью стань и стереги:
Успеешь - в горнице немилой
Сухие стены подожги.

А если близок час позорный,
Ты повернись лицом к углу,
Свяжи узлом платок свой черный
И в черный узел спрячь иглу.

И пусть игла твоя вонзится
В ладони грубые, когда
В его руках ты будешь биться,
Крича от боли и стыда...

И пусть в угаре страсти грубой
Он не запомнит, сгоряча,
Твои оттиснутые зубы
Глубоким шрамом вдоль плеча!

[Дионис]

Ах! Как прекрасен этот стих "Я и Вы"! Жаль, что не могу поставить плюсик. Все же, это так прекрасно...

[Яна]

Ах! Как прекрасен этот стих "Я и Вы"! Жаль, что не могу поставить плюсик. Все же, это так прекрасно...

Да. Помнится в школе нам говорили, что он посвящен России и в нем присутствует социально-политический подтекст. Лично я никакого подтекста не углядела...думаю, некоторым авторам просто свойственно приписывать социально-политические нотки любому произведению...

[Алира]

Яна,
Дионис,
Чтож, я плюс смогла поставить

[milk]

Саша Черный
"Колыбельная"
Мать уехала в Париж...
И не надо! Спи, мой чиж.
А-а-а! Молчи, мой сын,
Нет последствий без причин.

Черный гладкий таракан
Важно лезет под диван,
От него жена в Париж
Не сбежит, о нет, шалишь!

С нами скучно. Мать права.
Н о в ы й гладок, как Бова,
Н о в ы й гладок и богат,
С ним не скучно... Так-то, брат!

А-а-а! Огонь горит,
Добрый снег окно пушит.
Спи, мой кролик, а-а-а!
Все на свете трын-трава...

Жили-были два крота...
Вынь-ка ножку изо рта!
Спи, мой зайчик, спи, мой чиж, —
Мать уехала в Париж.

Чей ты? Мой или его?
Спи, мой мальчик, ничего!
Не смотри в мои глаза...
Жили козлик и коза...

Кот козу увез в Париж...
Спи, мой котик, спи, мой чиж!
Через... год... вернется... мать...
Сына нового рожать...

[Zyniel]

milk, я в шоке...

[milk]

Zyniel,
почему?

[Zyniel]

milk, потому что никогда не читала и поразило до глубины души...

[Демьен]

Иннокентий Анненский

СРЕДИ МИРОВ

Среди миров, в мерцании светил
Одной Звезды я повторяю имя...
Не потому, чтоб я Ее любил,
А потому, что я томлюсь с другими.

И если мне сомненье тяжело,
Я у Нее одной ищу ответа,
Не потому, что от Нее светло,
А потому, что с Ней не надо света.

[milk]

Аллен Гинзберг

Зимнее хайку
Я не знал имен
цветов - теперь
мой сад исчез.

Я хлопнул комара
и промахнулся.
Что заставило меня?

Читая хайку,
я несчастлив
в тоске по Безымянному.

Лягушка плавает
в аптечной банке:
летний дождь на серых мостовых.

Cтою на балконе
в одних трусах;
свет фар под дождем.

Прошел еще
один год -
мир не изменился.

Первое, что я искал
в моем старом саду -
Вишневое Дерево.

Мой старый стол:
первое, что я искал
в моем доме.

Мой старый дневник:
первое, что я нашел
в моем старом столе.

Дух моей матери:
первое, что я нашел
в гостиной.

Я кончил бриться,
но глаза, смотревшие на меня,
остались в зеркале.

Безумец
выходит из кинотеатра:
улица в обеденный перерыв.

Города парней
в своих могилах,
и в этом городе...

Лежу на боку
в пустоте:
Дышу через нос.

На пятнадцатом этаже
Пес обгладывает кость -
Визг шин такси.

Эрекция в Нью-Йорке,
мальчик
В Сан-Франциско.

Луна над крышей,
черви в саду.
Я снимаю этот дом.

[Влюбленный Дьявол]

Я никогда не любила Пушкина, но в бытность мою анимешником встретила одно его стихотворение и подумала вау, яой!!!
Недавно вот вспомнила, нашла, перечиала...ну, блин, то ли я совсем испорчена, то ли, и правда, яой.

В дверях Эдема ангел нежный
Главой поникшею сиял.
А демон, мрачный и мятежный,
Над Адской бездною летал.

