Просмотр полной версии : Мифы и притчи
Однажды Насреддина заметили сидящим у дороги. Он вёл себя довольно странно: то смеялся, то становился серьёзным; иногда делал какие-то странные жесты, а потом опять начинал смеяться. Проходящие мимо подошли к нему и спросили:
— Мулла, что тебя так забавляет?
— Смешные истории, — ответил тот. — Я рассказываю себе смешные истории.
Прохожие удивились, но один из них спросил:
— Время от времени ты становишься очень серьёзным. Почему?
— Это случается тогда, когда попадается история, которую я уже слышал.
Притча — это великое изобретение, она
не похожа на обычную историю: ею нельзя развлечься, ее цель — сказать о
чем-то, о чем иначе сказать нельзя. Жизнь нельзя вместить в теорию: она
столь необъятна, столь безгранична. Теория ограничена по самой своей
природе, теория неизбежно ограничена, если это только теория: она не
может быть безграничной, т.к. безграничная теория бессмысленна. Притча
безгранична: что-то она говорит и все же много оставляет несказанным, —
это только намек. То, о чем нельзя сказать, можно показать. Притча — это
палец, указывающий на луну. Но не цепляйтесь за палец, он не так важен, —
лучше взгляните на луну. Эти притчи прекрасны сами по себе, но их цель не в
этом... они идут дальше, за пределы, они трансцендентальны. Если
препарировать саму притчу, мало что будет понятно. Спросите у хирурга, для
чего у человека пупок: если он препарирует его, то не найдет в нем ничего
нужного: пупок покажется совершенно бесполезным. Зачем же нужен пупок?
Он был нужен, когда ребенок был в чреве, он связывал ребенка с матерью, он
связывал мать с ребенком, но ребенок уже не в утробе, мать умерла, ребенок
состарился, — зачем пупок теперь?
Он указывает на то, что ребенок был когда-то во чреве матери, что ребенок
был связан с матерью. Это отметина, оставленная прошлым.
Так же, как пупок указывает на нечто в прошлом, притча указывает на нечто
в будущем: она указывает на возможность роста, возмож¬ность связи с
существованием. Сейчас это пока еще только возможность, этого еще нет.
Если препарировать притчу, она станет просто рассказом: если не
препарировать, а просто впитывать ее смысл, ее поэзию, ее музыку, — забыть
притчу и оставить ее смысл, вы вскоре увидите, что она указывает на
будущее, на нечто, чего еще нет, но что может быть. Она
трансцендентальна.
Теорию можно препарировать: ее смысл в ней самой, в ней нет ничего
трансцендентального, значение имманентно ей. Притчу нельзя
препарировать: опишите ее, разберите на части, и она умрет. Смысл притчи
трансцендентален, он не в ней, он далеко за ее пределами. Притчу нужно
пережить, тогда можно перейти к ее смыслу. Она должна стать вашим
сердцем, вашим дыханием: она должна стать вашим внутренним ритмом. Эти
притчи необычайно искусны, но это не только искусство, в них сокрыта
великая энергия, религия.
Современная притча...
студент продолжил. «профессор, темнота существует? » профессор ответил,
«конечно, существует. »
студент ответил, «вы опять неправы, сэр. темноты также не существует.
темнота в действительности есть отсутствие света. мы можем изучить свет,
но не темноту. мы можем использовать призму ньютона чтобы разложить
белый свет на множество цветов и изучить различные длины волн каждого
цвета. вы не можете измерить темноту. простой луч света может ворваться
в мир темноты и осветить его. как вы можете узнать насколько темным
является какое-либо пространство? вы измеряете какое количество света
представлено. не так ли? темнота это понятие, которое человек использует
чтобы описать что проиходит при отсутствии света. »
в конце концов, молодой человек спросил профессора, «сэр, зло
существует? » на этот раз неуверенно, профессор ответил, «конечно, как я
уже сказал. мы видим его каждый день. жестокость между людьми, множество
преступлений и насилия по всему миру. эти примеры являются не чем иным
как проявлением зла. »
на это студент ответил, «зла не существует, сэр, или по крайней мере его
не существует для него самого. зло это просто отсутствие бога. оно
похоже на темноту и холод — слово, созданное человеком чтобы описать
отсутствие бога. бог не создавал зла. зло это не вера или любовь,
которые существуют как свет и тепло. зло это результат отсутствия в
сердце человека божественной любви. это вроде холода, который наступает,
когда нет тепла, или вроде темноты, которая наступает, когда нет света.
»
профессор сел. имя молодого студента было — альберт эйнштейн."
эй) надо было все выложить, зачем вырезала) плавность теряется..
Deo,
классно%) давай еще!
Насреддин горстями разбрасывал крошки вокруг своего дома.
- Что вы делаете? - спросил его кто-то.
- Отгоняю тигров.
- Но в этих районах нет тигров.
- Правильно. Эффективно, не правда ли?
Один умный человек зашел в очень богатый дом. Среди не имеющей цены роскоши он увидел книгу в золотом переплете, украшенную отборным жемчугом.
- Позволь мне взглянуть на эту книгу, - спросил разрешения у хозяина гость.
- О, это очень дорогая вещь. Будь предельно осторожен с ней, - предупредил богач.
- Я ни с чем так бережно не обращаюсь, как с книгами, - успокоил хозяина гость. - Нет для меня ничего более ценного в жизни, чем умная книга, но эта, которой ты обладаешь, поистине бесценна. Поведай мне, откуда у тебя это сокровище?
- Мне посчастливилось купить ее у одного довольно странного человека. Он сказал, что отдал все, что имел, чтобы создать это творение. На вид он был беден и не внушал доверия, но он так убедительно доказывал, что это его книга, что мне ничего не оставалось, как поверить ему. При этом он заверил меня, что это бесценная вещь, что наступят времена, когда за нее будут отдавать целые состояния. Мне словно кто-то шептал:"Купи ее, купи", и я отдал за нее только то, что было при мне. Теперь я чувствую, что мне очень повезло, и, когда я буду распоряжаться этой вещью, я не продешевлю.
Гость открыл книгу, пролистал несколько исчерченных непонятными буквами страниц и воскликнул:
- Это книга самого знаменитого Мудреца! Здесь собраны все его изречения! Это - поистине жемчужина Мудрости! Ты счастливейший человек, коль обладаешь таким сокровищем!
- Да, я верю, что получу за нее в тысячу раз больше, чем отдал! - оскликнул обнадеженный еще больше словами гостя богач.
- Ты получишь в миллионы раз больше, если прочтешь ее. Она не только обогатит тебя, но и сделает сильным мира сего.
- Может быть, она так сильна, как ты говоришь, но, к сожалению, а может, к счастью, я не умею читать.
- Научись, она того стоит! - пытался вразумить хозяина гость, но тот только с удивлением посмотрел на гостя и спокойно ответил:
- Я думаю, что мне вполне хватит и того богатства, что я выручу от продажи этой вещи, чтобы купить власть над миром.
Хозяин взял из рук гостя книгу и поставил ее на самое видное место.
- Пусть все видят, каким сокровищем я обладаю! - с какой-то дикой гордостью произнес он.
- Такое добро и в таких руках, - посетовал умный человек. – Тебе сама судьба преподнесла такой дар, а ты не лучшим образом распоряжаешься им. Жаль, что драгоценнейшие жемчуга Мудрости не осветят тебе путь, не обогатят твою душу, не украсят твою жизнь, не возвысят тебя над обыденностью жизни, не прославят имя твое. С болью в сердце покинул умный человек дом богатого глупца, в котором Золотая Книга Жизни будет пылиться на полке, имея своей целью только удивлять алчные взоры своей внешней красотой и быть проданной подороже.
Так и в жизни не ценится то, в чем Мудрость заложена, а отдается предпочтение тому, с чего выгоду иметь можно, что не требует в жертву работу ума, что тешит самость и гордыню.
КАК НАСРЕДДИН СОТВОРИЛ ИСТИНУ
- Законы, такие какие они есть, не делают людей лучше, - сказал Насреддин королю. - Они должны практиковать определенные вещи, для того, чтобы находиться в созвучии с внутренней истиной. Эта форма истины только слегка напоминает несомненную истину.
Король решил, что он может, и должен, заставить людей наблюдать истину. Онмог бы заставить их практиковать истинность.
Чтобы войти в город, нужно было пройти по мосту. Король построил на ней виселицу. На следующий день, когда на рассвете открыли ворота, там разместился отряд стражи во главе с капитаном, чтобы проверять всех, кто входит в город.
Было провозглашено: "Все будут опрошены. Если человек скажет правду, ему разрешат войти. Если он солжет, его повесят".
Насреддин выступил вперед.
- Куда ты идешь?
- Я на пути к тому, - сказал Насреддин медленно, - чтобы меня повесили.
- Мы тебе не верим!
- Очень хорошо, если я соврал, повесьте меня!
- Но если мы повесим тебя за ложь, мы сделаем так, что твои слова окажутсяправдой.
- Правильно: теперь вы знаете, что такое истина - ваша истина!
Werevolff
14.05.2007, 16:24
Хочу предложить вашему вниманию старую притчу. Очень прошу дать на неё отзывы, поскольку я, хоть и разобрался (правда не совсем), хочу учесть общее и индивидуальное мнение. Итак...
Хлопок одной рукой
К Мастеру дзэн по имени Суйво пришел ученик в слезах и отчаянии. - Прийдется мне в стыде и смятении вернуться домой, - сказал он, - раз я не могу решить заданную мне задачу. -Три года назад Суйво велел ему медитировать на тему: услышать звучание хлопка одной ладони. - Подожди еще неделю и медитируй постоянно, - посоветовал Суйво. Но осознание все еще не приходило к ученику. - Попробуй еще неделю, - сказал Суйво. Ученик повиновался, но тщетно. Прошла еще неделя. Снова без толку. Отчаявшийся ученик просил отпустить его, но Мастер предложил ему медитировать еще пять дней. Они также не принесли успеха. Тогда Мастер сказал: - Медитируй еще три дня и если ты и тогда не достигнешь, тебе лучше покончить с собой. На второй день ученика осенило!
я тебе отвечу, что это. Завтра
Так и в жизни не ценится то, в чем Мудрость заложена
отличная притча:) мне понравилось, я ее слышал, немного по другому, но смысл один.
КАК НАСРЕДДИН СОТВОРИЛ ИСТИНУ
хм, то бишь до него истины не было?
Werevolff
15.05.2007, 17:55
А сейчас я представляю ващему вниманию свою любимую притчу:
Следы на песке
Христианская притча
Как-то раз одному человеку приснился сон. Ему снилось, будто он идёт песчаным берегом, а рядом с ним — Господь. На небе мелькали картины из его жизни, и после каждой из них он замечал на песке две цепочки следов: одну — от его ног, другую — от ног Господа.
Когда перед ним промелькнула последняя картина из его жизни, он оглянулся на следы на песке. И увидел, что часто вдоль его жизненного пути тянулась лишь одна цепочка следов. Заметил он также, что это были самые тяжёлые и несчастные времена в его жизни.
Он сильно опечалился и стал спрашивать Господа:
— Не Ты ли говорил мне: если последую путём Твоим, Ты не оставишь меня. Но я заметил, что в самые трудные времена моей жизни лишь одна цепочка следов тянулась по песку. Почему же Ты покидал меня, когда я больше всего нуждался в Тебе?
Господь отвечал:
— Моё милое, милое дитя. Я люблю тебя и никогда тебя не покину. Когда были в твоей жизни горе и испытания, лишь одна цепочка следов тянулась по дороге. Потому что в те времена Я нёс тебя на руках.
хм, то бишь до него истины не было?
скажи честно, читал притчу, или только заголовок посмотрел?)
Werevolff,
ну что, услыхал хлопок одной ладонью?
Deo,
читал, честно пионерское%) только не коректно задал вопрос:) Заголовок "слегка" не верен, Насреддин не сотворил, а лишь открыл глаза.
один человек был очень не доволен своей жизнью, он постоянно обращал свои мольбы к Богу и просил его изменить свою судьбу. Человек говорил : -"Господи за что ты мне послал такой тяжелый крест, почему на меня без конца сыпяться эти неудачи, невзгоды и трудности, я больше не могу, прошу тебя позволь мне самому выбрать свою судьбу. И однажды Бог явился к нему и сказал :- " Выбирай свою судьбу." И в этот же момент перед человеком возникла гора из крестов и были там кресты от огромных (размером с дерево) до самых маленьких (размером с булавку). Человек стал отчаянно искать себе самый легкий крест, перерыв почти всю гору он наконец нашел себе самый самый маленький и с радостью протянул его Господу. Тогда Господь ответил ему : - " Это твой"
Werevolff
18.05.2007, 11:16
Есть расширенный вариант:
Христианская притча
Был один простодушный поселянин, который жил трудами рук своих, но зарабатывал очень мало: едва доставало ему, чем прокормить себя и семью свою. Раз пошёл он к берегу моря, присел на камень и стал смотреть, как к пристани подходили большие корабли с богатыми товарами, и как потом эти товары выгружали и везли в город для продажи. И запала ему в голову грешная мысль: «Зачем Господь одним людям послал богатство и всякое довольство, а других оставил жить в бедности?». И начал он роптать на свою горемычную долю.
Между тем полуденное солнце сильно пекло; бедняка стала одолевать дремота, и он незаметно заснул. И снится ему, что стоит он у подошвы высокой горы; подходит к нему почтенный старец с длинною бородою и говорит ему:
— Иди за мной!
Он послушался и пошёл за ним. Долго они шли и, наконец, пришли на такое место, где лежало великое множество крестов всякого вида и различной величины. Были кресты большие и малые, золотые и серебряные, медные и железные, каменные и деревянные. И говорит ему старец:
— Видишь, сколько здесь крестов? Выбирай себе любой и неси его на вершину той самой горы, которую ты видел пред собой.
Взглянул наш простец на золотой крест: такой он красивый, точно красное солнышко блестит. Понравился ему этот крест, и он хотел взять его на плечи, но сколько ни трудился, не мог этот крест не только поднять, но и с места сдвинуть.
— Нет, — говорит ему старец, — видно, не внести тебе этого креста на гору. Бери другой — серебряный. Может быть, он будет по силам.
Взял простец серебряный крест. Этот был, правда, легче золотого, но всё-таки и с ним он ничего не мог поделать. То же было и с медным, и с железным, и с каменным крестами.
— Нечего делать, — говорит ему старец, — бери один из деревянных крестов.
Тогда взял себе простец самый малый из деревянных крестов и легко и скоро отнёс его на ту гору. Обрадовался он, что нашёл, наконец, один крест по своим силам, и спросил своего спутника:
— А какая награда мне будет за это?
— Чтобы ты сам рассудил, чем наградить тебя, — отвечал ему тот, — я открою тебе, что это за кресты, которые ты видел. Золотой крест, который так тебе сначала приглянулся, — это царский крест. Ты себе думаешь: как хорошо и легко быть царём. А того не соображаешь, что царская власть — самый тяжёлый крест. А серебряный крест — это крест всех тех, кто властью облечён, — это крест пастырей Церкви Божией, крест ближайших слуг царёвых. У всех них тоже много забот и скорбей. Медный крест — это крест всех тех, кому Бог богатство послал. Ты вот им завидуешь и думаешь, какие они счастливые. А богатым тяжелее жить, чем тебе. Тебе, после своих трудов, можно спокойно уснуть: никто не тронет твоей убогой хаты и твоего малого добра. А богатый человек всегда — и днём и ночью — боится, как бы кто-нибудь не обманул его, не обокрал, не поджёг его дом. Кроме того, богатый за богатство своё ответ Богу даст: как он своё богатство употребляет. А случится беда — обнищает богач: сколько скорбей тогда на него обрушится! А вот железный крест — это крест людей военных. Порасспроси тех, которые бывали на войне, и они скажут тебе, как им часто приходилось проводить ночи на голой, сырой земле, терпеть голод и холод. Каменный крест — это крест людей торговых. Тебе нравится их жизнь, потому что им не приходится работать, как тебе? Но разве не бывает, что едет купец за море, тратит весь свой капитал на товар, а товар весь гибнет от кораблекрушения, и возвращается несчастный купец домой совершенным бедняком? А вот деревянный крест, который ты так легко внёс на гору, это и есть твой крест. Ты жаловался, что жизнь у тебя трудная, а теперь вот видишь, что она гораздо легче, чем жизнь других людей. Знал сердцеведец Господь, что во всяком другом звании и положении ты погубил бы свою душу, вот Он и дал тебе крест самый смиренный, самый лёгкий — крест деревянный. Итак, ступай и не ропщи на Господа Бога за свою бедную долю. Господь даёт каждому крест по его силам — сколько кто может снести.
При последних словах старца поселянин проснулся, поблагодарил Бога за вразумительный сон и с того времени никогда больше не роптал на Бога.
и, чтобы не сочли меня плагиатором:
Христианская притча
Один пожилой набожный человек молился пять раз в день, тогда как его делового партнёра ни разу не видели в церкви. В день своего восьмидесятилетия старик обратился к Богу с молитвой:
— О Господи! С самого детства я ни единого дня не пропустил без утреннего визита в церковь; я молился пять раз в день. Ни одного поступка, ни одного решения, важного или пустякового, я не совершил без упоминания имени Твоего. Сейчас, когда я постарел, я стал совершать в два раза больше благочестивых дел и молиться Тебе беспрестанно, денно и нощно. Но при этом остался таким же бедным, как церковная мышь. Посмотри же на моего делового партнёра. Он пьёт, играет в азартные игры и, несмотря на почтенный возраст, проводит время в компании девиц сомнительного поведения, и при этом ещё купается в роскоши! Не думаю, что хотя бы одна молитва слетела с его губ. Господи, я не прошу Тебя наказать его, это было бы не по-христиански. Но, пожалуйста, ответь мне: за что, за что, за что ты уготовил мне такую печальную участь, а его наградил богатством?
— За то, — ответил Бог, — что ты такой невероятный зануда!
Мабиногион. Волшебные легенды Уэльса.
I
Множество форм я сменил, пока не обрел свободу
Я был острием меча - поистине это было;
Я был дождевою каплей, и был я звездным лучом;
Я был книгой и буквой заглавною в этой книге;
Я фонарем светил, разгоняя ночную темень;
Я простирался мостом над течением рек могучих;
Орлом я летел в небесах, плыл лодкою в бурном море;
Был пузырьком в бочке пива, был водою ручья;
Был в сраженье мечом и щитом, тот меч отражавшим;
Девять лет был струною арфы, год был морскою пеной;
Я был языком огня и бревном, в том огне горевшим.
С детства я создавал созвучия песен дивных;
Было же лучшим из них сказанье о Битве деревьев,
Где ранил я быстрых коней и с армиями сражался,
Где встретил страшную тварь, разверзшую сотни пастей,
Hа шее которой могло укрыться целое войско;
Видел я черную жабу с сотней когтей острейших;
Видел и змея, в котором сотня душ заключалась.
II
Я видел в Каэр-Hевенхир, как бились за власть деревья,
Как барды слагали песни, как воины шли в сраженье,
Как Гвидион вверх поднял свой тонкий волшебный жезл,
Молитву творя небесам и Господа умоляя
Его не бросить в беде, избавить от злой напасти.
И слово Господне сошло с небесных высот на землю:
"Чтоб Пеблиг могучий не смог твой край предать разоренью,
Пусть войском твоим деревья и травы лесные станут".
И Гвидион создал войско из самых сильных деревьев,
А слабые вырубил, чтобы не стало врагу подмоги.
И в битве, что там случилась, сразили троих великих,
И дева вздохнула горько, и сердце ее разбилось.
Hам тяжко пришлось в сраженье, где кровь рекою струилась,
Hо нам придавало силы раденье о судьбах мира.
Ведь три важнейших событья, случившихся в этом мире,-
Потоп, что землю залил и род обновил человечий,
Затем распятье Христа, затем день Суда Господня.
III
Hа битву первыми шли деревья, старшие в роде
А юные ива с рябиной процессию замыкали;
От запаха крови пьян, шагал терновник колючий;
Ольха устремлялась в бой, подняв могучие ветви;
И розы свои шипы к врагу простирали в гневе;
Кусты малины пришли, покинув лесную чащу;
И жимолость ради битвы презрела свою ограду,
И плющ вместе с ней, и вишня, что шла на битву со смехом;
Последней береза шла, мудрейшее из деревьев,
Отстав не трусости ради, а гордость свою сберегая;
Их строй по бокам ограждал золотарник цветущий,
Ель шла впереди, полководцем средь них величаясь;
А королем был тис, что первым в Британии правил;
Мохом обросший вяз не в силах был сдвинуть корни
И плелся в хвосте, пугая врагов кряхтеньем и скрипом;
Орешник оружье острил в преддверии грозной битвы,
И бирючина, как бык, стремилась за стройной елью.
IV
Падуб зеленый пришел, не отставая от прочих;
За ним и боярышник дивный, чей сок исцеляет раны;
Лоза, извиваясь, ползла на бой за деревьями следом.
Hерадостно трусам пришлось: был папоротник загублен,
Ракитник пришлось срубить и выкорчевать утесник.
Hо храбр, хоть и ростом мал, оказался медовый вереск,
Что в первых войска рядах врагу наносил удары.
От поступи мощного дуба дрожали земля и небо,
Он втаптывал в землю врагов, разя их без счета,
А рядом с ним царственный тис отражал атаки
Врагов, что шли на него, как волны на берег моря;
И груша сражалась там же, обильно кровь проливая;
Каштан состязался с елью в свершенье подвигов ратных.
Бел снег, и чернила черны, и зелены деревья,
Спокойны пучины вод с тех пор, как я крик услышал;
С тех пор березы растут в стране этой без опаски,
И тянутся вверх дубы в холмистом Гвархан-Мэлдеро.
V
Меня, когда я родился, не мать с отцом породили,
Hо создан я был волшебством из форм девяти элементов:
Из сока сладких плодов, из предвечного Божия Слова,
Из горных цветов, из цвета деревьев, из дикого меда,
Из соли земной, из руд, что таятся в недрах,
Из листьев крапивы и из пены девятого вала.
Меня сотворил Гвидион, коснувшись волшебным жезлом,
И Мат меня создал, чтоб вид я смог обрести и облик.
Стараньем великих магов я смог на свет появиться;
Эурис, Эурон и Модрон трудились, чтоб я родился;
И сам взволновался Господь, увидев мое рожденье -
Ведь создан я магом из магов еще до творенья мира;
Я жил и помню, когда из хаоса мир явился.
О барды! Я вам спою, чего язык не расскажет,
Ведь жил я на дне морском, спал в раковине моллюска
И дружбу водил с самим Диланом, Сыном Моря;
Я жил во дворцах и на равных беседовал с королями.
VI
Я помню два острых копья, сошедших на землю с неба,
Что бились со мной в Аннуине, желая меня повергнуть;
Хоть восемь десятков раз был ранен я их остриями,
И сила трехсот ударов была в их каждом ударе;
Hо мой удар был сильней, девятистам людских равняясь;
Я их одолел, хоть были они меня не моложе.
Я помню волшебный меч, сразивший немало храбрых,
Он кровь мою обновил, отрезал все, что мешало.
Hароды рождались, и гибли, и вновь восставали из праха;
Всегда мое славилось имя, всегда мое слово ценилось.
Я вился змеей по холму, по озеру рыбой плавал;
Я был лучистой звездой, сиянье с небес простиравшей.
Имел я волшебный плащ, имел чародейную чашу,
Что вызвать могла туман, неделю страну скрывавший.
Кинжал мой стоил дороже десятка рабынь искусных,
И шесть соловых коней ценой не могли сравняться
С рыжим моим скакуном, летевшим быстрее чайки.
VII
Hе слаб я еще в бою на суше и среди моря;
Hа ратном поле могу я с сотней бойцов поспорить;
Запятнан кровью врагов мой щит с золотой каймою.
Еще не родился тот, кто в битве со мной сравнится;
Лишь Горонви на меня способен поднять оружье.
Я белых пальцев своих не портил черной работой;
Я воином был, хотя сейчас я - певец и книжник;
Разил я врагов и сам не раз был сражаем ими;
Hа сотне стен крепостных стоял я во время осады,
И сотню стен осаждал, тараном их пробивая.
Друиды сказали Артуру, когда он хотел услышать
О трех важнейших событьях, случившихся в этом мире,
Что первым случился потоп, что род обновил человечий,
Потом был распят Христос, людей от греха спасая,
И будет Господень Суд, и век золотой настанет.
Тогда я найду покой и радость в Hебесном царстве,
Как мудрый Вергилий рек в своем прорицанье давнем.
Werevolff
22.05.2007, 04:05
Диоген, греческий мистик, "одно из редчайших цветений человеческого сознания. Когда Александр Великий ехал в Индию, он встретил на своем пути Диогена. Было зимнее утро, дул прохладный ветер, а Диоген лежал голый на берегу реки, на песке, и загорал. Он был очень красив. Когда красива душа, физическая красота становится неземной. Александру не верилось, что человек может быть так прекрасен. В благоговении перед этим красивым человеком он сказал ему: "Сэр". Он никогда раньше никому не говорил "сэр". Он сказал: "Сэр, я потрясен вашей красотой, не могу ли я что-либо сделать для вас?"
Диоген сказал: "Просто встаньте немного в сторону, потому что вы загораживаете мне солнце, вот и все. Больше мне ничего не нужно". Александр сказал: "В следующий раз, когда у меня будет возможность появиться на земле, я попрошу Бога не делать меня больше Александром, а сделать Диогеном". Диоген засмеялся и ответил: "А кто мешает вам быть им сейчас? Куда вы идете? Месяцами я наблюдаю, как движется ваша армия, " куда вы идете? И зачем?". Александр ответил: "Я иду в Индию, чтобы завоевать весь мир". "И что после этого вы собираетесь делать?" " спросил Диоген. Александр ответил: "Тогда я буду отдыхать". Диоген засмеялся и сказал: "Вы сумасшедший. Я отдыхаю сейчас. Я не завоевывал мир и не вижу в этом необходимости. Если вы хотите отдохнуть и расслабиться в конце, то почему бы не сделать это сейчас? Кто сказал вам, что перед тем, как отдохнуть, надо завоевать весь мир? Я говорю вам, если вы не отдыхаете сейчас, то никогда не сможете отдохнуть. И никогда вы не сможете завоевать весь мир. Вы умрете в середине путешествия. Все умирают в середине путешествия". Александр поблагодарил Диогена и сказал, что будет думать об этом, но сейчас он не может остановиться. И он умер в середине путешествия. Он не смог вернуться домой, он умер в пути. И странную историю рассказывают с тех пор. Диоген умер в тот же день, что и Александр.
И они встретились на пути к Богу, пересекая реку. Александр был чуть впереди, когда он почувствовал, что кто-то идет за ним, он обернулся и увидел того красивого человека, с которым разговаривал на берегу реки. Он был удивлен и смущен. Пытаясь скрыть свое смущение, он сказал: "Вот и опять мы встретились " император и нищий". Диоген ответил: "Это верно. Но вы не поняли, кто здесь нищий, а кто император. Я прожил свою жизнь тотально и насладился ею. И я смогу посмотреть в лицо Бога. Вы же не сможете на него посмотреть, так как вы не можете посмотреть даже на меня. Вы не можете заглянуть в мои глаза " вся ваша жизнь была потерей".
Красивая история из жизни Великих
Из далекой Скифии в Афины к дому Солона прибыл Анахарсис, чтобы приобщиться к великой мудрости эллинов. Он попросил одного из рабов передать хозяину, что пришел Анахарсис, дабы видеть его и сделаться не только гостем, но и другом. Выслушав раба, Солон, который в это время предпочитал пребывать в одиночестве, велел передать, что друзей обычно находят у себя на родине. Анахарсис тут же ответил через раба: «Солон, ты как раз на родине — что же мешает тебе приобретать друзей?». Пораженный такой находчивостью, великий афинянин достойно встретил гостя и действительно подружился с ним.
