Кредитная экспансия (склад добра) [Архив] - Русский Бастион (www.tower-libertas.ru)

Админ

24.05.2007, 21:12

Эффект масштаба
Алена Тулякова
13 марта 2007 года.

В прошлом году ему не только удалось вывести ВТБ 24 в группу лидеров российского рынка по объемам размещенных депозитов и выданных кредитов, но и раньше запланированного срока сделать банк прибыльным. Впрочем, это только начало. Акционеры готовы вкладывать получаемую прибыль в развитие, а Задорнов — построить самый современный и конкурентоспособный банк в стране.
Михаил Задорнов

Родился 4 мая 1963 года в Москве.
В 1984 году с отличием окончил общеэкономический факультет МИНХ им. Плеханова по специальности «экономист». Депутат ГД РФ нескольких созывов, один из соавторов легендарной программы «500 дней», руководил профильными комитетами Думы.
С 20 ноября 1997-го по 18 мая 1999 года — министр финансов РФ.

В разное время занимал посты члена президиума правительства РФ, заместителя председателя наблюдательного совета Сбербанка РФ, первого заместителя председателя правительства РФ, работал в Совете безопасности РФ и заместителем управляющего от РФ в МВФ.

С июля 2005 года — президент-председатель правления ВТБ 24.

Кандидат экономических наук.
В голливудских блокбастерах банкиры обычно вальяжны, неторопливы и крайне немногословны. Но реальная жизнь — не кино. Михаил Задорнов поражает скорострельностью речи, мгновенной реакцией на вопросы и какой-то совершенно невероятной внутренней энергетикой. Впрочем, иначе никак нельзя: Задорнову нужно очень многое успеть, а личную профессиональную планку он привык устанавливать на рекордной высоте. Благодаря заданному президентом-председателем правления ВТБ 24 темпу в ходе интервью удалось не только получить ответы на приготовленные заранее вопросы, но и обсудить несколько связанных тем. А еще — понять, почему Задорнову всегда удается достигать поставленных целей: оказалось, что «динамика бизнеса» — категория вполне персонифицируемая.

— Михаил Михайлович, сегодня деловые люди активно идут во власть. Не жалеете о смене депутатского кресла на банкирское?

— Нет, о сложении депутатских полномочий я совершенно не жалею. Это было осознанное решение, и меня абсолютно устраивает то, как сегодня продвигается проект ВТБ 24 и развивается банковский сектор в целом. То есть можно сказать так: ожидания от смены места работы полностью оправдались.

— Но ведь во власти вы могли бы сделать много полезного для страны.

— И да и нет. Дело в том, что к моменту перехода в ВТБ 24 те профессиональные задачи, которые я и мои коллеги ставили перед собой, были решены. В 2003 году был принят закон о валютном регулировании и валютном контроле, а в 2004-м мы его откорректировали исходя из уточнений, которые подсказали практика и бизнес. И я считаю, что сегодня этот закон — один из наиболее продвинутых в экономической сфере. Были разработаны каркас бюджетного законодательства и закон о Стабилизационном фонде, в 2002 году вступила в силу новая редакция закона о Центральном банке. Кроме того, в период с 2000-го по 2004 годы были подготовлены и приняты ключевые главы Налогового кодекса. Не все мои идеи получили поддержку, но многое удалось довести до конца.

Одновременно шла работа на округ, участие в инициативах, связанных не только с экономикой. Но, прямо скажем, задач такого масштаба, как, к примеру, разработка нового закона о Центральном банке, в это время передо мной уже не стояло. Зато на посту президента-председателя правления ВТБ 24 — с учетом масштабов банка — я могу сделать гораздо больше, в том числе и для страны в целом. Больше, чем я мог бы сделать на Охотном ряду.

— Будучи членом Комитета Госдумы по бюджету и налогам, вы не раз критиковали правительство и Банк России за бездействие в борьбе с инфляцией. Изменилась ли ситуация сегодня?

— Принципиально не изменилась. С одной стороны, правительство второй раз за последние 15 лет достигло того ориентира по инфляции, к которому стремилось, — 9% по итогам прошлого года. Но с одним уточнением. В «Основных направлениях денежно-кредитной политики» планка была установлена на отметке 8,5%. До 9% ее «незаметно» откорректировали в течение года. А значит, если судить строго, заложенные в «Основных направлениях» требования выполнены не были. Хотя следует признать: снижение инфляции с 11 до 9% за один год — это хороший результат.

Благодаря чему это было сделано? Здесь два основных фактора. Во-первых, несмотря на высокий прирост денежной массы, наблюдался очень хороший экономический рост, экономика просто «впитывала» деньги, что и обеспечило позитивные показатели по инфляции. Во-вторых, абсолютно верно, с моей точки зрения, что ЦБ РФ в первом полугодии 2006 года заметно укрепил рубль: это также способствовало снижению показателя инфляции.

Но принципиально ситуация не изменилась. Ведь кредитно-денежная политика осталась почти той же. А значит, нельзя утверждать, что в 2006 году антиинфляционный проект Банком России был реализован. Правительство и ЦБ действуют в рамках парадигмы, сформированной в 2002 году, когда задача борьбы с инфляцией не была приоритетной. Это был просто один из показателей. Важный, но не первостепенный. И пока такое отношение не изменится, инфляция останется достаточно высокой.

— Каков ваш прогноз на этот год? Удастся ли «вписать» инфляцию в заявленные 7,5–8%?

— Во-первых, уже по итогам двух месяцев 2007 года выигрыш по сравнению с прошлым годом — более чем 1,5%. Думаю, шанс удержать эту динамику есть, ведь в январе–феврале экономический рост продолжался в очень хорошем темпе. Судя по всему, ЦБ будет так же укреплять рубль в случае инфляционных всплесков, поэтому где-то в 8% вписаться можно. Но строить прогноз на весь год сейчас невозможно в силу значительного ослабления финансовой политики. Бюджетные расходы вырастут на 26% в номинале, а это достаточно много. Пока средства скапливаются на счетах министерств и ведомств, и трудно сказать, какой будет динамика их расходования, но этот фактор в значительной степени повлияет на инфляцию в итоге. Если говорить коротко, 7,5-8% — возможный сценарий, но при условии, что бюджет не будет выполнен на 100%, а ЦБ РФ станет укреплять рубль каждый раз, когда ситуация будет выходить из-под контроля.

— Такими темпами до 3–4% мы вообще никогда не доберемся…

— Доберемся! Но только тогда, когда всерьез будет поставлена такая задача. А она пока не ставится.

— Банковский кризис, связанный с невозвратом потребкредитов, реален?

— Проблема сильно преувеличена. Все видят банковскую статистику и понимают, что доля просроченной задолженности по кредитам физическим лицам за 2006 год с 1% увеличилась до 1,9%. Вокруг раздаются крики — «Ах, как это опасно!» При этом если спросить профессиональных рисковиков, стало бы очевидно, что это закономерная тенденция. Процент невозвратов и дальше будет увеличиваться, потому что кредитование физических лиц в нашей стране началось относительно недавно, в 2002 году. Ипотека вообще только разворачивается, кредитные портфели банков очень молоды, по сути — только-только сформированы. По мере того как кредиты проходят свой жизненный цикл, естественным образом увеличивается доля просрочки в кредитных портфелях. Это же чистая математика! Чем старше портфель, тем больше просроченная задолженность.

А вот другое, столь же очевидное соображение. Кто вообще сказал, что просрочка должна составлять 1%? Для многих кредитных продуктов на Западе очень хорошим результатом считаются и 5%, и 7% просроченных долгов. 5–7% просроченной задолженности по кредитным картам — нормальный показатель. 4–5% по потребительским кредитам — тоже. Другое дело, что по ипотеке этот процент должен быть существенно ниже, особенно на нынешней стадии развития рынка. Но сопоставив наши результаты с практикой более развитых банковских рынков, легко заметить: мы еще далеки от опасных рубежей.

И, наконец, третье соображение. Почему у многих банков невозврат по отдельным видам кредитов составляет 10, 20, а порой даже 25%? Они с самого начала выбрали определенный продуктовый ряд — экспресс-кредиты, которые выдаются практически без проверки заемщика, по сильно упрощенной схеме, но по очень высокой ставке. Это означает, что берущие такие кредиты по эффективной ставке в 35–40% (а то и более!) фактически своими деньгами оплачивают невозврат кредитов мошенниками или неплатежеспособными заемщиками, которые получают кредиты по той же ставке, но не платят. Бремя невозвратов такие банки просто распределяют между всеми законопослушными заемщиками. И это сознательная политика некоторых банков.

До тех пор, пока есть люди, которые, пренебрегая имеющейся на рынке возможностью выбора, все равно идут в банк, выдающий кредиты по ставке вдвое большей, чем у соседа, до тех пор, пока конкуренция не заставляет такие банки менять свой продуктовый ряд и сокращать процентные ставки по кредитам, — останутся продукты с высоким процентом невозвратов. Но подчеркну: эти банки уже заработали такую прибыль, что могут списать все долги за счет резервов и работать дальше. Они уже окупили эту просрочку.

— Но люди идут в такие банки...

— Каждый сам для себя решает этот вопрос. Например, в ВТБ 24 действует достаточно простая система проверки заемщиков. Кредит без обеспечения можно получить на довольно большие суммы, достигающие 25 тысяч долларов. Но в любом случае мне кажется, что лучше уж потратить пусть даже неделю на сбор необходимых документов и получить все-таки кредит по гораздо более низкой ставке. В конце концов, что случится, если человек купит автомобиль не сегодня, а через неделю? Да ничего!

— Российские заемщики уже выучили слово «скоринг». Как работает эта система у вас?

— В ВТБ 24 внедрена скоринговая система, обслуживающая все розничные продукты, кроме ипотеки. Но в первом полугодии 2007 года мы и ипотеку, и микрокредитование малого бизнеса переведем на рельсы скоринга. Система проверки заемщиков включает в себя несколько модулей. Это проверка с точки зрения безопасности, контроль «черных списков», поведенческих характеристик. Возраст, образование, семейное положение, наличие детей… Основываясь на выборке, сформированной по итогам выдачи миллиона кредитов, можно предсказать, как будет себя вести заемщик с теми или иными характеристиками. Поэтому все эти данные сегодня анализирует машина.

— Каков для вас идеальный заемщик?

— Понятно, что идеальный заемщик — это состоятельный молодой человек (смеется), обладающий легальными источниками получения дохода, который уже брал кредиты и успешно их погасил. Мы ориентируемся на определенный сегмент рынка, на людей с доходами выше среднего. И наша клиентская база следует этому стратегическому выбору. В регионах это люди с доходом более 500 долларов в месяц на каждого члена семьи, в Москве — от 1 000 долларов. Это не значит, что мы не работаем с остальными. Просто мы ориентированы именно на верхнемассовый сегмент и на состоятельных граждан.

— Часто ли система ошибается?

— Проверка заемщиков — уникальная разработка наших специалистов. Это система, совмещающая многие элементы проверки. Да, она иногда ошибается, отказывая в кредите некоторым заемщикам, сотрудничество с которыми, возможно, не вызвало бы проблем. И с этим приходится бороться, постоянно корректируя настройки скоринговой модели, элементы первоначальной проверки заемщиков. Мы ежемесячно анализируем статистику выдач и отказов и стремимся увеличить «пропускную способность». Но на другой стороне весов — та самая просроченная задолженность. Проверка заемщиков не может быть каждый раз индивидуальной: это прежде всего система, ведь только так можно предоставлять услугу большому количеству клиентов. При этом у клиента банка всегда есть возможность обратиться к менеджеру и пройти проверку по более сложной цепочке, где решение примут уже люди, а не машина.

— Как вы относитесь к возможности принятия закона о банкротстве физических лиц?

— А что изменится?! Если честно, я не понимаю, каков смысл этого проекта. Если нужно выселить из квартиры человека, который не платит ипотечный кредит, так могу вам сообщить, что юристы и судебные приставы это сделают и сегодня. К тому же, предоставляя ипотечный кредит, мы добиваемся, чтобы на квартире не было никаких обременений. Квартира, заложенная под ипотечный кредит, юридически защищена от рисков для банка. Кроме того, по выплате как раз таких кредитов практически нет никаких проблем.

Что же касается других видов кредитов, не обеспеченных залогами, то… я и в этом случае не совсем понимаю проблему. Если человек нам задолжал, мы через суд можем арестовать квартиру или машину должника, которые будут проданы с торгов, и банк получит свои деньги. И у нас есть такие примеры.

То, что мы сейчас обсуждаем, — это следующая стадия развития рынка. Предположим, прошло три года, и появилась категория заемщиков, которые решительно не платят. Для работы с такой группой клиентов у нас в банке создано специальное подразделение, причем достаточно большое, имеющее представителей по всей стране. Сначала они звонят должнику, напоминают, просят заплатить. Потом приезжают, проводят разъяснительную работу. Ну а если результат не достигнут — начинается судебная стадия.

Первую фазу работы в ВТБ 24 выполняет Управление проблемных кредитов банка, а затем подключается наше собственное коллекторское агентство. Кроме того, мы заключили пару договоров с внешними коллекторами и, сопоставляя затраты, решаем, что эффективнее. Поработаем в таком режиме около года и примем на вооружение оптимальную схему. При этом мы хорошо понимаем, что чем дальше будет развиваться рынок, тем больше станет и неплательщиков. Это неизбежно.

— Есть мнение, что проблемные долги — результат нечистоплотности банков, пользующихся юридической неграмотностью населения…

— Здесь я исхожу из вполне обывательской простой логики. Так, например, я привык всегда читать все документы, которые подписываю. И узнавать об услугах или продуктах, которые приобретаю, не только из рекламы. Совершая сделку, покупая любой продукт (а банковский кредит — это такой же продукт!), человек должен анализировать все условия. Если он этого не делает, значит, сознательно рискует, халатно и наплевательски относится к самому себе. Банк передает вам договор, и вы всегда имеете возможность прочитать и понять его условия. Уверяю вас, что ВТБ 24, например, не пытается что-то вписывать мелкими буквами. Мы не берем комиссии за ежемесячное обслуживание счета, все свои расходы включаем в ставку кредита и четко указываем ее размер.

Да, есть банки, которые вводят дополнительные комиссионные сборы и не указывают в договорах некоторые детали, вводя клиентов в заблуждение. Но, во-первых, эта практика сужается в силу нарастающей конкуренции и усиливающегося надзора со стороны контролирующих органов. Во-вторых, повторю: любой человек, заключая договор, должен прочитать его и проанализировать свои действия. Не можете? Учитесь! В конце концов, если кто-то не умеет до сих пор пользоваться компьютером, это не повод запрещать сами компьютеры.

— А нужен ли закон о потребительском кредитовании?

— Теоретически это было бы полезно. Закон о потребительском кредитовании должен быть построен на тех же принципах, что и закон о защите прав потребителей, и определять ключевые элементы взаимоотношений между заемщиком и банком. Для нашего банка, работающего «в открытую», это было бы выгодно. Банкам, стремящимся закамуфлировать свои реальные ставки, — нет. Однако я очень сомневаюсь, что реальную эффективную ставку или комиссию банка можно законодательно прописать так, чтобы в дальнейшем избежать вольных трактовок. Поэтому: теоретически — да, закон нужен, это защита потребителя. Но прежде хотелось бы взглянуть на основные нормы этого документа.

— Как развивается проект ВТБ 24? Согласно прогнозам, в 2007 году банк должен начать приносить прибыль...

В 2006 году мы планировали войти в десятку лидирующих розничных банков страны по депозитам и кредитованию физических лиц, а также в число 15 крупнейших банков по размеру чистых активов. Закончили мы год на третьем месте по депозитам и на четвертом — по рыночному кредитованию. При этом портфель розничных кредитов за год вырос в девять раз, а портфель депозитов — примерно в семь раз.

Несмотря на то, что ВТБ 24 открыл около 30 новых офисов и филиалов, еще столько же «отмигрировал» из ВТБ, достаточно активно инвестировал в обновление технологий. По итогам 2006 года мы уже получили прибыль в размере 1 миллиард 400 миллионов рублей и чистую прибыль — около 1 миллиарда 160 миллионов. ВТБ 24 — прибыльный банк, но мы пока не стремимся наращивать прибыльность. Главная наша задача сегодня — увеличение рыночной доли на российском рынке депозитов и кредитования физических лиц. Что же касается прибыли, которую мы будем зарабатывать, то она пойдет на дальнейшее развитие сети и замену банковских технологий. Это общая позиция акционеров банка.

— Какие банки, кроме Сбербанка, являются вашими конкурентами?

— Мы следим за развитием рынка, но не мыслим такими категориями. А рассуждаем вот как. Есть российское население — 72–75 миллионов человек трудоспособного возраста и 38 миллионов пенсионеров. 27% населения имеют депозиты в банках, а хотя бы раз за кредитом обращались 40% граждан. Мы понимаем, что с ростом доходов и потребностей все новые люди будут приходить за кредитом на автомобиль, ипотечным, потребительским кредитом. Значит, наша задача — приблизить для человека возможность пользоваться этими благами. Каждый год несколько миллионов российских граждан обретают возможность благодаря банковским кредитам получить доступ к желаемым товарам. Ориентируемся мы и на новых клиентов, и на клиентов других банков, поскольку предоставляем продукты по более выгодной ставке, чем многие наши конкуренты.

— Вы готовы рассматривать предложения о работе в частных банках?

— Знаете, есть иллюзия, будто Сбербанк или ВТБ — нечто отличающееся от частных банков. Для меня выбор банка, в котором я работаю, — вопрос не собственника, а масштаба. Наши акционеры ставят перед нами жесткие задачи и регулярно контролируют их исполнение, и в этом плане, я думаю, они мало чем отличаются от владельцев частного банка. Поэтому, если я успешно работаю здесь, то точно так же мог бы работать и в частном банке. Но в ВТБ 24 ощущаешь эффект масштаба, и мне это интересно.

— ВТБ 24 планировал открыть кредитные центры в 16 регионах России к 2010 году. Успешен ли такой формат продажи банковских услуг?

— Кредитный центр — это отделение, в котором имеется полномасштабный модуль ипотечного бизнеса, где работают от 13 до 18 человек, оказывающих все услуги тем, кто хочет приобрести квартиру в кредит. Кредитный центр осуществляет оценку жилья, предоставляет услуги страхования, здесь можно получить юридический совет и помощь в регистрации. В центрах есть и модуль кредитования малого бизнеса. В Москве таких центров открыто уже четыре, два — в Санкт-Петербурге, и семь — в регионах. Кредитные центры себя оправдывают, клиенту удобно в них приходить. Будем открывать еще!

— А какова рентабельность ВТБ 24?

— Пока не высока. Но по итогам 2005 года у нас было 7,5 млрд рублей убытков, а по итогам 2006-го мы получили более 1,4 млрд рублей прибыли. Неплохой результат. Но повторю: мы пока не ставим перед собой задачи добиться высокой прибыли. Наша цель — занять нишу на рынке, постепенно увеличивая эффективность и рентабельность.

— Лет через 5-10 вы займете свою нишу — и что дальше? Можно остановиться?

— Так не бывает ни на одном конкурентном рынке! Банковский рынок в России — один из немногих конкурентных секторов экономики, а государственные банки — полноценные игроки, поскольку правила игры равны для всех: остановившись, ты потеряешь клиентскую базу и долю рынка. Значит, расслабляться нельзя!

— Но ЦБ РФ к государственным банкам относится более лояльно…

— Центробанк, конечно, учитывает масштабы финансово-кредитных учреждений, но (и в этом я убедился еще во время депутатской работы) при этом применяет ко всем банкам одинаковые подходы и нормативы. Так что, например, в ВТБ 24 проверки проходят точно так же, как и в любом другом банке. Специально для проверяющих, которые находятся у нас практически постоянно, в этом здании выделено несколько кабинетов.

— Каковы подходы ВТБ 24 к кредитованию малого бизнеса?

— ВТБ 24 выдает кредиты для представителей разных категорий бизнеса, в том числе и микрокредиты средней стоимостью 10 тысяч долларов, хотя это может быть и две, и пять тысяч. Кредиты на сумму более миллиона долларов сроком до пяти лет мы выдаем малым предприятиям на развитие бизнеса — естественно, после проверки их финансового состояния. Есть пилотный продукт для старт-апов. Продуктовый ряд, ориентированный на разные сегменты, сроки и ставки, очень широк. И, наконец, мы, как и в случае кредитования физических лиц, не стремимся действовать формально, основываясь только на бумажной документации. Наши эксперты выезжают на предприятия, где изучают состояние бизнеса заемщика. То есть работаем по жизни, а не по шаблонам.

— В конце прошлого года Алексей Кудрин заявил, что в 2007 году российский рубль станет полностью конвертируемым. Как вы относитесь к этому заявлению?

— Есть формальное и неформальное понимание полной конвертируемости. Формальное понимание — это ситуация, когда сняты основные валютные ограничения. С 1 июля 2006 года основные ограничения на валютные операции у нас сняты и для граждан, и для предприятий. Полной конвертируемостью неформально можно назвать ситуацию, когда валюта становится реально востребованной в мире. Когда не только в СНГ, но и в любой европейской столице вы можете рубли поменять на любую другую валюту. То есть когда российская валюта обращается в мире так же, как, например, швейцарский франк или английский фунт. Вот до этой стадии конвертируемости, которая позволяет человеку комфортно чувствовать себя с его валютой в любой стране, нам потребуется время — при условии устойчивости экономической политики, естественно. Министр финансов подчеркнул тот факт, что формально рубль является конвертируемым. И это уже достижение.

— Вы не собираетесь участвовать в депутатских выборах 2007 года?

— У меня нет таких планов. Проект ВТБ 24 требует нескольких лет напряженной работы, и он мне более интересен, чем депутатская скамья.
http://www.business-magazine.ru/profiles/businessmen/pub281201

Админ

24.05.2007, 21:13

Налоговую тайну отменяют
Банкиры хотят получить доступ к базам данных налоговиков, что мало согласуется с понятием налоговой тайны. Взамен налоговики попросят данные о тех, кто обращается за кредитом при «серой» зарплате.

Президент ассоциации региональных банков России Анатолий Аксаков обратился к руководителю Федеральной налоговой службы Анатолию Сердюкову с предложением о сотрудничестве. Банкиры хотят получать от налоговиков информацию, насколько дисциплинированными налогоплательщиками являются их потенциальные заемщики — частные и юридические лица. «Мы хотим, чтобы у банков была возможность, обратившись в территориальную налоговую инспекцию, получить информацию о том, как потенциальный заемщик платит налоги, где он зарегистрирован», — пояснил Аксаков «Газете.Ru».

Сверка и дополнение данных по информационной базе ФНС, выполненные бюро кредитных историй по запросам банков, несомненно, будут способствовать выявлению истинных параметров кредитоспособности заемщиков, а также тех, кто намеренно сообщает о себе ложные данные, говорится в письме Аксакова руководству ФНС.

Причины, побудившие банкиров обратиться к возможностям налоговой службы, — рост рисков банковского кредитования, вызванный недобросовестными заемщиками.

По данным ЦБ, на 1 ноября 2006 года российские банки выдали частным лицам кредитов на 1874,2 млрд руб. Из них просроченная задолженность составила 51 млрд руб., что составляет 2,7%. Реальные цифры, по мнению некоторых экспертов, гораздо выше и доходят до 12-14%.

Риски, связанные с бурным ростом объемов выданных кредитов, могут увеличиться еще больше после того, как ЦБ обяжет банки раскрывать эффективные ставки по кредитам. О таком намерении регулятора зампред ЦБ Геннадий Меликьян заявил не далее как на прошлой неделе. «Сегодня в ряде случаев реальная эффективная ставка — не та, которая часто декларируется, — доходит до 45-50% годовых. Это немыслимо при стоимости привлечения ресурсов у многих банков 3-6% максимум», — пояснил Меликьян.

При существующем разрыве между декларируемой и реальной ставками банки мирятся с частичным невозвратом кредитов за счет высокой маржи. Но когда разрыв исчезнет, просрочки и невозвраты будут сильнее сказываться на прибыльности отдельных видов кредитования.

Это не первое обращение банкиров к возможностям государственных органов. Летом этого года с идеей разрешить кредитным бюро доступ к базам данных ФНС и Пенсионного фонда России с целью проверки доходов заемщиков выступала ассоциация российских банков. Но осуществлению идеи мешает одно серьезное препятствие — налоговая тайна.

«Вопрос о том, как будут выполняться требования соблюдения налоговой тайны, требует дополнительного изучения», — признает Аксаков.

До конца года президент ассоциации «Россия» и руководство ФНС планируют обсудить этот вопрос.

«Обмен информацией с налоговой службой или пенсионным фондом — конечно, полезная идея», — говорит гендиректор кредитного бюро Global Payments Олег Лагуткин. Сейчас в свете роста рисков невозвратов по кредитам получение как можно более точной информации о потенциальном заемщике особенно актуально. «Можно предложить эту опцию и банкам, и БКИ, но я уверен, что БКИ сделают это намного быстрее, эффективнее, а главное дешевле, чем каждый отдельный банк», — резюмирует эксперт. «С точки зрения банкиров это, безусловно, полезная идея. Но законна ли эта процедура, этот вопрос нужно дополнительно изучать», — считает зампред правления Инвестсбербанка Максим Чернущенко.

«Думаю, что изменения в законодательство в этом случае все же потребуются, поскольку данные о наших доходах, предоставляемые в ФНС, являются закрытой информацией», — говорит заместитель гендиректора по работе с кредитными организациями компании «Финэкспертиза» Наталья Борзова. Но, по ее мнению, обмен информацией между налоговиками и банками вскоре может стать реальностью.

«Идея обмена гармонирует с вопросом борьбы с «серыми» зарплатами, которую сейчас активно ведет государство», -

говорит эксперт. И вполне вероятно, что налоговики, предоставляя банкам данные о доходах потенциальных заемщиков, взамен потребуют от них информацию о тех, кто получает кредиты под «серую» зарплату.

Что же до налоговой и банковской тайн, то они до сих пор не мешали мошенникам распространять базы данных о заемщиках банков и налогоплательщиках, напоминают банкиры.

коммент:

Не отменят, по крайней мере в ближайшие 3-5 лет, при самом оптимистичном взгляде. Жлобство банкиров налицо. Заполучить нахаляву базу, государство не позволит. Есть система БКИ вот туда и топайте тов. банкиры. Обмен ? тоже под вопросом, учитывая нынешнее технологическое состояние и состяние с кадрами в гос. органах.
Если представить себе фантастичекую ситуацию что обмен информацией между банком и налоговой состоялся (ну за очень больше деньги, очень), а что дальше??? Налоговая побежит доказывать серость з/п? Абсурд.

Админ

24.05.2007, 21:30

http://it2b-forum.ru/index.php?showforum=19

Админ

29.05.2007, 13:52

КРЕДИТНАЯ ЭКСПАНСИЯ
(англ. credit expansion) - распространение, интенсивное расширение кредитных сделок и операций банков с целью извлечения прибыли. Основная цель К.э. -борьба за наиболее выгодные рынки, источники сырья, сферы приложения капитала. Внешняя К.э. осуществляется при помощи инвестиций гос. и частного капитала за рубежом; финансовой помощи развивающимся странам; предоставления экспортных кредитов, вывозных премий; товарного или валютного демпинга, а также страхования экспортных операций частных институциональных единиц от стра-нового, валютного, процентного, кредитного и портфельного рисков. Внутренняя К.э. направлена на регулирование экономики, ускорение темпов экономич. роста. Включает снижение офиц. ставок центрального банка и расширение лимитов по его учетным и ломбардным операциям, изменение норм обязат. резервов кредитных учр-ний или их отмену, покупку ценных бумаг на открытом рынке, расширение покупок у коммерч. банков иностр. валюты в рамках операций своп и снижение процентной ставки по ним, отмену количеств, ограничений на кредиты для стимулирования экономич. активности. К.э. - политика «дешевых денег» (easy money) - не всегда приводит к желаемым результатам: при неблагоприятной экономич. конъюнктуре коммерч. банки часто не увеличивают предложение кредитов, а используют дополнит, свободные резервы для приобретения финансовых активов, напр., гос. ценных бумаг.
http://lib.mabico.ru/884.html

Админ

29.05.2007, 13:52

ПРОЦЕНТ, КРЕДИТНАЯ ЭКСПАНСИЯ И ЦИКЛ ПРОИЗВОДСТВА

1. Проблемы
В рыночной экономике, где все акты межличностного обмена осуществляются при посредничестве денег, категория первоначального процента проявляет себя главным образом в проценте на денежные кредиты.

Уже указывалось, что в идеальной конструкции равномерно функционирующей экономики ставка первоначального процента едина. Во всей системе существует только одна ставка процента. Ставка процента по кредиту совпадает со ставкой первоначального процента отношением между настоящими и будущими благами. Эту ставку мы можем назвать нейтральной ставкой процента.

Равномерно функционирующая экономика предполагает нейтральные деньги. А так как деньги никогда не бывают нейтральными, то возникают специфические проблемы.

Если изменяется денежное отношение, т.е. отношение между спросом и предложением денег на остатки наличности, то влияние испытывают все цены товаров и услуг. Однако эти изменения не оказывают влияния на цены всех товаров и услуг в одно и то же время и в одной и той же степени. Следующие за этим изменения богатства и доходов индивидов также могут изменить начальные данные, определяющие величину первоначального процента. Конечное значение ставки первоначального процента, к установлению которого после возникновения изменений в денежном отношении стремится система, больше не является тем конечным состоянием, к которому она стремилась прежде. Таким образом, движущая сила денег может приводить к устойчивым изменениям конечной ставки первоначального процента и нейтрального процента.

Далее, существует вторая, даже более важная, проблема, которую, разумеется, можно рассматривать как оборотную сторону той же самой проблемы. Изменение денежного отношения может при определенных обстоятельствах сначала оказать воздействие на ссудный рынок, где спрос и предложение кредитов будут влиять на рыночную процентную ставку по кредитам, которую мы можем назвать валовой денежной (или рыночной) ставкой процента. Могут ли изменения валовой денежной ставки заставить содержащуюся в ней чистую ставку процента длительное время отклоняться от величины, соответствующей ставке первоначального процента, т.е. разнице между оценкой ценности настоящих и будущих благ? Могут ли события на ссудном рынке частично или полностью ликвидировать первоначальный процент? Любой экономист без колебаний ответит на этот вопрос отрицательно. Но тогда возникает другая проблема: каким образом взаимодействующие рыночные факторы заново добиваются соответствия валовой денежной ставки величине, обусловленной ставкой первоначального процента?

Это очень серьезные проблемы. Пытаясь их решить, экономисты обсуждали банковское дело, инструменты, не имеющие покрытия, и фидуциарный кредит, кредитную экспансию, безвозмездный и небезвозмездный кредит, циклический ход производства и другие проблемы косвенного обмена.

2. Предпринимательская компонента в валовой рыночной ставке процента
Рыночные процентные ставки по кредитам не являются ставками чистого процента. Среди определяющих их компонент есть также элементы, которые не являются процентом. Кредитор всегда является предпринимателем. Любое предоставление кредита представляет собой спекулятивное предпринимательское предприятие, успех или неудача которого не предопределены. Кредитору всегда угрожает возможность потерять часть или всю сумму основного долга. Оценка им этой опасности определяет его поведение, когда он ведет переговоры с потенциальным заемщиком об условиях договора.

Ни в ростовщичестве, ни в любом другом виде кредитных сделок и отсроченных выплат никогда не может существовать полной безопасности. Должники, гаранты и поручители могут оказаться несостоятельными; обеспечение и закладные могут потерять свою ценность. Кредитор всегда является фактическим партнером своего должника или фактическим владельцем заложенной собственности. Любые касающиеся их изменения в состоянии рынка могут повлиять и на него. Он связал свою судьбу с судьбой должника или с изменениями цен на залог. Капитал сам по себе не приносит процента; его необходимо применять и инвестировать не только для того, чтобы получить процент, но и чтобы он не исчез совсем. Афоризм pecunia pecuniam parere non potest (деньги не могут породить деньги) весьма многозначителен в этом смысле, который, разумеется, радикально отличается от того, который ему приписывался античными и средневековыми философами. Валовый процент могут получить только кредиторы, добившиеся успеха в кредитовании. Если они вообще зарабатывают какой-либо чистый процент, то он включен в доход, содержащий более чем просто чистый процент. Чистый процент величина, которую из валовой выручки кредитора можно вычленить только с помощью аналитического мышления.

Предпринимательская компонента, содержащаяся в валовой выручке кредитора, определяется всеми теми факторами, которые действуют в любом другом предпринимательском предприятии. Более того, она также определяется законодательным и институциональным окружением. Законы и институты регулируют договоры, помещающие должника и его состояние или обеспечение в качестве буфера между кредитором и неблагоприятными последствиями неправильного вложения занятого капитала. Кредитор менее подвержен убыткам и неудачам, чем должник, только в той степени, насколько юридическая и институциональная система позволяет ему реализовать свои претензии к непокорным должникам. Однако экономической науке нет необходимости вдаваться в детальное исследование правовых аспектов государственных и корпоративных облигаций, привилегированных акций, закладных и других видов кредитных сделок.

Предпринимательская компонента присутствует в любой разновидности кредитов. Обычно различают потребительские ссуды, с одной стороны, и производственные или деловые кредиты с другой. Отличительной чертой первого класса является то, что он позволяет заемщику израсходовать ожидаемые будущие доходы. Приобретая право требования части этих будущих доходов, кредитор фактически становится предпринимателем, как и приобретая право требования на часть будущих доходов предприятия. Специфическая неопределенность результата кредитования заключается в неопределенности этих будущих доходов.

Кроме того, обычно различают частные и государственные кредиты, т.е. кредиты государствам и их органам. Специфическая неопределенность, присущая таким кредитам, относится к жизни светской власти. Империи рушатся, а правительства свергаются революционерами, не готовыми признать ответственность за долги, сделанные их предшественниками. Выше указывалось на все пороки, присущие любому виду долгосрочных государственных долгов[Cм. с. 213215.].

Над всеми видами отсроченных выплат дамокловым мечом висит опасность государственного вмешательства. Общественное мнение всегда настроено против кредиторов, отождествляя их с праздными богачами, а должников с трудолюбивыми бедняками. Оно ненавидит первых как безжалостных эксплуататоров, жалеет вторых как невинных жертв угнетения и считает действия государства по урезанию требований кредиторов мерами крайне выгодными подавляющему большинству за счет незначительного меньшинства бесчувственных ростовщиков. Общественное мнение не заметило, что нововведения капиталистов XIX в. полностью изменили состав классов кредиторов и должников. Во времена Солона Афинского, античных аграрных законов Рима и средних веков кредиторы были в основном богатыми, а должники бедными. Но в эпоху государственных и корпоративных облигаций, ипотечных банков, сберегательных банков, политики страхования жизни, социальных пособий массы людей с более скромными доходами скорее сами являются кредиторами. С другой стороны, богачи в роли владельцев обыкновенных акций, заводов, ферм и недвижимости, в большей степени являются должниками, чем кредиторами. Требуя экспроприации кредиторов, массы невольно атакуют свои собственные частные интересы.

С таким общественным мнением неблагоприятные шансы кредиторов понести ущерб от антикредиторских мероприятий не уравновешиваются благоприятными шансами получить преимущества за счет мероприятий, направленных против должников. Этот дисбаланс привел бы к односторонней тенденции повышения предпринимательской компоненты, содержащейся в валовой процентной ставке, если бы политический риск ограничивался только кредитным рынком, а не угрожал бы в равной степени любой частной собственности на средства производства. При сегодняшнем положении дел ни один вид инвестиций не гарантирован от политического риска антикапиталистических мероприятий. Капиталисты не могут уменьшить уязвимость своего богатства, отдавая предпочтение прямым инвестициям в производство вместо предоставления своего капитала производству или государству в кредит.

Политические риски, сопутствующие предоставлению кредитов, не оказывают влияния на величину первоначального процента; они влияют на предпринимательскую компоненту, входящую в состав валовой рыночной ставки. В предельном случае, т.е. в ситуации, когда ожидается приближающееся аннулирование всех договоров, касающихся отсроченных платежей, они приведут к увеличению предпринимательской компоненты сверх всякой меры[Разница между этим случаем (случаем b) и случаем ожидаемого конца света, о котором шла речь на с. 491492 (случай а), состоит в следующем: в случае а первоначальный процент увеличивается сверх всякой меры, поскольку будущие блага становятся совершенно бесполезными; в случае b первоначальный процент не меняется, в то время как предпринимательская компонента увеличивается сверх всякой меры.].

Админ

29.05.2007, 13:53

3. Ценовая премия как компонента валовой рыночной ставки процента
Деньги нейтральны, если изменения покупательной способности денежной единицы под действием денежных факторов оказывают влияние на все товары и услуги в одно и то же время и в одной и той же степени. В случае отсроченных платежей, если пренебречь предпринимательской ролью кредитора и вытекающей из этого предпринимательской компонентой валовой процентной ставки, мы должны предположить, что при оговаривании условий договора учитывается возможное изменение в будущем покупательной способности. Основной долг периодически индексируется и тем самым либо увеличивается, либо уменьшается в соответствии с изменениями, произошедшими в покупательной способности. С корректированием основного долга величина, на которую начисляется процентная ставка, также изменяется. Таким образом, эта ставка представляет собой нейтральную ставку процента.

В условиях нейтральных денег нейтрализация ставки процента может быть достигнута с помощью другой оговорки, при условии, что стороны в состоянии правильно предсказать будущие изменения покупательной способности. Они могут оговорить, что валовая ставка процента включает в себя скидку или надбавку на такие изменения, процентное слагаемое или вычитаемое из ставки первоначального процента. Мы можем назвать эту скидку положительную или отрицательную ценовой премией. В случае быстро прогрессирующей дефляции отрицательная ценовая премия способна не только исчерпать всю ставку первоначального процента, но и сделать валовую ставку отрицательной величиной, суммой, выплачиваемой за счет кредитора. Если ценовая премия рассчитана правильно, то ни на положении кредитора, ни на положении должника не сказывается влияние изменений покупательной способности. Ставка процента нейтральна.

Однако все эти предположения не только нереальны, но даже гипотетически не являются непротиворечивыми. В изменяющейся экономике нет единой ставки первоначального процента; существует только тенденция к установлению такого единства. Прежде чем достигается конечное значение первоначального процента, происходят изменения начальных данных, заново направляющих процентные ставки к новому конечному значению. Там, где все безостановочно течет, не может установиться нейтральная процентная ставка.

В мире реальной действительности все цены колеблются, и действующий человек вынужден учитывать все эти изменения. Предприниматели затевают новые начинания и капиталисты меняют направления вложений только потому, что прогнозируют эти изменения и хотят за счет них получить прибыль. По своей сути рыночная экономика является общественной системой, в которой преобладает постоянное побуждение к совершенствованию. Самые проницательные и предприимчивые индивиды побуждаются к зарабатыванию прибыли путем постоянной корректировки организации производственной деятельности, чтобы наилучшим из возможных способов удовлетворить нужды потребителей, как те, которые потребители уже осознают, так и скрытые, об удовлетворении которых они еще сами не думали. Эти спекулятивные начинания промоутеров каждый день сызнова революционизируют структуру цен, а посредством этого и величину валовой рыночной ставки процента.

Тот, кто ожидает роста цен, выходит на рынок кредитов как заемщик и готов признать более высокую валовую ставку процента по сравнению с той, которую он готов был признать, если бы ожидал менее значительного роста цен или, наоборот, не ожидал бы роста цен. С другой стороны, кредитор, если он сам прогнозирует рост цен, предоставляет кредиты только в том случае, если валовая ставка оказывается выше, чем она была бы на рынке, где ожидаются менее значительные восходящие ценовые изменения. Заемщика не останавливает более высокая ставка, если его проект имеет такие хорошие перспективы, что допускает более высокие издержки. Кредитор воздержится от выдачи кредитов и сам выйдет на рынок в качестве предпринимателя и покупателя товаров и услуг, если валовая ставка процента не компенсирует ему прибыль, получаемую таким путем. Таким образом, ожидание повышения цен имеет тенденцию стимулировать рост валовой процентной ставки, в то время как ожидание падения цен ведет к ее снижению. Если ожидаемые изменения в структуре цен затрагивают только ограниченную группу товаров и услуг и уравновешиваются ожиданием противоположного изменения цен на другие товары, как происходит в случае отсутствия изменений денежного отношения, то две противоположные тенденции в целом нейтрализуют друг друга. Но если денежное отношение ощутимо изменилось и ожидается общее повышение или падение цен на все товары и услуги, то одна тенденция возобладает. Во всех сделках, предусматривающих отсроченные платежи, появится положительная или отрицательная ценовая премия[Cм.: Fisher I. The Rate of Interest. New York, 1907. P. 77 ff.].

Роль ценовой премии в изменяющейся экономике отличается от той, какую мы приписали ей в изложенной выше гипотетической и неосуществимой схеме. Она не способна полностью устранить, даже если рассматривать только кредитные операции, влияние изменений в денежном отношении; она не может сделать процентные ставки нейтральными. Она не может изменить тот факт, что деньги обладают собственной движущей силой. Даже если бы все действующие лица обладали точным и исчерпывающим знанием количественных данных, характеризующих изменение предложения денег (в широком смысле) во всей экономической системе, о времени, когда произойдут эти изменения, а также о том, кто первым испытает их воздействие, они все равно не могли бы заранее знать, изменится ли и в какой степени спрос на деньги для остатков наличности, а также в какой временной последовательности и в какой степени изменятся цены на товары. Ценовая премия может нейтрализовать влияние изменений в денежном отношении на субстанциональную и экономическую значимость кредитных договоров только в том случае, если ее появление предшествовало изменениям цен, порожденных переменами в денежном отношении. Она была бы результатом логического рассуждения, посредством которого действующие лица пытаются заранее вычислить время и степень этих изменений цен относительно всех товаров и услуг, прямо или косвенно имеющих значение для их собственной удовлетворенности. Однако подобные расчеты невозможны, поскольку для их выполнения требуется совершенное знание будущих условий и оценок.

Возникновение ценовой премии не является результатом арифметической операции, способной обеспечить надежное знание и исключающей неопределенность относительно будущего. Она следствие интерпретации будущего промоутерами и их расчетов, основанных на этом понимании. Она появляется на свет постепенно, по мере того, как сначала некоторые, а затем все больше и больше действующих лиц осознают тот факт, что рынок столкнулся с изменениями денежного отношения под действием денежных факторов, а следовательно, и с определенным образом ориентированной тенденцией. Ценовая премия появляется только тогда, когда люди начинают продавать и покупать с целью извлечь выгоду из этой тенденции.

Необходимо уяснить, что ценовая премия представляет собой результат спекуляции, предвосхищающей изменения в денежном отношении. В случае ожидающегося сохранения инфляционной тенденции она вызывается уже первыми признаками явления, которое позднее, когда станет всеобщим, будет названо бегством в реальные ценности и в конечном счете породит ажиотажный бум и крушение денежной системы. Как и в любом другом случае интерпретации будущих событий, спекулянт может ошибаться, инфляционная или дефляционная динамика может остановиться или замедлиться, а цены будут отличаться от ожидаемых.

Увеличившаяся склонность продавать или покупать, порождающая ценовую премию, как правило, раньше и в большей степени оказывает влияние на краткосрочные кредиты, чем на долгосрочные. Если это так, то ценовая премия сначала оказывает воздействие на рынок краткосрочных кредитов и только потом, вследствие взаимосвязанности всех частей рынка, также и на рынок долгосрочных кредитов. Однако в некоторых случаях ценовая премия в долгосрочных кредитах появляется независимо от того, что происходит с краткосрочными кредитами. Особенно ярко это проявлялось в международном кредитовании в то время, когда еще был жив международный рынок капитала. В некоторых случаях кредиторы были уверены в краткосрочном поведении национальной валюты той или иной страны; в краткосрочных кредитах, выраженных в этой валюте, ценовая премия отсутствовала или была незначительной. Однако оценка долгосрочных перспектив данной валюты была менее благоприятна, а следовательно, в долгосрочных контрактах предусматривалась значительная ценовая премия. В результате долгосрочные кредиты, выраженные в этой валюте, могли выдаваться только по более высокой ставке, чем кредиты тому же должнику, выраженные в золоте или иностранной валюте.

Мы продемонстрировали одну причину, почему ценовая премия может в лучшем случае практически свести на нет, но не уничтожить полностью, последствия изменений денежного отношения под действием денежных факторов на содержание кредитных сделок. (Вторая причина будет обсуждаться в следующем параграфе.) Ценовая премия всегда отстает от изменений покупательной способности, потому что ее порождают не изменения в предложении денег (в широком смысле), а неизбежно случающееся позже воздействие этих изменений на структуру цен. И только непрекращающаяся инфляция меняет положение дел. Паника валютной катастрофы, ажиотажный спрос характеризуются чрезвычайным ростом не только цен, но и положительной ценовой премии. Никакая валовая процентная ставка, какой бы высокой она ни была, не кажется потенциальному кредитору достаточно высокой, чтобы компенсировать потери, ожидаемые от прогрессирующего снижения покупательной способности денежной единицы. Он воздерживается от кредитования и сам предпочитает покупать реальные блага. На ссудном рынке возникает застой.

4. Ссудный рынок
Валовые ставки процента, установившиеся на ссудном рынке, не являются едиными. В зависимости от индивидуальных характеристик конкретной сделки варьируется предпринимательская компонента, всегда являющаяся их частью. Именно игнорирование этого фактора является одним из самых серьезных недостатков исторических и статистических исследований, посвященных движению процентных ставок. Бессмысленно строить временные ряды на основе процентных ставок открытого рынка или учетных ставок центрального банка. Имеющиеся для построения таких временных рядов данные несопоставимы. Одинаковая учетная ставка центрального банка в разное время обозначает разные вещи. Институциональные условия деятельности центральных и коммерческих банков разных стран и их организованные ссудные рынки настолько отличаются друг от друга, что сравнивать номинальные процентные ставки, не обращая внимание на это многообразие, абсолютно неверно. Нам априори известно, что при прочих равных условиях кредитор стремится предпочесть более высокие валовые процентные ставки более низким, а должник более низкие более высоким. Но прочие условия никогда не равны. На ссудном рынке преобладает тенденция выравнивания валовых процентных ставок по кредитам, у которых идентичны факторы, определяющие величину предпринимательской компоненты и ценовую премию. Это знание дает интеллектуальное средство интерпретации фактов, касающихся истории процентных ставок. Без помощи этого знания имеющийся в нашем распоряжении огромный исторический и статистический материал был бы всего лишь массой бессмысленных цифр. Строя временные ряды цен на конкретные первичные товары, эмпиризм имеет по крайней мере одно очевидное оправдание, заключающееся в том, что ценовые данные относятся к одному физическому объекту. В действительности это оправдание иллюзорно, так как цены относятся не к неизменным физическим свойствам вещей, а к меняющимся ценностям, которые присваивают им действующие субъекты. Однако при изучении процентных ставок нельзя выдвинуть даже этого неудовлетворительного оправдания. Реальные валовые процентные ставки не имеют между собой ничего общего, кроме тех характеристик, которые видит в них теория каталлактики. Они предстают сложными явлениями и их нельзя использовать при создании эмпирической или апостериорной теории процента. Они не могут ни подтвердить, ни опровергнуть того, что экономическая наука утверждает по данной проблеме. При условии тщательного анализа в совокупности со всем знанием, сообщаемым экономической наукой, они являются бесценными документами для экономической истории, но они бесполезны для экономической теории.

Обычно различают рынок краткосрочных займов (денежный рынок) и рынок долгосрочных займов (рынок капитала). Более глубокий анализ, классифицируя ссуды по их продолжительности, должен пойти дальше. Кроме того, существуют различия в отношении юридической стороны соответствующих соглашений. Одним словом, ссудный рынок неоднороден. Но самые заметные различия возникают благодаря содержащейся в валовой процентной ставке предпринимательской компоненте. Именно ее имеют в виду люди, утверждая, что кредит основан на доверии.

Причиной взаимосвязи всех секторов ссудного рынка и установившихся на них валовых процентных ставок является неустранимая устремленность чистых процентных ставок, входящих в состав валовых процентных ставок, к конечному состоянию первоначального процента. Относительно этой тенденции теория каталлактики может рассматривать рыночную ставку процента, как если бы она была единым феноменом, и абстрагироваться от предпринимательской компоненты, всегда присутствующей в составе валовых ставок, и ценовой премии, присутствующей в них от случая к случаю.

Цены всех товаров и услуг в каждый момент времени движутся к конечному состоянию. Если это конечное состояние когда-либо будет достигнуто, то отношение между ценами на настоящие и будущие блага будет первоначальным процентом. Однако изменяющаяся экономика никогда не достигает идеального конечного состояния. Постоянно появляется новая информация, отклоняющая ценовой тренд от движения к предыдущей цели другому конечному состоянию, которому могла соответствовать другая ставка первоначального процента. В ставке первоначального процента не больше постоянства, чем в ценах и заработной плате.

Люди, предусмотрительная деятельность которых направлена на согласование применения факторов производства с происходящими изменениями, а именно предприниматели и промоутеры опираются в своих расчетах на цены, ставки заработной платы и процентные ставки, определенные рынком. Они обнаруживают расхождение между сегодняшними ценами на комплиментарные факторы производства и прогнозируемыми ценами на конечную продукцию минус рыночная ставка процента и стремятся извлечь из этого прибыль. Роль процентной ставки в размышлениях планирующего предпринимателя очевидна. Она показывает ему, как далеко он может пойти, отвлекая факторы производства от использования для удовлетворения потребностей более близкого будущего и направляя их на удовлетворение потребностей более отдаленного будущего. Процентная ставка определяет, какой период производства в каждом конкретном случае соответствует разнице в оценках публикой ценности настоящих и будущих благ. Она удерживает его от начинания проектов, выполнение которых не согласуется с ограниченным количеством капитальных благ, обеспечиваемых сбережениями публики.

Именно в оказании влияния на эту первичную функцию ставки процента может проявиться специфическое действие движущей силы денег. Изменения денежного отношения под действием денежных факторов могут в определенных условиях повлиять сначала на ссудный рынок, а только потом на цены товаров и труда. Увеличение или уменьшение предложения денег (в широком смысле) может увеличить или уменьшить предложение денег на ссудном рынке, а следовательно, повысить или понизить валовую рыночную ставку процента, несмотря на то, что не произошло никакого изменения ставки первоначального процента. Если это случается, то рыночная ставка отклоняется от величины, которой требуют значение первоначального процента и наличный запас капитальных благ, предназначенных для производства. В таком случае рыночная ставка процента не выполняет функцию направления предпринимательских решений. Она сводит на нет все расчеты предпринимателя и отклоняет его действия от тех направлений, где они максимально удовлетворяли бы наиболее насущные нужды потребителей.

Тогда необходимо уяснить второй важный факт. Если при прочих равных условиях предложение денег (в широком смысле) увеличивается или уменьшается и тем самым создается общая тенденция роста или падения цен, то появляется положительная или отрицательная ценовая премия, которая повышает или понижает валовую рыночную процентную ставку. Но если изменения денежного отношения сначала оказывают воздействие на ссудный рынок, то они вызывают лишь противоположные изменения в конфигурации валовых рыночных процентных ставок. В то время как для того, чтобы привести рыночные процентные ставки в соответствие с денежным отношением, потребуется положительная или отрицательная ценовая премия, в действительности валовые процентные ставки упадут или повысятся. Это еще одна причина, почему ценовая премия не может полностью устранить влияние изменений денежного отношения под действием денежных факторов на содержание договоров относительно отсроченных выплат. Как было показано выше, ее действие начинается слишком поздно, она отстает от изменений покупательной способности. Итак, мы видим, что при определенных обстоятельствах силы, действующие в противоположном направлении, проявляются на рынке раньше, чем соответствующая ценовая премия.

Админ

29.05.2007, 13:53

5. Влияние изменений денежного отношения на первоначальный процент
Как и любое изменение рыночной информации, изменения денежного отношения могут оказать влияние на ставку первоначального процента. Согласно взглядам сторонников инфляционистской точки зрения на историю, инфляция в целом способствует повышению доходов предпринимателей. Они рассуждают следующим образом: цены на товары растут быстрее и до более высокого уровня, чем ставки заработной платы. С одной стороны, это неблагоприятно влияет на рабочих и служащих, работающих по найму, т.е. на те классы, которые расходуют большую часть своего дохода на потребление и сберегают немного, вынуждая их ограничивать свои расходы. С другой стороны, страта собственников, склонность к сбережению значительной части дохода у которых намного выше, оказывается в более благоприятном положении. Они не осуществляют пропорционального увеличения своего потребления, но при этом увеличивают свои сбережения. Таким образом, в сообществе в целом появляется тенденция к более интенсивному накоплению нового капитала. Дополнительные инвестиции представляют собой результат ограничения потребления, наложенного на ту часть населения, которая потребляет непропорционально большую часть годового объема производства экономической системы. Эти принудительные сбережения понижают ставку первоначального процента. Это увеличивает темп экономического развития и скорость совершенствования технологических методов производства.

Действительно, подобные принудительные сбережения могут порождаться инфляционным оживлением и иногда возникали в прошлом. Изучая влияние изменений денежного отношения на величину процентных ставок, нельзя игнорировать тот факт, что при определенных обстоятельствах эти изменения могут и в самом деле изменить ставку первоначального процента. Но надо учитывать также и ряд других факторов.

Во-первых, следует понимать, что причиной принудительных сбережений не обязательно является инфляция. В каждом случае инфляции наличие отставания роста ставок заработной платы от роста цен зависит от конкретных обстоятельств. Тенденция падения реальных ставок заработной платы не является неизбежным следствием снижения покупательной способности денежной единицы. Может получиться так, что номинальные ставки заработной платы растут в большей степени или быстрее, чем цены на товары[Здесь мы исследуем положение дел на свободном рынке труда. Относительно аргументов, выдвинутых лордом Кейнсом, см. с. 728 и 743.].

Кроме того, необходимо помнить, что большая склонность более состоятельных классов к экономии и накоплению капитала представляет собой психологический, а не праксиологический факт. Может случиться, что люди, которым инфляционное оживление обеспечивает дополнительные доходы, не сберегают и инвестируют прибавку, а используют ее на увеличение личного потребления. Невозможно предсказать с аподиктической определенностью, характеризующей все теоремы экономической науки, каким образом будут действовать те, кто выиграл от инфляции. История может рассказать нам о том, что происходило в прошлом. Но она не может утверждать, что это должно произойти в будущем.

Было бы серьезной ошибкой игнорировать тот факт, что инфляция также вызывает к жизни силы, ведущие к проеданию капитала. Одним из последствий этого является искажение экономического расчета и данных бухгалтерского учета феномен иллюзорной или мнимой прибыли. Если годовые нормы амортизации определены таким образом, что не учитывают того, что замена изношенного оборудования потребует больших затрат, чем та сумма, за которую оно было куплено в прошлом, то эти нормы будут явно недостаточными. Та же самая ошибка будет совершена и в том случае, если при продаже запасов и выпускаемой продукции всю разницу между ценой приобретения и ценой реализации провести как выигрыш. Не меньшей иллюзией было бы считать прибылью рост цен на складские запасы и недвижимость. Именно подобные мнимые доходы заставляют людей верить в то, что инфляция приводит к всеобщему процветанию. Они чувствуют себя счастливыми, щедро тратят деньги и наслаждаются жизнью. Они благоустраивают дома, возводят огромные особняки и становятся завсегдатаями увеселительных заведений. Тратя мнимые доходы фантастический результат ложных расчетов они проедают капитал. Не имеет значения, кто именно проедает капитал. Это могут быть предприниматели или фондовые спекулянты. Это могут быть наемные работники, чьи требования более высокой заработной платы удовлетворяются беззаботными работодателями, считающими, что они день ото дня становятся богаче. Это могут быть люди, которые содержатся за счет налогов, поглощающих значительную часть мнимой прибыли.

В конце концов, с развитием инфляции все больше и больше людей осознают снижение покупательной способности. Для тех, кто самостоятельно не занимается коммерческой деятельностью и не знаком с функционированием фондового рынка, основными средствами сбережения являются накопление сберегательных вкладов, покупка облигаций и страхование жизни. Инфляция наносит ущерб всем этим видам сбережений. Тем самым отбивается охота к сбережению и стимулируется расточительство. Крайняя реакция публики бегство в реальные ценности является отчаянной попыткой спасти последнее от полного разорения. С точки зрения сохранения капитала это не выход, а чрезвычайная мера. В лучшем случае она позволяет спасти только часть средств сберегателей.

Таким образом, основной тезис поборников инфляционизма и экспансионизма весьма слаб. Можно признать, что в прошлом инфляция иногда, но не всегда, имела своим результатом принудительные сбережения и увеличение наличного капитала. Однако это не означает, что и в будущем она должна вызывать такие же последствия. Наоборот, необходимо отдавать себе отчет, что в нынешних обстоятельствах, в условиях инфляции, силы, способствующие проеданию капитала, преобладают над силами, способствующими накоплению капитала. При любом раскладе окончательный результат воздействия этих изменений на сбережения, капитал и первоначальную ставку процента зависит от того, как складываются обстоятельства в каждом конкретном случае.

То же самое верно с необходимыми поправками и в отношении аналогичных последствий и результатов дефляционистских или редукционистских действий.

6. Влияние инфляции и кредитной экспансии на валовую рыночную ставку процента
Каким бы ни было окончательное влияние инфляционного или дефляционного движения цен на величину ставки первоначального процента, нет никакого соответствия между ней и временными изменениями валовой рыночной ставки процента вследствие изменений денежного отношения под действием денежных факторов. Если приток или отток денег и заместителей денег в рыночной системе сначала оказывает воздействие на ссудный рынок, это временно нарушает согласованность валовых процентных ставок и ставки первоначального процента. Рыночная ставка растет или падает за счет уменьшения или увеличения предложения кредитных средств без всякой связи с изменениями первоначальной ставки процента, которые могут произойти в дальнейшем вследствие изменения денежного отношения. Рыночная ставка отклоняется от величины, определенной значением первоначальной ставки процента, и начинают действовать силы, стремящиеся вновь согласовать их с отношением, соответствующим первоначальному проценту. На протяжении периода времени, необходимого для согласования, величина первоначального процента может изменяться, и это изменение также может быть вызвано инфляционным или дефляционным процессом, ставшим причиной отклонения. Тогда конечная ставка первоначального процента, определяющая конечную рыночную ставку, цель корректирующего процесса, это не та же самая ставка, которая преобладала накануне рассогласования. Это явление может повлиять на специфику процесса корректировки, но не на его сущность.

Феномен, подлежащий изучению, состоит в следующем: ставка первоначального процента определяется скидкой на будущие блага по сравнению с настоящими. По своей природе она не зависит от предложения денег и заместителей денег, несмотря на то, что изменения такого предложения могут оказывать косвенное влияние на ее значение. Но изменения денежного отношения могут оказывать влияние на валовую рыночную ставку процента. Может иметь место корректировка. Какова природа процесса, являющегося ее причиной?

В этом параграфе нас интересуют только инфляция и кредитная экспансия. Для простоты мы предположим, что все дополнительное количество денег и заместителей денег попадает на ссудный рынок и только через выданные кредиты в остальные сектора рынка. Это в точности соответствует ситуации расширения фидуциарного кредита[О колебаниях длинных волн см. с. 537.].

Здесь мы снова должны обратиться к ценовой премии. Как уже отмечалось, в самом начале кредитной экспансии положительной ценовой премии не возникает. Ценовая премия не может появиться до тех пор, пока дополнительное предложение денег (в широком смысле) не начнет оказывать влияния на цены товаров и услуг. Но пока продолжается кредитная экспансия и на ссудный рынок выбрасываются все новые и новые порции инструментов, не имеющих покрытия, продолжается давление на валовую рыночную ставку процента. Валовая рыночная ставка будет расти за счет положительной ценовой премии, которая с развитием процесса экспансии будет непрерывно расти. Но так как кредитная экспансия продолжается, то валовая рыночная ставка не достигает значения, при котором она покрывала бы и первоначальный процент, и ценовую премию.

Этот момент необходимо подчеркнуть, поскольку он подрывает привычные методы оценки, с помощью которых люди отличают низкие процентные ставки от высоких. Обычно в расчет берется просто арифметическая величина ставок или тенденции, отражающей их движение. В общественном мнении сложились определенные представления о нормальной ставке, где-то между 3 и 5%. Когда рыночная ставка поднимается выше этого значения или когда рыночные ставки безотносительно к их арифметическому отношению поднимаются выше своего предыдущего значения, люди считают, что имеют право говорить о высоких или растущих процентных ставках. В противовес этим ошибкам необходимо подчеркнуть, что в условиях общего роста цен (падения покупательной способности денежной единицы) валовую рыночную процентную ставку можно считать неизменной по сравнению с периодом в целом неизменной покупательной способности только в том случае, если она включает в целом адекватную положительную ценовую премию. В этом смысле учетная ставка Рейхсбанка Германии, равная 90%, была в конце 1923 г. низкой смехотворно низкой, так как существенно отставала от ценовой премии и не оставляла ничего другим компонентам валовой рыночной процентной ставки. По сути дела, то же самое происходит в каждом случае длительной кредитной экспансии. В ходе любой кредитной экспансии валовые рыночные процентные ставки растут, но тем не менее они являются низкими, так как не соответствуют величине, требуемой ожидающимся в дальнейшем общим ростом цен.

Анализируя кредитную экспансию, давайте предположим, что процесс приведения экономической системы в соответствие с состоянием рынка и движение к установлению конечных цен и процентных ставок нарушаются с появлением новой информации, а именно дополнительного количества инструментов, не имеющих покрытия, предлагаемых на ссудном рынке. При валовой рыночной ставке, существовавшей накануне этих пертурбаций, все те, кто был готов занять деньги по этой ставке, с поправкой в каждом случае на предпринимательскую компоненту, могут занять столько, сколько пожелают. Дополнительные кредиты можно разместить только при более низкой валовой рыночной ставке. Не имеет значения, выражается ли падение валовой рыночной ставки в арифметическом уменьшении процентов, оговариваемых в кредитных договорах. Может случиться, что номинальные процентные ставки останутся неизменными и что расширение проявит себя в том, что по этим ставкам будут выданы кредиты, которые ранее нельзя было выдать из-за величины предпринимательской компоненты, которую следовало включить. Этот результат также означает снижение валовых рыночных ставок и приводит к тем же последствиям.

Снижение валовой рыночной процентной ставки влияет на расчеты предпринимателя относительно перспектив прибыльности рассматриваемых проектов. Процентные ставки являются статьями расчетов планирующего свои действия делового человека наряду с факторами производства, ставками заработной платы и прогнозируемыми будущими ценами на выпускаемые изделия. Результат этих расчетов показывает, окупится ли данный проект, какие инвестиции можно осуществить при данном состоянии отношения оценок публикой ценности будущих благ по сравнению с настоящими благами. Он согласует действия предпринимателя с этой оценкой, отсеивая проекты, реализация которых не будет одобрена публикой из-за требуемой ими продолжительности времени ожидания. Полученный результат заставит его применить наличный запас капитальных благ таким образом, чтобы максимально удовлетворить наиболее насущные желания потребителей.

Но в данный момент снижение процентных ставок искажает расчеты предпринимателя. Хотя количество капитальных благ в его распоряжении не увеличилось, в расчетах используются цифры, которые использовались бы только в том случае, если такое увеличение имело бы место. Поэтому результат расчетов обманчив. Некоторые проекты кажутся прибыльными и осуществимыми, в то время как корректный расчет, основывающийся на процентной ставке, не искаженной кредитной экспансией, показал бы их неосуществимость. Предприниматели приступают к реализации этих проектов. Стимулируется деловая активность. Начинается бум.

Дополнительный спрос со стороны предпринимателей, осуществляющих расширение операций, способствует росту цен на товары производственного назначения и ставок заработной платы. С ростом последних цены на потребительские товары также растут. Кроме того, и предприниматели вносят свой вклад в рост цен на потребительские товары, так как и они тоже готовы потреблять больше, введенные в заблуждение мнимыми доходами, которые демонстрирует их бухгалтерская отчетность. Если бы выросли только цены на товары производственного назначения, а на ценах потребительских товаров это не отразилось, предприниматели бы забеспокоились. У них появились бы сомнения относительно разумности их планов, поскольку рост издержек производства нарушил бы их расчеты. Но они успокоены усилившимся спросом на потребительские блага, что позволяет расширять продажи, невзирая на растущие цены. Таким образом, они уверены, что производство окупится несмотря на более высокие издержки. Они решают продолжать начатое.

Разумеется, для того, чтобы продолжать производство в расширенном масштабе, вызванном ростом кредита, все предприниматели, как те, кто расширил свою деятельность, так и те, кто сохранил прежние объемы производства, нуждаются в дополнительных средствах, поскольку издержки производства стали выше. Если кредитная экспансия заключается в однократном неповторяющемся вливании в ссудный рынок некоторого количества инструментов, не имеющих покрытия, то бум очень скоро прекращается. Предприниматели не могут добыть средства, необходимые им для дальнейшего ведения дела. Валовая рыночная ставка процента повышается, поскольку возросший спрос на кредиты не уравновешен соответствующим количеством денег, предназначенных для предоставления кредитов. Цены на товары падают, так как одни предприниматели распродают запасы, а другие ограничивают покупки. Деловая активность опять снижается. Бум завершается, поскольку силы, вызвавшие его, больше не действуют. Влияние дополнительного количества фидуциарного кредита на цены и ставки заработной платы исчерпывает себя. Цены, ставки зарплаты и остатки наличности индивидов согласованы с новым денежным отношением; их движение к конечному состоянию, соответствующему этому денежному отношению, не нарушается дальнейшими вливаниями дополнительных инструментов, не имеющих покрытия. Ставка первоначального процента, приведенная в соответствие с новой структурой рынка, полностью отражается в валовой рыночной ставке процента. Валовая рыночная ставка процента больше не подвергается возмущающему влиянию изменений предложения денег (в широком смысле) под действием денежных факторов.

Основной недостаток всех попыток объяснить бум а именно общую тенденцию расширения производства и роста всех цен без обращения к изменениям в предложении денег или инструментов, не имеющих покрытия, заключается в том, что они игнорируют это обстоятельство. Общее повышение цен может произойти только в том случае, если упадет предложение всех товаров или увеличится предложение денег (в широком смысле). Ради поддержания дискуссии предположим на мгновение, что неденежные объяснения бума и циклов производства верны. Цены повышаются, деловая активность расширяется, хотя никакого увеличения предложения денег не произошло. Тогда очень скоро должна возникнуть тенденция снижения цен, спрос на кредиты должен увеличиться, валовые рыночные процентные ставки должны повыситься и мимолетный бум прекратится. Фактически любая неденежная теория цикла производства неявно предполагает или по логике должна предполагать, что кредитная экспансия явление, сопутствующее буму[Cм.: Хаберлер Г. Процветание и депрессии. М.: Изд-во иностр. лит-ры, 1960. С. 39.]. Она не может не признать, что в отсутствие кредитной экспансии бум не может возникнуть и что увеличение предложения денег (в широком смысле) является необходимым условием общего повышательного движения цен. Таким образом, при ближайшем рассмотрении формулировки неденежных объяснений циклических колебаний сжимаются до утверждения, что кредитная экспансия, будучи необходимым спутником бума, сама по себе недостаточна для того, чтобы его вызвать, и для его появления требуются дополнительные условия.

Тем не менее даже в этом ограниченном смысле неденежные доктрины бессодержательны и бесполезны. То, что любая кредитная экспансия должна вызвать описанный выше бум, лежит на поверхности. Склонность кредитной экспансии вызывать бум не развивается в тенденцию только в том случае, если одновременно она уравновешивается действием другого фактора. Бум не возникнет, если, к примеру, в то время, как банки расширяют кредит, ожидается, что правительство с помощью налогов изымет всю избыточную прибыль или что оно остановит дальнейшее развитие кредитной экспансии, как только подбрасывание средств приведет к росту цен. Предприниматели воздержатся от расширения своих предприятий с помощью дешевых кредитов, предлагаемых банками, поскольку они не ожидают увеличения своих доходов. Этот факт необходимо упомянуть, потому что он объясняет провал политики государственного субсидирования в рамках Нового курса и другие события 30-х годов.

Бум может продолжаться только до тех пор, пока кредитная экспансия развивается ускоряющимися темпами. Как только дополнительные количества инструментов, не имеющих покрытия, перестают выбрасываться на ссудный рынок, бум сейчас же прекращается. Но он не может продолжаться вечно, даже если инфляция и кредитная экспансия будут продолжаться до бесконечности. Он столкнется с естественными ограничениями, препятствующими безграничному расширению фидуциарного кредита. Он приведет к ажиотажному спросу и краху всей денежной системы.

Сущность денежной теории заключается в познании того, что изменения денежного отношения под действием денежных факторов не оказывают одновременного и одинакового по силе влияния на цены, ставки заработной платы и процентные ставки. Если бы не было этой неравномерности, то деньги были бы нейтральны; изменение денежного отношения не оказывало бы никакого влияния ни на структуру производства, объемы и отраслевую структуру производства в различных отраслях промышленности, ни на потребление, богатство и доход различных слоев населения. Тогда валовая рыночная ставка процента также не испытывала бы никакого влияния ни временного, ни постоянного со стороны изменений в области денег и фидуциарного кредита. Ставка первоначального процента может измениться вследствие изменений в богатстве и доходах индивидов, причиной которых может стать эта неравномерность. То, что помимо изменений ставки первоначального процента временному влиянию подвергается валовая рыночная ставка, само по себе есть проявление этой неравномерности. Если дополнительные деньги попадают в экономическую систему таким образом, что они достигают ссудного рынка уже после того, как заставили повыситься товарные цены и ставки заработной платы, то непосредственное временное воздействие на валовую рыночную процентную ставку либо будет незначительным, либо будет совершенно отсутствовать. Чем быстрее дополнительное предложение денег или инструментов, не имеющих покрытия, достигает ссудного рынка, тем более сильному воздействию подвергается валовая рыночная процентная ставка.

Когда в условиях кредитной экспансии весь дополнительный объем заместителей денег в виде кредитов направляется в производство, то оно расширяется. Предприниматели приступают либо к горизонтальному расширению производства (т.е. расширению производства без удлинения периода производства в конкретной отрасли), либо к вертикальному расширению (т.е. удлинению периода производства). В любом случае дополнительные заводы требуют дополнительных ресурсов. Но объем капитальных благ, предназначенных для инвестирования, не увеличился. Не создала кредитная экспансия и тенденцию к ограничению потребления. Правда, как указывалось выше при рассмотрении принудительных сбережений, по ходу развития экспансии часть населения будет вынуждена ограничивать потребление. Но превысят ли принудительные сбережения этой группы людей увеличение потребления со стороны других групп людей и приведет ли это к чистому увеличению совокупных сбережений в экономической системе в целом, зависит от специфических обстоятельств каждого конкретного случая кредитной экспансии. При любом раскладе немедленным последствием кредитной экспансии является увеличение потребления со стороны тех наемных работников, заработная плата которых возросла за счет усилившегося спроса на труд, предъявляемого расширяющими дело предпринимателями. Ради поддержания дискуссии предположим, что увеличившееся потребление наемных работников, выигравших от инфляции, равно принудительным сбережениям тех, кто пострадал от инфляции, и что общий объем потребления не изменился. Тогда ситуация такова: производство изменилось таким образом, что продолжительность времени ожидания увеличилась. Но спрос на потребительские блага не упал до такой степени, чтобы растянуть наличный запас на более длительный период. Разумеется, это приведет к повышению цен на потребительские блага и тем самым вызовет тенденцию к вынужденным сбережениям. Однако рост цен на потребительские блага усилит склонность производства к расширению. На основании того, что спрос и цены повышаются, предприниматели сделают вывод что стоит и дальше делать вложения и производить больше. Они продолжают в том же духе и их еще более активная деятельность вызывает дальнейший рост цен на товары производственного назначения, ставки заработной платы, а тем самым и цен на потребительские товары. Производство быстро растет, пока банки все больше и больше расширяют кредит.

Накануне кредитной экспансии были задействованы те производственные процессы, которые при данном состоянии рынка считались прибыльными. Система двигалась по направлению к состоянию, в котором все стремящиеся работать наемные работники были бы полностью задействованы, а необратимые факторы производства использовались бы в той мере, в какой это позволяли спрос потребителей и имеющийся запас неспецифических материальных ресурсов и труда. Дальнейшее расширение производства возможно только в том случае, если посредством дополнительной экономии, т.е. произведенного, но не потребленного излишка, увеличится объем капитальных благ. Отличительной чертой бума, вызванного кредитной экспансией, является то, что необходимых дополнительных капитальных благ не было в наличии. Капитальные блага, требующиеся для расширения деловой активности, необходимо было отвлечь от других направлений использования.