Дух отрицанья, дух сомненья
На духа чистого взирал,
И жар невольный умиленья
Впервые смутно познавал.

"Прости, - он рёк, - тебя я видел,
И ты не даром мне сиял,
Не всё я в небе ненавидел,
Не всё я в мире презирал..."

[Влюбленный Дьявол]

Я уже упоминала, что являюсь большой поклонницей дадаизма?..

Ганс Арп

***

Он вылупился из яйца,
Он свят, он скок и прыг,
Он лучший в мире козлопрыг,
Храбрее нет бойца.

Не так легко войти в ворота ада,
И звезды льются из прекрасных уст,
Линялый заяц гложет розы куст,
И полночь превратиться в утро рада.

Он вылупился из яйца,
Он свят, он многорук,
Он лучший в мире хваторук,
Храбрее нет бойца.


***
для говорения язык бесполезная штука
пользуйтесь для говорения лучше ногами
чем плешивым своим языком
пользуйтесь для говорения лучше пупом
язык хорош
для вязания памятников
для игры на чернильной скрипке
для чистки расшитых позументом китов
для ловли полярных корней
но главное язык хорош
для свисания изо рта
и чтоб развеваться по ветру


***
Человек из костей
без плоти и крови
ходит как и следует
складываясь и раскладываясь.
Человек из плоти и крови
но без костей
висит как костюм
на спинке стула.
Человек из крови
но без костей и плоти
живёт в огромной бутылке
и позволяет
если есть настроение
на какое-то время
разливать себя по стаканам.

[Влюбленный Дьявол]

Моя любимая тема, хаха.
Просто одно стихотворение в голове вертится пару дней не переставая...
Пардон, если где ошиблась, по памяти.

***

Он поклялся в строгом храме
Перед статуей Мадонны,
Что он будет верен даме,
Той, чьи взоры непреклонны.

И забыл о тайном браке,
Всюду ласки расточая,
Ночью был зарезан в драке
И пришел к воротам рая.

"Ты ль в Моем не клялся храме, -
Прозвучала речь Мадонны, -
Что ты будешь верен даме,
Той, чьи взоры непреклонны?

Отойди, не эти жатвы
Собирает Царь Небесный.
Кто нарушил слово клятвы,
Гибнет, Богу неизвестный".

Но, печальный и упрямый,
Он припал к ногам Мадонны:
"Я нигде не встретил дамы,
Той, чьи взоры непреклонны".

Это Гумилев. Люблю его очень ))

[Хель]

* * *
Сжала руки под тёмной вуалью...
"Отчего ты сегодня бледна?"
- Оттого, что я терпкой печалью
Напоила его допьяна.

Как забуду? Он вышел, шатаясь,
Искривился мучительно рот...
Я сбежала, перил не касаясь,
Я бежала за ним до ворот.

Задыхаясь, я крикнула: "Шутка
Всё, что было. Уйдешь, я умру."
Улыбнулся спокойно и жутко
И сказал мне: "Не стой на ветру"

[Лись]

МАЛЮТКА-ЖИЗНЬ

Я жизнь люблю и умереть боюсь.
Взглянули бы, как я под током бьюсь
И гнусь, как язь в руках у рыболова,
Когда я перевоплощаюсь в слово.

Но я не рыба и не рыболов.
И я из обитателей углов,
Похожий на Раскольникова с виду.
Как скрипку, я держу свою обиду.

Терзай меня - не изменюсь в лице.
Жизнь хороша, особенно в конце,
Хоть под дождем и без гроша в кармане,
Хоть в Судный день - с иголкою в гортани.

А! этот сон! Малютка жизнь, дыши,
Возьми мои последние гроши,
Не отпускай меня вниз головою
В пространство мировое, шаровое!

---
Арсений Тарковский... Вспоминаю, как молитву, когда совсем плохо бывает...

[Дионис]

Шелли Перси Биши "Озимандия"

Рассказывал мне странник, что в пустыне,
В песках, две каменных ноги стоят
Без туловища с давних пор поныне.
У ног — разбитый лик, чей властный взгляд
Исполнен столь насмешливой гордыни,
Что можно восхититься мастерством,
Которое в таких сердцах читало,
Запечатлев живое в неживом.
И письмена взывают с пьедестала;
" Я Озимандия . Я царь царей.
Моей державе в мире места мало.
Все рушится. Нет ничего быстрей
Песков, которым словно не пристало
Вокруг развалин медлить в беге дней".