Werevolff
22.05.2007, 18:15
Греческая притча
Говорят, что Солон по просьбе Креза приехал в Сарды. Когда Солон осмотрел великолепный замок Креза, тот спросил его, знает ли он человека, счастливее его, Креза. Солон отвечал, что знает такого человека: это его согражданин Телл. Затем он рассказал, что Телл был человеком высокой нравственности, оставил после себя детей, пользующихся добрым именем, имущество, в котором есть всё необходимое, и погиб со славой, храбро сражаясь за отечество. Солон показался Крезу чудаком и грубияном, раз он не измеряет счастье обилием серебра и золота, а жизнь и смерть простого человека ставит выше его громадного могущества и власти. И всё же он опять спросил Солона, знает ли он кого другого после Телла, более счастливого, чем он. Солон опять сказал, что знает: это Клеобис и Битон, два брата, чрезвычайно любившие друг друга и свою мать. Когда однажды волы долго не приходили с пастбища, они сами запряглись в повозку и повезли мать в храм Геры. Все граждане называли её счастливой, и она радовалась. А они принесли жертву, напились воды, но на следующий день уже не встали; их нашли мёртвыми; они, стяжав такую славу, без боли и печали узрели смерть.
— А меня, — воскликнул Крез уже с гневом, — ты не ставишь совсем в число людей счастливых?
Тогда Солон, не желая ему льстить, но и не желая раздражать ещё дольше, сказал:
— Царь Лидийский! Нам, эллинам, бог дал способность соблюдать во всём меру. А вследствие такого чувства меры и ум нам свойственен какой-то робкий, по-видимому, простонародный, а не царский, блестящий. Такой ум, видя, что в жизни всегда бывают всякие превратности судьбы, не позволяет гордиться счастьем данной минуты, если ещё не прошло время, когда оно может перемениться. К каждому незаметно подходит будущее, полное всяких случайностей. Кому бог пошлёт счастье до конца жизни, того мы считаем счастливым. А назвать счастливым человека при жизни, пока он ещё подвержен опасности, — это всё равно, что провозглашать победителем и венчать венком атлета, ещё не кончившего состязания. Это дело неверное, лишённое всякого значения.
После этих слов Солон удалился. Креза он обидел, но не образумил. Так пренебрежительно в то время Крез отнёсся к Солону.
После поражения в битве с Киром, Крез потерял свою столицу, сам был взят в плен живым, и ему предстояла печальная участь быть сожжённым на костре. Костёр уже был готов. Связанного Креза возвели на него. Все персы смотрели на это зрелище, и Кир был тут. Тогда Крез, насколько у него хватило голоса, трижды воскликнул:
— О Солон! О Солон! О Солон!
Кир удивился и послал спросить, что за человек или бог Солон, к которому одному он взывает в таком безысходном несчастии. Крез, ничего не скрывая, сказал:
— Это был один из эллинских мудрецов, которого я пригласил, но не за тем, чтобы его послушать и научиться чему-нибудь такому, что мне было нужно, а для того, чтобы он полюбовался на мои богатства и, вернувшись на родину, рассказал о том благополучии, потеря которого, как оказалось, доставила больше горя, чем его приобретение — счастья. Пока оно существовало, хорошего от него только и было, что пустые разговоры да слава. А потеря его привела меня к тяжким страданиям и бедствиям, от которых нет спасения. Так вот Солон, глядя на моё тогдашнее положение, предугадал то, что теперь случилось, и советовал иметь в виду конец жизни, а не гордиться и величаться непрочным достоянием.
Этот ответ передали Киру. Он оказался умнее Креза и, видя подтверждение слов Солона на этом примере, не только освободил Креза, но и относился к нему с уважением в течение всей его жизни.
Современный Миф
- Сократ, знаешь, что я только что услышал об одном из твоих учеников?
- Погоди, прежде, чем ты мне это расскажешь, я хочу провести небольшой экзамен, который называется "Испытание тройным фильтром".
- Тройнным фильтром?
- Да, - продолжил Сократ. - Прежде, чем ты мне расскажешь что-либо о моем ученике, было бы неплохо, чтобы ты минутку подумал и профильтровал то, что ты собираешься мне рассказать. Первый фильтр - на Правдивость. Ты абсолютно уверен, что то, что ты собираешься мне рассказать, является абсолютной правдой?
- Нет, Сократ, я услышал об этом от одного знакомого и решил...
- Значит, - сказал Сократ, - ты точно не знаешь, правда это или нет.
Тогда давай применим второй фильтр - на Добродетель. То, что ты собираешься мне сказать о моем ученике, - это что нибудь хорошее?
- Нет, как раз наоборот...
- Итак, - говорит Сократ, - ты хочешь мне сказать о нем что-то плохое, но ты не уверен, правда ли это. Однако, ты по прежнему можешь пройти испытание и сообщить мне эту информацию, если она пройдет через третий фильтр - на Полезность. Принесет ли мне то, что ты собираешься рассказать, какую-либо пользу?
- Скорее всего, нет...
- Таким образом, - подвел итог Сократ, - если ты собираешься рассказать мне что-то отрицательное, неправдивое и бесполезное о моем ученике, то зачем это рассказывать вообще?
- Да, Сократ, как всегда ты абсолютно прав.
Именно поэтому Сократа считали великим философом и премного за это уважали.
Также это объясняет тот факт, что Сократ так и не узнал, что его ученик Платон переспал с его женой Ксантиппой.
Werevolff
23.05.2007, 16:57
Алира, эту притчу я слышал. Как насчёт такой:
Один торговец отправил своего сына узнать Секрет Счастья у самого мудрого из всех людей. Юноша сорок дней шёл через пустыню и, наконец, подошёл к прекрасному замку, стоявшему на вершине горы. Там и жил мудрец, которого он искал. Однако вместо ожидаемой встречи с мудрым человеком наш герой попал в залу, где всё бурлило: торговцы входили и выходили, в углу разговаривали люди, небольшой оркестр играл сладкие мелодии и стоял стол, уставленный самыми изысканными кушаньями этой местности. Мудрец беседовал с разными людьми, и юноше пришлось около двух часов дожидаться своей очереди. Мудрец внимательно выслушал объяснения юноши о цели его визита, но сказал в ответ, что у него нет времени, чтобы раскрыть ему Секрет Счастья. И предложил ему прогуляться по дворцу и прийти снова через два часа. - Однако я хочу попросить об одном одолжении, - добавил мудрец, протягивая юноше маленькую ложечку, в которую он капнул две капли масла. - Всё время прогулки держи эту ложечку в руке так, чтобы масло не вылилось. Юноша начал подниматься и спускаться по дворцовым лестницам, не спуская глаз с ложечки. Через два часа он вернулся к мудрецу. - Ну как, - спросил тот, - ты видел персидские ковры, которые находятся в моей столовой? Ты видел парк, который главный садовник создавал в течение десяти лет? Ты заметил прекрасные пергаменты в моей библиотеке? Юноша в смущении должен был сознаться, что он ничего не видел.Его единственной заботой было не пролить капли масла, которые доверил ему мудрец. - Ну что ж, возвращайся и ознакомься с чудесами моей Вселенной, - сказал ему мудрец. - Нельзя доверять человеку, если ты не знаком с домом, в котором он живёт. Успокоенный, юноша взял ложечку и снова пошёл на прогулку по дворцу; на этот раз, обращая внимание на все произведения искусства, развешанные на стенах и потолках дворца. Он увидел сады, окруженные горами, нежнейшие цветы, утончённость, с которой каждое из произведений искусства было помещено именно там, где нужно. Вернувшись к мудрецу, он подробно описал всё, что видел. - А где те две капли масла, которые я тебе доверил? - спросил Мудрец. И юноша, взглянув на ложечку, обнаружил, что всё масло вылилось. - Вот это и есть тот единственный совет, который я могу дать: Секрет Счастья в том, чтобы смотреть на все чудеса света, при этом никогда не забывая о двух каплях масла в своей ложечке.
В древние времена рецепт приготовления чая был известен только в Китае. Слухи о чае распространились по всему свету, дошли до мудрецов и невежд, и каждый пытался как можно больше узнать о нём в соответствии с тем, каким он его себе представлял.
Царь Инджа (что значит «здесь») снарядил в Китай посольство, которое получило от китайского императора немного чая для своего правителя. Но, увидев, что даже простые китайские крестьяне пьют чай, посланники Инджа решили не привозить своему царю столь грубый напиток; к тому же они были убеждены, что китайский император обманул их и вместо небесного напитка подсунул какую-нибудь дрянь.
Между тем величайший философ из Анджа (что значит «там») собрал все, какие только мог, сведения о чае и пришёл к выводу, что это некая субстанция, которая в самом деле существует, но редко встречается и принадлежит к порядку вещей, мало известных. Ибо ничего определённого о нём нельзя было сказать: трава это или вода, зелёный он или чёрный, горький или сладкий?
В странах Кашиш и Бебинев люди на протяжении целых столетий испытывали все травы, какие им только попадались. Многие травы оказались ядовитыми, чем весьма разочаровали своих исследователей. А так как никто не завёз в их земли семена чайных кустов, все их поиски были тщетными. Они также перепробовали всевозможные жидкости, но с тем же успехом.
На территории Мазхаба («сектантство») при исполнении религиозных обрядов процессия жрецов перед толпой верующих провозила небольшой ларь, наполненный чаем. Но никому и в голову не приходило приготовить из него напиток. Они даже не знали, как это делается. Все были убеждены в том, что чай сам по себе обладает магическими свойствами. Однажды один мудрый человек сказал:
— Вы, невежды! Залейте его кипящей водой!
Но его тут же схватили и распяли, потому что согласно их вере такие действия могли бы разрушить свойства чая. Подобный совет мог дать только отъявленный еретик и враг религии. Незадолго до гибели мудрый человек раскрыл секрет приготовления чая небольшому кругу людей. Этим людям удалось сохранить немного чая, и они тайно приготовляли его и пили. Один человек, застав их за чаепитием, спросил:
— Что вы делаете?
Они ответили ему:
— Это лекарство, которым мы лечимся от одной болезни.
Итак, одни видели чайные кусты, но не обращали на них никакого внимания. Другим его предлагали испробовать, но они отказывались, полагая, что это напиток для простых людей. Третьи владели чаем, но вместо того, чтобы пить его, поклонялись ему. За пределами Китая лишь несколько человек пили чай, да и то в строгой тайне. Но вот пришёл человек знания и сказал купцам, занимавшимся чайной торговлей, любителям чая и другим:
— Тот, кто испытал, — знает. Кто не испытал — не знает. Вместо того чтобы произносить пустые речи о небесном напитке, предлагайте его людям на ваших пирах. Те, кому чай понравится, попросят ещё. Те, кому он не понравится, продемонстрируют, что недостойны сделаться его почитателями. Закройте же лавки красноречия и таинственности и откройте чайханы опыта.
Итак, от города к городу, от села к селу потекли по Шёлковому Пути караваны с чаем. Купцы, чем бы они ни торговали — нефритом, драгоценными камнями или шёлком,— останавливаясь на отдых, готовили чай, если умели, и предлагали его местным жителям, знали те о нём или нет. Так появились чайханы, которые строились на всём пути от Пекина до Бухары и Самарканда. И те, кто пробовали, — узнали.
Вначале, как всегда бывает, чаем заинтересовались только великие и проницательные мыслители, давно искавшие небесный напиток. Прежде их отношение к чаю сводилось к таким стереотипным фразам: «Но ведь это обыкновенная сушёная трава» или «Почему ты кипятишь воду, чужестранец? Ведь я прошу у тебя небесного напитка». А иные из них говорили: «Как мне знать, что это такое? Докажите, что это чай. Да и цвет вашей жидкости не золотой, а коричнево-жёлтый». Но когда истина сбросила с себя покров тайны и чай стал доступен всем, кто хотел его попробовать, роли людей поменялись, и те, кто высказывались теперь подобно этим мудрецам, оказались в дураках. Такая ситуация сохраняется и по сей день.
Werevolff
25.05.2007, 10:36
Однажды два мудреца проходили мимо горы, к вершине которой тащил свой камень Сизиф. Один мудрец, глядя на Сизифа, заметил:
— О, да, в жизни всегда есть место выбору: делать то, что хочешь, или то, что не хочешь. Этот человек выбрал второе.
— Его заставили заниматься этой работой обстоятельства, — ответил другой мудрец, — увы, выбора у него не было.
— Был! — воскликнул первый мудрец. — Он мог или подчиниться обстоятельствам, или нет!
— Но если бы он не подчинился, его бы за это жестоко наказали! — возразил другой мудрец.
— А разве, следуя чужой воле, он наказан не более ужасно, чем если бы он не подчинился? — спросил первый.
Этот разговор услыхал Сизиф.
— Эй, вы! — прокричал он мудрецам, — вы это о чём? И не стыдно вам, бездельникам, лицемерить? Да, жизнь моя тяжела. Однако я ею доволен. Ибо если не можешь изменить обстоятельства, измени к ним своё отношение и радуйся тому, что назначено тебе судьбой. Это и есть мой выбор.
Сказав это Сизиф дотащил глыбу до вершины, но она в очередной раз сорвалась и с грохотом полетела вниз.
— Ну и дурак же ты, Сизиф, — ответил ему первый мудрец, — наверное, твой отец слишком хорошо приучил тебя к труду. А к любому делу с умом подходить нужно. Что ты всё тащишь и тащишь наверх этот камень? Неужели ещё не понял, что не по силам тебе взгромоздить его на вершину?
— Это моя Судьба, — ответил Сизиф, спустился вниз, и снова покатил наверх камень.
— А хочешь я тебе расскажу что нужно сделать, чтобы камень сам на гору выпрыгнул? — сказал мудрец.
— Сам? Неужели это возможно? — почесал затылок Сизиф, и камень снова полетел вниз.
— Подойди ко мне, — позвал его мудрец.
Сизиф подошёл к мудрецу и тот что-то прошептал ему на ухо.
Сизиф задумался, глянул на камень, на вершину…
— Эврика! – подпрыгнул Сизиф.
Он побежал к верхушке горы, стал там на четвереньки, быстро-быстро заработал руками. Из-под его рук во все стороны разлетелась земля. Затем он вернулся к глыбе, покатил её наверх, докатил до вырытой им у самой вершины ямки, взгромоздил глыбу в ямку, и глыба остановилась. Затем Сизиф начал сбрасывать землю с вершины. Она сравнялась с уровнем камня и камень сам скатился на верхушку горы.
Сизиф стукнул себя кулаком в грудь:
— Я сделал это! У меня получилось! Спасибо тебе, мудрец, за совет. Теперь я знаю, как закатывать камень на вершину!
Сказав это, Сизиф сбросил глыбу вниз, спустился, и, как обычно, снова покатил её наверх.
Мудрецы посмотрели ему вслед.
— О, да, — вздохнул второй мудрец, — в жизни всегда есть место выбору…
О Сократе
Сократ был неодолим в спорах, и побежденные им противники нередко, исчерпав свои доказательства, набрасывались на него с кулаками или таскали за волосы. Многие осмеивали и поносили его. Философ все это выдерживал стоически. Как-то, получив пинок и по обыкновению стерпев издевательство, Сократ заметил подивившемуся прохожему: «Если меня лягнул осел, стану ли я подавать на него в суд?».
Werevolff
25.05.2007, 20:24
Жили на одном острове три пустынника, имевшие у себя икону трёх святителей. И так как были они люди простые, необразованные, то и молились пред сею иконою не иначе как простою своеобразною молитвою: «Трое вас, и трое нас, помилуйте нас». Так они постоянно твердили одну и ту же молитву.
Вот пристали к этому острову путешественники, а старцы и просят, чтобы они научили их молиться. Путешественники начали учить их молитве «Отче наш», а выучив, поплыли далее морем на своем корабле. Но, отплыв несколько от берега, они вдруг увидели, что учившиеся у них молитве три старца бегут за ними по водам и кричат:
— Остановитесь, мы вашу молитву забыли.
Увидев их, ходящих по водам, путешественники изумились и, не останавливаясь, только сказали им:
— Молитесь, как умеете.
Старцы вернулись и остались при своей молитве.
а нафига вы все в спойлеры суете? небольшой текст лучше не совать..
Werevolff
27.05.2007, 07:16
Deo, вот специально для тебя:
Когда Эсюн, дзенской учительнице было за 60, и она была блмзка к
тому, чтобы покинуть этот мир, она попросила нескольких монахов сло-
жить во дворе дрова.
Решительно усевшись в центре погребального костра, она подожгла
его с краю.
"О, монахиня,- закричал один монах.- Горячо ли тебе там ?"
"Только такому глупцу как ты есть до этого дело",- ответила Эсюн.
Пламя поднялось вверх и она умерла.
спасиба)) Только такому глупцу, как я, есть до этого дело)
а вот спец. для тебя:
Подкрадываясь к самому себе
Бедар, караульный, поймал Муллу, когда тот открывал снаружи окно своей собственной спальни глубокой ночью.
- Что ты делаешь, Насреддин? Тебя что, не впускают?
- Тише! Они говорят, что я хожу во сне. Я пытаюсь застать себя врасплох и выяснить.
"Я должен быть очень счастлив". Позвали царского врача. "Я хочу быть счастлив, — сказал царь. — Сделай меня счастливым, и я сделаю тебя богатым, а если не сделаешь меня счастливым, я отрублю тебе голову".
Врач призадумался: что делать? Как сделать кого-то счастливым? Никто не знает как, никому никогда не удавалось сделать счастливым кого-то другого, но царь обезумел, он может убить. "Я должен подумать, государь, — ответил медик, — и заглянуть в древние тексты. Я приду к вам завтра утром". Он продумал всю ночь и наутро нашел решение: все очень просто.
Он перерыл множество книг, но в медицинской литературе ничего не говорилось о счастье. Задача была трудной, но наконец он придумал и описал требуемое средство. "Ваше величество, — сказал он, - нужно достать рубашку счастливого человека, тогда у вас будет счастье. И вы узнаете, что это такое". Простое средство — найти рубашку счастливого человека и носить.
Услышав это, царь обрадовался: так просто? Он велел первому министру: "Иди, найди счастливого человека и принеси его рубашку как можно скорее".
Министр вышел. Прежде всего он отправился к самому богатому человеку и попросил у него рубашку, но тот ответил: "Можешь взять сколько угодно рубашек, но я не назову себя счастливым. Рубашек бери сколько хочешь, но я сам несчастлив и тоже пошлю своих слуг искать счастливого человека и его рубашку. Благодарю за твое средство".
Министр обошел множество людей, но никто не был счастлив. Каждый изъявил свою готовность: "Чтобы царь был счастлив, мы отдадим жизнь, что там рубашку! Мы отдадим свои жизни, но мы несчастливы, наши рубашки не подойдут".
Министр очень расстроился: что же делать? Теперь вина на нем, а врач ловко выкрутился; министр почувствовал себя очень несчастным. Но кто-то сказал ему: "Не печалься, я знаю счастливого человека. Может и ты когда-нибудь слышал: по ночам он сидит и играет на флейте прямо на берегу реки. Ты, должно быть, слышал его".
"Да, — ответил министр, — иногда посреди ночи я бывал очарован звуками. Кто этот человек? Как найти его?"
"Мы придем ночью и найдем его. Он бывает здесь каждую ночь".
И вот они пришли ночью. Человек играл на флейте, и было так хорошо, удивительно хорошо. Звуки были исполнены такой благодарности, что министр почувствовал себя совершенно счастливым. "О! — воскликнул он, — я нашел того, кто мне нужен".
"Ты счастлив?" — спросил министр.
"Да, — ответил он, — я счастлив. Я и есть счастье. Чти вам угодно?"
Министр заплясал от радости. "О, мне нужна всего лишь твоя рубашка!"
Но человек ничего не ответил. "Почему ты молчишь? Дай свою рубашку, она нужна царю".
"Это невозможно; у меня нет никакой рубашки. Темно и ты не видишь, но я сижу совершенно голый. Я бы отдал рубашку, я бы отдал жизнь, но у меня нет никакой рубашки".
"Отчего же ты счастлив? — спросил министр. — Как же ты тогда счастлив?"
"В тот день, когда я потерял все — рубашку и все остальное, — я стал счастливым... В тот день, когда я потерял все. На самом деле у меня нет ничего, у меня нет даже себя самого. Но я играю на этой флейте, целое играет через меня. Меня нет, я никто, ничто..."
Матаюро был сыном известного фехтовальщика. Его отец, поняв, что сын работает слишком посредственно, чтобы ожидать от него мастерства, отрекся от него.
Тогда Матаюро отправился на гору Футара и здесь нашел знаменитого фехтовальщика Бандзё.
Но Бандзё подтвердил мнение отца.
"Ты хочешь научиться искусству фехтования под моим руководством? - спросил Банзо. - Ты не удовлетворяешь моим требованиям."
"Но если я буду очень стараться, за сколько лет я смогу стать мастером?" - настаивал юноша.
"Тебе понадобится остаток твоей жизни," - ответил Бандзё.
"Я не могу ждать так долго, - объяснил Матаюро. - Я согласен трудиться день и ночь, если ты только согласишься учить меня. Если я стану твоим доверенным слугой, сколько это займет времени?"
"О, может быть, лет десять," - смягчился Бандзё.
"Мой отец стар, и скоро мне придется заботиться о нем, - продолжал Матаюро. - Если я буду трудиться еще больше, сколько это займет времени?"
"О, может быть лет тридцать," - сказал Бандзё.
"Как же так? - спросил Матаюро. - Сначала ты сказал десять, а теперь тридцать? Я готов перенести любое учение, лишь бы научиться этому мастерству в кратчайший срок."
"В таком случае, - сказал Бандзё, - ты должен оставаться у меня семьдесят лет. Человек, который так спешит добиться результатов, редко учится быстро."
"Хорошо, - заявил юноша, поняв, наконец, что его упрекнули в невыдержанности. - Я согласен."
Мастер предложил Матаюро никогда не заговаривать о фехтовании и не прикасаться к рапире.
Он готовил еду учителю, мыл посуду, стелил ему постель, подметал двор, ухаживал за садом, и ни слова не упоминал об искусстве фехтования.
Прошло три года. Матаюро все еще работал. Думая о своем будущем, он становился печальнее. Он еще даже и не начинал учиться искусству, которому посвятил свою жизнь.
Но однажды Бандзё подкрался к нему сзади и ужасно сильно ударил его деревянной рапирой.
На следующий день, когда Матаюра варил рис. Бандзё опять неожиданно напал на него.
После этого днем и ночью Матаюро должен был быть готовым к защите от неожиданных ударов. Не проходило ни одной минуты, чтобы он не думал о нападении рапиры Бандзё.
Он учился так быстро, что вызывал улыбку на лице своего учителя. Матаюра стал величайшим фехтовальщиком страны.
Werevolff
20.06.2007, 05:51
Балдею от этой притчи:
Друзья
Жили-были два соседа. Пришла зимушка-зима, выпал снег. Первый сосед ранним утром вышел с лопатой разгребать снег перед домом. Пока расчищал дорожку, посмотрел, как там дела у соседа. А у соседа - аккуратно утоптанная дорожка. На следующее утро опять выпал снег. Первый сосед встал на полчаса раньше, принялся за работу, глядит - а у соседа уже дорожка проложена. На третий день снегу намело - по колено. Встал еще раньше первый сосед, вышел наводить порядок... А у соседа - дорожка уже ровная, прямая - просто загляденье! В тот же день встретились они на улице, поговорили о том, о сем, тут первый сосед невзначай и спрашивает: - Послушай, сосед, а когда ты успеваешь снег перед домом убирать? Второй сосед удивился сначала, а потом засмеялся: - Да я его никогда не убираю, это ко мне друзья ходят!
Выступая пред общим собранием Медицинского общества города Портмунда (Англия), доктор Рональд Гибсон начал свой доклад четырьмя цитатами.
Цитата первая.
"Наша молодежь любит роскошь, она дурно воспитана, она насмехается над начальством и нисколько не уважает стариков. Наши нынешние дети стали тиранами; они не встают, когда в комнату входит пожилой человек, перечат своим родителям. Попросту говоря, они очень плохие."
Цитата вторая.
"Я утратил всякие надежды относительно будущего нашей страны, если сегодняшняя молодежь завтра возьмет в свои руки бразды правления, ибо эта молодежь невыносима, невыдержанна, просто ужасна"
Цитата третья.
"Наш мир достиг критической стадии. Дети больше не слушаются своих родителей. Видимо, конец мира уже не очень далек".
Цитата четвертая.
"Эта молодежь растленна до глубины души. Молодые люди злокозненны и нерадивы. Никогда они не будут походить на молодежь былых времен. Младое поколение сегодняшнего дня не сумеет сохранить нашу культуру".
После того, как часть аудитории разразилась аплодисментами, доктор Гибсон открыл имена авторов цитат. Первая заимствована у Сократа (470-399 гг до н. э.); вторая у Гесиода (ок. 720 г. до н. э.); третье изречение принадлежит одному египетскому жрецу, жившему за 2000 лет до
н. э. ; четвертая обнаружена совсем недавно на глиняном горшке, найденном среди развалин Вавилона. Возраст этого горшка – свыше 3000 лет.
Друзья
наводит на мысли о необъяснимом для простых смертных парадоксе, - кто-то трудится и работает, прикладывает массу усилий для того, чтобы добиться того, чего он так сильно желает, и достижению чего он придает такое большое значение. А у другого уже все есть. И ещё много чего, но ему это не нужно, ибо "само приходит".
мелочи жизни..
И из-за чего многие начинают сетовать на несправедливость жизни и ханжеское распределение благ "с верху".
Werevolff
23.06.2007, 06:57
наводит на мысли о необъяснимом для простых смертных парадоксе, - кто-то трудится и работает, прикладывает массу усилий для того, чтобы добиться того, чего он так сильно желает, и достижению чего он придает такое большое значение. А у другого уже все есть. И ещё много чего, но ему это не нужно, ибо "само приходит".
мелочи жизни..
Это наводит на мысль о том, что одинокий человек может зря ишачить всю жизнь, когда общительный с большим колличеством друзей - получит вовремя необходимую помощь! Не имей сто рублей, а имей сто друзей!
Завидная дружба
Греческая притча
В Сиракузах было два друга: Дамон и Финтий. Дамон хотел убить Дионисия, но был схвачен и осуждён на казнь.
— Позволь мне отлучиться до вечера и устроить свои домашние дела, — сказал Дамон Дионисию, — заложником за меня останется Финтий.
Дионисий рассмеялся над такой наивной уловкой и согласился. Подошёл вечер, Финтия уже вели на казнь. И тут, пробравшись сквозь толпу, подоспел Дамон.
— Я здесь, прости, что замешкался.
Дионисий воскликнул:
— Ты прощён! А меня, прошу, примите третьим в вашу дружбу.
Разрушение ада и восстановление его (Притча от Льва Толстого)
Это было в то время, когда Христос открывал людям своё учение.
Учение это было так ясно и следование ему было так легко и так очевидно избавляло людей от зла, что нельзя было не принять его, и ничто не могло удержать его распространения по всему свету. И Вельзевул, отец и повелитель всех дьяволов, был встревожен. Он ясно видел, что власть его над людьми кончится навсегда, если только Христос не отречётся от своей проповеди. Он был встревожен, но не унывал и подстрекал покорных ему фарисеев и книжников как можно сильнее оскорблять и мучить Христа, а ученикам Христа советовал бежать и оставить его одного. Он надеялся, что приговор к позорной казни, поругания, оставление его всеми учениками и, наконец, самые страдания и казнь сделают то, что Христос в последнюю минуту отречётся от своего учения. А отречение уничтожит всю силу учения.
Дело решалось на кресте. И когда Христос возгласил: «Боже мой, боже мой, для чего ты меня оставил», — Вельзевул возликовал. Он схватил приготовленные для Христа оковы и, надев их себе на ноги, прилаживал так, чтобы они не могли быть расторгнуты, когда будут надеты на Христа.
Но вдруг послышались с креста слова: «Отче, прости им, ибо не знают, что делают», — и вслед за тем Христос возгласил: «Свершилось!», — и испустил дух.
Вельзевул понял, что всё для него пропало. Он хотел снять со своих ног оковы и бежать, но не мог двинуться с места. Оковы скипелись на нём и держали его ноги. Он хотел подняться на крыльях, но не мог расправить их. И Вельзевул видел, как Христос в светлом сиянии остановился во вратах ада, видел, как грешники от Адама и до Иуды вышли из ада, видел, как разбежались все дьяволы, видел, как самые стены ада беззвучно распались на все четыре стороны. Он не мог более переносить этого и, пронзительно завизжав, провалился сквозь треснувший пол ада в преисподнюю.
Прошло 100 лет, 200, 300 лет.
Вельзевул не считал времени. Он лежал неподвижно в чёрном мраке и мёртвой тишине и старался не думать о том, что было, и всё-таки думал и бессильно ненавидел виновника своей погибели.