Пусть р обозначает общий запас капитальных благ накануне кредитной экспансии, а g общий объем потребительских благ, который р через определенный период времени может обеспечить для потребления, не нанося вреда дальнейшему производству. Теперь предприниматели, соблазненные кредитной экспансией, приступают к производству дополнительного количества g3 тех же благ, которые они обычно производят, и количества g4 тех благ, которые прежде ими не производились. Для производства g3 необходим запас капитальных благ р3, а для производства g4 запас капитальных благ р4. Но так как в соответствии с нашим допущением объем имеющихся капитальных благ остался неизменным, то количества р3 и р4 не хватает. Именно в этом состоит отличие искусственного бума, созданного кредитной экспансией, от нормального расширения производства, которое может быть вызвано только добавлением р3 и р4 к р.

Пусть r обозначает объем капитальных благ (из валовой производственной выручки за определенный период времени), который необходимо реинвестировать для замены использованных в производстве частей р. Если r используется в целях этой замены, то в следующий период времени можно вновь произвести объем потребительских благ g; если же r отвлекается с этого направления, то р будет уменьшено на r, а р r в следующем периоде времени произведут только g a. Далее мы можем предположить, что система, в которой протекает кредитная экспансия, является развивающейся системой. В так называемом нормальном режиме в период времени, предшествовавший кредитной экспансии, она производила излишек капитальных благ р1 + р2. Если бы не случилось вмешательства кредитной экспансии, то р1 был бы использован для производства дополнительного количества g1 производившихся и прежде потребительских благ, а р2 для производства запаса g2 благ, до этого не производившихся. Общий объем капитальных благ, которые имеются в распоряжении предпринимателей и в отношении которых они могут строить планы, равен r + p1 + p2. Но обманутые дешевизной денег, они ведут себя так, как если бы в их распоряжении были r + p1 + p2 + p3 + p4, и как если бы они были в состоянии произвести не только g + g1 + g2, но сверх этого также g3 + g4. Они перебивают друг другу цены, конкурируя за часть запаса капитальных благ, не достаточного для осуществления их излишне амбициозных планов.

В итоге повышение цен на товары производственного назначения может в самом начале обогнать рост цен на потребительские товары. Поэтому оно может создать тенденцию падения первоначальной ставки процента. Но в дальнейшем, по ходу экспансионистского оживления рост цен на потребительские товары опередит повышение цен на товары производственного назначения. Повышение заработной платы и жалованья, а также дополнительных доходов капиталистов, предпринимателей и фермеров, хотя в значительной степени являющееся лишь видимостью, усиливает спрос на потребительские блага. Нет необходимости заниматься разбором утверждения сторонников кредитной экспансии о том, что посредством принудительных сбережений бум может реально увеличить совокупное предложение потребительских благ. В любом случае не подлежит сомнению, что повышенный спрос на потребительские товары обрушивается на рынок тогда, когда дополнительные инвестиции еще не могут произвести конечную продукцию. Пропасть, разделяющая цены на настоящие и на будущие блага, становится еще шире. Тенденция к росту ставки первоначального процента сменяется противоположной тенденцией, которая может начать действовать на ранних стадиях экспансии.

Тенденция роста ставки первоначального процента и появление положительной ценовой премии объясняют некоторые характерные свойства бума. Банки сталкиваются с усилением спроса на кредиты, предъявляемого со стороны производства. Предприниматели готовы занимать деньги под более высокие валовые ставки процента. Они продолжают заимствования несмотря на то, что банки назначают больший процент. Арифметически валовые процентные ставки становятся выше, чем они были накануне экспансии. Тем не менее каталлактически они ниже значения, при котором они покрывали бы первоначальный процент плюс предпринимательская компонента и ценовая премия. Банки считают, что они сделали все, чтобы остановить неразумные спекуляции, выдавая кредиты на более тяжелых условиях. Они полагают, что критики, обвиняющие их в раздувании лихорадочного ажиотажа, не правы. Они не могут понять, что, выбрасывая на рынок все больше и больше инструментов, не имеющих покрытия, они фактически разжигают бум. Именно постоянное увеличение предложения инструментов, не имеющих покрытия, создает, питает и разгоняет бум. Состояние валовых рыночных процентных ставок всего лишь результат этого роста. Если кто-то желает узнать, осуществляется ли кредитная экспансия, он должен смотреть на состояние предложения инструментов, не имеющих обеспечения, а не на арифметическое значение процентных ставок.

Обычно бум описывается как перенакопление. Однако дополнительные вложения возможны только в той мере, в какой существует дополнительное предложение капитальных благ. Так как, не считая вынужденных сбережений, сам по себе бум приводит не к ограничению, а скорее к увеличению потребления, он не способен обеспечить дополнительных капитальных благ для новых инвестиций. Суть бума, вызванного кредитной экспансией, не в перенакоплении, а в том, что вложения направляются не туда, т.е. в ошибочных вложениях. Предприниматели используют наличный запас r + p1 + p2, как если бы у них в распоряжении был запас r + p1 + p2 + p3 + p4. Они приступают к расширению инвестиций, масштабность которых не подкрепляется наличными капитальными благами. Их проекты не осуществимы из-за недостаточного запаса капитальных благ. Рано или поздно они потерпят неудачу. Неминуемый конец кредитной экспансии сделает совершенные ошибки очевидными. Построенные заводы невозможно использовать, потому что нет заводов, производящих комплиментарные факторы производства; продукцию других заводов невозможно продать, поскольку потребители стремятся покупать другие товары, которые, однако, не производятся в достаточных количествах; строительство других заводов невозможно продолжить и завершить, так как стало очевидно, что они не окупятся.

Ошибочное мнение, что сущность бума заключается в перенакоплении, а не в неправильном инвестировании, своей распространенностью обязано привычке оценивать все просто на основании чувств и ощущений. Наблюдатель замечает только видимые ошибочные инвестиции и не может понять, что эти начинания являются ошибочными только потому, что не хватает других заводов необходимых для производства комплиментарных факторов производства и для производства потребительских благ, потребность в которых более настоятельна. Технологические условия делают необходимым начинать расширение производства с расширения заводов, производящих блага тех порядков, которые расположены дальше всего от готовых потребительских благ. Для того, чтобы расширить производство обуви, одежды, автомобилей, мебели, домов, следует начать с увеличения производства чугуна, стали, меди и тому подобных товаров. Используя запас r + p1 + p2, достаточный для производства a + g1 + g2, как если бы это было r + p1 + p2 + p3 + р4 и достаточно для производства a + g1 + g2 + g3 + g4, сначала необходимо увеличить производство тех продуктов и зданий, которые по физическим причинам требуются прежде всего. Весь класс предпринимателей находится как бы в положении строителя-подрядчика, задача которого возведение здания из ограниченных запасов строительных материалов. Если человек переоценивает количество наличного запаса, то он намечает план, для реализации которого средств, находящихся в его распоряжении, недостаточно. Он раздувает смету земляных и фундаментных работ и лишь впоследствии по ходу строительства обнаруживает, что ему не хватает материалов, необходимых для завершения постройки. Очевидно, что ошибка нашего строителя не в перенакоплении, а в ненадлежащем использовании средств, которые находятся в его распоряжении.

Так же неправильно считать, что к кризису приводит чрезмерный перевод оборотного капитала в основной капитал. Каждый предприниматель в отдельности, сталкиваясь с нехваткой кредита во время кризиса, действительно сожалеет, что потратил слишком много средств на расширение своего завода и приобретение капитального оборудования; его положение было бы лучше, если бы капитал, израсходованный для этих целей, сейчас можно было использовать для текущего ведения дела. Однако в момент перелома тенденции, когда внезапный подъем сменяется депрессией, не существует недостатка в сырье, материалах, полуфабрикатах, продуктах питания. Наоборот, кризис как раз характеризуется тем, что эти товары предлагаются в таких количествах, что цены на них резко падают.

В связи с этим становится понятно, почему расширение производственных мощностей и увеличение объемов производства в тяжелой промышленности, а также производства средств производства является самым очевидным признаком бума. Редакторы финансовой и коммерческой хроники были правы, выбрав более 100 лет назад в качестве показателя деловых колебаний объемы производства этих отраслей, а также строительства. Они ошибались только в отношении перенакопления.

Разумеется, бум также оказывает влияние на отрасли, производящие потребительские товары. Они также больше инвестируют и расширяют свои производственные возможности. Однако не всегда новые заводы и пристройки к уже существующим заводам предназначены для производства именно тех товаров, потребность в которых наиболее настоятельна. Они вполне могут быть частью плана, направленного на производство r + g1 + g2 + g3 + g4. Провал этого завышенного плана обнажает его неуместность.

Бум не всегда сопровождается резким ростом цен на предметы потребления. Безусловно, увеличение количества инструментов, не имеющих покрытия, потенциально всегда заставляет цены расти. Но может случиться так, что силы, действующие в то же самое время в противоположном направлении, достаточно сильны, чтобы удержать рост цен в узких границах или даже полностью его исключить. Исторический период, на протяжении которого ровное функционирование рыночной экономики постоянно прерывалось экспансионистскими авантюрами, был эпохой непрерывного экономического прогресса. Устойчивое накопление нового капитала сделало возможным совершенствование технологий. Выпуск на единицу затрат увеличивался и производство наполняло рынки дешевыми товарами во все увеличивающемся количестве. Если бы одновременное увеличение предложения денег (в широком смысле) было менее обильным, чем в действительности, то сформировалась бы тенденция снижения цен на все товары. Как реальное историческое явление кредитная экспансия всегда осуществлялась в окружении мощных факторов, противодействующих тенденции роста цен. Как правило, в равнодействующей столкновения противоположных сил верх одерживали те, которые способствовали росту цен. Однако были и исключительные случаи, когда повышательное движение цен были, очень слабым. Самым известным примером является бум 19261929 гг. в Америке[Cм.: Rothbard M.N. America's Great Depression. Princeton, 1963.].

На сущностные свойства кредитной экспансии эти индивидуальные комбинации рыночных данных не оказывают никакого влияния. Предприниматели начинают определенные проекты не под влиянием высоких или низких цен как таковых, а из-за разницы между ценами производства, включающими процент на необходимый капитал, и ожидаемыми ценами на конечную продукцию. Понижение валовой ставки процента, причиной которого является кредитная экспансия, всегда приводит к тому, что некоторые проекты, ранее не обещавшие прибыли, теперь кажутся прибыльными. Это склоняет производство использовать r + p1 + p2 таким образом, как если бы это было r + p1 + p2 + p3 + p4. Складывающаяся структура вложений и производственной деятельности не согласуется с реальным запасом капитальных благ и в конце концов должна рухнуть. То, что иногда соответствующие ценовые изменения, происходя на фоне общей тенденции повышения покупательной способности, не разворачивают ее в противоположную сторону, а лишь устанавливают состояние, которое в целом можно назвать ценовой стабильностью, просто видоизменяет некоторые второстепенные детали этого процесса.

Но какими бы ни были обстоятельства, очевидно, что никакие манипуляции банков не могут обеспечить экономическую систему капитальными благами. Для устойчивого расширения производства нужны дополнительные капитальные блага, а не деньги или инструменты, не имеющие покрытия. Бум, вызванный кредитной экспансией, построен на песке банкнот и депозитов. Он должен закончиться крахом.

Обвал происходит, как только банки, напуганные ускоренным темпом бума, прекращают кредитную экспансию. Бум может продолжаться только до тех пор, пока банки готовы свободно предоставлять столько кредитов, сколько требуется производству для выполнения своих избыточных проектов, крайне противоречащих реальному состоянию предложения факторов производства и оценкам потребителей. Осуществление этих нереальных планов, подсказанных искаженными вследствие политики дешевых денег коммерческими расчетами, может продвигаться вперед только в том случае, если можно получить новые кредиты по валовым процентным ставкам, искусственно заниженным по сравнению с теми, которые установились бы на свободном ссудном рынке. Именно эта маржа придает им обманчивую видимость прибыльности. Перемены в поведении банков не создают кризиса. Они просто делают видимым то опустошение, которое стало следствием ошибок производства, совершенных в период бума.

Бум не может длиться бесконечно и в том случае, если бы банки упрямо следовали своей экспансионистской политике. Любая попытка заместить дополнительные инструменты, не имеющие покрытия, несуществующими капитальными благами (а именно количествами р3 и р4) обречена на провал. Если кредитная экспансия вовремя не остановится, то подъем обернется ажиотажным спросом; начнется бегство в реальные ценности и вся денежная система пойдет ко дну. Однако в прошлом банки, как правило, не доводили дело до крайностей. Они внимали сигналу тревоги задолго до того, как могла разразиться окончательная катастрофа[Однако не следует поддаваться иллюзии, что изменение кредитной политики банков вызывается пониманием неблагоприятных последствий длительной кредитной экспансии со стороны банкиров или руководителей учреждений, регулирующих денежно-кредитную сферу от имени государства. Поворот в поведении банков обусловлен институциональными обстоятельствами, о которых речь пойдет на с. 746747. Некоторые частные банкиры добились выдающихся успехов на поприще экономической науки, в частности, разработка первой версии теории деловых циклов, денежной теории в значительной степени была достижением британских банкиров. Но управление центральными банками и руководство государственной кредитно-денежной политикой, как правило, доверялось людям, не видевшим ничего предосудительного в безграничной кредитной экспансии и обижавшимся на любую критику своих экспансионистских авантюр.].

Как только приток инструментов, не имеющих покрытия, прекращается, воздушные замки бума рушатся. Предприниматели должны ограничивать свою деятельность, так как им не хватает средств для подпитки растущих запросов. Цены резко падают, потому что фирмы, переживающие трудности, пытаются получить наличные, сбывая по дешевке производственные запасы. Фабрики закрываются, строительство консервируется, рабочие увольняются. Так как, с одной стороны, многие фирмы крайне нуждаются в деньгах, чтобы избежать банкротства, а с другой стороны, больше никто не пользуется доверием, предпринимательская компонента в валовой рыночной ставке процента взлетает до заоблачных высот.

Случайные институциональные и психологические обстоятельства, как правило, превращают начало кризиса в панику. Описание этих ужасных событий можно оставить историкам. В задачу теоретической каталлактики не входит живописание дней отчаяния и недель паники и рассуждение о тех иногда гротескных формах, которые она приобретает. Экономическая наука не интересуется тем, что является случайным и обусловленным конкретными историческими обстоятельствами. Наоборот, ее цель состоит в том, чтобы отделить существенное и необходимое от простой случайности. Ее интересуют не психологические аспекты паники, а только то, что бум, вызванный кредитной экспансией, неизбежно должен привести к процессу, который в повседневной речи называется депрессией. Следует осознать, что в действительности депрессия представляет собой процесс корректировки, приведение производственной деятельности в соответствие с данным состоянием рынка: наличным запасом факторов производства, оценками потребителей, а в особенности со значением первоначального процента, выраженного в оценках публики.

Это состояние, однако, уже не идентично тому, которое существовало накануне начала экспансии. Очень многое изменилось. Вынужденные сбережения и в еще большей степени нормальные добровольные сбережения могут обеспечить новые капитальные блага, не полностью растраченные в ошибочных инвестициях и чрезмерном потреблении, вызванном бумом. Вследствие неравномерности, присущей любому инфляционному оживлению, произошли изменения в богатстве и доходах индивидов и групп индивидов. Вне всякой причинной связи с кредитной экспансией могут измениться численность населения и особенности составляющих его людей; люди могут продвинуться в технологическом знании, может измениться спрос на некоторые товары. Конечное состояние, к которому стремится рынок, уже отличается от того состояния, к которому он стремился до нарушения равновесия, вызванного кредитной экспансией.

Некоторые вложения, сделанные в период бума, после более трезвой оценки в период корректировки, не затуманенной иллюзиями внезапного подъема, кажутся абсолютно безнадежными провалами. От них просто следует отказаться, потому что текущие средства, необходимые для их дальнейшей эксплуатации, невозможно покрыть продажей их продукции; этот оборотный капитал более необходим в других сферах удовлетворения потребностей; доказательством является то, что в иных областях его использование более прибыльно. Другие ошибочные инвестиции имеют более благоприятные перспективы. Разумеется, верно, что никто не вложил бы туда капитал, если бы имел правильные расчеты. Неадаптируемые инвестиции, сделанные от их имени, безусловно, потеряны. Но так как они неадаптируемы, fait accompli, то они ставят перед дальнейшей деятельностью новую проблему. Если ожидается, что выручка, обещаемая продажей их продукции, превышает издержки текущего функционирования, то выгодно продолжать на них работать. Хотя цены на их продукцию, которые готовы признать покупатели, недостаточно высоки, чтобы сделать выгодным все неадаптируемое вложение целиком, они достаточны, чтобы сделать выгодными хотя бы малую его часть. Остальное следует считать расходами без всякой компенсации, растраченным и потерянным капиталом.

Если посмотреть на эти последствия с точки зрения потребителя, то результат будет, разумеется, тем же. Потребителям было бы лучше, если бы иллюзии, созданные политикой легких денег, не повлекли за собой растрату дефицитных капитальных благ в инвестициях, предназначенных для удовлетворения менее насущных нужд, и тем самым отвлечение их от направлений использования, где они удовлетворяли бы более насущные нужды. Но в сложившемся положении вещей они не могут сделать ничего, кроме как смириться с тем, что нельзя изменить. Они должны на время отказаться от определенных удовольствий, которыми они могли бы наслаждаться, если бы бум не привел к ошибочным инвестициям. Однако для них это частично компенсируется тем, что сейчас им становятся доступны определенные удовольствия, которые не были бы им доступны, если бы ровное течение экономической жизни не было нарушено вакханалией бума. Конечно, это слабое утешение, так как их потребность в тех вещах, которые они не получили вследствие ненадлежащего использования капитальных благ, интенсивнее, чем их потребность в этих, если можно так выразиться, заменителях. Но в нынешних обстоятельствах у них нет другого выбора.

Конечным результатом кредитной экспансии является общее обнищание. Некоторые люди могут увеличить свое богатство; они не позволили массовой истерии сбить себя с толку и вовремя воспользовались возможностями, предоставляемыми подвижностью отдельного инвестора. Другие индивиды или группы индивидов могли выиграть, не проявив собственной инициативы, просто благодаря временному лагу между ростом цен на те товары, которые они продают, и теми, которые они покупают. Но подавляющее большинство должно расплачиваться за ошибочные инвестиции и чрезмерное потребление во время бума.

Следует остерегаться неправильной интерпретации термина обнищание. Оно не обязательно означает обнищание по сравнению c условиями, существовавшими накануне кредитной экспансии. Происходит ли обнищание в этом смысле, зависит от обстоятельств каждого конкретного случая; оно не может утверждаться каталлактикой аподиктически. Когда каталлактика утверждает, что обнищание является неизбежным следствием кредитной экспансии, то она имеет в виду обнищание по сравнению с положением дел, которое сложилось бы в отсутствие кредитной экспансии и бума. Отличительными чертами экономической истории капитализма являются непрекращающийся экономический прогресс, постоянное увеличение имеющихся капитальных благ и непрерывная тенденция повышения общего уровня жизни. Темп этого прогресса настолько быстр, что в период бума он может существенно обогнать синхронные потери, вызванные ошибочными инвестициями и чрезмерным потреблением. В этом случае из бума экономическая система выходит более процветающей, чем в самом его начале. Она кажется обедневшей только по сравнению с существовавшими потенциальными возможностями еще большего удовлетворения.

Админ

29.05.2007, 13:54

Мнимое отсутствие депрессии в условиях тоталитарного управления
Многие авторы социалистической ориентации подчеркивают, что повторяемость экономических кризисов и депрессий является неотъемлемой чертой, присущей капиталистическому способу производства. С другой стороны, говорят они, социалистическая система гарантирована от этого зла.

Как уже стало ясно и ниже будет продемонстрировано еще раз, циклические колебания производства не возникают в ходе функционирования свободного рынка, а являются следствием государственного вмешательства в деловую жизнь, направленного на понижение процентной ставки ниже уровня, который был бы определен свободным рынком[Cм. с. 744746.]. Здесь мы обсудим мнимую стабильность, гарантируемую социалистическим планированием.

Важно уяснить, что кризис возникает благодаря демократическому процессу рынка. Потребители выражают неодобрение тому, как предприниматели использовали факторы производства. Свое неодобрение они демонстрируют посредством покупательского поведения воздерживаясь от покупок. Предпринимателям, введенным в заблуждение миражом искусственно сниженной валовой рыночной процентной ставки, не удалось инвестировать капитал в производство тех товаров, которые наилучшим образом удовлетворили бы наиболее насущные нужды публики. Как только кредитная экспансия заканчивается, эти ошибки становятся очевидными. Позиция потребителей заставляет предпринимателей вновь ориентировать свою деятельность на наилучшее удовлетворение потребностей. Так вот именно этот процесс исправления ошибок, совершенных во время бума, и новое приспособление производства к желаниям потребителей и называются депрессией.

В социалистической экономике учитываются только субъективные оценки государства, а люди лишены всяких средств выражения своих собственных оценок. Диктатора не волнует, одобряют ли массы его решения относительно того, что направить на текущее потребление, а что на дополнительные инвестиции. Если диктатор больше инвестирует и тем самым урезает текущее потребление, то люди должны есть меньше и держать язык за зубами. Кризиса не возникает потому, что подданные не имеют возможности выразить свое неудовлетворение. Там, где нет бизнеса, он не может быть ни хорошим, ни плохим. Могут существовать дефицит и голод, но не депрессия в том смысле, в каком этот термин используется при обсуждении проблем рыночной экономики. Там, где индивиды не имеют свободы выбора, они не могут протестовать против методов, применяемых теми, кто руководит ходом производственной деятельности.

7. Влияние дефляции и сжатия кредита на валовую рыночную ставку процента
Мы исходим из предположения, что в процессе дефляции вся сумма, на которую уменьшается предложение денег (в широком смысле), изымается с ссудного рынка. Тогда это оказывает влияние на ссудный рынок и валовую рыночную процентную ставку в самом начале процесса, когда цены на товары и услуги еще не изменились под воздействием перемен, происходящих в денежном отношении. Мы можем, например, исходить из того, что государство размещает заем и уничтожает полученные бумажные деньги. На протяжении последних 200 лет такая процедура осуществлялась неоднократно. Идея состояла в том, чтобы после длительного периода инфляционной политики поднять национальную денежную единицу до существовавшего ранее металлического паритета. Разумеется, в большинстве случаев дефляционные проекты очень скоро отменялись, так как их осуществление встречало растущее сопротивление и, кроме того, ложилось тяжелым грузом на казначейство. Либо мы можем предположить, что банки, приобретшие печальный опыт в ходе кризиса, вызванного кредитной экспансией, стремятся увеличить резервы против своих обязательств и поэтому ограничивают фидуциарный кредит. Третья возможность состоит в том, что кризис привел к банкротству банки, предоставлявшие фидуциарные кредиты, и полное уничтожение инструментов, не имеющих покрытия, выпущенных этими банками, уменьшило предложение на ссудном рынке.

Во всех перечисленных случаях формируется временная тенденция повышения валовой рыночной процентной ставки. Проекты, казавшиеся ранее прибыльными, больше таковыми не выглядят. Формируется тенденция снижения цен на факторы производства, а затем происходит снижение цен и на потребительские товары. Производство становится вялым. Застой заканчивается только тогда, когда цены и ставки заработной платы в общем и целом приходят в соответствие с новым денежным отношением. Ссудный рынок также приспосабливается к новому положению вещей, и валовая рыночная ставка процента больше не подвергается возмущающему влиянию дефицита денег на ссудном рынке. Таким образом, повышение валовой рыночной ставки процента под действием денежных факторов приводит к временной стагнации производства. Дефляция и сжатие кредита нарушают ровный ход экономической жизни. Однако было бы серьезной ошибкой считать дефляцию и сжатие просто зеркальным отражением инфляции и экспансии.

Экспансия сначала порождает иллюзию процветания. Она крайне популярна, поскольку кажется, что она делает богаче всех вместе и каждого в отдельности. С другой стороны, сжатие немедленно создает условия, которые все готовы осудить как зло. Его непопулярность даже больше, чем популярность экспансии. Сжатие порождает яростную оппозицию. Очень скоро политические силы, борющиеся с ним, становятся неодолимыми.

Инфляция бумажных денег и дешевые займы государства приносят дополнительные средства казначейству; дефляция опустошает хранилища казначейства. Кредитная экспансия для банков благо; а сжатие утрата. Инфляция и экспансия манят, дефляция и сжатие отпугивают.

Несходство двух противоположных способов денежно-кредитного манипулирования состоит не только в том, что один из них все любят, а другой все ненавидят. Дефляция и сжатие несут с собой меньшее опустошение не только потому, что к ним прибегают гораздо реже. Они приводят к менее катастрофичным последствиям. Инфляция безрассудно растрачивает дефицитные факторы производства в ошибочных инвестициях и чрезмерном потреблении. После ее окончания необходим долгий и утомительный период выздоровления, чтобы ликвидировать оставленное ею после себя обнищание. Сжатие не стимулирует ни ошибочные инвестиции, ни чрезмерное потребление. Временное ограничение деловой активности, порождаемое им, может быть в общем и целом компенсировано снижением потребления со стороны уволенных наемных работников и владельцев материальных факторов производства, продажи которых упали. Не остается никаких глубоких ран. По завершении периода сжатия не требуется специального процесса корректировки, чтобы восполнить потери, вызванные проеданием капитала.

Дефляция и ограничение кредита никогда не играли заметной роли в экономической истории. Самые знаменитые примеры это возвращение Великобритании после инфляции военного времени во время наполеоновских войн и первой мировой войны к довоенному золотому паритету фунта стерлингов. В каждом случае парламент и правительство приняли политику дефляции, не взвесив все за и против двух способов возвращения к золотому стандарту. В 20-х годах XIX в. это можно было оправдать тем, что к тому времени денежная теория еще не прояснила все сопутствующие проблемы. 100 лет спустя это стало просто демонстрацией непростительного невежества и в экономической науке, и в денежной истории[См. с. 735736.].

Невежество проявлялось также и в смешивании дефляции и сжатия с процессом корректировки, к которому должен привести любой бум. Приведет или нет кризис к ограничению количества инструментов, не имеющих покрытия, зависит от институциональной структуры кредитной системы, породившей бум. Такое ограничение может произойти, когда кризис приведет к банкротству банков, предоставляющих фидуциарный кредит, и это не уравновешивается соответствующим расширением со стороны оставшихся банков. Но это не обязательно является сопутствующим феноменом депрессии. Без сомнения, этот эффект не возникал в течение последних 80 лет в Европе, а сила, с которой он проявился в Соединенных Штатах после Закона о Федеральной резервной системе 1913 г. [63], была чрезвычайно преувеличена. Кредитный голод как отличительная черта кризиса вызывается не сжатием, а воздержанием от дальнейшей кредитной экспансии. Он наносит вред всем предприятиям не только тем, которые обречены в любом случае, но и тем, чей бизнес здоров и мог бы расцвести, будь соответствующий кредит доступен. Если просроченные долги не выплачены, то банкам не хватает средств для предоставления кредитов даже самым солидным фирмам. Кризис становится всеобщим и заставляет все отрасли производства и все фирмы ограничивать размах своей деятельности. Не существует способов избежать этих вторичных последствий предшествующего бума.

Как только возникает депрессия, начинают раздаваться жалобы на дефляцию, а люди начинают настойчиво требовать продолжения экспансионистской политики. Надо признать, что даже без всякого ограничения предложения собственно денег и инструментов, не имеющих покрытия, депрессия формирует тенденцию увеличения покупательной способности денежной единицы под действием денежных факторов. Все фирмы стремятся увеличить свои остатки наличности, что оказывает влияние на отношение между предложением денег (в широком смысле) и спросом на деньги (в широком смысле) для остатков наличности. Строго говоря, это можно назвать дефляцией. Но было бы серьезной ошибкой считать, что причиной падения товарных цен является стремление к большим остаткам наличности. Здесь обратная причинная обусловленность. В ходе бума цены на факторы производства как материальные, так и человеческие стали чрезмерными. Прежде чем производство станет прибыльным, они должны упасть. Предприниматели увеличивают свои остатки наличности, поскольку воздерживаются от покупки товаров и найма рабочих до тех пор, пока структура цен и заработной платы не придет в соответствие с реальным состоянием рынка. Таким образом, любая попытка государства или профсоюзов помешать этой корректировке или отсрочить ее просто продлевают стагнацию.

Даже экономисты часто не могут понять эту взаимосвязь. Они рассуждают следующим образом: структура цен, сложившаяся во время бума, является результатом экспансионистского давления. Если прекращается дальнейшее увеличение массы инструментов, не имеющих покрытия, то повышательное движение цен и заработной платы должно остановиться. Но если бы не было дефляции, то падение цен и заработной платы не смогло бы произойти.

Это рассуждение было бы правильным, если бы инфляционное давление не оказало влияния на ссудный рынок до того, как оно перестало оказывать прямое влияние на товарные цены. Предположим, что государство изолированной страны эмитировало дополнительные бумажные деньги, чтобы оказать помощь гражданам со скромными доходами. Вызванное этим повышение цен на товары дезорганизует производство; оно будет способствовать переориентации производства с выпуска потребительских товаров, обычно покупаемых несубсидируемыми группами населения, на выпуск тех, спрос на которые предъявляется субсидируемыми группами. Если впоследствии политика такого рода субсидирования некоторых групп населения будет отменена, то цены товаров, спрос на которые субсидировался, упадут, а цены товаров, спрос на которые предъявлялся несубсидируемыми группами населения, более резко возрастут. Однако покупательная способность денежной единицы не вернется на доинфляционный уровень. Если государство не изымет с рынка дополнительное количество бумажных денег, выброшенное в форме субсидий, то структура цен будет продолжать испытывать влияние инфляционной операции.

Иное дело кредитная экспансия, которая сначала оказывает воздействие на ссудный рынок. В этом случае инфляционные последствия усиливаются в результате ошибочного вложения капитала и чрезмерного потребления. Перебивая друг другу цены в борьбе за большую долю ограниченного запаса капитальных благ и труда, предприниматели возносят цены до такой высоты, где они могут оставаться только до тех пор, пока кредитная экспансия продолжается во все ускоряющемся темпе. Как только прекращается дополнительное вливание инструментов, не имеющих покрытия, неизбежно происходит резкое падение цен на все товары и услуги.

Во время бума существует тенденция покупать столько, сколько можно купить, поскольку ожидается дальнейший рост цен. С другой стороны, во время депрессии люди воздерживаются от покупок, поскольку ожидают, что цены будут снижаться. Выздоровление и возвращение к нормальности начинаются только тогда, когда цены и ставки заработной платы настолько низки, что достаточное количество людей начинает считать, что они больше не упадут. Поэтому единственным средством сокращения периода снижения деловой активности является воздержание от любых попыток отсрочить или сдержать падение цен и ставок заработной платы.

Только когда начинает намечаться выздоровление, изменение денежного отношения, вызванное увеличением массы инструментов, не имеющих покрытия, начинает проявляться в структуре цен.

Разница между кредитной экспансией и простой инфляцией
Исследуя последствия кредитной экспансии, мы предполагали, что вся масса дополнительных инструментов, не имеющих покрытия, попадает в рыночную систему через рынок ссуд, предоставляемых производству. Все, что утверждалось относительно результатов кредитной экспансии, относится к этому условию.

Однако в некоторых случаях юридические и технические методы кредитной экспансии применяются в процедурах, каталлактически отличных от подлинной кредитной экспансии. Соображения политической и институциональной выгоды иногда делают целесообразным для государства воспользоваться возможностями банковской системы для выпуска государственных бумажных денег. Казначейство берет в долг у банка, а банк предоставляет необходимые средства, выпуская дополнительные банкноты или кредитуя государство по депозитному счету. Юридически банк становится кредитором казначейства. На самом деле вся сделка равносильна инфляции бумажных денег. Дополнительные инструменты, не имеющие покрытия, попадают на рынок через казначейство в виде выплат по различным статьям государственных расходов. Именно дополнительный спрос со стороны государства стимулирует производство расширять свою деятельность. Эмиссия вновь созданной массы бумажных денег не оказывает непосредственного влияния на валовую рыночную ставку процента, какой бы процент ни выплачивало государство банку. Ее воздействие ощущается ссудным рынком и валовой рыночной ставкой процента не считая появления положительной ценовой премии только в том случае, если какая-то ее часть достигает ссудного рынка до того, как завершится ее действие на товарные цены и ставки заработной платы.

Такие условия, например, существовали в Соединенных Штатах во время второй мировой войны. Помимо кредитной экспансии, осуществлявшейся правительством в предвоенный период, государство интенсивно брало в долг у коммерческих банков. Технически это была кредитная экспансия; по существу это был суррогат выпуска долларов. Еще более сложные методы применялись в других странах. Например, германский рейх во время второй мировой войны продавал облигации населению. Рейхсбанк финансировал их приобретение, выдавая большую часть средств, необходимых покупателям, в виде ссуд под залог этих же самых облигаций. Не считая той доли, которую покупатели платили из личных средств, в этой сделке роль как банка, так и населения была чисто формальной. Фактически дополнительные банкноты были неразменными бумажными деньгами.

Очень важно обратить внимание на эти вопросы, чтобы не смешивать последствия собственно кредитной экспансии и инфляции государственных бумажных денег.

Админ

29.05.2007, 13:54

8. Денежная, или основанная на фидуциарном кредите теория цикла производства
Теория циклических колебаний производства, разработанная британской денежной школой, неудовлетворительна в двух отношениях.

Во-первых, она не смогла понять, что фидуциарный кредит может предоставляться путем не только выпуска банкнот сверх резерва наличных денег в банке, но и создания сверх этого резерва банковских вкладов, с правом выписки чека (чековые деньги, депозитные деньги). Следовательно, она не понимала, что вклады до востребования также могут быть механизмом кредитной экспансии. Эту ошибку легко исправить. Достаточно подчеркнуть, что все, что относится к кредитной экспансии, касается всех видов кредитной экспансии, вне зависимости от того, являются ли дополнительные инструменты, не имеющие покрытия, банкнотами или вкладами. Однако еще до того как этот фундаментальный дефект был осознан, на основе теорий денежной школы было создано британское законодательство, нацеленное на предотвращение повторения бумов, вызванных кредитной экспансией, и депрессий как их неизбежного следствия. Закон Пиля 1844 г. [64] и его аналоги в других странах не достигли поставленной цели, и эта неудача подорвала престиж денежной школы. Незаслуженную победу одержала банковская школа.

Второй недостаток денежной школы был более серьезен. Он ограничил ее изучением проблемы внешней утечки. Она исследовала частный случай, а именно кредитную экспансию в одной стране в условиях, когда в других странах кредитная экспансия либо отсутствует, либо осуществляется в меньшем масштабе. В целом этого было достаточно, чтобы объяснить кризисы в Англии в первой половине XIX в. Однако проблема затрагивалась лишь поверхностно. Основной вопрос так и не был поднят. Ничего не было сделано, чтобы прояснить последствия общей кредитной экспансии, не ограниченной числом банков с ограниченной клиентурой. Не была проанализирована взаимосвязь предложения денег (в широком смысле) и ставки процента. Разнообразные проекты снижения или упразднения процента посредством банковской реформы высокомерно осмеивались как шарлатанство, а не подвергались критическому анализу и опровержению. Неявно утверждалось наивное предположение о нейтральности денег. Тем самым были оставлены лазейки для попыток объяснить кризисы и колебания производства с помощью теории прямого обмена. Прошло много десятилетий, прежде чем чары были рассеяны.

Причиной поражения была не только теоретическая ошибка, но и политическое предубеждение. Общественное мнение склонно считать процент не более чем просто институциональным препятствием для расширения производства. Оно не отдает себе отчета в том, что скидка на будущие блага по сравнению с настоящими благами является необходимой и вечной категорией человеческой деятельности и не может быть упразднена посредством банковских манипуляций. В глазах критиканов и демагогов процент это следствие злых козней ненасытных эксплуататоров. Вековое осуждение процента было полностью реанимировано современным интервенционизмом. Его фундамент догма о том, что первейшей обязанностью хорошего правительства является снижение насколько возможно процентной ставки или упразднение ее вовсе. Все современные государства фанатически придерживаются политики легких денег. Как уже отмечалось, британское правительство утверждало, что кредитная экспансия продемонстрировала чудо... превращения камня в хлеб[См. с. 438.]. Председатель Федерального резервного банка Нью-Йорка заявил, что для любого суверенного государства, в котором существует институт, функционирующий на манер современного центрального банка, и валюта которого не разменивается на золото или какой-либо другой товар, открываются перспективы полной независимости от внутреннего денежного рынка[Ruml В. Taxes for Revenue Are Obsolete//American Affairs. 1946. VII. P. 3536.]. Правительства, университеты, экономические исследовательские институты щедро спонсировали публикации, основной целью которых было восхваление благословенности необузданной кредитной экспансии и возведение клеветы на всех оппонентов как на подкупленных защитников эгоистичных интересов ростовщиков.

Волнообразная динамика, сотрясающая экономическую систему, рецидивы периодов бума, за которыми следуют периоды депрессии, представляют собой неизбежные следствия попыток, повторяющихся вновь и вновь, понизить валовую ставку процента посредством кредитной экспансии. Способов избежать резкого схлопывания бума, вызванного кредитной экспансией, не существует. Альтернатива ограничена двумя вариантами: кризис наступит либо раньше как результат добровольного отказа от дальнейшей кредитной экспансии, либо позже как окончательная и всеобщая катастрофа денежной системы.

Единственное возражение, когда-либо выдвигавшееся против теории фидуциарного кредита, безусловно, неудовлетворительно. Утверждалось, что снижение валовой рыночной процентной ставки ниже уровня, которого она достигла бы на свободном ссудном рынке, может оказаться не результатом преднамеренной политики банков и властей, регулирующих денежную сферу, а непреднамеренным следствием их консерватизма. Столкнувшись с ситуацией, которая ведет к повышению рыночной ставки, банки воздерживаются от изменения процентов, взимаемых за ссуды, и тем самым вынуждено скатываются в экспансию[Махлуп называет такое поведение банков пассивным инфляционизмом (Machlup. The Stock Market, Credit and Capital Formation. P. 248).]. Эти утверждения необоснованны. Но если мы готовы признать их истинность ради поддержания дискуссии, то они вовсе не оказывают никакого влияния на сущность денежного объяснения цикличности производства. Не имеет значения, какие обстоятельства побуждают банки расширять кредит и сбивать валовую рыночную ставку процента, которая установилась бы на свободном рынке. Важно лишь то, что банки и власти, регулирующие денежную сферу, руководствуются идеей, что уровень процентных ставок, установившийся на свободном ссудном рынке, является злом, что цель хорошей экономической политики состоит в его понижении и что кредитная экспансия является подходящим средством достижения этой цели, не приносящим вреда никому, кроме паразитирующих ростовщиков. Именно эта страсть заставляет их ввязываться в авантюры, которые в конце концов неизбежно приводят к внезапному и резкому спаду.

С учетом всего вышесказанного может возникнуть соблазн прекратить обсуждение этих проблем в рамках теории чистой рыночной экономики и передать их в епархию интервенционизма, изучения вмешательства государства в рыночные явления. Вне всякого сомнения, кредитная экспансия является одним из первостепенных вопросом интервенционизма. Тем не менее анализ соответствующих проблем должен проводиться именно в рамках теории чистой рыночной экономики, а не теории интервенционизма. Дело в том, что проблема, подлежащая изучению, это, по сути дела, проблема взаимосвязи предложения денег и ставки процента, частным случаем которой является проблема последствий кредитной экспансии.

Все, что утверждалось относительно кредитной экспансии, в равной степени относится и к последствиям любого увеличения предложения собственно денег, если дополнительное предложение достигает ссудного рынка на ранних этапах своего притока в экономическую систему. Если дополнительное количество денег увеличивает количество денег, предлагаемых в качестве займов, в то время, когда товарные цены и ставки заработной платы еще не приведены в полное соответствие с изменившимся денежным отношением, то результат не отличается от последствий кредитной экспансии. Анализом проблемы кредитной экспансии каталлактика завершает теорию денег и процента. Она неявно исправляет вековые ошибки, касающиеся процента, и развенчивает фантастические планы упразднения процента посредством денежной или кредитной реформы.

Отличие кредитной экспансии от увеличения предложения денег в экономике, использующей только товарные деньги и вообще не применяющей инструменты, не имеющие покрытия, обусловлено различными масштабами этого увеличения и временной последовательностью воздействий, оказываемых им на различные сектора рынка. Даже быстрое увеличение производства драгоценных металлов никогда не сможет достигнуть размаха, которого может достичь кредитная экспансия. Золотой стандарт эффективно сдерживал кредитную экспансию, так как принуждал банки не переступать определенных границ в их экспансионистских устремлениях[См. с. 443.]. Собственный инфляционный потенциал золотого стандарта ограничивался превратностями золотодобычи. Более того, только часть дополнительного золота тотчас же увеличивала предложение кредитов на рынке. Большая его часть сначала оказывала влияние на товарные цены и ставки заработной платы, а ссудный рынок испытывал ее влияние только на более поздних стадиях инфляционного процесса.

Однако длительное увеличение массы товарных денег оказывало постоянное экспансионистское давление на ссудный рынок. Валовая рыночная ставка процента на протяжении последних веков постоянно испытывала воздействие притока на ссудный рынок дополнительных денег. Разумеется, в англосаксонских странах на протяжении 150 лет, а в остальных странах европейского континента на протяжении последних 100 лет это давление с лихвой перекрывалось одновременным развитием фидуциарного кредита, предоставляемого банками помимо их время от времени повторяющихся открытых попыток понизить валовую рыночную ставку процента путем интенсивной кредитной экспансии. Таким образом, одновременно действовали три усиливающие друг друга тенденции, способствовавшие понижению валовой рыночной ставки процента. Одна была следствием постоянного увеличения массы товарных денег, вторая следствием стихийного совершенствования инструментов, не имеющих покрытия, в банковских операциях, а третья плодом целенаправленной антипроцентной политики, организованной властями и одобряемой общественным мнением. Разумеется невозможно установить количественный результат их совместного действия или вклад каждой из них. Ответ на этот вопрос может быть дан только путем исторического понимания.

Каталлактическое рассуждение может лишь продемонстрировать, что слабое, хотя и непрерывное давление на валовую рыночную ставку процента, которое оказывается непрерывным увеличением количества золота, а также небольшим увеличением массы инструментов, не имеющих покрытия, которое не заходит слишком далеко и не усиливается целенаправленной политикой легких денег, может уравновешиваться корректирующими и согласовывающими силами, присущими рыночной экономике. Если бы адаптируемость производства не подрывалась силами, чуждыми рынку, то ее оказалось бы достаточно, чтобы компенсировать последствия, вызываемые легкими возмущениями ссудного рынка.

Статистики пытаются исследовать длинные волны статистическими методами. Эти попытки обречены на неудачу. История современного капитализма представляет собой летопись устойчивого экономического развития, постоянно прерываемого лихорадочными бумами и депрессиями в качестве их неизбежных последствий. Вообще говоря, статистическими методами можно отделить эти повторяющиеся колебания от общей тенденции к увеличению количества инвестированного капитала и объема произведенной продукции. В самом тренде невозможно обнаружить никаких ритмических колебаний.

9. Влияние циклов производства на рыночную экономику
Популярность инфляции и кредитной экспансии, являющаяся основой повторяющихся попыток сделать людей богаче с помощью кредитной экспансии и тем самым причиной циклических колебаний производства, отчетливо проявляется в обыденной терминологии. С бумом связаны понятия о хорошем бизнесе, процветании и подъеме. Его неизбежное последствие, приведение дел в соответствие с реальным состоянием рынка, ассоциируется с кризисом, спадом, плохим бизнесом, депрессией. Люди протестуют против мнения о том, что возмущающий элемент следует искать в ошибочных инвестициях и чрезмерном потреблении в период бума и что подобный искусственно созданный бум обречен. Они ищут философский камень, чтобы заставить бум длиться вечно.

Выше указывалось на то, в каком отношении мы можем называть улучшение качества и увеличение количества конечной продукции экономическим прогрессом. Если мы применим эту мерку к различным фазам циклических колебаний производства, то мы должны назвать бум деградацией, а депрессию прогрессом. В период бума дефицитные факторы производства безрассудно разбазариваются в ошибочных инвестициях, а имеющиеся запасы сокращаются в результате чрезмерного потребления. Мнимое благо оплачивается обнищанием. С другой стороны, депрессия представляет собой возвращение к положению дел, при котором все факторы производства используются для максимально возможного удовлетворения наиболее насущных нужд потребителей.

Предпринимались отчаянные попытки обнаружить в буме хотя бы какой-нибудь положительный вклад в экономический прогресс. Упор делался на роль принудительных сбережений в стимулировании накопления капитала. Этот аргумент бесполезен. Мы уже показали, что весьма сомнительно, способны ли вынужденные сбережения хотя бы компенсировать проедание капитала, вызванное бумом. Если бы те, кто восхваляет якобы благотворное влияние вынужденных сбережений, были последовательны, то они защищали бы фискальную систему, субсидирующую богатых за счет налогов, собираемых с людей со скромными доходами. Вынужденные сбережения, созданные таким методом, обеспечили бы чистое увеличение массы наличного капитала без одновременного проедания капитала в гораздо большем масштабе.

Адвокаты кредитной экспансии далее подчеркнули бы, что некоторые ошибочные инвестиции, сделанные во время бума, позже становятся прибыльными. Эти инвестиции, сказали бы они, были сделаны слишком рано, т.е. состояние запаса капитальных благ и оценки потребителей еще не признавали их осуществления. Однако нанесенный ущерб был не очень велик, так как эти проекты в любом случае были бы реализованы позднее. Можно признать, что это описание вполне адекватно в отношении определенной части ошибочных инвестиций, вызванных бумом. Но никто не осмелится утверждать, что это заявление верно для всех проектов, осуществление которых поощрялось иллюзиями, созданными политикой легких денег. Как бы то ни было, это не может повлиять на последствия бума и не может аннулировать или ослабить следующую за ней депрессию. Результаты ошибочных инвестиций проявляются безотносительно к тому, будут ли они казаться разумными инвестициями позднее, в изменившихся обстоятельства. Когда в 1845 г. в Англии была построена железная дорога, которая не была бы построена в отсутствие кредитной экспансии, то на обстоятельства последующих лет не оказала никакого влияния перспектива, что в 1870 или 1880 г. капитальные блага, требующиеся для ее строительства, были бы в наличии. Выигрыш, который появился позднее в результате того, что эту железную дорогу не нужно было строить заново, с новыми затратами капитала и труда, не компенсировал потери 1847 г., вызванные преждевременным строительством.

Бум приводит к обнищанию. Но еще более катастрофичны моральные разрушения. Он повергает людей в уныние и подавленность. Чем более оптимистично они были настроены во время иллюзорного процветания бума, тем сильнее были их отчаяние и чувство разочарования. Люди всегда склонны приписывать везение и удачу собственным способностям и воспринимать их в качестве вполне заслуженной награды за свой талант, прилежание и честность. Но превратности судьбы они всегда списывают на других, а больше всего на нелепость общественных и политических институтов. Они винят власти не за то, что они способствовали буму. Они поносят их за неизбежный крах. Люди считают, что большая инфляция и большая кредитная экспансия является единственным лекарством от всех зол, которые несут с собой инфляция и кредитная экспансия.

Говорят: вот, перед вами заводы и фермы, производственные мощности которых не используются совсем или используются не на полную мощность. Вот груда непроданных товаров и множество безработных. Вот, наконец, масса людей, которые будут счастливы, если смогут лучше удовлетворить свои потребности. Не хватает только кредита. Дополнительный кредит позволил бы предпринимателям возобновить или расширить производство. Безработные вновь обрели бы работу и смогли бы покупать произведенную продукцию. Это рассуждение выглядит правдоподобно. И тем не менее оно в корне неверно.

Если товары нельзя продать, а рабочие не могут найти работу, единственная причина может состоять в том, что запрашиваемые цены и зарплаты слишком высоки. Тот, кто желает продать свои запасы или рабочую силу, должен снижать свои запросы до тех пор, пока не найдет покупателя. Таков закон рынка. Таков механизм, посредством которого рынок направляет деятельность каждого индивида туда, где он лучше всего может способствовать удовлетворению потребителей. Ошибочные вложения, сделанные в период бума, разместили неадаптируемые факторы производства не там, где в них ощущается настоятельная потребность. Поэтому существует диспропорция в распределении неадаптируемых факторов между различными отраслями производства. Эту диспропорцию можно исправить только путем накопления нового капитала и его применения в тех отраслях, где потребность в нем наиболее настоятельна. Процесс этот медленный. Пока он идет, производственные мощности некоторых заводов, для которых не хватает комплиментарных факторов производства, невозможно использовать полностью.

Бессмысленно возражать, что кроме этого существуют неиспользуемые мощности заводов, производящих менее специфичные товары. Говорят, что падение продаж этих товаров нельзя объяснить отраслевыми диспропорциями распределения капитала; их можно эксплуатировать и они имеют многоцелевое назначение. Это также является ошибкой. Если металлургические предприятия, шахты и лесопильные заводы не могут работать на полную мощность, то единственная причина заключается в том, что на рынке нет достаточно покупателей, готовых приобрести весь объем их выпуска по ценам, покрывающим издержки текущей эксплуатации. Так как переменные издержки могут состоять просто из заработной платы и цен других изделий, и то же самое относится к ценам последних, то это всегда означает, что ставки заработной платы слишком высоки, чтобы обеспечить рабочие места всем, кто стремится работать, а использование неадаптируемого оборудования на полную мощность не будет отвлекать необходимые неспецифические капитальные блага и труд оттуда, где в них ощущается более настоятельная потребность.

После кризисного прекращения бума есть только один путь назад к положению дел, при котором поступательное накопление капитала гарантирует стабильное улучшение материального благосостояния: новые сбережения должны аккумулировать капитальные блага, требующиеся для гармоничного оснащения всех отраслей производства необходимым капиталом. Следует предоставить капитальные блага, недостающие тем отраслям, которые были несправедливо обойдены во время бума. Ставки заработной платы должны упасть, люди должны временно ограничить потребление до тех пор, пока капитал, безрассудно растраченный в результате ошибочных инвестиций, не будет восстановлен. Те, кому не нравятся тяготы периода послекризисной адаптации, должны вовремя воздержаться от кредитной экспансии.

Вмешательство в процесс послекризисной адаптации посредством новой кредитной экспансии не принесет никакой пользы. В лучшем случае оно прервет, нарушит и продлит исцеляющий ход депрессии, если только не вызовет новый бум со всеми его неизбежными последствиями.

Даже в отсутствие новой кредитной экспансии процесс послекризисной адаптации замедляется психологическими последствиями разочарования и крушения надежд. Люди медленно освобождаются от самообмана иллюзорного процветания. Предприниматели пытаются продолжать реализацию неприбыльных проектов; они закрывают глаза на то, что причиняет боль. Рабочие откладывают снижение своих запросов до уровня, допускаемого состоянием рынка. Они хотят по возможности избежать снижения уровня жизни, смены профессии и изменения местожительства. Люди обескуражены тем сильнее, чем больше был их оптимизм в дни подъема. На время они настолько разуверились в себе и потеряли дух предприимчивости, что не способны извлечь выгоду даже из хороших возможностей. Но хуже всего то, что люди неисправимы. Спустя несколько лет они вновь развязывают кредитную экспансию, и снова повторяется старая история.

Админ

29.05.2007, 13:55

Роль неиспользуемых факторов производства на первом этапе бума
В изменяющейся экономике всегда существуют нераспроданные запасы (превышающие величину, которую по техническим причинам необходимо держать в резерве), безработные и простаивающие неадаптируемые производственные мощности. Система движется к состоянию, при котором не будет ни безработных, ни избытка запасов[В равномерно функционирующей экономике также могут существовать незагруженные мощности неадаптируемого оборудования. Это нарушает равновесие не больше, чем выдержка под паром субпредельной земли.]. Но так как появление новой информации постоянно направляет события к новой цели, условия равномерно функционирующей экономики никогда не реализуются.

Наличие незагруженных мощностей неадаптируемых инвестиций является следствием ошибок, совершенных в прошлом. Предположения, сделанные инвесторами, как показали дальнейшие события, оказались неправильными; рынок более интенсивно требует не тех товаров, которые могут производиться этими заводами. Скапливание избыточных запасов и каталлактическая безработица имеют спекулятивный характер. Владелец запаса отказывается продавать его по рыночной цене, поскольку надеется получить более высокую цену позже. Безработный отказывается поменять профессию и место жительства и удовлетвориться более низкой оплатой, поскольку надеется позже получить более высокооплачиваемую работу по месту жительства и в той отрасли, которая ему нравится больше. Оба не решаются привести свои запросы в соответствие с текущим состоянием рынка, так как ждут изменения условий в свою пользу. Эта нерешительность является одной из причин того, почему система до сих пор не привела себя в соответствие с новым состоянием рынка.

Сторонники кредитной экспансии доказывают: все, что нужно, это увеличить массу инструментов, не имеющих покрытия. Тогда заводы заработают, запасы будут проданы по ценам, которые их владельцы считают удовлетворительными, а безработные получат работу за удовлетворяющую их зарплату. Эта распространенная теория подразумевает, что рост цен, вызванный дополнительными инструментами, не имеющими покрытия, в одно и то же время и в одной и той же степени окажет воздействие на все другие товары, а владельцы избыточных запасов и безработные удовлетворятся теми номинальными ценами и зарплатами, которые они запрашивают разумеется, тщетно сегодня. Если бы все произошло именно так, то реальные цены и реальные ставки заработной платы, полученные владельцами нераспроданных запасов и безработными, упали бы пропорционально ценам других товаров и услуг до той величины, когда они смогут найти покупателей и работодателей.

На развитие бума не оказывает существенного влияния наличие перед его началом незагруженных мощностей, нераспроданных избыточных запасов и безработных. Предположим, что существуют незагруженные мощности по добыче меди, непроданные складские запасы меди и безработные рабочие медных разработок. Цена меди находится на уровне, при котором ее добыча в некоторых карьерах не окупается; занятые на них работники увольняются; некоторые спекулянты воздерживаются от продажи своих запасов. Для того, чтобы вновь сделать эти карьеры прибыльными, дать работу безработным и продать запасы, не уронив цены ниже издержек производства, необходимо приращение р имеющегося количества капитальных благ, достаточно большое, чтобы сделать возможным такое увеличение инвестиций и объема производства и потребления, чтобы последовал соответствующий рост спроса на медь. Если, однако, это приращение р не появляется, а предприниматели, обманутые кредитной экспансией, тем не менее действуют, как если бы p находилось в их распоряжении, то условия на медном рынке на протяжении бума таковы, как если р действительно было бы добавлено к количеству наличных капитальных благ. Однако все, что утверждалось относительно неизбежных последствий кредитной экспансии, подходит и к этому случаю. Единственное отличие в том, что, насколько дело касается меди, отвлечение капитала и труда от направлений использования, где они лучше удовлетворяли бы потребности потребителей, не обязательно приведет к нецелесообразному расширению производства. Что касается меди, то новый бум столкнется с остатками ошибочных инвестиций и неправильной политики занятости, еще не затронутых процессом корректировки.

Таким образом, становится очевидно, насколько бессмысленно оправдывать новую кредитную экспансию, ссылаясь на незагруженные мощности, непроданные или, как неверно говорят, непродаваемые запасы и безработных. Начало новой кредитной экспансии натыкается на остатки предыдущих ошибочных инвестиций и неправильной политики занятости, еще не сгладившихся в ходе корректирующего процесса, и на первый взгляд исправляет соответствующие ошибки. Однако на самом деле она просто прерывает процесс корректировки и возвращение к нормальным условиям[Хайек приходит к такому же выводу несколько иным путем (Hayek. Prices and Production. 2d ed. London, 1935. P. 96 ff.).]. Существование незагруженных мощностей и безработицы не является веским аргументом против правильности теории фидуциарного кредита. Вера сторонников кредитной экспансии и инфляции в то, что воздержание от дальнейшей кредитной экспансии и инфляции увековечит депрессию, в корне ошибочна. Меры, предлагаемые этими авторами, не заставят бум продолжаться вечно. Они просто нарушат процесс выздоровления.

Ошибки неденежных объяснений циклов производства
Исследуя тщетные попытки объяснить циклические колебания производства с помощью неденежной теории, прежде всего следует подчеркнуть один момент, который до сих пор незаслуженно игнорировался.

В свое время существовали теории, для которых процент был всего лишь ценой, уплачиваемой за получение в свое распоряжение определенного количества денег или заместителей денег. Из этого вполне последовательно делался вывод, что уничтожение дефицита денег и заместителей денег совершенно уничтожит процент и приведет к бесплатности кредита. Однако, если постигнув природу первоначального процента, не разделять это мнение, то возникает проблема, от обсуждения которой не следует уклоняться. Дополнительное предложение кредита, вызванное увеличением массы денег или инструментов, не имеющих покрытия, безусловно, в силах понизить валовую рыночную ставку процента. Если процент не просто денежный феномен и не может длительное время снижаться или устраняться совсем с помощью какого угодно большого увеличения массы денег и инструментов, не имеющих покрытия, то задача экономической науки показать, каким образом сама собой восстанавливается величина ставки процента, соответствующая неденежным характеристикам рынка. Она должна объяснить, что за процесс устраняет отклонения рыночной ставки, возникающие под действием денежных факторов, от состояния, согласующегося с соотношением человеческих оценок ценности настоящих и будущих благ. Если экономическая наука не смогла бы этого сделать, то она неявно признала бы, что процент является денежным феноменом и может совершенно исчезнуть в результате изменений в денежном отношении.

Для неденежных объяснений производственного цикла первичным фактом опыта является существование периодических депрессий. Их защитники не находят в восстановленных ими последовательностях экономических событий никакой путеводной нити, которая могла бы предложить удовлетворительную интерпретацию этих загадочных неурядиц. Они отчаянно ищут паллиативы вроде так называемой теории цикла, чтобы залатать ими свои учения.

Иное дело денежная теория, или теория фидуциарного кредита. Современная денежная теория в конце концов рассеяла все заблуждения о якобы нейтральности денег. Она неопровержимо доказала, что в рыночной экономике действуют факторы, о которых теории, игнорирующие движущую силу денег, ничего не могут сказать. Каталлактическая система, включающая в себя знание о не-нейтральности и движущей силе денег, требует ответа на вопросы, каким образом изменения денежного отношения отражаются на процентной ставке сначала в краткосрочном, а затем в долгосрочном плане. Система была бы неполноценна, если бы не могла ответить на эти вопросы. Она была бы противоречивой, если предлагаемое ей решение одновременно не объясняло бы циклические колебания производства. Даже если бы не существовало ни инструментов, не имеющих покрытия, ни фидуциарного кредита, современная каталлактика все равно вынуждена была бы поднять проблему взаимосвязи изменений в денежном отношении и ставки процента.

Как уже упоминалось, все немонетарные объяснения цикла вынуждены признавать, что необходимым условием возникновения бума является увеличение массы денег или инструментов, не имеющих покрытия. Очевидно, что общая тенденция роста цен, не вызванная общим снижением производства и запасом товаров, предлагаемых на продажу, не сможет возникнуть, если масса денег (в широком смысле) не увеличится. В результате мы видим, что те, кто борется с денежным объяснением, также вынуждены прибегнуть к теории, которую они поносят по другому поводу. Дело в том, что эта теория единственная, которая дает ответ на вопрос, как приток дополнительных денег и инструментов, не имеющих покрытия, отражается на ссудном рынке и рыночной ставке процента. Только те, для кого процент является просто следствием институционально обусловленной редкости денег, может обойтись без неявного признания объяснения цикла на основе теории фидуциарного кредита. Это объясняет, почему ни один критик еще не выдвинул ни одного логичного возражения против этой теории.

Фанатизм, с которым сторонники всех неденежных доктрин отказываются признать свои ошибки, разумеется, является проявлением политических пристрастий. Марксисты ввели обычай интерпретировать экономический кризис как врожденный порок капитализма, неизбежное следствие анархии производства[О фундаментальной ошибке марксизма и всех остальных теорий недопотребления см. с. 284.]. Социалисты немарксистского толка и интервенционисты не меньше других жаждут продемонстрировать, что рыночная экономика не может избежать возвращения депрессий. Еще более активно они склонны нападать на денежную теорию, поскольку денежно-кредитные манипуляции сегодня являются основным инструментом, с помощью которого антикапиталистические правительства стремятся утвердить всемогущество государства[Об этих денежно-кредитных манипуляциях см. с. 732753.].

Абсолютный крах потерпели попытки связать спады деловой жизни с космическими влияниями, самой заметной из которых была теория солнечных пятен Уильяма Стэнли Джевонса. Рыночная экономика достаточно удовлетворительно приспособила производство и сбыт ко всем естественным обстоятельствам жизни человека и особенностям окружающей среды. Поэтому весьма необоснованно предполагать, что существует лишь одно природное явление а именно так называемые ритмические колебания урожая, к которому рыночная экономика не знает, как приспособиться. Почему предприниматели не могут осознать факт колебаний урожайности и скорректировать деловую активность таким образом, чтобы снизить их неблагоприятное воздействие на свои планы?

Руководствуясь марксистским лозунгом анархии производства, современные неденежные теории цикла объясняют циклические колебания производства якобы присущей капиталистической экономике тенденцией нарушения пропорций между инвестициями в различные отрасли экономики. Хотя даже теории диспропорциональности не оспаривают того, что каждый предприниматель стремится избежать таких ошибок, которые могут нанести ему серьезный финансовый ущерб. Суть деятельности предпринимателей и капиталистов как раз и состоит в том, чтобы не ввязываться в проекты, которые они считают неприбыльными. Если предположить, что им это не удается, тогда подразумевается, что все предприниматели близоруки. Они слишком тупы, чтобы избежать определенных ловушек, и поэтому вновь и вновь совершают серьезные ошибки при ведении дел. И общество в целом вынуждено расплачиваться за ошибки бестолковых спекулянтов, промоутеров и предпринимателей.

Очевидно, что человек может ошибаться, и деловые люди, безусловно, не свободны от человеческих слабостей. Но не следует забывать, что на рынке постоянно действует процесс отбора. Существует неустранимая тенденция отбраковки менее способных предпринимателей, т.е. тех, кто потерпел неудачу в попытках точно предвосхитить будущий спрос потребителей. Если одна группа предпринимателей, производя товары, превышает потребительский спрос, а следовательно, не имея возможности выгодно продать эти товары, терпит убытки, то другая группа, производящая вещи, которые публика активно раскупает, снимает всю прибыль. Одни отрасли находятся в бедственном положении, другие процветают. Общего спада производства возникнуть не может.

Но сторонники теории, с которой мы имеем дело, рассуждают по-другому. Они предполагают, что не только весь класс предпринимателей, но и все люди страдают слепотой. Поскольку класс предпринимателей не является закрытой общественной группой, доступ в которую посторонним закрыт, поскольку любой предприимчивый человек на деле в состоянии бросить вызов тем, кто уже принадлежит к классу предпринимателей, поскольку история капитализма снабжает нас бесчисленными примерами новичков, начинавших без копейки в кармане и блестяще преуспевших в производстве тех благ, которые, согласно их собственной оценке, должны были подойти для удовлетворения наиболее насущных нужд потребителей, то предположение о том, что все предприниматели регулярно становятся жертвами определенных ошибок, неявно предполагает, что всем практичным людям не хватает умственных способностей. Это подразумевает, что никто из тех, кто уже занимается бизнесом, и никто из тех, кто собирается им заняться, если такая возможность предоставится им вследствие небрежности первых, не обладает достаточной проницательностью, чтобы осознать реальное положение на рынке. Но с другой стороны, теоретики, которые сами не проявляют активности в этом деле, а только философствуют относительно действий других людей, считают себя достаточно сообразительными, чтобы обнаружить ошибки, сбивающие с толку тех, кто занимается делом. Эти всеведущие профессора никогда не становятся жертвами ошибок, которые замутняют оценки всех остальных людей. Они точно знают, что именно не так в системе свободного предпринимательства. Поэтому их требования наделить их диктаторской властью по контролю за производством полностью оправданы.

Самое удивительное в этих теориях то, что они к тому же подразумевают, что деловые люди, по скудости ума, упрямо цепляются за свои заблуждения, несмотря на то, что ученые давным-давно вскрыли их ошибки. Несмотря на то, что они развенчиваются в любом учебнике, предприниматели не могут удержаться, чтобы не повторять их. Очевидно, что нет иного способа предотвратить повторение экономической депрессии, кроме как передать в соответствии с идеями Платона верховную власть философам.

Давайте кратко исследуем две наиболее распространенные разновидности теорий диспропорциональности.

Первой идет теория товаров длительного пользования. Эти товары некоторое время сохраняют свою пригодность. На протяжении всего срока службы покупатель, купивший это изделие, будет воздерживаться от замены своего приобретения новым. Таким образом, как только все люди их купили, спрос на новые изделия сокращается. Бизнес приходит в упадок. Возрождение возможно только после того, как по истечении времени старые дома, машины, холодильники и т.п. изнашиваются, и их владельцы должны покупать новые.

Однако предприниматели, как правило, более осмотрительны, чем полагает эта теория. Они стремятся согласовать объемы производства с ожидаемым объемом потребительского спроса. Булочник учитывает тот факт, что каждый день домохозяйке требуется новый батон хлеба, а изготовитель гробов учитывает, что годовые продажи гробов не могут превысить количество умерших за тот же период. Станкостроительная промышленность принимает во внимание среднюю продолжительность жизни своей продукции, точно так же, как это делают портные, сапожники, производители автомобилей, радиоприемников, холодильников и строительные фирмы. Разумеется, всегда существуют промоутеры, которые под влиянием излишнего оптимизма склонны к слишком сильному расширению своих предприятий. Реализуя эти проекты, они отнимают факторы производства у других заводов этой же отрасли и у других отраслей. Тем самым их чрезмерное расширение приводит к относительному сокращению объема производства в других отраслях. Одна отрасль продолжает расширяться, а другая сжиматься до тех пор, пока неприбыльность первой или прибыльность второй все не изменят. И предшествующий бум, и последующий спад затрагивают только отдельные сферы экономики.

Вторая разновидность теорий диспропорциональности известна как принцип акселерации. Временное повышение спроса на определенный товар приводит к увеличению производства этого товара. Если затем спрос снова снижается, то инвестиции, сделанные ради этого расширения производства, предстают в виде ошибочных инвестиций. Особенно пагубно это отражается на секторе товаров длительного пользования. Если спрос на предмет потребления a увеличивается на 10%, то предприятие увеличивает на 10% оборудование р, необходимое для его производства. Рост спроса на р тем значительнее относительно предыдущего спроса на р, чем дольше срок службы р и, следовательно, меньше предшествующий спрос на замену износившихся частей р. Если срок жизни единицы р равен 10 годам, то годовой спрос на р с целью возмещения составлял 10% от запаса р, ранее использованного в отрасли. Поэтому увеличение на 10% спроса на а удваивает спрос на р и приводит к 100%-му расширению оборудования r, необходимого для производства р. Если затем спрос на а перестанет расти, 50% производственных мощностей r будет бездействовать. Если ежегодный рост спроса на а упадет с 5 до 10%, то невозможно будет загрузить 25% производственных мощностей r.

Фундаментальной ошибкой этой теории является то, что она рассматривает предпринимательскую деятельность в виде слепой автоматической реакции на преходящее состояние спроса. Всякий раз, когда спрос увеличивается и делает более прибыльной какую-то отрасль, предполагается, что производственные мощности мгновенно увеличиваются в той же пропорции. Это мнение несостоятельно. Предприниматели часто ошибаются. Они тяжело расплачиваются за свои ошибки. Но кто бы ни вел себя так, как описывает принцип ускорения, он был бы не предпринимателем, а бездушным автоматом. Хотя реальный предприниматель является спекулянтом[Заслуживает внимания тот факт, что один и тот же термин используется для обозначения как предварительного обдумывания и следующих за ним действий предпринимателей, так и чисто академичных, непосредственно не ведущих ни к какому действию, рассуждений теоретиков [65].], человек стремится использовать свое мнение о будущей структуре рынка для деловых операций, обещающих прибыль. Эта предвосхищающая события интерпретация обстоятельств неопределенного будущего отвергает любые правила и систематизацию. Ее нельзя ни преподать, ни заучить. Если бы дело обстояло иначе, любой человек мог заняться предпринимательством с равными шансами на успех. Что отличает успешного предпринимателя и промоутера от других людей, так это именно то, что он не позволяет себе руководствоваться тем, что есть, а опирается на свое мнение о будущем. Он видит прошлое и настоящее так же, как и все остальные, но будущее он оценивает по-другому. В своей деятельности он руководствуется мнением о будущем, отклоняющимся от того, которое разделяется массой. Стимулом действий является то, что он оценивает факторы производства и будущие цены на товары, которые могут быть из них произведены, иначе, чем другие люди. Если текущая структура цен делает очень прибыльной деятельность тех, кто сегодня продает соответствующие изделия, их производство расширится только в той степени, в какой предприниматели считают, что благоприятное стечение обстоятельств на рынке будет продолжаться достаточно долго, чтобы окупить новые инвестиции. Если предприниматели этого не ожидают, даже очень высокие прибыли действующих предприятий не приведут к расширению. Именно это нежелание капиталистов и предпринимателей инвестировать в то, что они считают неприбыльным, подвергается яростной критике теми, кто не понимает принципов функционирования рыночной экономики. Технократически мыслящие инженеры жалуются, что мотив извлечения прибыли не позволяет в изобилии обеспечить потребителей всеми теми благами, которые может предоставить им технологическое знание.

Удовлетворительное объяснение колебаний деловой жизни не следует строить, основываясь на том, что отдельные фирмы или группы фирм неправильно оценивают будущее состояние рынка и поэтому совершают ошибки при инвестировании. Цель производственного цикла общий резкий подъем деловой активности, предрасположенность к расширению производства во всех отраслях экономики и последующая общая депрессия. Эти явления не могут быть вызваны тем, что повышение прибыльности некоторых отраслей приводит к их расширению, и тем, что для такого расширения требуются несоразмерные инвестиции в отраслях, производящих соответствующее оборудование.

Хорошо известно, что чем дольше продолжается бум, тем труднее становится купить станок и другое оборудование. Заводы, производящие эти вещи, перегружены заказами. Их клиенты должны долго ждать, пока заказанные станки будут доставлены. Это ясно показывает, что отрасли, производящие средства производства, не так быстро наращивают свои мощности, как предполагает принцип ускорения.

Но даже если ради поддержания дискуссии мы были бы готовы признать, что капиталисты и предприниматели ведут себя так, как это описывается теориями диспропорциональности, остается необъясненным, как они могут развиваться без кредитной экспансии. Борьба за дополнительные инвестиции повышает цены на комплиментарные факторы производства, а также процентные ставки на ссудном рынке. Если бы не было кредитной экспансии, то эти эффекты очень скоро обуздали бы экспансионистские тенденции.

Сторонники теорий диспропорциональности ссылаются на некоторые явления в области сельского хозяйства как на подтверждение их заявлений, касающихся недостаточной предусмотрительности, присущей частному бизнесу. Однако непозволительно демонстрировать характерные свойства системы свободного конкурентного предпринимательства, действующей в рыночной экономике, указывая на условия в сфере среднего и мелкого фермерства. Во многих странах эта сфера институционально ограждена от господства рынка и потребителей. Государственное вмешательство стремится оградить фермера от превратностей рынка. Фермеры работают не в условиях свободного рынка. Они изнежились, находясь в привилегированном положении. Сфера их производственной деятельности представляет собой, если можно так выразиться, резервацию, в которой технологическая отсталость, узколобое упрямство и предпринимательская неэффективность искусственно поддерживаются за счет несельскохозяйственных слоев населения. Если они ошибаются в ведении своих дел, то расплачиваются налогоплательщики и кредиторы по закладным.