[Deakon Frost]

И.А. Бунин "Элиф. Лам. Мим."

Он на клинок дохнул - и жало

Его сирийского кинжала

Померкло в дымке голубой:

Под дымкой ярче заблистали

Узоры золота на стали

Своей червонною резьбой.

"Во имя бога и пророка,

Прочти, слуга небес и рока.

Свой бранный клич: скажи, каким

Девизом твой клинок украшен?"

И он сказал: "Девиз мой страшен.

Он - тайна тайн: Элиф. Лам. Мим".

"Элиф. Лам, Мим? Но эти знаки

Темны, как путь в загробном мраке:

Сокрыл их тайну Мохаммед..."

"Молчи, молчи! - сказал он строго, -

Нет в мире бога, кроме бога.

Сильнее тайны - силы нет".

Сказал, коснулся ятаганом

Чела под шелковым тюрбаном.

Окинул жаркий Атмейдан

Ленивым взглядом хищной птицы -

И тихо синие ресницы

Опять склонил на ятаган.

[Хель]

Влюблена в это простое стихотворение еще со школы... Пастернак...
ЗИМНЯЯ НОЧЬ

Мело, мело по всей земле
Во все пределы.
Свеча горела на столе,
Свеча горела.

Как летом роем мошкара
Летит на пламя,
Слетались хлопья со двора
К оконной раме.

Метель лепила на стекле
Кружки и стрелы.
Свеча горела на столе,
Свеча горела.

На озаренный потолок
Ложились тени,
Скрещенья рук, скрещенья ног,
Судьбы скрещенья.

И падали два башмачка
Со стуком на пол.
И воск слезами с ночника
На платье капал.

И все терялось в снежной мгле
Седой и белой.
Свеча горела на столе,
Свеча горела.

На свечку дуло из угла,
И жар соблазна
Вздымал, как ангел, два крыла
Крестообразно.

Мело весь месяц в феврале,
И то и дело
Свеча горела на столе,
Свеча горела.

1946

[milk]

Наверное этот стих не каждому будет понятен, но тем не менее:

ДАЙТЕ МНЕ ДЕНЕГ

я не веду дневник
мой дневник - это моя чековая книжка
банкир

это бесконечное шествие вверх по ступенькам банкирского дома
33 ступеньки на пути в мир мраморных умывальников и фарфоровых слоников
дяденьки дайте мне денег на бесцельные поездки и бессмысленные траты
дайте мне денег на бесконечные рестораны и дань голодному детству
и на хельмута лэнга и на дизель и на колготки для невозможно худых мальчиков
на контактные линзы на очкиray-ban и paul smith
дяденьки дайте на витамины и гомеопатические добавки
на дружественные бактерии и травяные чаи
на наркотики и медикаменты
дайте мне дяденьки дайте на траву и табак
на новую пару туфель miu miu
и на цифровую видеокамеру sony
и на электронную записную книжку
и на красные боксерские перчатки и шлем
дайте денег на cd и кровавые фотоальбомы
и на литературу о серийных убийцах
и на кремы от старости и отсталости
на витрины сладострастия
на ветры возмездия
и на доску для метания дротиков
да и на самих дротиков дайте мне дайте не издевайтесь

ЯРОСЛАВ МОГУТИН

[Хель]

***
Мой дом в лесном краю - обитель древних звуков:
Вой волка, тень лисы, охота серых сов...
Над домом - знак Стрельца с его разящим луком
И блеск прохладных звезд в созвездье Гончих Псов...

Скрипучий мой приют у озера лесного:
Как антрацит черна стоячая вода...
В полночный дивный час (о, Боже! снова, снова...)
Я слышу тихий глас и прихожу туда...

Укрыты берега озерною осокой:
Приходит Он ко мне, не смяв живой травы...
Он бледен как всегда... Неистовый, высокий...
В Его глазах огонь, но губы холодны...

Волненье прячь - не прячь, не спрячешь ожиданья:
Улыбка, нежный взгляд, кивок, полупоклон,
Ладони ледяной дрожащее касанье...
А сердце -(детский мяч) еще чуть-чуть, и, вон!

Исполнен Он тоски...Страдание немое
Рвет оборотня плоть...Мертвы, черны края...
Он бредит,Он кричит,Почти хрипя и воя:
"Любимая моя... Ведь ты жива...А я..."