Но вдруг, — он не помнил и не знал, сколько сот лет прошло с тех пор, — он услыхал над собой звуки, похожие на топот ног, стоны, крики, скрежет зубовный. Вельзевул приподнял голову и стал прислушиваться.
То, чтобы ад мог восстановиться после победы Христа, Вельзевул не мог верить, а между тем топот, стоны, крики и скрежет зубов становились всё яснее и яснее.
Вельзевул поднял туловище, подобрал под себя мохнатые, с отросшими копытами ноги (оковы, к удивлению его, сами соскочили с них) и, затрепав свободно раскрывшимися крыльями, засвистал тем призывным свистом, которым он в прежние времена призывал к себе своих слуг и помощников.
Не успел он перевести дыхание, как над головой его разверзлось отверстие, блеснул красный огонь и толпа дьяволов, давя друг друга, высыпалась из отверстия в преисподнюю и, как вороны вокруг падали, расселись кругом Вельзевула.
Дьяволы были большие и маленькие, и толстые и худые, и с длинными и короткими хвостами, и с острыми, прямыми и кривыми рогами.
Один из дьяволов, в накинутой на плечи пелеринке, весь голый и глянцевито-чёрный, с круглым безбородым, безусым лицом и огромным отвисшим животом, сидел на корточках перед самым лицом Вельзевула и, то закатывая, то опять выкатывая свои огненные глаза, не переставая улыбался, равномерно из стороны в сторону помахивая длинным, тонким хвостом.
— Что значит этот шум? — спросил Вельзевул, указывая наверх. — Что там?
— Всё то же, что было всегда, — отвечал глянцевитый дьявол в пелеринке.
— Да разве есть грешники? — спросил Вельзевул.
— Много, — отвечал глянцевитый.
— А как же учение того, кого я не хочу называть? — спросил Вельзевул.
Дьявол в пелеринке оскалился так, что открылись его острые зубы, и между всеми дьяволами послышался сдержанный хохот.
— Учение это не мешает нам. Они не верят в него, — сказал дьявол в пелеринке.
— Да ведь учение это явно спасает их от нас, и он засвидетельствовал его своею смертью, — сказал Вельзевул.
— Я переделал его, — сказал дьявол в пелеринке, быстро трепля хвостом по полу.
— Как переделал?
— Так переделал, что люди верят не в его ученье, а в моё, которое они называют его именем.
— Как ты сделал это? — спросил Вельзевул.
— Сделалось это само собой. Я только помогал.
— Расскажи коротко, — сказал Вельзевул.
Дьявол в пелеринке, опустив, голову, помолчал, как бы соображая, не торопясь, а потом начал рассказывать:
— Когда случилось то страшное дело, что ад был разрушен и отец и повелитель наш удалился от нас, — сказал он, — я пошёл в те места, где проповедовалось то самое учение, которое чуть было не погубило нас. Мне хотелось увидать, как живут люди, исполняющие его. И я увидал, что люди, жившие по этому учению, были совершенно счастливы и недоступны нам. Они не сердились друг на друга, не предавались женской прелести и, или не женились, или, женившись, имели одну жену, не измели имущества, всё считали общим достоянием, не защищались силою от нападающих и платили добром за зло. И жизнь их была так хороша, что другие люди всё более и более привлекались к ним. Увидав это, я подумал, что всё пропало, и хотел уже уходить. Но тут случилось обстоятельство, само по себе ничтожное, но оно мне показалось заслуживающим внимания, и я остался. Случилось то, что между этими людьми одни считали, что надо всем обрезываться и не надо есть идоложертвенное, а другие считали, что этого не нужно и что можно и не обрезываться и есть всё. И я стал внушать и тем и другим, что разногласие это очень важно и что ни той, ни другой стороне никак не надо уступать, так как дело касается служения богу. И они поверили мне, и споры ожесточились. И те и другие стали сердиться друг на друга, и тогда я стал внушать и тем и другим, что они могут доказать истинность своего учения чудесами. Как ни очевидно было, что чудеса не могут доказать истинности учения, им так хотелось быть правыми, что они поверили мне, и я устроил им чудеса. Устроить это было нетрудно. Они всему верили, что подтверждало их желание быть одним в истине.
Одни говорили, что на них сошли огненные языки, другие говорили, что они видели самого умершего учителя и многое другое. Они выдумывали то, чего никогда не было, и лгали во имя того, кто назвал нас лжецами, не хуже нас, сами не замечая этого. Одни говорили про других: ваши чудеса ненастоящие — наши настоящие, а те говорили про этих: нет, ваши ненастоящие, наши настоящие.
Дело шло хорошо, но я боялся, как бы они не увидали слишком очевидного обмана, и тогда я выдумал церковь. И когда они поверили в церковь, я успокоился: я понял, что мы спасены и ад восстановлен.
— Что такое церковь? — строго спросил Вельзевул, не хотевший верить тому, чтобы слуги его были умнее его.
— А церковь это то, что, когда люди лгут и чувствуют, что им не верят, они всегда, ссылаясь на бога, говорят: ей-богу, правда то, что я говорю. Это, собственно, и есть церковь, но только с тою особенностью, что люди, признавшие себя церковью, уверяются, что они уже не могут заблуждаться, и потому, какую бы глупость они ни сказали, уже не могут от неё отречься. Делается же церковь так: люди уверяют себя и других, что учитель их, бог, во избежание того, чтобы открытый им людям закон не был ложно перетолкован, избрал особенных людей, которые одни они или те, кому они передадут эту власть, могут правильно толковать его учение. Так что люди, называющие себя церковью, считают, что они в истине не потому, что то, что они проповедуют, есть истина, а потому, что они считают себя едиными законными преемниками учеников учеников учеников и, наконец, учеников самого учителя-Бога. Хотя и в этом приёме было то же неудобство, как и в чудесах, а именно то, что люди одновременно могли утверждать каждый про себя, что они члены единой истинной церкви (что всегда и бывало), но выгода этого приема та, что, как скоро люди сказали про себя, что они церковь, и на этом утверждении построили своё учение, то они уже не могут отречься от того, что они сказали, как бы нелепо ни было сказанное и что бы ни говорили другие люди.
— Но отчего же церкви перетолковали учение в нашу пользу? — спросил Вельзевул.
— А сделали они это потому, — продолжал дьявол в пелеринке, — что, признав себя едиными толкователями закона Бога и убедив в этом других, люди эти сделались высшими решителями судеб людей и потому получили высшую власть над ними. Получив же эту власть, они, естественно, возгордились и большей частью развратились и тем вызвали против себя негодование и вражду людей. Для борьбы же со своими врагами они, не имея другого орудия, кроме насилия, стали гнать, казнить, жечь всех тех, кто не признавал их власти. Так что они самым своим положением были поставлены в необходимость перетолковать учение в таком смысле, чтобы оно оправдывало и их дурную жизнь, и те жестокости, которые они употребляли против своих врагов. Они так и сделали.
— Но ведь учение было так просто и ясно, — сказал Вельзевул, всё ещё не желая верить тому, чтобы его слуги сделали то, чего он не догадался сделать, — что нельзя было перетолковать его. «Поступай с другим, как хочешь, чтобы поступали с тобой». Как же перетолковать это?
— А на это они, по моему совету, употребляли различные способы, — сказал дьявол в пелеринке. — У людей есть сказка о том, как добрый волшебник, спасая человека от злого, превращает его в зёрнышко пшена, и как злой волшебник, превратившись в петуха, готов уже был склевать это зёрнышко, но добрый волшебник высыпал на зернышко меру зёрен. И злой волшебник не мог съесть всех зёрен и не мог найти то, какое ему было нужно. То же сделали и они, по моему совету, с учением того, кто учил, что весь закон в том, чтобы делать другому то, что хочешь, чтобы делали тебе, они признали священным изложением закона бога 49 книг и в этих книгах признали всякое слово произведением бога — святого духа. Они высыпали на простую, понятную истину такую кучу мнимых священных истин, что стало невозможно ни принять их все, ни найти в них ту, которая одна нужна людям. Это их первый способ. Второй способ, который они употребляли с успехом более тысячи лет, состоит в том, что они просто убивают, сжигают всех тех, кто хочет открыть истину. Теперь этот способ уже выходит из употребления, но они не бросают его, и хотя и не сжигают уже людей, пытающихся открыть истину, но так клевещут на них, так отравляют им жизнь, что только очень редкие решаются обличать их. Это второй способ. Третий же способ в том, что, признавая себя церковью, следовательно, непогрешимыми, они прямо учат, когда им это нужно, противоположному тому, что сказано в писании, предоставляя своим ученикам самим, как они хотят и умеют, выпутываться из этих противоречий. Так, например, сказано в писании: «Один учитель у вас Христос, и отцом себе не называйте никого на земле, ибо один у вас отец, который на небесах, и не называйтесь наставниками, ибо один у вас наставник —Христос», — а они говорят: «Мы одни отцы и мы одни наставники людей». Или сказано: «Если хочешь молиться, то молись один втайне, и бог услышит тебя», — а они учат, что надо молиться в храмах всем вместе, под песни и музыку. Или сказано в писании: «Не клянитесь никак», — а они учат, что всем надо клясться в беспрекословном повиновении властям, чего бы ни требовали эти власти. Или сказано: «Не убий», — а они учат, что можно и должно убивать на войне и по суду. Или ещё сказано: «Учение моё дух и жизнь, питайтесь им, как хлебом». А они учат тому, что если положить кусочки хлеба в вино и сказать над этими кусочками известные слова, то хлеб делается телом, а вино кровью, и что есть этот хлеб и пить это вино очень полезно для спасения души. Люди верят в это и усердно едят эту похлёбку и потом, попадая к нам, очень удивляются, что похлебка эта не помогла им, — закончил дьявол в пелеринке, закатил глаза и осклабился до самых ушей.
— Это очень хорошо, — сказал Вельзевул и улыбнулся. И все дьяволы разразились громким хохотом.
— Неужели у вас по-старому блудники, грабители, убийцы? — уже весело спросил Вельзевул.
Дьяволы, тоже развеселившись, заговорили все вдруг, желая выказаться перед Вельзевулом.
— Не по-старому, а больше, чем прежде, — кричал один.
— Блудники не помещаются в прежних отделениях, — визжал другой.
— Грабители теперешние злее прежних, — выкрикивал третий.
— Не наготовимся топлива для убийц, — ревел четвёртый.
— Не говорите все вдруг. А пусть отвечает тот, кого я буду спрашивать. Кто заведует блудом, выходи и расскажи, как ты делаешь это теперь с учениками того, кто запретил переменять жён и сказал, что не должно глядеть на женщину с похотью. Кто заведует блудом?
— Я, — отвечал, подползая на заду ближе к Вельзевулу, женоподобный бурый дьявол с обрюзгшим лицом и слюнявым, не переставая жующим ртом.
Дьявол этот выполз вперёд из ряда других, сел на корточки, склонил набок голову и, просунув между ног хвост с кисточкой, начал, помахивая им, певучим голосом говорить так:
— Делаем мы это и по старому приёму, употреблённому тобою, нашим отцом и повелителем, ещё в раю и предавшему в нашу власть весь род человеческий, и по новому церковному способу. По новому церковному способу мы делаем так: мы уверяем людей, что настоящий брак состоит не в том, в чём он действительно состоит, в соединении мужчины с женщиной, а в том, чтобы нарядиться в самые лучшие платья, пойти в большое, устроенное для этого здание и там, надевши на головы особенные, приготовленные для этого шапки, под звуки разных песен обойти три раза вокруг столика. Мы внушаем людям, что только это есть настоящий брак. И люди, уверившись в этом, естественно, считают, что всякое вне этих условий соединение мужчины с женщиной есть простое, ни к чему их не обязывающее удовольствие или удовлетворение гигиенической потребности, и потому, не стесняясь, предаются этому удовольствию.
Женоподобный дьявол склонил обрюзгшую голову на другую сторону и помолчал, как бы ожидая действия своих слов на Вельзевула. Вельзевул кивнул головой в знак одобрения, и женоподобный дьявол продолжал так:
— Этим способом, не оставляя при этом и прежнего, употреблённого в раю способа запрещённого плода и любопытства, — продолжал он, очевидно желая польстить Вельзевулу, — мы достигаем самых лучших успехов. Воображая себе, что они могут устроить себе честный церковный брак и после соединения со многими женщинами, люди переменяют сотни жён и так при этом привыкают к распутству, что делают то же и после церковного брака. Если же им покажутся почему-либо стеснительными некоторые требования, связанные с этим церковным браком, то они устраивают так, что совершается второе хождение вокруг столика, первое же считается недействительным.
Женоподобный дьявол замолчал и, утерев кончиком хвоста слюни, наполнявшие ему рот, склонил на другой бок голову и молча уставился на Вельзевула.
— Просто и хорошо,— сказал Вельзевул. — Одобряю. Кто заведует грабителями?
— Я, — отвечал, выступая, крупный дьявол с большими кривыми рогами, с усами, загнутыми кверху, и огромными, криво приставленными лапами.
Дьявол этот, выползши, как и прежние, вперёд и по-военному обеими лапами оправляя усы, дожидался вопроса.
— Тот, кто разрушил ад, — сказал Вельзевул, — учил людей жить, как птицы небесные, и повелевал давать просящему и хотящему взять рубашку отдавать кафтан, и сказал, что для того, чтобы спастись, надо раздать именье. Как же вы вовлекаете в грабёж людей, которые слышали это?
— А мы делаем это, — сказал дьявол с усами, величественно откидывая голову назад, — точно так же, как делал это наш отец и повелитель при избрании Саула на царство. Точно так же, как это было внушено тогда, мы внушаем людям, что вместо того, чтобы им перестать грабить друг друга, им выгоднее позволить грабить себя одному человеку, предоставив ему полную власть надо всем. Нового в нашем способе только то, что для утверждения права грабежа этого одного человека мы ведём этого человека в храм, надеваем на него особенную шапку, сажаем на высокое кресло, даём ему в руки палочку и шарик, мажем постным маслом и во имя Бога и его сына провозглашаем особу этого помазанного маслом человека священною. Так что грабёж, производимый этой особой, считающейся священной, уже ничем не может быть ограничен. И священные особы, и их помощники, и помощники помощников все, не переставая, спокойно и безопасно грабят народ. При этом устанавливают обыкновенно такие законы и порядки, при которых даже и без помазания праздное меньшинство всегда может безнаказанно грабить трудящееся большинство. Так что в последнее время в некоторых государствах грабёж продолжается и без помазанников так же, как и там, где они есть. Как видит наш отец и повелитель, в сущности, способ, употребляемый нами, есть старый способ. Ново в нём только то, что мы сделали этот способ более общим, более скрытым, более распространённым по пространству и времени и более прочным.
Более общим мы сделали этот способ тем, что люди прежде подчинялись по своей воле тому, кого избирали, мы же сделали так, что они теперь совершенно независимо от своего желания подчиняются не тем, кого избирают, а кому попало. Более скрытым мы сделали этот способ тем, что теперь уже ограбливаемые, благодаря устройству податей особенных, косвенных, не видят своих грабителей. Более распространён же по пространству этот способ тем, что так называемые христианские народы, не довольствуясь грабежом своих, грабят под разными, самыми странными предлогами, преимущественно под предлогом распространения христианства, и все те чуждые им народы, у которых есть что ограбить. По времени же новый способ этот, более распространён, чем прежде, благодаря устройству займов, общественных и государственных: ограбляются теперь не одни живущие, а и будущие поколения. Способ же этот более прочным мы сделали тем, что главные грабители считаются особами священными, и люди не решаются противодействовать им. Стоит только главному грабителю успеть помазаться маслом, и уже он может спокойно грабить, кого и сколько он хочет. Так, одно время в России я, ради опыта, сажал на царство одну за другою самых гнусных баб, глупых, безграмотных и распутных, и не имеющих, по их же законам, никаких прав. Последнюю же, не только распутницу, но преступницу, убившую мужа и законного наследника. И люди только потому, что она была помазана, не вырвали ей ноздри и не секли кнутом, как они делали это со всеми мужеубийцами, но в продолжение тридцати лет рабски покорялись ей, предоставляя ей и её бесчисленным любовникам грабить не только их имущество, но и свободу людей. Так что в наше время грабежи явные, то есть отнятие силою кошелька, лошади, одежды, составляют едва ли одну миллионную часть всех тех грабежей законных, которые совершаются постоянно людьми, имеющими возможность это делать. В наше время грабежи безнаказанные, скрытые и вообще готовность к грабежу установилась между людьми такая, что главная цель жизни почти всех людей есть грабёж, умеряемый только борьбою грабителей между собою.
— Что ж, это хорошо, — сказал Вельзевул. — Но убийства? Кто заведует убийством?
— Я, — отвечал, выступая из толпы, красного, кровяного цвета дьявол с торчащими изо рта клыками, острыми рогами и поднятым кверху толстым, неподвижным хвостом.
— Как же ты заставляешь быть убийцами учеников того, кто сказал: «Не воздавай злом за зло, люби врагов?» Как же ты делаешь убийц из этих людей?
— Делаем мы это и по старому способу, — отвечал красный дьявол оглушающим, трещащим голосом, — возбуждая в людях корысть, задор, ненависть, месть, гордость. И так же по старому способу внушаем учителям людей, что лучшее средство отучить людей от убийства состоит в том, чтобы самим учителям публично убивать тех, которые убили. Этот способ не столько дает нам убийц, сколько приготовляет их для нас. Большее же количество давало и даёт нам новое учение о непогрешимости церкви, о христианском браке и о христианском равенстве. Учение о непогрешимости церкви давало нам в прежнее время самое большое количество убийц. Люди, признававшие себя членами непогрешимой церкви, считали, что позволить ложным толкователям учения развращать людей есть преступление, что поэтому убийство таких людей есть угодное богу дело. И они убивали целые населения и казнили, жгли сотни тысяч людей. При этом смешно то, что те, которые казнили и жгли людей, начинавших понимать истинное учение, считали этих самых опасных для нас людей нашими слугами, то есть слугами дьяволов. Сами же казнившие и жёгшие на кострах, действительно бывшие нашими покорными слугами, считали себя святыми исполнителями воли Бога. Так это было в старину. В наше же время очень большое количество убийц даёт нам учение о христианском браке и о равенстве. Учение о браке даёт нам, во-первых, убийства супругов друг другом и матерями детей. Мужья и жёны убивают друг друга, когда им кажутся стеснительными некоторые требования закона и обычая церковного брака. Матери же убивают детей большей частью тогда, когда соединения, от которых произошли дети, не признаются браком. Такие убийства совершаются постоянно и равномерно. Убийства же, вызванные христианским учением о равенстве, совершаются периодически, но зато, когда совершаются, то совершаются в очень большом количестве. По учению этому людям внушается, что они все равны перед законом. Люди же ограбленные чувствуют, что это неправда. Они видят, что равенство это перед законом состоит только в том, что грабителям удобно продолжать грабить, им же это неудобно делать, и они возмущаются и нападают на своих грабителей. И тогда начинаются взаимные убийства, которые дают нам сразу иногда десятки тысяч убийц.
— Но убийства на войне? Как вы приводите к ним учеников того, кто признал всех людей сынами одного отца и велел любить врагов?
Красный дьявол оскалился, выпустив изо рта струю огня и дыма, и радостно ударил себя по спине толстым хвостом.
— Делаем мы так: мы внушаем каждому народу, что он, этот народ, есть самый лучший из всех на свете. Deutschland uber alles (Германия — превыше всего (нем.)), Франция, Англия, Россия uber alles, и что этому народу (имярек) надо властвовать над всеми другими народами. А так как всем народам мы внушали то же самое, то они, постоянно чувствуя себя в опасности от своих соседей, всегда готовятся к защите и озлобляются друг на друга. А чем больше готовится к защите одна сторона и озлобляется за это на своих соседей, тем больше готовятся к защите все остальные и озлобляются друг на друга. Так что теперь все люди, принявшие учение того, кто назвал нас убийцами, все постоянно и преимущественно заняты приготовлениями к убийству и самыми убийствами.
— Что ж, это остроумно, — сказал Вельзевул после недолгого молчания. — Но как же свободные от обмана ученые люди не увидали того, что церковь извратила учение, и не восстановили его?
— А они не могут этого сделать, — самоуверенным голосом сказал, выползая вперёд, матово-чёрный дьявол в мантии, с плоским покатым лбом, безмускульными членами и оттопыренными большими ушами.
— Почему? — строго спросил Вельзевул, недовольный самоуверенным тоном дьявола в мантии.
Не смущаясь окриком Вельзевула, дьявол в мантии, не торопясь, покойно уселся не на корточки, как другие, а по-восточному, скрестив безмускульные ноги, и начал говорить без запинки, тихим, размеренным голосом:
— Не могут они делать этого, оттого что я постоянно отвлекаю их внимание от того, что они могут, и что им нужно знать, и направляю его на то, что им не нужно знать и чего они никогда не узнают.
— Как же ты сделал это?
— Делал и делаю я различно по времени, — отвечал дьявол в мантии. — В старину я внушал людям, что самое важное для них — это знать подробности об отношении между собою лиц троицы, о происхождении Христа, об естествах его, о свойстве бога и т.п. И они много и длинно рассуждали, доказывали, спорили и сердились. И эти рассуждения так занимали их, что они вовсе не думали о том, как им жить. А, не думая о том, как им жить, им и не нужно было знать того, что говорил им их учитель о жизни.
Потом, когда они уже так запутались в этих рассуждениях, что сами перестали понимать то, о чём говорили, я внушал одним, что самое важное для них — это изучить и разъяснить всё то, что написал человек по имени Аристотель, живший тысячи лет тому назад в Греции; другим внушал, что самое важное для них — это найти такой камень, посредством которого можно бы было делать золото, и такой эликсир, который излечивал бы от всех болезней и делал людей бессмертными. И самые умные и учёные из них все свои умственные силы направили на это.
Тем же, которые не интересовались этим, я внушал, что самое важное — это знать: земля ли вертится вокруг солнца, или солнце вокруг земли? И когда они узнали, что земля вертится, а не солнце, и определили, сколько миллионов вёрст от солнца до земли, то были очень рады и с тех пор ещё усерднее изучают до сих пор расстояния от звёзд, хотя и знают, что конца этим расстояниям нет и не может быть, и что самое число звёзд бесконечно, и что знать им это совсем не нужно. Кроме того, я внушил им ещё и то, что им очень нужно и важно знать, как произошли все звери, все червяки, все растения, все бесконечно малые животные. И хотя им это точно так же совсем не нужно знать и совершенно ясно, что узнать это невозможно, потому что животных так же бесконечно много, как и звёзд, они на эти и подобные этим исследования явлений материального мира направляют все свои умственные силы и очень удивляются тому, что чем больше они узнают того, что им не нужно знать, тем больше остается не узнанного ими. И хотя очевидно, что по мере их исследований область того, что им остаётся узнать, становится всё шире и шире, предметы исследования всё сложнее и сложнее и самые приобретаемые ими знания неприложимее и неприложимее к жизни, это нисколько не смущает их, и они, вполне уверенные в важности своих занятий, продолжают исследовать, проповедовать, писать и печатать, и переводить с одного языка на другой все свои большей частью ни на что не пригодные исследования и рассуждения, а если изредка и пригодные, то только на потеху меньшинства богатых или на ухудшение положения большинства бедных.
Для того же, чтобы они никогда уже не догадались, что единое нужное для них — это установление законов жизни, которое указано в учении Христа, я внушаю им, что законов духовной жизни они знать не могут и что всякое религиозное учение, в том числе и учение Христа, есть заблуждение и суеверие, а что узнать о том, как им надо жить, они могут из придуманной мною для них науки, называемой социологией, состоящей в изучении того, как различно дурно жили прежние люди. Так что вместо того, чтобы им самим, по учению Христа, постараться жить лучше, они думают, что им надо только изучить жизнь прежних людей, и что они из этого изучения выведут общие законы жизни, и что для того, чтобы жить хорошо, им надо будет только сообразоваться в своей жизни с этими выдуманными ими законами.
Для того же, чтобы ещё больше укрепить их в обмане, я внушаю им нечто подобное учению церкви, а именно то, что существует некоторая преемственность знаний, которая называется наукой, и что утверждения этой науки так же непогрешимы, как и утверждения церкви.
А как только те, которые считаются деятелями науки, уверяются в своей непогрешимости, так они, естественно, провозглашают за несомненные истины самые не только ненужные, но и часто нелепые глупости, от которых они, раз сказавши их, уже не могут отречься.
Вот от этого-то я и говорю, что до тех пор, пока я буду внушать им уважение, подобострастие к той науке, которую я выдумал для них, они никогда не поймут того учения, которое чуть было не погубило нас.
— Очень хорошо. Благодарю, — сказал Вельзевул, и лицо его просияло. — Вы стоите награды, и я достойно награжу вас.
— А нас вы забыли, — закричали в несколько голосов остальные разношерстные, маленькие, большие, кривоногие, толстые, худые дьяволы.
— Вы что делаете? — спросил Вельзевул.
— Я — дьявол технических усовершенствований.
— Я — разделения труда.
— Я — путей сообщения.
— Я — книгопечатания.
— Я — искусства.
— Я — медицины.
— Я — культуры.
— Я — воспитания.
— Я — исправления людей.
— Я — одурманивания;
— Я — благотворительности.
— Я — социализма.
— Я — феминизма, — закричали они все вдруг, теснясь вперёд перед лицом Вельзевула.
— Говорите порознь и коротко, — закричал Вельзевул. — Ты,— обратился он к дьяволу технических усовершенствований. — Что ты делаешь?
— Я внушаю людям, что чем больше они сделают вещей и чем скорее они будут делать их, тем это будет для них лучше. И люди, губя свои жизни для произведения вещей, делают их всё больше и больше, несмотря на то, что вещи эти, не нужны тем, которые заставляют их делать, и недоступны тем, которые их делают.
— Хорошо. Ну а ты? — обратился Вельзевул к дьяволу разделения труда.
— Я внушаю людям, что, так как делать вещи можно скорее машинами, чем людьми, то надо людей превратить в машины, и они делают это, и люди, превращенные в машины, ненавидят тех, которые сделали это над ними.
— И это хорошо. Ты? — обратился Вельзевул к дьяволу путей сообщения.
— Я внушаю людям, что для их блага им нужно, как можно скорее переезжать с места на место. И люди, вместо того, чтобы улучшать свою жизнь каждому на своих местах, проводят большую часть её в переездах с места на место и очень гордятся тем, что они в час могут проехать пятьдесят вёрст и больше.
Вельзевул похвалил и этого.
Выступил дьявол книгопечатания. Его дело, как он объяснил, состоит в том, чтобы как можно большему числу людей сообщить все те гадости и глупости, которые делаются и пишутся на свете.
Дьявол искусства объяснил, что он, под видом утешения и возбуждения возвышенных чувств в людях потворствует их порокам, изображая их в привлекательном виде.
Дьявол медицины объяснил, что их дело состоит в том, чтобы внушать людям, что самое нужное для них дело — это забота о своём теле. А так как забота о своём теле не имеет конца, то люди, заботящиеся с помощью медицины о своём теле, не только забывают о жизни других людей, но и о своей собственной.
Дьявол культуры объяснил, что внушает людям то, что пользование всеми теми делами, которыми заведуют дьяволы технических усовершенствований, разделения, труда, путей сообщения, книгопечатания, искусства, медицины, есть нечто вроде добродетели и что человек, пользующийся всем этим, может быть вполне доволен собой и не стараться быть лучше.
Дьявол воспитания объяснил, что он внушает людям, что они могут, живя дурно и даже не зная того, в чём состоит хорошая жизнь, учить детей хорошей жизни.
Дьявол исправления людей объяснил, что он учит людей тому, что, будучи сами порочны, они могут исправлять порочных людей.
Дьявол одурманивания сказал, что он научает людей тому, что вместо того, чтобы избавиться от страданий, производимых дурною жизнью, стараясь жить лучше, им лучше забыться под влиянием одурения вином, табаком, опиумом, морфином.
Дьявол благотворительности сказал, что он, внушая людям то, что, грабя пудами и давая ограбленным золотниками, они добродетельны и не нуждаются в усовершенствовании, — он делает их недоступными к добру.
Дьявол социализма хвастался тему, что во имя самого высокого общественного устройства жизни людей он возбуждает вражду сословий.
Дьявол феминизма хвастался тем, что для ещё более усовершенствованного устройства жизни он, кроме вражды сословий, возбуждает ещё и вражду между полами.
— Я — комфорт, я — моды! — кричали и пищали ещё другие дьяволы, подползая к Вельзевулу.