Действительно, существует кукурузно-свиной цикл и аналогичные случаи в производстве другой сельскохозяйственной продукции. Однако повторяемость этих циклов обусловлена тем, что наказание, которое рынок накладывает на неэффективных и неповоротливых предпринимателей, не отражается на большей части фермеров. Фермеры не несут ответственности за свои действия, поскольку являются любимчиками государства и политиков. Если бы это было не так, то они давно уже обанкротились бы и их бывшие фермы управлялись бы более смышлеными людьми.

http://www.libertarium.ru/libertarium/humanact406

Админ

29.05.2007, 13:56

кредитные термины

http://www.finam.ru/dictionary/wordf018BA/default.asp?n=26

Админ

29.05.2007, 13:56

Динамика иностранных активов и обязательств банковского сектора Российской Федерации
с 2001 года по 2006 год
http://www.cbr.ru/statistics/credit_statistics/print.asp?file=iip_bs.htm

Админ

29.05.2007, 13:57

21.30. КРЕДИТНЫЕ ОРГАНИЗАЦИИ
(на начало года)

http://www.gks.ru/free_doc/2006/b06_13/21-30.htm

Админ

29.05.2007, 14:03

СИСТЕМНЫЕ РИСКИ И ДОЛГОВРЕМЕННЫЕ ПОСЛЕДСТВИЯ КРЕДИТНОЙ ЭКСПАНСИИ
В последнее время в российском правительстве обсуждается возможность ввода ограничений на внешние заимствования для государственных компаний. По словам директора департамента финансовой политики Минфина РФ А. Саватюгина, сделавшего в конце прошлого года ряд заявлений по данному вопросу, внешние заимствования государственных компаний "оказывают значительное давление на российский долг в целом".
Проблема наращивания внешнего долга российскими компаниями привлекала в прошлом году пристальное внимание. Основные угрозы виделись в том, что сводятся на нет усилия властей по снижению государственного внешнего долга и усиливаются инфляционные тенденции. По нашему мнению, процесс наращивания долга компаниями следует рассматривать с широких позиций, как проявление кредитной экспансии, происходящей в России и других странах. С точки зрения долговременной перспективы можно говорить о новом этапе развития финансовой системы. Ниже обсуждаются различные системные риски и долговременные последствия происходящей кредитной экспансии.
1.Беспокойство Министерства финансов
В последние годы происходит активное наращивание долга госкомпаниями. По официальным данным на конец 2000 г. объем их внешних заимствований составлял 570 млн. долларов, в конце 2002 г – 1.7 млрд. долларов, а к концу 2005 г он уже достиг 20 млрд. долл. Общий объем корпоративных и банковских облигаций – 37.5 млрд. долл, причем из них чуть больше 20 млрд. долл. составляют облигации нефинансовых компаний.
Значительная часть новых заимствований приходится на крупнейшие государственные компании – прежде всего из нефтегазового сектора и банковской сферы. Из 20 млрд. долл. корпоративных еврооблигаций больше половины (11 млрд. долл.) относится к госкомпаниям, из которых, в свою очередь, львиную долю (8 млрд. долл) составляют обязательства Газпрома. Заимствования других госкомпаний также значительны: синдицированные кредиты Роснефти и Роснефтигаза составляют 7.5 млрд. долл., а еврооблигации Сибнефти и ИГ «АЛРОСА» – 0.9 и 0.8 млрд долл., соответственно. Среди банковских еврооблигаций на общую сумму около 17 млрд. долл. также больше половины задолженности (9 млрд. долларов) приходится на государственные банки (ВТБ, Сбербанка, Газпромбанка, Россельхозбанка).
Власти видят две основные угрозы, исходящие из наращивания внешних корпоративных обязательств. Первая – увеличение внешнего долга России вопреки усилиям государства по его сокращению. По логике правительства, ускоренные выплаты не снижают внешний долг государства, а лишь компенсируют его наращивание корпоративными заемщиками. Лишь за первое полугодие 2005 г. внешний долг нефинансовых предприятий России вырос с 65.5 до 79.4 млрд. долл., то есть почти на 14 млрд. долл. (по данным Банка России). Это соответствует величине досрочного погашения долга Парижскому клубу за счет средств Стабилизационного Фонда на сумму 15 млрд. долл. (по данным Минфина).
Не удивительно, что основными «виновниками» долговой экспансии в прошедшем году объявлены государственные компании. Формально, государство не отвечает по их обязательствам. Однако, с точки зрения Минфина, международные рейтинговые агентства устанавливают им высокие рейтинги во многом из-за того, что рассчитывают на поддержку в случае неплатежеспособности. Государство не может отрицать, что оно имеет прямое отношение к этим компаниям и их обязательствам. Поэтому распространение долговой политики на корпоративные заимствования необходимо, коль скоро компании и банки являются государственными: правительство отвечает за их долги, а значит должно ими управлять.
Вторая угроза видится в связи с усилением инфляционного давления. Внешние заимствования порождают дополнительный приток избыточной ликвидности в Российскую экономику, которая не покрывается в должной мере увеличением предложения товаров и создает почву для роста цен. При огромном положительном сальдо платежного баланса и профиците государственного бюджета, приток дополнительных денежных ресурсов представляется нежелательным явлением, усиливающим инфляцию.
Поэтому в разрабатываемом властями пакете мер по преодолению инфляционных тенденций предусматриваются действия по уменьшению заимствований госкомпаний. Как ожидается, в первом квартале 2006 г властями будут выработаны определенные принципы заимствований этими компаниями в рамках системы управления государственным долгом. В частности, предполагается ограничивать внешние заимствования государственных компаний и стимулировать замещение их внутренними обязательствами.

Админ

29.05.2007, 14:03

2. Серьезны ли угрозы?
Опасения Минфина вполне понятны. Контролировать динамику внешнего долга госкомпаний необходимо, коль скоро их обязательства рассматриваются рынком в качестве потенциальной нагрузки на федеральный бюджет. К тому же резкий рост иностранных заимствований госкомпаний (в 11.8 раза за три последние года) может восприниматься как определенный сигнал об их потенциальной неплатежеспособности в будущем.
Однако здесь надо принимать во внимание эффект базы – рост общих обязательств компаний начался с мизерных значений для такой страны как Россия. Далее, с учетом макроэкономических показателей, пока еще нет резона говорить об угрозе стабильности госдолга. Даже не принимая в расчет огромные валютные резервы России и стабилизационный фонд, а также неуменьшающийся профицит бюджета и сальдо платежного баланса, можно констатировать, что внешний долг страны невысок. Его общая величина составляет (по данным на 1 июля 2005 г.) 230.3 млрд. долл. или 33.6% ВВП, причем долг государства – лишь 13.3% ВВП. Анализ истории суверенных дефолтов позволяет сделать вывод, что порогом надежности для развивающихся стран является величина суверенного долга в интервале 15-30% ВВП.[1] Хотя внешняя задолженность нефинансовых компаний уже сопоставима с обязательствами государства (11.4% ВВП), но это скорее свидетельство позитивных сдвигов в финансовой системе. При этом упомянутый выше внешний облигационный долг госкомпаний (20 млрд. долл.) несмотря на столь быстрый рост, в долях ВВП составляет всего лишь 2.9%.
При существующих макроэкономических пропорциях нет никаких оснований говорить об угрозе долгового кризиса. Повторение событий по типу 1998 года в России или 1997 г. в Азии полностью исключено. В этих и других случаях (Мексика, Бразилия, Аргентина) ключевую роль играл краткосрочный спекулятивный капитал. По данным Банка России, доля долгосрочных внешних обязательств Российского государства составляет 92.3 %. Для нефинансового сектора экономики это отношение также достаточно высокое – 91.3%. В этом отношении приток финансовых ресурсов в российскую экономику сейчас мало напоминает лихорадку середины 90-х. Тогда «горячие» короткие деньги шли под «заоблачные» доходности ГКО-ОФЗ в режиме фиксированного курса рубля к доллару.
Аргумент о влиянии внешних заимствований госкомпаний на инфляцию также представляется сильным «притянутым». Во-первых, имеются гораздо более весомые факторы инфляции, прежде всего рост цен на услуги ЖКХ, грузоперевозки и продукты питания. Во-вторых, заимствования нефинансовых компаний намного меньше основного монетарного фактора инфляции (прирост международных резервов РФ за первое полугодие 2005 г. составил 27 млрд. долл., то есть в два раза больше прироста внешнего долга компаний) и, в отличие от денежной базы, не оказывают прямого инфляционного воздействия на внутренний потребительский рынок. В-третьих, межстрановой эмпирический анализ показывает, что влияние избыточных притоков внешних заимствований (кредитных бумов) на инфляцию в развивающихся экономиках незначимо.[2]
Замещение государственного долга на частный – закономерный процесс, отражающий позитивные тенденции в развивающейся экономике. Что касается крупных государственных компаний, то может вызывать опасение неэффективность проектов, под которые занимаются большие дополнительные средства. Это, а также недоучет рисков рассматривается как серьезная причина возможных в будущем корпоративных дефолтов. Например, Газпром привлекал на рынке большие средства под реализацию широкомасштабных проектов и покупку Сибнефти. В случае резкого падения мировых цен на нефть и газ, кассовые потоки даже такого гиганта могут оказаться недостаточными для текущих выплат по долгу.
На это можно возразить, что, во-первых, часть инвестиционных рисков, так или иначе, берут на себя внешние кредиторы. Во-вторых, привлечение иностранных кредитов способствуют увеличению прозрачности компаний, и под этим углом воспринимается рынком как позитивный сигнал. Этому же способствует первичное размещение акций и облигаций, однако увеличение доли долгового финансирования отражает готовность менеджмента к более жесткому контролю внешних инвесторов. В-третьих, главным способом снятия необоснованных рисков госкомпаний является эффективный контроль государства как главного собственника (который вряд ли возможен без корпоративной прозрачности). Но это уже совсем другая проблема.
Что касается неявных гарантий государства по кредитам госкомпаний, то они, вообще говоря, могут стимулировать их менеджмент к принятию излишних рисков. Однако при определенных условиях подобные гарантии могут также способствовать долговременному росту экономики с неразвитой финансовой системой. Этот вопрос будет обсуждаться ниже.
3. Фундаментальные факторы кредитной экспансии
Позиция Минфина обоснована одной из задач данного ведомства – обеспечить долговременную стабилизацию государственного долга. Имеет смысл взглянуть на расширение частной задолженности с более широких позиций. Более фундаментальной проблемой, на наш взгляд, следует считать процесс резкого увеличения кредитных вложений, начавшийся в Российской экономике почти четыре года тому назад. В росте внешних корпоративных заимствований, о которых беспокоятся финансовые власти, проявляются процессы кредитной экспансии, происходящие в настоящее время во многих развивающихся странах. Проблема в том, что слишком быстрый рост кредита может представлять потенциальную угрозу финансовой и макроэкономической стабильности.
Действительно, цифры по росту реального кредита в России за последние три года выглядят впечатляюще. Общий объем кредитных вложений вырос за три года, с начала 2002 по начало 2005 года, в 2 раза в реальном выражении (дефлировано по ИПЦ). Ежегодные темпы реального роста кредитов приведены в таблице 1, в которой для сравнения представлены также данные по трем восточно-европейским странам – Болгарии, Румынии и Украины.[3]

Админ

29.05.2007, 14:03

Таблица 1. Темпы роста реальных кредитов (%)
Страны
2002
2003
2004

Россия
20.1
28.1
30.1

Болгария
37.2
39.5
40.4

Румыния
32.4
56.8
40.5

Украина
28.4
51.2
16.9

Как видно из таблицы 1, темпы роста кредита в реальном выражении в 2002-2004 гг. России хотя и были достаточно высокими, но заметно уступали тенденции, характерной для посткоммунистических стран. При этом отношение кредита к ВВП в России к началу 2005 г. была ниже, чем, например, в Болгарии и Украине (таблица 2).

Таблица 2. Доля кредитов в ВВП (на начало периода, %)
Страны
2002
2003
2004
2005

Россия
13.6
15.3
17.4
21.4

Болгария
14.5
19.0
26.3
35.4

Румыния
10.1
11.8
15.9
17.9

Украина
14.4
19.3
27.0
27.1

В таблице 3 представлены темпы роста реальных кредитов в России отдельно по компаниям и домохозяйствам (физическим лицам).
Таблица 3.

2002
2003
2004

Кредиты предприятиям
17.6
27.3
24.1

Кредиты физлицам
30.4
88.2
84.9

Отсюда видно, что темпы роста кредитов физическим лицам (домохозяйствам) росли существенно быстрее, чем кредиты предприятиям. Хотя доля этих кредитов в ВВП, составляющая 3.1% на начало 2005 года (4% на его конец), еще очень мала по мировым меркам.
Интересно также сравнить рост кредита в России (двукратный за три года) с динамикой денежных показателей в реальном выражении. Это позволяет сопоставить рост кредитов с процессами монетизации экономики и развития финансовой системы. Реальный рост денежной массы М2 за три года 2002-04 составил 87.8%, а рост денежной базы 78%. Данные цифры свидетельствуют, что кредитная экспансия в России во многом обусловлена монетизацией экономики. Нужно учитывать низкий базовый уровень денежной массы и кредита, сжавшихся вследствие кризиса 1998-99 гг. В последующие годы объем денег рос вследствие экономического подъема, стабилизации экономики, усиления доверия к политике ЦБР, а также из-за вынужденного увеличения официальных резервов. Развитие финансовой системы, выражающееся в двукратном расширении кредита, вообще говоря, должно опережать рост денежных показателей, что мы и наблюдаем в случае России. Данный процесс, по всей видимости, еще будет продолжаться, так как по доле кредита в ВВП Россия пока уступает восточноевропейским странам.
Говоря о других фундаментальных факторах расширения кредита, необходимо также отметить сдвиг банковских портфелей в сторону кредитных вложений. В какой-то мере это было связано с потерей значимости инструментов, доминировавших в 90-е годы: государственных бумаг, денежных суррогатов и валютных депозитов.
Еще одним фактором такого рода является рост капитализации фондового рынка. Он происходил в последние годы по двум причинам – из-за повышения мировых цен на сырье и в результате приближения котировок акций к фундаментальным (справедливым) значениям. Хотя внешние финансовые потоки подпитывают этот процесс, пока нет оснований говорить о раздувании спекулятивного пузыря на российском рынке акций. Рост его капитализации служит базой для расширения кредита, поскольку акции могут использоваться как инструмент залога.
Особенно быстро растут банковские кредиты домашним хозяйствам. На первый взгляд, их динамика не вписывается ни в какие фундаментальные процессы. Однако ранее потребительское кредитование в России было крайне редким явлением. Происходит радикальное изменение модели поведения домохозяйств. Если раньше в решениях о покупках они руководствовались фактическим текущим доходом и накопленными сбережениями, то благодаря кредиту, они могут опираться на оценки перманентного дохода, основанного на ожиданиях будущих возможностей. Перестройка потребительского поведения является фундаментальным процессом, оправдывающим столь быстрый рост кредитов. Вместе с тем, ожидания многих домохозяйств относительно своей будущей платежеспособности могут оказаться завышенными. В какой-то мере это, а также недобросовестность большой доли заемщиков и неэффективность банков в «отсеве» плохих клиентов, отражается данными о доле просроченной задолженности по кредитам для физических лиц. За девять месяцев прошедшего года она выросла у десяти крупнейших банков (кроме Сбербанка) с 3.7% до 5.3% (по данным «Ведомостей»).
Завышение ожиданий роста доходов и увеличение плохих долгов неизбежно и в производственном секторе. Поэтому было бы слишком неосторожно делать уверенные выводы о фундаментальном характере наблюдаемой кредитной экспансии и о необратимости данного процесса. Необходимо учитывать все потенциальные риски, возникающие в связи с быстрым расширением кредита в развивающейся экономике.

Админ

29.05.2007, 14:04

4. Системные риски кредитного бума
Итак, в Российской экономике налицо кредитная экспансия, которая в отношении домохозяйств может характеризоваться даже как кредитный бум. Согласно определению МВФ[4] – кредитным бумом является избыточное предложение кредита в течение трех и более лет, не связанное с фундаментальными факторами, такими как рост ВВП или развитие финансовой системы. Избыточное наращивание кредита может представлять собой угрозу, так как нередко заканчиваются резким сокращениями предложения кредитов с последующими шоками для финансового и реального секторов. По данным МВФ, за последние 30 лет 75% кредитных бумов в развивающихся экономиках сопровождались банковскими кризисами, а 85% – девальвациями национальных валют.[5] Часто эти кризисы происходили одновременно – поэтому важна своевременная идентификация кредитных бумов как ранних сигналов масштабного финансового кризиса.
Механизмы кредитных бумов, возникавших в развивающихся экономиках в последние десятилетия, имеют ряд общих черт. Происходит быстрый рост реального кредита в течение нескольких лет, сопровождаемый увеличением реального обменного курса, инвестиций и потребления с возможным последующим резким снижением всех данных показателей. Типичные кредитные бумы обусловлены неравномерной динамикой секторов торгуемых товаров, прежде всего экспортно-ориентированных, и секторов неторгуемых товаров, ориентированных на внутренний спрос, таких как услуги, строительство, транспорт и т.д. Особенностями второй группы является относительно низкая ценовая эластичность предложения и ограниченный доступ к источникам финансирования вне банковской системы. Эти особенности лежат в основе механизма эндогенного цикла кредитного бума-сжатия, описанного двумя исследователями – А. Торнеллом и Ф. Уэстерманном в серии статей и в только вышедшей монографии [6].
С одной стороны, рост инвестиционного и потребительского спроса, вызванный началом экономическим подъема в стране, ведет к относительному удорожанию цен неторгуемых товаров. Это связано с ограниченностью предложения из-за отсутствия импорта и приводит к увеличению реального курса национальной валюты. Данный процесс влечет переоценку активов секторов неторгуемых товаров в сторону увеличения и обязательств в иностранной валюте тех же секторов – в сторону уменьшения. Такая переоценка воспринимается, как финансовое оздоровление предприятий, поскольку их балансы существенно улучшаются. Позитивная переоценка активов и пассивов дополняет общий оптимистический настрой, связанный с экономическим подъемом и способствует увеличению предложения финансовых средств на внутреннем рынке.
С другой стороны, для предприятий, ориентированных на внутренний рынок и относящихся, в основном, к среднему и малому бизнесу, главным источником финансов являются банковские кредиты. Альтернативных возможностей инвестирования у них несравнимо меньше, чем у предприятий, ориентированных на экспорт и имеющих относительно низкие курсовые риски. В ожидании реального укрепления национальной валюты компании секторов неторгуемых товаров стремятся привлечь кредиты в иностранной валюте, создавая излишний валютный риск, часть которого берет банковская система. В конечном итоге кредитный бум создает двойной системный риск, угрожающий кризисом банковской системы и реальной девальвацией национальной валюты.
Действие данного механизма усиливается из-за несовершенства рынка банковских кредитов. Объем финансирования ограничивается стоимостью залога, которым является не только физический капитал, но и оценка бизнеса, измеряемая приведенной стоимостью кассовых потоков. Чем выше относительная цена товара, тем больше данная оценка, а значит и размер кредитования. Такая положительная обратная связь приводит в действие т. н. финансовый акселератор. Повышение относительных цен неторгуемых товаров означает рост реального курса валюты, стимулируя внутренний спрос и дальнейший приток финансовых ресурсов в экономику. Новые инвестиции увеличивают ожидаемые потоки прибылей, то есть стоимость залога, стимулируя новые кредиты. Данный процесс продолжается до тех пор, пока приток внешних финансовых средств не остановится, а механизм финансового акселератора не начнет работать в обратном направлении. Такой цикл кредитного бума – сжатия носит по существу эндогенный характер.
Эта схематичная цепочка причинных связей основана на несколько условном делении секторов на торгуемые и неторгуемые. На самом деле важна различная степень валютных рисков, которым подвержены разные отрасли экономики, и из-за которых возможны сильные колебания реального обменного курса. Для экспортных секторов разрыв в стоимости активов и пассивов при изменениях реального курса не столь велик как для секторов, ориентированных внутрь. В отличие от классических валютных кризисов денежно-кредитная, фискальная или курсовая политика государства в данном случае не играет особой роли. Кредитный бум может возникать как при фиксированном, так и плавающем обменном курсе – и в том и другом случае происходит реальное укрепление валюты. Рост внутреннего спроса, вызванный бумом, может усиливаться из-за бюджетной экспансии, однако жесткая фискальная политика также не является препятствием данному процессу.
5. Факторы системного риска в России
Основными факторами системных рисков, связанных с кредитной экспансией в Российской экономике, являются слабость финансовой (банковской) системы и низкая диверсификация экспорта. Попытки реформирования банковской системы не устранили ее главных недостатков, таких как неэффективность решений, недооценка рисков, неоптимальная структура балансов, непрозрачная собственность. При таких особенностях в условиях бума на первый план выходит количественный рост кредита в ущерб качественным показателям. Приведенные выше данные о невозврате потребительских кредитов подтверждают эту тенденцию. Вероятность банковского кризиса в России при резких изменениях в оценках активов, да и при других шоковых событиях все еще высока. Поэтому реальный инфляционный риск кредитной экспансии заключается не в избытке в данный момент ликвидности из-за притока внешних заимствований, а в том, что есть вероятность будущего субсидирования крупных банков в случае системного кризиса. Достаточно вспомнить события 1998-99 гг: тогда девальвация рубля и инфляция подпитывались много месяцев после августовского дефолта стабилизационными кредитами ЦБР банковской системе.
Зависимость российской экономики от мировых цен на ресурсы является ее вторым «слабым местом» в связи с риском кредитного сжатия. При резком падении цен на нефть механизм финансового акселератора сработает в обратном направлении, причем уменьшение кредитов ударит и по банковской системе, и по отраслям внутреннего спроса. Реальная девальвация рубля (необходимое звено в цикле кредитного бума-сжатия) вполне возможна, но в специфическом виде. Благодаря огромным валютным резервам монетарная власть способна (а значит и будет) долгое время поддерживать стабильный номинальный курс рубля. В такой ситуации девальвация реального курса, может произойти только через снижение относительных внутренних цен. При возможном снижении цен торгуемых (сырьевых) товаров, такой исход может означать лишь одно – обвальное падение цен неторгуемых товаров, ориентированных на внутренний спрос. В таком случае финансовый акселератор вызовет кредитное сжатие из-за резкой переоценки стоимости залога. Подобный процесс может проявиться, в частности, на рынке недвижимости, служащей залогом по широкому спектру кредитных сделок. Как и во многих других странах, данный рынок в России превратился в спекулятивный пузырь. Его возможный крах станет опасным генератором падений на других рынках финансовых и реальных активов.
Худший вариант коллапса кредитного бума может реализоваться из-за взаимоусиления двух вышеназванных факторов системного риска – слабости банковского сектора и зависимости экономики от сырьевых цен. Этот эффект был бы неизбежен, если бы отечественные банки выполняли роль единственного канала финансирования и действительно взяли на себя большую часть кредитных и валютных рисков. Однако внешние заимствования отечественных компаний, включая государственные, создают необходимую диверсификацию финансовых источников и каналов, снимая определенную долю рисков с отечественной банковской системы. Из-за ее слабости лучше избежать концентрации в ней всевозможных рисков. Поэтому обсуждаемые властями ограничения на иностранные заимствования российскими компаниями лишь усилят уязвимость экономики к внешним воздействиям.
Подчеркнем, что речь здесь идет лишь о сценарном механизме кризиса, вероятность которого для России пока невелика. Но при рассмотрении сценариев цикла кредитного бума-сжатия не следует также сбрасывать со счетов глобальные факторы системного риска. Необходимо учитывать зависимость финансовых потоков в российскую экономику последних лет от чрезвычайно низких мировых процентных ставок. В мировой экономике образовался избыток ликвидности, которая заполнила формирующиеся рынки (приведенные выше данные о росте кредита в некоторых других странах свидетельствуют о наличии общемировой тенденции). В этом отношении ситуация аналогична буму 90-х с участием короткого спекулятивного капитала. Различие в том, что тогда начальный кризисный импульс возник в странах Юго-Восточной Азии, а сейчас основная угроза исходит от глобальных дисбалансов, создаваемыми развитыми странами (двойной дефицит в США, перекосы в структуре мировых сбережений и инвестиций). Российская экономика с ее зависимостью от глобального спроса и другими «слабыми местами» подвержена угрозе резкого оттока капиталов, несмотря на избыток накопленных официальных резервов.
6. Кредитные бумы и долговременный рост
Влияние кредитных бумов-сжатий на экономическую динамику нельзя оценивать однозначно. Так ли они опасны в долгосрочной перспективе? При всех рисках кредитной экспансии она является необходимым этапом развития экономики и денежно-кредитной системы. Финансовые кризисы имеют негативные последствия, приводя к временному снижению производства, доходов населения и т. д. Но экономики, пережившие подобные кризисы, как правило, довольно быстро восстанавливаются и через два-три года набирают прежний темп развития. В долговременной перспективе эти кризисы не играют определяющей роли. Малого того, оказывается, что именно те страны, которые, переживали финансовые (банковские и валютные) кризисы, росли быстрее чем те, которые не испытали серьезных финансовых потрясений.
Речь в данном случае идет о развивающихся экономиках, вставших на путь либерализации финансовых рынков. Эти утверждения вытекают из анализа межстрановых данных для таких экономик за последние четверть века, проведенного упоминавшимися выше авторами.[7] Их подход основан на том факте, что полный цикл бума-спада, приводящий к серьезным кризисным последствиям, представляет собой редкое событие. Большая часть эпизодов быстрой кредитной экспансии заканчиваются замедлением, а не резким сжатием кредита. Поэтому статистическую связь системного финансового кризиса и долговременного темпа роста ВВП той или иной страны можно представить, рассматривая показатель скошенности (skewness) для распределения ежегодных темпов роста реального кредита в экономике.
Поясним эту идею. Предположим, что в течение нескольких лет до финансового кризиса в какой-то стране происходит быстрый рост реальных кредитов. Если в каких-то случаях он завершается резким спадом, то распределение годовых темпов роста кредита смещается вправо, становясь отрицательно скошенным (см. рисунок). Чем выше показатель отрицательной скошенности, тем сильнее влияние редкого, но негативного события, которым является системный финансовый кризис. Показатель дисперсии темпов роста кредита относится к другим факторам волатильности финансовых рынков, действующим более симметрично и с более высокой частотой по сравнению с системным финансовым кризисом.

Админ

29.05.2007, 14:06

Темп роста кредита

http://img292.imageshack.us/img292/9318/82268254cu2.png

Админ

29.05.2007, 14:06

Как показывают регрессионные оценки А. Торнелла и Ф. Уэстерманна, связь между долговрменным темпом роста ВВП и показателем отрицательной скошенности темпов роста кредита значимо положительная (с учетом отрицательного влияния на рост ВВП показателя дисперсии и других факторов). Этот результат вовсе не означает, что системный кризис сам по себе оказывал благоприятное воздействие на экономический рост. Более правильный вывод состоит в том, что страна, бравшая на себя системные риски развития финансовой системы, оказывалась в итоге в более выигрышном положении, чем страна, не рисковавшая.
Характерными частными примерами такой закономерности являются экономики Индии и Таиланда. Обе являются странами с относительно слабыми финансовыми институтами. В 1980-2001 гг. среднегодовой рост ВВП на душу населения в Индии был не очень быстрым для развивающейся экономики – всего 3.5%. В Таиланде за тот же период рост составил 4.6%, что является неплохим результатом с учетом экономического спада, произошедшего в этой стране в период финансового кризиса девяностых годов. Характерно, что для Таиланда распределение годовых темпов роста кредита имеет ярко выраженную отрицательную скошенность (как на рисунке), тогда как для Индии это распределение оказалось близким к нормальному.
Положительный эффект принятия системных рисков проявляется лучше всего в группе развивающихся стран, имеющих средний уровень развития финансов. Для стран с более совершенными финансовыми институтами и рынками ограничения на заимствования играют меньшую роль, благодаря чему ослабевает действие финансового акселератора. Для экономик с неразвитыми рынками данный механизм перестает действовать вовсе, поскольку у компаний мало возможностей для увеличения финансового плеча. Оценки для разных групп стран подтверждает такую закономерность.
Отсюда можно сделать два практических вывода. Во-первых, по нашему мнению, по уровню развития финансовой системы современную Россию вполне правомерно отнести к средней группе (в 90-е годы, когда кредитование было недоступно ни реальному сектору, ни домохозяйствам, Россия действительно была финансово неразвитой страной). Ее финансовая система при всех недостатках способна обеспечивать потоки средств от кредиторов к заемщикам и даже порождать экспансию кредитных ресурсов. Если так, то системных рисков, связанных с бумом кредитования, не стоит избегать любыми средствами, так как их принятие Россией отвечает модели быстрого развития экономики.
Второй вывод касается неявных гарантий государства по отношению к компаниям-заемщикам. Отношение к этим гарантиям не должно быть однозначно отрицательным, как это обычно принято в среде экономистов либерального направления. Неявные обязательства поддержки в случае системных рисков (в форме ex-post спасения крупных заемщиков или их «критической массы», или в виде политики стабильного реального обменного курса), позволяют преодолеть несовершенства финансовой системы, ослабляя ограничения на объемы кредитования. Такая политика, с одной стороны, стимулирует возникновение кредитных бумов с избыточными рисками, но, с другой, дает в длительной перспективе выигрыш домохозяйствам, оплачивающим неявные гарантии государства. Выигрыш заключается в переключении экономики на траекторию более быстрого долговременного роста на основе инвестиций. Здесь просматривается аналогия с системой страхования депозитов, которая создает негативные стимулы участников, но уменьшает вероятность системных банковских кризисов из-за панических настроений. Без этого банковская система не может выполнять в полной мере функции финансового посредника. Следуя данной логике, можно считать вполне приемлемым, что в определенных ситуациях государство выступает неявным гарантом по обязательствам принадлежащих ему компаний.

http://www.ifs.ru/ru/Body/COMM/2006/160106.htm

Админ

29.05.2007, 14:08

КРЕДИТНАЯ ЭКСПАНСИЯ И «ПОДВОДНЫЕ КАМНИ»

Андрей СЕДИН,

эксперт журнала «Банковское дело в Москве»

Российские банки проводят кредитную экспансию как в корпоративном, так и в розничном бизнесе. Однако рынок корпоративного кредитования сегодня в России ограничен. С одной стороны, число корпоративных клиентов, которых можно кредитовать с допустимой степенью риска, относительно невелико. С другой — крупнейшие российские корпорации активно привлекают ресурсы с западных финансовых рынков напрямую. Растет рынок корпоративных облигаций, и эту форму заимствования используют уже не только крупные, но и средние компании. Поэтому развитие бизнеса с физическими лицами, малым и средним бизнесом стало приоритетом для многих российских банков.

Издержки розничного бизнеса весьма велики, и один из основных способов достижения его необходимой доходности — экономия масштаба, которая достигается за счет роста объемов бизнеса, завоевания большей доли рынка и увеличения числа потенциальных клиентов.

Как показывает мировая банковская практика, на разных фазах экономического цикла применяются различные стратегии завоевания и удержания рынка.

В условиях экономического подъема банки для сохранения и увеличения своей доли на рынке и роста бизнеса используют смягчение кредитной политики. Подобной тактики в ритейле придерживаются ныне и многие российские банки. Но такое смягчение потенциально опасно ростом кредитных рисков. К тому же у российских банков нет практики работы в розничном бизнесе на разных стадиях экономического цикла. Между тем здесь за подъемом следует спад, и в лучшей ситуации оказываются банки, своевременно ужесточающие кредитную политику.

Западные банки опираются на огромный объем макроэкономической статистики в различных разрезах, опыт кредитного менеджмента, внутрибанковскую статистику, проверенные практикой экономико-математические модели. Но и там даже у ведущих банков возникают проблемы роста просроченной задолженности при неблагоприятной экономической конъюнктуре. Наши же банки лишь с недавнего времени разрабатывают и внедряют подобные модели.

Любые модели, применяемые в банковской практике, несут определенные риски, прежде всего операционные. Именно поэтому при работе с экономико-математическими моделями должны проводиться определенные действия, направленные на снижение рисков:

тщательное тестирование модели перед использованием на практике (включая «проверку на дурака», то есть на наличие простых ошибок);
установка порядка доступа к используемым моделям;
определение периодичности обязательного пересмотра экономико-математической модели и обратного тестирования (проверки работоспособности модели на данных прошлых периодов);
фиксирование и периодический пересмотр условий, при которых необходим «внеплановый» пересмотр математической модели, а также стресс-тестирование.
Именно такие процедуры позволяют снизить операционные риски банка, связанные с использованием экономико-математических моделей, а в конечном итоге — и кредитные риски.

Развитие розничного бизнеса требует внимания к макроэкономическому анализу и прогнозу. Если крупные банки могут содержать своих специалистов, то средним доступно привлечение внешних экспертов. В наших условиях целесообразно, чтобы макроэкономический прогноз на трех-пятилетний период, на основе которого вносятся изменения в кредитную политику, уточнялся и корректировался не реже раза в полугодие. Стоит определить и существенные условия, требующие внепланового пересмотра прогноза.

В работе с частными лицами большое значение имеет оценка социальных факторов и стиля жизни населения, формирование привычек и стиля потребления. Так, в США меньше всего пользуются кредитом на покупку жилья жители латиноамериканского происхождения (культура «мачо» не приветствует брать в долг), но в последние годы тенденция меняется. В Великобритании же еще 20 лет назад для представителя «среднего класса» считалось неприличным брать кредит в банке на иные, чем покупка жилья, цели. Сейчас картина существенно поменялась. Поэтому важной с точки зрения снижения рисков является задача сбора и анализа соответствующей информации. Естественно, социальные факторы учитываются в используемых банками системах скоринга.

Из российской практики. Банку, решившему активно развивать розницу, потребовалось провести анкетирование клиентов. В основном он обслуживал корпоративную клиентуру, привлекая частных лиц главным образом через зарплатные проекты. Прямое распространение анкет среди «физиков» вернуло около 1% анкет (что соответствует мировой практике рассылки анкет «втупую» — 0,8-1,5%). Когда же распространили анкеты через отделы кадров предприятий, имевших в банке зарплатные проекты, заполненными вернулось 60% — вполне достаточно для планирования развития бизнеса.

В Гонконге, Южной Корее, Таиланде потребительское кредитование в последние годы развивалось быстрыми темпами, причем в условиях, сходных с российскими: отсутствие системы кредитных бюро и опыта банковских специалистов в этой сфере, недостаточно развитая кредитная культура населения. Интересно, что если в Гонконге до начала активного кредитования частных лиц на 1000 жителей приходился в среднем 1 банкрот (физическое лицо), то через пять лет этот показатель достиг уровня США (7-8 на 1000 жителей). Средний гонконгский банкрот имел просроченную задолженность в размере $75 тысяч и владел 14 кредитными карточками.

В связи с этим представляется актуальным и юридический аспект развития розничного кредитования в российских банках: у нас не определены ни понятие «банкротство физического лица», ни соответствующие процедуры. То есть юридические риски налицо.

С развитием ритейла растут и операционные риски, связанные с хищениями и злоупотреблениями. О хищениях средств банка клиентом или третьим лицом написано довольно много. Что же касается подобных внутрибанковских событий, отметим такой снижающий операционные риски аспект, как «мониторинг отклонений» (проверка операций, отличных от стандартных). Так, в любом банке есть определенное количество счетов, по которым долгое время не совершается операций. У недобросовестного работника может возникнуть желание «прокрутить» эти средства в собственных интересах или просто похитить. В одном из крупных западных банков благодаря установленным процедурам внутреннего аудита в части «мониторинга отклонений» удалось выявить целый ряд злоупотреблений с такими счетами (подобный вид хищения описан в книге Артура Хейли «Менялы»).

С ростом объемов операций возрастает число ошибок — и это естественно. Важно, чтобы в банке была возможность определить, где возникла та или иная ошибка. И это аспект скорее не технологический, а организационный: работники Внешэкономбанка СССР помнят, что здесь всегда знали, где была допущена ошибка («за чей счет сторно»). Необходимость определения места возникновения ошибок и анализа причин подтверждено практикой.

В одном из филиалов банка количество ошибок, допускаемых операционистами во второй половине рабочего дня, более чем в два раза превышало средний показатель по банку. Вместе с аудиторами туда направили специалиста по организации труда. И выяснилось, что напротив находится офисное здание с зеркальными окнами. После полудня отраженные блики от солнечных лучей попадали в окна, отчего менялась освещенность компьютерных дисплеев. Проблему решили, переставив компьютеры, — в результате число ошибок снизилось до среднебанковских показателей.

В последнее время российским специалистам по операционным рискам пришлось столкнуться с проблемой несоответствия информационных систем объемам бизнеса и характеру проводимых сделок. Она имеет отношение к формированию информационно-технологической стратегии банка и ее интеграции в общую стратегию развития. Информационно-технологический аспект нужно адекватно учитывать и в связи с оперативной деятельностью. На практике это отражается в планах мероприятий по реализации стратегии, где этот аспект выделяется отдельным блоком в увязке с задачами и мероприятиями. Скажем, планируя агрессивный рост ритейла, оценивают, соответствуют ли информационные системы планируемым к внедрению банковским продуктам и финансовым инструментам, насколько их мощности отвечают скорости обработки больших объемов данных, определяют периоды пиковых нагрузок, задачи по подготовке сотрудников ИТ и пользователей. Отдельный аспект — проверка на соответствие подходам по управлению рисками (в случае необходимости — выработка новых) и определение задач, связанных с информационной безопасностью.

Конечно, маловероятно, что все риски удастся удерживать на минимально возможном уровне, но понимание их и применение практических действий по их минимизации позволят успешно развивать кредитное направление как в корпоративном, так и в розничном бизнесе. Экономия масштаба в российском банковском ритейле будет иметь все возрастающее значение: примером тому служат поглощения Росбанком банка «1 ОВК», # «Никойл-Автобанком» — банка «Уралсиб», региональная экспансия ряда других российских банков путем поглощения небольших региональных банков.

http://www.bdm.ru/arhiv/2004/02/31-32.htm

Админ

29.05.2007, 14:09

http://www.ccas.ru/mmes/educat/lab01/4/fin_bal/node5.html - Эмиссия и резервирование: Центральный банк

Админ

29.05.2007, 14:10

Экономическая теория и политика монетарных властей России
В.Е. Маневич, проф., д.э.н.
Тезисы доклада на Ученом совете ИПР РАН

23 марта 2000 г.

Доминирующий в идеологии российских реформаторов с 1992 года монетаризм исходит из ряда предпосылок, которые, очевидно, отсутствуют в российской экономике. М. Фридмен, строя свои выводы о зависимости динамики цен и экономической стабильности от предложения денег высокой эффективности (т.е. от эмиссии центральных банков), опирается на данные за вековой период; в то же время он подчеркивает, что к коротким периодам времени его выводы не относятся. Внутри короткого периода времени решающими факторами экономической динамики являются ставка процента и уровень доходов (прежде всего - заработной платы). Российский капитализм не располагает вековой историей, "векового тренда" применительно к России не существует, в российской экономике последнего десятилетия короткие периоды усиления и ослабления спада сменяют друг друга. Теория Фридмена, очевидно, имеет в виду развитое, устоявшееся капиталистическое общество, со сложившимися вековыми тенденциями. К кризисной экономике переходного типа она явно неприменима.

Далее М. Фридмен полагает, что в обществе существует сложившийся, привычный уровень дохода для основной массы индивидов, который обусловливает устойчивость ожиданий - ценовых, процентных, ожиданий будущих доходов; на основе устойчивых ожиданий складывается стабильный спрос на деньги. В кризисной экономике России и эта предпосылка монетаризма, очевидно, отсутствует. Уровень цен и доходов подвержен резким и частым изменениям, ожидания индивидов и фирм неустойчивы.

Кредитно-денежная политика монетарных властей России реально может иметь дело лишь с процессами, протекающими на коротком отрезке времени, причем в условиях кризиса. Именно таков подход к анализу экономических процессов, развитый Дж.М. Кейнсом.

Идеи Кейнса, интерпретированные Дж.Р. Хиксом в духе неоклассической школы, получили воплощение в знаменитой модели LS-LM (investment-saving-liguidity-money).

Основные зависимости, описываемые этой моделью, это обратная зависимость национального дохода от процента в реальном секторе экономики (чем ниже процент, тем выше инвестиции и национальный доход, причем инвестиции определенно равны сбережениям), и прямая зависимость процента от национального дохода в денежном секторе экономики (чем выше национальный доход при заданной денежной массе, тем больше денег необходимо для обслуживания трансакций, тем меньше денег может поступать на спекулятивные рынки, тем выше ставка процента. Главный вывод из модели IS-LM заключается в том, что увеличение денежной массы относительно достигнутого уровня национального дохода позволяет снизить равновесную ставку процента и добиться увеличения национального дохода.

Если в реальном секторе модель IS-LM постулирует равенство инвестиций и сбережений, то в денежном секторе эта модель постулирует автоматическое первоначальное поступление денег на обслуживание трансакций, и лишь избытка денежной массы сверх необходимых трансакций - на спекулятивные рынки. Возможность инвестирования сбережений и нехватки денег для обслуживания трансакций априори исключается, что очевидно противоречит российским реалиям.

Тем не менее, модель IS-LM описывает определенные закономерности, сохраняющиеся в российской экономике (зависимость инвестиций от ставки процента, снижение национального дохода по мере сокращения инвестиций, зависимость процента от массы денег при данном уровне национального дохода. Однако эта модель не адекватна российской экономике полностью. Абсолютная нехватка денег для обслуживания трансакций в российской экономике свидетельствует о том, что в чистом виде методы регулирования процента и инвестиций через манипулирование денежной массой, предлагаемые сторонниками кейнсианского - неоклассического синтеза, не дадут нужного эффекта. Отсюда вытекает, что для российской экономики необходима более жесткая модель регулирования процента, денежной массы и ее канализации в реальный сектор экономики. Такая модель, отчасти основанная на радикальном истолковании постулатов Кейнса (а не на его неоклассической интерпретации) была отработана и функционировала на практике в Японии в послевоенные десятилетия. Эта модель включает в себя жесткое ограничение или даже временное недопущение открытых спекулятивных рынков (валютного и фондового), концентрацию сбережений в форме банковских депозитов, причем безальтернативность этой формы сбережений позволяет установить предельно низкий процент по депозитам (с учетом небольшой инфляции - процент по депозитам становится нулевым или даже отрицательным), а также жестко регулируемый низкий процент по кредитам, прямое регулирование размеров и направлений кредитов, предоставляемых коммерческими банками, а следовательно, прямое регулирование не только денежной базы, но и денежной массы; широкое рефинансирование коммерческих банков центральным банком, гарантирующее их ликвидность в условиях высокой кредитной экспансии.

Японская модель кредитно-денежного регулирования основана на кредитной парадигме (в отличие, скажем, от американской модели, основанной на денежной парадигме). Кредитная парадигма предполагает прямое регулирование кредитов, а следовательно - процесса генерирования (мультипликации) денежной массы, тогда как денежная парадигма предполагает прямое регулирование лишь денежной базы косвенное воздействие (с помощью ряда инструментов денежной политики) процесса кредитной экспансии банков и мультипликативного процесса генерирования банками денежной массы. Для современной России наиболее подходящей является именно кредитная парадигма, хотя денежные власти России, не рассматривая альтернативы, с 1992 года придерживаются денежной парадигмы, весьма упрощенно и неадекватно копируя опыт США.

Кредитная парадигма предполагает прямое воздействие на кредитную экспансию банков, ее поощрение или ограничение. Наиболее доступная форма такого воздействия, способная поощрять, а в необходимяых случаях и сдерживать кредитную экспансию банков - лимиты переучета и учета векселей.

Переучет векселей как форма предложения денег имеет ряд преимуществ: он жестко канализирует эмиссионные ресурсы на обслуживание хозяйственного оборота, минимизирует потребность хозяйства в деньгах для расчетов, оперативно реагирует на сигналы о потребности хозяйственного оборота в деньгах как средствах платежа; переучет векселей способствует ориентации торговли на отечественных товаропроизводителей (если торговля получает товарный кредит от промышленности, а векселя, выданные торговыми предприятиями, переучитываются центральным банком).

В настоящее время обращающиеся в российской экономике векселя являются скорее суррогатами векселей. Они не отражают торговых сделок, их учет неприемлемо дорог (дисконт 50-60% и более), их переучет отсутствует.

Размеры потребности народного хозяйства в вексельном обращении можно оценить как сумму задолженности поставщикам плюс объем бартерных операций плюс объем операций обслуживаемых суррогатами, деленную на число оборотов, которое в среднем должен совершить вексель, прежде чем он будет представлен и принят к учету (ориентировочно 3-4 оборота). Исходя из мировой и дореволюционной российской практики объем учета векселей банками можно определить как максимум 80% от объема всех обращающихся векселей. По нашим подсчетам, до кризиса в августе 1998 года коммерческие банки располагали финансовым потенциалом для налаживания учета векселей, при условии организационной, методической и финансовой поддержки Банка России. Сегодня такая поддержка потребовалась бы в больших размерах, чем до августовского кризиса, однако, нужно иметь в виду, что переучет векселей, жестко канализируя эмиссионные ресурсы на расчеты в реальном секторе экономики, позволил бы расширить эмиссию денег Банком России без опасности возникновения их излишка или отвлечения на спекулятивные рынки.

Определение денежной массы, необходимой для обращения, должно основываться не только на определении денежной базы, но и на учете и регулировании банковского мультипликатора. Уровень мультипликации денежной массы банками в российской экономике остается крайне низким. До августовского кризиса 1998 года банковский мультипликатор денежной массы был равен 2, после кризиса - меньше 2, тогда как в развитых странах он равен 8-10. Учитывая это соотношение, нельзя категорически утверждать, что размер налично-денежной эмиссии Банка России недостаточен: отноше6ние массы наличных к ВВП в России примерно такое же, как и в развитых странах (6-7% ВВП). Обеспечение реального сектора необходимой для трансакций денежной массой связано, следовательно, не с использованием печатного станка, а с активизацией кредитной экспансии банков и мультипликативного процесса генерирования ими денежной массы.

Банковский мультипликатор можно определить как функцию от четырех аргументов: удельного веса наличных денег в совокупной денежной массе, размера обязательных резервов коммерческих банков в центральном банке, удельного веса резервов наличных в общем объеме банковских ресурсов, соотношение между кредитами и другими активами (ценными бумагами, валютой) в портфеле банков. Чем выше удельный вес наличных в денежной массе, удельный вес резервов (обязательных и добровольных) в банковских ресурсах, удельный вес ценных бумаг и валюты в банковских активах, тем слабее действие банковского мультипликатора.

Мультипликативный процесс формирования денежной массы в российской экономике практически парализуется следующими факторами:

большой удельный вес активов банков, не связанных с кредитами;
долларизация кредита, денежного обращения и сбережений;
относительно высокие резервные требования Банка России, которые практически падают на рублевую составляющую привлеченных банками средств, хотя номинально - также и на валютную составляющую;
большой удельный вес наличных, обращающихся вне банковской системы.
Состояние денежного обращения России можно назвать национальным кризисом ликвидности

Долларизация кредита, снижение резервных требований Банка России (возможно до нуля), ограничение присутствия банков на спекулятивных рынках - таковы условия ремонетизации российской экономики.

Обе школы в макроэкономике (монетаризм и кейнсианство) принимают так называемый эффект реальных кассовых остатков, предложенный Д.Патинкиным. Суть эффекта реальных кассовых остатков состоит в том, что сам по себе рост цен не ведет к длительному снижению платежеспособного спроса, поскольку одновременно с ростом цен растут и номинальные доходы; рост цен обесценивает не текущие доходы (они возрастают), а сбережения; однако стремление индивидов и фирм восстановить реальную стоимость сбережений временно ограничивает текущее потребление и останавливает дальнейший рост цен. В результате через определенное время восстанавливается привычное соотношение между доходами и сбережениями, но при возросшем уровне цен. Таким образом, совокупный платежеспособный спрос на длительном отрезке времени не зависит от абсолютного уровня цен, он определяется реальным уровнем национального дохода и его распределением между социальными группами.

Напротив, на рынках отдельных товаров (в отличие от совокупного рынка в народном хозяйстве) платежеспособный спрос (а следовательно, и предложение данного товара) зависит от динамики цены данного товара относительно цен других товаров. На платежеспособный спрос на отдельные товары воздействует не абсолютный, а относительный уровень цен. Воздействие относительных цен на динамику спроса на отдельных товарных рынках изучает традиционная микроэкономическая теория, тогда как формирование абсолютного уровня цен является предметом макроэкономической теории.

Однако в российской экономике эффект реальных кассовых остатков практически не действует, а совокупный платежеспособный спрос, резко сократившийся в результате августовского кризиса 1998 года, не восстанавливается в течение длительного времени (уже более года). Согласно официальному прогнозу и бюджету на 2000 год, платежеспособный спрос и в следующем году будет существенно ниже, чем в 1998. Факторы, парализующие эффект реальных кассовых остатков в российской экономике, следующие:

глубокая демонетизация экономики, нехватка денег для выплаты доходов;
негативное перераспределение доходов в результате роста цен и проводимой налоговой политики: снижение доли реальной заработной платы и рост доли прибыли в совокупном доходе;
общий низкий уровень потребления, который не позволяет большинству индивидов ставить перед собой задачу восстановления реальной стоимости обесценившихся сбережений.
В результате в российской экономике (вопреки тому, что утверждает современная денежная теория) не только относительный, но и абсолютный рост цен вызывает снижение совокупного спроса. Этот вывод заставляет обратиться к традиционным (неоклассическим) теориям динамики спроса под воздействием изменения цен, но распространить применимость этих теорий на совокупный рынок в народном хозяйстве, а не только на рынки отдельных товаров.

Применительно к короткому отрезку времени, когда цены, спрос и предложение приспосабливаются друг к другу без качественных сдвигов в уровне издержек производства, наибольший интерес представляет модель спроса и предложения Леона Вальраса.

Спрос на подавляющее большинство товаров (кроме предметов первой необходимости) представляет собой монотонно убывающую функцию по цене - с этим согласпы все экономисты. Предложение обычно трактуется как монотонно возрастающая функция по цене, а пересечение кривых спроса и предложения - как точка равновесия, которой соответствует равновесная цена. Особенность теории рыночного равновесия Вальраса заключается в том, что кривая предложения в его модели не является монотонно возрастающей по цене, она имеет точку максимума, после которой начинает убывать по мере роста цен и сокращения спроса, поскольку за определенным уровнем цен и сокращения спроса начинается сокращение выручки и прибыли от продаж. Трактуя рыночные процессы как протекающие на коротком отрезке времени, Вальрас рассматривает функцию предложения как сложную функцию от функции спроса, что на коротком отрезке времени вполне правомерно. Поскольку спрос представляет собой монотонно убывающую функцию, а предложение - функцию, имеющую точку максимума, кривая предложения пересекает кривую спроса не в одной, а в нескольких точках. Соответственно, мы имеем не одну, а несколько равновесных цеп, причем движение от одной равновесной цены к другой может быть связано не с ростом, а со снижением цен. В модели Вальраса снижению цен может соответствовать не только рост спроса, но рост предложения.

Модель рыночного ценообразования А. Маршалла, в отличие от модели Вальраса, включает движение цен факторов производства, поэтому она применима к более длительным отрезкам времени. Дефицит какого-либо из факторов производства (например, топлива или сырья) согласно Маршаллу, ведет к сокращению предложения и росту цен, причем весь прирост цен идет на оплату дефицитного сектора производства.

В современной российской экономике важнейшими факторами производства, лимитирующими его рост даже в те периоды, когда существующий спрос, казалось бы, позволяет его расширить (1997- первая половина 1998) - это дефицит энергоносителей и металлов, а также нехватка капитала в денежной форме. Эти факторы обусловливают стагнацию производства в России в течение последних лет. С лета 1998 года стала усиливаться ограниченность платежеспособного спроса.

Оба фактора, постоянно лимитирующие объем производства - нехватка сырья и денежного капитала - тесно связаны между собой. Массированный и при этом рентабельный экспорт энергоносителей и металлов из России возможен только в условиях снижающегося валютного курса. В то же время, для того, чтобы удержать плавающий курс от чрезмерного падения требуется жесткое ограничение денежной массы, неадекватное размерам ВВП , хозяйственного оборота и доходов субъектов экономики. В результате возникает острая нехватка капитала в денежной форме.

Политика, проводимая Банком России, не содержит подходов к решению этих проблем. В тезисной форме ее можно свести к следующему: плавающий валютный курс, форсирование экспорта, отказ от регулирования процента по ссудам и депозитам, установление процента исключительно на рыночной основе, ориентация кредитной активности банков на поддержку экспорта. По нашему мнению, для выхода российской экономики из кризиса нужна принципиально иная стратегия: дедолларизацпя кредита и денежного обращения, освобождение денежной политики от главенствующей ныне задачи поддержания валютного курса (для этого необходимо свертывание внутреннего валютного курса и практическое, если не декларированное ограничение внутренней конвертируемости рубля), централизация и ограничение сырьевого экспорта, насыщение внутреннего рынка первичными ресурсами, контроль за внутренними ценами на энергоносители, обеспечивающий сдерживание инфляции, рост внутреннего спроса и устранение барьеров в виде дефицита ресурсов для отечественной промышленности.

Адекватность моделей Маршалла и Вальраса реалиям российской экономики доказывает, что в современных российских условиях динамика цен не находится в прямой зависимости от динамики массы денег, как полагают сторонники количественной теории денег (монетаристы), и среди них - руководители Банка России, которые рассматривают изменение денежной массы в качестве единственного фактора роста цен. В действительности же динамика цен в России на современном этапе больше зависит от изменений в уровне доходов и издержек производства, чем от изменений массы денег в обращении. Динамика цен зависит также от убывающей или возрастающей отдачи от факторов производства; в наших сегодняшних условиях отдача от факторов производства, как правило, возрастает по мере расширения производства и убывает в случае его сокращения. Конечно, существуют факторы, определяющие уровень издержек производства независимо от его динамики, например, мировые цены на топливо.

Динамика цен первичных факторов производства и цен потребительских товаров и в целом - цен продукции обрабатывающей промышленности в условиях ограниченности (дефицита) первичных ресурсов, характерной сегодня и дли России, принципиально различна. Это различие было отражено в двухсекторной модели ценообразования Дж.Р. Хикса, разработанной в 70-х годах. С помощью двухсекторной модели ценообразования Хикс объяснил новый тогда для западной экономики феномен (характерный и для сегодняшней России) - рост цен в условиях спада экономики (до того времени спад в экономике обычно сопровождался падением цен). Ограниченность первичных ресурсов обусловливает зависимость их цен от соотношения спроса и предложения, рост цен на первичные ресурсы возникает в случае превышения спроса над предложением, тогда как рост цен на продукцию обрабатывающей промышленности генерируется главным образом ростом издержек, включая как рост цен на топливо и сырье, так и привычное для рабочих западных стран повышение заработной платы. При этом в силу большого количества переделов продукции, каждый из которых связан с получением фирмами некоторой прибыли, первоначальный рост цен на первичные ресурсы в конечном счете генерирует мультиплицированный рост цен на продукцию обрабатывающей промышленности и в целом - мультиплицированный общий рост цен.

Существенные черты современной ситуации в российской экономике. Значительно отличающей ее от ситуации, описываемой двухсекторной моделью ценообразования Дж.Р. Хикса, заключаются в следующем.

Во-первых, дефицит первичных ресурсов в сегодняшней России порождается не абсолютной их нехваткой, а усиленным экспортом энергоносителей и металлов, разрывом между эффективностью (или, во всяком случае, желательностью для поставщиков) продаж на внешнем и внутреннем рынках.

Во-вторых, цены на первичные ресурсы на внутреннем рынке формируются не только под влиянием их дефицита и цен мирового рынка, но и под воздействием динамики валютного курса: заниженный и постоянно снижающийся валютный курс рубля делает эти цены для покупателей на внутреннем рынке фактически (хотя и не номинально) более высокими, чем для покупателей на внешнем рынке, но для продавцов - более низкими и номинально, и фактически.

В-третьих, российские рабочие, в отличие от рабочих западных стран, "не привыкли" к постоянному росту реальной заработной платы, а российские профсоюзы не обладают той "агрессивностью", которая характерна для тред-юнионов в развитых странах. В России рабочие могут принять даже резкое и длительное снижение реальной зарплаты, на что рабочие западных стран в нормальных условиях никогда бы не согласились. Снижение реальной заработной платы в течение 1999 года на 30%, обесценивание задолженности по заработной плате (также как обесценивание всех долгов) облегчило финансовое положение предприятий, но, вместе с тем, способствовало снижению платежеспособного спроса. Если на этом фоне не произошел спад производств, а, напротив, наблюдался некоторый его рост (на 7-8% по сравнению с 1998 годом), то это связано с резко снизившейся рентабельностью импорта и возросшей рентабельностью экспорта. В наибольшей степени увеличилось производство в отраслях, работающих на экспорт (лесной комплекс, химия и нефтехимия, черная и цветная металлургия); производство в отраслях, работающих преимущественно на внутренний рынок (легкая и пищевая промышленность) также возросли, но далеко не в той степени, в какой сократился импорт потребительских товаров. В результате общий объем розничного товарооборота и уровень потребления в 1999 году существенно сократились по сравнению с 1998 годом.

Несмотря на ряд существенных особенностей сегодняшней российской экономики, основные выводы из двухсекторной модели ценообразования Хикса приложимы и к ней, а именно, цены на первичные ресурсы определяются ограниченностью их предложения, цены на продукцию обрабатывающей промышленности - издержками производства.

В целом, можно заключить, что речь должна идти не об отдельных корректировках проводимой кредитно-денежной и ценовой политики, но о глубоком ее пересмотре.

http://www.cemi.rssi.ru/mei/articles/manev1.htm

Админ

29.05.2007, 14:11

http://www.sapov.ru/novoe/n32.html

Админ

29.05.2007, 14:11

11 февраля 1999 г.

С.В.Калмыков
(Институт российской истории РАН)

«Английская» и «континентальная» банковские системы
и их влияние на банковскую систему
дореволюционной России

«Подключение» России к международной банковской системе (последняя четверть XVIII в.) произошло на том этапе, когда в банковской теории и практике были уже хорошо отработаны механизмы депозитных и обменных операций (обмена одних национальных денежных единиц на другие), создания платежных сетей (банки-корреспонденты и их филиалы) и организации иногородних и трансграничных платежей (через обращение векселей), и основные теоретические и практические проблемы, волнующие международное банковское сообщество, переместились в область организации банкнотной эмиссии (в частности, допустить ли единственность или множественность центров эмиссии, полное или частичное резервирование), а становление национальной российской банковской системы вдобавок совпало по времени с этапом диверсификации банков по преобладающим видам деятельности и переходом к формированию двухуровневой банковской системы: центральный банк как главный эмиссионный и резервный институт — разнообразные специализированные акционерные и частные банки. В зависимости от того, какое разрешение получали эти вопросы в Западной Европе, откуда в основном и шли все импульсы развития, на протяжении последней четверти XVIII и всего XIX в. сложились два основных варианта организации банковской системы, которые могут быть условно определены как «английский» и «континентальный».

Внутренние проблемы организации банкнотного обращения связаны с двумя различными, хотя принципиально взаимосвязанными, вопросами: во-первых, об особенности резервирования, и в связи с этим о сроках и механизмах погашения — превращения банкнот в общепризнанное средство платежа, каковым традиционно выступало золото, и, во-вторых о допустимости и желательности единственного или множественного механизма эмиссии, то есть о количестве выпускающих банкноты банковских учреждений. Принципиальная схема деятельности любого банка выглядит следующим образом: он привлекает средства под определенное материальное вознаграждение (процент), для выплаты которого он должен каким-либо способом поместить эти средства во что-то, приносящее прибыль. Основная особенность любого современного банковского учреждения заключается в том, что оно выстраивает относительно длительные активы (кредиты на срок, вложения в ценные бумаги) на базе сравнительно краткосрочных пассивов — средств клиентов на текущих и расчетных счетах (средств в расчетах), а также срочных вкладов. Из этого вытекают два следствия: активы и пассивы банков, как правило, принципиально несбалансированы по срокам и величине доходности, и, во-вторых, размеры потенциально высоколиквидных обязательств банка обычно превышают размеры его фактически высоколиквидных активов — при том, что по общей сумме все активы номинально равны всем пассивам.

Следующий важный момент — средства, поступающие в виде пассивов и, с бухгалтерской точки зрения, выглядящие единой массой, в действительности таковой не являются, представляя собой: а) средства, которые доверены банку во временное (считающееся безопасным) хранение и предназначены вкладчиками для поддержания своей текущей ликвидности, и б) средства, которые вкладчики ссужают банку в долг с тем, чтобы он как посредник предоставил их предпринимателю, который вложит их в некое прибыльное дело и поделится с ним доходом. По своей сути эти два компонента весьма различны, и смешивает и обезличивает их лишь универсальный характер денег и механизма денежного обращения. Особенности же банковского менеджмента таковы, что руководство банка в своей стратегии и тактике психологически предрасположено а) стирать означенные различия и б) игнорировать тот факт, что текущая оценка их активов (вложений) может ведь опускаться и ниже номинальной суммы (которая, напомним, равна номинальной сумме вверенных им пассивов), в то время как адекватную переоценку в сторону понижения пассивов банк произвести не может! В результате такой несимметричности банки все время находятся в ситуации риска: они принимают на себя обязательства, которые потенциально в состоянии исполнить лишь если все те, кто имеет право востребовать свои деньги, не сделают это одновременно. Если же такая ситуация возникает, то тогда имеет место так называемая банковская паника, перерастающая в действительные или мнимые «кризисы ликвидности» — которые заканчиваются банкротством тех, у кого данный перекос оказывается сильнее, и неизбежной более-менее значительной рестрикцией (временное прекращение платежей, реструктуризация активов и т.п.) для всех устоявших банков.

Названная схема получила название системы с неполным или частичным резервированием. Ее противники указывают, что она вредна прежде всего тем, что порождает и у руководства банков, и у вкладчиков иллюзии относительно величины и структуры реально имеющихся в их распоряжении кредитных ресурсов и тенденцию развивать кредитную экспансию — искусственно наращивать объемы кредита сверх реальных возможностей их покрытия. Противоядие без фундаментального изменения организации было найдено в механизме регулярного и частого клиринга (то есть взаимного предъявления отдельными банками банкнот друг друга к погашению), сдерживавшего кредитную экспансию, что было реализовано прежде всего в рамках шотландской и лишь отчасти — английской банковской системы, и в переходе к системе, где функции хранения денег, осуществления платежей и кредитования максимально разнесены, предполагая создание особых депозитных, инвестиционных и коммерческих (осуществляющих краткосрочное кредитование текущего коммерческого оборота) банков1 — что уменьшает системный риск ликвидности, и что на практике было с наибольшей степенью последовательности реализовано в рамках английской системы в интервале 1780–1880 гг.

Переходим к вопросу о роли центрального банка. При системе частичного резервирования банковское сообщество, как общее правило, склонно скорее к кредитной экспансии, чем к кредитной рестрикции, то есть к увеличению объемов и удлинению сроков предоставления кредитов. На стадии развернувшейся в мире после 1750 г. промышленной революции это отвечало объективной стратегической потребности общества в больших объемах инвестиционного кредитования как предпосылки своего развития. Однако в нисходящей фазе кондратьевских волн это приводило к циклическим повторениям общих кризисов ликвидности, в значительной части которых на помощь терпящим бедствие банкам приходила государственная власть, спасая их от массового возмущения либо вменением банкнотам хождения по принудительному курсу, либо включением печатного станка — в последнем случае бремя издержек по восстановлению ликвидности банковской системы перекладывалось на плечи общества в целом.

Для осуществления основной части регулирующих функций государства в монетарной сфере в исторически достаточно короткий срок — 80–100 лет в большинстве стран был создан особый институт — центральный банк. Изначальной целью его создания повсеместно выступало финансирование государственных расходов — правительство было заинтересовано в существовании эмиссионного центра, который мог бы профинансировать его избыточные расходы. С этим всегда был связан более-менее значительный элемент монополизма и принуждения: монопольное право на эмиссию и право запрещать хождение любых других денег, кроме выпущенных им самим. Второй важнейшей функцией центральных банков, в особенности стран, начавших в XIX в. ускоренное экономическое развитие (таких, как прежде всего Германия, отчасти Россия и др.), было поддержание дешевого и постоянного кредита — без центрального банка возможности кредитной экспансии без слишком частого повторения кризисов ликвидности являются гораздо более ограниченными. В результате, действие комплекса достаточно очевидных по прошествии времени факторов: интерес в облегченном кредите и, в меньшей степени, повсеместный рост государственных расходов в связи с развернувшейся индустриализацией мира способствовали тому, что страны одна за другой вводили у себя центральные банки, которые в обмен на свои банкноты с вмененным статусом единственного законного платежного средства и оказание поддержки отдельным банкам в ходе частичных кризисов ликвидности постепенно сосредоточили в своих кладовых реальные активы банковской системы своих стран, и в итоге так называемый чистый золотой стандарт, характерный для большей части XIX в., уже к концу его уступил место частичному, при котором объем эмитированных центральным банком банкнот более-менее значительно превышает его золотые запасы. (Последнее может рассматриваться как своего рода неизбежная «плата» за ускоренный экономический рост).

* * *

Основными чертами эволюции банковской системы на британских островах выступали, прежде всего, наличие трех в основном четко разграниченных банковских систем — английской, шотландской и ирландской, которые вплоть до начала 1920-х гг. оставались в значительной степени сепаратными образованиями. Второй, и в известной степени даже более отличительной характеристикой выступало вплоть до 1970-х гг. разделение сфер труда (деятельности), которое находило выражение в существовании параллельных финансовых рынков и, в еще более общем плане, разделении «домашней» и «заморской» активности. Следовательно, в британских банковских системах вплоть до последних десятилетий не существовало «универсальных» или «смешанных» институтов. Их источником и в значительной степени прообразом выступал известный французский банк Crédit Mobilier. Перечисленные черты ярко выражались как в структуре, так и на практике. В свою очередь, эта специфика являлась отражением того обстоятельства, что Британия выступила колыбелью промышленной революции, ранней и потому относительно менее «концентрированно-капиталоемкой» (этот процесс был более «размазан» во времени), а также вытекала из британской торговой и промышленной гегемонии в течение столетия 1750–1850 гг.

«Современная» британская банковская система в указанных выше чертах начала развиваться, формально и институционально, с последней четверти XVII в., и завершается это развитие в основном в 1880-е гг. Начиная с 1890-х гг. происходит постепенная «амальгамация» английской банковской практикой «континентальных» черт организации — хотя, с другой стороны, в наиболее «чистом» своем виде английская система проявляется между 1780-ми и 1830-ми гг.; дальше четкость исчезает, все становится не таким ясным, возрастает тенденция участвовать в международных финансовых операциях, тенденция к экспорту капитала и др. В то же время надо сказать, что именно Англии принадлежит исторический приоритет в становлении и разработке теоретических и практических основ, принципов и механизмов деятельности центрального банка.

«Континентальная» схема организации банковской системы на протяжении большей части XIX в. может до известной степени отождествляться с банковской системой прежде всего наиболее сильной в экономическом плане страны — Франции (в последней четверти столетия эта роль перешла к Германии). Во Франции наиболее сильный удар по модели нескольких конкурирующих между собой эмиссионных банков был нанесен знаменитым законом 14 апреля 1803 г., которым правительство даровало Банку Франции (Banque de France) впоследствии продленную законом 22 апреля 1806 г. на 15 лет исключительное право выпускать в обращение векселя на предъявителя и без конкретного срока погашения (банкноты), распорядившись об изъятии в связи с этим к определенной дате банкнот других банков, и наложило запрет на создание эмиссионных банков в провинции. В эпоху, когда капиталы были еще редки, привилегия эмиссии имела важное значение для учреждения, которое ею пользовалось; это был своего рода способ сделать беспроцентный заем у металлического обращения.

Отсталость банковской системы континентальной Европы по сравнению с английской проявлялась главным образом в провинции. Деятельность провинциальных частных банков и банкиров заключалась главным образом в покупке векселей и переучете их в Банке Франции и размещении государственной ренты. Правительство так называемой Реставрации на какое-то время восстановило несколько частных банков в провинции, однако они должны были действовать в рамках жестких ограничений и на деле оказались мелкими банками местного масштаба. Основную роль в деловой жизни Франции играли крупные и более «интернациональные» по роду деятельности частные банкирские дома, оперировавшие с металлической наличностью, банкнотами национальных банков, вексельной массой и государственными обязательствами. Основной их специализацией являлся краткосрочный коммерческий кредит, иногородние и в особенности трансграничные переводы и размещение государственных займов. Потребовалось, чтобы процесс индустриализации продвинулся так далеко вперед, создал такой спрос на долговременный и инвестиционный кредит, который не мог удовлетворяться частными банками (прежде всего из-за чрезмерно возраставшей несбалансированности по активным и пассивным операциям), который привел к появлению инвестирующих банков. По прошествии времени видно, что своего рода «катализатором» здесь послужило развернувшееся во Франции со второй половины 30-х гг. XIX вв. сооружение сети железных дорог и каналов, а для остальной «дозревшей» части Европы эта фаза наступает в 50-е гг. Эти банки (первыми среди которых были Société Générale du Crédit Mobilier и Société Générale de Belgique, а позднее Société Générale de Crédit Industriel et Commercial) разработали эффективные схемы привлечения пассивов и помещения их в долгосрочные вложения в виде размещения облигационных займов промышленности и кредита под обеспечение ценных бумаг (векселей и позднее акций) промышленности, которые были бы в принципе невозможны без упоминавшейся выше системы частичного резервирования с центральным банком и фактической подмены полного золотого стандарта частичным. Указом императора в 1852 г. во Франции создается специальный банк «Земельный кредит» (Crédit Agricole) для ипотечного кредитования. Эти инвестирующие банки активно занялись организацией дочерних банков в других странах (Darmstädter Bank für Händel und Industrie (Германия, 1853) и др.).

Приблизительно с начала 1870-х гг. европейская банковская система вступила в новый этап своего развития, для которого было характерно становление чисто депозитных банков, а также работавших в основном с промышленностью (в том числе, занимавшихся долгосрочными инвестициями) так называемых «деловых» банков; часть из них оперировала в основном или даже целиком на собственные средства, реинвестируя полученные прибыли. Однако не они определяли «лицо» континентальной банковской системы. Страны континентальной Европы были не так богаты капиталами как Англия, и нуждались прежде всего в долгосрочных инвестициях (больше протяженность транспортной сети, более низкий исходный уровень, с которого они начали процесс индустриализации в сочетании с более крупными средними размерами предприятий, создаваемых в 1870-е гг. по сравнению с 1830-ми и тем более 1750-ми — а значит, во всех случаях неизбежно большая капиталоемкость). Это обусловило становление и последующее доминирование здесь типа универсального кредитного учреждения, совмещающего депозитные операции с краткосрочным и долгосрочным кредитованием, а в фазе 1875–1914 гг. явственно отдающего приоритет и подчиняющего этому (в той или иной мере) все остальные задачи долгосрочному инвестированию. Все сказанное с еще большим основанием можно отнести к России, и потому совершенно закономерно, что в ней утвердился именно «континентальный» вариант организации банковской системы.

--------------------------------------------------------------------------------

1 В случае депозитного банка переданные средства не приносят никакого дохода своему владельцу — в виде компенсации ему предоставляется вести расчеты банковскими чеками, а желающим получать доход предоставляется открыть в банке инвестиционный счет, передав свои средства в трастовое управление банку, но при этом вкладчик обязан отдавать отчет в неизбежной для любых инвестиций степени риска, а депозитные банки — предоставлять инвестиционные кредиты (непосредственно предпринимателям или инвестиционным банкам и финансовым компаниям) лишь в объеме открытых у них инвестиционных счетов. Следует добавить, что все аргументы критиков, материализовавшиеся в черты описанной системы, были в значительной степени сформулированы именно на основе осмысления реальных банковских кризисов последней четверти XVIII — первой половины XIX в.

Админ

29.05.2007, 14:12

ИНМЭ - Об экономической ситуации в США - Содержание доклада

Содержание доклада

В последние несколько месяцев экономика США и рынок акций демонстрируют замечательную динамику. Налицо рост заказов. Валовой национальный продукт - выше ожидаемого. И почти по всем существенным показателям, кроме связанных с рынком труда, экономика показывает очень неплохие и очень неожиданные для широкого круга экономистов показатели. Это вселяет оптимизм во многих. Считается, что мы присутствуем при конце тяжелого трехлетнего периода, что он завершается, что наступил восстановительный этап в экономике.

Я к этим взглядам отношусь с сомнением. Не то чтобы я готов делать какие-то прогнозы, это было бы, наверное, слишком смелым, но у меня к этим оценкам масса сомнений. Я придерживаюсь очень «устаревших» взглядов. В частности, что в деловом цикле есть фаза спада - очень ценная и важная. Она должна быть временем, когда ликвидируются диспропорции, излишки, созданные в период благополучного состояния экономики. И вообщем-то вполне понятно, почему так происходит, почему экономика циклична, и очень хорошо видны все встроенные мультипликаторы, которые двигают экономику вверх и вниз и усиливают эффекты этого движения. Главное мое сомнение относительно надежности того процесса, который сейчас в экономике США наблюдается, состоит в том, что те диспропорции, которые в экономике сформировались за предыдущий период, не были выработаны. Почти никакие. Из той программы самооздоровления, которую экономика должна была бы осуществить в период рецессии, пожалуй, как следует выполнена только одна задача - это снижение затрат, понижение всех видов затрат, которые корпорации несут, и понижение той точки объема продаж, начиная с которой корпорации получают прибыль. Это действительно очень важная работа, но только она-то как следует и проделана, а все остальное - нет. Поэтому мне кажется, что этот процесс самооздоровления будет продолжаться. Может быть, он будет носить затяжной характер.