Озерную траву я рву и режу руки,
пытаясь отрезвить Безумную, себя...
Горят Его глаза: он видит кровь! И муки
Становятся страшней..." Уйди, прошу тебя..."

Как сильно тяготит и манит запах раны!
А белоснежный клык уж рвет Его десну...
И разум сладко - пьян от алого тумана:
(так дикий зверь Зовет и чувствует весну...)

Но я, не отстранясь, ладонями касаюсь
Холодных губ...Глаза лишь могут говорить:
"Когда я ухожу, я каждый раз Прощаюсь...
Я так тебя люблю... Я не могу убить..."

Мой дом в лесном краю - обитель древних звуков.
Там нет людей, костров, не слышен лай собак,
Над домом - знак Стрельца с его разящим луком,
Озерная трава... Вампира тихий шаг...

[Лись]

Нимхель,
*затаив дыханье и делая большие глаза*
чье это??

[Acheron]

Ника Турбина

Я - Полынь-трава

Я - Полынь-трава.
Я - полынь-трава,
Горечь на губах,
Горечь на словах,
Я - полынь-трава...
И над степью стон.
Ветром окружён
Тонок стебелёк,
Переломлен он...
Болью рождена
Горькая слеза.
В землю упадёт -
Я - полынь-трава...

[ЭбитюМен]

чье это??
перекрестный поиск по интернетам позволил выявить только пол автора (женский), инициалы (Ю.Ф.) и предположительное местожительства (Москва). Искать дальше?

[Влюбленный Дьявол]

Любимое последние дни:

Николай Гумилев. Умный Дьявол

Мой старый друг, мой верный Дьявол,
Пропел мне песенку одну:
— Всю ночь моряк в пучине плавал,
А на заре пошёл ко дну.

Кругом вставали волны-стены,
Спадали, вспенивались вновь,
Пред ним неслась, белее пены,
Его великая любовь.

Он слышал зов, когда он плавал:
«О, верь мне, я не обману»…
Но помни, — молвил умный Дьявол, —
Он на заре пошёл ко дну. —


Юнна Мориц. ***

Не вспоминай меня. И не забудь.
Мы не расстались, мы растаяли с тобою,
мы глубокро влились в единый путь,
где след не оставляется стопою.

На том пути любой преображен
и в силах приподняться над сейчасом,
где здравый смысл иных мужей и жен
не сыт любовью, хлебом, жизнью, мясом,

не сыт весельем и печалью дней,
не сыт свободой, силою и славой.
И вот, один другого голодней,
грызут науку сытости кровавой.

А я сыта по горло всем, что есть,
и голод мой не утолит добыча!
Не возвращайся. Встретимся не здесь,
а в голубом, воркуя и курлыча.

Не вспоминай меня. И не забудь.
Пускай как есть - не дальше и не ближе.
Подольше не давай меня задуть
и чаще снись - во сне я лучше вижу.

[Хель]

Искать дальше?

Ищи, я и сама не знаю)
Но инициалы, черт))))

[Eldritch]

Понравился мне стишок вписаный в рассказ Монтегю Джеймса "Алтарь Барчестерского собора".Бумажка со стишком проклятьем хранилася внутри статуэтки демонического существа.Это своего рода дополнение и объяснение к мистической трагедии.

То,что в лесу было кровью омыто,
Ныне в Господнем храме сокрыто.
Коснувшись меня нечистой рукой,
Потеряет преступник сон и покой,
Ибо проклятье пребудет на нем
И ночию темною и ясным днем.
Его вскоре смерть унесет за собой
Ночью февральской,под ветра вой.

Увы не знаю каково в оригинале,наверно поэтичней.

[Swift]

Анна Ахматова

РЕКВИЕМ

(1935-1940)

"You cannot leave your mother an orphan. Joice".

Нет, и не под чуждым небосводом,

И не под защитой чуждых крыл, -

Я была тогда с моим народом,

Там, где мой народ, к несчастью, был.
1961




ВМЕСТО ПРЕДИСЛОВИЯ

В страшные годы ежовщины я провела семнад-
цать месяцев в тюремных очередях в Ленинграде. Как-
то раз кто-то "опознал" меня. Тогда стоящая за мной
женщина с голубыми губами, которая, конечно, никогда
в жизни не слыхала моего имени, очнулась от свойст-
венного нам всем оцепенения и спросила меня на ухо
(там все говорили шепотом):

- А это вы можете описать?
И я сказала:
- Могу.
Тогда что-то вроде улыбки скользнуло по тому,
что некогда было ее лицом.