— Неужели вы думаете, что я так стар и глуп, что не понимаю того, что, как скоро учение о жизни ложно, то всё, что могло быть вредно нам, всё становится нам полезным, — закричал Вельзевул и громко расхохотался. — Довольно. Благодарю всех.
И, всплеснув крыльями, он вскочил на ноги. Дьяволы окружили Вельзевула. На одном конце сцепившихся дьяволов был дьявол в пелеринке — изобретатель церкви, на другом конце — дьявол в мантии, изобретатель науки. Дьяволы эти подали друг другу лапы, и круг замкнулся. И все дьяволы, хохоча, визжа и свистя, начали, махая и трепля хвостами, кружиться и плясать вокруг Вельзевула. Вельзевул же, расправив крылья и трепля ими, плясал в середине, высоко задирая ноги. Вверху же слышались крики, плач, стоны и скрежет зубов.
Werevolff
07.07.2007, 16:24
Hе далеко от Буддизма
Один студент из университета во время визита к Гадзану спро-
сил его:"Читал ли ты Библию христиан ?"
"нет, почитай мне ее",- ответил Гадзан.
Студент открыл Библию и начал читать из Евангелия от Матфея:
"И об одежде что заботитесь ? Посмотритена полевые лилии, как они рас-
тут: не трудятся, не прядут. Hо говою вам, что и Соломон во всей сла-
ве своей не одевался так, как всякое из них. И так, не заботьтесь о
завтрашнем дне, ибо завтрашний день сам будет заботится о своем".
Гадзан ответил:"Тот, кто произнес эти слова - просветленный
человек."
Студент продолжал чтение:"Простите, и дано вам будет; ищите и
найдете, стучите и отворят вам. Ибо всякий просящий получает, и ищу-
щий находит, и стучащемуся отворяют."
Гадзан заметил:"Это прекрасно. Тот, кто так сказал - не далек
от Буддизма."
Милосердный Бог
Христианская притча
Некий солдат спросил однажды одного из старцев, дарует ли Бог прощение грешникам. И старец ответил:
— Скажи мне, возлюбленный, если плащ твой порвался, ты выбрасываешь его?
Солдат ответил:
— Нет. Я его чиню и продолжаю носить.
Старец заключил:
— Если ты заботишься о своём плаще, неужели же Бог не будет милосердным к своему собственному образу?
Где то слышала, что по староеврейски "хохма" - мудрость...
Богатство и мудрость
Один человек спросил суфийского мистика Баал Шема:
— Что является более важным и ценным: богатство или мудрость?
Спрашивающий имел свои собственные соображения на этот счёт. Поэтому Баал Шем засмеялся и сказал:
— Конечно же, более значительной и более ценной является мудрость.
Человек сказал:
— Тогда, Баал Шем, скажите, почему вы, мудрый человек, ходите в дома богатых людей, но я никогда не видел, чтобы богатые люди ходили в ваш дом?
Баал Шем улыбнулся и сказал:
— Да, мудрые люди ходят к богатым, потому что они мудры и знают цену богатству, а богатые — это просто богатые и ничего больше. Они не могут понять цену мудрости.
Майя (Ведическая притча)
Однажды Нарада сказал Кришне:
— Господи, покажи мне Майю.
Прошло несколько дней, и Кришна предложил Нараде совершить с ним путешествие в пустыню. Пройдя несколько миль, он сказал:
— Нарада, я хочу пить; не можешь ли ты принести мне воды?
— Подожди немного, я пойду и достану её.
И Нарада ушёл. Неподалёку была деревня; он вошёл в неё и постучал в одну дверь. Она открылась, и на пороге показалась прекрасная молодая девушка. При виде её он тотчас забыл, что его учитель ждёт воды и, может быть, умирает от жажды; забыл всё и стал болтать с девушкой. Весь этот день он оставался в деревне. На следующий день Нарада опять был в том же доме и разговаривал с девушкой. Разговоры перешли в любовь. Он просил отца девушки выдать её за него. Они поженились и имели детей.
Так прошло двенадцать лет. Его тесть умер. Нарада унаследовал его имущество и жил очень счастливо в своём доме, окружённый женой, детьми, полями, скотом и прочим. Но вот случилось наводнение. Однажды ночью река поднялась, вышла из берегов и затопила всю деревню. Дома начали рушиться, люди и животные тонули, и всё уносилось стремительным потоком. Нарада должен был бежать. Одной рукой он вёл жену, другой — одного из детей; второй ребёнок сидел у него на плечах. Так он пытался перейти вброд страшный разлив.
Однако течение оказалось слишком сильным, и едва он сделал несколько шагов, как ребёнок, сидевший у него на плечах, упал, и его унесло течением. Нарада испустил крик отчаяния и, стараясь спасти этого ребёнка, выпустил руку того, которого вёл, и тот тоже погиб. Наконец, его жена, которую он изо всех сил прижал к себе, чтобы спасти хоть её, была оторвана от него потоком, и он один был выброшен на берег. С рыданиями упал он на землю и горько заплакал. Как вдруг почувствовал лёгкое прикосновение и услышал:
— Где же вода? Ты ведь ушёл, чтобы принести мне воды, и я жду тебя уже полчаса.
— Полчаса?!
В эти полчаса он пережил целых двенадцать лет и столько событий! И это — Майя.
У некоего наставника было два ученика. Этот наставник страдал какой-то болезнью ног. Он поручил своим ученикам, чтобы они поочерёдно растирали ему каждый по одной ноге.
Между учениками была постоянная вражда. Когда один из учеников ушёл, другой схватил ту ногу наставника, которую должен был растирать ушедший, и расшиб её о камень. Когда тот, первый, что уходил, возвратился, он очень рассвирепел. В свою очередь, он схватил ногу, которую растирал второй, и тоже побил её.
С последователями Закона Будды иногда происходит то же. Те, кто придерживается направления Большой Колесницы (Махаяны), рекомендующей заботиться о собственном спасении самим, отвергают Малую Колесницу (Хинаяну), учащую о Бодхисаттвах, которые помогают спастись всем. Приверженцы же Малой Колесницы отвергают направление Фандэн (Большая Колесница). Это приводит к тому, что гибнут оба пути Закона Великого мудреца.
Werevolff
13.07.2007, 03:51
В океане жила-была рыба, обычная рыба. Только однажды она слишком много наслышалась об Океане, и решила, что должна потратить все силы своей жизни, но попасть туда. Рыба начала обращаться к разным мудрецам, и хотя многим из них нечего было сказать, они говорили всякую чепуху, чтобы поддержать свой авторитет "гуру". Так, одна мудрая рыба сказала, что достичь Океана очень и очень непросто. Для этого сначала нужно практиковать определенные позы и движения первой ступени восьмеричного пути безупречно двигающих плавниками рыб. Другая рыба-гуру учила, что путь в Океан лежит через изучение основ миров просветленных рыб. Третья учила, что постижение Океана очень и очень сложно, и только очень немногие рыбы когда-либо достигали этого. Единственный путь - это повторять все время мантру "Рам-рам-рам..." и только тогда откроется путь к Океану. И как-то раз вконец уставшая от разнообразных поучений рыба поплыла в заросли водорослей. И там она встретила совершенно обыкновенную неприметную рыбу. Услышав о нелегких исканиях, она так учила рыбу-искателя:- Океан, который ты ищешь, всегда был, есть и будет рядом с тобой. Он всегда кормит, оберегает, окружает своих обитателей. И ты тоже являешься частью Океана, только ты этого не замечаешь. Океан и внутри тебя, и снаружи тебя, и ты - его любимая часть. А все рыбы - это волны этого великого Океана!
Ведическая притча
Один святой раздавал свои благословения разным людям.
Первым он повстречал мальчика-принца. Он сказал ему: «Раджа Путра, мой дорогой царевич, Чаранджива — не умирай никогда, живи вечно».
Затем он увидел одного брахмачария, ученика Ду и сказал ему: «Ма Джива Муни Путрака — ты ученик святого человека — не живи, сейчас же умри».
Следующего, кого он встретил, был святой, и он дал ему благословение: «Джива Ва Мара Ва Садхо. Садху — значит святой — ты можешь жить или умереть — как тебе захочется».
И он также встретил мясника и сказал ему: «Ма Джива Ма Мара, или — ты не живи и не умирай».
Что же означают эти благословения?
Царевич получил благословения жить вечно, поскольку его счастье жить в роскоши будет продолжаться лишь в этой жизни. Следующая жизнь его будет ужасной.
Что касается брахмачария, сына Муни, он совершает аскезы, постится и живёт простой жизнью, не очень-то удобной и приятной. Мудрец ему сказал — умри, потому что благодаря своему благочестию он возвысил себя, и если он умрёт, то сразу отправится на Вайкунтху. Поэтому чем скорее он умрёт, тем лучше.
Святому вайшнаву он сказал — живёшь ты или нет — всё едино. Ты служишь Кришне в этой жизни и когда ты умрёшь, ты будешь служить Кришне непосредственно.
Что же касается мясника, — не живи и не умирай; ты живёшь в таких отвратительных условиях, ты убиваешь каждый день, это просто невыносимая жизнь, но если ты умрёшь — то отправишься в темнейшие области ада. Так что живёшь ли ты или умираешь — для тебя все ужасно. Не живи и не умирай.
Werevolff
13.07.2007, 17:51
Один суфийский мистик, который всю свою жизнь оставался счастливым — никто никогда не видел его несчастным — который всегда смеялся, который был смехом, чья вся жизнь была ароматом праздника... В старости, когда он умирал — на смертном ложе, и все же наслаждаясь смертью, весело смеялся — ученик спросил: «Ты озадачиваешь нас. Ты сейчас умираешь. Почему ты смеешься? Что здесь смешного? Мы чувствуем такую печаль. Мы хотели много раз за твою жизнь спросить тебя, почему ты никогда не грустишь. Но теперь, перед лицом смерти, по крайней мере, ты должен печалиться. Ты все еще смеешься! Как ты это делаешь?»
И старик ответил: «Есть простой ключ. Я спросил моего Мастера. Я пришел к моему Мастеру молодым человеком; я был только семнадцатилетним, но уже страдающим. А мой Мастер был стар, семидесяти лет, и он смеялся, сидя под деревом, вообще безо всякой причины. Никого не было, ничего не произошло, никто не отпустил шутку, ничего. А он просто смеялся, держась за живот. И я спросил его: «Что с тобой? Ты что, сумасшедший?»
Он ответил: «Однажды я тоже был так же печален, как ты. Затем на меня снизошло, что это мой выбор, моя жизнь».
С того дня каждое утро, когда я встаю, первое, что я решаю, перед тем, как открою глаза — я говорю себе: «Абдулла, чего ты хочешь? Несчастья? Блаженства? Что ты собираешься выбрать сегодня?». И так случается, что я всегда выбираю блаженство.
Осёл и посуда
Некогда один брахман-наставник намеревался устроить большой собор. Обратившись к своему ученику, он сказал:
— Мне нужна глазурованная посуда, для того чтобы угощать из неё приглашённых во время собора. Найми-ка мне гончара. Отправляйся на рынок и там поищи.
Ученик пошёл к гончару.
В это время человек вёл осла, нагруженного фаянсовой посудой, человек этот шёл на базар продавать посуду. И вдруг осёл в один миг всё расколотил. Человек повернул назад, стал кричать и плакать. Увидев это, ученик брахмана спросил:
— Чем ты так огорчён и из-за чего убиваешься?
Человек ответил:
— Для того чтобы изготовить эту посуду, я потратил несколько лет упорного, тяжёлого труда — и вот получилась посуда. Я вёз её на базар продавать, а этот негодный осёл в один миг разбил всю мою посуду. Вот я и убиваюсь.
Услышав это, ученик брахмана очень обрадовался и подумал:
— Этот осёл — удивительная тварь: он сумел в один миг разбить то, что делалось в течение столь долгого времени. Я, пожалуй, куплю этого осла.
Ученик вернулся к наставнику верхом на осле. Наставник спросил у него:
— Почему же ты не привёл гончара и зачем мне этот осёл?
Ученик отвечал:
— Этот осёл превзошёл гончара: посуду, на изготовление которой гончар затратил так много времени, осёл разбил в один миг.
Тогда наставник сказал:
— Ты очень глуп, нет в тебе никакой мудрости. Этот осёл только и может, что бить. Но дай ему хоть сто лет, он не сделает ни единой посудины.
Так же и люди в мире: у них нет никакого желания отплатить добром тем, кто многие годы приносит им дары. Напротив, они постоянно вредят своим благодетелям и вовеки не принесут им пользы.
Те, кто забывает о благодеяниях, во всём подобны этому ослу.
Представьте: холм, и высокая гора. Вам, конечно, не по силам кинуть камень так, чтобы он долетел до вершины горы, но вы сможете докинуть его до холма, и вам, как минимум, нужно попасть в его вершину. И вот вы целитесь на вершину холма, но если вы кинете камень, он не долетит до вершины. Он, быть может, упадёт где-то близко от неё, но до самой вершины не долетит.
Вы кинули камень, он не долетел. Если такое случилось, вы ставите себе другую задачу: попасть в вершину высокой горы. Вы подумаете: «Ха, если я в холм не попал, который такой маленький, то в гору уж точно не попаду, а она же в четыре раза выше!» Всё равно. Вы берёте камень и целитесь в гору. Вы кидаете изо всех сил. До горы камень не долетает, но вы так сильно кинули, что он попадет прямо на вершину холма.
Человек спросил у знающего:
— Есть ли границы у моего сознания?
— Как тебе объяснить?.. — ответил знающий. — Посмотри на небо утром — ты увидишь его границу как синий цвет и хранителей границы — облака. Посмотри на небо ночью — и ты увидишь, что граница переместилась на бесконечное расстояние, и свидетели этого — небесные светила и звёзды, а также многие учёные астрономы. Изменилось только освещение — а какой эффект!
Так и с нами. Когда наступит ночь, для нашего сознания наступит бесконечность, которая никогда и не исчезала, а была затемнена иллюзией света нашей жизни.
Werevolff
17.07.2007, 03:11
Чашка чая.
Hан-ин, японский учитель Дзен, живший в эpу Мейдзи (1868-1912), пpинимал у
себя унивеpситетского пpофессоpа, пpишедшего узнать, что такое Дзен.
Hан-ин пpигласил его к чаю. Он налил гостю чашку довеpху и пpодолжал лить
дальше.
Пpофессоp следил за тем, как пеpеполнялась чашка, и, наконец, не выдеpжал
:"Она же пеpеполнена. Больше уже не войдет!"
"Так же как эта чашка,-сказал Hан-ин,-Вы полны Ваших собственных мнений и
pазмышлений. Как я смогу показать Вам Дзен, если Вы сначала не опустошили свою
чашку ?"
Истоpия Сюнкай.
Пpелестную Сюнкай, дpугое имя котоpой было Судзу, пpотив ее воли выдали
замуж, когда она была еще совсем юной. Позже, когда бpак закончился, онс стала
посещать унивеpситет, где изучала философию.
Увидеть Сюнкай означало влюбиться внее. Более того, гдее бы она не
находилась, она влюблялась в дpугих. Любовь была с нею в Унивеpситете, и позже,
когда неудовлетвоpенная философией, она стала посеещать хpам, чтобы изучить
Дзен, дзенские студенты влюблялись в нее. Вся жизнь Сюнкай была наполнена
любовью.
Hаконец, в Киото она стала настоящей дзенской студенткой. Ее бpатья по
малому хpаму Коннина восхвадяди ее искpенность. Один из нихх оказался близок ей
по духу и помогал в овладении ей в овладении Дзен.
Аббат Кеннина, Мокугай (Молчащий Гpом), был очень суpов. Он сам выполнял
заповеди и ожидал того же от свох священников. В совpеменной Японии священникам
pазpешается иметь жен, и поэтому они служат буддизму не с таким pвением, как
pаньше.
Мокугай изгонял и пpеследовал женщин, если находил их в каком-либо из
хpамов, но чем больше женщин он изгонял, тем больше, казалось, их возвpащалось.
Жена главного священника этого хpама стала завидовать кpасоте и искpенности
Сюнкай.
Похвалы, котоpыми студенты осыпали сеpьезность Сюнкай, ее отношение к Дзен,
заставили жену священника коpчиться от злости. Hаконец, она стала pаспpостpанять
слухи о Сюнкай и ее дpуге. Из-за этих слухов юношу изгнали, а Сюнкай удалили из
хpама.
"Может быть, из-за любви я поступаю непpавильно, - подумала Сюнкай, - но
жена священника тоже не должна оставаться в хpаме, если с моим дpугом поступили
так неспpаведливо."
Той же ночью Сюнкай облила кеpосином 500-летний хpам и сожгла его дотла.
Утpом ее схватила полиция. Молодой адвокат заинтеpесовался ею и пытался смягчить
пpиговоp.
"Hе помогайте мне, - сказала она ему. - Я могу pешиться еще на что-нибудь,
что снова пpиведет меня в тюpьму."
Hаконец, семилетний сpок истек и Сюнкай была освобождена из тюpьмы, где
60-летний начальник тюpьмы тоже был очаpован ею. Hо тепеpь все смотpели на нее,
как на пpокаженную, никто не хотел иметь с нею дело. Даже люди Дзен, котоpые
должны были бы веpить в пpосветление ее духа и тела, избегали ее. Сюнкай поняла,
что Дзен - это одно, а последователи Дзен - совсем дpугое. Ее pодственники не
хотели знать ее. Она стала худой, бледной и слабой.
Она встpетила священника Шиншу, котоpый научил ее имени Будды любви, и в
этом Сюнкай нашла умиpотвоpение и успокоение.
Она покинула этот миp еще очень кpасивой, едва достигнув 30-ти лет. Она
написала истоpию своей жизни, а частично pассказала писательнице. Так она дошла
до японцев. Те, кто отвеpг ее, тепеpь читают эту истоpию со слезами стыда.
Наши дни...
Как-то раз один бизнесмен стоял на пирсе в маленькой деревушке и наблюдал за рыбаком, сидящим в утлой лодочке, как тот поймал огромного тунца. Бизнесмен поздравил рыбака с удачей, и спросил, сколько времени требуется, чтобы поймать такую рыбу.
— Пару часов, не больше, — ответил рыбак.
— Почему же ты не остался в море дольше и не поймал ещё несколько таких рыбок? — удивился бизнесмен.
— Одной рыбы достаточно, чтобы моя семья прожила завтрашний день, — ответил тот.
— Но что же ты делаешь весь оставшийся день? — не унимался бизнесмен.
— Я сплю до обеда, затем иду на пару часов порыбачить, затем играю со своими детьми, после мы с моей женой устраиваем себе сиесту, затем я иду в деревеньку прогуляться, пью вечером вино и играю со своими друзьями на гитаре. Вы видите — я наслаждаюсь жизнью, — объяснил рыбак.
— Я — выпускник Гарварда, — сказал бизнесмен, — я помогу тебе, ты всё делаешь не так. Ты должен весь день рыбачить, и потом купить себе большую лодку.
— И что потом? — спросил рыбак.
— Потом ты будешь ловить ещё больше рыбы, и сможешь купить себе несколько лодок, даже кораблей, и в один прекрасный день у тебя будет целая флотилия.
— А потом?
— Потом, вместо того, чтобы продавать рыбу посреднику, ты будешь привозить рыбу прямо на фабрику, и увеличив прибыль, ты откроешь собственную фабрику.
— А потом?
— Потом ты оставишь эту богом забытую деревушку и переедешь в большой город, и, быть может, однажды ты сможешь открыть огромный офис и быть там директором.
— И сколько всё это займёт времени?
— Лет 15–20.
— И что же потом?
— А потом, — рассмеялся бизнесмен, — а потом, наступит самое приятное. Ты сможешь продать свою фирму за несколько миллионов и стать очень богатым.
— А потом?
— Потом ты сможешь перестать работать, ты переедешь в маленькую деревушку на побережье, будешь спать до обеда, немного рыбачить, играть с детьми, устраивать сиесту с женой, прогуливаться по деревне, пить вино по вечерам и играть со своими друзьями на гитаре…
Во времена Пророка жила набожная женщина по имени Умм Абдаллах, у которой был восемнадцатилетний сын. Сын заболел лихорадкой и умер.
Но женщина не жаловалась и думала лишь о том, как сообщить эту скорбную весть отцу, когда он возвратится, до смерти усталый, с полевой работы. Когда её муж возвратился и спросил о сыне, она сказала:
— Он спит, не буди его.
Она подала ему ужин, потом он сходил в мечеть и проспал ночь спокойно в объятиях жены. Утром она сказала ему:
— Вчера я видела нечто странное: нашим соседям было дано что-то на хранение, пришёл владелец и потребовал свои вещи обратно. Тогда они заплакали и стали жаловаться.
Муж отозвался на это, что те глупы: ведь они только освободились от возложенной на них обязанности. Тогда она ему сообщила, что произошло с их сыном. Муж увидел её выдержку и мужественно перенёс тяжкое горе.
Некто заявил человеку, похвалявшемуся званием философа, что признает его таковым, если он перенесёт наносимые ему оскорбления спокойно и терпеливо. Тот долго выслушивал брань и наконец с насмешкой спросил:
— Теперь-то ты веришь, что я действительно философ?
На это первый ответил:
— Я бы поверил, если бы ты промолчал.
Граница царства (Притча от Николая Рериха)
В Индии было.
Родился у царя сын. Все сильные волшебницы, как знаете, принесли царевичу свои лучшие дары. Самая добрая волшебница сказала заклятие:
— Не увидит царевич границ своего царства.
Все думали, что предсказано царство, границами безмерное. Но вырос царевич славным и мудрым, а царство его не увеличилось. Стал царствовать царевич, но не водил войска отодвинуть соседей. Когда же хотел он осмотреть границу владений, всякий раз туман покрывал граничные горы. В волнах облачных устилались новые дали. Клубились облака высокими градами. Всякий раз тогда возвращался царь, силою полный, в земных делах мудрый решением.
Вот три ненавистника старые зашептали:
— Мы устрашаемся. Наш царь полон странною силою. У царя нечеловеческий разум. Может быть, течению земных сил этот разум противен. Не должен быть человек выше человеческого. Мы премудростью отличенные, мы знаем пределы. Мы знаем очарования. Прекратим волшебные чары. Пусть увидит царь границу свою. Пусть поникнет разум его. И ограничится мудрость его в хороших пределах. Пусть будет он с нами.
Три ненавистника, три старые повели царя на высокую гору. Только перед вечером достигли вершины, и там все трое сказали заклятие. Заклятие о том, как прекратить силу:
— Бог пределов человеческих! Ты измеряешь ум. Ты наполняешь реку разума земным течением. На черепахе, драконе, змее поплыву. Своё узнаю. На единороге, барсе, слоне поплыву. Своё узнаю. На листе дерева, на листе травы, на цветке лотоса поплыву. Своё узнаю. Ты откроешь мой берег! Ты укажешь ограничение! Каждый знает, и ты знаешь! Никто больше. Ты больше. Чары сними.
Как сказали заклятие ненавистники, так сразу алою цепью загорелись вершины граничных гор. Отвратили лицо ненавистники. Поклонились.
— Вот, царь, граница твоя.
Но летела уже от богини доброго земного странствия лучшая из волшебниц. Не успел царь взглянуть, как над вершинами воздвигся нежданный пурпуровый град, за ним устлалась туманом ещё невиданная земля. Полетело над градом огневое воинство. Заиграли знаки самые премудрые.
— Не вижу границы моей, — сказал царь.
Возвратился царь, духом возвеличенный. Он наполнил землю свою решениями самыми мудрыми.
Deo,
мудро и неоднозначно. По-моему, лучшая похвала для притчи.
В костюме беса
Сутра ста притч — Бай Юй Цзин
Некогда в одном государстве существовала труппа комедиантов. Так как в это время случился неурожай и голод, то они отправились в поисках пропитания в чужие края.
Они шли через горы. А в этих горах издавна водились злые демоны-ракшасы, пожиравшие людей. Случилось так, что комедианты заночевали в этих горах. В горах дул холодный ветер; они развели огонь и уснули. Одному из комедиантов стало холодно. Он оделся в наряд беса-ракшасы и сел к огню.
В это время кто-то из его спутников проснулся и увидел, что у огня появился ракшаса. Не разглядев как следует, он кинулся прочь и убежал. Вслед за ним всполошились и другие, и вся компания пустилась наутёк.
Тогда тот из комедиантов, что был одет в платье ракшасы, тоже бросился бежать и мчался без оглядки. А его попутчики, видя, что он бежит за ними, решили, что он собирается причинить им зло, и страх их удвоился. Они перебирались через горы и реки, падали в канавы. Тела их были изранены, они устали и выбились из сил.
Только с наступлением следующего дня они поняли, что это не бес.
Все жители бренного мира поступают так же. Пребывая в голоде и треволнениях, они по закону добра стремятся когда-нибудь обрести вечное блаженство и очищение от собственного «я» — пищу непревзойдённого Закона. Однако, пребывая в состоянии пяти составляющих (свойства, ощущения, восприятия, наклонности, мысли), слишком уповают на собственное «я». Из-за отношения к реальности собственного «я» (Будда говорил что свое «я» иллюзорно и временно) они носятся в круговороте жизни и смерти. Гонимые треволнениями, они не могут достичь собственной независимости. Они попадают на дорогу трёх зол, оказываются в канаве. Наступление рассвета — это намёк на окончание ночи круговорота жизни и смерти. Наступает просветление мудростью, и только тогда становится понятно, что в пяти составляющих нет истинного «я», которое достигается лишь в Нирване и является отрицанием и уничтожением собственного «я».
Алира,
:good:
а тут все не так очевидно и неоднозначно, втыкайте! ;)
Матери никак не удавалось уговорить сына приходить домой до наступления темноты. Поэтому она припугнула его, сказав, что на дороге к их дому можно встретить множество привидений, которые появляются только с наступлением темноты.
Повзрослев, парень стал бояться привидений до такой степени, что наотрез отказывался выходить из дому вечером. Тогда мать дала сыну амулет и объяснила, что он будет его защищать.
:clapping:
Вкусная вода
Сутра ста притч — Бай Юй Цзин
Некогда в одной деревне — она находилась в пяти йоджанах (мера длины) от города, где жил правитель, — была очень вкусная вода. Правитель приказал жителям деревни ежедневно доставлять ему эту вкусную воду. Жители деревни очень страдали от этого, и все решили переселиться, чтобы быть подальше от этих мест.
Староста же деревни обратился к ним со словами:
— Не уходите из деревни, я от вашего лица поговорю с правителем, пусть он из пяти йоджан сделает три, тогда вам будет ближе ходить, и вы не будете так уставать. Тут же староста отправился разговаривать с правителем. Правитель для их удобства превратил пять йоджан в три.
Услышав об этом, люди очень обрадовались. Нашелся один, который сказал:
— Они как были, так и остались пятью йоджанами — ничего не изменилось.
Люди хотя и услышали это, но так уверовали в слова правителя, что уже не захотели покидать свою деревню.
Так и с людьми в мире. Совершенствуя своё поведение в соответствии с истинным Законом, они проходят пять дорог (перевоплощения в низшие и высшие существа) на пути к городу Нирваны. Тут у них появляется усталость, и тогда они хотят всё бросить, от всего отказаться. Находясь в колеснице жизни и смерти, они не могут больше двигаться вперёд. Но властитель Закона Жулай (Будда) располагает превосходным способом: Закон одной Колесницы он поделил и истолковал как три (три направления в буддизме — Три Колесницы).
Приверженцы Малой Колесницы (одного из главных направлений в буддизме), услышав это, обрадовались. Они решили, что им будет легко в поступках: они будут практиковать добро, продвигаться в благостях, стремясь к прекращению круговорота жизни и смерти. Потом они от кого-то услышали, что нет Трёх Колесниц, а есть по-прежнему один Путь. Но, поверив словам Будды, они уже не желают покидать избранную дорогу.
Они поступают точно так, как жители той деревни.
NotEnuffLove
28.07.2007, 19:40
О любви
Сказывали о некоем брате, что, когда он сделал уже корзины и приделал ручки, услышал, что сосед его монах говорит: что мне делать, скоро торговый день, а у меня нет ручек, которые бы приделать к моим корзинам? И пошедши брат отвязал от своих корзин ручки и отнес к оному брату соседу, говоря: вот эти у меня лишнии, возьми и приделай к своим корзинам. И дал брату возможность доделать работу его, а свою оставил.