Вот отсюда мне хотелось бы уйти назад и поговорить об особенностях того делового цикла, который начался, как обычно датируют, 1982 годом и закончился в 2000 году. Он был, может быть, очень длительный. Восемнадцать лет - это довольно редкое явление в экономике США. И хотя внутри этого периода была небольшая рецессия начала 90-х годов, она по-существу не прерывает этого длинного цикла экспансии экономики. И сама эта экспансия была во всех отношениях очень яркая, очень длинная, очень мощная, очень высокие темпы роста экономики, очень низкая инфляция. Не сразу, но постепенно, по мере роста экономики инфляция была выведена на довольно низкий уровень, и экономика могла развиваться большими темпами, сохраняя, на удивление для всех, низкий уровень инфляции, очень низкий уровень безработицы, который был достигнут ближе к концу этого периода. В конце делового цикла он составлял 3,9% - показатель, которого не было уже лет 50. Конечно же, инвестиционный бум неслыханный, ближайший аналог - это то, что предшествовало великой депрессии, сумасшедший рост рынка акций, огромные объемы операций по слиянию и поглощению корпораций, очень быстро и сильно растущая стоимость этих корпораций, которые формировались в процессе этих слияний, т.е. исключительно яркий и мощный период.

Если анализировать, что подпитывало такой рост, то среди прочих вещей на первый план я должен выдвинуть кредитную экспансию, которую осуществляла федеральная резервная система (сокращенно – ФРС). При Алане Гринспене и его предшественнике Поле Уолкере ФРС осуществляла политику, которую, пожалуй, до этого монетарная власть так последовательно никогда не реализовывала. Исключительно легко, быстро и решительно ФРС расширяет кредитную массу и вообще, и особенно в случае каких-либо затруднений на рынке капитала, или в американской экономике, или в моменты международных финансовых кризисов. Скажем, в 1987 году, когда был кризис, монетарная система сработала исключительно быстро, и произвела такой мощный впрыск ликвидности, что рынки стабилизировались в кратчайший срок. И точно тот же инструмент был применен при кризисе недвижимости конца 80-х годов, при кризисе сберегательных банков начала 90-х, при кризисе мексиканского песо в 1995 году. Аналогичное поведение ФРС можно было наблюдать во время азиатского кризиса 1997, российского дефолта и девальвации 1998. Мощная накачка ликвидности была произведена в связи с компьютерной проблемой 2000 года, хотя в этом случае дестабилизации рынка не было, а было только ожидание того, что что-то такое может случиться. Экономика в результате такой политики сложилась цветущая и высококонкурентная. Вот эта кредитная экспансия обернулась инвестиционным бумом, который создал огромное количество мощностей практически во всех секторах экономики. Это касалось не только технологического сектора. Это было повсеместное явление. И в результате создалась высококонкурентная среда, которая, может быть, и блокировала рост инфляции.

Говоря об этом деловом цикле, следует отметить, что в его рамках можно было наблюдать большое количество явлений, редко встречающихся одновременно. Помимо тех, которые я уже называл, это быстрый, резкий подъем уровня корпоративных долгов и перемена представлений о том, какой уровень корпоративных долгов допустим и приемлем. То же самое относится к уровню персональных долгов. За 90-е годы к кредитным карточкам были допущены категории населения, которые до этого никогда не могли бы и мечтать о том, чтобы получить этот доступ, и потребительский спрос был подкреплен очень мощно. Еще одно яркое явление - очень длинный и устойчивый тренд в росте стоимости недвижимости, который продолжился и тогда, когда рынок акций прекратил рост и пошел вниз. Произошло перераспределение капитала, покинувшего рынок акций, и деньги пошли в недвижимость еще больше. И этот тренд, может быть, заканчивается сейчас, а может быть, это только пауза - не очень понятно, как этот механизм работает. Удивительная вещь - вот сейчас, скажем, экономика три года находится в спаде, обычно в этот период и недвижимость идет вниз, и продажа товаров длительного пользования, например, автомобилей. Однако сейчас автомобильные продажи находятся на рекордных уровнях, соревнуются с собственными продажами годичной давности. Все это показывает очень необычную динамику того, что происходит при спаде.

И вот, посреди всего этого процветания, в какой-то момент произошло падение рынка акций. Обычно это связывают с тем, что ФРС, ощущая перегрев в экономике, начала решительно поднимать процентную ставку. Когда она вывела ее на уровень 6,75%, рынок упал. На самом деле исторически было немножко не так. Не высокий уровень процентной ставки, а ее быстрый подъем убил рынок. Последнее повышение ставки произошло уже спустя два месяца после перелома тренда на рынке акций. На самом деле, это все равно когда-то должно было произойти. Не очень понятно, виноват ли федеральный резерв в этом или это просто удобная мишень для обстрела. Но и федеральный резерв не на пустом месте поднимал процентные ставки: он явственно видел нарастание инфляционных показателей и начал сильно беспокоиться. Когда безработица падает до рекордного за полстолетия уровня, устанавливается рынок продавца рабочей силы, который быстро меняет место работы, реагируя на каждое следующее предложение более высокой зарплаты и разнообразных оплаченных бенефитов. Компании, соревнуясь за рабочую силу, охотно эти предложения оплачивают. А в результате создается вполне понятный инфляционный навес. Так что когда-то, по какой-то причине, в силу какого-то шока, будь то действия федерального резерва или кого-то другого, этот перелом тренда должен был произойти и произошел.

И вот началась следующая фаза, спад. Как я уже сказал, по крайней мере два момента в этом спаде выглядят немножечко странно: то, что не падает недвижимость и продажа автомобилей. А автомобильная промышленность в американской экономике - это примерно 5% от объема экономики, т.е. это очень важная отрасль, прежде всего даже не потому, что это 5%, а потому, что она относительно не очень техноемкая, и поэтому создает очень большую занятость и прямо, и у поставщиков. Другая аномалия в период спада состояла в том, что сам спад был исключительно крошечный - это восемь месяцев (с марта по ноябрь 2001) негативной динамики, все остальное - это положительные показатели, просто они очень неровные. Один квартал экономика могла взлететь почти на 6%, следующий квартал - около нуля, еще через квартал - опять 3-4%, и следующий квартал после этого - опять около нуля. Это говорит о том, что нет никакого базиса для устойчивого роста, а есть короткие процессы. Скажем, розничные компании страхуются по уровню запасов и распродают все до голых полок, после чего не происходит никакого несчастья с экономикой и можно продавать и дальше, идут заказы на пополнение запасов, экономика показывает рост. Потом поскольку она не подкреплена ничем, что могло бы ее устойчиво повести вверх, она пробуксовывает на месте. Значит, этот цикл получается квартальным или двухквартальным. И так продолжается довольно долго. Иногда эта картинка отличается от описанной, но принципиально не очень. Пожалуй, может быть, только сейчас второй и третий кварталы 2003 года смотрятся лучше. Наверное, четвертый квартал будет неплохой. Поэтому большая часть 2003 года будет выглядеть на отличку. Но в целом спад очень плоский.

С другой стороны, при мягком спаде не формируется отложенный спрос. Как обычно происходит рецессия? Если говорить о классической рецессии перепроизводства товаров, то это довольно простая штука. Скажем, перепроизвели товаров, ошиблись в прогнозировании спроса. Допустим, это произошло в силу каких-то причин очень широко и мощно. Процесс приспособления к более низкому уровню баланса занимает в американской экономике, по крайней мере, в прошлом занимал, два или три квартала, что совершенно достаточно для того, чтобы адаптироваться. Сейчас, я думаю, при современной информационной базе управления запасами, готовыми товарами, движением материальных ценностей это бы заняло еще меньше времени, можно было бы даже уложиться в пределы квартала для того, чтобы урегулировать товарные пропорции.

Повторюсь еще раз – сказанное относится к классическому перепроизводству товаров. Но тот кризис, который сейчас происходит, это кризис совсем другого типа, это перепроизводство инвестиционных мощностей. Это огромные инвестиционные проекты, прошедшие в 90-е годы, огромные инвестиционные мощности, которые оказались недостаточно или вовсе незадействованы. Такой кризис регулируется гораздо тяжелее. Приведу пример. Вот идет бум. Компания, скажем, полупроводниковая, не справляется с выполнением растущих заказов потребителей. Что ей делать? Либо она должна уступить свою долю конкурентам, либо она должна создать дополнительные мощности, чтобы обслужить этот растущий спрос. Она идет к тем, кто дает деньги, и говорит: наша продукция имеет такой-то спрос, мы не успеваем его удовлетворять. Наши мощности используются больше, чем на 95%. Нам нужно создавать дополнительные мощности. Мы оцениваем растущий рынок вот так-то по годам, предполагаем вот такую благоприятную ценовую структуру и предполагаем, что если мы создадим мощности и сможем обслужить рынок в такие-то сроки, то из нашего бизнес-плана очень хорошо видно, как мы легко обслуживаем и возвращаем кредиты, как мы легко даем высокий возврат на вложенный капитал. Инвестор это с удовольствием принимает и на все соглашается, предоставляя капитал путем покупки акций дополнительной эмиссии, конвертируемых акций и (или) облигаций. И вдруг экономика натыкается на «стену» и все происходит наоборот: вместо удвоения спроса происходит его падение вдвое. И если в случае товарного кризиса приспособиться, хоть с потерями, еще можно, то в случае сильного избытка мощностей – куда труднее. Инвестиционный проект прокредитован. Для того чтобы обслуживать и возвращать кредиты, нужно чтобы проект работал, а он не работает и не будет работать долго, пока не восстановится спрос. Это означает, что нужно обслуживать этот долг за счет действующего производства, которое тоже падает. Прибыли здесь тоже падают. И в результате, нагрузка по урегулированию финансового положения компании очень высока, подчас чрезмерно высока, что означает банкротство. Поэтому инвестиционные кризисы, хотя они происходят редко, очень тяжелы. Ближайший аналог тому, что сейчас происходит, это все-таки великая депрессия, после этого были великие шоки или были товарные кризисы, но аналогичного процесса не было. Это не означает, что это обязательно должно быть так же тяжело, как тогда. Пока повсюду этот процесс демонстрирует совсем другую динамику, очень легкую рецессию, а тогда были страшные провалы, безработица была 25% против нынешних 6%.

Вернемся теперь к текущей ситуации. Поскольку в экономике не было сильного спада, не было сколько-нибудь статистически заметного снижения потребления, то не сформировался и отложенный спрос. В отсутствие значительного отложенного спроса нет и базы для существенного роста потребления, а следовательно, и для роста производства, для включения всего комплекса мультипликаторов, усиливающих обычно фазу подъема. Поэтому, при недостаточности внутренней динамики делового цикла, экономика нуждается в значительных экзогенных воздействиях. Экономика получила мощный толчок со стороны монетарных властей, тринадцать раз понижавших процентную ставку до нынешнего чрезвычайно низкого уровня в 1%. Приняты также и огромные налоговые льготы, для Америки беспрецедентные. За время правительства Буша были приняты два крупных налоговых пакета, и последний как раз сейчас заработал. Правда, подчас это выглядит немножечко забавно. Скажем, потребительский спрос летом пошел вверх довольно неплохо. Не столько изменили налоговые ставки подоходного налога, сколько изменили порядок его взимания. Скажем, есть 15 апреля, крайний срок для выплаты годовых налогов. Еженедельно (если вам зарплата выплачивается еженедельно), или ежемесячно (если вам зарплата выплачивается ежемесячно) у вас из зарплаты изымается соответствующая часть будущей налоговой выплаты, а 15 апреля произойдет только окончательное урегулирование. По принятому в последнем налоговом пакете порядку, с 1 июля понизили долю изъятия подоходного налога, таким образом, все получили разом увеличенные еженедельные или ежемесячные выплаты. Народ с этим идет в магазин, покупает, демонстрирует хороший потребительский спрос, а экономика демонстрирует хорошие показатели. Просто это очень ограниченное время действия стимула, но стимулы в целом, суммарно, не очень большие.

И последняя проблема, которую я хотел затронуть, это рынок труда. Это то, за чем сейчас рынок капитала следит в первую очередь. Почему? Поскольку потребители на себе, на своих плечах, накапливая высокий уровень долгов, пронесли всю нагрузку этих трех лет и доля потребительского рынка в экономике выросла до 70%, предполагалось, что вот сейчас, по оптимистическому сценарию, наконец заработает инвестиционный спрос, наконец корпорации начнут вкладывать деньги в какие-то новые проекты, нанимать людей и расширять бизнес, и вот тогда появится дополнительная база для устойчивости потребительского спроса. А если это не произойдет, если найм не скорректируется по сравнению с тем ужасным, который сейчас (безработица в американской провинции достаточно большая), то не остаются запасы в системе для того, чтобы поддерживать высокий потребительский спрос. Фискальные меры принимать больше невозможно - бюджетный дефицит создан просто замечательный, за кратчайший срок. Это большое историческое достижение – от приличного сюрплюса за два года прошагать до рекордного дефицита. Снижать процентную ставку в общем уже некуда. Какое-то время федеральный резерв еще всех успокаивал, что, мол, не надо думать, что мы «остались совсем без патронов», что процентная ставка на уровне 1% - это уже все. Нет, мы еще много чего можем. У нас печатный станок. Мы можем и 30-летние облигации, выпускаемые правительством, покупать. Мы можем сколько угодно денег запустить в экономику, нас ничто не сдержит. На самом деле это было лукавство, потому что у ФРС было более чем достаточно оснований для того, чтобы энергично эти меры принимать реально, не говорить о них, а принимать, но они этого не делали. Я думаю, что у них было достаточно страха, чтобы этого не делать. Но сохранять восприятие рынков, что у них еще «полно патронов», это было важно. Если процентная ставка опускается ниже единицы, фактически это означает, что одна из важнейших отраслей в финансовом секторе, это фонды денежного рынка, просто убивается, потому что там не остается никакого запаса для того, чтобы управляющие этими фондами, могли получать не то что прибыль, а просто возмещение затрат. И уж тем более невозможно представить себе, что кто-то согласился бы держать деньги в этих фондах, где принципал бы сокращался. В этом никакого смысла нет. Убивать эту отрасль исключительно неприятно и нежелательно. Она имеет очень важную роль в экономике и ее важно сохранять. Жизнь не кончается на земле, и фонды денежного рынка еще очень сильно потребуются.

Этим летом произошла интересная метаморфоза монетарной политики. ФРС понизила процентную ставку последний раз на четверть пункта, хотя все ожидали снижения на полпункта. И сделала заявления, которые для всех означали, что это финиш, дальше никаких понижений не будет. Борьба с дефляцией уже была принижена в своей остроте, предположения о том, что федеральный резерв будет покупать длинные облигации, тоже – мол, мы это не особенно имели в виду. Короче говоря, произошел драматический разворот на рынке облигаций, и ставки резко пошли вверх, просто очень резко. Накануне этого они достигли рекордно низкой отметки, десятилетние правительственные облигации были с доходностью 3,1%, закладные бумаги рефинансировались по ставкам, самая лучшая из которых была чуть ниже 5%, вещи, неслыханные для Америки за много десятилетий. (Позвольте заметить, что каждый раз, когда я читаю, что какой-нибудь показатель достиг уровня, которого не видели 40-50 лет, для меня это совершенно однозначно означает только одно: все разрегулировано предельно, все находится в экстремуме). И рынок развернулся от этих низких ставок и они резко пошли вверх. Процентные ставки выросли страшно, что всегда бывает при перемене тренда. Это связано с действием прямых и производных контрактов, гигантским морем деривативов, которые находятся в порядковых соотношениях с базисным рынком. Поэтому развороты тренда становятся очень мощными яркими демонстрациями изменений ценовой структуры рынка и самого его подхода к ценообразованию. Ставки финансирования закладных бумаг выросли на 150 процентных пунктов буквально за месяц с небольшим - для рынка это просто катастрофа. Уже состоялись некоторые банкротства тех, кто работает в этой области, там уже резко изменились все ставки и произошла массовая ликвидация позиций. Мне подозрительно, что и по итогам второго квартала, и сейчас, банки, которые в этом процессе были сильно задействованы, «молчат в тряпочку». Абсолютно невозможно поверить, что кто-то там сильно не «пролетел». Поэтому я с интересом буду ждать октября, когда пойдут корпоративные отчеты по третьему кварталу – может там какой-то будет «список погибших и раненых». Если он не появится тогда, значит, его надо ждать в четвертом квартале, потому что так, как устроен этот рынок, я думаю, даже самим участникам рынка не всегда понятно, в какой позиции они находятся. Осознать свое положение - это не просто при той сложной конфигурации рынка, которая сейчас там сложилась. Но практические последствия выглядят довольно угрожающе. Я затрону конкретные темы.

Одним из становых хребтов экономики последних трех лет был процесс рефинансирования недвижимости, который очень сильно поддержал потребительский спрос. Федеральный резерв, понижая процентную ставку в условиях перепроизводства инвестиционных мощностей, не может стимулировать новые инвестиционные проекты. В этот период на это нечего и надеяться. Обычно да, это стимулирует какую-то инвестиционную активность, но ситуация, когда использование мощностей находится на уровне, которого лет 25 не видели, стимулировать инвестиционные проекты невозможно. Поэтому, какую цель преследовал федеральный резерв, 13 раз понижая процентную ставку? Прежде всего - рефинансирование корпоративных и персональных долгов. Среди персональных долгов это прежде всего относится к недвижимости. Вот, допустим, люди купили дом за 200 тыс. долларов. Предположим, они заплатили своих денег изначально 20 тыс. долларов и на 180 тыс. долларов взяли кредит под залог прав собственности на этот дом. В течение какого-то времени они из этих 180 тыс. выплатили, допустим, 80 тыс. Остался у них долг 100 тыс. С понижением процентной ставки они могут рефинансировать этот долг. Скажем, у них был заем под 7,5%, они могут его рефинансировать под 6,5%, затем под 5,75%, 5,5%. Я перечисляю это ступенчато, потому что сама процентная ставка понижается градуированно и люди тоже рефинансированием занимаются шаг за шагом: упала ставка еще - они опять рефинансируют, упало еще - они еще раз рефинансируют. С каждым понижением, с каждым рефинансированием они выигрывают в том, что сокращается ежемесячный платеж, который они вносят в погашение долга, это деньги, которые реально могут быть использованы на потребление. При растущей безработице это довольно заметные деньги, которые восполняют прорехи в потребительском бюджете. И здесь федеральным резервом была проделана большая работа по снижению долгового бремени для американского населения. Стоимостной объем жилой недвижимости в Америке - это порядка 12 триллионов долларов, поэтому все операции, влияющие на снижение ежемесячных выплат по обслуживанию долга - это очень значительное увеличение не только в бюджете отдельной семьи, но и в масштабах целой страны.

Причем я рассказал самый простой пример – люди рефинансируют одну и ту же сумму, те же самые 100 тыс. долларов, только теперь выплачивают меньше денег ежемесячно. Был и другой вариант, который постепенно стал приобретать все большую привлекательность для населения. Можно взять не 100 тыс. долларов за дом, а, скажем, 120 тыс. долларов. Кредитору, которому вы должны 100 тыс. долларов, ваш новый кредитор, отдаст 100 тыс. долларов, а вам запишет долг на 120 тыс. долларов и 20 тыс. долларов даст вам на руки. С этими деньгами можно уже очень хорошо ходить в магазин. И это произошло в очень больших размерах в 2002-2003 г.г.. Называется такая операция кэш-аут. Только по прошлому году и по самой скромной оценке, которую я видел, это был размер 93 млрд. долларов. Максимальная оценка, которую я видел в «Файненшл Таймс», - это было под 800 млрд., это гигантская сумма. При объеме экономики около 10,5 триллионов долларов это деньги огромные.

Так вот, кто-то же все это профинансировал, кто-то предоставил возможность людям под низкие ставки получить эти кредиты. Когда процентная ставка разворачивается и начинает идти вверх, кто-то должен за этот «ланч» заплатить. Кто же это должен сделать? В Америке есть две очень крупные организации. Одна называется на жаргоне Фанни Мэ (Fanny Mae), другая - Фредди Мак (Freddy Mac). Обе они специализируются на том, что кредитуют вот такие ипотечные кредиты. На самом деле их деятельность значительно сложнее. Изначально это была одна Фанни Мэ - Федерэл Нэйшнл Моргэдж Ассосиэйшн (Federal National Mortgage Association), которая была создана еще во времена Рузвельта в 1938 году, в рамках «Нового курса». Ее задача была предоставить возможность простым американцам покупать недвижимость, сделать для них доступной эту недвижимость. И Фанни Мэ за годы своего существования эту работу успешно выполняла и действительно много хорошего и полезного сделала. Начиная с 1970 года появилась ее сестринская организация - Фредди Мак, примерно с такими же функциями и несущественными отличиями. Но вот, начиная с середины 90-х годов обе эти организации резко увеличили объемы собственных операций, просто в несколько раз. Мы говорили, что во второй половине 90-х годов и последние три года идет устойчивый и сильный повышательный тренд по недвижимости, и в этом тренде эти две компании занимают центральное место. Деликатность положения состоит в том, что у них уникальный юридический статус. Они не являются федеральными агенствами, т.е. частью Правительства США. Но с другой стороны, они не являются обычными коммерческими финансовыми учреждениями, хотя и действуют в форме акционерных обществ. Они относятся к очень небольшой группе официально поддерживаемых государством учреждений (Government-Sponsored Enterprises). Они уже вроде бы совсем коммерческие и, выпуская свои собственные облигации, всегда указывают, что правительство США не несет ответственности по их обязательствам. Однако рынок при этом все время предусматривает имплицитную ответственность правительства США, и цены на облигации устанавливаются почти, как на облигации правительства США. Несчастье состоит в том, что финансовые параметры работы этих организаций за эти годы изменились драматически, и соотношение собственного капитала к объемам операций стало таким, которого никто никогда не видел. Возьмем для сравнения хедж-фонды, которые сложными схемами нагнетали лэверидж, т.е. отношение заемного капитала к собственному, до сумасшедших размеров. Один из них, Long-Term Capital Management, с гораздо меньшим лэвериджем рухнул в 1998 году, что потребовало вмешательства федерального резерва в урегулировании ситуации во избежание глобального кризиса. Так вот, - это все мелочи по сравнению в тем, что может случиться, если жертвами финансовой катастрофы станут Фанни Мэ и\или Фредди Мак.

Несколько слов о лэверидже. Даже частный инвестор, приобретая на рынке какие-то финансовые активы, может одолжить деньги у брокеров. Скажем, я покупаю какие-то акции и мне не хватает собственного капитала, я могу одолжить у брокеров, и они мне дадут доллар за доллар. Если я покупаю правительственные облигации, мне брокер на один мой доллар предлагает девять долларов долга. И я могу сложить вместе все эти деньги и на десять долларов купить правительственных облигаций. Почему так возрастает готовность брокера к риску? Потому, что правительственные облигации практически не подлежат дефолту, т.е. никто не предполагает дефолт правительства США. Поэтому, если даже цены на облигации упадут, они упадут не так сильно. Стало быть, всегда останется какая-то величина, которая достаточна брокеру для того, чтобы вернуть свои деньги. Мои пропадут, а его останутся, поэтому такой кредит он мне готов представлять. Так вот, Фанни Мэ имеет соотношение 1:50, 50 заемных долларов на доллар свой. Почему это принципиальная разница? Потому что когда у вас собственный капитал меньше 2%, у вас уже не остается никакой возможности совершать какие бы то ни было ошибки. Любое резкое колебание на рынке, даже неважно, как меняется процентная ставка, важно, что она драматически меняет направление и сильно «прыгает», вот это создает главный риск. Вот почему я с таким нетерпением ожидаю конца третьего квартала и отчетов. Фанни Мэ и Фредди Мак всем рассказывают о том, что они хэджируют (страхуют) свои позиции и что на самом деле у них риски не такие большие, как нам всем кажется. Это меня нисколько не успокаивает, потому что если они этих объемов риски транслировали на своих партнеров в хэдж-операциях, то это не означает, что риски исчезли, а лишь то что они переместились. Сам объем этих рисков настолько велик, что это в любом случае должно разорваться по всей финансовой системе, даже если предположить, что они хорошо хэджируются. А как хорошо они хэджируют свои позиции, мы узнаем «после вскрытия».

Позвольте рассказать, как устроена механика финансирования и рефинансирования недвижимости в США. Вот, скажем, я покупаю дом. Я иду в банк, где мне нравится процентная ставка, и прошу выдать мне кредит. После проверки моей кредитоспособности, банк выдает мне кредит под залог моего дома. Если я хочу получить кредит на достаточно льготных условиях, я должен сделать так, чтобы этот кредит был стандартным. Этот стандарт задает как раз Фанни Мэ и Фредди Мак, они не покупают какие угодно кредиты, они покупают кредиты, которые соответствуют их стандартным условиям. Они прописали стандартный контракт, где указано, какой может быть предельный объем кредитования, какие-то еще финансовые и юридические условия. И мой кредитующий покупку дома банк, если он хочет, чтобы Фанни Мэ или Фредди Мак купили у него мою закладную, соблюдает эти требования. А для меня выигрыш в том, что в этом случае я могу получить ставку пониже. Что происходит дальше? Представим, что нет Фанни Мэ и Фредди Мак и кого-то, кто вместо них выполняет ту жу функцию. Тогда ситуация выглядит так. Пришел за кредитом я, другой человек, третий, десятый, сотый, и в зависимости от величины банка, допустим, на тысячном деньги кончились, и дальше банк сидит с нашими закладными и принимает ежемесячные платежи. Поскольку есть Фанни Мэ и Фредди Мак, то ситуация выглядит по-другому. Они покупают эти стандартные закладные у банков, банки соответственно получают обратно свои деньги, которые готовы для работы в новом обороте. Кроме того, банк, который выдал мне кредит, работает как агент Фанни Мэ, потому что получает с меня ежемесячные платежи, разбирается со мной, если я почему-то эти платежи пропускаю, выставляет на торги мой дом, если я совсем прекратил платить. Кроме того, за то, что он оформлял мой заем, он тоже получит разовую комиссию. Теперь о Фанни Мэ. Она приобрела мою закладную и держит ее у себя на балансе. Первоначально так не было. Когда эта система создавалась, Фанни Мэ не держала у себя на балансе закладные, а предоставляла банкам гарантию, что они получат возмещение этих денег. И это было очень важно, потому что, как я говорил, эта система появилась во времена Рузвельта, когда экономика выходила из «руин» депрессии и доверие банков к способности потребителей выплачивать долги было исключительно низкое, гарантии были для них действительно важны. Это то, что действительно позволило укрепить этот тренд и дать возможность людям покупать недвижимость, а банкам кредитовать эти покупки. Первоначально именно эта деятельность была основной. Покупка закладных так, чтобы держать их у себя на балансе - это значительно более поздняя деятельность. Но есть еще и третий вид деятельности. Фанни Мэ и Фредди Мак не только покупают эти закладные, но и могут их продать. Они могут их «нарезать». Что это означает? Допустим, у меня кредит по ставке 6,5%. Есть страховая компания, которая хотела бы вложить свои деньги в какие-то консервативные активы, чтобы получать на них некоторый устойчивый доход. Она покупает у Фанни Мэ или Фредди Мак не саму закладную, а их собственную облигацию, обеспеченную моими процентными платежами. Принципал от интереса отрезан. Такой инструмент называется стрип. Фанни Мэ делает самые разнообразные «нарезки» из того пула активов, которыми она располагает.

Как работает экономика Фанни Мэ и Фредди Мак? Поскольку они котируются на рынке почти как правительство США, деньги на рынке им достаются дешево. Поэтому они выпускают в большом количестве и очень часто, практически каждую неделю, новые транши своих облигаций и на эти деньги покупают закладные, которые имеют более высокую доходность, чем их собственные облигации. Именно эта разница и позволяет им наращивать такой лэверидж, чтобы никто при этом не падал в обморок, когда он достигает 1:5, 1:10, 1:20. Но чем дальше, тем число полуобморочных возрастает. И вот сейчас, я боюсь, что мы находимся как раз в той самой точке, которая представляет наибольшую опасность. Не только потому, что процентная ставка развернулась и, как утверждают специалисты по техническому анализу, график по ставкам такой, что можно считать, что «бычий» рынок по ним, который продолжался с 1982 года, закончен, начался долгосрочный «медвежий» рынок. Кроме того, еще сама стоимость недвижимости находится на таких заоблачных высотах, что запросто может начать падать, и все этого давно ждут. Это просто происходит как-то невыраженно, и даже непонятно, происходит или не происходит, но рынок все время находится в ожидании, что недвижимость может начать падать. Помимо всего прочего, не просто сами абсолютные уровни стоимости недвижимости огромны, но главное, что падает доступность этого жилья, т.е. способность среднего американца приобретать средний американский дом. Фанни Мэ и Фредди Мак - это суммарно 2,4 триллиона долларов объема операций. Если в этой области происходит какой-то кризис... Даже рынок, предполагающий имплицитную ответственность правительства США, уже должен изменить свои предположения, потому что понятно, что несмотря на крайнюю заинтересованность правительства США в том, чтобы в этой области было все хорошо и спокойно, в случае несчастья правительство будет не в состоянии реально помочь. Количественные требования уже таковы, что реально помочь нельзя. Трудно даже представить себе весь комплекс тяжелых последствий, которые может породить кризис только этих двух организаций.

Теперь позвольте мне затронуть еще одну тему, которая для сегодняшнего дня очень актуальна. Это текущий баланс США и обслуживание государственного долга. Эти две темы связаны между собой. Я рассказывал, что за годы спада корпорации очень энергично занялись своим прямым делом - снижением затрат. Но поскольку в экономике любой американской компании главной статьей затрат являются зарплата и сопряженные с ней другие затраты: медицинские страховки, пенсионные отчисления, прочие бенефиты и т.д., то любой, кто хочет всерьез заниматься снижением затрат корпораций, должен смотреть на эту статью в первую очередь. Тут уместно отметить еще одну аномалию этого делового цикла, состоящую в том, что в противоречие со всеми предыдущими рецессиями эта характерна резким ростом производительности труда. Из трех человек одного уволили, а два других выполняют свою и его работу, демонстрируя фантастическую производительность труда для того, чтобы сохранить свое рабочее место. А для компании это действительно единственный выход, потому что если они все вместе этого не сделают, рабочие места уедут в Китай.

Как это происходит? Насколько велик разрыв в затратах на рабочую силу между Америкой и Китаем, настолько сократилась разница между тем, что можно сделать в Китае и что можно сделать в Америке. Естественно, рабочие места широкомасштабно уходят в Китай. Если один конкурент это сделал, то второй конкурент должен последовать его примеру, в противном случае он просто не остается в бизнесе через очень короткое время. Тот, кто это сделал, сразу получает большую «дельту» в структуре себестоимости, у него упали расходы по заработной плате и бенефитам с переносом рабочих мест в Китай, и высвободившаяся «дельта» - это его резерв, из которого он может снижать цену на свою продукцию, предоставлять различные маркетинговые инструменты: ребэйты всякие, беспроцентное или низкопроцентное финансирование покупок, словом, что угодно. Все это позволяет активно конкурировать на рынке, отвоевывая рыночную долю конкурента. Если конкурент продолжает держать свое производство в США, он просто не может выдержать этой конкуренции. Дельта настолько значительная, что сопротивляться этому бесполезно. Как только кто-то это начинает, дальше остальные следуют примеру. Причем, с одной стороны, рабочие места в производственной сфере уходят в Китай, а целый ряд других рабочих мест уезжает в Индию, и это не только инженеры, программисты, как раньше. Нет. Сейчас просто в массовом порядке в Индию эмигрируют рабочие места по обслуживанию клиентов. Вот, я беру телефон и звоню, допустим, в Дженерал электрик, по номеру 1-800, а отвечает Бангалор - все уже там. И это довольно большое количество людей. То есть, все что с английским языком связано, - в Индию, а все, что без языка, - в Китай. И это довольно большие цифры, потому что, скажем, только по разделу «обслуживание клиентов» за год в Индию уехало около 100 тыс. рабочих мест.

Итак, рабочие места эмигрируют за границу, причем это делают американские компании. Когда американцы ругают Китай за то, что он так плохо себя ведет, уводя рабочие места американцев, - пардон, 65% экспорта Китая в США - это продукция американских компаний, произведенная в Китае. Кто с кем ругается? Поэтому администрация Буша под давлением политических оппонентов и профсоюзов не столь сильно ругается, скорее изображает ругань, чем на самом деле осуществляет какую-то торговую войну или чем-либо серьезным грозит.

Но что при этом происходит? За счет переноса производства в Китай увеличиваются объемы товаров, которые в Китае производятся для потребления в США, растет сюрплюс Китая в торговле с США. Дальше, китайские компании, неважно чьих инвестиций, продавшие товары в США, получают за них доллары и привозят их в Китай. Центральный банк Китая скупает эту долларовую массу в той части, в какой она не абсорбируется на рынке, для того чтобы поддерживать стабильный курс юаня. Он много лет подряд поддерживается на уровне 8,3 юаня за доллар. Центральный банк Китая это делает для того, чтобы поддержать стабильность курса и изъять лишнюю валюту с рынка. Дальше, эти деньги оказались на балансе центрального банка Китая. Что он с ними делает? Он же не может их направить в какие-то акции, он должен делать солидные вложения, которые можно было бы показывать как резервы центрального банка.

Что это такое? Это правительственные облигации США. Американцы получают китайские инвестиции в свой правительственный долг, чему страшно рады, потому что при том объеме внешнего долга, который сейчас есть, ежедневно Америке нужно порядка 2 млрд. долларов привлечения внешних средств. Только внешних. Для того, чтобы каждый день находились эти два миллиарда, нужно их там создавать, нужно сделать так, чтобы они там не кончались. Поэтому с точки зрения логики обслуживания государственного долга очень важно, чтобы существовал и поддерживался платежеспособный спрос на американские облигации у Китая, у Японии, у Юго-Восточной Азии, у всех остальных желающих, в том числе у центрального банка России. Невозможно найти условия финансирования лучше тех, которые существуют для правительства США - это самые дешевые деньги на рынке. Кроме того, китайцы долго и напряженно работают, что-то такое производят, поставляют свой овеществленный труд в США, получают за это некую бумагу США, называемую доллар, которую вкладывают в США, получая за эту другую американскую бумагу, называемую облигация. Я не говорю о том, что это здоровая ситуация - в долгосрочном плане она, конечно же, нездоровая. Более того, если вы обратите внимание, здесь формируется положительная обратная связь, которая означает, что, выражаясь математическим языком, процесс обладает сходимостью. Я думаю, что все присутствующие имеют шансы более чем - дожить до этой точки, когда сходимость обнаружится. Я не знаю, когда это может произойти, тут я уже не так смел в прогнозах. Мне важно только понимать, какие риски заложены в системе и какова вероятность наступления, что называется, страховых событий.

Еще чуть-чуть о долгах. Характерная особенность нынешней ситуации состоит в том, что долги «захлестывают» на всех уровнях. Они максимальные на уровнях домашних хозяйств, они максимальные на уровне корпораций, они максимальные на уровне федерального правительства. Только один уровень не имеет таких выраженных долгов - это уровень штатов. Но там ситуация специальная: по конституциям штатов США они не имеют права на дефицитное финансирование. Если у них сокращаются налоговые поступления, они должны сокращать расходные статьи. За исключением одного штата - Вермонт, - это везде, поэтому практически все штаты США находятся в остром кризисе, все режут свои статьи затрат, все режут занятость, а она достаточно большая. Вообще государственный сектор в экономике США составляет порядка 30%, поэтому кризис там существенный. Самая мягкая ситуация имеется в бюджетах городов и поселков, потому что недвижимость продолжила рост. А так как налоги привязаны по уровню бюджета, и налог с недвижимости выплачивается на местном уровне, то стабильная ставка налога на недвижимость вкупе с растущей базой этого налога делают даже в условиях кризиса финансовую ситуацию на уровне городов вполне благополучной. Это позволяет избежать самого тяжелого кризиса, который мог бы быть в Америке - кризиса финансирования городского бюджета, потому что на нем лежит полиция, на нем лежат школы, на нем лежит вывоз мусора и пожарная охрана, я назвал главные статьи. Вот этого несчастья, слава богу, не случилось, происходят всякие другие, а это пока нет. Характерно, кстати говоря, что в связи с тяжелым кризисом в Калифорнии, кризисом бюджета штата, вы, наверное, видели по телевизору, Арнольд Шварценеггер выступил там как ведущий конкурент нынешнего губернатора. Его советником по экономике выступил очень яркий американский инвестор Уоррен Баффет. И первое, что он предложил, это поднять ставки налога на недвижимость в Калифорнии, потому что они там слишком низкие. Тут же ему сказали: прекратите, и больше так не говорите. Как Шварценеггер выразился, если он еще раз это повторит, то он получит команду "упал - отжался" 150 раз. Но тем не менее, определенная мудрость в этом замечании Уоррена Баффета есть, потому что подвижность расходных статей бюджета штата маленькая, а доходных статей – очень значительная. Характер налогов, собираемых штатом очень циклический, - они очень быстро прыгают и вверх и вниз, особенно для такого штата, как Калифорния, где высокий уровень высокотехнологического сектора, и соответственно, очень большая амплитуда циклических колебаний налоговых поступлений. Штату нужны были бы более стабильные источники налогов.

Возвращаясь после этого отступления к характеристике долгового бремени, важно отметить, что долги за время спада не уменьшились, а возросли на всех уровнях. Самое удивительное - это корпоративный уровень, потому что на корпоративном уровне, вроде бы, прошла массовая кампания по снижению затрат; на корпоративном уровне реально понижен тот уровень операций, начиная с которого формируется прибыль, что в перспективе очень важно; достигнут очень высокий уровень производительности труда. Корпорации в массе своей практически свернули инвестиционные проекты и смогли рефинансировать долги под существенно более низкие проценты. Казалось бы, здесь должно произойти оздоровление баланса и долги должны упасть. Однако согласно статистике, если в 2000 году долг корпоративного сектора США составлял 3 триллиона 372 миллиарда., по 1 кварталу 2003 года - 4 триллиона 141 миллиард. Больше на 20%.

Тут существенно обратить внимание на то, что происходит с прибылью, мне кажется, что именно здесь находится объяснение. В фокусе внимания общественности находится взрыв пузыря, образовавшегося на рынке акций, в конце первого квартала 2000 года. Вне фокуса находится пиковая точка динамики нормы прибыли по американскому корпоративному сектору. А пиковая точка была в 1997 году. И вот после этого норма прибыли пошла вниз. А ликвидность, создаваемая ФРС, «давит» на рынок. При падающей норме прибыли и нарастающей ликвидности расширяется соотношение цены акций к доходам корпораций, рыночная капитализация устремляется в небеса, что с неизбежностью заканчивается взрывом. А на самом деле бомба тикает с 1997 года. Если смотреть на динамику валового национального продукта, то рецессия была очень мягкой. А вот по прибыли была настоящая рецессия, и провалы были страшные. Именно поэтому, я думаю, долги не успели упасть несмотря на сокращение расходных статей бюджетов корпораций, а реально выросли. Это произошло потому что компании, для того чтобы сохранить свое положение на рынке, очень часто должны были по несколько кварталов продавать с убытками и тем самым понижать свой капитал и рефинансировать его с повышением уровня долга. Долги нарастают до тех пор, пока банки готовы выдерживать такое финансирование убыточных операций. И поскольку в целом экономика не оседает, то это происходит, но до поры до времени.

И пожалуй, еще одна тема - это опасности дефляции и инфляции. Что в этой области происходит. Тут в Америке наблюдается полная путаница в ожиданиях. На протяжении всех этих лет лозунг дня был таков: угроза дефляции высока; Америка по феноменологии процесса напоминает Японию и нужно ожидать, что ей придется прежде всего бороться с дефляцией. Федеральный бюджет снижает процентную ставку под тем же лозунгом, но чем больше он снижает, тем больше находится скептиков: а где же эта дефляция? Да что вы говорите, у нас же экономика уже постиндустриальная, у нас производственный сектор, который реально участвует в мировой конкуренции, составляет только 16%, а большая часть экономики - это сервисы. Вы не поедете стричься в Китай к парикмахеру, вы будете стричься у своего парикмахера в Арканзасе или где-то еще по тем ценам, которые он попросит заплатить за эту стрижку. Китайский парикмахер, наверно, взял бы с вас меньше, но это в Китае. Мол, это глупости все, никакая дефляция Америке не угрожает. Конечно, есть резон при высокосервисной экономике приводить такие аргументы. Но мне бы только один момент хотелось оттенить - это момент статистической классификации. Дело в том, что в 80-е годы, и особенно остро в 90-е, прошел процесс реструктуризации корпораций, когда все больше и больше они выделяли свое главное звено: то, что работает на брэнд, и отбрасывали из структуры все, что только можно выбросить, перевести во вне компании и, соответственно, выполнять эти операции на основе контрактов. Выбрасывали производственные службы, вспомогательные, выбрасывали инженерные службы, выбрасывали всю логистику, и сделали компании очень тонкими. А вот все, что раньше включалось в промышленность, а теперь оказалось снаружи, по статистической классификации записывается в сервисы, а не в промышленность. За счет статистического фокуса изменилась количественная оценка строения структуры экономики. Я не могу сказать насколько. Я думаю, это даже невозможно установить, но это просто нельзя игнорировать.

И вот вопрос о дефляции в Америке так и остался дискуссионным. В каких-то частях экономики она является фактом жизни на протяжении длительного периода. Никого же не удивляет, что цены на компьютеры снижаются, или на услуги телефонных компаний. Что это, дефляция? Да, это дефляция, но поскольку это по отдельным продуктам, а не в целом по индексу цен страны, то эти частные случаи в общем остаются за скобками. А чем больше падает процентная ставка, тем больше страхов, что она где-то обеспечивает инфляционный перегрев, а когда инфляция проявится открыто, федеральный резерв будет сильно колебаться в перемене монетарной политики, опасаясь задушить процесс восстановления экономики ростом процентной ставки. Задача федерального резерва в условиях, когда он борется с дефляцией - осуществить рефляцию, т.е. создать умеренную инфляцию экономики. Если он ее получит, он будет счастлив, он будет ее поддерживать, как маленький росток. Это означает, что как только экономика показывает рост индекса потребительских или оптовых цен и он начинает расти, в нормальной ситуации федеральный резерв держал бы нос по ветру и гасил бы эти повышения ростом процентной ставки. В сегодняшней ситуации федеральный резерв и сам об этом заявляет, что он не будет с этим бороться долгое время, до тех пор пока это не примет какие-то критические размеры - какие, он и сам не знает. Поэтому общественное мнение на этот счет чрезвычайно варьирует: от угрозы дефляции до угрозы инфляции, и то и другой в развернутых масштабах. Для угрозы дефляции существует объективная база - это избыток мощностей, низкий уровень использования этих мощностей. Последний показатель, который я видел за предыдущий месяц, - 74,6%. Нижняя точка, которую я помню, это 73,2%. А вот где экономика уже начинает чувствовать себя нормально и где уже можно менять представления об дальнейшей динамике изменения производственных мощностей, это тогда, когда уровень использования мощностей зашкаливает за 80-81%. До этой точки еще очень далеко, и пока производственные мощности избыточны, дефляционное давление создается. Почему? Есть такое понятие – «output gap», разрыв между потенциальным ростом экономики на основе созданных ею производственных мощностей и технологий и тем реальным ростом, который она демонстрирует. Если потенциал существенно выше, чем реальный рост, это называется отрицательный разрыв выпуска (“negative output gap”), и он является базой для проявления дефляции. Для того чтобы дефляционная опасность миновала, нужно, чтобы экономика этот “negative output gap” ликвидировала, что означает непосредственно для Америки, что она должна демонстрировать рост порядка 3,8-3,9% на протяжение 4-5 кварталов подряд. Если это происходит, “output gap” ликвидирован, и тогда экономика готова к тому, чтобы создавать новые производственные мощности. Это означает, что действительно начался новый цикл. Пока этого нет, и несмотря на то, что сейчас показатели неплохие, у меня нехорошее чувство, что за ними хорошее кончается.

И последнее, про что хотелось бы вам рассказать, это про некоторые дополнительные опасности, которые ожидают американскую экономику. Прежде всего, такая неминучая, не зависящая ни от какой конъюнктуры и экономической политики вещь, как демография. Есть такая дата - 1945 год. Кончилась война, и с ее окончанием связано очень мощное увеличение рождаемости, которое продолжалось примерно лет десять. Это поколение называется «baby boomers». В 2010 году по достижении возраста в 65 лет начинается их массовый выход на пенсию. Начиная с 2010 года соответственно существенно возрастают обязательства государства по выплате пенсий, оплате медицинских счетов. И эта приближающаяся демографическая волна воспринимается с тихим ужасом. Все понимают, все ее видят, но никто ничего не делает, все занимаются либо текущим кварталом, либо ближайшими президентскими выборами. Но реально никто ничего не делает. Еще заметьте, что в Америке в силу того, что там традиционно большие семьи, демографическая статистика по сравнению с Европой или Японией выглядит намного лучше. Почему я говорю про демографическую проблему? Не для того, чтобы добавить какую-то красочность в свою картину ужастиков, а потому что тут совершенно изменяется ситуация с государственными финансами. И это означает, что Америка совершенно не в состоянии сохранять тот налоговый режим, который она в два приема сильно облегчила. Это означает, что многие параметры, которые определяют корпоративную активность, жизнь частных хозяйств и бюджеты штатов и федерального правительства, должны пересматриваться - будет тяжелый и затяжной период приспособления к изменяющейся реальности. Что касается здравоохранения, как частной проблемы в рамках этой общей темы, она просто угрожающая для Америки, потому что уже сейчас, еще задолго до того, как этот момент наступил, здравоохранение демонстрирует фантастическую инфляцию. В стране, которой грозит дефляция, здравоохранение дает порядка 17% инфляции в год. В валовом национальном продукте доля здравоохранения, как отрасли, составляет за последний год 14%. По существу это уже работа на «аптеку».

http://www.inme.ru/texts/text4-2.html

Админ

29.05.2007, 14:13

5. ЭМИССИОННЫЕ БАНКИ КАК ЦЕНТРАЛЬНЫЕ БАНКИ

Особое место эмиссионных банков в кредитной системе состоит не только в том, что они обладают монопольным правом банкнотной эмиссии, но и в том, что главной их клиентурой как по пассивным, так и по активным операциям являются коммерческие банки, а не промышленники и торговцы.

Коммерческие банки не могут помещать все свои ресурсы в кредитные операции. Часть этих средств они вынуждены хранить в виде свободной денежной наличности (кассовых резервов) для того, чтобы в любое время выдавать наличные деньги по требованию вкладчиков. В связи с тем, что коммерческие банки осуществляют безналичные расчеты при посредстве эмиссионного банка, они обычно хранят в собственной кассе только часть денежной наличности, а остальную — помещают на текущий счет в эмиссионном банке. В результате происходит концентрация кассовых резервов кредитной системы в эмиссионном банке. Вместе с тем в составе его депозитов начинают все более преобладать банковские вклады.

Так, из общей суммы вкладов Английского банка, составлявшей в апреле 1955 г. 354 млн. ф. ст., 269 млн. ф. ст., т.е. 76%, приходилось на вклады коммерческих банков. В США, где хранение резервов коммерческих банков (членов Федеральной резервной системы) в эмиссионных банках обязательно по закону, из общей суммы вкладов федеральных резервных банков, составлявшей в марте 1955 г. 19,8 млрд. долл., на резервы коммерческих банков приходилось 18,3 млрд. долл., т.е. 92%.

Система единого резерва, при которой средоточием денежных резервов коммерческих банков служит центральный эмиссионный банк, способствует значительной экономии наличных денег, но в то же время она делает ликвидность всей банковой системы крайне неустойчивой, так как громадная кредитная надстройка покоится на незначительных наличных ресурсах центрального эмиссионного банка. В случае внезапного массового истребования денег вкладчиками резко обнаруживается нехватка денежных резервов коммерческих банков и ограниченность резерва эмиссионного банка.

Превращение эмиссионных банков в “банки банков” проявляется не только в сосредоточении у них денежных резервов кредитной системы, но и в том, что эмиссионные банки осуществляют кредитование коммерческих банков. В периоды напряженного положения на денежном рынке коммерческие банки обычно прибегают к кредитной поддержке эмиссионных банков, получая от них ссуды в следующих формах:

1. Переучет векселей. Центральные эмиссионные банки учитывают обычно векселя, предъявляемые другими банками, а не прочей клиентурой. В ряде стран это предусмотрено даже уставами эмиссионных банков, допускающими учет лишь векселей, снабженных тремя подписями (третьей должна быть подпись банка, который переучитывает вексель в эмиссионном банке).

2. Перезалог векселей, т.е. краткосрочные ссуды под векселя, предъявленные коммерческими банками. К такого рода ссудам последние прибегают в тех случаях, когда деньги нужны им на короткий срок и пользоваться переучетом невыгодно, поскольку он оплачивается более высокой по сравнению с краткосрочными ссудами процентной ставкой.

3. Перезалог ценных бумаг, т.е. выдача банковских ссуд под ценные бумаги. Обычно эмиссионные банки выдают такие ссуды коммерческим банкам под обеспечение государственными ценными бумагами, но в некоторых странах допускается также выдача ссуд под другие виды ценных бумаг.

Устанавливая процентные ставки, по которым они переучитывают векселя и выдают ссуды коммерческим банкам, эмиссионные банки проводят определенную дисконтную (или учетную) политику. Одной из целей этой политики является охрана металлических резервов. Так, если происходит утечка золота из страны, угрожающая эмиссионным банкам истощением их резервов, то эти банки повышают свои процентные ставки в целях привлечения иностранных капиталов (которые ищут наиболее доходного помещения) и пополнения своих золотых запасов.

При помощи дисконтной политики центральные эмиссионные банки пытаются также оказывать воздействие на размеры кредитов, предоставляемых коммерческими банками своей клиентуре. Повышая свои учетные ставки, эмиссионные банки удорожают кредит для коммерческих банков, ограничивают для них возможность использования этого кредита и тем самым стараются побудить их в свою очередь сократить кредит клиентуре. Таким образом, повышение учетных ставок центральными эмиссионными банками является способом проведения политики кредитной рестрикции, т.е. ограничения кредита. С другой стороны, путем понижения учетных ставок центральные эмиссионные банки стремятся осуществлять политику кредитной экспансии, т.е. расширения кредита.

В эпоху домонополистического капитализма учетная политика эмиссионных банков была подчинена в первую очередь интересам денежных капиталистов и банкиров. Банки, являвшиеся тогда в основном лишь посредниками в кредите, были заинтересованы в высоких учетных ставках, дававших им возможность увеличивать свои прибыли за счет промышленников и торговцев.

В эпоху империализма учетная политика центральных эмиссионных банков претерпевает существенные изменения. Коммерческие банки становятся прямыми участниками промышленных предприятий и центрами финансового капитала, а эмиссионные банки, ставшие “банками банков”, в свою очередь превращаются в орудие финансовой олигархии. Важнейшей операцией финансового капитала является выпуск ценных бумаг, а чем ниже уровень процента, тем выше курсы ценных бумаг и тем благоприятнее возможности их эмиссии. С этим связана нередко проводимая центральными эмиссионными банками политика “дешевых денег”, т.е. низких учетных ставок.

Эта политика имеет своей целью кредитную экспансию, повышение курсов ценных бумаг и тем самым содействие финансовой олигархии в осуществлении ее важнейших и наиболее прибыльных эмиссионно-учредительских операций.

При этом выгоды от понижения учетных ставок и удешевления кредита достаются отнюдь не всем промышленникам, а только монополистическому капиталу: если коммерческие банки и понижают свои официальные процентные ставки вместе с эмиссионными банками, то лишь для тесно связанных с ними крупных промышленных предприятий, мелкие же предприятия вынуждены пользоваться дорогим кредитом или вообще лишены доступа к кредиту.

Кредитная политика центральных эмиссионных банков выражается не только в их дисконтной политике, но и в так называемых операциях на открытом рынке. Последние заключаются в купле-продаже этими банками ценных бумаг, преимущественно облигаций государственных займов.

Примером широкого использования операций на открытом рынке может служить деятельность федеральных резервных банков США во время кризиса 1929—1933 гг. Покупая государственные ценные бумаги на огромные суммы, эти банки оказывали большую поддержку финансовому капиталу и правительству. С одной стороны, федеральные резервные банки помогали своей кредитной экспансией крупным коммерческим банкам, перенимая часть их портфеля ценных бумаг и вливая денежные средства в эти банки, что до некоторой степени облегчало положение последних, сильно пошатнувшееся под ударами кризиса. С другой стороны, своими операциями на открытом рынке федеральные резервные банки финансировали государство, скупая правительственные ценные бумаги, выпуск которых сильно возрос в связи с дефицитом государственного бюджета в годы кризиса.

Буржуазные апологеты превозносят дисконтную политику эмиссионнных банков и их операции на открытом рынке. Они утверждают, будто путем понижения учетных ставок и скупки ценных бумаг эмиссионные банки могут осуществлять кредитную экспансию в любых размерах и этим поддерживать вечное процветание капиталистического хозяйства. Вместе с тем многие буржуазные экономисты заявляют, что центральные эмиссионные банки в состоянии путем повышения учетных ставок и продажи ценных бумаг ограничивать размеры кредита по своему усмотрению и этим якобы могут предотвращать перепроизводство и кризисы. Такая оценка роли кредитной политики эмиссионных банков является вопиющим извращением действительности в буржуазно-апологетических целях.

Прежде всего норма процента определяется не произволом банков, а стихийно складывающимся на денежном рынке соотношением между предложением ссудных капиталов и спросом на них. Сами центральные эмиссионные банки вынуждены изменять свои учетные ставки в зависимости от изменения стихийных условий денежного рынка: в разгар денежно-кредитных кризисов, когда спрос на ссудный капитал резко превышает его предложение, они повышают учетные ставки, а при изобилии денежных капиталов на рынке они понижают их. Своей кредитной политикой эмиссионные банки лишь в известной мере форсируют повышение или понижение нормы процента, но они не могут отменить объективный экономический закон, определяющий норму процента, и не в состоянии регулировать процентные ставки по своему произволу.

Далее, объем кредита определяется не кредитной политикой банков, а ходом капиталистического воспроизводства. Например, во время упадка капиталистического производства никакое понижение учетных ставок эмиссионными банками и никакое расширение ими операций на открытом рынке по покупке ценных бумаг не побудят капиталистов предъявлять большой спрос на кредит, ибо при низкой норме прибыли и ограниченных размерах воспроизводства они не могут полностью использовать даже собственные капиталы. С другой стороны, в фазе промышленного подъема, когда норма прибыли очень высока, повышение учетных ставок эмиссионными банками и продажа ими ценных бумаг не могут обуздать кредитную экспансию, спекуляцию и перепроизводство.

Наглядным доказательством этого может служить пример мирового экономического кризиса 1929—1933 гг. Хотя учетная ставка Нью-йоркского федерального резервного банка перед кризисом, в 1927—1929 гг., была повышена с 31/2 до 6%, а сумма государственных ценных бумаг в портфеле федеральных резервных банков уменьшилась с 617 млн. долл. в конце 1927 г. до 228 млн. долл. в конце 1929 г., это отнюдь не прекратило кредитной экспансии. Сумма ссуд, выданных коммерческими банками, увеличилась за тот же период на 1,3 млрд. долл. С другой стороны, с конца 1929 г. по конец 1933 г. учетная ставка Нью-йоркского федерального резервного банка была снижена с 6 до 2%, а портфель государственных ценных бумаг федеральных резервных банков возрос на 1,9 млрд. долл.; тем не менее в результате кризиса сумма ссуд, выданных коммерческими банками, сократилась более чем вдвое — с 26,2 до 12,8 млрд. долл.

Итак, стихийные законы капитализма ставят объективные границы кредитной политике банков, и никакая кредитная политика не в состоянии предотвратить неизбежные в условиях капиталистического способа производства экономические кризисы.

Своими операциями на открытом рынке центральные эмиссионные банки отнюдь не в состоянии ни предотвратить, ни преодолеть экономические кризисы. Но отсюда, конечно, не следует, что такие операции не играют никакой роли. В действительности значение их состоит вовсе не в “регулировании” объема кредита и динамики всего капиталистического хозяйства, а в том, что при помощи этих операций центральные эмиссионные банки оказывают большую поддержку крупным коммерческим банкам, форсируют снижение нормы процента в интересах монополистического капитала и финансируют государство.

http://www.korrektorr.narod.ru/Breg/bregel_6_5.htm

Админ

29.05.2007, 14:14

Людвиг фон Мизес
Экономический кризис и его причины
перевод Гр. Сапова

Доклад, подготовленный Л. фон Мизесом для Совета немецких промышленников, был прочитан им на заседании Совета 28 февраля 1931 года. Перевод сделан с английской версии доклада, опубликованной на сайте www.mises.org 25 июля 2002 года.

I. Природа и значение рынка
1.1. Марксистский лозунг анархии капиталистического производства
1.2. Господство потребителей
1.3. Производство для потребления
1.4. Разрушительный характер "производственной демократии"
II. Циклические изменения условий ведения бизнеса
2.1. Роль процентных ставок
2.2. Последствия кредитной экспансии
III. Современный кризис
А. БЕЗРАБОТИЦА
3.1. Процесс рыночного определения ставок зарплаты
3.2. Понимание заработной платы професоюзными деятелями
3.3. Причины безработицы
3.4. Меры против массовой безработицы
3.5. Последствия государственного вмешательства
3.6. Прогресс производства
B. СНИЖЕНИЕ ЦЕН И ЦЕНОВАЯ ПОДДЕРЖКА
3.7. Субсидирование излишков продукции
3.8. Необходимость адаптации структуры производства
С. НАЛОГОВАЯ ПОЛИТИКА
3.9. Антикапиталистическая ментальность
D. ДОБЫЧА ЗОЛОТА
3.10. Падение цен
3.11. "Целительная" инфляция
IV. Существует ли выход?
4.1. Причины наших трудностей
4.2. Решение, которого стремятся избежать

Админ

29.05.2007, 14:14

I. Природа и значение рынка

1.1. Марксистский лозунг анархии капиталистического производства

Марксистские критики порицают капиталистический общественный строй за анархию и бесплановость применяемых в его рамках производственных методов. Утверждается, что при капитализме предприниматели производят вслепую, руководствуясь исключительно погоней за прибылью, не обращая внимания на то, удовлетворяют плоды их деятельности конкретные нужды людей или нет.

Именно поэтому марксисты не удивляются тому, что капитализм вновь и вновь сталкивается с жестокими потрясениями в форме периодических экономических кризисов. Они считают, что с периодическими кризисами бесполезно бороться, пока существует капитализм. Согласно их точке зрения, только социализм может принести исцеление от этой напасти, поскольку социализм ставит на место анархической экономической системы, основанной на прибыли, плановую экономику, имеющую в качестве своей единственной цели удовлетворение потребностей.

Строго говоря, упрек рыночной экономики в "анархичности" имеет не больше смысла, чем обвинение в том, что рыночная экономика не является социалистической. "Анархичность" означает, просто-напросто, что в рыночной экономике управление производством не подчинено никакому центральному экономическому ведомству, определяющему цели и способы использования производственных факторов, а оставлено на усмотрение предпринимателей и владельцев средств производства. Называть капиталистическую экономику анархической равносильно указанию на то, что при капитализме производство товаров не входит в состав задач государственных органов.

Однако использование выражения "анархия" привносит в высказывание дополнительный оттенок. Обычно мы используем это слово для характеристики общественных условий, отличающихся неспособностью государственного аппарата обеспечить общественное согласие и соблюдение законов. Это слово напоминает об атмосфере хаоса, постоянного конфликта. Таким образом, употребление слова "анархия" призвано вызывать ассоциации с неким неприемлемым положением вещей. Марксистские теоретики любят использовать подобные выражения. Они нужны им для того, чтобы обозначить свои симпатии и антипатии, создать эмоциональный фон, затрудняющий критический анализ их теорий. И штамп "анархия производства" превосходно служит этой задаче. Употребляя в соответствующих местах своих сочинений слово "анархия", марксисты сумели запутать уже несколько поколений. Жупел "анархии производства" оказал влияние на экономические и политические доктрины практически всех политических партий, действующих сегодня, в том числе и тех, кто открыто провозглашает себя антимарксистскими.

1.2. Господство потребителей

Даже если называть капиталистические методы производства "анархическими", считая таковым все, что осуществляется без систематического руководства со стороны центральной государственной конторы, даже если признать, что предприниматели и капиталисты, рассчитывая на прибыль, осуществляют свою деятельность совершенно произвольно, было бы совершенно ошибочно полагать, что они руководят производством без оглядки на удовлетворение потребностей людей. Капиталистической экономике свойственно такое использование производственных факторов, которое направлено на обслуживание потребителей. Определяя направления приложения труда и капитальных благ, предприниматели и капиталисты неизбежно должны подчиняться требованию максимально полно - для данного уровня экономического богатства и развития технологии - удовлетворять нужды потребителей. Именно поэтому совершенно ложным является противопоставление капиталистических методов производства (производства ради прибыли) и социалистических методов (производство для потребления). В капиталистической экономике способ и цели производства определяется потребительским спросом. Это происходит ровно потому, что капиталисты должны заботиться о прибыльности своих предприятий.

Экономика, основанная на частной собственности на средства производства, обретает смысл своего существования только через институт рынка. Рынок воздействует на производство посредством изменений в ценах, так что предложение постоянно стремится совпасть со спросом. Если спрос на товар растет, то растут и цены, что ведет к росту предложения. Предприниматели стараются производить такие товары, продажа которых, как они полагают, принесет им максимальную выгоду. Они расширяют производство до такого уровня, при котором это производство приносит прибыль. Если предприниматель производит только такие товары, которые сулят ему прибыль, это означает, что он не отвлекает труд и капитал на производство таких благ, в которых потребители испытывают менее острую потребность.

В конечном счете, именно потребители являются той инстанцией, которая решает, что именно должно производиться и каким образом. Законы рынка вынуждают предпринимателей и капиталистов подчиняться приказам потребителей и удовлетворять их желания при наименьших затратах времени, труда и капитальных благ. Рыночная конкуренция приводит к тому, что предприниматели и капиталисты, которые не в состоянии выполнить эту задачу, теряют возможность контролировать производственный процесс. Если предприниматели не выдерживают конкуренции, т.е. не удовлетворяют желаний потребителей, они терпят убытки. Убытки уменьшают их капитал, тем самым снижая их способность влиять на производственный процесс. Если предприниматели и капиталисты вовремя не исправляют ошибки в управлении своими предприятиями и инвестициями, они вытесняются из производства, теряя свой капитал и положение предпринимателя. Впредь они должны будут довольствоваться положением наемного служащего, играющего более скромную роль и получающего меньший доход.

1.3. Производство для потребления

Описанный выше закон рынка в равной мере справедлив и для труда. Подобно другим факторам производства, труд также оценивается в зависимости от своей пригодности к удовлетворению желаний людей. Его цена - ставка заработной платы - является рыночным феноменом. Эта ставка, как любой рыночный феномен, определяется спросом и предложением, той ценностью, которую труд данной разновидности имеет в глазах потребителей. Изменяя ставки зарплаты, рынок направляет работников в такие сферы производства, где предприниматели нуждаются в них наиболее остро. Таким образом, рынок поставляет для каждого вида деятельности такое количество и качество труда, которое удовлетворяет потребности людей на максимально возможном уровне.

В феодальном обществе человек богател, участвуя в войнах и завоеваниях. Его состояние было прямо связано с тем положением, которое он занимал в иерархии суверенных правителей. Человек беднел, терпя поражение в битве или теряя расположение монарха. В капиталистическом обществе человек становится богаче вследствие того, что он либо непосредственно является производителем потребительских товаров, либо косвенно участвует в их производстве, поставляя производителям потребительских товаров сырье, материалы и комплектующие. Это означает, что в капиталистическом обществе люди, нажившие богатство, наилучшим образом служили другим членам общества. Капиталистическая рыночная экономика является демократией, в которой голос имеет каждый пенни. Величина богатства успешного бизнесмена есть результат потребительского плебисцита. Однажды приобретенное богатство может быть сохранено только теми, кто упорно и постоянно стремится удовлетворить желания потребителей и успешен именно в этом.

Итак, капиталистический общественный порядок есть экономическая демократия в самом прямом смысле этого слова. В конечном счете, здесь все решения зависят от воли потребителей. Гипотетический конфликт между воззрениями потребителей и управляющих бизнесом на то, что же "нужно производить", рано или поздно будет разрешен в пользу потребителей.

Очевидно, что эта демократия коренным образом отличается от той псевдоэкономической демократии, к которой призывают профсоюзы. В предлагаемой ими системе производством управляют не потребители, а производители. В соответствии с представлениями профсоюзных идеологов люди оказывают влияние на производство не как покупатели произведенных благ, а как продавцы труда, одного из факторов производства.
Если бы такая система когда-нибудь утвердилась в реальности, она бы полностью дезорганизовала работу всего общественного производственного аппарата, погубив нашу цивилизацию. Абсурдность этой системы становится особенно очевидной, если вспомнить, что целью производства является потребление, а вовсе не производство само по себе. Назначением производства является обслуживание потребления.

1.4. Разрушительный характер "производственной демократии"

Испытывая на себе давление рынка, предприниматели и капиталисты должны так организовать производство, чтобы оно соответствовало желаниям потребителей. Проводимые ими мероприятия и те задания, которые они дают своим работникам, всегда определяются необходимостью удовлетворения наиболее настоятельных потребностей потребителей. Именно рынок гарантирует, что единственным руководящим указанием для производителя будет воля потребителей его продукции.

Тем не менее, капитализм обычно упрекают в том, что он подчиняет чувства логике выгоды; в том, что он бесстрастно организует экономику на безличный манер; в том, что единственным мотивом производства он признает "лишь" извлечение прибыли. Если вдуматься в суть этих обвинений, станет ясно, что в их основе лежит тот факт, что рынок заставляет предпринимателя вести бизнес так, чтобы извлекать от него максимальную отдачу, удовлетворяя спрос наиболее толковым и экономным способом. Если предприниматель не будет ориентироваться на прибыль, а выберет в качестве критерия пожелания работников (например, организовав процессы производства в целях обеспечения их максимального комфорта), то интересы потребителей окажутся ущемленными. Если предприниматель преследует цель получения максимальной прибыли, то в этом случае он служит обществу, управляя своим предприятием. Кто бы ни пытался помешать ему в этом, какие бы предпочтения, отличные от задачи получения прибыли, при этом не реализовывались, это будет действием, направленным против интересов общества, поскольку в этом случае будет подвергаться опасности удовлетворение потребностей всех людей.

Разумеется, в действительности в масштабах всего общества работники и потребители совпадают. Разделяя их, мы лишь мысленно разделяем функции единого экономического целого. Считать, что речь идет о двух разных группах людей, - логическая ошибка. Кроме того, нужно отдавать себе отчет в том, что в количественном отношении потребление предпринимателей и капиталистов играет в обществе очень ограниченную роль. Для рыночной экономики решающим является именно массовое потребление. Прямо или косвенно, но капиталистическое производство служит в первую очередь потреблению масс. Таким образом, улучшить ситуацию для потребителей можно единственным способом - сделав предприятия более производительными, или, как говорят сегодня, еще больше "рационализировать" их. Начать проводить мероприятия, известные сегодня как "внедрение производственной демократии", т.е. подменять интересы потребителей интересами производителей, можно, только если ставить своей целью уменьшение массового потребления.

Сопротивляться экономическим законам, в силу которых производством управляет рынок, можно только за счет потребителя. Это необходимо постоянно иметь в виду, когда мы слышим призывы к вмешательству в рыночные отношения с тем, чтобы "освободить производителя от диктата рынка".

Рыночные процессы придают смысл капиталистической экономике. Они ставят капиталистов в положение слуг, стремящихся удовлетворить нужды потребителей. Если вмешиваться в эти процессы, то вызванные этим вмешательством нарушения могут повредить механизм согласования спроса и предложения, а экономические действия в сфере производства лишатся своей главной цели - удовлетворять запросы потребителей.
Ниже мы покажем, что причиной экономических кризисов и является одна из разновидностей такого вмешательства.

Админ

29.05.2007, 14:14

II. Циклические изменения условий ведения бизнеса

2.1. Роль процентных ставок

Наша экономическая система характеризуется более или менее регулярной сменой экономических условий. Хорошие времена сменяются плохими, затем опять настают хорошие и так далее. Спад сменяется экономическим подъемом, а подъем - спадом. Совершенно естественно, что этот феномен циклических изменений всегда привлекал внимание экономистов. Первоначально выдвинутые гипотезы о природе цикла не выдержали последующего критического анализа. В конце концов в экономической науке была разработана теория циклических колебаний, соответствующая критериям научного решения проблемы. Эта теория кредитного обращения обычно называется денежной теорией экономического цикла. В настоящее время она является общепризнанной. Все мероприятия экономической политики, имеющие отношения к экономическому циклу, восходят к положениям, лежащим в ее основе.

В соответствии с денежной теорией экономического цикла циклические колебания деловой активности суть следствия искусственного уменьшения процентных ставок, складывающихся на ссудном рынке. Указанного уменьшения пытаются достичь с помощью соответствующих мер банковской политики. Эта политика состоит в расширении банковского кредита посредством создания не полностью обеспеченных (фидуциарных, т.е. основанных на доверии вкладчиков обещаниям банка по первому требованию обменять банкноты на деньги по номиналу, или - в случае наличия банковского счета - выдать по нему деньги - прим. перев.) средств обмена, т.е. денежных заменителей, не имеющих 100 процентного золотого покрытия. Технически это достигается путем эмиссии банками билетов (банкнот) или путем открытия ими чековых счетов своим клиентам в количествах, превышающих банковские запасы золота.

На рынке, свободном от искажений, вносимых такой инфляционистской банковской структурой, банковские кредиты предоставляются в размере и по процентным ставкам, которые предполагают доведение до конца всех начатых проектов. И наоборот, спрос на кредит (то есть количество и масштаб инвестиционных проектов, которые начаты предпринимателями) соответствует рыночному предложению кредитных ресурсов и формирующимся на рынке процентным ставкам. Ставка свободного ссудного рынка называется естественной или статической ставкой. Если банки и заемщики придерживаются именно этой ставки, экономика в целом развивается без перерывов и остановок - за исключением тех случаев, когда имеют место природные катастрофы или политические потрясения вроде войн, революций и т.п. Тот факт, что экономика развивается волнообразно, должен быть целиком отнесен на счет банковских интервенций, осуществляемых посредством соответствующей политики процентных ставок.

По этому вопросу существует ошибочная точка зрения, широко разделяемая политиками, представителями бизнеса, прессой и публикой. Она состоит в том, что желательной целью экономической политики является уменьшение процентной ставки, доведение ее до уровня ниже того, который сложился бы на свободном рынке. Считается, что самым простым способом обеспечить указанное снижение является расширение банковского кредита. Мы видим, как под влиянием именно этой точки зрения вновь и вновь предпринимаются попытки вызвать экономический подъем, предоставляя дополнительные ссуды.

Вначале результат такой кредитной экспансии соответствует ожиданиям. Бизнес возрождается к жизни. Начинается подъем. Однако стимулирующий эффект кредитной экспансии не длится вечно. Рано или поздно бум, созданный этой политикой, заканчивается коллапсом.

При процентной ставке, которая складывается на рынке без дополнительного кредита, создаваемого банковской эмиссией фидуциарных (т.е. основанных на доверии, но не полностью обеспеченных) средств обмена, прибыльными будут только те предприятия, для которых в экономике нашлись необходимые факторы производства по рыночным ценам. Пусть теперь ставка понижена путем кредитной экспансии. Те бизнесы, которые не были прибыльными при рыночной ставке, покажутся прибыльными при этой ставке, искусственно заниженной. При снижении ставки против рыночного уровня появляется возможность начать проекты, которые были бы разорительны при естественной ставке кредита. После снижения ставки реализация именно таких начинаний, собственно, и выливается в экономический бум. Но экономика недостаточно богата, чтобы поддержать его, - в ней нет свободных ресурсов, необходимых для окончания этих дополнительных проектов. Необходимые ресурсы должны быть изъяты у других предприятий. Если бы эти ресурсы существовали, то для появления новых проектов не было бы нужды прибегать к кредитной экспансии.

2.2. Последствия кредитной экспансии

Кредитная экспансия не в состоянии увеличить предложение реальных благ. Она, скорее, способствует их перераспределению. Она отклоняет капитальные вложения от тех направлений, которые предписываются наличным состоянием общественного богатства и рыночными условиями. В итоге экономический подъем не имеет под собой достаточно твердого основания. Он представляет собой, так сказать, иллюзорное процветание, поскольку не является следствием увеличения общественного богатства. Наоборот, подъем начинается именно вследствие того, что кредитная экспансия создала иллюзию этого увеличения. Рано или поздно становится очевидным, что небоскреб "экономического процветания" возведен на песке.