1 апреля 1957
Ленинград


ПОСВЯЩЕНИЕ

Перед этим горем гнутся горы,
Не течет великая река,
Но крепки тюремные затворы,
А за ними "каторжные норы"
И смертельная тоска.
Для кого-то веет ветер свежий,
Для кого-то нежится закат -
Мы не знаем, мы повсюду те же,
Слышим лишь ключей постылый скрежет
Да шаги тяжелые солдат.
Подымались как к обедне ранней.
По столице одичалой шли,
Там встречались, мертвых бездыханней,
Солнце ниже и Нева туманней,
А надежда все поет вдали.
Приговор. И сразу слезы хлынут,
Ото всех уже отделена,
Словно с болью жизнь из сердца вынут,
Словно грубо навзничь опрокинут,
Но идет... шатается... одна...
Где теперь невольные подруги
Двух моих осатанелых лет?
Что им чудится в сибирской вьюге,
Что мерещится им в лунном круге?
Им я шлю прощальный мой привет.

Март 1940



ВСТУПЛЕНИЕ

Это было, когда улыбался
Только мертвый, спокойствию рад.
И ненужным привеском болтался
Возле тюрем своих Ленинград.
И когда, обезумев от муки,
Шли уже осужденных полки,
И короткую песню разлуки
Паровозные пели гудки.
Звезды смерти стояли над нами,
И безвинная корчилась Русь
Под кровавыми сапогами
И под шинами черных марусь.


I

Уводили тебя на рассвете,
За тобой, как на выносе, шла,
В темной горнице плакали дети,
У божницы свеча оплыла.
На губах твоих холод иконки.
Смертный пот на челе... не забыть!
Буду я, как стрелецкие женки,
Под кремлевскими башнями выть.

1935


II

Тихо льется тихий Дон,
Желтый месяц входит в дом.

Входит в шапке набекрень -
Видит желтый месяц тень.

Эта женщина больна,
Эта женщина одна,

Муж в могиле, сын в тюрьме,
Помолитесь обо мне.


III

Нет, это не я, это кто-то другой страдает.
Я бы так не могла, а то, что случилось,
Пусть черные сукна покроют,
И пусть унесут фонари.
Ночь.


IV

Показать бы тебе, насмешнице
И любимице всех друзей,
Царскосельской веселой грешнице,
Что случилось с жизнью твоей.
Как трехсотая, с передачею,
Под Крестами будешь стоять
И своей слезою горячею
Новогодний лед прожигать.
Там тюремный тополь качается,
И ни звука. А сколько там
Неповинных жизней кончается...


V

Семнадцать месяцев кричу,
Зову тебя домой.
Кидалась в ноги палачу -
Ты сын и ужас мой.
Все перепуталось навек,
И мне не разобрать
Теперь, кто зверь, кто человек,
И долго ль казни ждать.
И только пышные цветы,
И звон кадильный, и следы
Куда-то в никуда.
И прямо мне в глаза глядит
И скорой гибелью грозит
Огромная звезда.


VI

Легкие летят недели,
Что случилось, не пойму.
Как тебе, сынок, в тюрьму
Ночи белые глядели,
Как они опять глядят
Ястребиным жарким оком,
О твоем кресте высоком
И о смерти говорят.

1939


VII

ПРИГОВОР

И упало каменное слово
На мою еще живую грудь.
Ничего, ведь я была готова,
Справлюсь с этим как-нибудь.
У меня сегодня много дела:

Надо память до конца убить,

Надо, чтоб душа окаменела,

Надо снова научиться жить.

А не то... Горячий шелест лета,

Словно праздник за моим окном.

Я давно предчувствовала этот

Светлый день и опустелый дом.

1939. Лето


VIII

К СМЕРТИ

Ты все равно придешь. Зачем же не теперь?

Я жду тебя. Мне очень трудно.

Я потушила свет и отворила дверь

Тебе, такой простой и чудной.