Действительно много (даосская притча)
Чжуан-цзы увиделся с лусским царём, и тот ему сказал: - В Лу много конфуцианцев, но мало ваших последователей.
-В Лу мало конфуцианцев,- возразил Чжуан-цзы.
- Как же можно говорить, что их мало, когда по всему царству ходят люди в конфуцианских одеждах?
- Я слышал, будто конфуцианцы носят круглую шапку в знак того, что они познали бремя Небес, - сказал Чжуан-цзы. - Я слышал, будто они ходят в квадратной обуви в знак того, что познали форму Земли; подвешивают к поясу на разноцветном шнуре нефритовое наперстье для стрельбы в знак того, что решают дела немедленно. Благородные мужи, обладающие этим учением, вряд ли носят такую одежду, а те, кто носит, вряд ли знают это учение. Вы, государь, конечно, думаете иначе. Но почему бы вам не объявить по всему царству: "Те, кто носят такую одежду, не зная этого учения, будут приговорены к смерти!"
И тогда царь велел оглашать указ пять дней, и в Лу не посмели больше носить конфуцианскую одежду.
Лишь один муж в конфуцианской одежде остановился перед царскими воротами. Царь сразу же призвал его, задал вопрос о государственных делах, и тот, отвечая, оказался неистощимым в тысяче вариантов и тьме оттенков.
- Во всём царстве Лу - лишь один конфуцианец? - удивлённо воскликнул царь.
- Вот это действительно много! - сказал Чжуан-цзы.
Три бабочки, подлетев к горящей свече, принялись рассуждать о природе огня. Одна, подлетев к пламени, вернулась и сказала:
— Огонь светит.
Другая подлетела поближе и опалила крыло. Прилетев обратно, она сказала:
— Он жжётся!
Третья, подлетев совсем близко, исчезла в огне и не вернулась. Она узнала то, что хотела узнать, но уже не смогла поведать об этом оставшимся.
Получивший знание лишается возможности говорить о нём, поэтому знающий молчит, а говорящий не знает.
грустно...
грустная правда.)
*Сказка на Ночь*
09.08.2007, 13:22
Бог слепил человека из глины и остался у него неиспользованный кусок.
-Что еще слепить тебе? - спросил Бог.
-Слепи мне счастье, - попросил человек.
Ничего не ответил Бог... Только положил человеку на ладонь оставшийся кусок глины...
:clapping: :clapping: :clapping:
В руках судьбы
Дзэнская притча
Великий японский воин по имени Нобунага решил атаковать противника, хотя врагов было в десять раз больше. Он знал, что победит, но его солдаты сомневались.
По дороге он остановился у синтоистской святыни и сказал своим людям:
— После того, как я навещу святыню, я брошу монетку. Если выпадет орёл — мы победим, если решка — проиграем. Судьба держит нас в руках.
Нобунага вошёл в святыню и молча помолился. Выйдя, он бросил монетку. Выпал орёл. Его солдаты так рвались в бой, что легко выиграли битву.
— Никто не может изменить судьбу, — сказал ему слуга после битвы.
— Конечно нет, — ответил Нобунага, показывая ему монетку, у которой с обеих сторон был орёл.
Через пустыню шли двое и о чём-то разгорячённо спорили.
Один, то и дело, облизывая тонкие сухие губы с застывшим на них желтоватым налётом, страстно что-то доказывал второму, но тот лишь презрительно морщился и хрипло усмехался: «Безумны твои речи», — и в свою очередь начинал развивать собственные идеи. Но вскоре первый нетерпеливо перебивал второго, и всё начиналось сначала. Каждый из них отстаивал свою правоту, старался продемонстрировать свою силу, стремился обратить в свою веру.
И вот уже на пороге ночи спор перешёл в ссору, и уже готова была вспыхнуть вражда. И каждый уже кричал другому, что может обойтись и без него. И тогда они, не сговариваясь, решили пойти врозь — каждый своей дорогой. Их уже обступила холодная мрачная ночь. И вокруг простиралась пустыня. И первый дерзко шагнул во тьму. Но вскоре он услышал за собой шаги своего спутника и подумал: «Какая во мне сила! Он пошёл за мной, потому что он не может обойтись без меня».
«Всё-таки как он слаб! Надо пойти за ним, чтобы уберечь его от бед и опасностей, иначе это будет лежать на моей совести», — думал в это время другой, догоняя первого.
Отцовская добропорядочность
Сутра ста притч — Бай Юй Цзин
В давние времена какой-то человек расхваливал перед собравшимися добропорядочность своего отца. Он говорил:
— Мой отец милосерден, он не убивает и не ворует. В поступках прям, в речах правдив, а сверх того, занимается раздачей милостыни.
Эти слова услышал один дурак и заявил:
— Мой отец своей добропорядочностью значительно превзошёл твоего.
Люди спросили:
— Какие же похвальные поступки совершил твой отец? Пожалуйста, расскажи нам о них.
Дурак отвечал:
— Мой отец с самого детства пресёк в себе плотские желания и никогда не осквернял себя ими.
Люди сказали:
— Если твой отец пресёк в себе плотские желания, то как же ты родился?
Ну и высмеяли его все окружающие!
Так поступает и тот в этом мире, кто, будучи лишён разума, подвержен перерождениям: он хочет воспеть добродетели человека, но так как он не разбирается в существе дела, то его похвала превращается в хулу.
Точно как с тем глупцом: хотел прославить отца, но своими высказываниями развенчал его.
Смерть третьего друга
Даосская притча от Чжуан-Цзы
Трое мужей — Цзы-Санху, Мэн Цзыфань и Цзы-Циньчжан — говорили друг другу:
— Кто из нас способен быть вместе, не будучи вместе, и способен действовать заодно, не действуя заодно? Кто из нас может взлететь в небеса и странствовать с туманами, погружаться в Беспредельное и вовеки жить, забыв обо всём?
Все трое посмотрели друг на друга и рассмеялись. Ни у кого из них в сердце не возникло возражений, и они стали друзьями.
Они дружно прожили вместе некоторое время, а потом Цзы-Санху умер. Прежде чем тело Цзы-Санху было предано земле, Конфуций узнал о его смерти и послал Цзы-Гуна участвовать в траурной церемонии. Но оказалось, что один из друзей покойного напевал мелодию, другой подыгрывал ему на цитре, и вдвоём они пели песню:
Эй, Санху!
Эй, Санху!
Ты возвратился к подлинному,
А мы всё ещё в человеческом облике!
Цзы-Гун поспешно вышел вперёд и сказал:
— Осмелюсь спросить, прилично ли вот так петь над телом покойного?
Друзья взглянули друг на друга и рассмеялись:
— Да что он знает об истинном ритуале!
Цзы-Гун вернулся и сказал Конфуцию:
— Что они за люди? Правил благочестия не соблюдают, даже от собственного тела отрешились и преспокойно распевают песни над телом мёртвого друга. Уж не знаю, как всё это назвать. Что они за люди?
— Эти люди странствуют душой за пределами света, — ответил Конфуций. — А такие, как я, живут в свете. Жизнь вне света и жизнь в свете друг с другом не соприкасаются, и я, конечно, сделал глупость, послав тебя принести соболезнования. Ведь эти люди дружны с Творцом всего сущего и пребывают в едином дыхании Неба и Земли. Для них жизнь — всё равно, что гнойник или чирей, а смерть — как выдавливание гноя или разрезание чирея. Разве могут такие люди отличить смерть от жизни, предшествующее от последующего? О да! Они облекаются всеми образами мира, но обретают опору в Общем Теле всего сущего. Они забывают о себе до самых печёнок, отбрасывают зрение и слух, следуют круговороту вещей без конца и начала, не ведают ни предела, ни меры. Безмятежные, скитаются они за пределами мира пыли и грязи, беспечно бродят по Царству Недеяния. Ужели станут они печься о мирских ритуалах и угождать желаниям толпы?
— В таком случае, учитель, зачем соблюдать приличия? — спросил Цзы-Гун.
— Я из тех, на ком лежит кара Небес, — ответил Конфуций. — Но всё же нам с тобой не мешало бы последовать примеру тех мужей.
— Осмелюсь спросить, что же нам делать?
— Рыбы устраивают свою жизнь в воде, а люди устраивают свою жизнь в Пути. Для тех, кто устраивает свою жизнь в воде, достаточно вырыть пруд. А тем, кто устраивает свою жизнь в Пути, достаточно отрешиться от дел. Вот почему говорят: «Рыбы забывают друг о друге в воде, люди забывают друг о друге в искусстве Пути».
— Осмелюсь спросить, что такое необыкновенный человек? — спросил Цзы-Гун.
— Необыкновенный человек необычен для обыкновенных людей, но ничем не примечателен перед Небом, — ответил Конфуций. — Потому и говорится: «Маленький человек перед Небом — благородный муж среди людей. Благородный муж среди людей — маленький человек перед Небом».
Урод То
Даосская притча от Чжуан-Цзы
Ай-гун, правитель Лу, говорил Конфуцию:
— В царстве Вэй жил один уродец, которого так и звали Урод То. Молодые люди, приходившие к нему, чтили его так высоко, что не могли заставить себя покинуть его дом. Девушки, которым доводилось его видеть, говорили отцу и матери, что скорее пойдут к нему в наложницы, чем станут женой кого-то другого. И таких были десятки. Никто никогда не слышал, чтобы он сказал что-то такое, чего никто не знал. Он всегда лишь соглашался с другими — и не более того. Не было у него ни державной власти, позволяющей спасать людей от гибели, ни огромных богатств, дарующих людям благоденствие. Вот такой он был человек: обликом настолько безобразен, что мог напугать кого угодно, в разговоре всегда готовый согласиться со всеми и ничего не говоривший от себя, в познаниях своих вполне заурядный. И, тем не менее, дикие звери спаривались там, где ступала его нога. Нет, он точно был человек необыкновенный! Я пригласил его к себе, чтобы хорошенько рассмотреть, и увидел, что он и в самом деле так уродлив, что мог бы напугать кого угодно. Он остался в моей свите, и не прошло месяца, как я стал приглядываться к нему всерьёз. А ещё через год он пользовался моим полным доверием. Когда моё государство осталось без первого советника, я назначил его на эту должность. Он принял это назначение после долгих раздумий и поблагодарил меня сдержанно, как если бы отклонял моё предложение. Такой он был странный! В конце концов, он взял в руки бразды правления, но вскоре покинул мой двор. Я был так опечален, словно похоронил близкого человека, и рядом со мной не осталось никого, с кем я мог бы разделить радость обладания целым царством. Что же он был за человек?
— Я расскажу вам одну историю из своей жизни, — ответил Конфуций. — Однажды я был послан с поручением в царство Чу и увидел, как маленькие поросята пробовали сосать мёртвую мать. Очень скоро они оставили её и разбрелись кто куда. Так произошло потому, что они не узнавали в мёртвой матери себя, не видели в ней существа того же рода. В своей матери они любили не просто её тело, а то, что делало это тело одушевлённым. Воинам, погибшим в битве, не требуются роскошные гробы. Человек, которому в наказание отсекли обе ноги, охотно одолжит вам туфли. Ибо все они уже лишились того, что делало их важными в этом мире. Когда девушка входит в покои Сына Неба, ей не срезают ногти и не протыкают уши. Тот, кто взял себе новую жену, не является ко двору государя и не выполняет служебных поручений. Уж если мы настолько заботимся о сохранности своего тела, тем более надлежит заботиться о сбережении своих жизненных свойств! Ну а Урод То внушает к себе доверие прежде чем вымолвит слово, приобретает расположение других, не оказав им никаких услуг, побуждает правителя вверить его попечению целое царство и притом заставляет державного владыку опасаться, что не примет его предложения. Нет сомнения, он один из тех, в ком талант не имеет изъяна, вот только его жизненные свойства не вполне воплотились в его телесном облике.
— Что значит: «талант не имеет изъяна»? — спросил Ай-гун.
Конфуций ответил:
— Жизнь и смерть, существование и гибель, победа и поражение, богатство и бедность, мудрость и невежество, хвала и хула, голод и жажда, жара и холод — всё это превращения вещей, действие судьбы. День и ночь эти превращения свершаются перед нашим взором, и нашего знания не хватает на то, чтобы понять их исток. А потому они не могут ничего прибавить к духовной гармонии в нас, и им не место в Волшебной Кладовой (просветлённом сознании). Всегда нести в душе это согласие, и, посвящая себя мирским делам, оставаться верным своей радостной правде, не отделять день от ночи и жить одной весной со всем сущим — значит быть человеком, в котором каждое впечатление откликается в сердце движением вселенной. Вот что я называю «талант не имеет изъяна».
— А что значит: «жизненные свойства не вполне воплотились в телесном облике»?
— Располагаться строго по уровню — таково свойство покоящейся воды. Если вода может послужить здесь образцом, то лишь потому, что внутри она предоставлена самой себе и не ищет себя вовне. Полнота свойств — это вершина нашего совершенствования в жизненной гармонии. От полноты свойств, пусть даже не проявившейся до конца в телесном облике, ничто сущее в этом мире отойти не может.
На другой день Ай-гун сказал Минь-цзы:
— Поначалу я управлял царством, как подобает державному владыке: держал в руках бразды правления, печалился о страданиях и смертях людских и думал, что достиг совершенства. А нынче услыхал речи истинно мудрого человека и понял, что легкомысленно относился к себе и вот подверг опасности собственное государство. Мы с Конфуцием не правитель и подданный, а друзья по духовным свершениям — вот мы кто!
Един со всем миром
Притча от Нила Дональда Уолша
Однажды, юноша, идя вместе со своим наставником по улице, увидел на тротуаре пьяницу, — грязного, вонючего, небритого, с недопитой бутылкой вина в ослабевшей руке. Он храпел.
— Таков был бы я, если бы не милость Божья, — прошептал юноша.
Мастер посмотрел на него и возразил:
— Нет. Милостью Божьей это ты.
Юноша не понял, и учитель объяснил:
— Всякий раз, когда видишь что-то во внешнем мире, не отделяйся, но слейся с этим. Стань единым с увиденным. Стань един со всем миром. Не потакай мыслям о разделении. Посмотри на этого человека и скажи: «Вот я — пьяный». Посмотри на звезду Голливуда и скажи: «Вот я — знаменитый». Посмотри на траву и скажи: «Вот я — трава». Просто научись видеть себя во всём. Смотри и говори: «Я есть это». Практикуй этот подход ежедневно, и через месяц твой взгляд на жизнь совершенно изменится.
И юноша последовал его совету. Мысленно он постоянно повторял эти слова. Посмотрев на какой-то предмет, он говорил себе: «Я есть это».
Однажды во время прогулки он попытался объяснить своему спутнику, почему он так пристально смотрю на окружающие предметы. Очевидно, в его выражении лица было что-то необычное, и спутник спросил его:
— О чем ты думаешь?
— Хм. Я думаю, что я есть это, — ответил он.
— Ты есть это? Что ты имеешь в виду?
Тут юноша стал указывать на окружающие предметы, говоря:
— Я есть это, и это, и вон то…
Но приятель перебил его:
— Нет, нет. Ты — это ты.
— На самом деле нет, — ответил юноша. — В мире высшей реальности это не так. В нашем иллюзорном мире я есть «я» и нахожусь здесь. Но в высшей реальности я есть я, я есть это и я есть то.
Друг смотрел на него крайне озадаченно.
— Нет, правда, — настаивал юноша. — Я есть то… что я есть!
И тут по его спине пробежал холодок. Он вдруг представил, как Бог бродит по миру, указывая на предметы, и говорит скептически настроенному человечеству: «Я есть то, что я есть».
В это момент он обрёл свободу.
Обточка большого камня
Сутра ста притч — Бай Юй Цзин
Какой-то человек обтачивал большой камень. Он много и усердно трудился. Проходили дни и месяцы, а он сделал всего лишь игрушечного бычка.
Сил потрачено много, а то, ради чего старался, ничтожно.
Так и у людей в мире. Обтачивание большого камня сравнимо с муками упорного труда в достижении учёности. Изготовленный в результате маленький бычок — это намёк на то, что слава соотносится как с истинным, так и с ложным. Ведь для достижения учёности предмет рассматривают пристально, с усердием, глубоко штудируют, проникая во многие области знаний.
Следует исполнять долг и лишь в далёком будущем искать высший плод (нирвану), только тогда придёт слава. Если же быть высокомерным, выказывать своё превосходство, то от этого лишь продлятся страдания.
Говорят, что однажды собрались в одном уголке Земли вместе все человеческие чувства и качества. Когда СКУКА зевнула уже в третий раз, СУМАСШЕСТВИЕ предложило: - А давайте играть в прятки?! ИНТРИГА приподняла бровь: - Прятки? Что это за игра?? СУМАСШЕСТВИЕ объяснило, что один из них, например, оно, водит, закрывает глаза и считает до миллиона, в то время как остальные прячутся. Тот, кто будет найден последним, станет водить в следующий раз и так далее. ЭНТУЗИАЗМ затанцевал с ЭЙФОРИЕЙ, РАДОСТЬ так прыгала, что убедила СОМНЕНИЕ, вот только АПАТИЯ, которую никогда ничего не интересовало, отказалась участвовать в игре. ПРАВДА предпочла не прятаться, потому что, в конце концов, ее всегда находят, ГОРДОСТЬ сказала, что это совершенно дурацкая игра (ее ничего кроме себя самой не волновало), ТРУСОСТИ очень не хотелось рисковать. - Раз, два, три, - начало счет СУМАСШЕСТВИЕ. Первой спряталась ЛЕНЬ, она укрылась за ближайшим камнем на дороге, ВЕРА поднялась на небеса, а ЗАВИСТЬ спряталась в тени ТРИУМФА, который собственными силами умудрился взобраться на верхушку самого высокого дерева. БЛАГОРОДСТВО очень долго не могло спрятаться, так как каждое место, которое оно находило, казалось идеальным для его друзей: Кристально чистое озеро? Для КРАСОТЫ. Расщелина дерева? Так это для СТРАХА. Крыло бабочки? Для СЛАДОСТРАСТИЯ. Дуновение ветерка? Ведь это для СВОБОДЫ! Итак, оно замаскировалось в лучике солнца. ЭГОИЗМ, напротив, нашел только для себя теплое и уютное местечко. ЛОЖЬ спряталась на глубине океана (на самом деле она укрылась в радуге), а СТРАСТЬ и ЖЕЛАНИЕ затаились в жерле вулкана. ЗАБЫВЧИВОСТЬ, даже не помню, где она спряталась, но это не важно. Когда СУМАСШЕСТВИЕ досчитало до 999999, ЛЮБОВЬ все еще искала, где бы ей спрятаться, но все уже было занято. Но вдруг она увидела дивный розовый куст и решила укрыться среди его цветов. ... - Миллион! - сосчитало СУМАСШЕСТВИЕ и принялось искать. Первой оно, конечно же, нашло лень. Потом услышало, как ВЕРА спорит с Богом, а о СТРАСТИ и ЖЕЛАНИИ оно узнало по тому, как дрожит вулкан, затем СУМАСШЕСТВИЕ увидело ЗАВИСТЬ и догадалось,где прячется ТРИУМФ. ЭГОИЗМ и искать было не нужно, потому что местом, где он прятался, оказался улей пчел, которые решили выгнать непрошеного гостя. В поисках СУМАСШЕСТВИЕ подошло напиться к ручью и увидело КРАСОТУ. СОМНЕНИЕ сидело у забора, решая, с какой же стороны ему спрятаться. Итак, все были найдены: ТАЛАНТ - в свежей и сочной траве, ПЕЧАЛЬ - в темной пещере, ЛОЖЬ - в радуге (если честно, то она пряталась на дне океана). Вот только ЛЮБОВЬ найти не могли. СУМАСШЕСТВИЕ искало за каждым деревом, в каждом ручейке, на вершине каждой горы и, наконец, оно решило посмотреть в розовых кустах, и когда раздвигало ветки, услышало крик. Острые шипы роз поранили ЛЮБВИ глаза. СУМАСШЕСТВИЕ не знало, что и делать, принялось извиняться, плакало, молило, просило прощения и в искупление своей вины пообещало ЛЮБВИ стать ее поводырем. И вот с тех пор, когда впервые на земле играли в прятки... ЛЮБОВЬ стала слепа, и СУМАСШЕСТВИЕ водит её за руку.
Мудрая притча
- Ах, Любовь! Я так мечтаю быть такой же, как и ты! - Восхищённо повторяла Влюбленность. Ты намного сильнее меня.
- А ты знаешь, в чём моя сила? – Спросила Любовь, задумчиво качая головой.
- Потому что ты важнее для людей.
- Нет, моя дорогая, совсем не поэтому, - вздохнула Любовь и погладила Влюблённость по голове. – Я умею прощать, вот что делает меня такой.
- Ты можешь простить Предательство?
- Да, могу, потому что Предательство часто идёт от незнания, а не от злого умысла.
- Ты можешь простить Измену?
- Да, и Измену тоже, потому что, изменив и вернувшись, человек получил возможность сравнить, и выбрал лучшее.
- Ты можешь простить Ложь?
- Ложь – это меньшее из зол, глупышка, потому что часто бывает от безысходности, осознания собственной вины, или из нежелания делать больно, а это положительный показатель.
- Я так не думаю, бывают ведь просто лживые люди!!!
- Конечно бывают, но они не имеют ни малейшего отношения ко мне, потому что не умеют любить.
- А что ещё ты можешь простить?
- Я могу простить Злость, так как она кратковременна. Могу простить Резкость, так как она часто бывает спутницей Огорчения, а Огорчение невозможно предугадать и проконтролировать, так как каждый огорчается по-своему.
- А ещё?
- Ещё могу простить Обиду – старшую сестру Огорчения, так как они часто вытекают одно из другого. Я могу простить Разочарование, так как за ним часто следует Страдание, а Страдание очищает.
- Ах, Любовь! Ты действительно удивительна! Ты можешь простить всё-всё, а я при первом же испытании гасну, как догоревшая спичка! Я так завидую тебе!!!
- И тут ты не права, малышка. Никто не может прощать всё-всё. Даже Любовь.
- Но ведь ты только что рассказывала мне совсем другое!!!
- Нет, то о чём я говорила, я на самом деле могу прощать, и прощаю бесконечно. Но есть на свете то, что не может простить даже Любовь.
Потому что это убивает чувства, разъедает душу, ведёт к Тоске и Разрушению. Это причиняет такую боль, что даже великое чудо не может излечить её. Это отравляет жизнь окружающим и заставляет уходить в себя.
Это ранит сильнее Измены и Предательства и задевает хуже Лжи и Обиды. Ты поймёшь это, когда столкнёшься с ним сама. Запомни, Влюбленность, самый страшный враг чувств – Равнодушие. Так как от него нет лекарства.
Дионис,
http://www.kolobok.us/smiles/standart/good.gif
Иди своим путем
Один известный ученый как-то посетил своего ребе. Дело в том, что он хотел сменить род деятельности, но вначале решил посоветоваться с наставником. Ученый устал учить людей и завидовал тем, у кого, по-видимому, всегда находилось немного времени, чтобы передохнуть, выкурить трубку и поразмыслить над каббалистическими тайнами Бога и творения.
- Преподавание - да это просто каторга, - жаловался он самому себе. - Приходится часами готовиться, затем читать лекции, а потом еще и отвечать на бесконечные вопросы студентов! Не удивительно, что у меня никогда не хватает времени на удовольствия, доступные другим людям.
Когда ученый добрался до дома ребе, оказалось, что тот болен и лежит в постели. Гость собрался было заодно с приветствием пожелать ребе Рефуа шлема(1), но тот его остановил:
- Раскрою-ка я тебе секрет изречения из Торы: "Вот житие Ноя"(2). Слово "Ной" означает "легкий", "удобный". Слово "Вот" связывает эту фразу с изречением: "Вот бог твой, Израиль"(3). Какая тут связь? Мы склонны делать идола из легкости и предпочитаем молиться удоб ству, а не истине. Но ведь невозможно определить, кто прилагает больше усилий, а кто меньше. Единственное, что можно утверждать, - это остаемся ли мы верны самим себе в своих усилиях.
Ученый, пораженный тем, что наставник сумел прочесть его мысли, согласно кивнул. Но он все еще не был полностью удовлетворен, потому сказал:
- Все это так, ребе, но Тора ведь говорит и другое: "Ной ходил перед Богом"(4). Как это понимать?
- У каждого из нас свой личный путь к Богу, - ответил ребе. - Кто-то идет к Нему самоуглублением и размышлением, кто-то через физический труд, кто-то через науку. И нам всегда кажется, будто чужой путь легче нашего, поскольку мы не знаем всех трудностей, которые он сулит. Но если ты променяешь свой путь на другой, то обнаружишь, что заблудился, поскольку сам путь незаметно подменил для тебя цель. Не оставляй науку, сын мой. Трудись день и ночь, раскрывая тайны священного Писания и делясь ими со своими студентами. Это твой путь. Так ты ходишь перед Богом.
Ученый поклонился, поблагодарил наставника и поехал домой.
1. Рефуа шлема - пожелание скорейшего и полного выздоровления.
2. Бытие 6:9.
3. Исход: 32:4.
4. Бытие 6:9.
Подлинная духовная работа требует от нас полной отдачи сил. Она истощает все ресурсы человека, подводя его к такой точке, когда он уже вот-вот сорвется в пропасть. Ибо только в предчувствии срыва возможен прорыв.
Именно в этом заключается знание ребе; именно этому должен научиться его ученик-ученый, который путает "Ноя" и Бога, легкость и реальность. Ученый думает, что если он сменит род деятельности, у него появится время, необходимое, чтобы пробудиться для Божьего Присутствия. Но его стремление к Богу подменяется стремлением к легкой жизни. Когда у человека появляется свободное время, оказывается, что оно помогает приблизиться к Богу не больше, чем ученые занятия. Путь зависит от путника, а не путник от пути.
Каждый человек представляет собой уникальное выражение бесконечного разнообразия Бога. Нас всех объединяет цель соединиться с Господом и приподнять завесу, отделяющую людей от Божественного Присутствия во всех вещах, однако пути осуществления этой задачи настолько же отличаются друг от друга, как и люди, которые ими следуют. Каков твой путь? И откуда ты знаешь, что это действительно твой путь?
Один из способов определить, правильное ли направление ты избрал, - сравнить свой путь с путями других людей. Но при этом мы часто не замечаем трудности, с которыми сталкиваются окружающие, нам начинает казаться, будто другим легко идти по жизни. В такой момент возникает соблазн отвлечься от цели - от Бога - и сосредоточиться на том, чтобы облегчить себе ее достижение. Мы хотели бы добраться до Бога легким и неспешным прогулочным шагом. Однако весьма сомнительно, чтобы это кому-нибудь когда-нибудь удалось.
Стекло
Еврейская притча
— Ребе, я не понимаю: приходишь к бедняку — он приветлив и помогает, как может. Приходишь к богачу — он никого не видит. Неужели это только из-за денег?
— Выгляни в окно. Что ты видишь?
— Женщину с ребёнком, повозку, едущую на базар…
— Хорошо. А теперь посмотри в зеркало. Что ты там видишь?
— Ну, что я могу там видеть? Только себя самого.
— Так вот: окно из стекла и зеркало из стекла. Стоит только добавить немного серебра — и уже видишь только себя.
Немного юмора бывет полезно.
Мулла Насреддин служил в учреждении прямо напротив его дома и при этом всегда опаздывал. Однажды шефу это надоело:
— Довольно! Сколько можно? Смотри, другие добираются на службу с другого конца города и никогда не опаздывают, а ты живешь дверь в дверь, но не было случая, что бы ты пришел вовремя.
— Оно и понятно, — ответил Насреддин. — Это естественно. Если они опаздывают, у них есть возможность торопиться — с другого-то конца города... А если я опоздал, то уж опоздал — торопиться не*где. Расстояние можно пробежать, можно взять такси, а что мне делать? Если я опоздал, то уж опоздал. Я живу прямо напротив, нет ни малейшей возможности поспешить.
О вечной жизни
Индийская притча
Царь Ановширван, которого народ называл также Справедливым, однажды отправился в паломничество по стране как раз в то время, когда родился пророк Мухаммед. На освещённом солнцем склоне горы он увидел сгорбившегося над работой почтенного старого человека.
В сопровождении своих придворных царь подошёл к нему и увидел, что старик сажает маленькие, не больше года, саженцы.
— Что же ты делаешь? — спросил царь.
— Я сажаю ореховые деревья, — ответил старик.