Рано или поздно, кредитная экспансия, которая осуществляется посредством дополнительной эмиссии фидуциарных денег, должна привести к депрессии. Как бы сильно банки ни хотели продолжать экспансию, они не в состоянии проводить эту политику бесконечно. Равным образом, невозможно продолжение этой политики и в ответ на оказываемое на банки политическое давление. Продолжение увеличения предложения фидуциарных денег обернется просто-напросто непрерывным ростом цен. В свою очередь, инфляция может продолжаться только до тех пор, пока общественное мнение продолжает считать, что она вот-вот прекратится. Однако, когда подозрение в том, что инфляцию не собираются останавливать, перейдет в стойкое убеждение, начнется паника. Оценивая деньги и товары, публика начинает предвосхищать увеличение цен, учитывать его, включая в цены сделок соответствующие поправки на рост цен до того, как эти цены повысятся фактически. В результате цены начинают неудержимо расти, превышая все мыслимые уровни, еще недавно считавшиеся нереальными. Люди начинают отказываться от использования денег, скомпрометированных ростом фидуциарных средств обмена. Начинается бегство от денег. Люди лихорадочно скупают иностранную валюту, металлические слитки, "реальные ценности", а в обменах переходят на бартер. Это и есть, собственно говоря, разрушение денежной системы общества.

Обычно политика кредитной экспансии прекращается задолго до того, как будет достигнута эта критическая точка. Кредитная экспансия прерывается под действием двух обстоятельств - во-первых, из-за ситуации, которая складывается в сфере международной торговли, и, во-вторых, вследствие наличия опыта предыдущих кризисов. Этот опыт , как правило, рано или поздно воплощается в нормах национального законодательства, накладывающих ограничения на право центрального банка эмитировать банкноты и выдавать кредиты. В любом из этих случаев политике кредитной экспансии должен быть положен конец - если не раньше, вследствие изменения политики частных банков, то позже - вследствие того, что события приобретают катастрофический характер. Чем раньше будет прекращена кредитная экспансия, тем меньший ущерб будет нанесен стимулированием деловой активности в неверном направлении, тем более мягким является кризис и тем короче будет период общей депрессии и экономической стагнации.

Админ

29.05.2007, 14:15

III. Современный кризис

Тот кризис, от которого мы страдаем сегодня, также представляет собой следствие кредитной экспансии. Он также является неизбежным результатом предшествовавшего бума. Кризис такого типа следует за каждым бумом, который был сгенерирован попытками уменьшить естественную ставку процента посредством увеличения предложения фидуциарных средств обмена.

Вместе с тем, нынешний кризис в некоторых существенных чертах отличается от всех предыдущих, ровно по тем причинам, по которым предшествовавший ему бум отличался от более ранних.

Последний бум не завершил свой ход полностью, по крайней мере в Европе. Некоторые страны и некоторые отрасли не были в полной мере охвачены экономическим подъемом, а сам подъем характеризовался значительной нестабильностью. Даже в обстановке общего европейского бума существовали отрасли и целые страны, остававшиеся в состоянии, близком к экономической депрессии. Можно было бы предположить, в полном соответствии с нашей теорией и с предшествующим опытом, что именно поэтому настоящий кризис будет протекать в более сглаженной форме. Однако, на самом деле он протекает гораздо более остро, и пока не видно, чтобы в обозримом будущем условия для деловой активности улучшились.

Убыточность многих отраслей производства и длительная безработица, составляющая значительную долю рабочей силы, не могут быть объяснены исключительно спадом деловой активности коммерческих предприятий. Конечно, и убытки, и безработица в период общей депрессии существенно выросли. Однако, необходимо обратить внимание на тот факт, что после [первой мировой] войны эти явления не исчезали даже в период экономического подъема. Мы имеем дело с новой проблемой, которая не может быть объяснена только денежно-кредитной теорией цикла.

Рассмотрим вначале феномен длительной и значительной безработицы.

А. БЕЗРАБОТИЦА

3.1. Процесс рыночного определения ставок зарплаты

Ставки зарплаты представляют собой рыночный феномен, такой же, как процентные ставки или товарные цены. Ставки зарплаты определяются производительностью труда, при этом производительность понимается как способность производить востребованные товары и услуги. Рыночная ставка зарплаты - это такая ставка, при которой, с одной стороны, все, кто ищет работу, находят ее, и, с другой стороны, предприниматели нанимают то количество работников, которое им нужно. Однако взаимозависимость всех явлений рынка, который определяет статические, или естественные ставки зарплаты, постоянно генерирует отклонения вознаграждений конкретных групп занятых от этой ставки. Кроме того, существует определенный временной период, в течение которого те, кто ищет работу и те, кому нужны работники, ищут друг друга. В результате в каждый момент времени существует определенное количество людей, не имеющих работы.

На рынке жилья в любой момент времени существуют дома, которые стоят незанятыми пока какие-то наниматели жилья находятся в процессе поиска. На рынке товаров существуют запасы готовых изделий, и одновременно с этим есть какое-то количество людей, которые хотели бы их купить, но пока не отыскали, где именно. Абсолютно такая же ситуация существует и на рынке труда. Какое-то количество людей в любой момент времени ищет работу. На свободном рынке это количество никогда не бывает чересчур большим. Те, кто ищет работу, никогда не заняты этим сколько-нибудь длительное время - многие годы или даже месяцы. Свободный рынок не обладает свойством создавать ситуации, когда значительное число людей длительное время не могут подыскать что-то, что их устраивает.

Если работник длительное время не может найти работу по своей старой специальности, он снижает ставку зарплаты, на которую согласен или ищет работу в других отраслях, в которых надеется на более высокую зарплату, чем та, которую он получал на старом месте. Для предпринимателя предоставление рабочих мест есть составной элемент бизнеса. Если ставки зарплаты падают, прибыльность его бизнеса растет, и он может набрать дополнительных работников. Таким образом, понижая ставку, по которой они согласны приступить к работе, работники в состоянии повысить спрос на труд.

Это не означает, что рынок непременно склонен бесконечно понижать ставку зарплаты. Точно так же, как конкуренция между работниками выражается в тенденции зарплаты к понижению, конкуренция между нанимателями выражается в тенденции к ее повышению. Тем самым, фактическая рыночная ставка зарплаты есть результат сочетания спроса и предложения.

Действие сил, посредством которых конкуренция между нанимателями затрагивает работников, может быть проиллюстрировано на примере двух значительных волн миграции, имевших место в XIX и XX веках. Исход бывших владельцев с их земельных участков означал, что сельское хозяйство поставляло трудовые ресурсы для городской промышленности. Сельскохозяйственное производство более не могло приносить денежные доходы такого же уровня, что промышленность. В действительности, промышленники назначали такую зарплату, которая была способна переманить работников, работавших до этого по найму в сельском хозяйстве, занятых работой на дому или ведением собственного мелкого бизнеса. Постоянная миграция работников имела место из тех регионов, в которых, под влиянием изменений общих характеристик производства, падала зарплата. Люди стремились в те регионы, где высокая производительность давала возможность надеяться на более высокую зарплату.

Зарплата всегда получает свою долю в общем росте производительности труда. Повышение зарплаты - это то единственное, чем прибыльные предприятия, заинтересованные в расширении дела, могут привлекать дополнительных работников. Поразительный рост жизненного уровня масс, сопровождающий капитализм на всем протяжении его развития, является результатом роста реальной зарплаты, которая не отставала от роста производительности труда в промышленности

Этот саморегулирующийся рыночный процесс сегодня основательно подорван вмешательством профсоюзов, которое осуществляется под защитой и с участием государственной власти.

3.2. Понимание заработной платы профсоюзными деятелями

Идеологи профсоюзов смотрят на рынок иначе. Согласно профсоюзной доктрине заработная плата определяется равновесием противостоящих друг другу сил. Отсюда делается вывод, что, если профсоюзы смогут запугать предпринимателей угрозой насилия и с помощью грубой силы не допустить на предприятия работников, не являющихся членами профсоюза, то ставки заработной платы могут быть установлены на сколь угодно высоком уровне, без всяких вредных побочных эффектов. Профсоюзы считают, что между нанимателями и работниками имеется конфликт, и что справедливость и мораль в этом конфликте целиком на стороне работников. Процент на капитал и предпринимательская прибыль, полагают профсоюзные идеологи, добываются нечестным путем. Их источником они считают "эксплуатацию" работников. Доходы организаторов бизнеса и инвесторов, полагают профсоюзные политики, на самом деле должны быть использованы для содержания безработных. Поэтому, согласно профсоюзной доктрине, соответствующие мероприятия должны включать не только повышение ставок заработной платы, но и повышение налогов на капиталистов с тем, чтобы представляющие интересы профсоюзов политические партии организовали систему социальных выплат (пособия по безработице и другие перечисления в пользу "трудящихся").

Для достижения этих целей профсоюзы используют насилие. К работе на промышленных предприятиях допускаются только члены профсоюзов, согласные работать по той ставке и в таком режиме, которые их лидеры выбили у нанимателей. Если наниматель не соглашается на условия профсоюзов, они организуют забастовку. При этом работники, которые согласны работать, подвергаются давлению со стороны профсоюза и под угрозой применения к ним насилия, принуждаются изменить свои намерения. Разумеется, успех такой линии поведения профсоюзов предполагает по меньшей мере молчаливое согласие государственных органов.

3.3. Причины безработицы

Если бы правительство противостояло тем, кто мешает желающим работать, тем, кто ломает оборудование компаний, желающих нанять работников, не являющихся членами профсоюзов, то есть, если бы правительство поступало в этих случаях так же, как оно поступает обычно, сталкиваясь с насильственными действиями, ситуация была бы совершенно другой по сравнению с той, что мы имеем сегодня. Современные правительства, однако, фактически капитулировали перед профсоюзами.

Сегодня профсоюзы в состоянии поднимать ставки зарплаты на уровень гораздо более высокий по сравнению с тем, каким бы он был на свободном рынке. Если ставки зарплаты формируются рынком, то каждый, кто ищет работу, находит ее. Собственно говоря, именно этот феномен и лежит в основе рыночной зарплаты - рыночный процесс устанавливает ее на таком уровне, при котором спрос на труд и его предложение стремятся совпасть. Если же зарплата насильственно удерживается выше этого уровня, количество занятых снижается по сравнению с количеством занятых на свободном рынке. Если это насильственное удержание ставок имеет место постоянно, то и значительная по масштабам безработица превращается в постоянное явление. По тем ставкам, которые установили профсоюзы, огромная часть работников вообще не может получить работу. В такой ситуации повышение зарплаты части работающих осуществляется только при условии дальнейшего роста числа безработных.

Люди, не имеющие работы, вероятно будут мириться с этой ситуацией лишь в течение какого-то ограниченного периода времени. В конце концов они могут заявить: "Лучше низкая зарплата, чем вообще никакой". В этом случае даже профсоюзы не смогли бы противостоять натиску сотен тысяч, если не миллионов, потенциальных занятых. Политика профсоюзов по недопущению людей к работе потерпела бы крах, и механизм установления рыночной ставки зарплаты был бы восстановлен. Именно в этом месте становится очевидным значение компенсаций, выплачиваемых безработным. Их роль - предотвращать появление конкурентов на рынке труда - не требует пояснений.

Итак, безработица как долгосрочный и массовый феномен есть следствие политики профсоюзов по повышению ставок зарплаты до уровней выше рыночных. Без пособий по безработице эта политика давным-давно потерпела бы крах. Таким образом, пособия по безработице не являются средством смягчить последствия безработицы как таковой, как предполагает введенное в заблуждение общественное мнение. Напротив, они образуют звено в цепи причин, фактически порождающих массовую и длительную безработицу.

3.4. Меры против массовой безработицы

В последние годы признание логической связи пособий с безработицей стало более широким. Со всеми возможными предосторожностями, сопровождая каждое слово тысячью оговорок, общество признало профсоюзы ответственными за необычайный масштаб и длительность безработицы. Это признают все, кто выдвигает сколько-нибудь серьезные предложения по ее уменьшению.

Те, кто предлагает компенсировать (прямо или косвенно из государственного бюджета) затраты предпринимателей, которые хотели бы нанять дополнительных работников, но не могут этого сделать по ставкам, установленным профсоюзами, признают тем самым, что будь ставка зарплаты ниже, наниматели пошли бы на увеличение занятости.

Авторы предложений, согласно которым национальные или местные власти должны начать осуществление проектов, которые не могут быть осуществлены частными компаниями в силу их убыточности, тем самым утверждают - сегодня ставки зарплат настолько высоки, что эти проекты разорят того, кто за них возьмется. К сожалению, при обсуждении этих проектов совершенно упускается из виду тот факт, что правительство может строить и инвестировать только отобрав необходимые средства у частного бизнеса. По этой причине в случае своего осуществления эти государственные проекты настолько же увеличивают безработицу среди одних групп, насколько они уменьшают ее среди других.

Далее, предлагается сократить число рабочих часов. Этим также признается наш тезис о завышенности нынешней ставки зарплаты против естественной. Предполагается, что при меньшей продолжительности рабочего времени безработные смогут устроиться на работу. Но это означает, что каждый отдельный работник согласится на уменьшение оплаты в той мере, в какой уменьшится количество его рабочих часов. Очевидно, это значит, что при сложившейся ставке зарплаты дополнительной работы, способной принять безработных, не существует.

Тот факт, что сегодняшние ставки зарплаты слишком высоки для того, чтобы дать возможность каждому найти работу, признают и те, кто упрашивает рабочих согласиться на увеличение производства без соответствующего увеличения зарплаты. Это предложение молчаливо предполагает, что цена труда слишком велика и ее необходимо уменьшить. Там, где преобладает часовая зарплата, цена труда понизится. Если предлагается уменьшить ставки сдельной оплаты, труд подешевеет там, где такая система оплаты является преобладающей. Очевидно, что решающий фактор здесь - не абсолютная величина часовой или дневной ставки, а издержки на оплату труда по выпуску определенного объема продукции.

Вместе с тем, раздаются и открытые призывы к понижению ставок зарплаты. На многих предприятиях эти ставки уже фактически понижены. Пресса и правительственные чиновники призывают работников понизить уровень своих притязаний, пожертвовав частным интересом во имя общего. Для того, чтобы такие призывы были политически более проходимыми, они сопровождаются обещаниями снижения цен. Именно здесь причина давления правительства на предпринимателей, когда оно различными способами принуждает их снизить цены на производимые ими товары.

Однако сегодняшняя ситуация не может быть исправлена подобными техническими мерами. Вопрос не в том, с помощью каких политических механизмов нужно заставить снизить ставки зарплаты. Ключ к решению действительной проблемы лежит в области восстановления свободы их формирования. Да, поначалу денежные выплаты многим группам работников сократятся. Насколько масштабным будет это снижение, т.е. при каких уровнях ставок явление массовой длительной безработицы исчезнет, - это может быть выявлено только при свободном установлении зарплат рынком труда. Свободный рынок труда не заменят переговоры между профсоюзными лидерами и объединениями предпринимателей, ведутся ли они при поддержке государственных деятелей или нет. Мало помогут также решения судов и прочие интервенционистские мероприятия. Формирование уровней зарплат рынком не должно подавляться ни пикетами забастовщиков, ни государственным аппаратом. Только в том случае, если этот процесс протекает свободно, он сможет выполнять свою функцию по приведению в соответствие спроса на труд и его предложения.

3.5. Последствия государственного вмешательства

Упомянутое выше требование (чтобы снижение ставок зарплаты непременно сопровождалось бы снижением цен) игнорирует тот факт что ставки зарплаты представляются непомерно высокими ровно потому, что не происходит общего понижения цен, за которым могло бы последовать снижение ставок. Цены на многие виды продукции не падают в той мере, в какой бы они упали на свободном рынке. Отчасти это происходит потому что рынки защищаются различными мерами государственного вмешательства (например, таможенными тарифами). Отчасти их падению препятствуют высокие фиксированные затраты (например, налоги или необходимость выплачивать зарплату по ставкам выше рыночных). Падение цен на уголь в Германии было блокировано жесткими ставками зарплаты, которая достигает 56 процентов в ценах на произведенную продукцию. Цены на черные металлы на внутреннем рынке Германии превышают цены, свободно складывающиеся на мировом рынке, только в силу того факта, что тарифная политика поощряет создание национальных картелей с правом заключать международные соглашения с национальными картелями других стран. И здесь необходимо требовать, чтобы подобное вмешательство в свободное рыночное формирование цен было запрещено. Совершенно излишни призывы к снижению цен, раздающиеся со стороны правительства, профсоюзов, общественного мнения или кого бы то ни было ещё.

Совершенно ошибочной является ссылка на еще большие ставки, имеющиеся в других странах. На этот факт указывают, пытаясь оспорить указание на слишком высокие ставки зарплаты как причину безработицы. Если работники имеют полную свободу передвижения, то на всем мировом экономическом пространстве устанавливается примерно одинаковый уровень оплаты за одинаковую работу. В последние годы, однако, свобода передвижения работников была ограничена настолько, что можно говорить о ее фактическом запрете. Профсоюзы убедили правительства своих стран запретить въезд работников из-за рубежа, опасаясь, что мигранты затруднят им проведение политики сохранения высоких зарплат.

Если бы ограничений на иммиграцию не существовало, за последние несколько десятилетий из Европы в США переехали бы миллионы работников. Фактическое прекращение иммиграции в США привело к сохранению относительно более высоких ставок зарплаты в США и более низких в Европе. Миграция могла бы уменьшить этот разрыв. В том, что он остается таким значительным, повинно не жестокосердие европейских капиталистов, а иммиграционная политика правительств США, Австралии и некоторых других стран.

Профсоюзы большинства европейских стран придерживаются такой же политики ограничения со стороны иностранных конкурентов в лице мигрантов из других стран. Они также ограничивают или даже запрещают иностранным рабочим приезжать в свои страны, чтобы иметь возможность удерживать завышенные ставки зарплаты.

3.6. Прогресс производства

Ответственность за высокий уровень безработицы пытаются возложить также на популярную ныне доктрину рационализации. Утверждается, что именно в результате этой почти всеобщей капиталистической рационализации образуется тот самый излишек работников. Концепция рационализации является относительно новой, получившей известность лишь несколько лет назад, однако ни это явление, ни его ошибочная интерпретация, новыми, безусловно, не являются.

Капиталистический предприниматель постоянно заботится о том, чтобы сделать производство и сбыт более эффективным. Бывали времена, когда курс на рационализацию проводился и пожестче, чем сейчас. "Рационализация" имела место, когда кузнецы уступали место сталеплавильным и прокатным предприятиям, ткачи-надомники - ткацким и прядильным машинам, кареты - паровозам. В эти времена слово "рационализация" еще не употреблялось. Отсутствовали также уполномоченные государственные чиновники, консультативные советы и комиссии с их отчетностью, программами и догмами, - всё то, что сопутствует технической революции сегодняшнего дня.

Прогресс промышленности всегда был направлен на освобождение работника. Всегда находились и те, кто, опасаясь за перспективы трудоустройства высвобождаемых рабочих, хотели остановить прогресс. Рабочие всегда сопротивлялись техническим усовершенствованиям, и всегда находились писатели и публицисты, оправдывавшие это сопротивление. Каждое увеличение производительности труда сопровождалось необходимостью преодолеть сопротивление правительств, филантропов, моралистов и самих рабочих. Если бы теория, возлагающая ответственность за безработицу на "рационализацию", была верна, то к концу XIX века 99 процентов рабочих не могли бы найти работы.

Работники, высвобождаемые вследствие внедрения промышленных технологий, находили работу в других местах. Их принимали не существовавшие прежде отрасли, создававшиеся во множестве именно вследствие прогресса техники. Именно их труд использовался для изготовления многочисленных новых видов продукции для потребления, производство которой стало возможно благодаря "рационализации". Сегодня этот процесс сдерживается тем, что высвобождаемые работники, получая пособие по безработице, не считают необходимым менять место работы и род занятий в поисках возможности вновь быть нанятыми. Феномен устойчивой безработицы существует не из-за "рационализации", а из-за того, что безработные избавлены от необходимости предпринимать поиски новой работы.

Админ

29.05.2007, 14:15

B. СНИЖЕНИЕ ЦЕН И ЦЕНОВАЯ ПОДДЕРЖКА

3.7. Субсидирование излишков продукции

Оппозиция рыночному принципу определения цен на продукцию не ограничивается ставками зарплаты и процента. Мы видим также попытки блокировать то влияние, которое изменение спроса и предложение через товарные цены оказывает на производство товаров.

Если цены на уголь, сахар, кофе или рожь падают, то это означает, что потребители испытывают более настоятельную потребность в других товарах. В результате этого падения производство некоторых товаров становится убыточным, и предприниматели вынуждены либо уменьшать, либо вообще прекращать его. Таким образом, капитал и труд высвобождаются и используются для производства других видов продукции, а именно, тех, спрос на которые выше.

Однако политики вмешиваются и в этот процесс. Они стараются блокировать приспособление производства к требованиям потребителя, предоставляя помощь тем производителям, экономическое положение которых оказалось затронуто снижением цен.

В последние годы при производстве сырья все более и более интенсивно применялись капиталистические методы производства. Как всегда, когда за дело берется капитализм, результатом было ошеломляющее увеличение производительности. Зерно, фрукты, мясо, шерсть, каучук, хлопок, нефть, медь, уголь, минеральное сырье - все это стало доступным в неизмеримо большей степени по сравнению со временем до мировой войны и первыми послевоенными годами.

Этот рост особенно впечатляет, если вспомнить, насколько серьезно совсем недавно правительства были озабочены поиском механизмов и организацией мероприятий по преодолению дефицита сырья. Когда же, без всякого их участия, пришли дни сырьевого изобилия, они немедленно начали ставить палки в колеса, стремясь ограничить эффект распространения этого богатства.

Бразильское правительство возжелало остановить падение цен на кофе, чтобы защитить владельцев плантаций, которые ведут производство на более бедных землях и с применением меньшего капитала, от необходимости проводить выкорчевывание деревьев и культивацию почв.

Правительство намного более богатых Соединенных Штатов стремится остановить падение цен на пшеницу и другие сельскохозяйственные товары, потому что захотело спасти фермеров, занимающихся земледелием на малопродуктивных землях, от необходимости прекращать это занятие или изменять свое производство.

Повсюду в мире сегодня впустую расходуются огромные суммы в совершенно безнадежной надежде предотвратить эффекты, вызванные совершенствованием способов капиталистического производства. В бесплодных попытках поддержать цены путем прямых субсидий тем, кто, производя продукцию, не выдерживает конкуренции, растрачиваются миллиарды. Дополнительные миллиарды идут на косвенную поддержку цен путем установления защитительных тарифов и аналогичных мер, заставляющих покупателей оплачивать продукцию по завышенным ценам. Цели всех этих интервенций, которые сдвигают цены вверх до уровней, позволяющих тем, кто в противном случае не выдержал бы конкуренции, оставаться в бизнесе, разумеется, никогда не достигаются. Вместо этого они откладывают адаптацию ресурсов отраслей, перерабатывающих сырье, к новой ситуации с его предложением. Таким образом, достигается просто-напросто замедление роста производства готовых изделий, а вовсе не повышение уровня жизни. Вместо того, чтобы быть благотворным для потребителя, увеличение богатства ложится на него тяжким бременем, поскольку в форме высоких налогов и тарифов он должен оплачивать программы масштабного государственного вмешательства.

3.8. Необходимость адаптации структуры производства

Можно услышать, что сегодня возделывание пшеницы в Центральной Европе находится под угрозой - налицо значительный рост ее производства в других регионах мира. Даже если бы крестьяне Центральной Европы были более эффективны или более квалифицированы в применении передовых методов земледелия или были бы лучше оснащены капитальными благами, даже если бы преобладающее индустриальное окружение здесь не было представлено отсталыми, расточительными, карликовыми предприятиями, то и тогда крестьянские хозяйства Центральной Европы, с их менее плодородной почвой и менее благоприятными климатическими условиями не смогли бы конкурировать с пшеницей из Канады. Центральной Европе следует сократить посевы пшеницы, так же, как десятки дет назад она сократила разведение овец. На ветер уже пущены миллиарды, растраченные в безнадежной попытке соревноваться с лучшими почвами Америки. Будущее сельского хозяйства Центральной Европы связано не с выращиванием зерна. Дания и Голландия показали, что в Европе может существовать рентабельное сельское хозяйство, причем существовать даже без господдержки в виде протекционистских тарифов, субсидий и специальных привилегий. Тем не менее, экономика Центральной Европы в будущем во все большей степени будет связана с промышленностью.

Сейчас мы уже без труда понимаем парадоксальное явление, когда возросшая продуктивность при производстве сырья и продовольствия оборачивается ущербом. Вмешательство государства и привилегированных групп, стремящихся блокировать процесс адаптации рынка к новой ситуации, означает, что более обильный урожай оборачивается несчастьем для всех.

В последние десятилетия почти во всех странах мира были предприняты попытки использовать политику высоких покровительственных тарифов для того, чтобы добиться экономического самообеспечения (автаркии). Гигантские суммы были вложены в строительство обрабатывающих заводов, возведение которых не диктовалось спросом. В итоге у нас стало больше физических объектов, возможности которых не могут быть использованы полностью, а подчас не могут быть использованы вообще никак.

Результатом этих попыток отменить действие рыночных законов, подчиняющих себе капиталистическую экономику, стала стагнирующая многомиллионная безработица в промышленности и сельском хозяйстве, с одной стороны, и простаивающие фабрики, с другой. Все это привело к серьезному увеличению степени политической нестабильности, причем не только в рамках отдельных стран, но и в международных отношениях.

С. НАЛОГОВАЯ ПОЛИТИКА

3.9. Антикапиталистическая ментальность

Негативное влияние политиков на экономику далеко не ограничивается интервенционистскими мерами, которые мы обсудили выше.

Нет нужды упоминать мобилизационную политику правительств, постоянные трения, берущие начало в националистических конфликтах внутри многоязычных сообществ, опасения, которые овладевают людьми при виде поистине кавалерийских битв министров и политических партий. Все эти вещи чреваты нестабильностью. Они могут, следовательно, косвенно способствовать кризисным ситуациям, что опасно само по себе, но в особенности опасно для бизнес-сообщества.

Однако один компонент экономической политики воздействует на ситуацию в экономике совершенно непосредственно. Это - финансовая политика государства.

Доля частных доходов, изымаемая правительством для своих нужд, даже если не принимать во внимание военных расходов, постоянно растет. Сейчас в Европе не осталось практически ни одной страны, в которой бы не направлялись огромные средства на те или иные государственные начинания национального или муниципального уровня. Мы видим, как повсюду правительства постоянно хватаются за все новые и новые задачи, при том, что они едва ли в состоянии выполнять ранее взятые на себя обязательства. Мы видим, как повсеместно растет численность государственной бюрократии. Вслед за этим, естественно, растут и налоги. В то время, как бизнес постоянно ищет способы снижения производственных издержек, правительства вводят всё новые налоги на производство. Экономический кризис одновременно является и кризисом системы государственных финансов. Этот последний не может быть разрешен без полного пересмотра состава государственных операций.

Сегодня необычайно широко распространена точка зрения (она уже фактически определяет общественное мнение), согласно которой налоги на состояние не имеют отрицательных последствий. Каждый новый вид государственных расходов сегодня оправдывают именно этим - утверждают, в частности, что их финансирование не связано с обложением потребления и не предполагает обременения населения увеличенным подоходным налогом. Эта идея, которой мы обязаны настоящим припадком расточительности, охватившим правительства, может разделяться теми государственными финансистами, которые совершенно утеряли чувство экономической реальности. Практика, когда существенную часть доходов изымают, чтобы направить их на бессмысленные траты (бесполезные мероприятия по поддержанию цен, по решению неразрешимой задачи поддержания субсидиями убыточных предприятий, на покрытие убытков государственных компаний и финансирование сохранения миллионных армий безработных) не имеет никакого оправдания, даже если бы средства на все это собирались бы неким не вызывающего кризисных явлений способом. Однако налоговая политика имеет своей целью (или даже единственной целью) обложить доходы с капитала и сам капитал. Это приводит к замедлению процесса капиталообразования и даже, как мы видим это на примере многих стран, к его проеданию. Вопреки сложившемуся мнению, это затрагивает вовсе не одних только капиталистов. Чем меньше капитала приходится на единицу труда, тем ниже естественная ставка зарплаты, т.е. такая ставка, которая устанавливается на свободном рынке. Таким образом, этой налоговой политикой затрагиваются и рабочие, а вовсе не только и исключительно владельцы крупных состояний.

Часто уже в силу самого наличия налогового законодательства предприниматели должны вести свой бизнес способами, отличными от тех, которые указывает им разум. В результате падает производительность и, соответственно, снижаются возможности увеличения производства потребительских благ. Как и следовало ожидать, капиталисты стали избегать жить в тех странах, где налоги особенно высоки. Они переезжают туда, где налоги ниже.

Это, в свою очередь, затрудняет приспособление системы национального производства к изменяющимся условиям экономического спроса.

Разумеется, не политика в области государственных финансов создала нынешний кризис. Однако она внесла существенный вклад в то, что он стал таким глубоким.

D. ПРЕДЛОЖЕНИЕ ЗОЛОТА

3.10. Падение цен

Существует популярная доктрина, обвиняющая во всем слишком низкий объем золотодобычи.

Главная ошибка этого объяснения состоит в отождествлении падения цен с кризисом. Долгосрочная тенденция к постепенному понижению цен на все товары и услуги может быть объяснена отношением к добыче золота. Бизнесмены стали знатоками в области соотношения между спросом и предложением золота, изменение которого и лежит в основе долгосрочной тенденции к снижению цен. Однако также легко бизнесмены могут приспособиться и к другим обстоятельствам - в конце концов, одной из главных характеристик делового человека является его гибкость. Предприниматели могут вести дела с прибылью даже если цены обнаруживают тенденцию к падению, которое также может не ухудшать, а улучшать общие экономические условия ведения бизнеса.

Резкое падение цен, которое мы видим начиная с 1929 г., очевидно, не было связано с ситуацией в сфере добычи золота. Более того, фактор добычи золота никак не может объяснить тот факт, что падение цен не было тотальным. Привлечение этого фактора в качестве объяснения также не дает ответа на вопрос, почему тенденция к снижению цен не распространилась на зарплату.

Разумеется, между добычей золота и ценообразованием существует тесная связь. По счастью это больше не является дискуссионным вопросом. Если бы добыча золота была выше той, которая имела место в последние годы, то падение цен могло бы иметь меньший масштаб, или вовсе не иметь места. Однако, заключать на этом основании, что в этом случае кризис бы не разразился, будет ошибкой. Попытки профсоюзов задрать зарплату до уровня выше рыночного и стремление правительств взять под покровительство те или иные группы предпринимателей не смогли бы привести к благоприятным результатам вне зависимости от того, были бы фактические цены выше или ниже.

Профсоюзы больше не сосредоточены на номинальной денежной зарплате - их заботой является величина реальной зарплаты. Не низкие цены, по которым продается рожь, пшеница, кофе и так далее являются мотивом для вмешательства государственных интервенционистов, а убыточность некоторых компаний. Но прибыльность этих компаний не станет выше, если вдруг повысятся все цены. Если предложение золота вырастет, то вырастут цены не только на продукцию этих проблемных предприятий, которую они хотят производить и продавать. Вырастут также и цены на все, что входит в состав их затрат. И здесь, как и при любой инфляции, увеличение предложения золота не затронет все цены ни одномоментно, ни в одинаковой мере. Это поможет одним группам и отрицательно скажется на положении других. Таким образом, нет никаких оснований полагать, что увеличение предложения золота должно будет улучшить ситуацию как раз для тех производителей, которые сегодня больше всех сетуют на отсутствие прибыли от своих инвестиционных проектов и действующих предприятий. Может случиться так, что ситуация не только не улучшится, но даже станет еще более невыносимой.

Ошибка отождествления падения цен с кризисом и вытекающая из нее ошибка указания на недостаточную добычу золота как на причину кризиса, весьма опасна. Она порождает иллюзию, будто кризис можно остановить путем увеличения количества фидуциарных средств, находящихся в обращении. На банки оказывается давление - их со всех сторон осаждают просьбами (и требованиями) стимулировать бизнес путем выпуска дополнительных банкнот или расширения кредитной экспансии путем предоставления новых кредитных линий. Если события пойдут по этому пути, вначале, конечно, искомый экономический бум будет иметь место. Однако, как мы видели, такой подъем обязательно приведет к коллапсу и новому кризису.

3.11. "Целительная" инфляция

Совершенно удивительным является то, что человек может искренне требовать увеличения инфляции (или поддерживать его, когда оно выдвигается другими). На протяжении истории аргументы в пользу инфляционистских схем приводились сотни раз. И тысячи раз все они, один за другим, были неопровержимо разбиты в прах.

У сторонников инфляции появился только один новый аргумент (не став, впрочем, от этой своей новизны верным). Этот аргумент гласит: легче всего справится с завышенной по сравнению со свободной рыночной ставкой зарплаты, можно, приведя ее в соответствие экономическими условиями посредством инфляции.

Факт выдвижения такого аргумента показывает, насколько наши экономисты-теоретики запуганы профсоюзами. Они не желают беспокоить профсоюзных деятелей, просто признав, что ставки зарплаты завышены и должны быть снижены до рыночного уровня. Такое признание немедленно ведет к требованию остановить переплату. Вместо этого наши ученые надеются, так сказать, перехитрить профсоюзных лидеров. Они говорят о том, что в случае инфляции номинальная ставка зарплаты не изменится, понимая, что реальная ставка понизится. Эта позиция базируется на невероятно наивном расчете. Ожидается, что в атмосфере инфляционистского бума профсоюзы останутся вполне довольными своими завышенными номинальными ставками зарплаты и будут бесстрастно взирать, как инфляция съедает реальные ставки.

Но даже если принять на веру этот сверхоптимистичный сценарий, данное предложение все равно следует признать ошибочным. Бум, вызванный инфляционными мерами банковской политики, неизбежно закончится кризисом и депрессией. Таким образом, этот метод понижения реальных ставок зарплаты не решает проблемы, а лишь откладывает ее.

Принимая во внимание все имеющие отношение к делу обстоятельства, можно было бы посчитать, что возможность отложить неизбежное столкновение с профсоюзами, содержит в себе немало привлекательного. Время, в течение которого будет проводится инфляционистская политика, можно использовать для смягчения последствий этого столкновения. Однако, такая позиция не принимает во внимание, что каждый искусственный бум, в массовом порядке направляя огромные средства в ошибочные проекты, оборачивается растратой капитала. Любое уменьшение капитала, накопленного в обществе, ведет к уменьшению естественной, или статической, ставки зарплаты. Таким образом, предложение отложить решение на потом будет стоить массам довольно дорого. Хуже того, оно может сделать то столкновение, которое надеется оттянуть, не более легким, а гораздо более трудным для разрешения.

Админ

29.05.2007, 14:15

IV. Существует ли выход?

4.1. Причины наших трудностей

Жесткая реакция экономики в ответ на регулирование капиталистического производства была неизбежным итогом политики ограничения рыночной активности. Для того, чтобы рынок не выполнял присущие ему функции балансирования спроса и предложения, сделано максимум возможного. Поэтому не приходится удивляться наличию устойчивых диспропорций. Миллионы безработных, горы непроданных товаров и простаивающие фабрики - все это, без сомнения, приводит людей к нищете и отчаянию, которые, если ситуация не изменится, в конце концов приведут к тому, что в политике возобладает деструктивный радикализм.

Периодические кризисы, циклические колебания условий ведения бизнеса являются результатом вновь и вновь предпринимаемых попыток опустить процентную ставку до уровня ниже уровня свободного рынка. Эти попытки производятся путем вмешательства в банковский бизнес - кредитной экспансии, осуществляемой посредством дополнительной эмиссии непокрытых банкнот - в надежде вызвать бум. Кризис, переживаемый нами сегодня, принадлежит к этому типу. Однако, он вышел за рамки обычной циклической депрессии. Речь идет не только о его масштабе, но и о его характере. Вмешательство в рыночный процесс, лежащее в основе кризиса, не ограничилось ссудным рынком, на котором устанавливается процентная ставка. Интервенции сегодня прямо затрагивают также ставки заработной платы и товарные цены.

С разрастанием экономического кризиса крах интервенционистской экономической политики, которую сегодня проводят все правительства, вне зависимости от того, являются ли они ответственными перед парламентами или откровенно диктаторскими, стал совершенно очевидным. Безусловно, эта катастрофа не стала сюрпризом - экономическая теория давно предупреждала о таком итоге государственного вмешательства в экономику.

Сегодня капиталистическая экономическая система, т.е. система, базирующаяся на частной собственности на средства производства, единодушно отвергается всеми политическими партиями и правительствами. Этого единодушия, однако, нет и в помине, как только речь заходит о выборе экономической системы, призванной заменить собой существующую. Многие, хотя и не все, считают своей целью социализм. Они упорно не желают принимать во внимание выводы, полученные посредством научного анализа социалистической идеологии. Они также не желают извлекать никаких уроков из опыта России и других экспериментов с социализмом, которые имели место в Европе.

4.2. Решение, которого стремятся избежать

По вопросу о задачах текущей экономической политики сегодня имеется полное согласие. Предполагаемой целью является такая система организации экономики, которая представляет собой компромиссное решение, нечто среднее между социализмом и капитализмом. Конечно, никто не собирается отменять частную собственность на средства производства. Частной собственности будет позволено существовать, хотя ею будут руководить, регулировать и контролировать правительства и другие агентства государственного аппарата вмешательства. По поводу этой системы экономическая наука на основании неопровержимой логики утверждает, что интервенции, составляющие содержание экономической политики, никогда не достигнут провозглашаемых целей и что каждый случай государственного вмешательства будет приводить к непредвиденным и пагубным последствиям.

Капиталистический общественный порядок реализует свой смысл и назначение через рынок. Ограничения, накладываемые на функционирование рынка и рыночное ценообразование, не порождают порядка. Наоборот, они приводят к хаосу, к экономическому кризису.

Все попытки вырваться из объятий кризиса посредством принятия новых актов государственного вмешательства совершенно напрасны. Из кризиса существует лишь один выход - необходимо перестать блокировать влияние цен на производство. Необходимо прекратить проводить политику произвольного установления процентных ставок, ставок зарплаты и товарных цен на уровнях, не диктуемых рынком. Это может противоречить господствующим взглядам и, конечно же, вряд ли является популярной точкой зрения. Сегодня все правительства и политические партии верят в интервенционизм, и не похоже, чтобы ни вдруг свернули соответствующие программы. Однако не будет чрезмерным оптимизмом, если предположить - правительства и партии, политика которых привела к кризису, однажды сойдут со сцены. В этом случае откроется дорога людям, чья экономическая программа будет не программой разрушения и хаоса, но программой экономического развития и прогресса.

Админ

29.05.2007, 14:16

http://www.sapov.ru/bureau/capitalism/

Админ

29.05.2007, 14:16

http://journal.prognosis.ru/a/2005/04/10/40.html

Почему клановый капитализм вреден для экономического роста?
00:00 | 10 Апреля 2005г.
Автор: Энн Кригер
До азиатского финансового кризиса 1997 г. экономисты и политики уделяли большое внимание изучению причин быстрого роста экономики в странах Восточной Азии. Одни считали этот рост чудом; другие (например, Всемирный банк) связывали его с высокими темпами накопления капитала. Но, независимо от выводов аналитиков, из успехов Восточной Азии необходимо извлечь соответствующие уроки.
Сложилось мнение, что экономическая политика этих стран имела множество изъянов, и никто больше не говорит об истории успеха. К наиболее серьезным изъянам относят несовершенную банковскую систему и клановость. В данной статье я проведу анализ клановости и попытаюсь объяснить, как и почему она могла привести к таким негативным последствиям. Кроме того, я рассмотрю роль внутренней кредитной экспансии в возникновении клановости и наступлении кризиса. Затем будет проанализирован опыт одной восточно-азиатской страны — Южной Кореи — и предложено возможное объяснение того, почему клановость и банковская система прекрасно работали в течение длительного времени, а затем вдруг привели к кризису 1997 г. Это объяснение может быть применено и к другим азиатским историям успеха — выбор Кореи в качестве примера обусловлен тем, что я знакома с экономикой и экономической политикой этой страны несколько лучше, чем с экономикой и экономической политикой других стран, переживших кризис. Следует упомянуть, что для Кореи изложенное ниже является лишь правдоподобным объяснением, а не проверенной и доказанной гипотезой.

Однако сначала необходимо дать определение рассматриваемого явления — клановости. Обычно речь идет о том, что близкие к правительству люди получают привилегии, которые имеют большую экономическую ценность. Как правило, эти привилегии связаны не с прямой передачей материальных средств (наподобие льготного налогообложения или предоставления субсидий), а скорее с наделением экономическими правами. Эти права могут принимать различные формы, но те, что наиболее ярко проявились в азиатском кризисе и рассматриваются в настоящей работе, связаны главным образом с собственностью на бизнес или с его функционированием. Собственность может возникать, когда близким друзьям оказывается покровительство при приватизации государственных предприятий. Но чаще экономические права появлялись в результате предоставления близким друзьям — или, точнее, образуемым ими группам, которые я буду называть клановыми, — привилегированного доступа к покровительству со стороны властей, имеющему экономическую ценность. Разумно предположить, хотя и трудно проверить на опыте, что наиболее ценными привилегиями, получаемыми клановыми группами, были обеспечение монопольного или квазимонопольного положения (часто через предоставление разрешений на импорт только клановым группам или через запрет на импорт конкурирующих товаров) и внутренняя кредитная экспансия, связанная с выделением огромных средств. И, конечно, третья форма клановости — фаворитизм при заключении правительственных контрактов — также важна и может в некоторых случаях быть столь же значимой, как и первые две упомянутые формы.

Админ

29.05.2007, 14:17

Клановость и ее последствия

До азиатского кризиса считалось, что государственные предприятия вредны и оказывают негативное влияние на перспективы экономического роста в большинстве развивающихся стран. Ниже я докажу, что государственные предприятия приводят к почти тем же последствиям, что и клановость, и во многом по тем же самым причинам: в обоих случаях предприятия обязаны своим существованием не достижениям на конкурентном рынке, а нерыночным условиям, при которых они создаются и управляются. Конечно, есть и отличия: издержки государственных предприятий более прозрачны, поскольку они обычно финансируются из бюджета, тогда как издержки клановости не столь прозрачны, поскольку прибыль не обязательно открыто учитывается, а ценность привилегированного положения (монополии, протекционистские тарифы, направленные против импорта конкурирующих товаров, покровительство при предоставлении кредитов и прочее) с трудом поддается оценке. Можно предположить, что в среднем близкие друзья несколько более компетентны как менеджеры и несколько более активны в получении прибыли и сокращении издержек. Но, как будет показано далее, это только предположения, и, несомненно, случайность занимает заметное место в деятельности государственных предприятий и клановых групп.

Поскольку деятельность государственных предприятий изучена намного лучше, нежели деятельность клановых групп, что в значительной степени обусловлено упомянутой ранее прозрачностью, представляется целесообразным сначала рассмотреть вопрос о том, в каких отношениях государственные предприятия считаются вредными для экономического роста, и уже затем перейти к рассмотрению сходств между государственными предприятиями и клановыми группами.

В некоторых странах правительства создавали государственные предприятия по многим направлениям деятельности, которые в развитых странах обычно отданы на откуп частному сектору. Государственные предприятия владели гостиницами, занимались производством текстиля, одежды и обуви, литьем стали и присутствовали во всех производственных отраслях и большей части сферы услуг. Общепризнано, что государственные предприятия во многих странах оказались убыточными. Например, к началу экономической реформы в Турции в 1980 г. дефицит государственных предприятий достиг 5,8% ВВП. Правительства, которые вкладывали значительные средства в государственные предприятия, пытались управлять частным сектором при помощи таких средств, как инвестиционные лицензии, лицензии на производство и/или разрешения на перевозку товаров, принудительное регулирование цен и вменение в обязанность предприятиям частного сектора обучать, предоставлять жилье и иные услуги своим работникам. Такие ограничения естественным образом приводят к низкой норме прибыли на инвестированный капитал для частного сектора, если фирма не занимает монопольного положения, которое зачастую оберегается при помощи ограничений или запретов на импорт. В этом случае частная норма прибыли отражает монопольное положение, а не экономическую норму прибыли. Поскольку контроль над фирмами в основном осуществляется властями, разумно считать такие фирмы с высокой степенью регулирования и контроля государственными предприятиями.

Однако в восточноазиатских странах частные фирмы, как правило, обладали большей свободой в способах получения прибыли, а реальная норма прибыли, по-видимому (по крайней мере до 1990-х гг.), отражала экономическую норму прибыли. Клановость проявлялась через иные механизмы. В некоторых случаях клановость была результатом покровительственного отношения правительства к крупным предприятиям, которые по общему мнению должны были стать основой экономического роста. Однако со временем эти предприятия или, точнее, их собственники стали достаточно сильными, чтобы оказывать существенное влияние на чиновников высшего ранга. Во многих случаях этот механизм покровительства был связан с предоставлением банковского кредита.

Когда вслед за политическими реформами в странах Восточной Азии начался экономический рост, в большинстве этих стран банковская система была слаборазвитой, а темпы инфляции высокими. Был установлен верхний предел процентной ставки, взимавшейся банком за предоставление кредитов (или выплачивавшейся вкладчикам), который обычно был ниже темпов инфляции. Получатели банковских ссуд по таким регулируемым ставкам, таким образом, получали скрытые субсидии от государства. В странах Восточной Азии правительство использовало различные механизмы распределения кредитов, но при этом заемщики, пользовавшиеся покровительством со стороны правительства, неизменно получали значительную прибыль.

Рассмотрим двухсекторную экономику, в которой осуществляются инвестиции. Один сектор — государственный, он включает государственные предприятия и частные фирмы, деятельность которых в значительной степени регулируется государством (предположительно, в области замещения импорта). Другой — экономически эффективный частный сектор, который производит товары на экспорт, товары, незащищенные от конкуренции с импортируемыми товарами, и отечественные товары, при этом участвуя в конкуренции, которая реагирует на относительные стоимости издержек и продукции (т. е. мировые цены на продукцию и конъюнктурные цены, которые отражают альтернативные затраты). Теперь представим механизм распределения инвестиций между эффективным частным сектором с нормой прибыли RP на инвестированный капитал и государственными предприятиями с нормой прибыли RS. Предполагается, что RS меньше RP и может быть отрицательной. Тогда норма прибыли на общий объем инвестиций будет

R = FP x RP + (1 – FP) x RS,

где R — норма прибыли на инвестиции в масштабах всей экономики, а FP — доля инвестиций, приходящихся на государственный сектор.

Темпы роста экономики составят

GY = R x I/K = R x S/K,

где S —совокупные сбережения экономики, равные общей сумме инвестиций I.

Очевидно, что темпы роста будут ниже достижимых, и они будут тем ниже, чем больше доля инвестиций, выделяемых государственным предприятиям, и разница между нормой прибыли в частном и в государственном секторе. Во многих развивающихся странах на государственные предприятия, даже если не принимать в расчет частные фирмы, деятельность которых в значительной степени регулируется государством, приходится 50% всех сбережений, а норма прибыли равняется нулю или отрицательная. При этом норма прибыли на частную экономическую деятельность может составлять порядка 10% и выше. В этом случае норма прибыли в масштабах всей экономики составила бы порядка 5%, тогда как достижимая норма равнялась бы 10% (при незначительном сокращении прибыли на частные инвестиции). При норме сбережений в 20% потери реального роста ВВП составят 1% в год. При норме сбережений 25% и норме прибыли на частные инвестиции с половиной всех инвестиций, направляемых государственным предприятиям, в 15%, рост будет равен разнице между 3,7% прироста ВВП, который имел бы место в том случае, если бы все сбережения шли на частные инвестиции, и 1,25% роста, который имел бы место на самом деле, т. е. сокращение темпов роста ВВП составит 2,5%.

Эту модель можно усложнить: норма внутренних сбережений может быть возрастающей функцией общей прибыли на инвестируемый капитал; в этом случае норма сбережений будет увеличиваться по мере роста доли инвестиций, приходящихся на частный сектор. В крайнем случае, приведенном выше, при сокращении нормы внутренних сбережений с 30%, когда реальная норма прибыли составляла 15%, до 20%, когда реальная норма прибыли составляла в среднем 5%, конечное снижение темпов роста накопления капитала составило бы от достижимых 4,5% до 1,0% при половине инвестиций, направляемых государственным предприятиям.

Можно также сделать сбережения функцией чистого дохода и смоделировать бюджетный процесс правительства таким образом, что увеличение налогов пойдет на покрытие убытков государственных предприятий или прибыли представителей клана.

Кроме того, можно смоделировать страну, в которой политики считают своей целью достижение определенных процентных показателей производства на предприятиях государственного сектора; в этом случае альфа s возросла бы через какое-то время, и норма прибыли на частные инвестиции стала бы представлять угрозу развитию частного сектора; а со снижением доли инвестиций в частном секторе произошло бы резкое падение темпов роста. Со временем неудачное месторасположение, избыточный штат сотрудников и иные издержки, связанные с непродуманными политическими решениями, приведут к снижению нормы прибыли на инвестированный капитал у государственных предприятий. При отрицательной норме прибыли рост замедлится. В сочетании же со снижением нормы прибыли на инвестиции через какое-то время может произойти снижение общих темпов роста, а при отрицательной норме прибыли на инвестиции предприятий государственного сектора они могут стать отрицательными.

Поскольку темпы прироста населения в развивающихся странах являются положительными, а во многих из них даже высокими, рост рабочей силы также составляет один из источников реального роста ВВП. Однако для стран с быстро растущим населением разница в 2-3% реального роста ВВП в год может быть разницей между реальными доходами на душу населения и уровнем жизни и их падением.

Интересный вопрос, связанный с клановостью, возникает относительно создания монопольного положения. Во многих странах государственные предприятия создаются для производства товаров, которые должны конкурировать с импортными; как только открывается производство на государственных предприятиях, начинает действовать запрет на импорт и государственные предприятия получают монополию на определенный товар. Экономическая норма прибыли на такую деятельность была отрицательной, поскольку ресурсы, способные дать более высокую норму прибыли в других областях деятельности, направлялись государственным предприятиям. Однако, обладая монополистической рентой, некоторые государственные предприятия оказались рентабельными с финансовой точки зрения. При изучении клановости предоставление монопольного положения можно считать разновидностью налогообложения (потребителей или частных производителей — в зависимости от того, занимается государственное предприятие производством конечных потребительских товаров или промежуточной продукции) с сопоставимым ростом нормы сбережений для покрытия экономических убытков. Конечно, в счетах национального дохода монополистическая прибыль, получаемая государственными предприятиями, ничем не отличается от другой прибыли, и скрытые издержки распределения ресурсов предприятиям с высокими затратами, конкурирующим с импортными товарами, не находят никакого отражения.

Прежде чем перейти к рассмотрению клановости, полезно рассмотреть еще один возможный вариант модели государственного предприятия. Предположим, что вместо инвестирования в государственные предприятия с отрицательной реальной нормой прибыли правительство использует ресурсы для строительства дворцов и приобретения самолетов, дорогих автомобилей и других предметов роскоши для правящей группы или элиты. Предположим, что доля сбережений, равная выделенным государственным предприятиям инвестициям в ситуации, описанной выше, направляется на эти цели через налогообложение или дефицитное финансирование (включая, возможно, даже займы из-за рубежа). Чтобы проанализировать возможные последствия этого шага для роста, необходимо сделать два дополнительных уточнения. Первый вопрос связан с тем, за чей счет обслуживаются дворцы, самолеты и роскошные автомобили — за счет государства или за счет частных лиц. Второй вопрос заключается в том, каким образом фиксируются эти расходы в национальных счетах. Рассмотрим первый случай, когда самолеты, дворцы и другие предметы потребления обслуживаются за счет частных лиц, став собственностью элиты, и когда эти расходы фиксируются в счетах национального дохода как инвестиции. В этом случае норма прибыли на эти расходы равна нулю, и он в точности повторяет смоделированный выше с тем уточнением, что нулю равна также прибыль на инвестированный капитал. Если же эти расходы фиксируются как потребление, то норма внутренних сбережений соответственно сокращается, но влияние на рост остается прежним. Конечно, если средства на финансирование потребительских расходов (или инвестиции государственным предприятиям) возрастают таким образом, что они ведут к сокращению нормы внутренних сбережений, отрицательное влияние на рост оказывается еще большим.

В случае, если дворцы, самолеты и другие предметы роскоши обслуживаются за государственный счет, то расходы по обслуживанию могут быть приравнены к убыткам государственных предприятий. Если расходы по обслуживанию составляют постоянную долю средств, приходящихся на такие потребительские товары, а объем этих товаров возрастает быстрее производства, то через какое-то время общие темпы экономического роста снизятся, если основной капитал не будет расти.

Вооружившись этой простой схемой, мы можем теперь перейти к рассмотрению общих проблем, связанных с клановостью. Возможно, основной вопрос заключается в том, каковы проявления клановости. Речь может идти об освобождении от уплаты налогов или прямом предоставлении потребительских товаров индивидам или группам, которым оказывается покровительство. В этом случае последствия клановости для распределения ресурсов и роста ничем не отличаются от последствий действия любого другого налога для финансирования правительственного потребления или субсидий некоторым направлениям частной экономической деятельности. Последствия клановости немногим отличались бы, скажем, от последствий субсидирования покупки удобрений или кормов.

Но предположим, что клановость заключается в оказании покровительства некоторым индивидам или группам при вступлении в экономическую деятельность. Именно эта форма клановости наиболее четко проявилась в Восточной Азии. В странах, проводящих политику замещения импорта, такое покровительство осуществляется через предоставление разрешений на импорт для капитала или импорт промежуточной продукции. Поскольку курс иностранной валюты завышен, она нормируется, и так как импорт большинства конкурирующих товаров весьма ограничен, то монопольная прибыль связана с предоставлением этих разрешений. Поэтому клановость может существовать при режиме торговли и связанных с ним разрешениях на импорт. Деятельность, которая приносит выгоду частным лицам (благодаря монопольному положению), невыгодна обществу.

Однако для стран, которые придерживаются торговых стратегий, ориентированных вовне, покровительство может и не выражаться в привилегиях, связанных с режимом импорта. В этом случае создается обстановка, при которой реальная норма прибыли на инвестированный капитал высока, а финансирование доступно сторонам, которым оказывается покровительство, по процентной ставке ниже рыночной (т. е. через расширение внутреннего кредита для направлений деятельности или индивидов и групп, которым оказывается покровительство).

Админ

29.05.2007, 14:19

Роль внутреннего кредита в клановости

Поскольку в большинстве развивающихся стран темпы инфляции относительно высоки, верхний предел по процентным ставкам оказывает большое влияние на крупные субсидии, особенно при высокой реальной норме прибыли на инвестированный капитал. В отсутствие правильно функционирующих рынков ссудного капитала значительная часть новых инвестиций была связана с внутренней кредитной экспансией. При избыточном спросе правительство может предоставлять внутренние кредиты и, следовательно, ресурсы заемщикам, которым оказывается покровительство.

Чтобы показать относительные размеры и важность использования внутреннего кредита, в табл. 1 приведены некоторые данные для Кореи в течение периода быстрого роста конца 1960-х гг. Как можно увидеть, внутренний кредит сопоставим по величине с валовым накоплением капитала внутри страны, хотя внутренний кредит рос медленнее по сравнению с ростом прибыли компаний частного сектора. Ссудный процент в банке в конце 1960-х гг. составлял примерно 14% и упал до однозначных чисел в начале 1970-х гг. Напротив, ссудный процент на неорганизованном рынке, где большинство корейских фирм брали в долг средства сверх тех, что они могли взять через банки, составлял почти 50% в 1968 г. и только к 1972 г. упал до 25%, поскольку выросли внутренние темпы инфляции цен на средства производства. Если считать элемент субсидий во внутреннем кредите для частного сектора равным разнице между ссудным процентом на неорганизованном рынке и ссудным процентом в банке, субсидии составляли от 7,5 до 10,8% ВВП за период с 1968 по 1972 г. Очевидно, что они имели очень большое значение, так как значительная доля внутреннего кредита направлялась в ориентированную на экспорт отечественную обрабатывающую промышленность, которая сама по себе составляла в то время относительно небольшой процент ВВП.

http://img528.imageshack.us/img528/6752/111xd3.png

Админ

29.05.2007, 14:20

Но для нас важно, что внутренний кредит распределялся в соответствии с указаниями правительства. При высокой норме прибыли на инвестированный капитал доходы получателей кредитов были огромными. По оценкам Вонтака Хонга, в конце 1960-х гг. реальная норма прибыли на инвестированный в производство капитал составляла примерно 37%. Поскольку получить такую норму прибыли могли только те, кто имели доступ к внутреннему кредиту, возможности для извлечения прибыли у кланов были огромными. В следующем разделе статьи мы попытаемся объяснить, каким образом клановость и неправильное распределение ресурсов могли существовать одновременно с такой высокой реальной нормой прибыли.

Суть состоит в том, что покровительство представителям клана может оказываться через предоставление внутреннего кредита, когда этот кредит выделяется по ставке, которая значительно ниже рыночной. Если представители клана используют доходы для осуществления инвестиций, которые имеют высокую потенциальную норму прибыли, результирующее влияние выделения кредита заключается в простом получении ими дохода; на рост это никак не влияет. Но если некоторые (все?) представители клана осуществляют инвестиции в проекты, которые имеют более низкую, нежели достижимая, норму прибыли (либо потому, что правительственные чиновники пытаются выбирать победителей, либо потому, что представители клана оказываются менее компетентными предпринимателями, чем те, что появились бы в результате рыночных процессов), анализ можно проводить по той же схеме, что и для последствий низкой нормы прибыли государственных предприятий: сравнение средней нормы прибыли на капитал, инвестированный тогда, когда инвестиции направлялись представителям клана, с нормой прибыли, полученной за время эффективного распределения инвестиций, показывает, что в первом случае темпы роста неизбежно оказываются ниже, чем во втором.

Однако, если представители клана часть полученной ссуды используют на личные потребительские нужды или переводят на свои счета в швейцарском банке, анализ опять-таки может быть откорректирован. В частности, в той степени, в какой представители клана используют кредиты для потребления вместо инвестиций, результирующее влияние на рост можно считать равным инвестициям с нулевой нормой прибыли или долей инвестируемых средств, направленных на потребление. Если инвестиции в государственные предприятия дают положительную реальную норму прибыли, а представители клана просто направляют внутренний кредит на удовлетворение своих частных нужд, инвестиции в государственные предприятия могут быть сделаны выше, чтобы часть внутреннего кредита досталась представителям клана.

И, наконец, последний случай. Предположим, что представители клана инвестируют в убыточные предприятия, но, по каким-то причинам, власти отдают указание банкам, чтобы они пополняли счета этих представителей клана. В этом случае проценты по непогашенному банковскому кредиту считаются выплаченными и представителям клана просто предоставляются новые ссуды; непогашенные ссуды нигде не фиксируются. Если банки не предоставляют дополнительного кредита, представители клана не могут осуществлять инвестиции, поскольку никакой прибыли нет, а увеличивающийся внутренний кредит просто служит поддержанию их ликвидности.

При таких условиях средства, которые в иных обстоятельствах можно было бы направить на новые инвестиции, распределяются для покрытия убытков фирм представителей клана. На самом деле то, насколько такие постоянно пополняемые счета влияют на экономическую активность, зависит от учета. Если фирмы учитывают свои убытки и выплачивают проценты и накопленную задолженность, отрицательная норма прибыли представителей клана вычитается из ВВП. Если же фирмы не учитывают свои убытки и используют полученные ссуды для финансирования новых инвестиций, сбережения и инвестиции отразятся в росте ВВП, который, в свою очередь, завысит действительные объемы производства из-за неучтенных должным образом убытков.

Клановость в Восточной Азии

Для большей конкретности я рассматриваю Корею, хотя многие черты корейской экономики во время этапа ее стремительного развития разделяли Тайвань, Гонконг и Сингапур на ранних этапах своего развития. К тому же, быстрый рост начался только после того, как были проведены основные политические реформы.

Часто забывают, что в 1960 г. Южная Корея занимала первое место в мире по доле населения, занятого в сельском хозяйстве — 70%. Норма сбережений была близка к нулю (около 10% ВВП составляли инвестиции в виде иностранной помощи). По доходу на душу населения Корея занимала третье место с конца среди азиатских стран; темпы инфляции в середине 1950-х гг. были самыми высокими в мире. Страна имела режим множественных валютных курсов и весьма ограничительную систему лицензирования импорта, страдавшую от острой нехватки иностранной валюты. Государственные предприятия создавались по многим направлениям экономической деятельности, а правительство пыталось установить контроль над экономической деятельностью в частной сфере.

Перечень изъянов южнокорейской экономики того времени занял бы несколько страниц даже при таком общем описании. Но для нас важны следующие статистические показатели: экспорт в 1960-х гг. составлял примерно 3% от ВВП (88% экспорта создавалось в результате производственной деятельности по профилю отрасли). Таким образом, экономическая норма прибыли при выделении дополнительных ресурсов отраслям, работающим на экспорт, была высокой, а отраслям, работающим на замещение импорта, — низкой или отрицательной. Это подкреплялось низкими реальными темпами роста ВВП: он составлял в среднем менее 5% (при темпах прироста населения почти в 3%) после окончания корейской войны и до 1960 г., т. е. именно тогда, когда реальная норма прибыли должна была быть высокой, учитывая возможности послевоенной реконструкции.

В период с 1960 по 1963 г. экономическая политика претерпела радикальные изменения. Руководство страны признало, что Корея не сможет добиться роста, если ей не удастся получить больше иностранной валюты, и что зарубежная помощь не в состоянии удовлетворить потребность в иностранной валюте. Произошло полное изменение экономических стимулов. Валютный курс стал более реалистичным. Количественные ограничения на импорт были значительно сокращены или вовсе устранены в том, что касалось импорта сырья, промежуточной продукции и капитального оборудования. Налоговая политика подверглась реформированию, а правительственные расходы были пересмотрены таким образом, что дефицит бюджета был фактически ликвидирован. Ограничительное трудовое законодательство было отменено и последующий рост реальной заработной платы составил 8% в год в период с 1964 по 1992 г., причем учтенный уровень безработицы резко сократился с 25% в 1960 г. до 4% в 1964 г.).

Основное внимание стало уделяться достижению экономического роста посредством экспорта. Хотя высокопоставленные чиновники (по крайней мере в 1960-х гг.) не проводили различия между отдельными видами деятельности (в смысле предпочтения экспорта определенного вида товаров или услуг перед другим – ко всей деятельности по получению иностранной валюты отношение было одинаковым), можно сказать, что они считали экспорт основой экономического роста. Экспортерам отдавался приоритет в предоставлении кредитов (которые, как уже отмечалось, были весьма значительными); была расширена и усовершенствована инфраструктура, поддерживающая производителей. Когда у экспортера возникали трудности при выполнении заказа, у него почти всегда была возможность напрямую обратиться к президенту.

У этой истории есть множество интересных аспектов. Но для нас важны следующие. Во-первых, с 1960 г. появились широкие возможности для весьма выгодных инвестиций в экспортной деятельности с учетом перекосов в экономике, которые ранее препятствовали ей, и стимулов, которые затем были созданы. Поскольку новые инвестиции стимулировали эту новую прибыльную деятельность, режим распределения кредитов, при котором все кредиты шли на расширение мощностей в этих областях деятельности, вряд ли привел бы к серьезным ошибкам при распределении новых кредитов. Кроме того, поначалу в экспортной деятельности имелось настолько много возможностей для извлечения прибыли, что, вероятно, не было большой разницы в том, кому отдавалось предпочтение на самом деле. И навыки предпринимателей, занимавшихся этой деятельностью, также имели второстепенное значение.

Поэтому вполне вероятно, что в первые годы стремительного развития корейской экономики, которое началось после принятия стратегии, ориентированной на увеличение экспорта, распределение кредитов происходило таким образом, что его результаты не сильно отличались от эффективного рыночного распределения. Итоговые темпы роста экспорта — рост прибыли от экспорта в 1963—1973 гг. составлял в среднем 40% в год — и увеличение доли «торгуемых» (tradables) товаров (и в экспорте, и в импорте) в ВВП с 3 и 13% до 30% и более к 1980-м гг. свидетельствуют об этом.

Здесь стоит остановиться на реальной норме прибыли в Южной Корее в масштабах экономики и обрабатывающей промышленности. Реальная норма прибыли в масштабах экономики, составлявшая примерно 60% в 1970 г., упала к 1980 г. до 20% и оставалась на том же уровне до 1990 г. Норма прибыли в обрабатывающей промышленности в 1970-х гг. была ниже нормы прибыли в масштабах экономики, но к концу 1970-х гг. реальные показатели сблизились. В 1990-х гг. эти показатели упали. К этому времени началась либерализация банковской системы и произошло повышение номинальных и реальных процентных ставок, но внутренний кредит по-прежнему обеспечивал значительную часть прироста основного капитала.

Теперь рассмотрим роль внутреннего кредита. Поскольку скрытые субсидии производителям были значительными по отношению к ВВП и инвестициям в 1960-х гг., они субсидировали инвестиции с высокой нормой прибыли. Естественно, в бедной стране новые фирмы, занимавшиеся экспортом, получали значительно меньшие кредиты. Но реальная норма прибыли была высокой и распределение внутреннего кредита не вызывало серьезных проблем.

Однако со временем элемент субсидий в предоставлении внутреннего кредита уменьшился, поскольку началась либерализация финансовой системы (табл. 2). Сравнивая данные табл. 2 с данными табл. 1, можно увидеть, что элемент субсидий во внутреннем кредите резко сократился. Более того, внутренняя кредитная экспансия в процентах от ВВП — слишком значительная, чтобы быть жизнеспособной при фактически фиксированном номинальном валютном курсе – также сократилась.

В то же время фирмы, которым оказывалось покровительство в 1960-х гг., стали занимать важное место в корейской экономике, а собственники этих фирм стали участвовать в финансировании политических лидеров. Кроме того, их предприятия обеспечивали значительную долю ВВП и занятости; привилегированный доступ к кредиту позволил им расширяться, а распределение кредита в пользу этих фирм явно представляло собой существенное препятствие для выхода на рынок и расширения небольших фирм.

Админ

29.05.2007, 14:21

http://img528.imageshack.us/img528/3443/112dr3.png

По этим и, вероятно, по некоторым другим причинам клановость сохранилась в форме покровительства крупным фирмам. И хотя ее оправданием в 1960-х — начале 1970-х гг. служила высокая реальная норма прибыли, в зрелой корейской экономике такое оправдание было уже неприемлемо. На вопрос о том, почему произошло падение реальной нормы прибыли — из-за повышения отношения капитал — труд и снижения нормы прибыли, из-за неспособности собственников чеболов управлять фирмами так, чтобы получать большую прибыль в 1990-х гг., или из-за того, что собственники чеболов использовали внутренние кредиты не для развития своих предприятий, а для поддержания или увеличения расходов на потребление, причем цифры инвестиций были завышены (о чем может свидетельствовать рост непогашенных ссуд), — ответить вряд ли удастся.

Кроме того, поскольку существовали другие направления экономической деятельности, заслуживающие кредитования и способные получить более высокую реальную норму прибыли, чем фирмы, которым оказывалось покровительство, экономические последствия целенаправленного кредитования оставались одними и теми же, независимо от того, какое из объяснений верно. Покровительство чеболам в Корее (и существование кланов с несоразмерными инвестиционными схемами или высоким уровнем потребления в других восточноазиатских странах) привело к снижению нормы прибыли. Поскольку видимая реальная норма прибыли упала, а реальная процентная ставка по банковским кредитам выросла, степень субсидий в процентах от ВВП заметно сократилась (см. табл. 2), а так как чеболы составляли значительную долю корейской экономики, процент скрытых субсидий упал еще ниже.

Админ

29.05.2007, 14:21

Выводы

Имеются любопытные параллели между клановым капитализмом и государственными предприятиями. У государственных предприятий низкая реальная норма прибыли и убытки возникают по ряду политических причин: вследствие желания властей увеличить занятость, несмотря на отсутствие производственных возможностей; из-за неразумного размещения предприятий в регионах, которым оказывается покровительство, несмотря на рост издержек; из-за назначения управленцев, компетентных в политической, а не экономической области; из-за неспособности закрыть нерентабельные предприятия, а также вследствие мягких бюджетных ограничений.

В случае кланового капитализма собственники компаний получают кредит и могут расширяться, потому что их размеры составляют политический актив (они слишком велики, чтобы потерпеть провал). Компании могут располагаться в столице страны, чтобы быть ближе к тем, на кого они хотят влиять. Поскольку собственники получают субсидированный кредит независимо от предполагаемой реальной нормы прибыли, кланы могут сохраняться в бизнесе даже тогда, когда их деятельность перестает приносить прибыль.

Есть и еще одно сходство: в случае государственных предприятий убытки обычно покрываются перечислениями из бюджета центрального правительства, которые увеличивают дефицит бюджета. В случае клановости внутренняя кредитная экспансия обеспечивается притоком капитала; приток капитала привлекателен для иностранцев из-за стремления правительства поддерживать валютный курс. По сути, рост условных обязательств банковской системы соответствует в клановом капитализме дефициту бюджета в случае государственных предприятий.

Нет никаких сомнений в том, что залогом быстрого экономического роста служит исправление недостатков финансовой системы. К тому же, когда международные рынки ссудного капитала узнают о новых рынках, выбора в том, что касается режима валютных курсов, становится все меньше и меньше; жизнеспособными кажутся только плавающие курсы и, возможно, система валютного совета. В будущем экономике будет гораздо труднее привлечь капитал при помощи фиксации номинального обменного курса и внутренней кредитной экспансии.

Но это не значит, что экономический рост 1960-х — начала 1970-х гг. не был впечатляющим. У государственного и частного секторов появились возможности для получения огромной прибыли, и ими нельзя было не воспользоваться, о чем свидетельствует последующий быстрый рост. Слабая развитость финансовой системы и изъяны в критериях выделения кредитов, конечно, вели к определенным ошибкам при предоставлении ссудного капитала, хотя такие ошибки могут совершать и банкиры. Но поскольку возможности для получения прибыли были уже использованы, а экономика развивалась своим чередом, вероятность неразумного распределения инвестируемых средств возрастала.

Падение реальной нормы прибыли и сокращение скрытых субсидий во внутреннем кредитовании привели к тому, что изъяны финансовой системы и преданность клану или чеболу стали обходиться все дороже. Какими бы ни были проблемы кланового капитализма и государственных предприятий, представляется очевидным, что к удовлетворительным долгосрочным экономическим показателям вернуться можно будет только тогда, когда будут найдены средства для разумного и прозрачного распределения ресурсов.

Перевод с английского Артема Смирнова

Админ

29.05.2007, 14:21

РЕАЛЬНОСТЬ: БОЛЕЗНЬ ТА ЖЕ, СИМПТОМЫ - ДРУГИЕ
--------------------------------------------------------------------------------

(Как реально отреагировала экономика на экономическую политику последних шести месяцев и есть ли признаки будущего улучшения?)
В результате шагов, предпринятых правительством за последние полгода, в экономике сложилась парадоксальная на первый взгляд диспропорция. При сокращении конечного спроса наполовину (падение розничного товарооборота на 50% в I кв. 1992 г. по сравнению с соответствующим периодом прошлого года) производство сократилось всего на 13%. Как это могло произойти? Почему сигнал резкого сокращения конечного спроса не прошел по экономике, по всем технологическим цепочкам? Где он "завяз"?
Продукция была произведена, но спроса на нее нет - каким же образом удалось почти сохранить уровень производства от естественного резкого падения? Инфляционный "навес" был почти ликвидирован резким скачком цен и "излишков" денег у предприятий не было. Традиционные источники платежных средств - бюджетный дефицит и кредитная экспансия - контролировались безусловно жестче чем ранее и за их счет эта продукция не могла быть оплачена.