Прими для этого какой угодно вид,

Ворвись отравленным снарядом
Иль с гирькой подкрадись, как опытный бандит,
Иль отрави тифозным чадом,
Иль сказочкой, придуманной тобой
И всем до тошноты знакомой, -
Чтоб я увидела верх шапки голубой
И бледного от страха управдома.
Мне все равно теперь. Струится Енисей,
Звезда полярная сияет.
И синий блеск возлюбленных очей
Последний ужас затмевает.

19 августа 1939
Фонтанный Дом


IX

Уже безумие крылом
Души накрыло половину,
И поит огненным вином
И манит в черную долину.
И поняла я, что ему
Должна я уступить победу,
Прислушиваясь к своему
Уже как бы чужому бреду.
И не позволит ничего
Оно мне унести с собою
(Как ни упрашивай его
И как ни докучай мольбою):
Ни сына страшные глаза -
Окаменелое страданье -
Ни день, когда пришла гроза,
Ни час тюремного свиданья,
Ни милую прохладу рук,
Ни лип взволнованные тени,
Ни отдаленный легкий звук -
Слова последних утешений.


4 мая 1940
Фонтанный Дом



Х

РАСПЯТИЕ


"Не рыдай Мене, Мати,
во гробе зрящи".

1

Хор ангелов великий час восславил,
И небеса расплавились в огне.
Отцу сказал: "Почто Меня оставил?"
А Матери: "О, не рыдай Мене..."

2

Магдалина билась и рыдала,
Ученик любимый каменел,
А туда, где молча Мать стояла,
Так никто взглянуть и не посмел.




ЭПИЛОГ

1

Узнала я, как опадают лица,
Как из-под век выглядывает страх,
Как клинописи жесткие страницы
Страдание выводит на щеках,
Как локоны из пепельных и черных
Серебряными делаются вдруг,

Улыбка вянет на губах покорных,

И в сухоньком смешке дрожит испуг.

И я молюсь не о себе одной,

А обо всех, кто там стоял со мною,

И в лютый холод, и в июльский зной,

Под красною ослепшею стеною.


2

Опять поминальный приблизился час.

Я вижу, я слышу, я чувствую вас:

И ту, что едва до окна довели,

И ту, что родимой не топчет земли,

И ту, что красивой тряхнув головой,

Сказала: "Сюда прихожу, как домой".
Хотелось бы всех поименно назвать,
Да отняли список, и негде узнать.
Для них соткала я широкий покров
Из бедных, у них же подслушанных слов.
О них вспоминаю всегда и везде,
О них не забуду и в новой беде,
И если зажмут мой измученный рот,
Которым кричит стомильонный народ,
Пусть так же оне поминают меня
В канун моего погребального дня.
А если когда-нибудь в этой стране
Воздвигнуть задумают памятник мне,
Согласье на это даю торжество,
Но только с условьем: не ставить его
Ни около моря, где я родилась
(Последняя с морем разорвана связь),
Ни в царском саду у заветного пня,
Где тень безутешная ищет меня,
А здесь, где стояла я триста часов
И где для меня не открыли засов.
Затем, что и в смерти блаженной боюсь
Забыть громыхание черных марусь,
Забыть, как постылая хлопала дверь
И выла старуха, как раненый зверь.
И пусть с неподвижных и бронзовых век
Как слезы струится подтаявший снег,
И голубь тюремный пусть гулит вдали,
И тихо идут по Неве корабли.


Около 10 марта 1940
Фонтанный Дом

[Ranta May]

Я вот недавно прочёл стихи.
(томно вздыхает)
Просто вслушайтесь.
(томно вздыхает)
Сейчас...
(просто вздыхает, потому как исчерпал запас томности)
Стих.
Сейчас.
(вздыхает, явно показывая, что для такого стиха вокруг маловато воздуха)
Простите! Сейчас...
(из открытой двери слева медленно тянется швабра, готовая убрать чтеца с всеобщего обозрения)
Я бы хотел в самом начале рассказать об авторе.
(отходит от двери и швабры)
Чтобы постичь глубину этого одностишья...
(из двери выходят санитары)
Я не закончил. Почему всегда именно так? Я-я-я-я--я-я-я-я-я-я-я-я--я-я-я-я-я-я-я-я-............................

[Малкия]

На Поэзия.ру прочитала, понравился.