Царь удивился:
— Ведь ты уже так стар. Зачем тебе саженцы, листву которых ты не увидишь, в тени которых не будешь отдыхать и не вкусишь их плодов?
Старик взглянул на него и ответил:
— Те, кто был до нас, сажали, а мы пожинали плоды. Теперь мы сажаем, чтобы те, кто будет после нас, тоже могли бы пожинать плоды.
Миф Атлантиды
Притча от Николая Рериха
Атлантида — зеркало солнца. Не знали прекрасней страны. Вавилон и Египет дивились богатству атлантов. В городах Атлантиды, крепких зелёным нефритом и чёрным базальтом, светились, как жар, палаты и храмы. Владыки, жрецы и мужи, в золото-тканных одеждах, сверкали в драгоценных камнях. Светлые ткани, браслеты и кольца, и серьги, и ожерелья жён украшали, но лучше камней были лица открытые.
Чужестранцы плыли к атлантам. Мудрость их охотно все славили. Преклонялись перед владыкой страны.
Но случилось предсказание оракула. Священный корабль атлантам привёз великое вещее слово:
— Встанут волны горою. Море покроет страну Атлантиду. За отвергнутую любовь море отомстит.
С того дня не отвергали любовь в Атлантиде. С любовью и лаской встречали плывущих. Радостно улыбались друг другу атланты. И улыбка владыки отражалась в драгоценных, блестящих стенах дворцовых палат. И рука тянулась навстречу с приветом, и слёзы в народе сменялись тихой улыбкой. И забывал народ власть ненавидеть. И власть забывала кованый меч и доспех.
Но мальчик, сын владыки, особенно всех удивлял. Само солнце, сами боги моря, казалось, послали его на спасенье великой страны.
Вот он был добр! И приветлив! И заботлив о всех! Были братья ему великий и малый. Для каждого жило в нём доброе слово. Про каждого помнил он его лучший поступок. Ни одной ошибки он точно не помнил. Гнев и грубость увидеть он точно не мог. И перед ним укрывалось всё злое, и недавним злодеям хотелось навсегда стать добрыми, так же, как он.
За ним шёл толпою народ. Взгляд его всюду встречал лишь лица, полные радости, ждущие улыбку его и доброе, мудрое слово. Вот уж был мальчик! И когда почил в этой жизни владыка-отец, и отрок, туманный тихой грустью, вышел к народу; все как безумцы, забыли про смерть и гимн хвалебный запели владыке желанному. И ярче цвела Атлантида. А египтяне назвали её страною любви.
Долгие тихие годы правил светлый владыка. И лучи его счастья светили народу. Вместо храма народ стремился к владыке. Пел:
— Он нас любит. Без него мы — ничто. Он — наш луч, наше солнце, наше тепло, наши глаза, наша улыбка. Слава тебе, наш любимый!
В трепете восторга народа дошёл владыка до последнего дня. И начался день последний, и бессильный лежал владыка, и закрылись глаза его.
Как один человек, встали атланты, и морем сплошным залили толпы ступени палат. Отнесли врачей и постельничих. К смертному ложу приникли и, плача, вопили:
— Владыко, взгляни! Подари нам хоть взгляд твой. Мы пришли тебя отстоять. Пусть наше, атлантов, желанье тебя укрепит. Посмотри, — вся Атлантида собралась к дворцу твоему. Тесной стеной мы встали от дворца и до моря, от дворца до утесов. Мы, желанный, пришли тебя удержать. Мы не дадим тебя увести, всех нас покинуть. Мы все, вся страна, все мужи, и жёны, и дети. Владыко, взгляни!
Рукой поманил владыка жреца и хотел сказать последнюю волю, и всех просил выйти, хоть на короткое время.
Но атланты остались. Сплотились, в ступени постели вросли. Застыли, и немы и глухи. Не ушли.
Тогда приподнялся на ложе владыка и, обратя к народу свой взгляд, просил оставить его одного и позволить ему сказать жрецу последнюю волю. Владыка просил. И ещё раз напрасно владыка просил. И ещё раз они были глухи. Они не ушли. И вот случилось тогда. Поднялся владыка на ложе и рукою хотел всех отодвинуть. Но молчала толпа и ловила взгляд любимый владыки.
Тогда владыка сказал:
— Вы не ушли? Вы не хотите уйти? Вы ещё здесь? Сейчас я узнал. Ну, я скажу. Скажу одно слово моё. Я вас ненавижу. Отвергаю вашу любовь. Вы отняли всё от меня. Вы взяли смех детства. Вы ликовали, когда ради вас остался я одиноким. Тишину зрелых лет вы наполнили шумом и криком. Вы презрели смертное ложе… Ваше счастье и вашу боль только я знал. Лишь ваши речи ветер мне доносил. Вы отняли солнце моё! Солнца я не видал; только тени ваши я видел. Дали, синие дали! К ним вы меня не пустили… Мне не вернуться к священной зелени леса… По травам душистым уже не ходить… На горный хребет мне уже не подняться… Излучины рек и зелёных лугов уже мне не видать… По волнам уже не носиться… Глазом уже не лететь за кречетом быстрым… В звёзды уже не глядеться… Вы победили… Голоса ночные слышать я больше не мог… Веления Бога стали мне уже недоступны… А я ведь мог их узнать… Я мог почуять свет, солнце и волю… Вы победили… Вы всё от меня заслонили… Вы отняли всё от меня… Я вас ненавижу… Вашу любовь я отверг…
Упал владыка на ложе. И встало море высокой стеной, и скрыло страну Атлантиду.
Притча о рубине
Наследный принц дома Аббасидов, потомков дяди Пророка, жил, как живут все обычные люди. Как принято среди знатных арабов, этот человек, которого звали Дауд эль Аббаси, называл себя Дауд, сын Альфата. Предки потеряли все богатства и не оставили ему ничего, кроме титула принца. После трёх поколений род его окреп, принц поднялся до ранга мелкого торговца. Его жизнь проходила на базаре, где он продавал семена и пряности. Однажды он влюбился в дочь богатого купца. Купец показал сватам несравненной красоты рубин и сказал:
- Хотя моя дочь и рождена для этого принца, но в нашем доме есть обычай. Каждый, кто входит в нашу семью, должен принести с собой такой же рубин. И этот порядок нельзя изменить. И этот порядок нельзя изменить. Если принесёт, я отдам ему в жёны свою дочь.
И принц решил найти рубин. Узнав об этом, к нему подходили торговцы и предлагали разные рубины, но не было среди них даже подобного тому. Принц спрашивал торговцев, пришедших с запада и востока, с севера и юга. Все говорили:
- Есть там.
Но стоило принцу увидеть их сокровища, как его постигало новое и новое разочарование. Так прошли месяцы, прошли годы, но все его попытки были тщетны. Когда однажды в тоске о возлюбленной он сидел в своём заросшем маленьком саду, вдруг почувствовал, что рядом кто-то стоит. Подняв глаза, он увидел дервиша, всего заросшего, в грязных лохмотьях. Встав навстречу дервишу, принц сказал, как было принято в их семье:
- Здравствуй, о мой король!
- Мы следим за тобой с тех пор, как ты полюбил дочь богатого купца, - сказал дервиш. – Тот рубин, который ты ищешь, находится у нас. Я – хранитель богатства твоего дома.
- Какого богатства? Всё богатство давно уже растрачено! – сказал принц.
- Нет, ты ошибаешься, - ответил дервиш, - богатство твоей семьи огромно, но оно хранится далеко отсюда: через семь шагов и через семь тысяч лет.
- Если ты хранишь такие несметные сокровища, почему сам ходишь в тряпье, босиком, с голодным блеском в глазах?
- Во-первых, потому, что я являюсь только хранителем богатства и могущества твоей семьи, а во-вторых, потому, что не хочу дразнить злую свору людей, которая будет пытаться украсть то, что ей не принадлежит.
- Тогда дай мне это богатство.
- Нет! Нам надо добраться туда, где оно хранится. А чтобы туда добраться ты должен стать слепым и глухим, завязать глаза, заткнуть уши и сесть на осла. Мы можем отправиться за сокровищами, - сказал он, - но при одном условии: несколько дней и ночей, пока мы будем идти в горы, ты не должен открывать глаза и уши, не должен слезать с осла. Если откроешь глаза, ты окажешься на полпути, в том месте, где у тебя не будет дороги ни вперёд, ни назад. Ты потеряешься и навсегда останешься в стране вечного блуждания. Потом через три дня и три ночи ты слезешь с осла и пойдёшь пешком, держась за полу моего халата. Я открою твои уши. Ты сможешь слышать, но глаза твои будут всё ещё закрыты. Ты откроешь глаза только тогда, когда я скажу. Но если ты откроешь глаза раньше, мы оба исчезнем.
Принц согласился, и они тронулись в путь. Он выдержал все эти испытания, и, когда дервиш позволил ему открыть глаза, принц увидел огромную пещер, заполненную несметными сокровищами.
- Это всё принадлежит моему роду?! – пришёл в восторг принц.
- Да, - ответил дервиш, - и не только это. Таких пещер ещё тысячи и тысячи.
- Значит, я сейчас же всё это могу забрать с собой?! – воскликнул принц.
- Э, нет! – ответил дервиш. – Ты пришёл за рубином, поэтому сейчас можешь взять только рубин. Но когда ты будешь готов, ты сам найдёшь путь к сокровищам. Только тогда снова вернёшься суда, но это когда ты будешь готов, и сам будешь решать: взять их в мир спящих или продолжать хранить!
И в мгновение ока принц оказался в своём саду. Он отнёс отцу девушки рубин, и была свадьба. Вино рекой лилось, мёд – бочками. Я тоже там была, мёд-пиво пила.
DiLes,
путь посвящения в мистерии
Чао Сиань-Цу со стотысячной свитой охотился в цент*ральных горах. Он поджег высокие травы, огонь охватил лес и распространился на тысячу миль.
Из расщелины скалы появился человек. В центре пламени он взлетел вместе с дымом и опустился вместе с пеплом. Все решили, что это демон. Когда пожар утих, человек спокойно отправился дальше, как будто огня, в котором он горел, не бывало. Чао Сиань-Цу подивился и велел задер*жать этого человека. Он внимательно оглядел его.
Судя по форме, цвету и семи отверстиям в голове, это был человек, но по дыханию и голосу это был не человек. Им*ператор спросил его:
— Следуя какому пути ты живешь в камне и проходишь сквозь огонь?
— А что это, что ты называешь камнем и огнем? — спросил человек.
— То, из чего ты только что вышел — это камень; то, в чем ты только что находился — это огонь.
— Я этого не знал, — сказал он.
Услышав об этом, маркиз Вен спросил Цу ...: "Что это был за человек?"
— В соответствии со слышанным мной от моего Мастера, человек, находящийся в гармонии, совершенно таков же, как и окружающие его вещи, и ничто не может ранить его или причинить ему вред. Для него одинаково пройти сквозь металл и камень, сквозь огонь и воду.
— Почему же ты сам этого не делаешь? — спросил маркиз Вен.
— Я не способен рассечь свое сердце и выбросить из него все знание. И тем не менее, я могу сообщить об этом все, что пожелаешь.
— Почему же этого не сделал твой Учитель? — спросил маркиз Вен.
— Мой Мастер таков, что он может это делать, а может и не делать.
Бабочки и огонь
Три бабочки, подлетев к горящей свече, принялись рассуждать о природе огня. Одна, подлетев к пламени, вернулась и сказала:
— Огонь светит.
Другая подлетела поближе и опалила крыло. Прилетев обратно, она сказала:
— Он жжётся!
Третья, подлетев совсем близко, исчезла в огне и не вернулась. Она узнала то, что хотела узнать, но уже не смогла поведать об этом оставшимся.
Получивший знание лишается возможности говорить о нём, поэтому знающий молчит, а говорящий не знает.
http://x-files.org.ua/modules.php?name=News&file=article&sid=780
ознакомьтесь, интересная вещь)
Как чертёнок краюшку выкупал
Притча от Льва Толстого
Выехал бедный мужик пахать, не завтракамши, и взял с собой из дома краюшку хлеба. Перевернул мужик соху, отвязал сволока, положил под куст; тут же положил краюшку хлеба и накрыл кафтаном. Уморилась лошадь, и проголодался мужик. Воткнул мужик соху, отпрёг лошадь, пустил её кормиться, а сам пошёл к кафтану пообедать. Поднял мужик кафтан — нет краюшки; поискал, поискал, повертел кафтан, потряс — нет краюшки. Удивился мужик. «Чудное дело, — думает. — Не видал никого, а унёс кто-то краюшку». А это чертёнок, пока мужик пахал, утащил краюшку и сел за кустом послушать, как будет мужик ругаться и его, чёрта, поминать.
Потужил мужик.
— Ну, да, — говорит, — не умру с голоду! Видно, тому нужно было, кто её унёс. Пускай ест на здоровье!
И пошёл мужик к колодцу, напился воды, отдохнул, поймал лошадь, запряг и стал опять пахать.
Смутился чертёнок, что не навёл мужика на грех, и пошёл сказаться набольшему чёрту. Явился к набольшему и рассказал, как он у мужика краюшку унёс, а мужик заместо того, чтобы выругаться, сказал: «На здоровье!» Рассердился набольший дьявол.
— Коли, — говорит, — мужик в этом деле верх над тобою взял, ты сам в этом виноват: не умел. Если, — говорит, — мужики, а за ними и бабы такую повадку возьмут, нам уж не при чём и жить станет. Нельзя этого дела так оставить! Ступай, — говорит, — опять к мужику, заслужи эту краюшку. Если ты в три года сроку не возьмёшь верха над мужиком, я тебя в святой воде выкупаю!
Испугался чертёнок, побежал на землю, стал придумывать, как свою вину заслужить. Думал, думал и придумал. Обернулся чертёнок добрым человеком и пошёл к бедному мужику в работники. И научил он мужика в сухое лето посеять хлеб в болоте. Послушался мужик работника, посеял в болоте. У других мужиков всё солнцем сожгло, а у бедного мужика вырос хлеб густой, высокий, колосистый. Прокормился мужик до нови, и осталось ещё много хлеба. На лето научил работник мужика посеять хлеб на горах. И выпало дождливое лето. У людей хлеб повалился, попрел, и зёрна не налило, а у мужика на горах обломный хлеб уродился. Осталось у мужика ещё больше лишнего хлеба. И не знает мужик, что с ним делать.
И научил работник мужика затереть хлеб и вино курить. Накурил мужик вина, стал сам пить и других поить. Пришёл чертёнок к набольшему и стал хвалиться, что заслужил краюшку. Пошёл набольший посмотреть.
Пришёл к мужику, видит — созвал мужик богачей, вином их угощает. Подносит хозяйка вино гостям. Только стала обходить, зацепилась за, стол, пролила стакан. Рассердился мужик, разбранил жену.
— Ишь, — говорит, — чёртова дура! Разве это помои, что ты, косолапая, такое добро наземь льёшь?
Толканул чертёнок набольшего локтем:
— Примечай, — говорит, — как он теперь не пожалеет краюшки.
Разбранил хозяин жену, стал сам подносить. Приходит с работы бедный мужик, незваный; поздоровался, присел, видит — люди вино пьют; захотелось и ему с устали винца выпить. Сидел-сидел, глотал-глотал слюни, — не поднёс ему хозяин; только про себя пробормотал: «Разве на всех вас вина напасёшься!»
Понравилось и это набольшему чёрту. А чертёнок хвалится:
— Погоди, то ли ещё будет.
Выпили богатые мужики, выпил и хозяин. Стали они все друг к дружке подольщаться: друг дружку хвалить и масленые облыжные речи говорить.
Послушал, послушал набольший, — похвалил и за это:
— Коли, — говорит, — от этого питья так лисить будут да друг дружку обманывать, они у нас все в руках будут.
— Погоди — говорит чертёнок, — что дальше будет; дай они по другому стаканчику выпьют. Теперь они, как лисицы, друг перед дружкой хвостами виляют, друг дружку обмануть хотят, а погляди, сейчас как волки злые сделаются.
Выпили мужики по другому стаканчику, стала у них речь погромче и погрубее. Вместо масленых речей стали они ругаться, стали друг на дружку обозляться, сцепились драться, исколупали друг дружке носы. Ввязался в драку и хозяин, избили и его.
Поглядел набольший, и понравилось ему и это.
— Это, — говорит, — хорошо.
А чертёнок говорит:
— Погоди, то ли ещё будет! Дай они выпьют по третьему. Теперь они как волки остервенились, а дай срок, по третьему выпьют, сейчас как свиньи сделаются.
Выпили мужики по третьему. Рассолодели совсем. Бормочут, кричат сами не знают что и друг дружку не слушают. Пошли расходиться — кто порознь, кто по двое, кто по трое, — повалялись все по улицам. Вышел провожать гостей хозяин, упал носом в лужу, измазался весь, лежит, как боров, хрюкает.
Ещё пуще понравилось это набольшему.
— Ну, — говорит, — хорошо питьё ты выдумал, заслужил краюшку. Скажи ж ты мне, — говорит, — как ты это питьё сделал? Не иначе ты сделал, как напустил туда сперва лисьей крови: от неё-то мужик хитрый, как лисица, сделался. А потом — волчьей крови: от неё-то он обозлился, как волк. А под конец подпустил ты, видно, свиной крови: от неё-то он свиньёй стал.
— Нет, — говорит чертёнок, — я не так сделал. Я ему всего только и сделал, что хлеба лишнего зародил. Она, эта кровь звериная, всегда в нём живёт, да ей ходу нет, когда хлеба с нужду рожается. Тогда он и последней краюшки не жалел, а как стали лишки от хлеба оставаться, стал он придумывать, как бы себя потешить. И научил я его потехе — вино пить. А как стал он Божий дар в вино курить для своей потехи, поднялась в нём и лисья, и волчья, и свиная кровь. Теперь только бы вино пил, всегда зверем будет.
Похвалил набольший чертёнка, простил его за краюшку хлеба и у себя в старших поставил.
Иуда из Кариота
01.12.2007, 14:13
...Тилопа сидит, погруженный в изучение какого-то философского трактата.
За его спиной появляется старая нищенка, читает у него через плечо (или делает вид, что читает) несколько строк и резко спрашивает:"Ты понимаешь, что читаешь?".
Тилопа приходит в негодование: как смеет ничтожная попрошайка задавать ему такой наглый вопрос!
Он не успевает выразить обуревающие его чувства: женщина плюет прямо в раскрытую книгу.
Монах вскакивает. Что себе позволяет эта чертовка?
Она осмеливается плевать на Священное писание!
В ответ на его яростные упреки старуха плюет еще раз, произносит какое-то непонятное слово и исчезает.
Как ни странно, но услышав это слово, показавшееся ему нечленораздельным звуком, Тилопа сразу забывает о своем гневе, его охватывает тягостное чувство, в душе пробуждается сомнение в своей учености.
В конце концов, может быть, он действительно не понимает ни
доктрины, изложенной в оплеванном трактате... ни вообще ничего не понимает, и он просто-напросто тупоумный невежда?
Что сказала эта странная женщина?
Что за непонятное слово она произнесла? Он хочет его знать.
Он обязательно должен его знать.
Тилопа отправляется на розыски неведомой старухи. После долгих
утомительных скитаний он встречает ее как-то ночью в пустынном месте в лесу (некоторые утверждают - на кладбище). "Ее красные глаза горели во мраке, как раскаленные угли".
В разговоре в лесу старуха дала Тилопу совет отправиться в страну Дакини и повидаться с королевой. Она предупредила монаха, что на пути туда его подстерегают множество опасностей: пропасти, бурные потоки, свирепые звери, коварные миражи, страшные привидения, голодные демоны. Если только он поддастся страху и свернет с узкой как нитка тропы, петляющей по этой ужасной стране, его сожрут чудовища. Если, мучимый голодом и жаждой, он напьется из прохладного источника или отведает плодов с ветвей окаймляющих дорогу деревьев, или же не устоит перед чарами юных красавиц, манящих его порезвиться в цветущих рощах, он потеряет рассудок и память и заблудится.
В качестве пропуска старуха снабдила его магической формулой. Он должен был повторять ее беспрерывно, сосредоточив на ней все свое внимание и помыслы, глухой и слепой ко всему окружающему, и не произносить ни слова.
В соответствии с предсказаниями старухи Тилопу атаковали на пути устрашающие или соблазнительные видения.
Он взбирался на головокружительную высоту, преодолевал бурлящие стремнины, замерзал среди снегов, в знойных песчаных пустынях его палило солнце, но ни на мгновение не отвлекался он мыслью от спасительной магической формулы.
Наконец он добрел до подступов к замку Дакини. Его бронзовые, раскаленные добела, стены дышали жаром и разливали ослепительный свет.
Исполинские чудовища-самки широко раскрывали готовые его проглотить огромные пасти. Ему преграждали дорогу деревья с острыми ножами и саблями на ветвях.
Несмотря на все препятствия, Тилопа все-таки вошел в зачарованный дворец.
Многочисленные роскошные покои переплетались в сложный лабиринт. Тилопа прошел через него и оказался у двери в апартаменты королевы.
Там на троне восседала королева божественной красоты, вся увешанная чудесными драгоценностями.
Когда доблестный путник перешагнул порог ее покоя, королева милостиво ему улыбнулась.
Но, равнодушный к ее прелестям, Тилопа, все время повторяя магическое заклинание, взошел по ступеням трона, сорвал сверкающие украшения королевы, растоптал гирлянды цветов, разодрал золотую парчу одежд и изнасиловал ее, обнаженную, на разгромленном троне...
Источник (http://www.libland.net/?mod=library&sort=autor&sub=david_nael&id=374)
Чао Буджи
Дзэнская история
Чао Буджи родился с первыми лучами солнца в самом начале лета. От рождения он был слаб и часто болел, но зато, когда выздоравливал, то наполнялся такой неудержимой энергией и жизнелюбием, что среди соседских мальчишек не было равных по озорству, неутомимости и выдумкам, как будто он навёрстывал всё, что упускал за долгие дни болезни. И было всё детство его составлено как бы из двух разных половинок, не находящих согласия друг с другом. Мать его, чувствительная и сама болезненная женщина, вся преображалась, когда мальчик заболевал. Позабыв о своих собственных горестях и болезнях, она щедро одаривала сына материнской нежностью, любовью и заботой. Когда же он выздоравливал, начинала хандрить сама, сразу старела, становилась ворчливой и строгой. Отец мальчика, крупный императорский сановник, был человеком сдержанным и честолюбивым. Он видел (или хотел видеть) в сыне множество талантов и прочил ему замечательную карьеру. И мальчику хотелось заслужить любовь этого сильного и умного человека, ведь мать любила его только, когда он был болен и слаб, а он хотел быть таким, как отец. И вот, когда мальчику исполнилось 11 лет, отец отдал его к знаменитому Хоэню, музыканту, чьё искусство славилось даже за пределами Империи.
У Хоэня было много талантливых учеников, но вскоре Чао Буджи стал среди первых, поражая учителя лёгкостью, с которой он схватывал всё, чему тот учил его. И радовалось сердце учителя, и наполнялся Чао Буджи тайной гордостью. Но однажды Хоэнь был дерзок с императором и оказался в опале. Оставили Хоэня его ученики, и Чао Буджи тоже забрал отец.
И тогда мальчик рассказал отцу о своём тайном увлечении, о том, как в долгие зимние ночи пробирался он на крышу дома Хоэня и там часами сидел, заворожёно наблюдая за звёздами, считая их, придумывая им свои названия. А в последние месяцы нашёл в богатой библиотеке учителя книгу о звёздах и тайком зачитывался этой книгой, учился делать расчёты и предсказывать по звёздам будущее.
И тогда отец задумался и отдал Чао Буджи на учение к самому Сун-Чусиню.
— Ты должен стать первым звездочётом, самым доверенным и приближённым к императору, — сказал отец на прощание.
И остался Чао Буджи у Сун-Чусиня, и понравился ему. И прочёл он много книг, и познал много, и многому научился. И стал вызывать зависть у своих товарищей, учеников Сун-Чусиня, тем, что учитель теперь всё своё внимание отдавал новому ученику, чьи успехи были несомненны. Но не замечал Чао Буджи этой зависти у своих друзей и по-прежнему оставался с ними искренен, поверяя им свои маленькие тайны. И было так до той поры, пока не исполнилось Чао Буджи 18 лет.
Как-то раз он открыл Тао Юаню, которого он считал своим ближайшим другом, что тайком от учителя он уже несколько раз ходил слушать, как читает свои стихи Су Дунпо, бродящий монах, наставник дзен и поэт. Стихи взволновали юношу, и он даже пересказал другу то, что запомнил. В тот же вечер Тао Юань передал этот разговор Сун-Чусиню. Учитель побагровел: столь дерзкого ослушания не позволял себе ещё ни один из его учеников.
— Это правда? — накинулся он на Чао Буджи.
— Да, — едва выговорил побледневший юноша.
— Прочь из моего дома! — взревел учитель. — Убирайся!
Это было так неожиданно, что юноша не успел и рта раскрыть в своё оправдание. И ушел он, поникший и растерянный. Но вскоре вновь шаг его стал твёрдым, а взгляд уверенным. Он знал, куда он пойдёт теперь.
Су Дунпо принял юношу тепло и радушно. И началась для Чао Буджи новая жизнь, жизнь, полная удивительного познания гармонии мира и красоты. Учение у Су Дунпо было так необычно, так непохоже на всё прошлое. Сам наставник, казалось, светился какой-то неземной мудростью, и Чао Буджи полюбил этого человека и проникся к нему глубочайшим уважением.
Су Дунпо и его ученики вели бродячий образ жизни. Они переходили от города к городу и от селения к селению. И часто, остановившись в пути и сделав привал, внимали они наставнику, учившему их видеть и передавать в стихах неповторимое и неохватное величие каждого мгновения жизни, вечно новой и неизбывной, равно достижимой для всех и столь же для всех неуловимой, самодостаточной и безграничной.
Шли годы. Менялись ученики, одни уходили, чтобы идти своим путём, приходили новые, один лишь Чао Буджи неизменно оставался с учителем. И он достиг уже значительного мастерства. И вот однажды они остановились в одной деревне, и там Чао Буджи встретил девушку и полюбил её, и она полюбила его. Но через некоторое время Су Дунпо сказал, что они должны идти дальше. И тогда Чао Буджи обратился к наставнику:
— Учитель, подожди, пока мы поженимся, и тогда мы уйдём вместе с ней. Ведь иначе её выдадут за другого!
Су Дунпо ответил на это:
— Ты можешь остаться. Но если ты хочешь достичь вершины мастерства, ты пойдёшь со мной
И ушёл с ним Чао Буджи, сдерживая боль в сердце и не оборачиваясь назад, туда, где у дороги осталась сидеть плачущая девушка.
В другой раз они проходили через столицу, и Чао Буджи забежал в свой дом и увидел, что дом его родителей после смерти отца находится в запустении и что его мать умирает. Но Су Дунпо не собирался останавливаться в столице и говорил, что пойдёт дальше. И опять просил Чао Буджи учителя, чтобы он остался и подождал, и опять учитель ответил ему:
— Ты можешь остаться, но если ты хочешь достичь вершины мастерства, ты пойдёшь со мной.
И снова Чао Буджи смирился и последовал за наставником. И продолжал он впитывать мудрость и совершенствоваться в поэзии.
И вот уже приблизился он к вершине мастерства, и сам Су Дунпо признавал, что стихи его ученика стали превосходить его собственные стихи. И там, где останавливались они, люди заворожёно слушали стихи Чао Буджи и говорили, что никогда ещё не доводилось им слышать что-нибудь прекраснее.
Шло время. Новые ученики появились у Су Дунпо. И всё своё внимание стал уделять наставник им, молодым. И не встречал уже Чао Буджи тёплого взгляда учителя, не ощущал уже руки его на своём плече, и смотрел учитель как бы сквозь него, не замечая. А Чао Буджи всё ходил за учителем, всё более надеялся вернуть его любовь, всё больше наполнялся ревностью. Но холоден был наставник. И не выдержал Чао Буджи:
— Учитель! Почему ты отвернулся от меня? Неужели не достиг я того, чего и ты хотел? Неужели не оправдал я твои надежды?
Су Дунпо молчал, и молчание его резало сердце Чао Буджи.
— Учитель! Ведь я принёс для тебя такие жертвы!
И тут наставник засмеялся, засмеялся в лицо Чао Буджи:
— Ты думаешь, мне нужны были твои жертвы?