Платежный кризис
Своеобразным амортизатором стали массовые неплатежи предприятий. Продукция была произведена и даже поставлена, но не оплачена. Объем просроченных платежей предприятий (в расчетах между собой, с банками и бюджетом) за три месяца вырос на 746,3 млрд.руб. или в 23 (!) раза. Эта колоссальная сумма - если ее сравнить с объемом промышленного производства за квартал - означает, что более трети (37,4%) промышленной продукции было не оплачено поставщиками. Неплатежи, начавшись с экономически наиболее слабых предприятий (потенциальных банкротов), нарастали как снежный ком, охватывая и вполне рентабельные. Они захватили банковскую сферу (невозвращение кредитов), и сегодня все больше банков сводят балансы с убытками. Для недопущения банкротства банков и банковской паники Центральный банк России принял решение об автоматическом кредитовании дебетовых сальдо (убытков) банков. Проблема неплатежей стала проблемой Nо 1 в производственной сфере. Предприятия сейчас требуют не дотаций из бюджета, а ее разрешения. Ясно, что эта тенденция временная и продолжаться она долго не может - это иррациональная экономика.
Причиной платежного кризиса является сохранение убыточных и неэффективных предприятий и выпуск ненужной в новых условиях продукции. Проведение политики финансовой стабилизации совместно с недопущением банкротств (отсутствует даже законодательство о банкротстве) означает, что идет борьба не с болезнью - неэффективностью экономики - а с ее симптомами в финансовой сфере (дотации предприятиям из бюджета, дотации к ценам и т.п.). Удалось добиться только того, что проблема из сферы государственных финансов перешла в сферу платежной дисциплины, но не получила никакого разрешения. Лишний раз на практике пришлось убедиться, что финансовая стабилизация без структурной перестройки экономики не имеет перспектив.

Способ борьбы с проблемой неплатежей выбран самый неоригинальный - увеличение кредитной экспансии Центрального банка России на 200 млрд.руб. Очень сомнительно, что эти средства предприятия будут использовать на погашение старых долгов. Ведь ЦБР практически не в состоянии проконтролировать их использование. Есть риск, что эти средства станут допингом для экономики и, не разрешив текущей проблемы неплатежей, вызовут нарастание инфляции и новый виток платежного кризиса.

Второй метод преодоления платежного кризиса, появившийся "снизу" и имеющий шансы получить распространение - введение вексельного обращения. Соответствующий закон уже принят Верховным Советом России и принципиальных препятствий нет. Вексельное обращение, вводимое в таких условиях (как способ погашения неплатежей и своеобразного проведения "взаимозачета"), способно увеличить количество платежных средств в экономике и частично облегчить проблему неплатежей. Однако резкое расширение вексельного обращения несомненно будет иметь инфляционный характер, также как и кредиты ЦБР.

Сегодняшнюю остроту платежного кризиса могло бы притупить и проведение взаимного зачета неплатежей. Технически это возможно, но осложняется многочисленностью коммерческих банков и необходимостью предоставления специальных кредитов, проследить за использованием которых непросто.

Радикальным методом разрешения платежного кризиса является только целенаправленная структурная и промышленная политика правительства, с помощью налоговых, таможенных и кредитных льгот стимулирующая выпуск конкурентноспособной продукции и беспощадно жесткая к производителям неконкурентноспособной. Такая политика могла бы реально заложить основы для будущего экономического роста. К сожалению, до сих пор промышленная политика правительства сводится исключительно к нарастанию эксклюзивных решений и льгот для отдельных регионов и предприятий.

На пороге гиперинфляции
Официальные данные о месячных индексах цен (500% в январе, 175% в феврале и 128% в марте на оптовом рынке; 345, 138 и 130% соответственно - индексы потребительских цен) по понятным причинам весьма оптимистичны и могут рассматриваться как минимальные. Индексы инфляции Госкомстат России не рассчитывает, но они близки к индексам потребительских цен с учетом "подавленной инфляции".
Как можно оценить экономическую ситуацию, при которой уже почти полгода месячные темпы инфляции измеряются двузначными числами?

В экономической литературе встречается понимание гиперинфляции как состояния экономики, при котором темпы роста цен превышают 50% в месяц на протяжении длительного отрезка времени - полугодия или более. Исходя из такого критерия в оценке нашей сегодняшней ситуации, можно утверждать - гиперинфляция пока еще не стала фактом. Но насколько оправданы надежды на приостановление роста цен в ближайшее время?

Увы, анализ показывает, что инфляционный потенциал в экономике России сегодня исключительно велик. Мы имеем дело практически со всеми видами инфляции, описываемыми экономической наукой.

Инфляция издержек. Ее развитие связано с рядом факторов. Во-первых, значительный рост конечных цен в январе 1992 года не мог не оказать влияния на цены на других рынках - рабочей силы, средств труда и т.д. В феврале рост доходов населения (146,3%) и оптовых цен (175%) заметно обогнал увеличение потребительских цен (138%). Таким образом, закладывается основа для нового повышения конечных цен, которое и началось со второй половины марта. Это типичная схема инфляции издержек - возвращение импульса роста издержек и цен в те отрасли, которые этот импульс задали, с постепенным затуханием.

В целом, в I квартале явно наметилась диспропорция: оптовые цены росли значительно быстрее, чем розничные. Если использовать индекс мартовских цен по отношению к декабрю - такое опережение (по официальной статистике) составило 2,2 раза. При этом, цены на топливно-энергетические ресурсы росли пока в полтора раза медленнее розничных цен. Это означает, что в сфере производства накопился огромный потенциал давления на розничные цены со стороны издержек и без повышения цен на энергоносители. Удержать этот потенциал крайне трудно.

Во-вторых, новый виток общего роста цен дает повышение цен на энергоносители. В конце апреля принято решение об увеличении предельных расценок на нефть и газ в 4,5 - 6,5 раз. Прогноз правительства о последующем общем повышении розничных цен на 50-75% чрезмерно оптимистичен - на деле можно ожидать 2,5-3-кратного удорожания всех товаров и услуг только по этой причине. При этом волна возросших цен докатится обратно до нефтедобывающей и газовой промышленности в течение полутора-двух месяцев. Это предопределит следующий этап повышения цен на их продукцию.

В силу того, что энергопотребление существенно варьируется по отраслям и регионам, одним из первых последствий либерализации цен на нефть станет значительное нарушение сложившейся отраслевой и региональной дифференциации цен и доходов, что само по себе является мощным источником дальнейшего роста цен, инициируемого процессом выравнивания указанных диспропорций.

Установка правительства на максимальное сближение внутренних цен на нефть с мировыми не учитывает, что у нас совсем иная структура экономики, другой, более энергоемкий и материалоемкий национальный доход. Из этого следует, что последствия удорожания энергоносителей в нашей ситуации не ограничатся только скачком цен, а скажутся и на объемах производства, и на структуре потребления.

Наконец, значительное повышение минимального уровня оплаты труда и пенсий (с 342 до 800-900 руб./мес.) с мая, усиление забастовочного движения с требованиями о многократном увеличении зарплаты запускают классическую спираль "цены-доходы", сдерживаемую пока только дефицитом наличных денег. Пока нет индексации, эта спираль не раскручивается автоматически. Но очевидно, что придется идти на дальнейшие уступки социальному давлению. Видимо, удастся сохранить дискретность раскручивания этой спирали, однако, это может не сказаться на ее "скорости". Более того, именно отсутствие здесь определенной контролируемой формы движения (индексации), может привести к эскалации социальных требований.

Переход к единому курсу рубля. Ликвидация льготных обменных курсов приведет с одной стороны к резкому увеличению предложения на валютном рынке для коммерческих предприятий, с другой - к многократному возрастанию издержек для предприятий-традиционных потребителей централизованного импорта (сейчас они покупают сырье и готовую продукцию по курсу 5,4 руб./долл.).

В зависимости от решения правительства о формах прямого бюджетного субсидирования этих предприятий или отказе от этого субсидирования могут быть различные последствия для свободного курса рубля, силы инфляционного давления издержек на рынки отдельных товаров, а также банкротств и безработицы. Прямое субсидирование предприятий-потребителей централизованного импорта будет непосильной нагрузкой на бюджет. Скорее всего, будет избран путь частичной бюджетной компенсации, что приведет к возрастанию давления на цены со стороны издержек.

Инфляция спроса. До тех пор, пока сохраняется значительный бюджетный дефицит и чрезмерная кредитная эмиссия - существует основа для роста цен. Выше было показано, что полностью перекрыть этот источник инфляции пока не удалось.

В условиях дефицитного бюджета любые решения о дополнительных государственных расходах потенциально инфляционны, особенно когда дефицит покрывается - как в нашем случае - почти исключительно за счет эмиссии.

Все большее расхождение внутренней экономической политики стран СНГ, а также их стремление к выпуску собственных валют, по-видимому, интенсифицирует процесс притока рублевой массы в Россию.

Усиливается инфляция налогов. Сегодня уже достаточно очевидно, что конечная цена сейчас завышается не только исходя из инфляционных ожиданий; расчетная сумма налоговых отчислений фактически учитывается в цене в качестве издержек. Ситуация во многом осложняется тем обстоятельством, что снижение налоговых ставок затруднено критическим состоянием российского бюджета.

Наконец, как свидетельствует мировой опыт, процесс выравнивания ценовых соотношений неизбежно сопровождается дальнейшим ростом общего уровня цен.

Итак, в экономике накоплен колоссальный инфляционный потенциал, который вовсе не ликвидирован вместе со снятием "денежного навеса" и должен разрядиться в ближайшие месяцы. Наличноденежный и платежный кризисы пока его сдерживают, однако в среднесрочной перспективе это слишком слабая преграда на пути реализации инфляционного потенциала.

По-видимому, инфляция протекает у нас по особой схеме: резкие скачки цен, перемежаемые периодами относительного замедления инфляции.

Помимо чисто количественных оценок, существуют и важные качественные признаки инфляционного состояния экономики - и мы их видим сегодня.

Устойчивые инфляционные ожидания. Население СССР стало отвыкать от привычного стереотипа неизменных цен с 1987 г., когда впервые начались разговоры о целесообразности пересмотра системы государственных розничных цен в сторону их повышения. За последние два года население пережило четыре периода паники - май 1990 г. (заявление премьера СССР Н.Рыжкова о реформе цен); январь 1991 г. (обмен крупных купюр); I квартал 1991 г. в целом (ожидание реформы цен); ноябрь-декабрь 1991 г. (заявление Президента России о либерализации цен), а также постоянные заявления новых руководителей России о том, что "рубль утратил смысл", "денежная реформа неизбежна", "с помощью инфляции мы стабилизируем экономику", "все равно уже все развалилось" и т.п. В результате стереотип доверия к национальной валюте - рублю - был потерян даже самыми упрямыми.

Резкий скачок курса доллара при объявлении реформ Президентом России Б.Ельциным в октябре 1991 г. - несомненный признак панического спроса на стабильную иностранную валюту. Потребительский ажиотаж широких слоев населения в ожидании скачка цен, обещанного через два месяца, тоже очевиден. Эти стереотипы поведения не были сломлены реформой уже потому, что инфляцию остановить так и не удалось. Достаточно устойчивые и имеющие широкое распространение стереотипы бегства от рубля - это реальность.

Пока эти стереотипы распространяются на текущие доходы, в I квартале отмечается даже рост сбережений населения в Сбербанке (правда только абсолютный, а не относительный). Но этот рост можно объяснить всплеском слухов о денежной реформе, а также переводом в Россию рублевых сбережений из других республик (как из-за относительно меньшей остроты наличноденежного кризиса в России, так в связи с планами введения национальных валют). Кроме того, наблюдается тревожная тенденция сокращения прироста вкладов населения от месяца к месяцу. Если она не изменится, то чистый отток сбережений населения станет реальностью (в ряде регионов это уже происходит) и поставит серьезные проблемы перед Сбербанком и бюджетом, который использует основную массу его ресурсов.

Население оценивает любую сумму денег в относительно стабильной иностранной валюте, цены товаров и услуг могут выражаться в этой валюте. Пока иностранной валюты сравнительно мало в внутреннем денежном обращении России для формирования такого стереотипа. Но это несомненно происходит в столицах, прежде всего в Москве. Цены на многие товары внутреннего производства, не имеющие шансов быть проданными за границу (отечественная радиотехника, рынок купли-продажи и аренды квартир, многие виды продовольствия и т.д.), отчетливо ориентируются на долларовое выражение - либо напрямую, либо путем увязки с динамикой наличноденежного курса доллара. Круг таких товаров достаточно велик.

Изменение структуры кредитного рынка. Резко снизился объем долгосрочных инвестиционных кредитов (более года). Средний срок кредитования сегодня составляет 2-3 месяца.

Можно продолжать этот перечень. Но и сказанного достаточно, чтобы осознать: Россия находится на пороге гиперинфляции.

Более того - дверь открыта и нас неуклонно тянет именно в этом направлении.

При сдерживании инфляции спроса, давление инфляции издержек по всем направлениям будет резко нарастать - и это давление скорее усиливается, чем ослабевает по сравнению с началом года.

Принимая во внимание политические реалии нашей страны, вывод о том, что угроза гиперинфляции миновала, как минимум, слишком оптимистичен. Скорее наоборот, гиперинфляция становится почти неотвратимой.

Спад производства
Резкое усиление инфляции с быстрым и неконтролируемым ростом цен, либо обвального характера спад производства, сопровождающийся массовой безработицей - такова "альтернатива", в которую на сегодняшний день завело своими действиями себя и нас правительство.
Экономика СССР столкнулась с глубоким спадом производства уже в 1991г. (ВНП сократился на 17%, промышленное производство - на 8%). Основными причинами кризиса стали структурная несбалансированность экономики, резкое сокращение инвестиций начиная с 1990 г.; но немаловажную роль сыграло уменьшение импорта (почти вдвое в 1991г.), разрыв традиционных связей со странами Восточной Европы.

В январе-марте 1992 г. спад заметно усилился: промышленное производство составило лишь 87% к уровню соответствующего периода прошлого года, среднесуточный же выпуск продукции сократился на 15%. По-видимому, в действие вступили новые факторы. Это прежде всего резкое сокращение межреспубликанских поставок, нарушающее традиционные кооперационные связи и финансовая политика, направленная на ограничение спроса.

Типична реакция производителей, большинство из которых - монополисты, на ограниченность спроса на их продукцию: они не стремятся снизить издержки и цены на свою продукцию, а, напротив, сокращают производство. У подобной реакции есть две альтернативы: снижать издержки, что во многих случаях связано с крупными дополнительными инвестициями, а значит сейчас не представляется возможным; либо реорганизация монополий. Причем у последнего варианта есть, в свою очередь, две возможности: 1) привлечь дополнительные инвестиции для "разукрупнения технологических монополий" (но этим средствам взяться пока неоткуда) или 2) дать этим монополиям умереть, чтобы на их основе когда-нибудь в будущем создать что-либо совершенно новое (но не ясно согласится ли на такую неопределенность занятое население и какое мнение оно сформирует о политике правительства).

Отчетливо обозначилось несколько "кризисных точек". Это отрасли с традиционно высоким спросом на централизованные инвестиции (топливно-энергетический комплекс, металлургия, химия, нефтепереработка, строительный комплекс), отрасли, в большей своей части зависящие от государственных закупок (в первую очередь оборонная промышленность), а также широкий сектор отраслей, зависимых от импорта материалов и комплектующих, в числе которых отрасли, производящие продовольственные и иные потребительские товары.

Финансовая политика последних месяцев, направленная на ограничение конечного спроса, усилила спад в потребительском секторе экономики.

Производство мяса в Российской Федерации снизилось в январе-марте более чем на 25%, цельномолочной продукции - на 45%, круп - на 35%. В целом же выпуск продовольственных товаров сократился на 28%. За весь прошлый год сокращение выпуска продуктов было в несколько раз меньшим.

В первые два месяца после "отпуска цен" резко ускорилось падение производства и непродовольственных товаров: обуви - на 21%, тканей - на 11%, телевизоров - на 28%, холодильников - на 15%. Тем самым сужаются возможности потребления и в будущем.

Кризисная ситуация в черной металлургии выражается в сокращении выпуска готового проката за два месяца на 23%, стальных труб - на 29%. Нехватка металлопроката сказывается на машиностроении, где производство многих видов продукции упало сразу на 20-40%.

Наконец, продолжается падение добычи нефти (среднесуточная добыча сократилась на 14% по сравнению с мартом 1991г.).

Эти данные опровергают утверждения о благотворном влиянии спада на нашу экономику через ликвидацию неэффективных и явно избыточных производств. Спад объемов производства в первую очередь и в наибольшей мере сказывается на легкой и пищевой промышленности, жилищном строительстве - т.е. тех отраслях, которые и без того не могли удовлетворить даже минимальные потребности населения. В то же время не происходит закрытия предприятий базовых отраслей, гипертрофированное развитие которых очевидно. Спад приобретает неуправляемый характер.

Отсутствие банкротств позволяет утверждать, ЧТО "НИЖНЯЯ ТОЧКА" ЭКОНОМИЧЕСКОГО КРИЗИСА ЕЩЕ ВПЕРЕДИ. Усиление спада будет связано с повышением цен на энергоносители, необходимостью санации части неплатежеспособных предприятий и продолжением курса на "открытие экономики". Предвестником нового резкого падения производства являются участившиеся остановки предприятий из-за нехватки сырья и комплектующих, намерения высвободить в ближайшие три месяца более полумиллиона занятых с промышленных предприятий, вынужденные отпуска рабочих без сохранения содержания.

В то же время, ряд тенденций, ставших устойчивыми, крайне затруднят последующий экономический рост.

Во-первых, продолжающееся уже третий год сокращение общего объема инвестиций приобрело обвальный характер - в I квартале 1992 года оно составило 44% к уровню прошлого года. В условиях крайней изношенности основных фондов и необходимости крупных капиталовложений просто для поддержания производства ряда отраслей (ТЭК, черная металлургия и др.) следствием инвестиционного голода станет дополнительное падение производства.

Во-вторых, к нехватке внутренних инвестиций и сохраняющемуся недоверию иностранных инвесторов в последние месяцы добавился массовый отток капиталов из России.

В-третьих, сформировавшиеся инфляционные ожидания и общая нестабильность социально-экономической ситуации ограничивают решения большинства хозяйствующих субъектов только текущим потреблением.

В-четвертых, тенденция к дезинтеграции и формированию региональных рынков затрудняет аккумулирование крупных финансовых ресурсов на цели технического перевооружения производства.

Порочность нынешней схемы структурной политики (официально так и не провозглашенной, но просматривающейся в действиях правительства) заключается в ограничении опоры всей структуры экономики почти исключительно на внутренний конечный спрос (с поправкой на платежный кризис!). Акцент ставится на индивидуальное выживание конкурентоспособных отраслей при отсутствии рыночных механизмов перераспределения ресурсов между отраслями.

Учитывая, что генератором инфляции в нашей экономике является серьезнейшая искаженность ее структуры, а вовсе не поверхностные проявления, которые сегодня являются объектом главной "заботы", процессы, инициированные российским Правительством за последние шесть месяцев, будут лежать в основе сокращения конечного спроса и потребления, а также резкого уменьшения предложения. Наиболее болезненным будет углубление инвестиционного кризиса, разрушение накопленного потенциала роста и нарастание неравномерности в спаде производства по секторам экономики (энергопроизводящих отраслях, инвестиционной сфере, в отраслях потребительского комплекса и сельском хозяйстве). Стагфляция, являясь, по-существу безвыходной экономической ловушкой, относительно быстро может привести к попыткам выйти из положения внеэкономическими методами, которые, хотя и могут быть политически опасными, но результата не дадут.

Некоторые выводы
Таким образом, анализ хода экономической реформы (по итогам апреля 1992 г.) позволяет заключить, что несмотря на оптимистичные заявления российского правительства, ни одна из сформулированных им целей не достигнута.
Однако, есть еще один, не менее важный вопрос, на который необходимо дать ответ: а насколько правильно изначально определен сам тип экономической реформы, ее курс, которому следует правительство? Об этом заставляет задуматься не только состояние реформируемой российской экономики, но и ход экономической реформы в Польше (на успехи которой столь часто ссылалось правительство).

В нашем случае в основу курса положена неолиберально - монетаристская доктрина, во многом полагающаяся на силы саморегулирования рыночной экономики. Как и у многих других экономических концепций, у нее есть свои теоретические допущения, свои слабые и сильные места. Но есть одно чрезвычайно важное обстоятельство, которое ставит под вопрос эффективность прямого использования рецептов неолиберальной школы экономической мысли при реформировании "постплановой" экономики. Эта концепция изначально предполагает наличие функционирующего рыночного хозяйства, его существование "де-факто" с минимально необходимыми атрибутами: на микроуровне предполагается, что существуют конкурентные рынки потребительских благ и факторов производства; на макроуровне должна быть хотя-бы относительная сбалансированность различных секторов экономики; на институциональном уровне предполагается наличие частных собственников, действующей правовой системы.

Эта рыночная экономика тоже вполне может находиться в кризисе и тогда для его преодоления с большим или меньшим успехом могут быть применимы неолиберальные рецепты.

Особенности же экономик стран бывшего социалистического лагеря таковы, что стандартные монетаристские приемы дают здесь иные результаты, чем в развитом рыночном хозяйстве, где, к слову сказать, монетаризм сосуществует с другими не менее влиятельными теориями, определяющими практический курс политиков в экономической сфере.

В этой связи определенный интерес представляет тот кризис, который переживает в настоящее время Польша. В ходе осуществления в этой стране классической (по своему содержанию) стабилизационной программы предполагалось, что рестрикция совокупного спроса путем проведения жесткой кредитно-денежной и бюджетной политики с одной стороны, вынудит производителей снижать цены, а с другой - через свертывание неэффективных производств - даст толчок структурным изменениям в промышленности в пользу передовых конкурентоспособных производств. Однако результат оказался иным: в неконкурентной, чрезмерно монополизированной экономике резкое ограничение спроса привело к обвальному (свыше 40%) спаду производства при сохранении высоких цен. При этом спад мог бы быть еще большим, если бы польское правительство заняло жесткую позицию по отношению к растущим неплатежам предприятий.

У нас этап возможной быстрой и относительно безболезненной стабилизации (когда ресурсы для ее осуществления были значительные, да и дефицит бюджета и инфляция были существенно меньше) был пройден во втором полугодии 1990 года. Финансовая же стабилизация в нынешних условиях может быть лишь временным состоянием, к тому же достигаемое очень большой ценой - резким снижением жизненного уровня и падением производства, которое носит отнюдь не только структурный характер. Но именно эти два фактора - в своем сочетании - и выступают в качестве важнейших предпосылок, которые в короткий срок способствуют воспроизведению несбалансированности. Поэтому экономическая политика должна быть переориентирована на финансовую стабилизацию в долгосрочном аспекте.

Форсированный переход к "игре по рыночным правилам еще до начала самой игры" (например, либерализация цен без антимонопольной политики) в нерыночной по своей сути экономике ведет не к ускоренной трансформации последней в жизнеспособную рыночную экономику, а к ее разрушению, включая те немногие сферы, которые могли бы составить каркас будущего эффективного рыночного хозяйства. "Лекарство хуже болезни" тогда, когда оно от другой болезни.
http://www.yabloko.ru/Publ/Diagnos/diag-2.htm

Админ

29.05.2007, 14:25

Что нужно, чтобы остановить процесс инфляции и обеспечить рост инвестиций в Российской экономике?

Анализируя предпринимаемые меры и опираясь на мировой опыт, мы предлагаем шесть направлений, которые помогли бы в ближайшее время преодолеть высокую инфляцию (кризис неплатежей) и стабилизировать экономику.

Обуздать неограниченный рост цен.
Для этого необходимо соглашение между правительством, предпринимателями, парламентом и профсоюзами об ограничении роста цен, естественных монополий, создание условий здоровой конкуренции и применение антимонопольных мер. Указами президента эту проблему решить нельзя. В процессе переговоров за “круглым столом” нужно заключить соглашения, которые обуздали бы цены, особенно на предметы первой необходимости.

Остановить падение производства, стимулировать инвестиции, т.е. содействовать созданию реальной товарно-денежной базы.
Предприниматели должны быть заинтересованы в извлечении прибыли за счет увеличения товарооборота и снижения себестоимости продукции, а не за счет роста цен. Государство должно разработать серию мер (включая и субсидии), способных поддержать как процесс денежных накоплений у предпринимателей, так и платежеспособный спрос населения. Нужно, наконец, осознать, что основные причины инфляции не в избытке денежной массы, а в монополизации процесса реализации товарной продукции. Монополизация позволяет не столько производителям, сколько коррумпированным структурам в сфере распределения и обращения безудержно вздувать цены, сохраняя дефицит товаров.

Изменить структуру производственных фондов в целях расширения производства товаров народного потребления,
т.е. создать условия перелива капитала из первого во второе подразделение общественного производства. У нас не более 1/3 основных фондов связаны с производством товаров, удовлетворяющих человека. Это крайне мало и не идет ни в какое сравнение со структурой фондов во всем цивилизованном мире. Осуществляется перелив капитала с помощью самофинансирования и ссудного капитала. Рынок ссудных капиталов предоставляет денежные средства за счет аккумуляции их в кредитных звеньях и на фондовой бирже - вторичном рынке ценных бумаг. Нельзя говорить о структурных сдвигах, не содействуя переливу капитала. Для этого, в свою очередь, надо восстанавливать аккумуляцию средств на рынке ссудных капиталов, в кредитной сфере, а также на вторичном рынке ценных бумаг - фондовой бирже. Роль государства здесь очень велика. Только на этой основе можно поднять производство. Если производство не поднять, не помочь процессу капиталовложений долгосрочными средствами, то о выходе из экономического кризиса не может быть и речи.

Направить кредитную экспансию банков на стимулирование инвестиций и экономического роста,
а не на покрытие дефицита государственного бюджета и наращивание нереализованных запасов товарной продукции. Кредитная экспансия такого рода не стимулирует производство, а создает дополнительный непроизводственный платежеспособный спрос, форсирующий инфляционный процесс со стороны денежной массы. Государству в доходной части своего бюджета нужно ориентироваться на такую налоговую политику, которая опиралась бы не на ставки налогов, а на массу прибыли, не на дополнительные виды доходов, а на рост производства товаров, прибылей и доходов населения.

Разработать меры против импортируемой инфляции.
В этих целях важно создать условия для перевода долларовых запасов в товары производственного назначения, которые, поступив в нашу страну, могли бы оживить инвестиционный и продовольственный процессы, пополнить товарный рынок.

Денежно-кредитная политика должна ориентироваться на закон
денежного обращения, обусловливающего соответствие и взаимосвязь всех компонентов рыночного механизма товарно-денежных отношений. В настоящее время еще есть возможность прекратить стагфляцию, т.е. инфляцию в сочетании с экономическим кризисом, и не допустить перерастания галопирующей инфляции в гиперинфляцию. Для этого необходимо существенно изменить экономическую политику правительства и опереться на требования объективных экономических законов.

http://www.bashedu.ru/konkurs/luzina/RUS/list5_2_3.htm

Админ

29.05.2007, 14:25

Кредитные риски в России увеличились

08.02.2006 15:41:00

Кредитные риски в России увеличились. Внезапный скачок объемов кредитных портфелей банков в прошлом году угрожает устойчивости российской банковской системы. Такой вывод следует из последнего отчета международного рейтингового агентства Fitch, опубликованного на этой неделе. По версии экспертов Fitch, ощутимым фактором риска является рост кредитных портфелей банков более чем на 15% в год. А за последний год, судя по исследованиям агентства, объем кредитов российских банков вырос в среднем на 19,7%. При этом так называемое «качество банковской системы» за этот срок не изменился, хотя, конечно же, изменились макроэкономические факторы. Причиной увеличения системных банковских рисков специалисты Fitch называют не только кредитную экспансию, но и укрепление реальных обменных курсов национальной валюты. «Переход в категорию высокого риска обусловлен укреплением реального обменного курса (национальных валют) в последнее время», – поясняется в отчете.

Эксперт отнес к одному из факторов системных рисков рост внешней задолженности. Возвращаясь же к кредитной экспансии, упомянутой Fitch, пояснил, что активное включение банков в кредитный бум помогло вырасти экономике: «Российские банки на фоне укрепления рубля довольно активно занимались кредитованием. Пусть это и дало в результате за 9 месяцев прошлого года рост долга банковского сектора на сумму порядка 10 млрд. долл., но с точки зрения банков это было вполне адекватной и разумной политикой». Этот факт, по мнению аналитика, нельзя считать поводом для ожиданий краткосрочных рисков. В качестве подтверждения своих слов Евгений Гавриленков напомнил о весьма позитивной картине платежного баланса в стране и выгодных нефтяных ценах – «они остаются довольно устойчивыми, высокими. В этих условиях очень сложно себе представить, как рубль может девальвировать». То есть рост внешних заимствований теоретически может вызывать опасения, но пока в экономике фиксируется рост, нагнетать панику не стоит.

(По материалам Независимая газета).
Источник: Финам

Админ

29.05.2007, 14:26

Рост себе в убыток
Несмотря на быстрые темпы восстановления после кризиса, дешевые ресурсы и либеральную политику ЦБ, российская банковская система продолжает быть неэффективной

Активы уходят в отрыв
Суммарные активы банковской системы выросли в прошлом году на 60% в номинальном и на 15% в реальном выражении. В то же время активы в постоянных ценах все еще не достигли докризисного уровня.

В отличие от периода, предшествовавшего кризису, темпы роста региональных банков в среднем оказались намного выше, чем московских (94 против 54%) и Сбербанка РФ (56%).

Рост капитала региональных банков намного отставал от роста активов, составив в среднем по итогам прошлого года 43%. В постоянных ценах этот рост составил всего 6%. В итоге в 1999 году продолжалась декапитализация региональных банков. К концу года отношение балансового капитала к активам упало до 16% против 31% на середину 1998 года. С корректировкой на активы, иммобилизованные в недвижимости, в акциях и паях, а также на недоначисленные резервы под возможные потери по ссудам и обесценение ценных бумаг, отношение капитала к активам региональных банков падает до уровня ниже 9%.

Несмотря на бурный рост, реальные активы российской банковской системы все еще не достигли докризисного уровня

У московских банков рост капитала в среднем несколько опережал рост активов, и к концу 1999 года отношение балансового капитала к активам повысилось на один процентный пункт — с 13 до 14%. Но если скорректировать балансовый капитал на иммобилизацию, то величина свободного капитала столичных банков в процентах к активам оказывается близкой к уровню региональных банков (около 8%).

В течение трех кварталов 1999 года уставный капитал увеличился у четырех сотен банков. Среди акционерных банков, которые провели эмиссию в этот период, почти половина прироста общей суммы уставного капитала пришлась всего на один банк — Внешторгбанк (7,5 млрд руб.), еще 8% — на долю банка «Менатеп-Санкт-Петербург». Среди неакционерных банков львиная доля общего увеличения пришлась всего на два банка — Райффайзенбанк Австрия и Международный промышленный банк (МПБ) — 22% и 16% соответственно.

Капитал московских банков растет гораздо быстрее, чем региональных. Но даже в столице большинство банков сильно недокапитализированы

За три квартала 1999 года собственные средства выросли почти у тысячи из действовавших на конец года банков. Однако обеспечить рост капитала темпами, опережающими инфляцию, смогли менее четырехсот из них.

Неудобные кредиты
При размещении активов превалировала тенденция к их концентрации внутри самого банковского сектора. Средняя доля активов, размещенных внутри банковского сектора, достигла к концу 1999 года 38%. В Сбербанке величина этого показателя в течение 1999 года почти не изменилась, оставшись на уровне в два раза ниже среднего, а в прочих банках выросла почти на 40% (с 33 до 46%). И в московских, и в региональных банках доли активов, размещенных внутри банковского сектора, достаточно близки — 45,4% и 46,5% соответственно. При этом остатки на корсчетах в ЦБ представляют лишь небольшую часть активов, сконцентрированных внутри банковского сектора.

При размещении банковских активов превалировала тенденция к их концентрации внутри самого банковского сектора

Кредитование клиентов за пределами банковского сектора расширялось гораздо более скромными темпами. Так, у региональных банков кредиты небанковскому сектору выросли за прошлый год лишь менее чем на 3% в реальном выражении, а их доля в активах резко снизилась — с 45 до 32%. При этом заметно изменилась валютная структура кредитования. объем ссуд в иностранной валюте упал у региональных банков на 29% в долларовом выражении, при том что объем ссуд в рублях вырос в постоянных ценах на 33%. У московских банков выданные ссуды в инвалюте сократились на 19%, в рублях — выросли на 40% в постоянных ценах.

Хотя общий уровень валютизации у региональных банков на конец 1999 года остается ниже, чем у московских, в этом году доля активов в иностранной валюте у них не изменилась (35%), тогда как у московских банков она снизилась с 68 до 59%. Такая нетипичная для докризисного банковского ландшафта динамика создавалась за счет активного размещения региональными банками активов за пределами страны. За 1999 год доля иностранных активов в балансах региональных банков почти удвоилась, поднявшись с 10 до 19%. У московских банков этот показатель остался выше (34% на 1 декабря 1999 года), но разрыв из трехкратного стал менее чем двукратным.

Развернувшаяся кредитная экспансия сопряжена с замещением валютных кредитов рублевыми

Такая политика размещения активов, разумеется, практиковалась довольно узким кругом банков, но факт остается фактом: девальвация рубля привела к повышению доли иностранных активов по отношению к общей величине активов банков, и заметного снижения этой доли в 1999 году не произошло.

Тенденции в размещении активов 1999 года говорят о том, что увеличение ресурсов в банковской системе, например, за счет государственного участия в рекапитализации отдельных банков вряд ли само собой приведет к увеличению вовлеченности банков в кредитование реального сектора. Как свидетельствует опыт 1999 года, для достижения этой цели одного лишь увеличения ресурсов банка недостаточно. Условия для работы с предприятиями в 1999 году для банков были менее привлекательными, чем в период денежной стабилизации и «повального увлечения спекуляциями» на финансовых рынках. В течение посткризисных месяцев доля средств, размещенных банками внутри самого банковского сектора, выросла с 25 до 46% активов. Параллельно доля ссуд небанковскому сектору упала с 43 до 35% активов.

Какие причины делали кредитование предприятий менее привлекательным — внутренние или внешние по отношению к банкам, определить сложно. Формально просроченные кредиты у действующих банков не так уж и велики. Взлетев с 5% кредитного портфеля по состоянию на середину 1998 года до 9% к концу того же года, с весны 1999−го они начали снижаться и на конец прошлого года составили 7,6%. Но стандартные ссуды, если судить по коллективному портрету 30 крупнейших банков, нарисованному ЦБР, колеблются на уровне 76−86%. Это, в свою очередь, дает основания считать, что масштабы недействующих кредитов намного превышают собственно просроченные кредиты.

Под грузом убытков
Один из самых ярких признаков неблагополучия в российском банковском секторе в прошедшем году — отрицательная операционная маржа. В отличие от прибыли операционная маржа не учитывает сальдо нерегулярных доходов и расходов, являющихся по своей природе случайными, не связанными с текущими операциями. Совокупный чистый убыток российских банков России до нерегулярных расходов и доходов составил по итогам девяти месяцев прошлого года 1,2% активов (в годовом выражении). Превышение операционных расходов над доходами составило 1,5%, что ставит Россию в ряд стран с неэффективной банковской системой.

Если не учитывать нерегулярных доходов и расходов, являющихся по своей природе случайными, российский банковский сектор закончил прошлый год с убытками

Доходность банковских операций в 1999 году складывалась под воздействием противоречивых факторов. С одной стороны, продолжали сказываться последствия острой фазы валютно-финансового кризиса 1998 года — отток средств частных лиц, рост необслуживаемых заемщиками кредитов, схлопывание рынков государственных ценных бумаг и МБК, которые ограничивали возможности извлечения банками доходов. С другой стороны, высокая и изменчивая инфляция и нестабильность валютного курса действовали в сторону повышения прибыльности. И все-таки ни по темпам инфляции, ни по динамике курса рубля ситуация не вернулась к первой половине 90−х годов, так что доходы от спекулятивных операций уже не могут стать основой процветания банковской системы за счет взимания инфляционного налога. К тому же рынок государственных облигаций пока далек от предкризисных объемов, а административные меры ЦБР ограничивают возможность извлечения доходов из операций на валютном рынке. Темпы инфляции тоже не таковы, чтобы обесценить просроченные кредиты и таким образом автоматически разрешить проблему недействующих кредитов банков.

Количество «живых» убыточных банков в прошлом году резко уменьшилось. Однако если в докризисный период убытки концентрировались в группе мелких кредитных организаций, то в прошлом году убыточной оказалась группа крупнейших

Несмотря на то что по сравнению с серединой 1998 года количество убыточных и не потерявших при этом лицензию банков к концу прошлого года уменьшилось с четырех с половиной до двух сотен, распределение убытков в банковской системе радикально изменилось. Если в докризисный период убытки концентрировались в группе мелких и мельчайших кредитных организаций, то по результатам трех кварталов 1999 года убыточной оказалась группа крупнейших. Напротив, наибольший уровень рентабельности продемонстрировали банки, находящиеся за пределами первых двух сотен по величине активов действующих кредитных организаций. Отрицательный результат деятельности банковского сектора в целом определялся 12% банков, чья доля в суммарных активах составляла 11%.

Кризис не нарушил характерное для предыдущих лет соотношение прибыльности операций московских и региональных банков. Если до кризиса региональные банки демонстрировали более высокий показатель рентабельности, то по итогам 11 месяцев прошлого года операции московских банков в целом оказались убыточными (отношение прибыль/активы составило -1,9% (в расчете на год), а региональных — прибыльными (2,4%).

После кризиса резко упала стоимость привлеченных средств юридических лиц: по итогам трех кварталов 1999 года каждый рубль привлеченных депозитов предприятий и организаций стоил банкам всего 7 копеек

Значительная часть доходов, полученная банками в 1999 году, имеет неустойчивую природу и связана не с эффективностью банковского бизнеса как такового, а с внешними по отношению к нему обстоятельствами, влияние которых будет тем меньше, чем больше стабилизируется макроэкономический фон. Так, если в 1998 году переоценка средств в иностранной валюте принесла банкам чистый доход в размере 2,4% активов и составила 49% чистого финансового дохода, то в 1999 году аналогичный показатель составил только 1,5% активов, или 22% чистого финансового дохода (без учета Сбербанка).

Судя по сложившемуся после августа 1998 года уровню ставок, доходность ссуд в иностранной валюте и рублях в рассматриваемый период радикально различалась. Реальные рублевые ставки вышли в положительную область только с февраля 1999 года, а средняя доходность рублевых ссуд с учетом инфляции за посткризисный период составила -15,5% годовых. Напротив, средняя доходность валютных кредитов в пересчете на рубли и с учетом инфляции составила 70% годовых. Учитывая то, что ссуды в иностранной валюте составляли более 50%, можно считать, что реальная доходность кредитных операций в целом по банковскому сектору была положительной.

Дешевая привлеченка
Основным фактором роста ресурсной базы стали средства юридических лиц.

Доля остатков на расчетных счетах юридических лиц повысилась и у московских, и у региональных банков. Но если у столичных — всего на 1,6 процентного пункта, то у региональных на 4,1, достигнув 34% от общей суммы активов. Кроме того, росли депозиты юридических лиц. Уже к концу 1998 года их доля в ресурсной базе банков оказалась выше, чем аналогичный показатель частных лиц (естественно, без учета Сбербанка). Причем такое положение наблюдается как у московских, так и у региональных банков. Если на середину 1998 года показатель суммы вкладов физических лиц у действовавших тогда банков превышал сумму вкладов юридических лиц почти вдвое, то уже к началу прошлого года депозиты юридических лиц превысили сумму депозитов частников на 30%. В 1999 году тенденция опережающего роста депозитов юридических лиц по сравнению с депозитами частных лиц продолжала действовать, и к концу года разрыв достиг 80%.

В посткризисный период произошли существенные сдвиги в стоимости привлеченных банками средств. Процентные расходы по итогам прошлого года упали до 6,9% активов против 9,4% в докризисном первом полугодии 1998 года. Не в последнюю очередь это связано со сдвигом в структуре депозитов в пользу более дешевых вкладов юридических лиц. По итогам трех кварталов 1999 года каждый рубль привлеченных депозитов предприятий и организаций стоил банкам всего 7 копеек (хотя до кризиса он обходился банкам в 16 копеек). Цена привлечения рубля бюджетных вкладов была немного выше — 10 копеек. А вот аналогичный показатель по депозитам частных лиц составил 42 копейки.

Однако для вкладчиков доходность депозитов в банках была далеко не такой высокой.

Для анализа динамики доходности вкладов был выбран трехмесячный срок, поскольку в Сбербанке преобладают вклады со сроком до трех месяцев (в остальных банках — договоры со сроком от шести месяцев до года). При таком допущении на процентные расходы в первые три квартала 1999 года наибольшее влияние оказывали договоры, заключенные в период с ноября 1998−го по август 1999 года. Средняя доходность рублевых депозитов в реальном выражении оказывается отрицательной. При средней объявленной ставке 40,5% реальная доходность, по нашим расчетам, составила -5% годовых. Средняя объявленная ставка по вкладам в иностранной валюте составляла 9,5%. В реальном выражении доходность по этим вкладам в пересчете на рубли была в отличие от вкладов в рублях положительной и составила в среднем 7,6% годовых.

Реальная доходность рублевых частных вкладов в среднем за посткризисный период была отрицательной

Общая величина чистого финансового дохода банков, включающего в себя сумму чистого процентного и непроцентного (от операций на рынке ценных бумаг, комиссионных, переоценки средств в инвалюте) доходов, по сравнению с первой половиной 1998 года выросла лишь с 5,8 до 6,6% активов в годовом выражении. Одновременно резко увеличились отчисления в фонды и резервы, прежде всего — под потери по ссудам, до 13,1% активов (на 1 октября 1999 года) по сравнению с докризисным периодом, когда за первую половину 1998 года они составили 5,4% активов (в годовом выражении). Увеличение резервирования неизбежно в условиях ухудшения качества кредитных портфелей банков и является одним из проявлений последствий кризиса. И хотя административные расходы по отношению к активам банкам удалось даже несколько снизить (с 1,4 до 1,2% активов), отрицательное сальдо доходов и расходов по операциям, не связанным собственно с финансовыми операциями, выросло с 5,4 до 8,5% и стало основным фактором, обусловившим превышение операционных расходов банков над их доходами от операций. Таким образом, чистый финансовый доход в банковском секторе оставался положительным, но общие расходы банков на ведение операций, как и по итогам 1998 года, превышали их доходы.

Суммарные операционные убытки банковского сектора определили две сотни банков, у которых расходы по операциям в среднем выше доходов на 23%. В этой группе почти 90% финансовых доходов получены в результате переоценки активов в иностранной валюте. Однако переоценка валютных пассивов оказалась еще выше, и чистый финансовый доход в этой группе отрицательный — -1,7% активов. С учетом отрицательного сальдо прочих доходов и расходов в размере 16,6% активов отрицательная операционная маржа этой группы банков достигает 18,3% активов. Суммарный балансовый капитал группы также отрицательный.

Показательно, что в рамках самой этой группы в наиболее тяжелом положении — с отрицательной финансовой маржей — находилось три с половиной десятка банков из числа крупнейших, средний размер активов которых в пять раз выше среднего.

Примерно у половины убыточных банков проблемы носят хронический характер и не связаны напрямую с финансовым кризисом 1998 года. Из четырех с половиной сотен банков с отрицательной операционной маржей по результатам первой половины 1998 года 20% не сумели покинуть ряды убыточных кредитных организаций, но не потеряли лицензии. Что касается остальных, то за полтора года ЦБР отозвал лицензии у ста с небольшим банков. Таким образом, более половины банков с отрицательной операционной маржей на середину 1998 года поправили свое финансовое положение.

Структура доходов и расходов банков с положительной операционной маржей вселяет сдержанный оптимизм: финансовый результат их деятельности гораздо меньше определялся переоценкой средств в иностранной валюте, чем в группе с отрицательной операционной маржей, а процентные доходы составили пятую часть общей суммы полученных финансовых доходов. В то же время у банков с отрицательной операционной маржей аналогичный показатель составил 6,4%.

Назло стихии
С весны 1999 года нарастание кризисных явлений в банковском секторе прекратилось, и к концу года стали заметны некоторые позитивные изменения. Поэтому вопрос государственного вмешательства в функционирование банковского сектора сейчас не стоит в плоскости срочных мер по его спасению. Скорее речь должна идти о его реформировании, повышении устойчивости, улучшении конкурентной среды, создании страховочных механизмов, если и не предотвращающих банковские кризисы в будущем, то способных снижать их остроту и масштабы.

Одна из наиболее острых проблем стихийного процесса посткризисного восстановления российской банковской системы заключается в отсутствии прозрачных процедур возврата денег банкам и банками во исполнение заключенных договоров. Именно высокий риск нарушения обязательств приводит к концентрации финансовых ресурсов внутри банковского сектора и в бумагах центрального правительства. Значительная часть средств размещается в банках-нерезидентах, лишь формально оставаясь на балансе российских банков.

Восстановлению межбанковских связей, как и привлечению синдицированных займов из-за рубежа, препятствует неурегулированность отношений между банками по поводу прошлых займов, а также деривативов и в первую очередь — форвардных и фьючерсных валютных контрактов.

Необходимо комплексное изменение нормативной базы, регулирующей отношения должников и кредиторов. Крайне актуален переход к консолидированной финансовой отчетности промышленных, финансовых, банковских групп и холдингов на основе международных стандартов бухгалтерского учета. Это позволит сделать их деятельность, прежде всего движение финансовых потоков, более прозрачной, повысит эффективность антимонопольного регулирования, увеличит степень доверия к стране со стороны потенциальных инвесторов.

Одна из наиболее острых проблем российской банковской системы — отсутствие прозрачных процедур возврата денег банкам и банками во исполнение заключенных договоров

Участие государства в реформе банковского сектора не должно ограничиваться мерами по его рекапитализации. Рекапитализация проблемных банков должна увязываться с оценкой перспектив их бизнеса в среднесрочном аспекте и реструктуризацией долгов банков перед их кредиторами, а также долгов реального сектора перед банками.

Реформирование банковского сектора должно включать стимулирование укрупнения кредитных организаций путем их объединения и слияния. Вхождение государства в капитал банка может быть обусловлено присоединением к нему других проблемных банков данного региона. Однако такого рода меры должны осуществляться с учетом задачи, как минимум, поддержания конкурентной среды в банковском секторе, в том числе на локальных рынках. Решению этой задачи могло бы способствовать введение упрощенного режима увеличения уставного капитала для здоровых банков, собственный капитал которых составляет менее 1 млн евро, поощрение развития специализации на рынках финансовых услуг.

Имело бы смысл, на наш взгляд, как минимум, устранить препятствия к рекапитализации банков с иностранным капиталом, уже действующих на российском рынке.

Для решения задач реструктурирования крупных кредитов, выданных проблемными банками, имеющими статус социально значимых; при АРКО было бы целесообразно организовать компанию по реабилитации банковских активов.

Особого внимания требуют неисполненные обязательства российских банков перед их иностранными партнерами, в том числе тех банков, чьи лицензии были отозваны.

Админ

29.05.2007, 14:26

http://ychet.narod.ru/shkola/ep-lekcia52.htm

Админ

29.05.2007, 14:27

http://www.opec.ru/analize_doc.asp?d_no=61944

Алексей Буздалин: Тихая экспансия

В последние годы банки из стран СНГ (прежде всего казахстанские банки) существенно активизировались на российском рынке, причем они предпочитают не афишировать своих реальных владельцев. При вхождении на рынок банкам СНГ выгодно покупать российские банки, а не начинать бизнес "с нуля", при этом они предпочитают начинать свою экспансию с регионов, где напрямую конкурируют с российскими банками по всей линейке продуктов, чему способствуют макроэкономические тенденции. В целом появление банков СНГ на нашем рынке стабилизируют банковскую систему России.

Ни для кого не секрет, что развивающемуся российскому рынку банковских услуг особое внимание уделяют иностранные банки, некоторые из которых уже сегодня имеют дольно развитый в России собственный бизнес (ММБ, Ситибанк, Райффайзенбанк), а другие заявляют об амбициозных планах по расширению своего присутствия (БНП Париба, Сосьете Женераль Восток и др.). Событием 2006 года, широко освященном в средствах массовой информации, стала сделка по покупке Райффайзенбанком одного из крупнейших российских банков – Импэксбанка.

Парадокс ситуации заключается в том, что очевидность присутствия иностранных банков в России прежде всего относится к банкам из дальнего зарубежья, тогда как мало кто знает о присутствии в России банков из стран СНГ, а их не так мало, причем некоторые из них довольно успешно занимаются розничным бизнесом и оказанием услуг населению, активно конкурируя с российскими банками. Настало время развеять туман секретности, окутывающий процессы экспансии банков ближнего зарубежья на российском банковском рынке.

Банки СНГ активизировались на рынке розничных банковских услуг

На сегодняшний день в России действует 11 кредитных организаций, контролируемых банками из стран СНГ. История появления и специфика деятельности таких банков на нашем рынке существенно разнится, однако их можно классифицировать на две группы. Так, первая группа – это банки, созданные для обслуживания транснациональных расчетов, в том числе связанных с межгосударственными программами, а также для поддержки национальных компаний в ведении бизнеса на внутреннем российском рынке. К таким банкам прежде всего следует отнести азербайджанский МБА-Москва и узбекский Азия-Инвест банк, такими были и Москомприватбанк (дочка украинского Приватбанка), а также казахстанский Международный банк Астана, позднее переименованный в Славинвестбанк. Большинство из этих банков были созданы в середине 90-тых, когда в ситуации распада Советского Союза и необходимости восстановления утраченных хозяйственных связей возник узконаправленный спрос на расчетные операции со стороны экономических субъектов.

Админ

29.05.2007, 14:28

Российские кредитные организации, контролируемые банками СНГ

http://img217.imageshack.us/img217/2601/113yl6.png

Админ

29.05.2007, 14:28

Ситуация коренным образом стала меняться в 2000-ных годах, когда с ростом российской экономики и развитием российского рынка банковских услуг стала формироваться вторая группа банков – универсальные банки, предлагающие услуги преимущественно российским клиентам и на этом стремящиеся заработать основную прибыль (Москоммерцбанк, Банк Сибирь, БТА-Казань и тд.). Причем некоторые банки из первой группы стали реклассифицироваться во вторую – универсальными стали Москомприватбанк, Банк Астана, именно с этим этапом реформирования его бизнеса связано переименование последнего на Славинвестбанк. Курс на универсализацию и развитие ритейла взял и узбекский Азия-Инвест банк, заявивший об этом в программе своего развития, и уже сейчас активно предлагающий свои сберегательные продукты населению. Этап преобладания чисто расчетных банков, принадлежащих финансовым группам стран СНГ завершен.

Сегодня российский рынок банковских услуг стал настолько привлекательным, а банки сопредельных государств настолько окрепли, что у них есть все необходимые стимулы и возможности для развития диверсифицированного бизнеса в России.

Нюансы классификации
Несколько выпадает из данной классификации армянский банк Анелик. Данный банк начал свою работу в России еще в далеком 1990 г., причем его российское отделение было зарегистрировано как единственный филиал банка нерезидента на территории Российской Федерации, просуществовавший в таком статусе до 2003 г., когда был перерегистрирован Банком России, как российская кредитная организация с иностранном капиталом. Существование такого малоизвестного примера только лишний раз подчеркивает недостаточный уровень информации о деятельности банков ближнего зарубежья в России. Возможно, широкое освящение такого прецедента могло бы отразиться на позиции ЦБ относительно запрета деятельности в России филиалов иностранных банков. В настоящее время банк Анелик Ру является банком платежной системы, предлагающий услуги денежных переводов для физических лиц.

Интересные позиции в российской банковской системе занимает московский УкрСибБанк (до 2005 г. банк Национальные финансовые традиции), несмотря на свое название и аффилированность с украинским одноименным банком, данную кредитную организацию с 2006 г. уже не следует считать украинской, так как в этом году контрольный пакет акций УкрСибБанка (Украина) был куплен французской группой БНП Париба. Изначально планировалось, что после покупки в марте 2005 г. украинским банком банка Национальные финансовые традиции, последний будет специализироваться на обслуживании товарооборота между Россией и Украиной. Однако, в свете появления нового французского собственника, не исключено, что банк может заняться развитием розничного направления бизнеса, предлагая в том числе широкий спектр банковских продуктов населению.

Среди банков СНГ в России лидируют банки Казахстана

Бесспорными лидерами в развитии бизнеса России являются банки Казахстана, им принадлежит 7 из 11 российских кредитных организаций, подконтрольных банкам из стран ближнего зарубежья (70% активов банков СНГ в России). Чем это обусловлено?

Во-первых, необходимо признать, что банковская система Казахстана на сегодняшний день является наиболее развитой банковской системой на территории бывшего Советского Союза, причем по ряду аспектов не только не уступающей, но и превосходящую банковскую систему России (в частности по вопросам, связанным с внедрением международных стандартов банковского дела). Во-вторых, казахстанские банки, имея высокий потенциал развития сталкиваются с проблемой ограниченного спроса на их услуги внутри страны, что подталкивает их выход на новые рынки. В-третьих, экономики России и Казахстана наиболее тесно интегрированы среди стран СНГ, что требует адекватного отражения в интеграции их финансовых систем. В-четвертых, благодаря своему географическому положению, Казахстан имеет наиболее протяженную совместную границу с Россией, что стимулирует экспансию казахских банков на сопредельные территории.

Среди казахстанских банков наиболее широко в России представлен банк Тураналем, сумевший сформировать финансовую группу из четырех российских банков (Славинвестбанк, Омск-Банк, БТА-Казань, Агроинкомбанк). Совокупный кредитный портфель четырех банков на 01.01.2006 г. составлял 15,5 млрд руб., 9 млрд. руб. из которых относятся к московскому Славинвестбанку (входит в 100 крупнейших банков России по величине чистых активов и собственного капитала по данным "Интерфакс-100" на 01.07.2006 г.). Все банки группы предлагают своим клиентам схожий спектр стандартных продуктов, в том числе сберегательные вклады, потреб. кредитование, ипотека, автокредитование. Несколько обособленно среди банков группы смотрится астраханский Агроинкомбанк, который был приобретен Тураналемом одним из последних в группе, и чей бизнес пока еще находится на стадии реформирования.

Российские "дочки" банков СНГ маскируют своих владельцев

Еще одной особенностью банков из стран СНГ по сравнению с банками из развитых стран, является то, что они в своем большинстве не афишируют принадлежность к материнским финансовым группам, причем как в плане отчетности, отражающей структуру собственности, так и в плане информации, предоставляемой клиентам. Корпоративный брэнд их материнского банка не способен существенно позитивно влиять на восприятие дочерних банков (репутация купленного регионального банка может клиентами расцениваться даже как более весомая, чем репутация малоизвестного в регионе банка из Казахстана), потому им более выгодно, имея возможность предлагать клиентам высококлассные банковские продукты, маскироваться "средним" российским банком. Причем именно клиентура настоящих средних российские банков является для банков СНГ наиболее доступной добычей. Такая стратегия может им обеспечить быстрое развитие бизнеса и рост интереса со стороны российской клиентуры.

Так, особенностью всех четырех банков, входящих в группу Тураналема является то, что ни у одного банка основная часть капитала по формальным балансовым признакам не сформирована за счет средств нерезидентов, что объясняется особым порядком их приобретения через российские организации "посредники", и что уравнивает их в глазах банковских регуляторов в ряду обычных российских кредитных организаций.

Аналогичным образом выглядит структура капитала московского Москоммерцбанка (104 банк по величине чистых активов в рэнкенге "Интерфакс-100" на 01.07.2006 г.), принадлежащего казахстанскому Казкоммерцу, 100% капитала которого сформировано по данным баланса за счет средств резидентов. Возможно, такой порядок формирования капитала банка обусловлен облегченной процедурой для резидентов, а также упрощенной процедурой продажи банка в случае возникновения такой необходимости.

Вместе с тем, после того, как банкам СНГ удастся завоевать крепкие позиции на российском рынке, следует ожидать, что они сделают структуру собственности более прозрачной, что автоматически одномоментно позитивно повлияет на их кредитные рейтинги и может иметь эффект "большого скачка" в развитии их бизнеса в России и прежде всего в регионах.

Что может сдержать экспансию банков СНГ на российском рынке? Представляется, что наиболее вероятным таким сдерживающим фактором может стать негативные тенденции в их национальных экономиках, что отрицательно скажется на кредитных рейтингах банков. Так, в качестве примера можно привести снижение кредитного рейтинга украинского Приватбанка в результате политической нестабильности внутри страны.

Банкам СНГ выгодно покупать российские банки, а не начинать бизнес "с нуля"
Развитие розничного бизнеса в Росси банки предпочитают в большинстве своем начинать не с регистрации новой кредитной организации, а покупают уже существующие банки с достаточно развитым и диверсифицированным бизнесом, что является для них крайне оправданным и выгодным. С одной стороны они заинтересованы в приобретении брэнда успешного российского банка, что для них имеет безусловную ценность, т.к. их собственный брэнд не имеет в России веса, а с другой – именно банки из СНГ имеют возможность наилучшим образом распорядиться клиентурой покупаемого банка.

Так, в ситуации, когда западный банк покупает российскую кредитную организацию, он вынужден в силу жестких корпоративных требований к качеству заемщиков и практике ведения бизнеса, отказаться (если не лишиться полностью) от большей части клиентов российского банка, риски которых не позволяют пройти им кредитные комитеты, и при этом необходимо кардинально реформировать менеджмент банка, с уходом которого неизбежно уйдет еще одна весомая часть клиентуры. Когда российский банк покупается банком из СНГ, то последний может в максимальной степени сохранить существующий бизнес в силу более гибкой позиции по отношению к рискам.

При этом та же самая гибкость и сохранение преемственности является особым конкурентным преимуществом для банков из стран ближнего зарубежья, т.к. они способны удовлетворить многие "специфические" запросы и потребности российской клиентуры, которые никогда не будут восприняты банками развитых стран и даже крупнейшими российскими кредитными организации.

Банки СНГ наиболее активны в регионах
Обращает на себя внимание тот факт, что казахстанские банки помимо московского региона наиболее активны в сопредельных с Казахстаном областях России. И это не случайно. Во-первых, географическая близость снижает издержки ведения бизнеса. Во-вторых, клиентура данных областей России по своему характеру ближе к типичной клиентуре казахстанских банков, а значит, для казахских банков существует возможность использовать маркетинговые приемы и предлагать продуктовую линейку, обкатанные на "внутренней" клиентуре. В-третьих, в этих российских регионах присутствуют интересы казахстанского бизнеса, что формирует дополнительный спрос на услуги банков. В-четвертых, выход банка из ближнего зарубежья на региональный уровень существенно проще, нежели организовывать работу в условиях жесткой конкуренции в крупнейших мегаполисах. Казахстанские банки в регионах, являясь представителями лучших банков Казахстана, могут выигрышно смотреться на общем фоне российских региональных банков, тогда как в столице их преимущество меркнут на фоне крупнейших российских банков и дочерних банков из дальнего зарубежья.

Приоритет в развитие бизнеса в регионах является одной из отличительных особенностей ведения бизнеса банков СНГ по сравнению с банками из развитых стран Европы и Америки.

Развитие бизнеса в сопредельных регионах является наиболее простым и перспективным путем развития казахстанских банков, а значит, вслед за Омском, Челябинском, Казанью, Астраханью следует ожидать появление казахстанских банков в Новосибирске, Екатеринбурге, Уфе, Самаре, Волгограде и Перми.

Банки СНГ работают в нише российских банков, а не банков дальнего зарубежья

Отдельного внимания заслуживает ценовая политика банков СНГ. Исходя из того, что их корпоративный брэнд не дает им особых преимуществ на российском рынке и при этом они заинтересованы в расширении клиентуры, в том числе и за счет ценового фактора, процентные ставки по их депозитным и кредитным продуктам зачастую более выгодные чем в среднем по рынку. При этом необходимо помнить о высоких кредитных рейтингах их материнских банков, которые хоть и не проецируются напрямую на рейтинг дочернего банка в силу запутанной структуры собственности российских дочек, но тем не менее должен быть принят во внимания клиентурой. По крайней мере, для части клиентов, ищущих банк с достаточно высокими депозитными ставками и приемлемым уровнем риска, предложения банков из СНГ могут представляться уникально выгодными.

Скорректированные в интересах клиентов ставки могут рассматриваться и как плата за недостаточно весомый имидж банков, и как плата за выход и укрепление позиций на российском рынке. Так, даже, если сегодня банк не дополучает часть прибыли из-за «спекулятивных» процентных ставок, но это позволяет ему завоевать нишу на российском рынке, то в последствии это может ему с лихвой окупиться, с учетом общего роста российской экономики, доходов населения и адекватного роста показателей банковского сектора.

Очевидно, что потенциал российской экономики существенно выше чем потенциал экономик других стран содружества, и если сегодня эти различия не столь принципиальны, то со временем разрыв неизбежно будет нарастать, что делает особенно оправданными такие инвестиции в будущее банков СНГ в России. Более того, такая политика способна приблизить тот час «х», когда банки СНГ набрав достаточно веса, приведут в порядок структуру собственности и с открытым забралом и высокими кредитными рейтингами материнских банков бросятся в решающий бой за региональную клиентуру.

Экономические реалии стимулируют банки СНГ, в отличие от банков дальнего зарубежья, развивать универсальный бизнес в России

Экономика Казахстана, как и экономика России во многом зависит от мировых цен на энергоресурсы, что соответствующим образом сказывается на укреплении их национальных валют по отношению к доллару США. Причем, если Банк России стремится удержать укрепление рубля, поддерживая тем самым конкурентоспособность отечественного производителя, то Центральный банк Казахстана придерживается более либеральной политики, в результате чего казахстанская тенге начиная с 2000 г. последовательно укреплялась как по отношению к рублю, так и по отношению к доллару. На фоне такой курсовой динамики для казахстанских банков, успех кредитной политики в России должен быть неразрывно связан с активным привлечением ресурсов на российском рынке, т.к. в случае фондирования кредитных операций за счет средств материнских банков, короткая валютная позиция неминуемо должна отрицательно сказаться на финансовом результате российских дочек. Получается, что финансовый успех казахстанских банков в России мог быть достигнут только лишь при условии развития всей линейки банковских продуктов.

Летом 2006 г. правительство Казахстана приняло решение о переоформлении стаб. фонда из национальной валюты в долларовые активы, что привело к резкому падению тенге, в результате чего может произойти существенный рост кредитной экспансии казахстанских банков в России за счет финансовой привлекательности фондирования активных операций материнскими банками.

В любом случае, даже если выход казахстанских банков на российский рынок не сулит им существенный рост рентабельности операций, они не окажутся в проигрыше, т.к. выход на новые рынки для банка означает диверсификацию бизнеса, т.е. снижение рисков при сохранении доходностей, а значит, это позитивно скажется на их финансовом результате и росте интереса к российскому рынку банковских услуг.

Банки СНГ стабилизируют банковскую систему России

С точки зрения банковского надзора и регулирования текущая запутанная ситуация со структурой собственности банков имеет определенные недостатки, т.к. любая неопределенность порождает дополнительные риски.

Вместе с тем, необходимо помнить, что эти кредитные организации являются "дочками" наиболее крупных, надежных и успешных банков собственных государств, кредитные рейтинги которых эквивалентны рейтингам крупнейших российских банков: ММБ, Альфа-банка, Газпромбанка, Импэксбанка. Корпоративная культура этих кредитных организаций и практика управления рисками "на голову" превосходит практику в большинстве российских банках. Следовательно, можно заключить, что, имея некоторые негативные нюансы, появление банков СНГ в России способно позитивно отразиться на российском банковском секторе в целом.

Также следует упомянуть, что все "дочки" банков стран СНГ смогли безболезненно пройти процедуры отбора в систему страхования вкладов, подтвердив тем самым достаточный уровень надежности.

Появление банков СНГ в России оказывает стабилизирующее воздействие на состояние российской банковской системы в целом. Так, если дочки банков развитых стран фактически не работают с российскими банками на рынке МБК, ограничиваясь контрагентами в лице трех крупнейших гос. банков: Сбербанка, ВТБ и ВЭБа, то круг контрагентов банков СНГ куда более широк, в него входят даже некоторые региональные банки, что фактически означает для российских банков появление дополнительного источника ликвидности, поддерживающего их стабильность.

На сегодняшний день банки СНГ весьма заинтересованы в развитии бизнеса в России, а отечественная банковская система от этого только выигрывает.

29 ноября 2006

Админ

29.05.2007, 14:29

http://opec.demo.metric.ru/library/article.asp?c1_no=66&c_no=75&d_no=176

Админ

29.05.2007, 14:29

http://matov.narod.ru/publ/e0300.htm

http://www.expert.ru/special/russian_banks/document138021/

Админ

29.05.2007, 14:30

Деньги. Рынок. Инфляция

Три этапа монетарной истории

История свидетельствует об огромном влиянии денег на мировые экономические и политические преобразования. Деньги позволили людям организовать свою жизнь во всё более сложных формах. Деньгами в качестве определителя стоимости практически всё может быть оценено или выражено.

Всюду, куда приходили деньги, они создавали общедоступные рынки. Сегодня деньги являются не только средством для рынка, но и сами стали рынком. Деньги – одна из многообразных форм, которые может принимать богатство. Организация общества на более высоком и сложном уровне сделалась возможной и постоянно совершенствовалась с развитием денег и родственного им рынка. Деньги сами по себе не встречаются в природе. Деньги как язык присущи только человеку. Деньги явились социальным звеном, связывающим людей многочисленными и многообразными общественными отношениями, языком, понимаемым всеми нациями. С момента своего появления деньги стали важнейшим фактором развития общества и постепенно сокрушили феодальную систему и аристократические иерархии ранних цивилизаций. Деньги помогали демократизировать политический процесс. Они являются языком коммерции для современного мира.

Первые упоминания о деньгах содержатся на глиняных табличках, найденных в развалинах Ура и составленных 3700 лет до н. э. В них речь шла о серебряных слитках, используемых в расчетах за покупки. Об этой стадии зарождения денег человечеству мало что известно. Поэтому считается, что первое поколение денег началось с появления монет в Лидии (побережье Ионического моря) почти три тысячи лет тому назад. В результате этого образовалась и начала расширяться первая система открытых и свободных рынков. Новые монетарные и рыночные системы, сформировавшиеся в древнем Средиземноморье, в конце концов распространились по всему миру. Косвенным результатом этого явилось постепенное разрушение великих империй древности.

Второе поколение денег ведет счет с банков Италии, с начала эпохи Возрождения, до индустриальной революции и формирования современной мировой рыночной системы. Возникли бумажные деньги и центральные банки, регулирующие монетарные операции и функционирование коммерческих банков. Нынешняя главная мировая резервная валюта – доллар – получила свое название от серебряных монет, чеканка которых была впервые произведена в 1519 году в чешской (богемской) деревушке Яхимов. Со временем они распространились во всех частях Священной Римской империи и стали широко известны, с учетом немецкого названия местной долины, как талергроши, а потом и просто талеры. Слово талер как название валюты проникло во многие языки, в том числе в английский – как dollar. Соединенные Штаты Америки приняли доллар как официальную денежную единицу в 1785 году.

Появление системы банков и бумажных денег изменило основу политического устройства общества и экономической власти, привело к возникновению акций, облигаций, корпораций.

Начало ХХI века ознаменовалось появлением новой денежной системы. Мир вступает в третий этап монетарной истории. Национальные валюты постепенно будут утрачивать свое значение. Начало этому положило возникновение виртуальных, электронных, денег. Очевидно, новая система изменит само значение денег. Они в большей мере будут мировыми, не зависящими от судьбы отдельной страны либо союза стран, тем более отдельного правительства. Их реальная стоимость не будет подвергаться искажениям, связанным с проведением той или иной монетарно-экономической политики, деятельностью центральных банков. Освободившись от государственного контроля, в будущей глобальной экономике деньги будут действовать лишь по законам рынка. Появятся новые институты, соответствующие новому образу жизни.

Очевидно, с появлением денег начались первые попытки осмыслить их природу. Среди дошедших до нас источников анализ денежных отношений содержится прежде всего в работах Аристотеля, затем Фомы Аквинского и его последователей. Существенный вклад в развитие денежной теории внесли трактаты флорентийца Бернардо Даванзати, работы о деньгах В. Пети и Дж. Локка. Однако целостная доктрина о деньгах – теория стоимости, количественная теория денег, доктрина реальных векселей, теория золотого обращения, теория бумажных денег (номинализм) – была в основном разработана лишь в ХVIII в. в трудах шотландцев Дж. Ло, Д. Юма, Дж. Стюарта, А. Смита, россиянина И.Т. Пасошкова и др. В последующее время, вплоть до настоящего момента, денежная теория лишь совершенствовалась с развитием рыночных отношений, глобализацией экономики.

Беларусь. Деньги и ресурсный фонд

Применительно к отдельной экономике и ограниченному отрезку времени, в некотором противоречии с утверждением об огромной глобальной роли денег, их реальную роль не следует переоценивать. Экономическое развитие любой страны определяется не той либо иной используемой денежной единицей, не размерами номинальной денежной массы, а совокупными размерами и качеством накопленного богатства, то есть реального ресурсного фонда, которым располагает страна. И который отражает достигнутый страной уровень технологий, производительности и менеджмента. В состав ресурсного фонда входят все имеющиеся в стране конечные потребительские товары, включая промежуточные (на всех стадиях производства, в отличие от ВВП).

Деньги по своей природе нейтральны. В принципе, для экономики не важно, будет ее обслуживать белорусский либо российский рубль, евро или доллар США. Главное, чтобы номинальная денежная масса соответствовала величине ресурсного фонда. Это гарантирует стабильность цен и обменного курса национальной валюты. Профессионалы, если будут поддержаны властью, в состоянии обеспечить стабильность любой валюты, как бы она ни называлась. Скажем, использование российского рубля само по себе никак не может повысить эффективность нашей экономики. Так же, как не сможет этого сделать и пересчет белорусских активов и пассивов, например, в евро или доллар. Колебания уровней инфляции и обменного курса лишь свидетельствуют, насколько разумно используется этот инструмент.

Когда центральный банк увеличивает денежную массу, он не увеличивает реальный ресурсный фонд. Потребление, обеспеченное с помощью «печатного станка», лишь уменьшает совокупный ресурсный фонд, ничего не внося в него. Реальный ресурсный фонд нельзя увеличить ни ростом государственного бюджета, ни бюджетным дефицитом, ни скупкой долларов у экспортеров – главным источником нынешнего роста рублевой денежной массы. При росте денежных доходов населения, как в последние годы в Беларуси, почти в два раза превышающих рост производительности труда, неправомерно возрастает спрос на товары и услуги, а также банковские депозиты. В краткосрочном плане рост денежной массы стимулирует спрос на товары, услуги и инвестиции. Однако последствием такого увеличения платежных средств является инфляция. При длительном использовании печатного станка наступает гиперинфляция.

Когда Национальный банк страны – для покрытия опережающего роста государственных расходов, доходов и расходов населения, расходов самого банка для покупки долларов у экспортеров и покрытия других возрастающих потребностей в платежных средствах – увеличивает номинальную денежную массу, он не увеличивает реальный ресурсный фонд. Рост государственных расходов, существенно опережающий рост ВВП, и в особенности многолетний бюджетный дефицит, а также использование эмиссии на внутрибанковские цели являются дестабилизирующими факторами экономики.

В Беларуси, в ее новейшей истории, белорусские рубли, в силу особенностей проводимой экономической и монетарной политики, не несут в себе информации ни о величине, ни о росте реального общественного богатства. Это затрудняет эффективное использование денег на благо экономики и общества.

Из-за политики денежно-кредитной экспансии деньги постоянно обесцениваются. О величине денежной экспансии свидетельствует тот факт, что на начало 2001 г. совокупная денежная масса в стране составляла 1,6 трлн. рублей, а на начало 2006 г. уже 12,6 трлн. рублей, или увеличилась в 7,9 раза, в то время как рост ВВП в реальном измерении в среднем за эти годы составлял около 7,5% в год (вырос примерно в 1,5 раза за пятилетие).* В фактически действующих ценах за 2000-2005 гг. валовой внутренний продукт вырос в 7 раз (соответственно 9134 млрд. и 63679 млрд. руб.), рост денежных доходов населения составил 6,8 раза (5577 млрд. и 37808 млрд. рублей). Определенная часть излишней денежной массы поглощалась возросшим спросом на деньги в связи с расширением производства, другая – стерилизовалась различными монетарными инструментами – ценными бумагами, депозитами Национального банка. Еще одна – привлечением номинальных денежных доходов населения на банковские депозиты. Однако большая часть излишней рублевой денежной массы сбалансировалась ростом потребительских и производственных цен, то есть посредством инфляции. Происходило также падение обменного курса рубля по отношению как к доллару США, так и к евро.

Факторы инфляции

Экономическая жизнь любой страны в огромной степени определяется уровнем инфляции, стабильностью валютного курса, состоянием кредита и процента. Решающую роль в экономических процессах играют количество денег в обращении, степень монетаризации экономики и связь между денежной и товарной массами. В этом суть монетаризма – экономической теории и практической концепции экономического развития.