Андрей Борейко

es muss sein


Спустился снег – тысячеглазый бог;
снежинки – радужки, а таянье – прозренье.
но, прежде чем водой у наших ног
развоплотиться, целое мгновенье
летящий взгляд парит напротив нас
и узнает в телесной оболочке
подобные себе две пары глаз,
чьи малые чернеющие точки
зрачков – как обещание конца,
как жерло пламенеющего ада,
как "es muss sein"* без пола и лица,
как будто смерть близка… но так и надо.


*[эс мус зайн] это должно быть (нем.)

[Алира]

Малкия,
сильно, познакомлюсь с творчеством г. Борейко...

Спасибо за информацию.

[Малкия]

Алира,
рада, что оценила :)

[Ignat_Zakr]

Евгений Евтушенко

Людей неинтересных в мире нет.
Их судьбы — как истории планет.
У каждой все особое, свое,
и нет планет, похожих на нее.

А если кто-то незаметно жил
и с этой незаметностью дружил,
он интересен был среди людей
самой неинтересностью своей.

У каждого — свой тайный личный мир.
Есть в мире этом самый лучший миг.
Есть в мире этом самый страшный час,
но это все неведомо для нас.

И если умирает человек,
с ним умирает первый его снег,
и первый поцелуй, и первый бой...
Все это забирает он с собой.

Да, остаются книги и мосты,
машины и художников холсты,
да, многому остаться суждено,
но что-то ведь уходит все равно!

Таков закон безжалостной игры.
Не люди умирают, а миры.
Людей мы помним, грешных и земных.
А что мы знали, в сущности, о них?

Что знаем мы про братьев, про друзей,
что знаем о единственной своей?
И про отца родного своего
мы, зная все, не знаем ничего.

Уходят люди... Их не возвратить.
Их тайные миры не возродить.
И каждый раз мне хочется опять
от этой невозвратности кричать.
1961

[Алира]

Ignat_Zakr,
Спасибо

[Arthur]

В ресторане

Вспоминаю под жалобы скрипки,
В полусне ресторанных огней,
Ускользающий трепет улыбки -
Полудетской, желанной, твоей.

С тихим вальсом, знакомо печальным,
В тёмный парк ускользают мечты.
Липы дремлют в наряде венчальном,
И во мгле улыбаешься - ты.

Этот вальс, этот зов, эти звуки -
Возвращает и годы и дни.
Я целую дрожащие руки,
Мы - во сне, мы - в тени, мы - одни.

Вижу вызовы дерзкого взгляда,
Вижу алые губы, как кровь...
Ах, не надо, не надо, не надо,
Душу снова качает любовь.

Неподвижны у стойки лакеи,
Искры брызжет вино и хрусталь...
Мы идём по вечерней аллее
В непостижно-прозрачную даль.

Всё безжалостней жалобы скрипки,
Всё безумней взлетают смычки...
Ивы тёмные нежны и гибки
Над лукой потемневшей реки.

1911 Валерий Брюсов

[Алира]

Играют тени в "чехарду",
И плачет сыч в саду,
Коря скрипучим голоском
Красавицу Луну.

Луна укрылась от него
В туманной пелене,
А сыч хотел ей рассказать,
Что видел он во сне.

Во сне он видел жуткий мир,
Где правят ложь и зло,
Кто добр и прям, несет клеймо
Двух слов: "Не повезло!"

Во сне он видел - человек,
Что предан был - вдруг предал,
А после хвастался друзьям,
Гордясь бесчестным делом.

Во сне пришел бездушный мир,
Любовь - одна постель.
А дух любви простой сатир,
А сводник - менестрель.

Взахлеб торгуют там войной,
И, если есть, - душой.
Кровавый мир, лукавый мир,
Кто справедлив - смешон.

Мир, где уже давно добро
Злу проиграло спор.
А его сад в кошмарном сне
Пустили под топор.

Допрежь ни разу бедный сыч
Так перепуган не был -
Себя он криком пробудил,
Мешая быль и небыль.

На месте, к счастью, его сад
И верный страж - стена,
Но где же в темных небесах
Наперсница Луна?!

Он знает сад от "а" до "я",
Здесь шли его года.
Но вот стена... А за стеной
Он не был никогда.

Луна ж приходит в сад извне,
И знает, что за ней -
За твердокаменной стеной,
А сыч - всегда вовне.

А вдруг она его щадит,
И ведомо Луне,
Что за стеной безумный мир,
Что видел сыч во сне?

Робеет сыч задать вопрос,
Догадкой потрясен,
Но все же твердо хочет знать,
Где сон, и что в нем - сон?