Он смеялся холодным, ледяным смехом, и смех этот — страшный, колючий, парализующий, — забирался в самое существо Чао Буджи, окружал его со всех сторон, и казалось, что весь мир смеётся сейчас над ним, одураченным, опозоренным, так и не понявшим чего-то главного.
Земля проваливалась под ногами Чао Буджи. Он повернулся и побежал прочь, не разбирая дороги. Сквозь оглушающий хохот бежал он, чтобы навсегда расстаться с этим позором, с самою жизнью. Задыхающийся, выбежал он к обрыву и остановился, подставив грудь ветру. Внизу лежали острые камни, и шумел бурный поток. Последний шаг отделял Чао Буджи от избавления. И в последний раз захотел он вспомнить лицо учителя, когда тот так жестоко смеялся над ним. И Чао Буджи увидел глаза Су Дунпо… и отступил от пропасти, повернулся, зашагал от обрыва, и ветер развевал его одежду.
Ибо понял он, что он любим, и что для этого не обязательно быть великим!
Иуда из Кариота,
ржач))
Случилось так, что один брат из скита совершил прегрешение. Старцы собрались и попросили авву Моисея присоединиться к ним. Однако тот отказался прийти. Священник отправил ему послание в таких словах: "Приди, собрание братьев ожидает тебя". Тогда тот встал и отправился в дорогу, взяв с собой старую дырявую корзину, которую наполнил песком и влачил за собой.
Старцы вышли ему навстречу и спросили:
- Что это, отче?
Старец ответил:
- Мои грехи стелятся за мной, и я не замечаю их, однако ныне прихожу судить чужие грехи.
Книга
Хасидская притча
У одного хасидского Мастера всегда лежала рядом книга. И он никому не разрешал заглядывать в неё. Когда никого не было поблизости, он закрывал окна и двери, и люди думали: «Теперь он читает». А когда кто-то приходил, он бережно отставлял книгу подальше. Он запрещал даже касаться её! И конечно, все сгорали от интереса.
Когда Мастер умер, первое, что сделали его ученики, — ведь никто уже не мог запретить им, — они бросились к таинственной книге; она, должно быть, содержала нечто значительное. Но, открыв её, они очень разочаровались. Лишь на первой странице было что-то написано, остальные же были совершенно пусты.
На первой странице было написано лишь одно предложение:
«Когда вы способны стереть различие между оболочкой и содержимым — вы становитесь мудрым».
Эльфы и Гномы
(Мифы скандинавских народов)
С того дня, когда на небе впервые зажглось солнце, жизнь на земле стала веселее и радостнее. Все люди мирно трудились на своих полях, все были довольны, никто не хотел стать знатнее и богаче другого.
В те времена боги часто покидали Асгард и странствовали по свету. Они научили людей копать землю и добывать из нее руду, а также сделали для них первую наковальню, первый молот и первые клещи, с помощью которых были потом изготовлены все остальные орудия и инструменты.
Тогда не было ни войн, ни грабежей, ни воровства, ни клятвопреступлений. В горах добывалось много золота, но его не копили, а делали из него посуду и домашнюю утварь - вот почему этот век и называется "золотым".
Как-то раз, роясь в земле в поисках железной руды, Один, Вил и Ве нашли в ней червей, которые завелись в мясе Имира. Глядя на эти неуклюжие существа, боги невольно задумались.
- Что нам с ними делать, братья? - произнес наконец Ве. - Мы уже населили весь мир, и эти черви никому не нужны. Может быть, их надо просто уничтожить?
- Ты ошибаешься, - возразил Один. - Мы населили только поверхность земли, но забыли про ее недра. Давайте лучше сделаем из них маленьких человечков-гномов или черных эльфов и дадим им во владение подземное царство, которое будет называться Свартальфахейм, то есть Страна черных эльфов.
- А если им надоест там жить и они захотят подняться наверх, к солнцу? - спросил Вили. - Не бойся, брат, - ответил Один. - Я сделаю так,чтобы солнечные лучи превращали их в камень. Тогда им придется всегда жить только под землей.
- Я согласен с тобой, - сказал Ве. - Но мы забыли не только про недра - мы забыли про воздух. Давайте превратим одних из этих червей в черных эльфов, или гномов, как сказал Один, а других - в светлых эльфов и поселим их в воздухе между землей и Асгардом, в Льесальфахейме, или в Стране Светлых эльфов.
Остальные боги согласились с ним. Так появились в мире эльфы и гномы и две новые страны: Свартальфахейм и Льесальфахейм. Черные эльфы, которых обычно называют гномами, вскоре стали искуснейшими мастерами. Никто лучше их неумел обрабатывать драгоценные камни и металлы, и, как вы еще узнаете впоследствии, сами боги нередко обращались к ним за помощью.
В то время, как их собратья работали в недрах земли, светлые эльфы трудились на ее поверхности. Они научились выращивать самые красивые и ароматные цветы и с тех пор каждый год покрывают ими землю, чтобы она была еще лучше и еще прекраснее.
На следующий день рано утром Гаутама Будда сказал своим ученикам:
- Сделано больше, чем достаточно. Это тело достигло своей полноты и ему нужен отдых.
Он огляделся по сторонам и увидел два очень красивых и высоких дерева. Они стояли рядом, как близнецы.
- Я умру здесь, - сказал Будда и указал место.
Ученики не сразу поняли, что имеет в виду Мастер. Потом они столпились вокруг него и стали причитать и плакать.
Будда сказал им:
- Не надо плакать. Плакать вы сможете потом, когда меня не будет с вами. А сейчас садитесь тихо и наблюдайте, будьте осознающими. Это даст вам опыт, ибо Будды умирают редко. Прежде, чем я уйду, если у вас есть какие-либо вопросы, задайте их.
Но ученикам было не до вопросов и они ответили:
- Больше сорока лет мы задавали тебе вопросы, этого достаточно. Ты показал нам Путь и мы будем следовать ему.
Лишь Ананда спросил:
- При жизни ты не позволял записывать ни одного твоего слова. Но после твоей смерти разреши нам записать то, что ты говорил. Слова, произнесенные тобой - чистое золото, и их необходимо сохранить для будущих поколений.
На это Будда сказал:
- Можешь записать их, но с одним условием. Каждая запись, составленная из моих слов, должна начинаться так: "Я слышал, что Гаутама Будда говорил... Ты просто расскажешь, что ты слышал. Никогда не начинай так: "Так говорил Будда".
После этого Ананда неожиданно спросил:
- Скажи мне, наконец, кто же я? Я прожил возле тебя 42 года, другие приходили, становились просветленными и уходили, а я до сих пор не просветлен. И вот ты уходишь.
Будда сказал:
- Не беспокойся, как только я оставлю тело, в течение 24 часов ты станешь просветленным. Ананда сказал:
- Мне непонятна такая арифметика, 42 года с тобой не принесли мне просветления, а 24 часа без тебя - и я стану просветленным! Будда рассмеялся и сказал:
- Ананда, из-за того, что я был так близок, ты начал считать меня чем-то само собой разумеющимся. Только разлука, только моя смерть сможет пробудить тебя. Меньше, чем это, не подействует на тебя. Я испробовал все, но ты полагал, что я как брат твой, Позабочусь и о твоем просветлении. Много раз это могло случиться, но ты упускал...
Сказав это, Будда закрыл глаза. Видя приближение его кончины, Ананда спросил:
- Как должны мы поступить с телом Совершенного?
Будда ответил:
- Не заботьтесь, Ананда, о почестях, которые воздадутся телу Совершенного. Заботьтесь более о святости; помышляйте о ней, живите в ней неизменно, живите в святом рвении, стремясь к совершенству. Есть, Ананда, между людьми благородными, браминами и горожанами, люди мудрые, верующие в Совершенного, они и воздадут почести моему телу.
И тогда Ананда задал последний вопрос:
- Какова твоя последняя весть? Будда открыл глаза и сказал:
- Забудьте обо мне, будьте светом для самих себя. Кто обрящет свет и прибежище в истине и не станет искать их ни в чем ином, кроме самого себя, тот будет истинным учеником моим, вступившим на истинный путь.
Он закрыл глаза и, помолчав, произнес:
- Я сделал первый шаг - я больше не тело; я сделал второй шаг - я больше не ум; я сделал третий шаг - я больше не сердце; я сделал четвертый шаг - я вошел в свое сознание!
После смерти Будды его тело сожгли, а прах был разделен между многими князьями и знатными горожанами. Каждый из них воздвиг ступу (памятник мощей) и учредил праздник. На эти праздники приносили горы цветов, совершались омовения и устраивались фейерверки. Монашескую общину это празднество не касалось.
Но буддизм был недолго религией без Бога. Богом стал сам Будда. В храмах появились его изваяния. Сидящий на цветке лотоса с неподвижным казенным лицом, как непохож стал он на того юношу, который окунулся в бездну страданий ради познания Истины и на того старца, который предостерегал: ищите Истину и не поклоняйтесь тем, кто ее открыл.
Его превосходительство
По ряду обстоятельств Насреддин оказался однажды в зале для аудиенций правителя Персии.
Шахиншах был окружён своей корыстной знатью, управителями провинций, придворными и всякого рода прихлебателями. Каждый старался протолкнуться вперёд, чтобы его назначили главой посольства, которое вскоре отправлялось в Индию.
Правитель уже начал терять терпение, он оглядывал сверху всю эту назойливую толпу, взывал про себя к небу, чтобы к нему пришла помощь свыше в разрешении этой проблемы - кого же выбрать. Взгляд его упал на Муллу Насреддина.
- Вот кто будет послом, - провозгласил он. - А теперь оставьте меня в покое.
Насреддину выдали богатую одежду, огромный сундук с рубинами, бриллиантами, изумрудами, вручили бесценные произведения искусства: всё это было даром Шахиншаха Великому Моголу.
Однако придворные не могли это так оставить. Объединившись ради такого дела, они решили сделать всё, чтобы погубить Насреддина. Сначала они ворвались в жилище Насреддина и похитили драгоценности, которые поделили между собой, а вместо них положили в сундук земли, чтобы восполнить вес драгоценностей. Затем они пришли к Насреддину, полные решимости разрушить миссию посольства, вовлечь его в неприятности и в процессе всего этого дискредитировать также и его главу.
- Поздравляем тебя, о великий Насреддин, - сказали они. - То, что повелел Фонтан Мудрости, Павлин Мира, должно быть сутью всей мудрости. Поэтому мы приветствуем тебя. Но мы могли бы дать тебе несколько советов, так как нам не раз приходилось выполнять
дипломатические миссии.
-Я был бы благодарен, если бы вы сказали мне их, - ответил Насреддин.
- Хорошо, - сказал главарь интриганов. - Первое, что от тебя требуется, это быть смиренным, для того чтобы показать, как ты скромен. Ты, следовательно, не должен и виду показывать, что ты важная персона. Когда достигнешь Индии, посети как можно больше мечетей и делай для себя денежные сборы. Второе: ты должен соблюдать придворный этикет страны, в которую ты направлен. Это значит, что ты должен называть Великого Могола "Полной Луной".
- Но ведь это титул правителя Персии?
- Только не в Индии.
Итак, Насреддин отправился в путь. Правитель Персии сказал ему на прощание:
- Будь осторожен, Насреддин. Придерживайся этикета, ибо Могол - могущественный правитель, и мы должны произвести на него впечатление и в то же время ничем не оскорбить его.
- Я хорошо подготовлен, Ваше Величество, - сказал Насреддин.
Как только он ступил на территорию Индии, тотчас вошёл в мечеть и поднялся на кафедру.
- О люди! - закричал он. - Смотрите на меня как на представителя Тени Аллаха на земле, который является осью земли! Вытаскивайте денежки, потому что я сделаю сбор.
Так он повторял в каждой мечети, какую только мог найти на пути из Белуджистана в величественный Дели.
Он собрал большое количество денег. Его советчики сказали ему:
- Делай с ними всё, что хочешь. Ибо это результат интуитивного роста и дара, а раз так, то их использование создаст своё собственное требование.
- Всё, чего они хотели добиться, - это чтобы Мулла выставил себя в нелепом виде, собирая деньги таким бесстыжим образом.
- Святые должны жить только плодами своей святости, - взывал Насреддин, переходя из мечети в мечеть. - Я не придаю никакого значения деньгам и не ожидаю от них ничего. Для вас деньги - это то, что следует копить, после того, как вы их нашли. Вы можете обменять их на материальные вещи. Для меня же они представляют часть механизма. Я - представитель интуитивного роста, вознаграждённый и оплаченный.
Итак, как все мы знаем, добро часто проистекает из явного зла, и наоборот. Те, кто думали, что Насреддин набивает свои собственные карманы, не давали денег. По какой-то причине их дела шли не блестяще. Те же, кого считали доверчивыми и легковерными, и кто давал ему деньги, необыкновенным образом обогащались. Но вернёмся к нашему рассказу.
Сидя на величественном троне в Дели, Правитель слушал отчёты, которые придворные ежедневно приносили ему о продвижении персидского посла. Сначала он никак не мог в них разобраться. Тогда он собрал совет.
-Уважаемые, - сказал он, - этот Насреддин, должно быть, действительно святой, или же его направляет Божественная сила. Слыхали вы когда-либо о ком-нибудь ещё, кто бы придерживался принципа, что человек не должен стремиться к деньгам без благовидной причины, чтобы его мотивы не были неправильно истолкованы?
- Да не уменьшится никогда твоя тень, о Бесконечное Протяжение Мудрости, - ответили сановники. - Мы согласны с тобой. Раз в Персии есть такие люди, то мы должны быть настороже, ибо их моральная власть над нашим материалистическим мировоззрением очевидна.
Затем из Персии прибыл гонец с секретным письмом, в котором шпионы Могола докладывали следующее: "Мулла Насреддин - человек, не занимающий никакого положения в Персии. Он был избран послом совершенно наобум. Мы не можем понять, почему Шахиншах не был более разборчив".
Могол созвал совет:
- Несравненные птицы рая! - сказал он им. - Вот какая мысль проявила себя во мне. Персидский правитель наобум выбрал человека, который должен представлять всю нацию. Это может означать следующее: он так уверен в качествах своего народа, что для него любой человек достаточно хорош для того, чтобы выполнять деликатную задачу посла к величественному двору Дели. Это указывает на степень достигнутого совершенства, на изумительную безошибочность интуитивной силы, которая развита среди них. Мы должны пересмотреть наши желания вторгнуться в Персию, ибо такой народ легко поглотит наши армии. Их общество организовано совсем на другой основе, чем наше.
-Ты прав, Величайший Хранитель Границ! - закричали индийские вельможи.
Наконец Насреддин прибыл в Дели. Он ехал верхом на своём старом осле в окружении эскорта, нагруженного мешками с деньгами, которые он собрал в мечетях. Сундук с драгоценностями возвышался на слоне, так велики были его размеры и вес.
У ворот Дели Насреддина встретил церемониймейстер. Правитель со своими вельможами ожидал его в зале для приёма послов. Зал был устроен так, что вход в него был низким. Вследствие этого послы всегда должны были слезать с коней и входить в зал на своих ногах, производя впечатление просителя. Только равный мог появиться в присутствии Правителя верхом.
Ни один посол никогда не прибывал верхом на осле, и поэтому не было никого и ничего, что могло бы остановить Насреддина, быстрой рысью проехавшего через дверь прямо к Высочайшему Возвышению.
Великий Могол и его придворная знать обменялись при этом взглядами, полными значения.
Насреддин весело слез с осла, обратившись к Правителю, назвал его Полной Луной и велел принести сундук с драгоценностями.
Когда его открыли и обнаружили землю, все на мгновение оцепенели.
"Лучше я не буду ничего говорить, - подумал Насреддин, - ибо, что ни скажи, это не облегчит положения".
И он не произнёс ни слова. Могол прошептал своему визирю: "Что это значит? Что это, оскорбление Высочайшему Величию?"
Будучи не в состоянии поверить этому, визирь начал лихорадочно думать. Затем он представил объяснение. - Это символический акт, Ваше Присутствие, - промямлил он. - Посол хочет сказать, что признаёт вас хозяином земли. Разве он не назвал вас Полной Луной?
Могол размяк.
- Мы удовлетворены тем, что предлагает нам Шахиншах, ибо мы не нуждаемся в богатстве; и мы оценили метафизическую тонкость послания.
- Мне было велено передать, - сказал Насреддин, вспомнив "неотъемлемую фразу при передаче дара", которую ему сообщили интриганы Персии, - что это всё, что у нас есть для Вашего Величества.
- Это означает, что Персия не уступит нам ни одной пяди своей земли, - прошептал королю толкователь предзнаменований.
- Скажи своему господину, что мы поняли, - улыбнулся Могол. - Но есть ещё один вопрос: если я - Полная Луна, то кто же тогда правитель Персии?
- Новая Луна, - машинально ответил Насреддин.
-Полная Луна более зрелая и даёт больше света, чем Новая Луна, которая младше, - прошептал придворный астролог Моголу.
- Мы удовлетворены, - сказал восхищённый индиец. - Можешь возвращаться в Персию и сказать Новой Луне, что Полная Луна приветствует его.
Персидские шпионы при дворе Дели немедленно послали Шахиншаху полный отчёт об этом обмене речами. Они добавили, что Великий Могол находится под большим впечатлением от визита и боится планировать войну против Персии из-за действий Насреддина.
Когда Мулла возвратился домой, Шахиншах принял его при полном собрании:
- Я более чем доволен, друг Насреддин, - сказал он, - результатами твоих необычных методов. Наша страна спасена, а это значит, что больше не надо отчитываться за драгоценности или делать сборы в мечетях, этих пор все будут знать тебя под особым титулом Сефира - Эмиссара.
- Но, Ваше Величество, - прошептал визирь, - этот человек виновен в измене, если не больше! У нас есть очевидное свидетельство, что он применил один из ваших титулов к императору Индии, нарушив лояльность, и навлёк на один из ваших атрибутов дурную славу.
-Да, - загремел Шахиншах, - правду говорят мудрецы, что в каждом совершенстве есть несовершенство. Насреддин, почему ты назвал меня Новой Луной?
- Я не знал правил дипломатического этикета, - сказал Насреддин, - но я хорошо знаю, что, когда полная луна начинает убывать, новая луна продолжает расти, и у неё ещё впереди её величайшие победы.
Настроение Правителя изменилось.
- Схватить Анвара, великого визиря, - заорал он. - Мулла! Я предлагаю тебе занять пост великого визиря!
- Что?! - воскликнул Насреддин. - Как я могу принять ваше предложение, после того как я своими глазами видел, что случилось с моим предшественником?
Боевые слоны в мирное время
Притча про Насреддина
Повелитель каждый год распределял своих боевых слонов по разным селениям, чтобы их там кормили и смотрели за ними. Слоны уничтожали и вытаптывали все посевы.
Однажды пригнали слона и в то селение, где жил Молла Насреддин. Этот слон извёл всех сельчан. Богатеи собрались и решили пойти к правителю — попросить его избавить от этой беды. Но никто не осмеливался идти. И тогда стали умолять Моллу:
— Ты должен взяться за это дело.
Молла идти не хотел, но его очень упрашивали. Подумав, он согласился, но чтобы шли все вместе. И они сообща отправились в путь.
Во дворце Молла увидел, что не они одни пришли к правителю. Он молча присел в сторонке и стал ждать своей очереди.
Правитель начал выслушивать жалобы. Когда жалоба приходилась ему не по нраву, то он приказывал заточить жалобщика в тюрьму. Увидев это, пришедшие с Моллой односельчане один за другим улизнули. Молла остался один и когда заметил это, то к нему уже подошёл правитель и спросил его:
— Куда ты идешь? Что ты хотел сказать мне?
— Дай бог здоровья повелителю! В этом году ты прислал нам в гости одного из своих слонов, хорошего, умного, доброго. Он воспитан прекрасно, помогает нам ухаживать за посевами и во многом другом. Мы очень признательны тебе. Но он, бедный, в нашем селении один-оденёшенек, и ему скучно. Он не спит все ночи напролёт. И наши люди послали меня к тебе просить, чтобы ты прислал ещё одного слона ему в сотоварищи, чтобы он перестал скучать.
Слова Моллы очень понравились правителю.
Когда Молла вышел из дворца, его окружили односельчане и стали расспрашивать:
— Ну как, Молла, удалось тебе что-нибудь сделать?
— Удалось! Ещё какое большое дело удалось! За таких друзей, что не оставляют друга в беде, как вы, мало отдать жизнь. Поздравляю вас! Завтра нам пришлют ещё и слониху!
Чёрная дверь
Притча в изложении Ошо
Жил-был один очень мудрый король. Его собственный премьер-министр совершил предательство: он передал какие-то секреты в соседнюю страну, неприятелю. Премьер-министр был пойман с поличным. За это было только одно наказание — смерть. Но старый король всегда любил этого человека. Он был приговорён к смерти, но король дал ему шанс. В последний день он созвал весь свой суд. С одной стороны было оружие, готовое убить преступника, а с другой стороны была чёрная дверь. И король сказал:
— Ты можешь выбирать: или смерть — ты приговорён к смерти, — или чёрная дверь. Ты можешь сам принять решение.
Премьер-министр спросил:
— А что за этой чёрной дверью?
Король ответил:
— Это неизвестно. Никто не знает этого, потому что никто не выбирал этого раньше. Во времена моего отца, во времена моего деда много раз предоставлялась такая возможность, но никто не воспользовался ею, поэтому никто и не знает. Это неизвестно никому; даже я этого не знаю. У меня есть ключ, но когда мой отец умирал, он сказал мне: «Я могу открыть дверь, но если ты войдёшь в неё, я закрою её за тобой. Ты не должен заглядывать в неё». Но ты можешь посмотреть, что там, потому что ты можешь выбирать. Ты можешь выяснить, что там находится. Ты имеешь право выбора.
Премьер-министр долго размышлял и выбрал смерть. Он сказал:
— Убей меня. Я не хочу идти за эту чёрную дверь.
Премьер-министр был убит. Королева была очень любопытной. Она стала настаивать на том, чтобы король каким-то образом посмотрел, что там за дверью. Король рассмеялся. Он сказал:
— Я знаю — за ней ничего нет. Это просто свобода; за ней нет даже никакого помещения. Эта дверь открывается в широкий мир. Там нет ничего, но этого ещё никто не выбирал.
Вместо неизвестного люди выбирают смерть. Вместо неизвестного люди даже выбирают страдание. Неизвестное кажется им ещё более опасным, чем сама смерть. А свобода — это дверь в неизвестное. Свобода означает движение в неизвестное без знания того, куда идёшь, без знания того, что случится в следующий момент. Это чёрная дверь. Очень редко Иисус или Будда выбирают дверь; все остальные выбирают смерть.
Дотошный учитель
Современная притча
Путь к мудрости и состраданию всегда проходит через тернии ошибок и заблуждений.
К директору одной из школ однажды пришёл ученик и сказал, что хочет перевестись в другую школу.
— Почему, сынок? Что стряслось? Что тебя не устраивает? У тебя ведь отличные оценки!
— Ничего не случилось, сэр. Просто я хочу перевестись в другую школу, и всё.
— Может, дело в учителях? Может, ты кого-нибудь не любишь среди них?
— Нет, сэр. Дело не в учителях.
— Может, тогда в учениках? Ты что, подрался с кем-нибудь?
— Нет. Ничего подобного не было.
— Может, плата за обучение слишком высока?
— Нет, сэр. Дело не в этом.
Директор надолго замолчал, надеясь, что длинная пауза заставит ученика сказать правду. Неожиданно ученик стал утирать слезы. Директор понял, что победил. Самым мягким голосом, самым понимающим тоном он сказал:
— Ты плачешь потому, что тебя что-то беспокоит, верно?
Мальчик кивнул.
— Ну, ответь, пожалуйста, почему ты плачешь?
Мальчик посмотрел в глаза директору и сказал:
— Потому что вы задаёте мне все эти вопросы.
Человек пришел к ученому и пожелал учиться; учитель продемонстрировал ему открытия, сделанные с помощью микроскопа и телескопа, но человек улыбнулся и сказал: “В данном случае очевидны галлюцинации, воздействующие на зрение с помощью линз, которые вы используете как средство; я не поверю до тех пор, пока не увижу эти чудеса своим обычным зрением”. Тогда ученый привел ему множество косвенных фактов и опытных данных, доказывающих справедливость его знания, но человек снова улыбнулся и сказал: “На чем основаны ваши доказательства? Я полагаю, на случайных совпадениях, но ряд совпадений еще не составляет доказательство; что же касается ваших опытов, то они, очевидно, производились в необычных условиях и представляют в некотором роде безумие Природы”. Когда же увидел противоречия с результатами математиков, он был разгневан и выкрикивая: “Здесь очевидный подлог, чепуха и суеверие; попробуйте-ка меня убедить, что подобный абсурд кабалистических знаков представляет хоть сколько-нибудь реальный смысл и значение”. Тогда ученый его прогнал как безнадежно слабоумного, поскольку он не признавал свою собственную систему отрицаний и свой собственный метод доказательства от противного. Если мы желаем отвергнуть беспристрастность и открытость ума к исследованию, то всегда в состоянии обнаружить респектабельную многосложность, маскирующую наш отказ или предъявляющую критерии и условия, которые дискредитируют данные исследования.
Есть одна история про дервиша – свободомыслящего человека, который бродит по миру, взирая на него с духовной точки зрения, но не признанный. Он может быть нищим или путешественником, незначительный и все же великий сердцем. Этот дервиш стоял однажды посреди улицы, а на той улице показалась процессия короля. Сначала появились пажи, бежавшие впереди процессии. Они толкнули его и сказали: “Разве не видишь? Король идет! Прочь с дороги!” Дервиш улыбнулся и сказал: “Вот почему”. Он вышел и встал на то же место. И вот к нему подъехали всадники, телохранители. Они сказали: “Уходи прочь, процессия идет!” Дервиш улыбнулся и сказал: “Вот почему”. Следом за ними подъехали придворные вельможи и увидели дервиша, стоявшего все на том же месте. Вместо того чтобы сказать дервишу, чтобы он убирался прочь, они направили лошадей немного в сторону, а дервиш сказал: “Вот почему”. А потом подъехал и король. Когда король увидел дервиша, стоявшего там, где он стоял, он приветствовал его, а дервиш сказал в ответ: “Вот почему”. Один умный молодой человек спросил тогда дервиша: “Что все это значит?” И дервиш сказал ему: “Вы видите: вот почему он то, что он есть”.
Служанка пяти хозяев
Сутра ста притч — Бай Юй Цзин
Пять человек сообща купили служанку. Один из них сказал служанке:
— Постирай-ка мне одежду.
И другой тоже сказал:
— Постирай мне одежду.
Служанка ответила второму:
— Первым делом я постираю тому, первому.
Второй разгневался:
— Я покупал тебя сообща с тем, первым. Почему же ты сделаешь это только для него?
И он нанёс ей десять ударов. Так же поступили и все остальные: каждый из пятерых нанёс ей по десять ударов.
С пятью составляющими (материальные признаки, ощущения, восприятия, наклонности или способности и разум) происходит то же самое. Причины и следствия от треволнений и суеты собираются все вместе в одной плоти. Эти пять составляющих постоянно наносят палочные удары всем сущим через рождение, старость, болезнь, смерть и бесчисленные страдания.
Есть забавная история, относящаяся ко времени Ауранзеба о чтеце молитв. Ауранзеб постановил, что обязательно даже для святых ходить в мечеть молиться. Был один дервиш, которого полиция обязала ходить в мечеть, поэтому он туда пошел. Началась молитва, но прежде, чем она закончилась, дервиш бросился прочь. Полицейские забрали его, поскольку убежать было великим оскорблением всему собранию и чтецу молитвы. Дервиш предстал перед судом и ему задали вопрос, почему он ушел из мечети во время молитв. Он сказал: “Для какой цели имеется чтец молитв?” Ему ответили: “Нужно следить за его мыслями, за его молитвами”. Дервиш ответил: “Мысли чтеца молитв были в его доме, потому что он потерял ключи. Поэтому я не мог молиться в мечети и пошел к нему домой”. Тогда призвали чтеца молитв и спросили его. Он сказал: “Честно говоря, мои мысли были о ключах”.
Однажды старый кот, повстречал молодого котёнка. Котёнок бегал по кругу и пытался поймать свой хвост. Старый кот стоял
и смотрел, а молодой котёнок всё крутился, падал, вставал и опять гонялся за хвостом.
- Почему ты гоняешься за своим хвостом? - спросил старый кот.
- Мне сказали, - ответил котёнок, - что мой хвост - это моё счастье, вот я и пытаюсь его поймать.