Зная уровень порядочности наших властей, весьма затруднительно доверять официальной статистике, в том числе и по показателям инфляции. По официальным данным, прирост потребительских цен составлял: 2001 год – 46,1%, 2002-й – 34,8%, 2003-й – 25,4%, 2004-й – 14,4%, 2005 год – 8,0%. Соответственно прирост цен производителей промышленной продукции – 39,1%, 42,6%, 28,1%, 18,8%, 10,2%. Что касается официально применяемой методики, то она соответствует мировым стандартам. При исчислении индексов цен для достижения международной сопоставимости применяется Классификация индивидуального потребления по целям, которая является составной частью Системы национальных счетов. При определении удельного веса товаров и услуг для расчета ИПЦ используются данные обследований домашних хозяйств и оценка статистики национальных счетов. Индекс рассчитывается по потребительской корзине, содержащей 395 позиций товаров и услуг. Продовольственные товары занимают более 50% потребительской корзины, услуги – более 21%, причем ежемесячно собирается более 45000 котировок цен. Применяется индексная формула, в которой при взвешивании используется структура расходов базисного периода (формула Ласпейреса).

Инфляция – это обесценение денег, проявляющееся в росте цен. Высокий рост цен – абсолютное зло. Даже при относительно низком уровне инфляции в среднем на 5% в год цены удваиваются за 14 лет, при 10% – за 7 лет. Инфляция содержит в себе скрытый от широкой общественности налог, зачастую осознанно используемый государством для финансирования различных проектов. Альтернативой этому было бы сокращение государственных дотаций неэффективным отраслям экономики или увеличение налогов, что политически невыгодно властям предержащим. Инфляционный налог является самым регрессивным налогом из всех форм налогообложения – налогом прежде всего для той части населения, которая живет на фиксированные доходы (зарплаты, пенсии, стипендии). Состоятельные слои населения несут меньшие потери, так как их деньги в подавляющей части инвестированы в бизнес и в период инфляции приносят возрастающий доход. На постсоциалистическом пространстве Беларусь вплоть до текущего года оставалась страной, где продолжалась высокая инфляция. Снижение уровня инфляции до 2-3% в год позволило бы сократить непосильные для экономики процентные ставки по банковским кредитам в среднем до 6-8%.

Несмотря на снижение инфляции в последние годы до 8%, задача ее подавления остается приоритетной. Причины, порождающие инфляционную болезнь, не ликвидированы. Возможны инфляционные рецидивы. Инфляция в Беларуси является результатом комплекса факторов, которые взаимодействуют между собой, порождая порочный инфляционный круг. Причем главными факторами ее длительного процветания являются монетарный, а также политический – отсутствие понимания ее пагубности и твердой воли для преодоления. К факторам немонетарного характера, провоцирующим инфляцию, относятся: поддержание чрезмерно высокой доли государственного сектора в экономике, препятствующей конкуренции, хронический бюджетный дефицит, неразвитость рынка ценных бумаг, административное регулирование цен и уровня заработной платы, низкая эффективность производства, скрытая безработица. Нерешенность проблемы создания конкурентоспособного и финансово здорового реального сектора экономики объективно не позволяет проводить оптимальную монетарную политику и тем самым подавить инфляцию на длительную перспективу.

«Простые решения»

Инфляционные проблемы во многом объясняются установкой на поиск простых решений. Инстинктивной реакцией правительства, у которого административный контроль над экономикой является стандартной практикой, на рост цен является установление ценового контроля. Правительство, видимо, полагало, что можно одновременно стимулировать, с помощью кредитной экспансии, экономический рост, а с другой стороны, с помощью административного регулирования цен и уровня рентабельности, – не допустить инфляции.

В успешно развивающихся трансформационных странах административное регулирование цен используется в очень узких границах – для контроля тарифов в сфере естественных монополий. В ряде стран ввиду дотационности и субсидирования сельского хозяйства имеет место регулирование цен на сельскохозяйственную продукцию, а также цен на отдельные виды лекарственных товаров. В Беларуси длительное время проводилась политика жесткого административного регулирования как цен на ряд товаров и услуг, так и уровня рентабельности. Она существенно скорректирована в последнее время, однако окончательно не преодолена. Борьба с инфляцией зачастую направлена на преодоление ее симптомов, а не причин. Исходя из заключения, что в Беларуси в ряде отраслей производители находятся в монополистическом положении, должен следовать вывод о более строгом применении антимонопольного законодательства, содействии предпринимательству и росту предложения товаров и услуг, развитии международной конкуренции, а не административном ограничении цен и рентабельности.

Важным средством борьбы с инфляцией является стимулирование деловой активности, расширения производства и, соответственно, спроса на деньги. Однако деловая активность зачастую блокируется негативными сигналами из власти для бизнеса, усилением роли государства в экономике, карательными экспедициями налоговиков. Налоговая продразверстка лишает предприятия стимулов к развитию. Какой смысл наращивать деловую активность, повышать спрос на деньги, если их всё равно отберут? Это барьер на более перспективном направлении борьбы с инфляцией. Повысить спрос на деньги, поднять деловую активность не всегда получается. Для этого надо было бы, как минимум, сделать реально независимой судебную систему.

На уровне правящей элиты распространено немало представлений, не подтвержденных ни теорией, ни эмпирическими обоснованиями. Например, повышение уровня монетизации, то есть соотношения между денежной массой и ВВП (в целях решения проблемы неплатежей), виделось в увеличении номинальной денежной массы в обращении посредством расширения денежно-кредитной экспансии. В действительности же всё наоборот. При увеличении номинальной денежной массы растет инфляция, которая и ведет к понижению коэффициента монетизации и росту неплатежей. «Расширение производства за счет денежно-кредитной экспансии не носит инфляционного характера». «Эмиссионное кредитование жилищного строительства способно обеспечить подъем всей экономики». «Денежно-кредитная экспансия не является инфляционной, так как в реальном (долларовом) выражении она почти не увеличивается». Все эти представления изначально ложны. Имеется достаточно свидетельств того, что денежная экспансия обязательно приводит к снижению покупательной способности денег. Ссылки на «новый курс» президента Рузвельта, успешно использовавшего жилищное строительство за счет кредитной экспансии для оздоровления экономики, абсолютно беспочвенны. В тот период в США цены падали. Процентная ставка равнялась лишь 2% годовых. У нас совершенно иная ситуация.

Действительно, кредитно-денежная экспансия при использовании административных рычагов в течение ограниченного периода времени способна стимулировать рост производства, в том числе на экономически малоэффективных и даже убыточных предприятиях. Белорусскую экономическую модель, которая с помощью администрирования обеспечивает рост при снижении эффективности и конкурентоспособности, известный московский экономист Владимир Мау справедливо назвал «экзотической».

В стране действует норма, согласно которой отечественный производитель, имеющий 30% продаж на белорусском рынке, может быть объявлен монополистом, что означает регулирование рентабельности и цен. При этом зачастую не учитывается высокая степень открытости нашей малой экономики, ее высокая интеграция в экономику России, других стран. Вместо демонополизации искусственных монополий, разработки надежной объективной базы для установления цен и тарифов на услуги естественных монополий и всемерного поощрения конкуренции осуществлялось регулирование цен исходя из данных по издержкам. Затратные методы ценообразования создают условия для раздувания затрат, коррупции. В безуспешной попытке противодействия этому практиковалось установление цен на уровне ниже затрат. Что, как и феномен перекрестного субсидирования в целях социальной защиты населения, оказалось неэффективным. Имеют место различные внутренне противоречивые методики формирования цен, превалирование ведомственных интересов, принятия многочисленных и противоречивых нормативных актов.

Контроль над уровнем рентабельности весьма затруднен в силу того, что сам показатель номинальной прибыли в условиях инфляции, длительных неплатежей не является реальной величиной. В условиях нынешней инфляции контроль над уровнем рентабельности ведет к ограничению цен до уровня убыточности в реальном выражении.

«Волшебной пули» не существует

Мировой опыт свидетельствует о возможности в короткие сроки обеспечить макроэкономическую стабилизацию переходной экономики без использования административных рычагов, с помощью создания благоприятных условий для бизнеса и проведения жесткой монетарной и бюджетной политики. Однако «волшебной пули», которой можно было бы уничтожить инфляцию, не существует. Необходимо атаковать ее по всем фронтам, подавить все ее источники, не допустить самой возможности возрождения инфляции в будущем.

Конкретные причины инфляции следует рассматривать в контексте классической количественной денежной теории, суть которой состоит в том, что произведение цен (Р) и количества товаров (Q), то есть годовой оборот по реализации, равен произведению денежной массы (M) и скорости обращения денег (V). Разумеется, реальные экономические процессы сложнее этой формулы. Однако ее использование позволяет углубиться в суть монетарных факторов. Формула P=MV/Q показывает, что цены увеличиваются, если денежная масса или скорость обращения денег (MV) увеличиваются быстрее, чем товарное предложение (конкуренция) на рынке. Из этого следует два вывода.

Первый: в рыночной, в том числе и социально ориентированной, экономике главную ответственность за ценовую стабильность несет Национальный (центральный) банк страны. Для этого он должен обладать реальной независимостью от власти и высокопрофессиональными кадрами как в области банковского дела, так и макроэкономики.

Второй: с помощью административного регулирования цен можно лишь на некоторый ограниченный период и лишь на отдельные группы товаров отсрочить их повышение, однако это не только не предотвратит инфляцию, но может стать в последующем источником ее роста.

Валютный «якорь» для инфляции

В Беларуси Национальный банк не является независимым от исполнительной власти. Кроме того, цены на отдельные группы социально значимых товаров и услуг административно ограничиваются (определяются) правительством. Им же используется для стабилизации цен и ряд других инструментов воздействия. В этих условиях главную ответственность за инфляцию и ее последствия несет правительство. Национальный банк непосредственно отвечает лишь за стабильность обменного курса белорусского рубля, который определен в качестве контролируемого показателя денежно-кредитной политики. Это не отрицает того факта, что определяющей конечной целью монетарной политики как части экономической политики государства является стабильность потребительских цен. Обменный курс может эффективно применяться в качестве «якоря» для инфляции. Реальным якорем для белорусской экономики он является в силу того, что у нас доля импорта по отношению к ВВП составляет порядка 40% и более. Причем прямые затраты на оплату импортных энергоносителей, сырья, материалов и комплектующих, а также оборудования в общих затратах предприятий составляют порядка 50%. В этих условиях в последние годы Национальный банк перешел на политику так называемого управляемого плавающего валютного курса. Это обоснованная политика, направленная как на укрепление рубля, так и на поддержание конкурентоспособности экономики.

Белорусский рубль за последние годы значительно укрепился. Укрепление рубля стабилизирует внутренние цены. Следует учитывать, что за период с 2000 г. номинальный курс национальной валюты по отношению к доллару США упал с 320 до 2141 рублей, или в 6,7 раза, а по отношению к евро – примерно в 8 раз. Кроме того, по паритету покупательной способности размер нашего ВВП за прошлый год был примерно в 2,5 раза выше, чем по номинальному обменному курсу. Из этого следует, что белорусский рубль недооценен как минимум в 2 раза. Необходимо выравнивать этот перекос. И Национальному банку следует исходить в том числе из этого факта, не допуская лишь обвального укрепления рубля на валютном рынке, чтобы не спровоцировать падения конкурентоспособности нашей экономики.

В среднегодовом исчислении реальный обменный курс белорусского рубля в период с 2001 г. постоянно укреплялся. Обращает на себя внимание факт колоссального падения в стране покупательной способности доллара. Относительно среднегодовых потребительских цен доллар потерял в цене за 2002-2004 гг. – на 55,9% (2002-й – 21,1%, 2003-й – 16,1%, 2004-й – 18,7%). Нынешняя зарплата в 250 долл. эквивалентна 110-125 долл. США в 2002 г.

Это не сказалось сколько-нибудь отрицательно на нашем экспорте. Некоторое снижение внешней ценовой конкурентоспособности должно побуждать правительство к снижению налоговой нагрузки на экономику, а наших хозяйственников и бизнесменов – к активизации работы по внедрению новейшей технологии и техники в производство, по повышению качества производимых товаров и оказываемых услуг, по росту производительности, снижению материалоемкости и энергоемкости. Иного не дано.

В текущем году продолжаются высокие темпы роста экспорта и поступления валютной выручки, связанные с выгодным для нас ростом цен на нефтехимпродукты и хлористый калий. Темпы поступления в страну валютной выручки опережают спрос на нее. Это позволяет существенно укрепить национальную валюту, реально понизить стоимость доллара, евро на 400-500 рублей. Однако, учитывая неготовность к этому нашей слабо реформированной экономики, НББ вынужден скупать инвалюту, пополняя свои резервные активы. Последние составляют сегодня порядка 1,2 млрд. долл. США. С одной стороны, это хорошо, так как и нынешний возросший размер валютных резервов явно недостаточен для страны. Он составляет менее месячного объема белорусского импорта, почти в три раза ниже размера краткосрочного долга страны и в два раза ниже объемов валовых иностранных активов. Однако приобретение инвалюты за эмиссионные рубли увеличивает активную рублевую денежную массу, следствием чего стал структурный избыток ликвидности, который повышает угрозу возобновления высокой инфляции. Для недопущения негативных последствий Национальный банк применяет различные инструменты стерилизации денежного предложения. Однако их эффективность ограничена. В этой ситуации представляется целесообразным на время сохранения нынешних тенденций в валютно-экспортной сфере перейти по отношению к доллару США, а соответственно и другим твердым валютам, на жесткий фиксированный курс.

В то же время необходимо учитывать, что нынешнее развитие экономики Беларуси в значительной степени субсидируется льготными ценами на российские энергоносители. Изменение ситуации в этой области, как и возможное изменение конъюнктуры на калийном рынке, содержит в себе большие риски как для слабо реформированной белорусской экономики, так и, в еще большей степени, для стабильности национальной валюты. С учетом этого фундаментального положения очевидно, что, несмотря на факт нынешнего укрепления белорусского рубля, утверждения об устойчивости белорусского рубля на перспективу преждевременны.

Денежная масса (М)

В обычном понимании к денежной массе относят все деньги, которые проходят через банковскую систему, включая инвалютные. Неоправданный рост денежной массы, как и ухудшение ее структуры, неминуемо ведет к росту цен. Ограничение денежной массы осуществляется посредством недопущения расширения кредита. Между тем в Беларуси банковская кредитная экспансия возведена в ранг достижений. Об этом Национальный банк рапортует в своих официальных отчетах, не акцентируя внимание на том факте, что львиная доля прироста кредитных вложений представляет собой простое замещение утраченного предприятиями собственного капитала, инфляционные кредитные инъекции в неэффективные, официально или реально убыточные и неплатежеспособные предприятия.

Номинальный рост рублевой денежной массы ведет к некоторому, впрочем, ограниченному повышению коэффициента монетизации, что увеличивает реальную платежеспособность экономики. К повышению этого коэффициента ведет рост депозитов, отвлечение денег на рынок ценных бумаг. В низко инфляционных экономиках этот коэффициент колеблется в диапазоне 50-80%. У нас он составляет лишь менее 10%.

Инвалюта, если она используется в виде резерва Национального банка, не оказывает прямого влияния на внутреннюю денежную массу. Однако Национальный банк не должен ее размещать в коммерческие банки страны, так как это позволяет им расширять кредитную эмиссию.

Использование на внутреннем рынке иностранной валюты – так называемая долларизация – также содержит в себе негативные риски для денежного обращения, но является симптомом проблемы, а не ее причиной. В связи с укреплением белорусского рубля в последнее время в стране наблюдается устойчивая тенденция дедолларизации экономики.

Для победы над инфляцией необходимо обеспечивать также должное регулирование небанковскими средствами платежа, к которым относится небанковская долларизация, бартер, дебиторско-кредиторская задолженность.

Разрушение оборотного капитала вследствие инфляции и мер административного контроля повлекло за собой использование неденежных расчетов. С этим тесно связан рост задолженности предприятий друг другу. По существу происходит вынужденное расширение небанковских кредитов. Рост задолженности имеет тот же инфляционный эффект, что и чрезмерное банковское кредитование.

Показатель скорости обращения денежной массы (V) отражает эффективность денег в качестве средства сбережения и сохранения стоимости, зависит от структуры денежной массы, доли долгосрочных депозитов, определяемой во многом процентной политикой. Скорость рассчитывается делением номинального ВВП на номинальную рублевую денежную массу. В Беларуси она составила за 2004 г. почти 12 оборотов (для сравнения: в Германии эта скорость не превышает двух оборотов). В реальности эта скорость несколько ниже, так как в делителе не находят отражение небанковские платежные средства, о которых говорилось выше.

Что касается влияния на инфляцию количества товаров на рынке и конкуренции (Q), то здесь многое зависит от создания благоприятных условий для предпринимательства и инвестиций, развития малого и среднего бизнеса, либерализации торговли.

* Источники количественных показателей и расчетов автора: сайты www.belstat.gov.by, www.nbrb.by, www.imf.org.

Станислав Богданкевич

20.11.06

http://www.nmnby.org/pub/0611/20m.html

Админ

29.05.2007, 14:31

Инфляция
Ленинградский областной
государственный университет

ЭКОНОМИЧЕСКОЕ ОТДЕЛЕНИЕ
Факультет « ФИНАНСЫ И
КРЕДИТ»

КУРСОВАЯ РАБОТА по предмету:
«Деньги. Банки. Кредит»

на тему:«ИНФЛЯЦИЯ КАК
МНОГОФАКТОРНЫЙ ПРОЦЕСС».

Студент: Стретович Игорь Олегович

Преподаватель ГОНЧАРОВ В.И.

Санкт Петербург

2000г.

СОДЕРЖАНИЕ

1. Введение.
2. Что такое инфляция?
3. Причины инфляции:
n внутренние и внешние факторы инфляции;
n формы инфляционного процесса;
6. Типы инфляции:
n инфляция спроса, ее факторы;
n инфляция издержек производства, ее факторы и разновидности:
. инфляция, вызванная повышением заработной платы;
. инфляция, вызванная нарушением механизма предложения.
11. Последствия инфляции.
12. Заключение.
13. Список использованной литературы.

Введение.

С самого начала экономических реформ Россия оказалась во власти
высокой инфляции. Цены на товары и услуги неуклонно растут, покупательная
способность рубля падает все больше и больше. Инфляция - болезненна. Она
грабит людей, их денежные сбережения теряют свою былую ценность. Она
приводит к тому, что предприятия и население перестают пользоваться
рублями, производя вместо этого расчеты в долларах и пользуясь бартером -
невзирая на то, что эти методы неудобны, а зачастую и просто неэкономичны.
И наконец инфляция создает громадную неопределенность в обществе и тем
самым побуждает массу тревог. В условиях высокой инфляции трудно принимать
деловые решения, еще сложнее - осуществлять долгосрочные инвестиции.

Что такое инфляция?

Инфляция является одним из аспектов макроэкономической
нестабильности.
Как экономическое явление инфляция существует уже длительное
время. Считается, что она появилась с возникновением денег, с
функционированием которых неразрывно связана.
Термин инфляция (от латинского inflatio - вздутие) впервые
стал употребляться в Северной Америке в период гражданской войны и
обозначал процесс разбухания бумажно - денежного обращения.
Широкое распространение в экономической литературе понятие
инфляция получило в XX веке после первой мировой войны.
Инфляция - это повышение общего уровня цен. Это конечно не
означает, что повышаются обязательно все цены. Одно из главных больных мест
инфляции - это то, что цены имеют тенденцию подниматься очень
неравномерно. Одни подскакивают, другие поднимаются более умеренными
темпами, а третьи вовсе не поднимаются.
Наиболее общее, традиционное определение инфляции - это
переполнение каналов обращения денежной массой сверх потребностей
товарооборота, что вызывает обесценение денежной единицы и соответственно
рост товарных цен.
Однако такую трактовку инфляции нельзя считать полной. Инфляция,
хотя и проявляется в росте товарных цен, не может быть сведена к чисто
денежному феномену. Это сложное социально-экономическое явление,
порождаемое диспропорциями воспроизводства в различных сферах рыночного
хозяйства. Инфляция представляет собой одну из наиболее острых проблем
современного развития экономики во многих странах мира.

Инфляционные процессы органически связаны:
n с особенностями воспроизводственного цикла;
n с регулированием хозяйственных процессов;
n с милитаризацией экономики;
n с увеличением безработицы;
n с диспропорциями между реальным объемом общего продукта и его стоимостным
выражением.
В XX веке повсеместно был прекращен обмен бумажных денег на
золото по фиксированному курсу. Это лишило экономику автоматически
действовавшего антиинфляционного механизма, который обеспечивал
стабильность денежного обращения. Сегодня инфляция приобрела всеобщий и
хронический характер во всех странах.
Инфляция выражается, прежде всего в обесценении денег, которые
обесцениваются по отношению:
1. к золоту. Это выражается в повышении рыночной цены золота;
2. к товарам. Это проявляется в росте товарных цен - оптовых и особенно
розничных;
3. к иностранным валютам. Это находит свое отражение в падении курса
национальной валюты по отношению к иностранным денежным единицам, которые
сохранили свою прежнюю реальную стоимость или обесценились в меньшей
степени.
Но нельзя отождествлять инфляцию с любым обесценением денег.

Инфляция - это кризисное состояние денежной системы.
Современная инфляция связана не только с падением покупательной способности
денег, в результате роста цен, но и с общим неблагоприятным состоянием
экономического развития страны.
Инфляция обусловлена противоречиями процесса производства,
порождаемыми различными факторами в сфере как производства и реализации,
так и денежного обращения, кредита и финансов.

Причины инфляции.

Первопричинами инфляции являются:
n диспропорции между различными сферами народного хозяйства;
n накоплением и потреблением;
n спросом и предложением;
n доходами и расходами государства;
n денежной массой в обращении и потребностями хозяйства в деньгах.
В современных условиях факторы, вызывающие инфляцию, множатся и
усиливаются. Необходимо различать внутренние и внешние факторы инфляции.
Среди внутренних факторов следует выделить:
1. Неденежные факторы.
. циклические и сезонные факторы роста цен;
. изменение производительности труда;
. принудительное государственное регулирование ценообразования;
. повышающиеся налоги;
. монополизация производства;
. изменение конъюнктуры рынка;
. стихийные бедствия и другие факторы, не зависящие от состояния денежной
сферы.
2. Денежные факторы.
. кризис государственных финансов;
. дефицит бюджета;
. эмиссия денег.
К внешним факторам инфляции относятся:
. мировые структурные кризисы (сырьевые, энергетические, валютные );
. нелегальный экспорт золота и валюты.

Инфляция, как многофакторный процесс, - это проявление
диспропорциональности в развитии общественного воспроизводства, которое
обусловлено нарушением закона денежного обращения.

Особое место в развитии инфляционных процессов занимает такой
фактор, как милитаризм. Он приводит в движение инфляционный механизм не
только в годы войн и послевоенной разрухи, но и в мирное время.

Гонка вооружений деформирует структуру общественного производства
и воздействует на инфляцию по многим направлениям:
1. Непроизводительное потребление национального дохода на военные цели
означает прямую потерю части общественного богатства.
2. Военные ассигнования создают дополнительный платежеспособный спрос лиц,
занятых в военных отраслях экономики или на военной службе. Это ведет к
росту денежной массы без увеличения соответственного товарного покрытия.
3. Рост военных расходов - это одна из главных причин дефицита
государственного бюджета и увеличения государственного долга. В конечном
счете инфляция, наряду с налогами и займами, служит одним из методов
финансирования военных расходов.
Степень милитаризации экономики в значительной мере определяет
интенсивность инфляции.

Надо отметить, что инфляция не преодолевается даже в те годы,
когда государственный бюджет сводится без дефицита. В этом случае инфляцию
вызывают особые факторы. Важнейшим из них является кредитная экспансия. Она
выражается в расширении кредитования ( краткосрочного и долгосрочного) в
форме безналичного платежного оборота. На этой основе растет банковская
эмиссия кредитных денег, которые создают дополнительные требования на
товары и услуги. В этом и заключается активная роль кредитной системы в
усилении инфляции.

Формы инфляционного процесса.

Различают три формы и соответственно три стадии инфляционного
процесса.
Если обозначить темп инфляции через А, а через Б - темпы
обесценения денег, то эти формы можно представить следующим образом:
1. А>Б, т.е. темп эмиссии опережает темп обесценения денег. В этом случае
растет ценность эмиссионного дохода государства. Она характерна в годы
предвоенной милитаризации экономики и в ходе войн до тех пор, пока рост
непроизводственных расходов государства не приведет к расстройству
экономики, снижению темпов роста, к сокращению объемов производства.

Соотношение А>Б может сохраняться в течение всей войны, если
государство вводит жесткое регулирование (замораживание) цен и нормирование
распределения продукции.
2. А<Б, т.е. обесценение денег непрерывно опережает их эмиссию. Это
соотношение наблюдается в период, когда инфляция уже не оказывает
стимулирующего действия на производство, а также в условиях, когда
вообще отсутствует или неэффективно действует механизм государственного
регулирования цен.
В этой ситуации возникает стремление как можно скорее превратить
деньги в реальные ценности (золото, товары), отсюда происходит резкое
повышение скорости обращения денег, которая в этих условиях действует как
дополнительный и весьма сильный инфляционный фактор.
На этой стадии развития инфляции государство может полностью
утратить контроль над ней. Это будет галопирующая инфляция. Такое развитие
инфляции вызывает глубокое экономическое расстройство, чтобы приостановить
этот процесс, государство, как правило, бывает вынуждено произвести
денежную реформу.
3. А><Б, т.е. перемежающееся соотношение между темпами эмиссии и
обесценения денег. Это соотношение типично для мирного развития
экономики, особенно на современном этапе.
Инфляция превращается в постоянно действующий фактор
экономического развития. Кредитно - инфляционные впрыскивания оживляют
конъюнктуру рынка, расширяют возможности давления на цены.
Когда эта форма исчерпывает себя и государство опасается
«перегрева конъюнктуры», резкого спада производства (кризиса), оно вводит в
действие целый ряд антиинфляционных мер, которые вызывают резкое замедление
роста цен, а иногда и временную их стабилизацию. В это время денежная масса
продолжает расти, хотя и медленнее.
Такая форма инфляции характерна для ползучей или регулируемой
инфляции в современных условиях.

Типы инфляции.

В зависимости от причины, которая преобладает различают два типа
инфляции:
. инфляция спроса;
. инфляция издержек производства.

1. Инфляция спроса.
Традиционно изменения в уровне цен объясняются совокупным
спросом. Производственный сектор не в состоянии ответить на этот избыточный
спрос увеличением реального объема продукции, потому что все имеющиеся
ресурсы уже полностью использованы. Поэтому этот избыточный спрос приводит
к завышенным ценам на постоянный реальный объем продукции и вызывает
инфляцию спроса. Суть инфляции спроса можно объяснить одной фразой:
’’Слишком много денег охотится за слишком малым количеством товаров’’.
Но соотношение между совокупным спросом, с одной стороны, и
объемом производства, занятостью и уровнем цен - с другой, сложнее этого
комментария. Представим инфляцию спроса в виде кривой (рис.1).
Рисунок 1.

P- уровень цен

Объем национального
производства при
предложении полной
занятости

O Qf Q Реальный
объем национального

производства и занятость

На первом отрезке общие расходы, т.е. сумма потребления,
инвестиций, правительственных расходов и чистого экспорта, до такой степени
низки, что объем национального продукта сильно отстает от своего
максимального уровня при полной занятости. Другими словами, существует
значительное отставание реального объема ВНП. Уровень безработицы высок, а
большая доля производственных мощностей предприятий бездействует. Теперь
предположим, что совокупный спрос повысится. Тогда объем производства
увеличится, уровень безработицы снизится, а уровень цен возрастет
незначительно или вовсе не изменится. Это объясняется тем, что существует
огромное количество бездействующих трудовых и материальных ресурсов которые
можно ввести в действие при существующих на них ценах. Увеличение трудовых
и других ресурсов возможно потому, что имеются бездействующие ресурсы, и
дополнительное производство приносит выгоду. В результате существенно
увеличивается объем продукции, а цены не повышаются.
По мере того как спрос продолжает расти, экономика вступает во
второй отрезок, приближаясь к полной занятости и к более полному
использованию имеющихся ресурсов. Однако уровень цен может начать
подниматься до того, как будет достигнута полная занятость. Т. к. некоторые
отрасли промышленности раньше других полностью используют свои
производственные мощности и не могут отвечать на дальнейшее увеличение
спроса на свои товары увеличением предложения. Поэтому цены на них растут.
По мере увеличения спроса на рынке рабочей силы некоторые категории
частичных работников начинают использоваться полностью и их заработная
плата в денежном выражении повышается. В результате увеличиваются
производственные издержки и фирмы вынуждены повышать цены. Сужение рынков
рабочей силы расширяет возможности профсоюзов добиваться значительного
увеличения заработной платы. Фирмы готовы уступать когда экономика вступает
на путь все большего и большего процветания. Кроме того, при увеличении
общих расходов более высокие издержки можно легко переложить на
потребителя, подняв цены. При достижении полной занятости, фирмы вынуждены
нанимать менее квалифицированных работников, что приводит к росту издержек
и цен. Инфляцию, возникающую на втором отрезке, иногда называют
’’преждевременной’’, потому что она начинается до появления полной
занятости в стране.

Когда общие расходы достигают третьего отрезка, полная занятость
распространяется на все секторы экономики. Все отрасли промышленности
больше не могут отвечать на увеличение спроса увеличением объема продукции.
Реальный объем национального продукта достиг своего максимума, и дальнейшее
увеличение спроса ведет к инфляции. Совокупный спрос, превышающий
производственные мощности общества, вызывает повышение уровня цен.
Инфляция спроса обусловлена:
n Милитаризацией экономики и ростом военных расходов;
n Дефицитом бюджета и ростом государственного долга.
Покрытие дефицита осуществляется либо государственными займами,
либо эмиссией банкнот, что ведет к дополнительному спросу.
n Кредитной экспансией банков.
n Притоком иностранной валюты в страну, которая с помощью обмена на
национальные денежную единицу вызывает общий рост объема денежной массы,
а следовательно и излишний спрос.

2. Инфляция издержек производства.
Инфляция может также возникнуть в результате изменений издержек и
предложения на рынке. Были периоды, когда уровень цен возрос, несмотря на
то, что совокупный спрос не был избыточным, а также периоды, когда и объем
продукции, и занятость уменьшались при одновременном увеличении общего
уровня цен.
Теория инфляции, обусловленной ростом издержек, объясняет рост
цен такими факторами, которые приводят к увеличению издержек на единицу
продукции. Издержки на единицу продукции - это средние издержки при
данном объеме производства. Такие издержки можно получить, разделив общие
затраты на ресурсы на количество произведенной продукции, т.е.

общие затраты
издержки на единицу продукции = --------------------------------
-----------

количество единиц продукции

Повышение издержек на единицу продукции в экономике сокращает
прибыли и объем продукции, который фирмы готовы предложить при существующем
уровне цен. В результате уменьшается предложение товаров и услуг в масштабе
всей экономики. Это уменьшение предложения, в свою очередь, повышает
уровень цен. Следовательно, по этой схеме издержки, а не спрос взвинчивают
цены, как это происходит при инфляции спроса.
Два самых важных источника инфляции, обусловленной ростом
издержек, - это увеличение номинальной заработной платы и цен на сырье и
энергию.

Причинами инфляции издержек производства являются:
n Снижение роста производительности труда, вызванное структурными
изменениями в производстве, что ведет к увеличению издержек на единицу
продукции, а следовательно и к уменьшению прибыли.
n Расширение сферы услуг, появление новых видов с большим удельным весом
заработной платы и относительно низкой, по сравнению с промышленным
производством, производительностью труда.
Отсюда общий рост цен на услуги.
n Повышение оплаты труда при активной деятельности профсоюзов, которые
контролируют номинальную заработную плату.
n Высокие косвенные налоги, характерные для многих государств, которые
включаются в цену товаров и общий уровень издержек растет.

Инфляция , вызванная повышением заработной платы.
Эта инфляция является разновидностью инфляции, обусловленной
ростом издержек.
Например, повышение оплаты труда энергетиков увеличивает затраты
на производство электроэнергии. Затем увеличиваются тарифы на
электроэнергию, следом поднимаются цены на телефонные услуги, телеграф и
продукты других производств. Таким образом возникает инфляционная спираль
заработной платы и цен, когда каждое новое увеличение заработной платы,
неподкрепленное повышением производительности труда, через растущие
издержки вызывает очередной виток цен.

Инфляция, вызванная нарушением механизма
предложения.
Данная инфляция также является разновидностью инфляции,
обусловленной ростом издержек. Она является следствием увеличения издержек
производства, а следовательно, и цен, которое связано с внезапным,
непредвиденным увеличением стоимости сырья или затрат на энергию.
Например, в 1979 - 1980 гг. значительно повысились цены на
импортируемую нефть. За это время цены на энергию возросли, увеличились
также издержки производства и транспортировки всей продукции в экономике.
Это привело к быстрому росту инфляции, обусловленной увеличением издержек.

В реальном мире ситуация гораздо сложнее, чем предлагаемое
простое разделение инфляции на два типа - инфляцию спроса и инфляцию
издержек производства. На практике трудно различить эти два типа.
Например, предположим, что военные расходы резко возросли и,
следовательно, увеличились общие расходы, вызвав инфляцию спроса. Когда
стимулы для повышения спроса действуют на рынках товаров и ресурсов,
некоторые фирмы обнаруживают, что их расходы на заработную плату,
материальные ресурсы и топливо растут. В своих интересах они вынуждены
поднять цены, поскольку увеличились издержки производства. Хотя в данном
случае явно имеет место инфляция спроса, для многих предприятий она
выглядит как инфляция, обусловленная ростом издержек.
Трудно определить тип инфляции, не зная первичного источника,
т.е. подлинной причины роста цен и зарплаты.
Считается, что эти два типа инфляции отличаются друг от друга в
одном важном направлении. Инфляция спроса продолжается до тех пор, пока
существуют чрезмерные общие расходы. С другой стороны, инфляция издержек
производства автоматически сама себя ограничивает, т.е. либо постепенно
исчезает, либо самоизлечивается. Это объясняется тем, что из-за уменьшения
предложения реальный объем национального продукта и занятости сокращается,
и это ограничивает дальнейшее увеличение издержек.
Умеренная, ползучая инфляция, которая может сначала сопутствовать
оживлению экономики, а потом, нарастая как снежный ком, превратится в более
жестокую гиперинфляцию. Дело в том, что, когда цены медленно, но постоянно
растут, население и предприятия готовятся к их дальнейшему повышению.
Поэтому, чтобы их неиспользованные сбережения и текущие доходы не
обесценились они вынуждены ’’тратить деньги сейчас’’. Такие поступки
усиливают давление на цены и инфляция начинает ’’кормить сама себя’’, кроме
того, растет номинальная заработная плата. Конечным результатом является
инфляционная спираль зарплаты и цен, это и помогает ползучей инфляции
перейти в галопирующую.
Кроме разрушительных последствий для перераспределения
гиперинфляция может ускорить экономический крах.
В чрезвычайной ситуации, когда цены подскакивают резко и
неравномерно, нормальные экономические отношения разрушаются. Деньги
фактически теряют цену и перестают выполнять свои функции в качестве меры
стоимости и средства обмена. Производство и обмен со скрипом двигаются к
остановке, и в конечном итоге может наступить экономический, социальный и,
очень возможно, политический хаос. Гиперинфляция ускоряет финансовый крах,
депрессию и общественно - политические беспорядки.

Последствия инфляции.

Последствия инфляции очень сложны и разнообразны:
1. Инфляция сначала способствует повышению цен, нормы прибыли и тем самым
временно оживляет конъюнктуру;
2. По мере развития инфляция из временного двигателя превращается в тормоз,
усиливает экономическую и социальную неустойчивость, подрывает основные
факторы экономического роста;
3. Инфляция вызывает неравномерный рост цен на товары, дезорганизует
хозяйственные связи, усиливает диспропорции между отраслями экономики;
4. Искажает структуру потребительского спроса, обостряет проблему емкости
внутреннего рынка;
5. Усиливает спекуляцию товарами;
6. Порождает бегство от денег к товарам, обостряет товарный голод;
7. Подрывает стимулы к денежным накоплениям, нарушает функционирование
кредитно - денежной системы;
8. Создает напряженность в международных экономических отношениях;
9. Углубляет социальные противоречия в обществе. Инфляция, в известной
мере, выступает как сверхналог на трудящихся. Это обусловлено прежде
всего отставанием роста номинальной заработной платы от повышения цен.
Государство регулирует инфляцию, чтобы снизить разрушительные
социально - экономические последствия. В инструменталий государственного
регулирования инфляции входит широкий комплекс бюджетных, налоговых,
кредитных мер воздействия на цены и заработную плату:
n замораживание заработной платы для того, чтобы сдержать рост цен;
n ограничение роста цен и денежной массы в обращении;
n активизация кредитной политики;
n проведение строгой бюджетной политики;
n сокращение таможенных пошлин в целях привлечения дешевых импортных
товаров.

Заключение.

Ни одна страна мира не способна функционировать без стабильной
государственной валюты. Для того, чтобы люди делали сбережения,
осуществляли инвестиции и занимались коммерческой деятельностью, они должны
быть уверены в надежности национальной денежной единицы. В некоторой
степени ключом к стабильной национальной валюте является эффективная
бюджетная политика, когда правительство ’’живет по средствам’’, регулируя
свои расходы в зависимости от налоговых поступлений.
Помимо стабильного и реалистичного бюджета, должна существовать
эффективная банковская система. Это требует создания, прежде всего
действенной платежно - расчетной системы. Вместе с тем банки должны
проводить разумную кредитную политику. Банковские операции должны
осуществляться в рамках закона и с минимальным риском для вкладчиков
(должны действовать законы о максимальных объемах кредитования и о
диверсификации кредитов; создаваться особые фонды страхования банковских
вкладов).

Список использованной литературы.

1. Джеффри Сакс «Рыночная экономика и Россия»
Москва «Экономика» 1995г.

2. Шишкин А.Ф. «Экономическая теория» учебник
Книга 1 Москва 1996г.
«Гуманитарный издательский центр ВЛАДОС».

3. « Курс экономической теории»
Учебное пособие МГИМО
Киров 1993г.

4. Кэмпбелл Р. Макконнелл, Стэнли Л. Брю
«ЭКОНОМИКС» т.1
Таллинн 1995г.

http://www.5ka.ru/101/1077/1.html

Админ

29.05.2007, 14:32

Теории кредита
В заключение стоит остановиться на теориях кредита, которые оказывали и оказывают самое непосредственное влияние на становление и развитие кредитного рынка. Наиболее известными являются натуралистическая и капиталотворческая теории кредита.

Натуралистическая теория кредита первоначально обоснована видным английскими экономистами А. Смитом и Д. Рикардо. Этой теории придерживались представители так называемой исторической школы, экономисты Ж.Сэй, Ф. Бастия, Д. Мак-Куллох.

Основные постулаты экономистов натуралистической теории заключались в следующем:

объектом кредита являются натуральные, т.е. не денежные вещественные блага;
кредит представляет собой движение натуральных благ, и поэтому есть лишь способ перераспределения существующих в данном обществе материальных ценностей;
ссудный капитал тождествен действительному, и поэтому накопление ссудного капитала есть проявление накопления действительного капитала, а движение первого полностью совпадает с движением производительного капитала;
поскольку кредит выполняет лишь пассивную роль, то коммерческие банки являются лишь скромными посредниками.
Таким образом, представители натуралистической школы давали искаженную трактовку сущности кредита и его роли в капиталистической экономике. Ошибочность их взглядов заключалась в том, что они не понимали кругооборота промышленного капитала в трех формах и сущности ссудного капитала как обособившейся части промышленного капитала в денежной форме, а следовательно, самостоятельной роли ссудного капитала и его специфики.

В результате они трактовали кредит как способ перераспределения материальных ценностей в натуральной форме, тогда как на самом деле кредит есть движение ссудного капитала. Отождествляя ссудный и действительный капитал, натуралисты не понимали не только роли кредита и его создателя - банков, но и его двойственного характера, в силу которого кредит может способствовать как расширению капиталистического воспроизводства, так и обострению его противоречий.

При всех своих негативных сторонах натуралистическая теория имела ряд позитивных аспектов: натуралисты правильно считали, что кредит не создает реального капитала, который образуется в процессе производства. Они показывали зависимость кредита от производства, не преувеличивая его роли (в отличие от представителей капиталотворческой теории), подчеркивали зависимость процента от колебания и динамики прибыли.

Таким образом, натуралистическая теория содержала противоречивые трактовки кредита.

Основные концепции капиталотворческой теории были сформулированы английским экономистом Дж. Ло. Согласно его взглядам, кредит занимает положение, не зависимое от процесса воспроизводства, и ему принадлежит решающая роль в развитии экономики. Из этого основного постулата вытекали все последующие элементы капиталотворческой теории.

Кредит отождествляется с деньгами и богатством. По мнению Ло, кредит способен привести в движение все неиспользуемые производственные возможности страны, создавать богатство и капитал. Банки он рассматривал не как посредников, а как создателей капитала. Ло принадлежит идея об организации эмиссионного банка, с помощью которого можно привести в движение все производительные силы общества и обогатить страну. Однако на практике эти идеи провалились.

Основной недостаток теории Ло заключался в том, что он делал ставку на эмиссию банкнот с принудительным курсом, что носило спекулятивный характер. Однако Ло оказался пророком на будущее, так как кредитные отношения получили широкое развитие в XIX-XX вв.

Последователями и теоретиками капиталотворческой концепции в начале XX века стали западные экономисты И. Шумпетер, А. Ган, Дж. Кейнс и Р. Хоутри.

Ган и Шумпетер считали банки всесильными, поскольку кредит создает депозиты, а значит и капитал. Они полагали, что кредит может быть безграничным, и поэтому безграничны создаваемые им депозиты и капитал. По их мнению, инфляционный кредит (т.е. кредит, способный к безграничному росту) является движущей силой воспроизводства, экономического развития и содействует постоянному экономическому росту. Поэтому их теория получила также название “экспансионистская теория кредита”.

Кризис 1929-1933 гг. развенчал капиталотворческую теорию и показал ее полную несостоятельность. Однако “рациональные зерна” этой теории были использованы Кейнсом и его последователями после кризиса 1929-1933 гг. и второй мировой войны. В целом базируясь на капиталотворческой теории, Кейнс и его последователи обосновали принципы кредитного регулирования экономики, согласно которым кредит определяет экономическое развитие. Поэтому для того, чтобы стимулировать производство и потребительский рынок, необходимо способствовать расширению инвестиций путем снижения ссудного процента, что в конечном итоге увеличит производственный и потребительский спрос, снизит безработицу.

Кейнс приравнивал ссудный капитал к деньгам и определял уровень процента от количества денег в обращении. Согласно его более поздней концепции деньги влияют на процент, процент - на инвестиции, инвестиции - на производство, производство - на доход, а последний - на цены.

Капиталотворческая теория получает дальнейшее развитие в теории монетаризма, представителем которой являются М. Фридман, Р. Руза, А. Бернс, Ж. Рюэфф, О. Файт. Особо следует выделить концепцию монетаризма М. Фридмана, согласно которой основными инструментами регулирования экономики являются изменения денежной массы и процентных ставок, что дает возможность чередовать кредитную экспансию и рестрикцию. Установление среднегодовых темпов роста денежной массы в сочетании с определенным уровнем процентных ставок позволяет влиять на динамику производства и цен.

http://pcredit.ru/market/theory.php

Админ

29.05.2007, 14:33

http://www.ng.ru/economics/2006-11-13/5_invest.html

Админ

29.05.2007, 14:33

Кредитная экспансия

Правительство должно думать о сокращении высокой ликвидности и сокращении высокого кредитного роста, который финансирует, в основном, добывающие отрасли, а не обрабатывающий сектор. Несмотря на быстрый рост кредитного портфеля, процентные ставки по кредитам остаются стабильными, или растут (например, 20% - 1 января 2006 года против 19,7% - 1 января 2005 года, для физических лиц; и 13,1% - 1 января 2006 года против 13% - 1 января 2005 года, для юридических лиц). Ситуация ухудшилась, так как 40% всех кредитов классифицируются как сомнительные, а 60% всех зарубежных заимствований, влияющих на рост кредитного портфеля, являются краткосрочными. На самом деле — в стране идет необеспеченная внутренним ростом экономики быстрая кредитная экспансия – кредитный портфель вырос в 4 раза в первом квартале этого года (144% против 35% роста в первом квартале прошлого года), или же произошло увеличение объема кредитного портфеля на 75% в 2005-ом по сравнению с объемом 2004 года. Ограничение быстрого кредитного роста посредством ограничения внешнего заимствования как государственного, так и частного секторов должно уменьшить излишек ликвидности и ослабить системные риски банковской системы.
http://www.gazetakapital.kz/index.php?uin=1158212290&act=archive_date&day=1&month=6&year=2006

Админ

29.05.2007, 14:58

ИСТОЧНИК (http://www.gaap.ru/biblio/management/rating/002.asp)

Исследование информационной прозрачности российских банков: Недостаточно эффективная практика раскрытия информации - 2005 г.

Авторы: Юлия Кочетыгова, Николай Попивщий, Олег Швырков, Левон Атанасян, Елена Пастухова
Источник: www.standardandpoors.ru
При поддержке Международной финансовой корпорации (IFC; проект «Корпоративное управление в банковском секторе России»); Посольства Великобритании в России; Агентства США по международному развитию (USAID)
Добавить в избранное
Печатная версия
Переслать товарищу

Основные выводы
Исследование информационной прозрачности 30 крупнейших российских банков, проведенное Службой рейтингов корпоративного управления Standard & Poor's в 2005 г., показало низкий уровень публичного раскрытия информации российскими банками — особенно по сравнению с уровнем раскрытия информации аналогичными иностранными банками и крупнейшими российскими нефинансовыми компаниями. Средний показатель раскрытия информации по банкам, включенным в исследование, составляет 36% (он выражен как доля параметров, по которым раскрывается информация, от общего числа параметров исследования). Средний показатель раскрытия информации в 10 крупнейших международных банках, используемых для cравнения, составляет 85%, т.е. на 49 процентных пунктов выше. Кроме того, средний уровень прозрачности 54 крупнейших российских компаний из разных отраслей, включенных в исследование Standard & Poor's «Информационная прозрачность российских компаний в 2005 г.», составил 50%, т.е. на 14 процентных пунктов выше, чем в крупнейших российских банках. Эти результаты позволяют сделать вывод о том, что регулирующим органам совместно с участниками рынков капитала необходимо продолжать воздействовать на банки с целью повышения их информационной прозрачности путем раскрытия большего объема информации инвесторам, вкладчикам и обществу в целом.

Весьма неэффективная в настоящий момент практика раскрытия информации 30 ведущими российскими банками оказывает негативное влияние на формирование доверия к ним и уверенности в их надежности со стороны инвестиционного сообщества и населения; уровень доверия остается низким, о чем свидетельствовал массовый отток средств вкладчиков из банков летом 2004 г. Базельский комитет по банковскому надзору отмечает, что «транспарентность имеет принципиальное значение для прочного и эффективного корпоративного управления. Как указано в руководстве Базельского комитета, посвященном вопросам повышения транспарентности банков, акционерам, участникам рынка, другим заинтересованным лицам трудно обеспечить эффективный мониторинг и должный уровень подотчетности Совета директоров и менеджмента в условиях отсутствия транспарентности. Это наблюдается тогда, когда заинтересованные стороны, участники рынка и общественность не получают достаточного объема информации о структуре и целях банка, на основе которой можно судить об эффективности деятельности Совета директоров и менеджмента по управлению банком»[1].

Цель данного исследования — содействие развитию более прочной банковской системы путем выявления существующих недостатков транспарентности и более активного привлечения внимания участников рынка к международной практике раскрытия информации. Направленность исследования соответствует намерению Центрального банка Российской Федерации (далее — Банк России) стимулировать информационную прозрачность банковского сектора, что отражено в программном документе на среднесрочную перспективу «О стратегии развития банковского сектора на период до 2008 г.»[2]. Среди основных задач развития банковского сектора в этом документе отмечены обеспечение транспарентности кредитных организаций и укрепление доверия к российскому банковскому сектору со стороны инвесторов, кредиторов и вкладчиков. Исследование проводилось при поддержке проекта Международной финансовой корпорации (IFC) «Корпоративное управление в российских банках», Посольства Великобритании в России и Агентства США по международному развитию (USAID), которые предоставили средства для финансирования проекта.

Админ

29.05.2007, 14:58

Состав исследуемых банков
Исследование проводилось по 30 российским банкам, крупнейшим по величине совокупных активов по состоянию на 1 января 2005 г. (см. табл. 1). На долю этих банков приходится около 61% от совокупных активов банковской системы России[3]. Мы понимаем, что характеристики данной группы могут быть нерепрезентативными для российского банковского сектора в целом, однако эти банки были выбраны как представители «элиты», или первого эшелона российского банковского сектора, — как по размеру, так и по уровню транспарентности. Исходя из имеющегося у нас опыта проведения исследований информационной прозрачности в России и других странах, мы знаем, что уровень транспарентности, как правило, выше у более крупных организаций и ниже у менее крупных организаций данной отрасли или сектора. В связи с этим исследование включает те кредитные организации, у которых, как представляется, имеется наиболее значительный потенциал транспарентности.

Таблица 1. Банки, включенные в исследование

Банк Совокупные активы по состоянию
на 01.01. 2005 г .
( млн долл . США )* Наличие еврооблигаций ,
обращающихся на открытом рынке§
1 Сбербанк 71 911 Есть
2 Внешторгбанк 14 929 Есть
3 Газпромбанк 12 706 Есть
4 Альфа - Банк 7 339 Есть
5 МДМ - Банк 6 193 Есть
6 Банк Москвы 5 361 Есть
7 РОСБАНК 4,908 Есть
8 Международный промышленный банк 3 063 Нет
9 УралСиб 3 018 Есть
10 Банк «Петрокоммерц» 1 983 Есть
11 НОМОС - БАНК 1 951 Есть
12 Промсвязьбанк 1 945 Есть
13 Банк «ЗЕНИТ» 1 778 Есть
14 Банк «Русский Стандарт» 1 606 Есть
15 Ханты - Мансийский банк 1 511 Нет
16 АКБ «ЕВРОФИНАНС МОСНАРБАНК» 1 500 Нет
17 «АК БАРС» Банк 1 429 Нет
18 Банк «ГЛОБЭКС» 1 417 Нет
19 ИМПЭКСБАНК 1 382 Есть
20 ТрансКредитБанк 1 367 Есть
21 АКБ «СОЮЗ» 1 204 Есть
22 Банк «Возрождение» 1 133 Нет
23 АКБ «БИН» 1 088 Есть
24 Национальный банк «ТРАСТ» ]} 1 067 Есть
25 Национальный резервный банк 892 Нет
26 Сургутнефтегазбанк 876 Нет
27 Первый Чешско - Российский Банк 767 Нет
28 Московский банк реконструкции и развития 766 Есть
29 Собинбанк 727 Нет
30 Запсибкомбанк 716 Нет

* Мы использовали показатели совокупных активов, рассчитанные в соответствии с российскими стандартами бухгалтерского учета (РСБУ), несмотря на стремление Standard & Poor's по возможности не опираться в своих исследованиях на показатели РСБУ. Данное обстоятельство объясняется отсутствием финансовой отчетности по международным стандартам за 2004 г. для многих крупнейших российских банков на дату проведения исследования. Таким образом, выборка из 30 банков, а также порядок сортировки банков внутри выборки являются в некоторой степени условными и не могут рассматриваться в качестве формального ранжирования российских банков по размеру активов, проведенного Standard & Poor's. Для получения более достоверных сведений о выборке 30 крупнейших российских банков см. исследование «России необходимо продолжить банковскую реформу, несмотря на нерешительное начало» // RatingsDirect. 7 сентября 2004 г. ^Бывший Банк «МЕНАТЕП Санкт-Петербург».

Админ

29.05.2007, 14:59

Аналогичные исследования Standard & Poor's
Настоящее исследование представляет собой продолжение и развитие предыдущих исследований информационной прозрачности, проведенных Службой рейтингов корпоративного управления Standard & Poor's. В 2002 г. мы опубликовали наше первое исследование корпоративной прозрачности компаний, включенных в следующие индексы Standard & Poor's:

S&P / IFC Emerging Asia (по развивающимся странам Азии);
S&P / IFC Latin America (по странам Латинской Америки);
S&P Asia-Pacific 100 (по странам Азиатско-Тихоокеанского региона);
S&P / TOPIX 150 (по Японии).

В апреле 2003 г. было опубликовано исследование по индексу S&P Europe/350. Кроме того, в 2004 г. и в начале 2005 г. мы выпустили несколько исследований, посвященных практике раскрытия информации о структуре корпоративного управления компаний разных стран Восточной Азии (Гонконга, Сингапура, Индонезии, Малайзии и др.). В июне 2005 г. было опубликовано исследование информационной прозрачности турецких компаний, в котором мы проанализировали практику раскрытия информации 52 крупнейшими и наиболее ликвидными турецкими компаниями. В 2002 г. мы опубликовали первое исследование информационной прозрачности крупнейших российских публичных компаний. В связи с сохраняющимся интересом инвесторов и аналитиков Standard & Poor's ежегодно обновляет исследование по российским компаниям, продолжая совершенствовать его методику. Самое последнее ежегодное обновление исследования информационной прозрачности было опубликовано 21 сентября 2005 г.; оно показывает, что индекс транспарентности российских компаний повысился с 46% в 2004 г. до 50% в 2005 г. Кроме того, в июне 2005 г. по просьбе «Круглого стола ОЭСР по корпоративному управлению» Standard & Poor's впервые опубликовало исследование информационной прозрачности российских государственных предприятий.

Админ

29.05.2007, 14:59

Информационная прозрачность и рейтинги корпоративного управления (РКУ)
Исследование информационной прозрачности банков — это аналитический продукт Standard & Poor's. В данном исследовании используется только публичная информация, что исключает любое сопоставление результатов исследования информационной прозрачности с рейтингами корпоративного управления (РКУ) Standard & Poor's. РКУ представляет собой оценку Standard & Poor's практики корпоративного управления компании, и в том числе раскрытия информации. В основе РКУ лежит всесторонний интерактивный аналитический процесс, в котором используется не только публичная, но и конфиденциальная информация. Вместе с тем Standard & Poor's считает информационную прозрачность одним из значимых факторов, влияющих на инвестиционную привлекательность компании, и важным элементом корпоративного управления.

Методология
Исследование Standard & Poor's учитывает информацию, содержащуюся в трех основных источниках общедоступной информации: в годовых отчетах, на вебсайтах и в отчетности, предоставляемой в регулирующие органы, которая публикуется на веб-сайте Банка России, а также направляется в Федеральную службу по финансовым рынкам (ФСФР) теми банками, которые обязаны представлять такую отчетность[4]. В основе методологии исследования лежит принцип непрерывного и справедливого раскрытия информации в соответствии с определением Standard & Poor's[5] для публичных компаний, что означает неизбирательное и своевременное раскрытие всей существенной информации всем группам инвесторов и общественности в целом. Банки, особенно те, которые работают с населением, постоянно находятся в центре внимания общества вследствие важнейшей социальной роли этого сектора, являющегося объектом инвестирования для большого числа физических лиц. Даже в тех случаях, когда банк не является публичной компанией и принадлежит ограниченному кругу акционеров, его финансовые результаты и стабильность его деятельности могут затронуть интересы значительного числа частных клиентов и предприятий. Ввиду особой роли банков в макроэкономической инфраструктуре и безусловной социальной значимости всех сберегательных учреждений к банкам во всем мире традиционно предъявляются высокие требования относительно их информационной прозрачности. В этом смысле банки в определенной степени несут даже более высокую ответственность, чем публичные компании нефинансового сектора.

Мы анализировали информацию по состоянию на 12 августа 2005 г. Вся информация, опубликованная после указанной даты, считается нами несущественной с точки зрения уровня прозрачности компаний, поскольку данные, опубликованные через 7,5 месяца после окончания отчетного года (в данном случае — 2004-го), практически не представляют ценности для инвесторов.
Как и предыдущие исследования, данное исследование построено на анализе раскрытия информации с точки зрения международного инвестора. Поэтому в нем учитывается наличие информации не только на русском, но и на английском языке.
Анкета исследования состоит из 102 пунктов, касающихся:

структуры собственности и прав акционеров;
финансовой и операционной информации;
состава и процедур работы Совета директоров и менеджмента.

Полный перечень вопросов исследования представлен в Приложении 1. Частью исследовательского проекта также является проводимое Standard & Poor's исследование концентрации собственности и практики раскрытия информации о структуре собственности. Оценка этих показателей дополняет основанное на данных анкеты исследование информационной прозрачности, предлагая более детальный анализ концентрации собственности и практики раскрытия российскими банками информации о собственности. Дополнительно мы также включили более точный анализ сроков публикации годовой финансовой отчетности российскими банками и рассмотрели наличие комитетов по аудиту при советах директоров.

Основные выводы
Уровень раскрытия информации не впечатляет

Анализ показывает, что уровень раскрытия информации в 30 крупнейших российских банках относительно низок и составляет в среднем всего 36% (см. табл. 2). Средний уровень раскрытия информации в российских банках ниже, чем в крупнейших российских промышленных компаниях. В 2005 г. рассчитанный Standard & Poor's индекс транспарентности крупнейших российских компаний составил 50%[6]. Важно учесть, что этот индекс значительно вырос по сравнению с 2002 г., когда Standard & Poor's проводило первое исследование информационной прозрачности российских компаний. В 2002 г. индекс, рассчитанный по 42 крупнейшим компаниям, составлял 34%. Сложившийся на данный момент низкий средний показатель для банков вызывает озабоченность, учитывая, что банки занимают ключевое положение в экономике, являясь основой устойчивой финансовой системы. Одно из объяснений этого может заключаться в том, что Банк России как основной регулирующий и надзорный орган банковской системы пока не имеет эффективных правовых методов, позволяющих обеспечить выполнение повышенных требований к раскрытию информации российскими банками. Другой причиной может быть повышенное внимание Банка России к решению других, более насущных вопросов, касающихся корпоративного управления в банковском секторе. В публичной отчетности, представляемой в Банк России, в основном содержатся финансовые и технические показатели, рассчитанные на основе российских стандартов бухгалтерского учета (РСБУ). Регулятор рынка ценных бумаг (ФСФР, ранее называвшийся ФКЦБ) установил для публичных компаний более высокие требования к раскрытию информации и в 2002 г. представил рекомендации по корпоративному управлению в форме Кодекса корпоративного поведения, в то время как Банк России был занят введением в российских банках системы страхования вкладов и усовершенствованием системы внутреннего контроля и управления рисками. Только летом 2005 г. он опубликовал собственный Кодекс корпоративного управления для российских банков, в котором содержатся рекомендации относительно информационной прозрачности, выходящие за рамки действующих нормативных требований, в таких аспектах, как раскрытие конечных бенефициарных владельцев банка, информация о конкурентной позиции банка на рынке, соблюдении этических принципов ведения бизнеса, составе и стоимости услуг, предоставляемых банку со стороны аудиторской фирмы, а также информация о любых имущественных интересах внешнего аудитора в банке[7].

Всего четыре банка представили информацию по более чем половине включенных в настоящее исследование элементов раскрытия: Внешторгбанк и Банк «Возрождение» (по 55%), МДМ-Банк и ТрансКредитБанк (по 51%). Эти банки представляют финансовую отчетность в формате МСФО с детальными (но не во всех случаях исчерпывающими) комментариями и подробную информацию об операционной деятельности, они переводят годовые отчеты на английский язык и поддерживают сайты на русском и английском языках.
Наихудшие результаты продемонстрировали Первый Чешско-Русский Банк, Международный Промышленный Банк и Альфа-Банк, общие показатели которых составили 11, 17 и 23% соответственно. Причины заключаются в исключительно низком уровне раскрытия информации об акционерном капитале и структуре собственности, правах акционеров и вознаграждении членов Совета директоров и менеджмента на дату закрытия нашего исследования, а также в неудовлетворительном содержании отчетности, представляемой регулирующим органам.
Итоговые показатели и три основных направления раскрытия информации представлены в форме блоков (см. табл. 2). Наивысшие результаты получены по блоку «Финансовая и операционная информация»: средний показатель составляет 42% , самый высокий — 70% (МДМ-Банк); наиболее низкий уровень раскрытия (29%) отмечен по блоку «Структура собственности и права акционеров», в рамках которого самый высокий показатель у Банка «Возрождение» (58%).

Админ

29.05.2007, 14:59

Банк Общий балл, % Структура собственности и права акционеров, % Финансовая и операционная информация,% Состав и процедуры работы Совета директоров и менеджмента, %
1 Внешторгбанк 55 56 63 40
2 Банк «Возрождение» 55 58 57 47
3 МДМ - Банк 51 33 70 34
4 ТрансКредитБанк 51 49 61 36
5 Сбербанк 46 39 54 36
6 Национальный резервный банк 44 43 45 42
7 АКБ «БИН» 43 21 56 37
8 РОСБАНК 40 22 52 34
9 АКБ «СОЮЗ» 40 45 39 37
10 Московский банк реконструкции и развития 40 48 40 33
I 11 НОМОС - БАНК 39 26 51 30
I 12 Банк «Петрокоммерц» 39 27 47 37
I 13 ИМПЭКСБАНК 39 21 50 33
I 14 Банк Москвы 38 36 43 31
I 15 Ханты - Мансийский банк 38 38 40 33
I 16 Банк «Русский Стандарт» 36 15 49 29
17 АКБ «ЕВРОФИНАНС МОСНАРБАНК» 35 29 34 44
I 18 Запсибкомбанк 35 31 35 39
I 19 Газпромбанк 34 28 47 17
I 20 Собинбанк 34 31 35 35
I 21 «АК БАРС» Банк 33 22 36 38
I 22 УралСиб 32 25 33 35
I 23 Банк ЗЕНИТ 31 19 32 37
I 24 Промсвязьбанк 31 28 31 32
25 I Национальный банк «ТРАСТ» * 31 19 37 28
I 26 Сургутнефтегазбанк 26 17 37 16
I 27 Банк «ГЛОБЭКС» 25 26 26 21
I 28 Альфа - Банк 23 5 36 16
29 Международный промышленный банк 17 0 21 22
30 Первый Чешско - Российский Банк 11 0 16 8
Средний балл 36 29 42 32

Одной из интересных интерпретаций уровня раскрытия информации 30 крупнейшими банками является классификация совокупных банковских активов[8] по уровням транспарентности (см. диаграмму 1); она показывает, что всего с 15% совокупных банковских активов (стоимость — 24 млрд долл.) может быть связан уровень прозрачности выше среднего. Основной части пирамиды (стоимость банковских активов — 81 млрд долл.) соответствует уровень раскрытия информации в диапазоне от 40 до 50% — главным образом благодаря тому, что 72 млрд долл. активов приходится на долю Сбербанка (показатель его прозрачности — 46%).

Админ

29.05.2007, 15:01

Диаграмма 1. Раскрытие информации российскими банками (по показателю совокупных активов)

http://img66.imageshack.us/img66/7554/114zr6.png

Админ

29.05.2007, 15:01

Российские банки значительно отстают от аналогичных иностранных банков и крупнейших российских компаний

С целью проведения сравнения мы выбрали 10 крупнейших международных банков и проанализировали раскрытие информации этими банками по вышеописанной методологии.
Средний показатель транспаретнтности по группе аналогичных иностранных банков превышает средний показатель по российским банкам на 49 процентных пунктов; при этом разница по каждому из трех блоков приблизительно одинакова (48, 47, и 51 процентных пунктов соответственно) (см. табл. 3). Это позволяет сделать вывод о том, что разница в показателях российских и международных банков может отражать разную философию транспарентности и не ограничиваться какими-либо конкретными направлениями раскрытия информации. В то же время следует отметить, что все банки, входящие в группу аналогичных иностранных кредитных организаций, являются публичными компаниями, имеют листинг на фондовых биржах и, таким образом, обязаны выполнять более строгие нормативные требования к раскрытию информации; в этом может заключаться основная причина их высокой информационной прозрачности. Любопытно, что организационно-правовая форма — открытое акционерное общество (ОАО) — многих российских банков не является показателем реального статуса банка как публичной компании. По сути дела, акции банков, имеющих такой статус, зачастую не имеют листинга; так, на открытом рынке обращаются акции всего четырех из 30 крупнейших российских банков[9], тогда как 22 банка имеют статус ОАО. Из этих четырех банков только один (Сбербанк) имеет сколько-нибудь ликвидный рынок акций.

Таблица 3. Группа аналогичных иностранных банков

Банк Страна Общий балл, % Структура собственности и
права акционеров, % Финансовая и операционная
информация,% Состав
и процедуры работы
Совета директоров и
менеджмента, %
1 Deutsche Bank Германия 89 79 95 85
2 JPMorgan Chase США 89 74 95 88
3 Bank of America США 88 78 93 87
4 HSBC Великобритания 87 79 93 85
5 Citigroup Inc. США 86 76 93 82
6 ABN AMRO Нидерланды 83 79 85 84
7 Royal Bank of Scotland Великобритания 83 69 89 85
8 UBS Швейцария 82 75 87 79
9 ING Нидерланды 82 83 83 79
10 Credit Suisse Group Швейцария 77 73 81 72
Средний балл 85 76 89 83

Очень низкий уровень раскрытия информации о вознаграждении менеджмента и о правах акционеров

Дальнейшая разбивка данных по шести компонентам в табл. 4 показывает раскрытие информации в более конкретных областях. Кроме того, в табл. 4 представлены для сравнения средние показатели раскрытия информации по 54 крупнейшим публичным российским компаниям, включенным в «Исследование информационной прозрачности 2005 г.». В целом 30 российских банков, вошедших в настоящее исследование, отстают от 54 крупнейших российских компаний, при этом расхождение между средними значениями показателей существенно — 14 процентных пунктов. Заслуживает внимания тот факт, что наиболее значительный разрыв наблюдается в раскрытии информации о правах акционеров (т.е. о конкретных процедурах работы с акционерами и внутренних кодексах), составляющей содержание второго компонента. Показатель по российским банкам — 24% — на 25 пунктов ниже показателя по крупнейшим российским компаниям (49%). Причина отчасти может заключаться в том, что на открытом рынке обращаются акции всего четырех банков, а именно публичное обращение акций предусматривает раскрытие информации о правах акционеров. Акции практически всех компаний, включенных в «Исследование информационной прозрачности 2005 г.», торгуются в списках первого уровня российских и (или) иностранных бирж.

В данной разбивке отражен также значительный разрыв между показателями российских банков и аналогичных иностранных банков по шестому компоненту — «Вознаграждение директоров и высшего руководства» (77 процентных пунктов). Раскрытие информации о вознаграждении директоров и членов высшего руководства является наиболее слабым компонентом и для российских компаний, однако показатели банков еще на 19 пунктов ниже уровня крупнейших российских компаний. По информации, полученной Standard & Poor's, во многих частных российских банках члены руководства одновременно являются собственниками банков, поэтому они особенно неохотно обнародуют информацию о своем вознаграждении.

Админ

29.05.2007, 15:02

Таблица 4. Сравнительные данные о компонентах раскрытия информации российскими банками, крупнейшими иностранными банками и российскими компаниями

Общий показатель, % Блоки, % Компоненты, %
1 2 3 1 2 3 4 5 6
30 российских банков 36 29 42 32 32 24 39 53 40 10
10 иностранных банков 85 76 89 83 83 68 88 93 81 87
54 крупнейших российских компании 50 49 51 49 49 49 46 67 57 29

Примечание: компонент 1 — информация об акционерном капитале и структуре собственности; компонент 2 — права акционеров; компонент 3 — финансовая информация; компонент 4 — операционная информация; компонент 5 — информация о составе и работе Совета директоров и руководства; компонент 6 — вознаграждение членов Совета директоров и высшего руководства.

Специфические темы, лучше всего и хуже всего раскрываемые российскими банками, отражены в табл. 5. В основе классификации вопросов — «наиболее раскрываемых» и «наименее раскрываемых» — количество банков, представляющих информацию по конкретному вопросу, в процентах от общего числа банков. В таблице представлены наиболее существенные пробелы в раскрытии информации российскими банками. По мнению Standard & Poor's, наиболее существенными из них являются нераскрытие бенефициарных владельцев, информации о сделках с заинтересованностью, а также структуры и процедур корпоративного управления, включая методы управления рисками.

Админ

29.05.2007, 15:02

Таблица 5. Специфические темы, наиболее и наименее раскрываемые российскими банками

Наиболее раскрываемые Наименее раскрываемые
Компонент 1. Акционерный капитал и структура собственности
Количество , тип и номинальная стоимость выпущенных и находящихся в обращении акций ; объявленные акции Информация о бенефициарных собственниках Процент акций , находящихся в перекрестном владении Разбивка акционеров по типу
Компонент 2. Права акционеров
Основные положения Устава Процедуры созыва внеочередного собрания акционеров Обзор последнего собрания акционеров Календарь важных для акционеров событий ( ни один из банков не раскрывает эту информацию ) Документально оформленная дивидендная политика Процедура подачи вопросов Совету директоров Внутренний кодекс корпоративного управления , Кодекс делового поведения и этики
Компонент 3. Финансовая информация
Название аудиторской фирмы Отчет аудиторов Структура доходов Структура затрат Раскрытие информации о сделках с заинтересованностью : указание на то , что такие сделки совершались на рыночных или нерыночных условиях либо точные условия c делок Структура собственности аффилированных компаний Промежуточная финансовая отчетность ( за квартал или полугодие ) в соответствии с МСФО или ОПБУ США Вознаграждение , выплачиваемое аудитору за аудиторские услуги и работу , не связанную с аудитом ( ни один из банков не раскрывает эту информацию )
Компонент 4. Операционная информация
Подробное описание видов предоставляемых услуг Объем предоставляемых услуг Описание стратегии банка Специфические показатели отрасли Политика по управлению рисками Обзор тенденций в отрасли и режима регулирования отрасли Подробная информация об инвестиционных планах на ближайший год
Компонент 5. Структура и методы работы Совета директоров и руководства компании
Список членов высшего руководства и Совета директоров Биографическая информация о членах высшего исполнительного руководства и Совета директоров Информация о роли Совета директоров в банке Обзоры и протоколы заседаний Совета директоров Информация о нефинансовых условиях контракта с генеральным директором ( ни один из банков не раскрывает эту информацию ) Список членов комитетов при Совете директоров Наличие у директоров материальной заинтересованности в банке по причинам , не связанным с членством в Совете директоров
Компонент 6. Вознаграждение членов Совета директоров и высшего руководства
Форма оплаты деятельности членов Совета директоров и руководства Детальная информация об оплате деятельности членов Совета директоров Детальная информация о вознаграждении руководства банка ( фиксированном и привязанном к результатам банка ) Процесс принятия решений о назначении вознаграждения членам высшего руководства и директорам

Админ

29.05.2007, 15:02

Своевременность публикации финансовой отчетности может быть улучшена

В качестве основного источника финансовой информации о деятельности банка мы рассматривали отчетность по МСФО или ОПБУ США, поскольку считаем, что отчетность по РСБУ не отвечает информационным потребностям инвесторов и аналитиков. Заслуживает внимания тот факт, что всего 20 из 30 российских банков, включенных в исследование (67%), публикуют годовую финансовую отчетность в соответствии с МСФО или ОПБУ США на корпоративных сайтах. Эта практика гораздо хуже, чем практика публикации отчетности крупнейшими российскими компаниями: из 54 компаний, включенных в «Исследование информационной прозрачности 2005 г.», 43 компании (80%) публикуют финансовую отчетность по международным стандартам. Более детальный анализ своевременности публикации годовой финансовой отчетности по МСФО или ОПБУ США крупнейшими российскими банками показывает, что всего половина банков (10 банков), составляющих такую финансовую отчетность и публикующих ее до нашей даты отсечения, публикуют ее в течение 6 месяцев после окончания отчетного года (т.е. до 30 июня)[10] (см. табл. 6); показатель по крупнейшим российским компаниям, включенным в «Исследование информационной прозрачности 2005 г.», составил 60% (26 из 43).
Эти результаты не очень обнадеживают, особенно учитывая тот факт, что по законодательству российские банки обязаны представлять финансовую отчетность в соответствии с МСФО с 2004 г. Банк России потребовал от банков представления первой неаудированной финансовой отчетности за 9 месяцев 2004 г., а первых аудированных результатов — за полный 2004 г[11]. До настоящего времени эти требования почти не оказали влияния на транспарентность, поскольку инструкция Банка России о консолидации бухгалтерской отчетности не вполне соответствует общепринятым международным принципам (то есть эта обязательная отчетность в действительности — лишь квази-МСФО).