Играют тени в "чехарду",
И плачет сыч в саду,
Коря скрипучим голоском
Красавицу Луну.

Страница автора (http://zhurnal.lib.ru/l/ledashew_a_w/)

[Малкия]

В.Высоцкий

Люблю тебя сейчас,
Не тайно — напоказ.
Не «после» и не «до» в лучах твоих сгораю.

Навзрыд или смеясь,
Но я люблю сейчас,
А в прошлом — не хочу, а в будущем — не знаю.

В прошедшем — «я любил» —
Печальнее могил, —
Все нежное во мне бескрылит и стреножит.

Хотя поэт поэтов говорил:
«Я вас любил: любовь еще, быть может…»
Люблю тебя теперь
Без обещаний «Верь!»

Мой век стоит сейчас — я вен не перережу!
Во время, в продолжении, теперь
Я прошлым не дышу и будущим не брежу.

Приду и в брод и вплавь
К тебе — хоть обезглавь! —
С цепями на ногах и с гирями по пуду.

Ты только по ошибке не заставь,
Чтоб после «я люблю» добавил я «и буду».
Есть горечь в этом «буду», как ни странно.

Подделанная подпись, червоточина
И лаз для отступления, про запас,
Бесцветный яд на самом дне стакана
И, словно настоящему пощечина,
Сомненье в том, что я люблю сейчас.

[Хельга]

Целуя знамя в пропыленный шелк
И выплюнув в отчаянье протезы,
Фельдмаршал звал: "Вперед, мой славный полк!
Презрейте смерть, мои головорезы!"

И смятыми знаменами горды,
Воспалены талантливою речью,-
Одни стремились в первые ряды -
Расталкивая спины и зады,
И первыми ложились под картечью.

Хитрец - и тот, который не был смел,-
Не пожелав платить такую цену,
Полз в задний ряд - но там не уцелел:
Его свои же брали на прицел -
И в спину убивали за измену.

Сегодня каждый третий - без сапог,
Но после битвы - заживут, как крезы,-
Прекрасный полк, надежный, верный полк -
Отборные в полку головорезы!

А третьи средь битвы и беды
Старались сохранить и грудь и спину,
Не выходя ни в первые ряды,
Ни в задние,- но как из-за еды,
Дрались за золотую середину.

Они напишут толстые труды
И будут гибнуть в рамах, на картине,-
Те, что не вышли в первые ряды,
Но не были и сзади - и горды,
Что честно прозябали в середине.

Уже трубач без почестей умолк,
Не слышно меди, только звон железа,
Ах, славный полк, надежный верный полк,
В котором сплошь одни головорезы.

Но нет, им честь знамен не запятнать,
Дышал фельдмаршал весело и ровно,-
Чтоб их в глазах потомков оправдать,
Он крикнул: "Кто-то должен умирать -
А кто-то должен выжить,- безусловно!"

И нет звезды тусклее, чем у них,-
Уверенно дотянут до кончины,
Скрываясь за отчаянных и злых
Последний ряд оставив для других -
Умеренные люди середины.

...В грязь втоптаны знамена, смятый шелк,
Фельдмаршальские жезлы и протезы.
Ах, славный полк!.. Да был ли славный полк,
В котором сплошь одни головорезы?

Это моё любимое у Семёныча)))

[Малкия]

Будь, пожалуйста,
послабее.
Будь,
пожалуйста.
И тогда подарю тебе я
чудо
запросто.
И тогда я вымахну -
вырасту,
стану особенным.
Из горящего дома вынесу
тебя,
сонную.
Я решусь на все неизвестное,
на все безрассудное -
в море брошусь,
густое,
зловещее,
и спасу тебя!..
Это будет сердцем велено мне,
сердцем
велено...
Но ведь ты же
сильнее меня,
сильней
и уверенней!
Ты сама
готова спасти других
от уныния тяжкого,
ты сама не боишься
ни свиста пурги,
ни огня хрустящего.
Не заблудишься,
не утонешь,
зла
не накопишь
Не заплачешь
и не застонешь,
если захочешь.
Станешь плавной
и станешь ветреной,
если захочешь...
Мне с тобою -
такой уверенной -
трудно
очень.
Хоть нарочно,
хоть на мгновенье -
я прошу,
робея,-
помоги мне
в себя поверить,
стань
слабее.


Роберт Рождественский