Для сравнения: российские промышленные компании пока не обязаны по закону представлять международную финансовую отчетность. (Законодательные инициативы, предусматривающие обязательное требование к публичным российским компаниям представлять годовую финансовую отчетность в соответствии с МСФО, все еще находятся в стадии обсуждения, и наиболее вероятно, что переход на МСФО будет осуществлен в 2007 г. или в последующие годы.) Тем не менее доля промышленных компаний, представляющих отчетность по МСФО или ОПБУ США, выше. Скорее всего, причиной такого расхождения является тот факт, что основной стимул для ведения бухгалтерского учета и предоставления финансовой отчетности в соответствии с международными стандартами заключается в необходимости привлечения международных инвесторов путем листинга акций на иностранных биржах (депозитарные расписки), выпуска долговых обязательств либо другой формы отношений с финансовыми партнерами. В то время как депозитарные расписки, прошедшие листинг на зарубежных биржах либо торгующиеся на внебиржевом рынке, имеет целый ряд российских компаний, и есть немало тех, кто также выпустил и международные долговые инструменты, лишь у небольшого числа российских банков акции торгуются на открытом рынке, а многие из них не выпускали еврооблигации или другие международные долговые инструменты. Даже в тех случаях, когда банки выпускали еврооблигации, в отношении них не применяется требование о непрерывном и справедливом раскрытии всей существенной информации[12]. В этом, например, может заключаться причина, по которой четыре российских банка, у которых имеются находящиеся в обращении еврооблигации (Банк «ЗЕНИТ», Промсвязьбанк, АКБ «СОЮЗ» и УралСиб), не публикуют финансовую отчетность в соответствии с МСФО или ОПБУ США. По нашей информации, раньше так же поступали и многие другие российские банки — они направляли финансовую отчетность непосредственно определенному кругу заинтересованных инвесторов, но не публиковали ее на веб-сайтах.

Таблица 6. Своевременность публикации российскими банками финансовой отчетности в соответствии с МСФО или ОПБУ США в 2005 г.

20 банков, представляющих отчетность в соответствии с МСФО или ОПБУ США

Период
Март Апрель Май Июнь Июль Август
Число банков 2 3 4 1 5 5
Общее число банков , нарастающим итогом 2 5 9 10 15 20

Веб-сайты остаются наиболее информативным источником раскрытия информации

Анализ раскрытия информации по трем отдельным источникам, рассматриваемым Standard & Poor's (годовые отчеты, корпоративные веб-сайты и отчетность, представляемая в регулирующие органы), показал, что уровень раскрытия информации российскими банками в указанных источниках крайне неоднороден: минимальные показатели по источникам — 26% (отчетность, представляемая в регулирующие органы), максимальные — 46% (раскрытие информации на веб-сайтах) (см. табл. 7). Веб-сайты — также наиболее информативный из трех источников раскрытия информации и в крупнейших промышленных компаниях (на 17 пунктов выше, чем показатель по отчетности, представляемой в регулирующие органы, и на 24 пункта выше, чем показатель по годовым отчетам). Необходимо отметить, что отчетность, направляемая банками в регулирующие органы, относительно менее информативна, чем отчетность крупнейших российских компаний, включенных в «Исследование информационной прозрачности 2005 г.» (разница между соответствующими средними показателями составляет 16 пунктов). Это обусловлено в основном тем фактом, что практически все публичные компании обязаны представлять ежеквартальную отчетность российскому регулятору рынка ценных бумаг (ФСФР), но это требование не распространяется на банки, у которых нет листинга акций и облигации которых не обращаются на открытом рынке (в нашей выборке таких банков пять). Наблюдаемая разница свидетельствует также и о том, что обязательная публичная отчетность, которую все банки должны представлять Банку России, содержит относительно мало информации, значимой для инвесторов.
В данном исследовании мы сосредоточили внимание на отчетности, представляемой Банку России и ФСФР и при этом находящейся в публичном доступе. Проблема заключается в том, что не вся отчетность, представляемая Банку России, предназначена для публичного раскрытия; информация для публичного доступа ограничена главным образом показателями баланса и отчета о прибылях и убытках в формате РСБУ, коэффициентами достаточности капитала и перечнем аффилированных лиц — в тех случаях, когда последнее применимо. В то же время в отчетности, которую банки обязаны раскрывать публично, отсутствует такая весьма значимая для инвесторов информация нефинансового характера, как имена бенефициарных владельцев или структура корпоративного управления и его процедуры. Часть этой информации содержится в ежеквартальной отчетности, представляемой в ФСФР, однако, как указано выше, требование о раскрытии такой информации применимо лишь к банкам, выпускающим ценные бумаги (25 банков).
В то же время аналогичные иностранные банки характеризуются весьма равномерным качеством и степенью детализации информации, раскрываемой во всех основных источниках: разница между средними показателями раскрытия информации в отчетности, направляемой регулирующим органам (наименее информативный источник), и в годовых отчетах (наиболее информативный источник) составляет всего четыре пункта. Это обусловлено тем, что в развитых странах каждый из источников считается равнозначным независимым каналом раскрытия информации. Мы убеждены, что такой подход в наиболее полной мере отвечает потребностям инвесторов.

Админ

29.05.2007, 15:03

Таблица 7. Источники раскрытия информации

Годовой отчет за предыдущий год , % Информация на веб - сайте ,% Отчетность , направляемая регулирующим органам ,%
Российские банки 27 46 26
Аналогичные иностранные банки 86 85 82
Российские компании * 36 60 43

Концентрация собственности остается высокой

В рамках настоящей работы было проведено более детальное исследование концентрации собственности и раскрытия информации о структуре собственности 30 крупнейших российских банков, целью которого являлись выявление и анализ общих закономерностей в банковском секторе России. В проведенном ранее анализе структуры собственности публичных компаний в рамках «Исследования информационной прозрачности 2005 г.» для определения стоимости конкретных пакетов акций использовался показатель рыночной капитализации компаний. Поскольку в большинстве случаев данные о рыночной капитализации российских банков отсутствуют, в настоящем исследовании в качестве аппроксимации рыночной капитализации использовалась стоимость чистых активов банков (собственный капитал [13]). По сути, всего 4 из 30 банков выборки в настоящее время имеют публично торгуемые акции того или иного вида.
Уровень концентрации собственности в банковском секторе очень высок: во всех 30 банках имеется не менее одного акционера, которому принадлежит более 25% акций. Кроме того, в 26 банках контрольные пакеты акций принадлежат одному контролирующему (бенефициарному) акционеру. В результате 77% совокупного собственного капитала 30 банков представлено блокирующими или контрольными пакетами акций (см. табл. 8). Этот результат показывает, что уровень концентрации собственности российских банков еще выше, чем у крупнейших российских компаний. Блокирующие или контрольные пакеты акций компаний составляют 61% от совокупной рыночной капитализации, т.е. их доля гораздо меньше.
Другим важным отличием крупнейших российских банков от крупнейших российских компаний является более значительная доля государственной собственности в банковском секторе: хотя государственная собственность есть только в 9 банках, суммарная доля прямых и косвенных крупных (блокирующих или контрольных) пакетов акций, принадлежащих государству, составляет 47% от совокупного собственного капитала 30 банков. Если учитывать также и мелкие пакеты акций, то доля государства увеличивается до 49%, в то время как для 54 крупнейших компаний она почти вдвое меньше (25%). Основная причина заключается в значительном весе четырех банков, прямо или косвенно контролируемых государством (Сбербанка, Внешторгбанка, Газпромбанка и Банка Москвы).

Таблица 8. Концентрация собственности

(30 российских банков)

Концентрация собственности Количество банков Доля банков в совокупном капитале , %* Доля пакетов в совокупном капитале , % К
Банки с большим числом акционеров , где крупнейший пакет менее 25% 0 0 0
Банки , имеющие по крайней мере одного крупного акционера , владеющего более 25% 30 100 78
в том числе :
Банки , в которых присутствует мажоритарный акционер ( более 50%) (1) 26 95 75
Банки , где крупный пакет (>25%) находится в прямом владении государства (2) 5 56 41
Банки , где крупный пакет (>25%) находится во владении государственных холдингов (3) 2 8 6
Банки , где крупный пакет (>25%) находится в руках частных акционеров (4) 23 36 31

* Доля совокупных чистых активов соответствующих банков в совокупном капитале 30 исследуемых банков.
\Цоля соответствующих пакетов акций в совокупном капитале 30 исследуемых банков.
(1) Все банки, за исключением «АК БАРС» Банка, Банка «Возрождение», Банка «ЗЕНИТ» и НОМОС-БАНКа.
(2) Банк Москвы, Внешторгбанк, Сбербанк, ТрансКредитБанк и Ханты-Мансийский банк.
(3) «АК БАРС» Банк; Газпромбанк.
(4) Все банки, за исключением (2) и (3).

Доля раскрытой частной собственности в общей частной собственности остается крайне низкой

Подход Standard & Poor's к анализу концентрации собственности и раскрытия информации о структуре собственности основан на принципах корпоративного управления ОЭСР, а также, когда речь идет о банковском секторе, — на принципах Базельского комитета по банковскому надзору. Как отмечается в документе Базельского комитета, «в тех случаях, когда структура собственности банка недостаточно прозрачна или существующие механизмы сдержек и противовесов неправомерной деятельности или влияния контролирующих акционеров недостаточно развиты, возникают особые проблемы, связанные с корпоративным управлением. Комитет не делает вывода о том, что само по себе существование контролирующих акционеров является необоснованным. Контролирующие акционеры могут быть для банка эффективными источниками ресурсов, такая структура собственности является достаточно распространенной и обоснованной на многих рынках и для многих небольших банков, и она не вызывает озабоченности у регулирующих органов. Вместе с тем важно, чтобы надзорные органы принимали меры, обеспечивающие отсутствие пагубного влияния подобной структуры собственности на эффективность механизмов корпоративного управления»[14].
Прозрачность структуры конечных бенефициарных собственников крупных пакетов акций по-прежнему остается проблематичной в России, особенно в связи с тем, что ни Закон «Об акционерных обществах», ни распорядительные документы Банка России не требуют публичного раскрытия этой информации. Важным шагом в нужном направлении стала разработка законодательной базы, связанной с созданием в 2004 г. системы страхования вкладов: нормативные требования, предъявляемые к банкам в связи с вступлением в систему страхования вкладов, фактически поощряют банки раскрывать информацию о конечных бенефициарных собственниках, а также другую значимую информацию[15]. Тем не менее эта информация до сих пор поступает только в Банк России, который осуществляет ее проверку; при этом она отсутствует в публичном доступе (см. табл. 9).

Админ

29.05.2007, 15:03

Таблица 9. Раскрытие структуры собственности[16]

Раскрытие структуры собственности Количество банков Доля банков в совокупном капитале , %* Доля пакетов в совокупном капитале ,% И
Банки , раскрывающие по крайней мере одного владельца (1) 24 86 57
Банки , раскрывающие ВСЕХ крупнейших собственников и бенефициариев (>25%) (2) 11 69 53
в том числе :
Банки , раскрывающие ВСЕ крупные (>25%) пакеты акций , прямо или косвенно принадлежащие государству (3) 6 62 47
Банки , раскрывающие ВСЕХ крупнейших частных владельцев (>25%) (4) 5 7 6

* Доля совокупных чистых активов соответствующих банков в совокупном капитале 30 исследуемых банков.
Ч| Доля пакетов акций, информация о которых раскрывается, в совокупном капитале 30 исследуемых банков.
(1) Все банки, за исключением Альфа-Банка, АКБ «БИН», Банка «ЗЕНИТ», Международного индустриального банка, Промсвязьбанка и Сургутнефтегазбанка.
(2) Банк Москвы, Внешторгбанк, Газпромбанк, Банк «ГЛОБЭКС», ИМПЭКСБАНК, МДМ-Банк, Московский банк реконструкции и развития, Сбербанк, Собинбанк, ТрансКредитБанк и Ханты-Мансийский банк.
(3) Банк Москвы, Внешторгбанк, Газпромбанк, Сбербанк, ТрансКредитБанк и Ханты-Мансийский банк.
(4) Банк «ГЛОБЭКС», ИМПЭКСБАНК, МДМ-Банк, Московский банк реконструкции и развития и Собинбанк.

Раскрытие информации о собственниках частных пакетов находится на очень низком уровне: доля частного капитала, информация о владельцах которого раскрывается, составляет лишь 8% от совокупного капитала и лишь 16% от совокупного частного капитала (по нашим расчетам, частный капитал составляет 51% от совокупного капитала). Этот показатель вдвое ниже, чем доля частных пакетов акций крупнейших российских компаний, включенных в «Исследование информационной прозрачности 2005 г.», информация о владельцах которых раскрывается (в 2005 г. — 28%). Отсутствие информации о бенефициарных собственниках особенно значимо для банков, поскольку без раскрытия такой информации невозможно выявить и надлежащим образом контролировать кредитование заинтересованных сторон. В большинстве случаев невозможно выявить конфликты интересов крупных акционеров, а с другой стороны, невозможно и оценить размер потенциальной финансовой поддержки, которую могут оказать банку его владельцы в случае финансовых затруднений. Следует отметить, что для получения такой информации недостаточно лишь обнародования имен бенефициарных владельцев. Передовая практика предусматривает раскрытие информации об основном бизнесе владельцев, а также о других активах, находящихся в их собственности. К сожалению, в этом отношении российские банки значительно отстают от передовой практики.

Другое наблюдение о раскрытии структуры собственности в российских банках заключается в том, что в отличие от российских промышленных компаний, которые раскрывают информацию обо всех пакетах акций, прямо или косвенно принадлежащих государству, это делают не все банки. К примеру, на основании официальной информации невозможно определить общую долю Правительства Республики Татарстан в «АК БАРС» Банке. Соответственно, доля пакетов акций, прямо или косвенно принадлежащих государству, информация о которых раскрывается, составляет 99% от общей доли государства в банковском секторе.
В то же время уровень раскрытия информации о структуре собственности аналогичных международных банков очень высок. Например, все банки из сравниваемой группы раскрывают информацию о бенефициарных собственниках всех крупных пакетов акций, а также о пакетах акций, принадлежащих менеджерам и директорам. Как указано выше, средний уровень раскрытия информации аналогичными банками по первому компоненту анализа составляет 83%, и ни один из них не имеет балл ниже 60%. В то время как российское законодательство не предусматривает санкций против компаний с непрозрачной структурой собственности, в большинстве развитых стран в отношении акционеров действует требование об обязательном раскрытии информации о крупных пакетах акций, принадлежащих им как прямо, так и косвенно, и выполнение этого требования эффективно контролируется регуляторами рынка. В зависимости от страны информация должна направляться либо регулирующим органам, либо непосредственно компаниям; минимальный размер пакета, информация о владельцах которого подлежит раскрытию, может составлять от 3 до 10% голосующих акций — в зависимости от требований действующего законодательства и типа компании. Кроме того, в некоторых странах компаниям разрешено лишать права голоса владельцев пакетов акций, информация о бенефициарных собственниках которых не раскрывается; российские компании такой возможности не имеют. На практике у российских банков (а также нефинансовых компаний) нет никаких надежных способов идентификации бенефициарных собственников при непрямом владении акциями — за исключением случаев, когда акционеры раскрывают о себе информацию по собственной инициативе. Такие случаи довольно редки, что объясняется причинами политического характера и соображениями безопасности.

В российских банках практически отсутствуют комитеты по аудиту

В рамках оценки структуры корпоративного управления российских банков мы попытались проанализировать наличие комитетов по аудиту при советах директоров этих банков. Как отмечается в документах Базельского комитета по банковскому надзору, «в ряде стран Советы директоров банков считают целесообразным учреждение некоторых специализированных комитетов для выработки рекомендаций Совету директоров. В интересах повышения прозрачности и подотчетности в компаниях, где учреждены такие комитеты, их полномочия, состав (в том числе члены комитета, которые считаются независимыми) и регламент работы должны быть четко определены и обнародованы»[17]. Процедуры независимого надзора за аудиторским процессом и осуществлением внутреннего контроля принципиально важны для корпораций, и особенно для банков, поскольку финансовые риски банков могут иметь для них еще большие негативные последствия, чем для промышленных корпораций.
В то же время проведенное дополнительное исследование состава советов директоров российских банков показало, что всего в двух банках из 30 (МДМ-Банк и Запсибкомбанк) имеются комитеты по аудиту при советах директоров. В других банках такие комитеты либо отсутствуют, либо их наличие не раскрывается в публичной отчетности. В этом отношении российские банки разительно отличаются и от иностранных банков (все 10 иностранных банков, включенных в выборку, имеют такие комитеты), и от российских промышленных компаний (29 компаний из 54, или 54% компаний, включенных в «Исследование информационной прозрачности 2005 г.», имеют комитеты по аудиту при советах директоров). Существование комитета по аудиту не обязательно свидетельствует об эффективном корпоративном управлении, однако отсутствие такого комитета может быть важным индикатором недостатков корпоративного управления банка, а в ситуации, когда комитеты по аудиту отсутствуют в большинстве банков, — показателем недостаточно высокого уровня корпоративного управления банковской системы в целом. Данное обстоятельство само по себе может служить помехой повышения уровня прозрачности.

Прозрачность — важный фактор стоимости заимствований на международном рынке капитала

Дополнительный анализ с использованием кредитных спредов по еврооблигациям, выпущенным российскими банками, показал наличие отрицательной зависимости между уровнем прозрачности компаний (балл в нашем исследовании) и величиной спреда (см. диаграмму 2). Безусловно, уровень транспарентности — не единственный фактор, который определяет стоимость заемных средств, привлекаемых финансовыми организациями. Однако транспарентность — важный нематериальный актив, позволяющий наиболее прозрачным банкам привлекать более дешевое финансирование на международных рынках капитала. Тот факт, что аналогичная зависимость существует между теми же переменными (кредитным спредом и показателем информационной прозрачности) и для крупнейших иностранных банков (см. диаграмму 3), еще раз подтверждает высказанную гипотезу.

Админ

29.05.2007, 15:04

Диаграмма 2. Зависимость между показателем усредненного спреда по еврооблигациям и качеством раскрытия информации

http://img403.imageshack.us/img403/8210/115sw6.png

Источник: показатели информационной прозрачности — Standard & Poor's; усредненный спред — Bloomberg.
*Российские банки из табл. 1, еврооблигации которых зарегистрированы в системе Bloomberg и выпущены не менее чем за месяц до 12 августа 2005 г.

Админ

29.05.2007, 15:05

Диаграмма 3. Зависимость между показателем усредненного спреда по еврооблигациям и качеством раскрытия информации

http://img172.imageshack.us/img172/7253/116zj8.png

Админ

29.05.2007, 15:05

Уровень мобилизации капитала через кредитно-финансовую систему (определяемый как отношение объема выданных банками кредитов к ВВП) в России исключительно низок: он составляет 24%, что значительно ниже уровня не только развитых стран (например, 114% в Германии и 77% во Франции), но даже большинства развивающихся рынков (в Венгрии — 47%, в Чешской Республике — 32%).18 Помимо макроэкономических и политических причин, которые могут тормозить дальнейшее развитие российского банковского сектора, одним из препятствий является явный дефицит доверия разных групп финансово-заинтересованных лиц, в том числе вкладчиков. Чтобы быть эффективной, банковская система должна быть прозрачной, а для диверсификации источников ресурсов и клиентской базы банку необходимо доверие финансово-заинтересованных лиц. Повышение прозрачности — это не только выполнение требований регулирующих органов и предписаний Базельского комитета и ОЭСР, а еще и одна из важнейших предпосылок цивилизованных деловых отношений, социальной ответственности бизнеса перед обществом, устойчивых показателей бизнеса и успешной конкуренции за капитал.

--------------------------------------------------------------------------------

[1]Совершенствование корпоративного управления в кредитных организациях: Консультативный документ // Базельский комитет по банковскому надзору. Банк международных расчетов. Июль 2005 г.
[2]Заявление Правительства Российской Федерации и Центрального банка Российской Федерации от 5 апреля 2005 г. «О стратегии развития банковского сектора Российской Федерации на период до 2008 г.»; www.cbr.ru.
[3]Обзор банковского сектора Российской Федерации // Центральный банк Российской Федерации. Июнь 2005 г.; www.cbr.ru/analytics/bank system/.
[4]Важно отметить, что проспекты эмиссии еврооблигаций или рублевых облигаций рассматриваются Standard & Poor's как документы, представляемые не регулярно, а в разовом порядке, и не учитываются в настоящем исследовании, за исключением случаев, когда они опубликованы на веб-сайтах банков.
[5]Рейтинг и оценка корпоративного управления Standard & Poor's: Критерии, методология и определения // Июнь 2003 г.; www.standardandpoors.ru
[6]Исследование информационной прозрачности российских компаний: прогресс продолжается, но в основном за счет менее прозрачных компаний // Standard & Poor's. 21 сентября 2005 г.; www. standardandpoors.ru.
[7]Письмо Центрального банка Российской Федерации «О современных подходах к организации корпоративного управления в кредитных организациях»;
[8]Мы использовали классификацию совокупных активов (а не капитала или чистых активов), так как считаем, что информационная прозрачность в банковском секторе в равной степени важна как для владельцев акций, так и для держателей долговых обязательств и именно совокупные активы отражают объем обоих источников финансирования.
[9]Сбербанк, Банк Москвы, УралСиб и Банк «Возрождение».
[10]Публикация этой финансовой отчетности до 30 июня особенно важна, так как российское законодательство предусматривает проведение годовых собраний акционеров (ГОСА) не позднее 30 июня, и большинство ГОСА проводится во второй половине июня (хотя российское законодательство и не требует, чтобы акционеры утверждали на собрании финансовые результаты по МСФО или ОПБУ США, а только по Российским стандартам финансовой отчетности). Указанные 10 банков предоставили своим акционерам возможность проанализировать финансовую отчетность по МСФО или ОПБУ США до ГОСА либо очень близко подошли к этому важному рубежу.
[11]В то же время это нельзя расценивать как требование о полном раскрытии информации, так как, во-первых, данная финансовая информация направляется только Банку России и публично не раскрывается, а во-вторых, при составлении данной отчетности отсутствует требование о полной консолидации.
[12]Поскольку еврооблигации российских юридических лиц, как правило, имеют листинг на Люксембургской фондовой бирже, в число процедур раскрытия информации обычно входит представление проспекта эмиссии бирже и конкретной группе потенциальных инвесторов ианалитиков, а также публикация проспекта на веб-сайте Люксембургской фондовой биржи. Кроме того, каждый инвестор может по запросу получить бесплатный экземпляр проспекта эмиссии в бумажной форме. В то же время проспект эмиссии готовится только один раз — к моменту эмиссии облигаций. Не вся информация, содержащаяся в проспекте, подлежит регулярному обновлению. Поэтому такая информация, как структура собственности или анализ операций, обычно обновляется только при новой эмиссии еврооблигаций. Кроме того, некоторая регулярно обновляемая информация, содержащаяся в проспекте, обычно в Интернете не публикуется, а распространяется среди инвесторов через организатора размещения.
[13]Рассчитанный журналом «Эксперт» // Эксперт. 21 марта 2005 г. № 11 (458).
[14]Совершенствование корпоративного управления в кредитных организациях: Консультативный документ // Базельский комитет по банковскому надзору. Банк международных расчетов. Июль 2005 г.
[15]Указание от 16 января 2004 г. N 1379-У «Об оценке финансовой устойчивости банка в целях признания ее достаточной для участия в системе страхования вкладов».
[16]Для анализа раскрытия информации о структуре собственности мы изучали более широкий спектр имеющихся источников информации, в том числе проспекты эмиссии ценных бумаг.

Админ

29.05.2007, 15:07

Алексей РОМАЧЕВ
Эксперт журнала "Банковское дело в Москве"

В 2005 году нерезиденты увеличили свое участие в уставных капиталах кредитных организаций на 26001 млн. рублей — больше, чем за все предыдущие годы, вместе взятые. В результате доля нерезидентов в совокупном уставном капитале отечественной банковской системы, которая в последние годы стабильно сохранялась на уровне 5-7%, за минувший год удвоилась и достигла 11,15%. Инвестиции резидентов в уставные капиталы банков в прошлом году составили 37 908 млн. руб.

На начало нынешнего года в России действовали 136 банков с участием нерезидентов, из них 81 имеет генеральную лицензию, и практически все обладают правом привлекать частные вклады. Подавляющее большинство зарегистрировано в столицах (88 в Москве и 8 — в Санкт-Петербурге).

В семидесяти банках доля иностранных участников не превышает 20%, еще в четырнадцати колеблется от 20 до 50%, и в совокупности на них приходится 14,3% иностранного капитала в банковской системе страны. Еще в 11 банках нерезидентам принадлежит более половины уставного капитала (в сумме 3,1% иностранного капитала).

http://www.bdm.ru/arhiv/2006/04/16-17.htm

Админ

29.05.2007, 15:08

Динамика совокупного УК действующих КО и объема инвестиций нерезидентов, млн. руб.

http://img172.imageshack.us/img172/9440/117kt2.png

Основная часть иностранных инвестиций (40953,1 млн. рублей, или 82,6% от общего объема) сконцентрирована в группе банков со стопроцентным участием нерезидентов. За год ее численность выросла с 33 до 41 банка, а совокупный уставный капитал — в 2,6 раза. Именно она в последние годы демонстрирует устойчивый рост.
http://www.bdm.ru/arhiv/2006/04/15table.htm

Админ

29.05.2007, 15:09

Доля нерезидентов в совокупном УК действующих КО

http://img172.imageshack.us/img172/7997/118ef8.png

Наибольший вклад в повышение капитализации сделали Райффайзенбанк Австрия, увеличивший капитал на 5,4 миллиарда рублей, ХКФ-банк — на 4 миллиарда, Международный Московский банк — на 3 миллиарда, БНП Париба — на 1,25 миллиарда, а также созданные в середине года Морган Стэнли Банк — 1,3 миллиарда и Свенска Хандельсбанкен — 1,53 миллиарда рублей.

Админ

29.05.2007, 15:10

Группировка КО по участию нерезидентов в уставном капитале (количество)

http://img217.imageshack.us/img217/5226/01uq8.png

Админ

29.05.2007, 15:10

Группировка КО по сумме долей (акций) нерезидентов в уставном капитале (млн. руб.)

http://img172.imageshack.us/img172/3299/banki4brp7.gif

http://www.bdm.ru/arhiv/2006/04/banki4b.gif

Админ

29.05.2007, 15:11

О ПРЯМЫХ ФИЛИАЛАХ ИНОСТРАННЫХ БАНКОВ, И НЕ ТОЛЬКО

Владимир ПУТИН

Президент РФ

Деятельность филиалов иностранных банков на территории России должна быть ограничена, а по сути — запрещена.

Из выступления на совещании в Новосибирске

Прайм-ТАСС, 14.12.2005

Павел МЕДВЕДЕВ

Первый заместитель председателя банковского комитета Госдумы

Это абсолютно правильная позиция. Деятельность филиалов иностранных банков абсолютно непрозрачна и непрогнозируема. Мы не хотим жить на вулкане.

ИТАР-ТАСС, 15.12.2005

Александр МУРЫЧЕВ

Президент Ассоциации региональных банков России

Российская банковская система пока не готова к конкуренции с иностранными банками в полном объеме из-за проблем с дешевой ресурсной базой, капитализацией и экономической безопасностью.

Интерфакс, 26.01.2006

Сергей ИГНАТЬЕВ

Председатель Банка России

Доля иностранного капитала в российской банковской системе постоянно увеличивается, но остается достаточно низкой… Сейчас нет никакой угрозы в данном направлении.

Из выступления на «правительственном часе»

в Государственной Думе, ИТАР-ТАСС, 22.03.2006

Геннадий МЕЛИКЬЯН

Заместитель председателя Банка России

Центральный банк намерен смягчить условия участия нерезидентов в уставных капиталах российских банков, сохранив при этом запрет на открытие филиалов иностранных кредитных организаций в России.

Из выступления на пресс-конференции в Екатеринбурге,

Интерфакс, 27.01.2006

Олег ВЬЮГИН

Руководитель ФСФР

Существующее сегодня требование для иностранных банков не открывать филиалы в России «носит призрачный характер», поскольку иностранный капитал в банковский сектор может прийти и другим путем.

Прайм-ТАСС, 28.03.2006

Алира

29.05.2007, 15:51

Много... Потом дочитаю:derisive:

Админ

29.05.2007, 16:05

Алира,
это я базу для диплома готовлю ;)

если есть чего интересное, то выкладывай здесь ;)

Админ

10.09.2007, 23:30

21:17 28.09.2004
Юридические проблемы потребительского кредитования
Круг нерешенных правовых проблем, связанных с потребительским кредитованием, достаточно широк. Это и отсутствие специального законодательства, и сложный механизм реализации залога, целый ряд других проблем юридического характера, которые описывает автор статьи.

А. Мозжухов, компания «Линия права»

Общее состояние законодательства о потребительском кредите
Российский рынок и состояние законодательства

Очевидно, что за последние несколько лет российский рынок потребительского кредитования испытывает небывалый рост, причем, по оценкам экспертов, потенциал этого рынка далеко не исчерпан, и активный рост объемов потребительских кредитов будет продолжаться еще в течение двух-трех лет.

Однако состояние российского рынка потребительского кредита создает двоякое впечатление. С одной стороны, растущее признание со стороны населения преимуществ использования потребительских кредитов не может не радовать. С другой стороны, отсутствие достаточного законодательного регулирования в этой области создает определенные риски для стабильности рынка.

К чему может привести недостаточное государственное регулирование этих отношений, свидетельствует прогремевший недавно кризис «перекредитования» в Южной Корее и Гонконге, где все желающие могли открыть несколько кредитных счетов и погашать одни кредиты за счет других. Примеры этих стран должны насторожить участников нашего рынка и подтолкнуть их к определенным выводам.

Зарубежное законодательство о потребительском кредите

В западных юрисдикциях вопросы потребительского кредита достаточно детально урегулированы законодательно и четко обкатаны существующей практикой. В США соответствующие отношения регулируются на федеральном уровне (такими актами, как Consumer Credit Protection Act, Truth in Lending Act, Fair Credit Reporting Act, Fair Credit Billing Act, Equal Credit Opportunity Act, The Fair Credit Debt Collection Act), а также соответствующими законами штатов. В странах Европейского Сообщества действуют Директива 2002/65/EC об унификации законодательства в области потребительского кредита и национальное законодательство стран — членов ЕС.

Очевидно, что специальное законодательство в этой области необходимо и в России. Но, несмотря на вполне развитый рынок потребительского кредита, наша страна пока стоит в самом начале пути создания адекватного законодательного регулирования.

Проект закона о потребительском кредитовании

В настоящее время Министерство финансов РФ ведет работу над законопроектом о потребительском кредитовании. Законопроект направлен прежде всего на защиту кредитных прав потребителей, которым предоставлен ряд важных гарантий:

— право на достоверную и полную информацию об условиях кредитования;

— право в одностороннем порядке прекращать кредитный договор без применения санкций (в случае, когда потребитель не начал использовать кредит, получил товар ненадлежащего качества или не приобрел права собственности);

— право выплачивать кредит досрочно с уплатой процентов только за срок его фактического использования;

— право расторгать кредитный договор при обнаружении недостатков товара.

Законопроект также устанавливает ответственность потребителя в случае нарушения им условий кредитного договора, в том числе за нецелевое использование кредита. Банк в свою очередь будет нести ответственность за предоставление потребителю недостоверной информации.

Министерство финансов планирует представить проект закона на рассмотрение Правительства РФ в 2005 году, а его внесения в Государственную Думу следует ожидать не ранее 2006 года.

Проект закона о кредитных историях

Другой важный законопроект — о кредитных историях — также имеет непростую судьбу. В Государственную Думу представлен уже третий его вариант. Первые два получили отрицательные заключения Правительства РФ. Третий по счету проект закона готовился Министерством по экономическому развитию и торговле, прошел согласование в рабочем порядке МАПа, Минфина и ЦБ РФ и является по отношению к первым двум компромиссным. Он предусматривает создание как системы частных кредитных бюро, так и федерального бюро, учрежденного Центральным банком (Центральное бюро кредитных историй). Последнее будет ориентировано на сбор кредитных историй только юридических лиц. Банки будут заключать договора с кредитными бюро о предоставлении сведений о заемщиках. При этом предполагается, что информация о заемщиках должна храниться в зашифрованной форме и быть недоступной для самого бюро.

В настоящее время этот законопроект прошел в Государственной Думе второе чтение, и можно ожидать его принятия уже в конце этого года. Принятие данного законопроекта также потребует внесения некоторых изменений в нормы Гражданского кодекса о банковской тайне, которые дадут кредитным бюро возможность получать сведения, составляющие банковскую тайну.

Положения ЦБ РФ о порядке формирования резервов

по возможным потерям по ссудам

Определенную трудность для банков вызывал ранее действовавший порядок формирования резервов, который требовал резервирования под каждый отдельный кредит. Также весьма неповоротливой была процедура списания невозвращенных кредитов, которая требовала обязательного наличия судебного решения.

В 2003 году усилиями ЦБ РФ этот порядок претерпел некоторые изменения в части либерализации требований по резервированию и списанию по кредитам. Было подготовлено Положение от 26.03.2004 № 254-П «О порядке формирования кредитными организациями резервов на возможные потери по ссудам, ссудной задолженности и приравненной к ней задолженности», которое вступило в силу 1 августа 2004 года. Согласно данному Положению возможно формирование портфельных (однородных) ссуд (в том числе под потребительские кредиты), под которые теперь формируются резервы. Методики создания резервов будут готовиться самими банками исходя из собственной статистической базы и оценки реального риска портфеля.

Упрощается также порядок списания нереальных для взыскания ссуд. Новое Положение не содержит требования о наличии судебного акта при списании ссуды, что дает гораздо больше свободы банкам в регулировании этого вопроса.

Действующее законодательство: нерешенные вопросы

В настоящее время взаимоотношения между заемщиком и банком определяются рядом норм общего характера, которые содержатся в Гражданском кодексе, Федеральном законе «О банках и банковской деятельности», Законе «О защите прав потребителей». При этом отсутствие специальных норм, посвященных этому вопросу, создает массу рисков как для банков, так и для заемщиков. Рассмотрим, чем сегодняшнее состояние потребительского кредита грозит банку и чем заемщику.

С точки зрения банка

Кредитные истории

Банк также должен оперативно отсекать недобросовестных заемщиков, которые привлекали кредиты ранее и не смогли их должным образом вернуть.

Правоохранительными органами уже зафиксированы случаи мошенничества, связанного с получением розничного кредита. Мошенники используют подставных лиц или их паспорта для многократного получения кредита, который они изначально не собираются возвращать. Приобретенные товары продаются, а следующий кредит берется в другой организации. При этом в отсутствие системы кредитных бюро банки лишены возможности отследить таких заемщиков.

В долгосрочной перспективе отсутствие кредитных историй в долгосрочном плане также приводит к бесконтрольному кредитованию одного заемщика в нескольких банках, что может вызвать кризис «перекредитования». Остается надеяться, что закон о кредитных историях появится на свет в обозримом будущем.

Целевое использование кредита

Предположим, что банк выдает заемщику кредит на получение образования в надежде, что это поможет ему повысить его доходы и своевременно вернуть кредит с процентами. Однако заемщик расходует полученный кредит на приобретение бытовой техники. В такой ситуации банк не имеет возможности контролировать целевое использование кредита и адекватно воздействовать на земщика.

Гражданский иск и уголовное

преследование

Предъявление иска против потребителя вряд ли имеет для банка большие перспективы, если учитывать потраченное время юристов, судебные издержки, расходы на исполнение судебного акта, которые могут превышать размер самого кредита. Эта проблема связана как с общей неповоротливостью судебной и исполнительной системы, так и с объективными трудностями судопроизводства и исполнения против физических лиц в нашей стране (в связи с низким уровнем доходов, недостаточностью имущества, отсутствием должника и т.д.).

Банки в ряде случаев решают проблему недобросовестности своих клиентов не путем возбуждения гражданского иска, а используя ресурсы собственной службы безопасности и возможности сотрудничества с правоохранительными органами. Этот подход часто оказывается действенным, поскольку перспективы уголовного преследования (ст. 159 УК РФ «Мошенничество») обычно видятся заемщику малопривлекательными.

Залог

Несмотря на то что залог является одной из наиболее популярных форм обеспечения кредитных обязательств, механизм реализации залога представляет собой достаточно сложный и неудобный процесс. По действующему Гражданскому кодексу регистрация залога движимого имущества (в том числе автомобиля) не предусмотрена. Это означает, что, отдав автомобиль в залог банку, недобросовестный заемщик может, при некоторой изворотливости, продать или повторно его заложить. К сожалению, возврата к ранее действующей системе регистрации залога автотранспортных средств в ближайшее будущем не ожидается.

Банк также столкнется с рядом сложностей на стадии обращения взыскания и реализации предмета залога. Реализация заложенного имущества должна осуществляться на публичных торгах (ст. 349 и 350 ГК РФ). Реализация предмета залога на комиссионных началах, к сожалению, не предусмотрена действующим Гражданским кодексом. Стоимость организации взыскания заложенного имущества, таким

образом, может быть сравнима со стоимостью самого имущества. И даже такое эффективное средство обеспечения обязательств, как залог, на практике оказывается для кредитора не столь удобным.

С точки зрения заемщика

Переложение рисков

На данном этапе проблему собственных юридических рисков банки решили довольно просто: они переложили свои риски на потребителей за счет повышенных процентов за пользование кредитом. Чем выше риски — тем выше кредитные ставки. Однако в ближайшем будущем мы ожидаем ужесточения борьбы за потребителя, что будет требовать от банков понижения кредитных ставок.

Информирование заемщика

Нередко банки прибегают к сложной системе расчетов процентов, из которой заемщик не может вычислить реальную стоимость кредита. Впоследствии оказывается, что кредит оказался намного дороже, чем предполагал заемщик.

Некачественный товар

Товар, приобретенный в кредит, оказался некачественным. Возврат или обмен такого товара регулируется Законом «О защите прав потребителя». А что делать с кредитом? Кредитные договоры далеко не всегда содержат ответ на этот вопрос.

Договорные условия для заемщика

Договор потребительского кредита — это договор присоединения. Банк использует разработанные им формы, в которых заемщику отведена сравнительно невыгодная роль. Банку выгодно получать проценты и невыгодна излишняя свобода заемщика. Поэтому заемщик оказывается лишенным возможности досрочно погасить кредит или потребовать расторжения кредитного договора.

Заключение

В области потребительского кредитования существует ряд неразрешенных юридических проблем. Эти проблемы связаны с недостаточностью нормативной базы, отсутствием необходимой правоприменительной практики, а также невысокой пока культурой потребительского кредитования населения.

Однако практика российских банков в этой сфере финансовых услуг вселяет определенную надежду на то, что эти проблемы носят временный характер и найдут свое разрешение в недалеком будущем. Как уже было отмечено, ведется законодательная работа по созданию необходимой нормативной базы — закона «О потребительском кредитовании» и закона «О бюро кредитных историй». Усилия по совершенствованию нормативной базы в области потребительского кредита предпринимает также Центральный банк.

Темпы роста объемов потребительского кредита в России позволяют говорить о росте доверия населения к кредитным продуктам. Позитивный опыт накапливается и самими банками. Можно надеяться, что указанные факторы в ближайшие годы приведут к созданию в России стабильного рынка потребительского кредита.

Методический журнал
"Расчеты и операционная работа в коммерческом банке",
№ 9/2004

http://www.klerk.ru/bank/?13318

Админ

10.09.2007, 23:36

NTR Lab / Публикации / Кредитный скоринг и проблемы потребительского кредитования на постсоветском пространстве
Николай Михайловский

презентация PowerPoint

Любой развитой рынок предполагает наличие потребительского кредита. На постсоветском пространстве значительный уровень недекларируемых доходов в доходах населения с одной стороны, и неуверенность в завтрашнем дне и общая национальная психология с другой длительное время сдерживали развитие потребительского кредитования. Но в последний год в России наблюдается более чем бурное развитие рынка, выход новых игроков, освоение новых рыночных ниш и попытки передела рыночных ниш, занятых банками-первопроходцами. Ситуация наиболее остра в Москве, но в последнее время бурно развивается как в российских регионах, так и в других странах СНГ (напр., Казахстан). Данный доклад рассматривает вопросы автоматизации выдачи потребительских кредитов.

Автоматизация выдачи кредитов

Большинство банков СНГ достаточно давно и эффективно выполняют основную функцию собственно кредитной организации: выдачу кредитов. Естественно, в первую очередь заполняются те рыночные ниши, которые технологически более просты. Такие ниши включают кредитование корпоративных клиентов и автокредитование. Ипотека является областью значимого государственного регулирования и развитие этого рынка определяется в первую очередь законодательным полем. В части же выдачи потребительского кредита кредитные организации сталкиваются с рядом объективных трудностей:

Непрозрачность расходов клиентов
Непрозрачность доходов клиентов
Отсутствие истории взаимоотношений с клиентом
Отсутствие гарантий доходов клиента на срок кредитования
Для частичной компенсации рисков, связанных с выдачей кредитов банки прибегают к целевому потребительскому кредитованию. Но здесь имеется дополнительная техническая проблема, связанная с необходимостью выдавать кредиты очень быстро - максимум за 15 минут.

Соответственно, если решение о выдаче корпоративного кредита может быть принято кредитным комитетом без особенных средств автоматизации, выдача потребительских кредитов - как револьверных, так и целевых требует обязательной автоматизации принятия решений.

NTR Lab: подход к кредитному скорингу

Основным способом автоматизации принятия решения о выдаче кредитов является кредитный скоринг. Кредитный скоринг: широко применяется с 1966 года для принятие решения о выдаче/невыдаче кредита. Под кредитным скорингом понимается формальный метод принятия решения о выдаче/невыдаче кредита или максимальной сумме выдаваемого кредита. Классические методы кредитного скоринга опираются на кредитную историю.

Ситуация на постсоветском пространстве, как уже упоминалось, состоит в отсутствии не только кредитной истории но, зачастую, и верифицируемых доходов.

Наше решение состоит в создании адаптивных систем кредитного скоринга, опирающихся на демографическую, ситуационную и историческую информацию.

Демографическая информация - это анкетная информация о клиенте.

Ситуационная информация - информация о том за каким кредитом, в какое место и время пришел клиент. В случае револьверного кредитования такая информация отсутствует.

Историческая информация - информация об истории финансовых операций с клиентом. Пока что в большинстве случаев такая информация отсутствует.

С полученной информацией производится два основных действия - проверка информации (мы не хотим выдавать кредит тому, кто нас обманывает) и кредитный скоринг.

Проверка информации включает:

Проверку информации на полноту и непротиворечивость (в случае необходимости информация уточняется)
Проверка информации по внешним базам данных. В большинстве случаев банк может получить базы для проверки демографических данных таких, как прописка и владение автотранспортом. Часть этих проверок может быть интегрирована, а часть требовать выгрузки данных и проверки вручную инспектором безопасности.
Проверка информации на соответствие данных данным других анкет. Такие проверки могут выявить, например, ситуацию, когда жена уже получила кредит, а муж подал заявку на еще один потребительский кредит.
Проверки могут быть достаточно разнообразными и изощренными. Например, в нашей системе реализовано примерно по 50 проверок каждого вида

Для скоринга мы предлагаем использовать нейронную сеть. Свойство универсальной аппроксимации нейронной сети говорит о том, что она работает по крайней мере не хуже любого наперед заданного метода или модели кредитного скоринга. Нейронная сеть обучается на конкретных демографических и ситуационных данных.

Проблема запуска системы

Как и со всякой системой, основанной на системах искусственного интеллекта, с нейронной сетью самое сложное - ее обучение и запуск в эксплуатацию. В начальный момент отсутствует история выдачи кредитов, и вряд ли конкуренты поделятся информацией. Более того, данные разнятся по регионам, и те признаки, которые были важны в одном регионе, могут в другом не работать. Например, в городах-миллионниках работа на крупном промышленном предприятии обычно дает позитивный вклад в кредитоспособность клиента, а в Москве, скорее, наоборот.

Соответственно, мы предлагаем взять сначала как можно больше анкетных и ситуационных данных о клиенте. В дальнейшем те пункты анкеты, которые не влияют на кредитный риск, отбросить.

Начальное обучение нейронной сети производится на основе специально сгенерированной выборки анкет и простой скоринговой модели и экспертных оценок.

Проблема ответственности за результат

Другой проблемой, сопряженной с использованием нейронной сети является некоторая непрозрачность для человеческого понимания принимаемых ею решений. Решение, предлагаемое нами, состоит в:

Извлечении правил из нейронной сети для понимания факторов, влияющих на кредитные риски и управления ими
Утверждении и использовании в операционной деятельности дерева решений
NTRScoring

Краткое описание

"NTRScoring" представляет собой модуль управления взаимоотношениями с клиентами интегрированной банковской системы (ИБС) и включающий в себя систему скоринга - расчета кредитного рейтинга, и настраиваемый на основе правил и регламентов, принятых в кредитной организации.

Система реализует отработанный и содержательный бизнес-процесс работы с клиентом в части предоставления им продуктов (как правило, кредитов того или иного вида). Бизнес-процесс может быть настроен на условия в конкретном банке.

Назначение

Управление информацией о клиентах

создание единой базы данных по клиентам Банка, зарегистрированных в рамках Системы;
автоматизация процессов регистрации и обработки заявок клиентов Банка на предоставление Продуктов в рамках Системы;
автоматизация процесса принятия решения о кредитоспособности клиентов на основе процедуры скоринга;
обеспечение целостности информации по клиентам в Системе;
накопление кредитной истории клиентов Банка.
Управление информацией о Продуктах
автоматизация процедур управления продуктами;
обеспечение целостности информации по кредитам в Системе;
получение статистической и аналитической информации по использованию продуктов Банка.
Управление скорингом

анализ истории предоставления кредитов
расчет и перерасчет скоринговых коэффициентов
Функции

В части управления клиентами

регистрация и ведение заявок клиентов на предоставление Продукта;
выполнение проверок зарегистрированных заявок;
выполнение расчета кредитного рейтинга клиента (скоринг);
регистрация и ведение информации о клиентах;
управление статусами клиентов;
сбор информации о клиентах от других модулей Системы;
предоставление информации о клиентах другим модулям Системы;
регистрация событий, связанных с жизненным циклом клиента.
В части управления продуктами

регистрация и ведение информации о кредитах;
регистрация событий, связанных с жизненным циклом кредита;
управление статусами кредитов;
сбор информации о кредитах от других модулей Системы;
предоставление информации о кредитах другим модулям Системы.
Схема бизнес-процессов в части предоставления Продуктов

регистрация заявок клиентов на предоставление Продуктов (заявка содержит подробную информацию о клиенте);
уточнение данных клиента;
предварительная проверка заявок на полноту и достаточность предоставленной информации;
проверка на наличие информации о клиенте в "черном списке";
проведение расчета кредитного рейтинга клиента на основании зарегистрированной заявки;
выполнение проверки информации на внешние условия;
утверждение заявки кредитным инспектором;
при необходимости согласование условий предоставления Продукта с клиентом;
формирование пакета документов для подписания клиентом;
регистрация клиента в Системе;
Также поддерживаются бизнес-процессы, связанные с жизненным циклом Продуктов. Эти бизнес-процессы зависят от конкретных Продуктов.

Рабочие места

Модуль включает следующие рабочие места:

рабочее место оператора системы по вводу данных;
рабочее место оператора скоринга;
рабочее место инспектора службы безопасности;
рабочее место кредитного инспектора по предоставлению кредитов;
рабочее место кредитного инспектора по ведению кредитов;
рабочее место администратора системы.
Подсистемы

Модуль состоит из следующих подсистем:

администрирования;
обработки заявок клиентов;
скоринга;
управления информацией о клиентах;
управления информацией о кредитах;
обмена с другими модулями банковской системы.
Взаимодействие с другими модулями ИБС

Модуль осуществляет взаимодействие со следующими модулями ИБС:

Учет
Центр обработки вызовов;
Пластиковые карты
Системное ПО

операционная система сервера баз данных - Sun Solaris, Linux (возможны варианты других систем);
операционная система автоматизированных рабочих мест - MS Windows NT 4.0 Workstation SP6 и выше;
СУБД - Oracle Server 7.3.3, 8i, 9i.

http://www.ntrlab.ru/publications/182/

Админ

10.09.2007, 23:36

Капитальные проблемы потребительского кредитования

Времена запредельной доходности потребительского кредитования закончились. Трехлетнее ралли кредитования встретило непреодолимую преграду в виде инструкций надзорных органов, предписывающих банкам сообщать эффективную ставку по кредитам и значительно увеличить резервы на возможные потери по выданным ссудам. Банки, слишком увлекшиеся раздачей «кредитов без залогов и поручителей», ожидают серьезные проблемы с достаточностью капитала, которые могут обернуться отзывом лицензии уже к нынешнему лету.

Ситуация, сложившаяся на отечественном рынке потребительского кредитования в последние три года, казалась настолько благоприятной и перспективной, что крупнейшие зарубежные финансовые холдинги наперебой начали проявлять интерес и прицениваться к российским банкам, осваивающим розничное направление бизнеса. Однако поспели они только к шапочному разбору: в прошлом году темпы роста кредитных портфелей заметно замедлились, поскольку все желающие приобрести в кредит сотовые телефоны, технику и мебель уже оформили ссуды, увидели, что заявленная в рекламе ставка оказывается выше в два, а то и в три раза из-за скрытых платежей и комиссий, и стали гораздо опытней и осторожней. Да и надзорные органы, спохватившись, что выпущенных совместно с Федеральной антимонопольной службой рекомендаций, призывающих сообщать клиентам реальную стоимость кредита, явно недостаточно, обязали банки раскрывать эффективную ставку в принудительном порядке.

Согласно указанию Банка России № 1759-У, вносящему поправки в положение 254-П от 26 марта 2004 года и опубликованному в официальном «Вестнике Банка России» на прошлой неделе, с 1 июля 2007 года банки лишаются права формировать однородные портфели по ссудам без указания в кредитном договоре с заемщиком эффективной процентной ставки. Формирование ссуд в однородные портфели – это незыблемый принцип ведения банковского бизнеса, поскольку рассматривать каждый выданный кредит в отдельности и принимать решение о размере резервов по нему при учете существующих объемов кредитования просто не представляется возможным. Иными словами, все банки будут обязаны раскрывать полную стоимость своих кредитов с учетом всех дополнительных платежей и комиссий. Сейчас реальная стоимость банковских кредитов для заемщиков в разы отличается от заявленной банками. Эффективная ставка формируется с учетом комиссий за эмиссию карт, их обслуживание, ведение счета, операций по картам, штрафных санкций, конвертационных операций и других дополнительных расходов, зачастую обязательных при обслуживании кредита.

Указание, вносящее поправки в положение Банка России № 254-П, по масштабности изменений для банковского бизнеса можно назвать революционным. Настолько, что чиновники не решились принимать документ, не узнав мнения банковского сообщества, и в августе прошлого года вывесили его на сайте Банка России для открытого обсуждения. Ответная реакция не заставила себя ждать. Так, в частности, в письме Уральской ассоциации банков отмечалось, что «на современном этапе основной тенденцией развития российской банковской системы является бурный рост объемов кредитования. Как следствие, в банках отмечается существенное нарастание кредитных рисков, особенно в сфере потребительского кредитования. Поэтому особую актуальность приобретает тема объективной оценки кредитных рисков и адекватного создания резервов на их покрытие. В связи с этим мы крайне положительно оцениваем работу ЦБ РФ по совершенствованию положения № 254-П, регламентирующего порядок формирования кредитными организациями резервов на возможные потери по ссудам. Полагаем, что предлагаемые изменения будут способствовать снижению кредитных рисков в банковской системе, предотвращению случаев «банальной раздачи кредитов» и формированию цивилизованной кредитной культуры у заемщиков, особенно у физических лиц, а также у самих банков».

Наряду с одобрением изменений в формировании резервов по выданным ссудам представители уральских банков высказывали ряд предложений уточняющего характера, призванных упростить применение нового положения на практике. Так, в частности, предлагалось конкретизировать принцип формирования ссуд в однородные портфели: уточнить, просрочка каких платежей и на протяжении какого времени является существенным фактом. А вот предложение стандартизировать процедуру извещения заемщика о реальной стоимости кредита вызвало одобрение представителей уральских банков, видимо, уставших от грязных технологий в конкурентной войне: «Учитывая практику ценообразования, которая сложилась в настоящий момент на рынке кредитования физических лиц (имеется ввиду распространенная практика, когда основная стоимость кредитов формируется за счет различных «завуалированных» комиссий, а не самой процентной ставки, причем информация о комиссиях не предоставляется заемщикам, либо намеренно предоставляется в виде, сложном для понимания рядовым потребителем), доведение эффективной ставки до заемщиков – это необходимое условие ограничения кредитного риска. Так как в условиях, когда заемщик не осознает реальной стоимости кредита, а соответственно, не может выбрать для себя более приемлемый по стоимости кредитный продукт, риск невозврата кредита существенно увеличивается».

Надо сказать, беспокойство надзорных органов и банков отнюдь не беспочвенно: в приложении к служебному письму Банка России «Об определении эффективной процентной ставки по ссудам, предоставленным физическим лицам», рассматриваются примеры расчета реальной стоимости потребительских кредитов, результаты которых кажутся ошеломительными. Так, беззалоговый кредит в размере 12 660 рублей сроком на один год с заявленной процентной ставкой 29% годовых оборачивается ссудой под 89,78% годовых при условии, что ежемесячно заемщик дополнительно выплачивает 1,9% от взятой суммы в качестве комиссии «за пользование кредитом». Замена ежемесячной комиссии на единовременную при открытии банковского счета в размере 2 886 рублей при тех же исходных условиях увеличивает эффективную ставку по кредиту до 124% годовых.

Набирающие популярность кредитные карты с льготным периодом кредитования также небезобидны. Овердрафт под 28% годовых с дополнительной комиссией 1,8% от задолженности по кредиту на последний день платежного периода по окончании льготного периода может обернуться кредитом под 60% годовых. Скрытые комиссии, вдвое удороживающие стоимость кредита, согласно расчетам специалистов Банка России, присутствуют не только в экспресс-кредитовании, но и в кредитах на приобретение автомобиля, где риски банка, казалось бы, защищены наличием залога и поручителей. Однако наиболее сильно от необходимости объявлять реальную ставку по кредиту могут пострадать банки, активно работающие на рынке экспресс-кредитования, то есть предоставляющие кредиты на целевое приобретение товаров в торговых точках – именно в этих случаях разрыв между заявленной и эффективной ставкой достигает максимальных значений.

«Разрушение иллюзий чревато для банков потерей клиентской базы», – говорит аналитик агентства «Рус-рейтинг» Виктория Белозерова. По мнению экспертов, результатом нововведения может стать коррекция ставок в меньшую сторону и одновременное введение новых скрытых комиссий.

«Сегодня нечистоплотные в отношениях с клиентами банки уже отрабатывают новые методы взамен запрещенных скрытых комиссий: прежде всего, введение неподъемных штрафных санкций за просрочку в погашении ежемесячного платежа, – рассказывает председатель совета директоров банка «Северная казна» Владимир Фролов. – Штрафы за несвоевременное погашение кредита – процент от суммы просроченного платежа – устанавливают практически все банки, и это нормально. Но некоторые кредитные организации дополнительно взимают плату за факт просрочки – таким образом, копеечный невозврат может превратиться в весьма внушительную сумму. Другой механизм «накручивания» долга – процент взимается не от суммы просроченного платежа, а от первоначальной суммы кредита, что также непомерно увеличивает штрафные санкции. Конечно, кажется, что от этих мер пострадают только недобросовестные плательщики по кредитам, но реальная жизнь изобилует форс-мажорными ситуациями, и от временной неспособности заплатить по кредиту не застрахован никто».

Впрочем, опасения оттока клиентов из-за объявления эффективной ставки по потребительским ссудам разделяют представители не всех банков: некоторые полагают, что зачастую человек принимает здесь решение взять экспресс-кредит в магазине под воздействием эмоционального фактора. По сути, человека не интересует реальная стоимость заемных средств, в данной ситуации ему гораздо в большей степени важнее возможность получить понравившуюся вещь в максимально короткий срок и с минимальными текущими затратами. К тому же понятие эффективной ставки достаточно сложно для рядового потребителя, которому проще ориентироваться в абсолютных соотношениях – например, между своей зарплатой и ежемесячным платежом по кредиту.

Как бы там ни было, кроме «потери лица» из-за объявления реальных процентных ставок новое указание Банка России грозит многим банкам и потерей лицензии из-за недостаточной капитализации, которая может возникнуть вследствие повышения нормативов по резервированию средств на потери по ссудам – а это гораздо серьезней.

Предложенный в проекте поправок к положению № 254-П размер резервов по выданным кредитам показался банковскому сообществу чрезмерным. «В соответствии с общепринятой международной практикой, основанной на мнении ведущих мировых аудиторов, минимальный размер резерва по стандартным ссудам без просроченных платежей должен составлять от 0 до 2%. Причем резервирование стандартных ссуд в размере 2% принято считать как наиболее консервативное (пессимистичное). Поэтому предлагаем изменить данный абзац с учетом принятой международной практики и использовать в качестве минимального размера резерва среднее значение в 1%», – говорится в письме Уральского банковского союза.

По указанным портфелям резервы создаются в следующих минимальных размерах:

Портфели однородных ссуд, предоставленных физическим лицам
Минимальный размер резерва, в процентах

вариант 1
(разграничение в зависимости от продолжительности просроченных платежей по ссудам)
вариант 2
(разрешено объединить ссуды без просроченных платежей и ссуды с просроченными платежами продолжительностью от 1 до 30 календарных дней в один портфель)

по портфелям обеспеченных ссуд (ипотека, автокредит)
по портфелям прочих ссуд
по портфелям обеспеченных ссуд (ипотека, автокредит)
по портфелям прочих ссуд

1
Портфель ссуд без просроченных платежей
0,5
1

2
Портфель ссуд с просроченными платежами продолжительностью от 1 до 30 календарных дней
1,5
3
0,75
1,5

3
Портфель ссуд с просроченными платежами продолжительностью от 31 до 90 календарных дней
10
20
10
20

4
Портфель ссуд с просроченными платежами продолжительностью от 91 до 180 календарных дней
35
50
35
50

5
Портфель ссуд с просроченными платежами продолжительностью свыше 180 календарных дней
75

«Сегодня средний региональный банк направляет на резервирование на потери по ссудам около 250-300 миллионов рублей, а согласно новому указанию, понадобится сумма, в семь-восемь раз большая – средства на резервирование придется вычесть из капитала банка, а у некоторых местных кредитных организаций он и так не слишком велик – порядка 2 миллиардов рублей. Следующим событием в жизни банка с большой долей вероятности станет отзыв лицензии, – рассуждает Владимир Фролов. – Впрочем, речь идет не о системном кризисе банковской системы страны, а лишь о существенных трудностях для ряда банков, занимавших заметные позиции на рынке кредитования частных лиц».

Надзорные органы пока также не склонны сгущать краски.

«Новые требования по созданию резервов на потери по ссудам опасны прежде всего для банков, которые имеют застарелые проблемы, – полагает руководитель Главного управления Банка России по Челябинской области Вера Чиркова. – Все региональные банки Челябинской области достаточно открыты, регулярно подвергаются тщательным проверкам в плане соответствия всем нормативам и требованиям, так что серьезных опасений за их судьбу нет».

По мнению Веры Чирковой, пересмотр требований к размеру резервов на потери по ссудам сегодня является насущной необходимостью, поскольку банки, активно развивающие услуги кредитования частных лиц, обладают ограниченным и несовершенным набором инструментов для оценки платежеспособности потенциального заемщика. Так, в частности, пока не приносит ожидаемого результата сотрудничество банков с бюро кредитных историй – информации за первый год работы бюро собрано много, но недостаточно, чтобы удовлетворить запросы кредитных организаций. Между тем бум потребительского кредитования породил сонм мошенников, которые оформляют по подложным документам ссуды в десяти-двенадцати банках, разумеется, не намереваясь расплачиваться по долгам.

Ульяна БИСЕРОВА, специально для CHELFIN.ru
http://chelfin.ru/tech/82.html

Админ

10.09.2007, 23:37

Мозжухов А.В., юрист «Линии права»
Доклад на Всероссийском конгрессе «Рынок потребительского кредитования: спрос и предложение» 11 февраля 2004 г.

Проблемы правового обеспечения потребительского кредитования
В настоящем докладе приводится краткий обзор действующего законодательства и правоприменительной практики в области потребительского кредитования, прежде всего, с точки зрения их проблемных областей для развития данной сферы финансовых услуг.

1. Состояние законодательства о потребительском кредитовании
1.1 Отсутствие специального законодательства
Начать с того, что в России не существует специального законодательства, регулирующего отношения в области потребительского кредитования. Взаимоотношения между заемщиком и банком выстраиваются на основании общих норм российского гражданского и банковского законодательства, а также законодательства о защите прав потребителя. Основными нормативными актами в этой области являются Гражданский кодекс РФ, Закон «О банках и банковской деятельности» и Закон «О защите прав потребителя».

В то же время, отличительной чертой стран развитой экономики (США и страны Европейского сообщества) является высокий уровень развития культуры потребительского кредитования, что характеризуется, во-первых, наличием специального законодательства, призванного детально регулировать различные аспекты потребительского кредитования; а во-вторых, наличием развитой инфраструктуры специализированных агентств и бюро, обслуживающих субъектов потребительского кредитования.

1.2 Необходимость совершенствования законодательства о потребительском кредитовании
Анализируя российское состояние законодательства о потребительском кредите, следует сказать, что активное развитие рынка потребительского кредитования, как в части видов и форм кредитования, так и его объемов, за последние несколько лет не привело к принятию новых законов или изменению существующих норм.

Рост объемов российского рынка и совершенствование форм потребительского кредитования свидетельствуют, скорее, о гибкости подходов кредитных организаций, их готовности предложить потребителю новые кредитные продукты, чем о наличии адекватного правового регулирования соответствующей области.

2. Проблемы законодательства о потребительском кредитовании
2.1 Основные задачи
Попробуем рассмотреть имеющиеся проблемы с точки зрения практических задач стоящих перед банком при выдаче потребительского кредита:

Во-первых, при заключении сделки — правильно оценить кредитоспособность и добросовестность заемщика, и, соответственно, отсечь «неблагонадежных» заемщиков;
Во-вторых, отследить исполнение заемщиком своих кредитных обязательств;
В-третьих, в случае нарушения своих обязательств заемщиком — обеспечить возврат средств заемщиком в принудительном порядке.
Можно констатировать, что действующее российское законодательство (а также практика его применения) представляет банку ограниченные возможности в части решения указанных задач на стадии оценки заемщика и на стадии принудительного исполнения.

По сложившейся практике банки предпочитают перекладывать эти риски на заемщика за счет повышенных процентов (комиссионных) за пользование кредитом. Однако такое решение проблемы можно считать лишь временным, поскольку, с одной стороны, конкуренция на рынке потребительского кредитования требует дальнейшего снижения процентных ставок, а с другой, безнаказанный невозврат кредита не способствует повышению кредитной дисциплины заемщиков, что, в конечном счете, не может не сказаться на стабильности рынка соответствующего рынка.

2.2 Оценка кредитоспособности и зарплатные схемы
Оценка заемщика. Не является секретом, что работодатели зачастую отдают предпочтение «черным» и «серым» схема выплаты вознаграждения своим работникам. В то же время для банка (отметим — консервативно настроенного банка) важно знать именно официальную заработную плату заемщика. Соответственно, работник не может официально подтвердить уровень доходов, а банк нередко лишается платежеспособного клиента.

Мы отмечаем, что указанную проблему нельзя отнести к строго юридическим. И она относится не только к сфере потребительского кредитования. Решение вопроса официальной заработной платы лежит в сфере общего улучшения налогового климата, повышения сознательности налогоплательщиков и роста их доверия к государству.

2.3 Система кредитных историй
Действительно широкое развитие рынка потребительского кредитования трудно представить без введения системы кредитных историй заемщиков. Отсутствие кредитных историй в нашей стране открывает массу возможностей недобросовестным заемщикам, при том, что банки при этом не лишены возможности проверить предыдущие кредитные «подвиги» обратившегося к ним заемщика. Отсутствие кредитных историй чревато серьезными проблемами для банков, что наглядно демонстрирует пример Южной Кореи и Гонконга

По сложившейся зарубежной практике ведение кредитных историй и предоставление данных может осуществляться только специальными субъектами — кредитными бюро, статус которых должен быть определен федеральным законом.

В настоящее время в Государственной Думе находятся два законопроекта. В соответствии с одним законопроектом (авторы Валерий Зубов, Павел Медведев, Анатолий Аксаков) кредитное бюро является специализированным учреждением ЦБ). В соответствии с другим законопроектом (внесен Иваном Грачевым) кредитные бюро должны создаваться как независимые коммерческие организации в форме АО или ООО. Отмечаем, что последнее более соответствует мировой практике.

Однако в отношении обоих законопроектов Правительство вынесло отрицательные заключения. В настоящее время Минэкономразвития ведет работу над Законопроектом «О бюро кредитных историй в РФ», который планируется внести в Правительство в феврале 2004 г., а во втором квартале внести в Государственную Думу. Можно, поэтому, надеяться на принятие этого закона уже в 2004 г. Законопроект Минэкономразвития проходит межведомственные согласования.

Законопроект Минэкономразвития носит промежуточный характер и предусматривает как создание специализированного кредитного бюро под эгидой Центрального банка, так и создание системы частных кредитных бюро.

Закон о кредитных историях должен прежде всего решить такие вопросы как:

статус кредитного бюро, его права и обязанности;
содержание кредитной истории;
условия предоставления кредитной истории:
обязанность банков или заемщиков раскрывать кредитную историю;
решить вопрос о непротиворечии раскрытия кредитной истории ст. 857 ГК (банковская тайна).
Нельзя не отметить некоторый скепсис со стороны кредитных учреждений в отношении их участия в системе кредитных бюро. Скептическое отношение банков связано с их нежеланием делиться с информацией о клиенте со своими конкурентами. В таких рассуждениях есть логика, но зарубежный опыт показывает, что на определенном этапе развития такой скепсис, все-таки, должен быть банками преодолен, поскольку потеря одного заемщика-физического лица несравнима с выгодой от возможности значительно улучшить качество своего кредитного портфеля. Надеемся, что при создании системы кредитных бюро так оно и будет.

2.4 Защита банковской тайны
Следует отметить, что и в отсутствие закона о кредитных бюро, банками предпринимаются попытки создания неких региональных аналогов кредитных бюро (например, ЗАО «Сибирское кредитное бюро», КБ при НП «Межбанковская расчетная система») на основе соответствующих соглашений. Между тем деятельности таких кредитных бюро по передаче данных о заемщике препятствуют нормы Гражданского кодекса о банковской тайне (ст. 857 ГК), согласно которым банк несет ответственность за сохранение сведений о своих клиентах.

Говоря о системе кредитных историй нельзя не упомянуть еще одну проблему. Речь идет о защите информации, в том числе коммерческой и банковской тайны. Существуют опасения, что создание банка данных кредитных историй само по себе несет в себе опасность разглашения этих сведений. Такие опасения, в принципе, небезосновательны. Российская правоприменительная практика, к сожалению, не выработала механизмов защиты против несанкционированного разглашения конфиденциальной информации. Столкнувшись с такой проблемой, банк или сам заемщик фактически не имеют юридических рычагов против нарушителя (несмотря на действующую ст. 183 Уголовного кодекса (максимальная санкция — до 3-х лет) и ст. 139 Гражданского кодекса (предусматривает возмещение убытков)). Таким образом, соответствующую правоприменительную практику, необходимую для защиты банковской тайны, в России еще только предстоит создать.

2.5 Интернет-трейдинг и он-лайн кредитование
В связи с появлениями новых форм кредитования (связанных с он-лайн трейдингом и он-лайн кредитованием), мы ожидаем определенных технических трудностей с продвижением этих форм. Дело в том, что интернет-трейдинг и он-лайн кредитование предусматривают передачу данных электронным способом, а это требует дополнительных гарантий по сохранности данных сообщения (прежде всего данных о банковском счете пользователя).

Необходимо также решить проблему оформления документов, которые должны иметь доказательственную силу в суде. Эта проблема может быть решена путем использования пользователями-физическими лицами электронно-цифровой подписи (ЭЦП).

В настоящее время сфера применения ЭЦП для физических лиц остается крайне ограниченной. Несмотря принятие Федерального закона «Об электронного цифровой подписи» в 2002 г., ввиду отсутствия соответствующей инфраструктуры ЭЦП используется только в корпоративных сетях, главным образом, юридическими лицами, а информационная система ЭЦП общего пользования до сих пор не создана.

2.6 Залог
Предоставление залога является одной из наиболее популярных форм обеспечения кредита (в особенности, в автостраховании). Между тем, по действующему законодательству механизм реализации залога остается крайне неповоротливым, неудобным и дорогостоящим занятием для залогодержателя.

2.6.1 Регистрация залога
Действующий Гражданский кодекс не предусматривает регистрации залога движимого имущества, в том числе автотранспортных средств. В такой ситуации недобросовестный залогодатель автомобиля (он же заемщик), имеет возможность, приложив некоторые усилия (связанные с получением нового ПТС, взамен старого, обычно, передаваемого банку в таких случаях), продать или повторно заложить предмет залога. Такой вариант развития событий будет крайне невыгоден для банка.

Поэтому логично предположить, что возвращение к ранее существовавшей системе регистрации залога автотранспортных средств, являлось бы вполне адекватным заслоном для таких злоупотреблений.

2.6.2 Обращение взыскания и реализация предмета залога
Существует также необходимость уточнения некоторых норм Гражданского кодекса, регулирующих порядок обращения взыскания и реализации предмета залога. Согласно ст. 349 и 350 Гражданского кодекса реализация заложенного имущества (как движимого, так и недвижимого) должна осуществляться на публичных торгах. Как известно, организация публичных торгов представляет собой трудоемкую и дорогостоящую процедуру, общая стоимость которой иногда может быть сравнима с самим предметом залога. Мы полагаем, что целесообразно для целей потребительского кредитования позволить банкам реализовать предмет залога на комиссионных началах. Такая практика будет соответствовать Закону «Об исполнительном производстве» (п. 2 ст. 54)

Необходимо согласовать нормы ст. 349 Гражданского кодекса и ст. 7 Федерального закона «Об исполнительном производстве». Согласно ст. 349 ГК кредитор имеет право на внесудебное обращение взыскание на предмет залога, если на то есть соглашение сторон. Однако судебные приставы фактически не могут исполнить это соглашение, поскольку ст. 7 ФЗ «Об исполнительном производстве» не содержит среди перечня исполнительных документов соглашения сторон о внесудебном реализации залога. Таким образом, еще только предстоит создать механизм для возможности реализации предмета залога во внесудебном порядке.

3.1 Перспективы гражданско-правовых исков против заемщика
Вообще говоря, судебное разбирательство против физического лица следует признать занятием неблагодарным. Нередко судебные издержки, а также расходы на исполнение судебного акта превышают размер самого кредита. Такая ситуация связана с общей неповоротливостью судебной и исполнительной системы в стране, а также объективными трудностями исполнения судебных актов против физических лиц (в связи с недостаточностью его имущества, низким уровнем доходов, отсутствием должника по указанному им адресу, и т.д.).

Нередко банки предпочитают решать вопросы с недобросовестными клиентами не путем искового производства, а с использованием ресурсов службы безопасности. Такой подход представляется вполне действенным, поскольку при должном уровне сотрудничества с правоохранительными органами недобросовестный заемщик рискует быть привлеченным по ст. 159 УК (Мошенничество). Перспективы уголовного преследования, как правило, становятся серьезным аргументом для такого клиента в пользу мирного решения проблемы.

В связи с этим нам также видится вполне перспективным ужесточение наказания за предоставление недостоверной информации и иные недобросовестные действия со стороны заемщика. Действия заемщика станут намного более ответственными, если он будет осознавать, что его недобросовестность (неправильное указание данных при выдаче кредита, нецелевое использование кредита и т.п.) может стоить ему административного штрафа или даже уголовного преследования.

4. Выводы
Итак, резюмируя вышеизложенное, совершенствование законодательства о потребительском кредитовании и практики его применения должно, по нашему мнению, осуществляться в следующих направлениях:

создание специального законодательства о потребительском кредитовании;
создание системы кредитных бюро, отслеживающих кредитные истории граждан;
введение системы регистрации залога автотранспортных средств;
упрощение системы обращения взыскания и реализации для кредитов небольшой стоимости;
совершенствование правоприменительной практики по вопросам коммерческой и банковской тайны;
создание системы ЭЦП общего пользования для возможности использования ее физическими лицами.
http://www.lp.ru/ru/pressrelease/2004.02.11.htm