Старый кот улыбнулся так, как это умеют делать только старые коты, и сказал:
- Когда я был молодым, мне тоже сказали, что в моём хвосте, моё счастье. Я много дней бегал за своим хвостом и пытался схватить его.
Я не ел, не пил, а только бегал за хвостом. Я падал без сил, вставал и опять пытался поймать свой хвост. В какой то момент я отчаялся и пошёл. Просто пошёл, куда глаза глядят. И знаешь, что я вдруг заметил?
- Что? - с удивлением спросил котёнок?
- Я заметил, что куда бы я не шёл, мой хвост везде идёт со мной.
- Всякий раз, пытаясь изменить кого-либо, - сказал Мастер, - задайте себе один вопрос: кому это нужно - моей гордости, моему удовольствию или моему кошельку?
И он рассказал следующую притчу:
Человек собирался спрыгнуть с моста, когда к нему подбежал полицейский и крикнул:
- Постой! Прошу тебя, не прыгай! Ты еще так молод, у тебя вся жизнь впереди. Зачем тебе это?
- Мне опротивела жизнь.
- Подожди, выслушай меня. Если ты прыгнешь в воду, мне тоже придется прыгать, чтобы спасти тебя. Понимаешь? Вода сегодня ледяная, а я недавно перенес двустороннее воспаление легких. Ты понимаешь, чем это мне грозит? Я просто не выживу, а у меня дома жена и четверо детей. Ты не сможешь жить с таким грузом на совести! Нет, так нельзя. Послушай меня. Ну, будь хорошим парнем. Покайся, и Бог простит тебя. Возвращайся домой. И там вешайся, сколько твоей душе угодно!
Шел праведник по пустыне, он всю жизнь свою молился Богу. Увидел льва, тот быстро приближался к нему, намереваясь сьесть. Тогда человек взмолился - "Боже,пусть у льва окажется христианское сердце!" и бросился бежать. Лев настиг его, свалил на землю и разорвал горло. Но перед тем как сьесть человека, лев сел на задницу, посмотрел на небо и сказал - "Боже, юлагословии мою трапезу."
(вольная трактовка)
=^_^=
В стародавние времена жил был юноша и жил он на окраине могущественной империи. Он был умен и сообразителен и впечатлял всех своей уживчивостью и способностью учиться.
Он жил один со своей вдовой матерью.
Пришло время, и его мать сказала: "Анвар" - а то было его имя, "Анвар, пора бы тебе задуматься о том, как устроить свою жизнь. Я знаю что ты, как и другие парни помогал крестьянам. Я знаю, что ты можешь сидеть дома и вязать корзины, когда больше нечего делать. Однако пришло время выбирать, ты должен либо жениться, либо отправиться на поиски своей удачи по белу свету. По крайней мере, вот то, что я об этом думаю"
"Дорогая матушка!" отвечал юноша, "знай, что именно это я и собираюсь сделать. Я могу остаться дома и устроиться на работу к одному из крестьян; или попробовать какое-нибудь безрассудное путешествие в далекие края. Но я решил, что прежде чем предпринять что-либо подобное, стать важным человеком и в то же время остаться недалеко от дома: знай, что я женюсь на дочери императора, после чего заживу счастливо!"
"У людей нашего круга", сказала старая женщина, "не часто встретишь такие мысли. Мало кто из нас, простых трудяг, видел императора, не говоря о его дочери. Кто ты такой, позволь спросить, чтобы идти к государю с такой дикой просьбой?"
"Матушка, я - никто, но ты - другое дело. Я хочу, чтобы ты отправилась к императору и попросила разрешения стать его снохой!"
Представьте, как чувствовала себя бедная женщина. Анвар был зеницей ее ока, но его просьба показала все его безрассудство и даже невоспитанность.
"Чепуха!", выговорила она и взвалила на сына столько работы, что на время он забыл свой план.
Однако что-то вскоре напомнило ему, и он снова стал приставать к матери, пока она, наконец, не собрала скромные пожитки и не отправилась в столицу Империи.
День за днем бедная женщина слонялась вокруг дворца, она видела стражников в сияющих доспехах, она видела посольства, отбывающие и прибывающие из далеких стран, и даже видела высокие стены, за которыми в своем тронном зале восседал сам император. На улицах было оживленно, как в любой столице. Повсюду были процессии и вельможи, своим видом назидавшие жителей.
Однако как попасть на прием к такому человеку как император?
Она пыталась и пыталась и, наконец, пришла к мысли: "Если император не позволяет мне приблизиться, значит, я должна дождаться, пока он сам не подойдет ко мне!"
Решив так, она уселась возле великолепной мечети, в которую император приезжал молиться на своей белой лошади по пятницам, и сидела там днями и ночами. Там толпилось множество народа, но женщина вскоре стала известной тем, что все время сидела на одном и том же месте. Она выбрала его, потому что именно в ту сторону монарх направлял свою лошадь после того, как садился на нее.
В одну из пятниц, когда она тихонько сидела на своем обычном месте, император поставил ногу в стремя, и взглянул в ее сторону. Женщина тут же воздела руки в мольбе.
"Доставьте ту женщину во дворец" приказал монарх, заметивший ее жест. Через несколько минут она была в тронном зале.
"Я вижу, ты не богата" промолвил Его Величество " если ты ищешь от меня даров, скажи об этом!"
Но мать Анвара была настолько ошеломлена величием дворца и тем, что разговаривает с великим человеком, что хотя ее рот и был раскрыт настежь, из него не доносилось ни звука.
Император приказал дать ей мешочек золота и указать на дверь, "Такие люди всегда удовлетворятся деньгами" сказал он своим придворным.
Когда женщина вернулась домой, сын спросил ее, "Ты видела императора?"
"Да, Анвар! Я действительно видела его!"
"И ты обратилась к нему?"
"Да"
"И что он ответил на мое предложение женитьбы на его дочери Сальме?"
"Глупый мальчик! Как могла я, одетая в тряпье с манерами хуже любого во дворе предложить ему такое? Я была так подавлена величием дворца, что не смогла издать ни звука. Однако Его Императорское Величество был более чем щедр и одарил нас этим мешочком, тяжелым от золота. Ты можешь использовать его, чтобы открыть торговлю, и это станет твоей карьерой и делом твоей жизни. Забудь свои глупые мечты о принцессе!"
"Мама, мне не нужно золото, мне нужна принцесса!" - молвил Анвар.
Он продолжал докучать ей, и ей пришлось снова отправиться в столицу.
Там ее и увидел вновь император, сидящей на привычном месте. Она воззвала к нему, и он велел доставить ее во дворец, но старая женщина по прежнему боялась что-нибудь промолвить, и император отослал ее с очередной наградой.
Она опять вернулась к их хижине, и Анвар, ни капли не удовольствовавшийся добротой императора, сказал своей матери: "Я принял решение не оставаться больше дома. Я принял решение отказаться от уютной жизни, которую может дать мне это золото. Я принял решение искать руки дочери императора и завтра утром я выхожу на поиски пути к ней"
Лишь только забрезжил рассвет, он покинул свой дом и отправился прочь по лесной дороге. У поворота на высокий холм он увидел старца, сидящего у дороги в одежде с островерхим капюшоном, сшитой из маленьких квадратиков.
"Мир вам, Ваше Присутствие, Дервиш!" - вежливо произнес Анвар.
"Чего ты ищешь, маленький брат?" спросил дервиш в ответ.
"Я ищу способа попасть к императору и просить руки его дочери, ибо я страстно желаю этого" говорил Анвар.
"Это будет трудновато сделать", произнес мудрец, "пока ты не будешь готов овладеть Способностью, Которой Нет Ни у Кого"
"Как может быть способность, которой нет ни у кого?" спросил юноша.
"Ее нет ни у кого, потому что люди применяют ее" сказал дервиш "а применять ее они могут только тогда, когда у них есть что-то другое. Когда у них есть это что-то, способность работает на них, поэтому им не обязательно иметь ее"
"Это все очень сложно" сказал Анвар" но все же не могли бы вы рассказать, как мне добраться до этой способности?"
"Разумеется" сказал старик. "Держись все время прямо, не позволяй ничему отвлечь себя от этой дороги, и не думай о том, что есть вещи, важнее чем эта дорога."
Анвар поблагодарил дервиша и отправился своей дорогой. Она вела его все дальше и дальше, и он шел по ней, питаясь дикими фруктами, корнями, ягодами и добротой людей, которых встречал.
Время от времени люди пытались нанять его на работу, или заинтересовать его своим ремеслом; или даже женить его на своих дочерях. Но Анвар продолжал путь, несмотря на то, что чувствовал все больше и больше, что дорога вообще никуда не вела.
А затем, однажды, в сумерках, Анвар увидел, что дорога закончилась. Вместо того, чтобы пройти мимо высокой крепости она вела прямо внутрь через широкие ворота.
Анвар попытался войти, и охранник окликнул его:
"Чего ты ищешь?"
"Я ищу Принцессу, на которой намерен жениться" отвечал Анвар.
"Ты не войдешь сюда, пока у тебя не будет более серьезного повода, чем этот!" - закричал охранник и направил острие копья на бедного Анвара.
Анвар сказал: "Ну хорошо, тогда я пришел, чтобы получить Способность, Которой нет ни у Кого"
"Это другое дело", произнес стражник, опуская оружие; затем он добавил угрюмо: "но тебе должно быть кто-то рассказал об этом, потому что обычно всем кажется что они могут попасть прямо к принцессе."
Анвар вошел и оказался во дворе огромного замка. В маленькой беседке он заметил безмолвную фигуру, сидящую в созерцании. Когда Анвар приблизился, он узнал в ней того самого дервиша, которого он повстречал на дороге так много лун назад!
"Раз ты все-таки пришел сюда, не соблазнившись ничем по пути" сказал дервиш " ты можешь перейти к следующему испытанию"
Он указал Анвару на длинную, низкую залу для медитаций, где рядами сидели дервиши, положив головы на колени.
Анвар сел рядом с ними. Тогда дервиши начали выполнять упражнения, и Анвару пришлось повторять все за ними. Когда все это закончилось, его направили к Старшему Садовнику, вскапывать и рыхлить, поливать и полоть, заботиться о растениях и подстригать тропинки, пока его руки не стали натертыми, а спина больной. Так продолжалось много месяцев.
Затем его направили к Настоятелю Монастыря, и Анвар проводил часы в его комнате, пока тот смотрел на него, ничего не говоря. Так продолжалось еще несколько месяцев.
После этого он был назначен на кухню, где он трудился как раб, готовя еду для сотен дервишей, живших в окрестности, и для людей, просто приходящих в монастырь и для праздников, которые устраивала братия.
Временами Анвар чувствовал себя полезным, иногда ему казалось, что он теряет свое время, потому что он постоянно думал о Принцессе и "Способности, Которой нет ни у Кого".
Но худшее было впереди. Это было, когда у него не было работы. Его не звали делать упражнения с дервишами, ему не было места ни на кухне, ни в саду. Многие юноши приходили и уходили, большинство из них выглядело довольно счастливыми, но из разговоров с ними никак нельзя было выяснить ничего о братстве и о том, что означает вся эта деятельность, и вообще означает ли что-то.
И вот однажды, через несколько лет, случилось так, что Анвара позвали к Настоятелю Монастыря. Лишь только он вошел в хайру, комнату, в которой Настоятель принимал людей, он увидел, что Настоятель готов упасть в колодец, который неожиданно раскрылся посреди пола. Анвару еле удалось его спасти.
"Сын мой!" сказал мудрец, протягивая ему ключ "возьми этот ключ и храни его всю свою жизнь."
Анвар продолжал жить и работать в монастыре, пока однажды его не вызвали к главному садовнику, и он увидел что одно дерево готово упасть прямо на голову мудреца. Анвар спас жизнь и ему.
"Сын мой!" сказал глава садовников, "возьми этот предмет - хрустальную линзу и храни ее всю свою жизнь"
Он вернулся к работе, и по прошествии долгого времени был вызван к шеф повару. Едва он вошел, как увидел, что повар протянул руку, чтобы взять раскаленный ковш из котелка, стоящего на огне. Анвар схватил его первым и обжег свой палец.
"Сын мой!" сказал шеф кухонь, "теперь у основания твоего большого пальца будет мозоль. Сохрани ее на всю свою жизнь"
Много месяцев прошло, и Анвара позвали в зал для собраний, где ужинали дервиши. Во главе стола сидел надменный принц, одетый в роскошные одежды, с выражением явного превосходства на лице. Принц рассказывал долгую и запутанную историю. Когда он закончил Анвар услышал как будто внутри себя голос принца "Запомни эту историю и храни ее всю свою жизнь"
Прошло еще много дней, прежде чем его позвали в ту самую беседку в саду, в саду, в которой он встретил дервиша. Когда он пришел туда, дервиш сидел все в той же позе. Он поднял голову и проговорил:
"Анвар! Теперь ты готов продолжить свои поиски. Ты преуспеешь, ибо я дал тебе "Способность, Которой нет ни у Кого".
"Но я не понимаю" удивился Анвар.
"Если ты думаешь, что понимаешь, ты не понимаешь. С другой стороны, если ты думаешь, что не понимаешь, ты можешь пользоваться этим беспрепятственно"
"Я все еще не понимаю"
"Если бы ты покинул нас, ты бы никогда не научился" говорил дервиш, "А если я выгоню тебя, ты научишься. Если ты попытаешься вернуться, ты не научишься. Если тебе нужна будет помощь, я появлюсь."
"Почему?" спросил смущенный Анвар.
"Потому что, помимо тех вещей, которые у тебя есть, Я - часть "Способности", которая не может оставаться с тобой, и поэтому должна оставаться во мне!"
И Анвар пошел прочь из замка, и когда он проходил мимо ворот, он увидел, что у охранника лицо того самого дервиша, с которым он только что разговаривал. Сразу за воротами он встретил Главного Садовника, Шеф Повара и Настоятеля Монастыря и все люди, которых он встречал в этом монастыре. И у всех них было одно и то же лицо, - лицо того дервиша, что он встретил на обочине дороги, возле вершины холма, после того как оставил дом своей матери.
"Я никогда не пойму этого" прошептал Анвар себе, но продолжил путь.
Когда он оглянулся, он увидел, что монастыря там больше нет - и даже дорога, лежащая перед ним изменилась. Вместо того, чтобы вести его обратно домой она вела в совершенно другом направлении.
Анвар продолжал идти.
Много дней спустя он вошел в огромный сияющий город и спросил, куда он попал.
"Это", сказал прохожий, "столица Империи, не менее того"
Анвар спросил его, сколько лет прошло с тех пор, когда он вышел из дому, и прохожий посмотрел на него странным взглядом. "Всего год" сказал он. По собственным подсчетам Анвара он провел в монастыре более тридцати лет, и он понял, что время течет по-разному в разных местах.
В самом центре города Анвар увидел колодец и услышал стоны, доносящиеся оттуда. В колоде была опущена веревка и Анвар начал вытягивать ее. Толпа собралась вокруг него, поглазеть, как он напрягает все свои силы, чтобы вытащить веревку, и он почти упустил ее, но мозоль на его большом пальце не дала ему соскользнуть.
Наконец, из колодца показался человек. Он поблагодарил Анвара и сказал:
"Должно быть ты - человек из Афара, о котором предсказано, что только он сможет спасти меня. Я премьер министр его Императорского Высочества, заключенный в этот колодец Джинном, и я прослежу за тем, чтобы ты был достойно награжден!"
Сказав так, он удалился.
Анвар не успел как следует удивиться, как вдруг страшная и странная тень спрыгнула на него. "Ага!" сказал она, "Сын Человека, теперь ты моя жертва, и я съем тебя живьем, как я поступаю со всеми с кем захочу в этом городе. Мы джинны, хозяева улиц столицы, потому что никто не в силах противостоять нам, кроме того, кто заслужил хрустальную линзу Сулеймана, сына Давида, который повелевал всеми джиннами на земле!"
Услышав это, Анвар выхватил из кармана хрусталик и направил его на джинна, который тут же рассыпался на искры и исчез за горизонтом.
Не успели последние искры растаять в воздухе, как к нему подъехал конный гонец, и сказал:
"Я герольд императора! Знай, что нам предсказано: тот, кто спасет министра, сможет одолеть и джиннов. Тот же человек заслужил ключ, который открывает заколдованную дверь, за которой томится Принцесса. Тот, кто откроет эту дверь, станет мужем Принцессы и унаследует Империю"
Анвар сел позади герольда, и они поспешили во дворец. Там они прошли к двери, и Анвар открыл заколдованную дверь. Она со скрипом отворилась; и там он увидел прекраснейшую из женщин, которых видели глаза человека. То была Принцесса, и едва их взгляды встретились они полюбили друг друга.
Так Анвар, бедный парень из провинции стал мужем принцессы Сальмы, а также Императором (в свое время). И он и его супруга правят в той Империи по сей день.
Та история, что рассказал надменный принц, содержала все элементы для справедливого и мирного правления. И когда бы они или их дети или их страна не встречали новые трудности, оказывалось, что они обладают "Способностью, Которой не ни у Кого": потому что они использовали свой опыт, и магические предметы, данные им, а также пользовались советами таинственного дервиша, который приходил тогда, когда это было надо.
Женщина - зеркало, в котором мужчина пытается разглядеть себя самого. Этот последний, перебегая от одного зеркала к другому, с упорством достойным лучшего применения, выискивает то, в котором отражался бы наиболее привлекательным для себя образом. Воистину несчастны те представительницы слабого пола, в отражении которых мужчина видит себя таким, каков он есть на самом деле.
как точно сказано.. мужчина ищет в женщине многое, но не себя самого
В Средневековье в одном из городов Франции бушевала чума. Люди помирали как мухи. Их лица гнили, обезображивались. Ведал этим городом очень богатый и очень скупой чиновник. Чтобы не заразится от народа он соорудил себе башню, в которую (как он считал) не мог ни кто пролезть, навроде крысы и прочей твари. Здесь он жил, ел всякую вкусную пищу, которую не давали народу.
Так вот во время чумы чиновник приказал не заражённое зерно закрыть в сарае, но постепенно запасов пищи становилось всё меньше и меньше. Когда же еда в городе кончилась, народ взбунтовался. Он потребовал объяснений от богача. В ходе долгого спора чиновник отвёл народ к сараю с зерном. И со словами:
- Берите всё!, - распахнул ворота.
Люди ворвались в сарай и увидели горы зерна, мешки с фруктами и мясом. Увиденному, народ возрадовался и вбежал в сарай. Не успели они опомниться от радости, как за их спинами захлопнулся дверь.
Чиновник приказал сжечь людей вместе с зерном в сарае. Чуть пламя охватило соломенную крышу постройки, как внутри сарая раздались дикие крики. Зернохранилище затряслось. Это народ ломал каменную кладку и ворота. И вроде бы руки их вырывались, ломая камни, как крыша и стены обрушились, засыпав пленников.
Богач лишь усмехнулся, мол жили как крысы и умерли так же. Тут же он приказал подать ему в столовую главного здания города обед. Чего там только не было!!! И утка в яблоках, и кабан с овощами, фрукты только-только с деревьев. Богач ел и ел, ел и ел, пока на столе не остались объедки.
Вдруг вбежал стражник, который сказал, что на ближайших полях толпой бегают крысы, поедая всё на своём пути. На что чиновник только ответил: "Закрыть все ворота в город". Однако, и это не спасло город от нашествия. Крысы постепенно подбирались к ратуше. Богач приказал отвезти его к себе в башню. Добравшись до убежища, он долго взбирался по ступенькам, ибо был очень толст.
Наверху в спальне он закрыл все окна и двери, но крысы прошгрызли двери окружили скупца. Ему не оставалось ничего делать, как забраться на кровать, но крысы лезли за ним. В итоге одна из крыс бросилась на лицо богача, он инстиктивно отбросил её рукой.
Злые глазки собратьев крысинных засветились красными огоньками. Они бросились толпой на богача и начали грызть его. Только предсмертные крики разносились по окрестностьям. Наутро на кровати вместо богача лежали, обглоданные белые кости.
...и шел будда по пути бренному, и дошел он до стены, на которой было написано "путь к свободе". И было в той стене три двери.
На одной было написано "помолись господу своему и обретешь свободу". На другой было написано "только через слезы и лишения достигнешь ты свободы". И на третьей было углем написано "а идите вы все на х#й".
...И вошел будда в среднюю дверь и стал свободным...
Философ Диоген сидел в бочке и ел чечевичную похлебку. На роскошной колеснице к нему подъехал философ Антипа и сказал:
- Вот, Диоген, если бы ты научился льстить императору, как это делаю я, тебе не пришлось бы есть чечевичную похлебку!
На что Диаген ответил:
- А если бы ты, Антипа, научился есть чечевичную похлебку, тебе не пришлось бы льстить императору!
Известно, что тополь растёт быстрее многих деревьев. Его побеги прямо на глазах тянутся кверху, обгоняя в росте все прочие растения в округе.
Однажды молодому тополю пришла в голову мысль обзавестись подругой жизни. Свой выбор он остановил на приглянувшейся ему виноградной лозе.
— Что за странная блажь! — отговаривали его собратья. — С этой красавицей лозой ты хлебнёшь горя. На что она тебе? Наше дело — расти вверх, и иного нам не дано.
Но упрямый тополь настоял на своём. Пылкий влюбленный соединился с молодой лозой и позволил ей покрепче себя обнять, чему был несказанно рад. Получив прочную опору, лоза стала быстро разрастаться и плодоносить. Увидев, что лоза хорошо прижилась, цепко обвившись вокруг ствола, сметливый крестьянин стал по весне обрезать ветки тополя, чтобы они не тянули за собой ввысь лозу, а ему самому было бы сподручней собирать осенью гроздья спелого винограда.
Куда девалась былая статность тополя? Он округлился, поутратил прежний пыл и смирился с судьбой. Стоит себе куцый, с подрезанными ветвями, служа подпоркой для своей плодовитой подруги. А его собратья, взметнув ввысь густые кроны, беззаботно шелестят листвой.
Хорошая история... узнаю себя в роли тополя.
кто бы не узнал) тот не был бы тополем, тянущимся вверх
Однажды падишах проезжал мимо фруктового сада и увидел за забором старика, сажавшего персиковое дерево.
- Эй, старик, - обратился падишах к садовнику, - твоя жизнь клонится к закату, ты уже не дождёшься плодов этого дерева, так к чему же твои заботы?.. Знаю, ты скажешь: "Предки наши трудились для нас, а мы должны трудиться для потомков". Но ответь, есть ли смысл думать о прошлом, которое ушло во тьму, и о будущем, которое ещё не вышло из тьмы? Ведь только настоящее принадлежит нам.
- Тебе ли, властителю, понять садовника! - отвечал старик. - Ты не хочешь вспоминать прошлое - значит, оно у тебя такое, что лучше бы его и вовсе не было. Ты не хочешь думать о будущем - значит, ты его боишься. Так что не завидую я твоему настоящему!
Дух Тьмы мыслил:
«Как ещё крепче привязать человечество к земле? Пусть будут сохранены обычаи и привычки, ничто так не прикрепляет человечество к обычным обликам.
Но это средство годно лишь для множества. Гораздо опаснее одиночество. В нём просветляется сознание, и созидаются новые построения. Нужно ограничить часы одиночества. Не следует людям оставаться одним. Снабжу их отражением, и пусть привыкают к своему облику».
Слуги Тьмы принесли людям зеркало.
Суфийская притча
Встретились три дервиша на пустынной дороге. Первого звали Странствующий, потому что он, почитая старые обычаи, выбирал самые длинные маршруты для путешествий. Второго звали Необычный, потому что ничто не казалось ему необычным, хотя то, что он делал, или даже то, что привлекало его внимание, казалось весьма необычным другим людям. Имя третьего было Торопливый, потому что этот дервиш, думая, что может сберечь своё время, всегда и во всём стремился найти наиболее короткие пути к своей цели, хотя на деле эти пути часто оказывались самыми длинными.
Некоторое время дервиши путешествовали вместе, но вскоре расстались. Первым покинул их Странствующий: он заметил на перекрёстке дороги указательный знак, о котором слышал когда-то, и стал убеждать своих спутников свернуть туда, куда указывала стрелка. Они не согласились, и он пошёл один. Дорога привела его к разрушенному городу, единственными обитателями которого были свирепые львы. Цивилизация, некогда процветавшая здесь, о которой дервиш читал, погибла сотни лет назад. Как только он вступил в город, голодные звери набросились на него и растерзали.
Спустя день или два Торопливый решил отыскать путь покороче и расстался с Необычным. Пойдя напрямик, он увяз в зыбучих песках. Правда, дервиш не погиб, но выбираться оттуда ему пришлось несколько месяцев.
Между тем Необычный, продолжая путь в одиночестве, вскоре повстречал человека, который сказал ему:
— Дервиш, не ходи дальше. Впереди находится караван-сарай, и в нём по ночам собираются дикие звери из джунглей.
— А где эти звери бывают днём? — спросил Необычный.
— По-моему, днём они на охоте, — ответил человек.
— Вот и хорошо, — сказал Необычный, — в это время я и отдохну там.
В полдень он подошёл к караван-сараю и увидел, что вся земля вокруг истоптана животными. До вечера было ещё много времени, и Необычный решил пока выспаться. Проснувшись с наступлением сумерек, он спрятался в укромном месте и стал дожидаться прихода зверей: ему хотелось узнать, для чего они собираются здесь.
Вскоре в большой зал вошло множество зверей, во главе которых выступал лев, их царь. Звери по очереди приветствовали льва и сообщали ему о том, что было известно только им и никому из людей. Один из них доложил льву, что неподалёку от этого места есть пещера, где спрятаны драгоценности, — сокровищница Каратаса, легендарного Чёрного Камня. Другой зверь рассказал, что прямо здесь, в караван-сарае, под полом хранится клад из золотых монет, который стережёт крыса. Она не может ни потратить их, ни расстаться с ними, и каждое утро выносит их на поверхность. Третья история была о некоей безумной царевне, и эта история, самая странная из всего, что там было рассказано, удивила даже Необычного. Дело было в том, что в соседней долине жила собака, которая стерегла стадо овец. С помощью шерсти, растущей у неё за ушами, можно было излечить царевну от безумия; это было единственное средство в мире, которое могло её спасти. Но так как ни один человек не знал ни этого средства, ни самой царевны, которая должна была вскоре заболеть (как узнал дервиш), не было никакой надежды, что царевну кто-нибудь вылечит.
Перед рассветом звери разошлись, а дервиш стал ждать появления крысы. Утром на середину зала в самом деле выбежала крыса, неся в зубах золотую монету. Она оставила её на полу и побежала за следующей. Когда крыса таким образом вынесла все монеты и принялась их пересчитывать, Необычный вышел из своего укрытия и забрал деньги. Затем он направился к пещере Каратаса и нашёл спрятанные сокровища. После этого дервиш отыскал собаку и, вырвав у неё из-за ушей клок шерсти, снова отправился в путь.
Следуя тайным знакам, известным только ему, он, наконец, достиг весьма странного и неизвестного царства. Войдя в столицу, дервиш Необычный увидел снующих по улицам людей, печальных и озабоченных, и, обратившись к какому-то прохожему, поинтересовался, какая беда постигла их город. Человек рассказал, что дочь их царя только что заболела какой-то странной болезнью, и никто не знает, как её вылечить. Необычный поблагодарил его и тут же направился к царскому дворцу.
— Если ты вылечишь мою дочь, — сказал царь, — я отдам тебе полцарства, а после моей смерти ты станешь править всем царством. Но если ты меня обманешь, я прикажу сбросить тебя с самого высокого минарета.
Дервиш согласился с этим условием, и его провели к царевне. Только он поднёс к её лицу собачью шерсть, как она в тот же миг выздоровела. Вот так Необычный стал наследным царевичем. Многие достойные люди приходили к нему и обучались его пути.
Однажды, переодевшись в рубище, по своему обыкновению, Необычный вышёл из дворца побродить, как вдруг наткнулся на дервиша Торопливого. Торопливый поначалу даже не узнал своего друга, потому что без умолку болтал; тогда Необычный просто привёл его к себе во дворец и стал терпеливо дожидаться, когда тот сам его о чём-нибудь спросит. Наконец Торопливый спросил:
— Как это всё произошло? Расскажи по порядку, но только быстро.
Необычный стал рассказывать свою историю и, наблюдая за Торопливым, увидел, что тот пропускает мимо ушей многие детали. Он по-прежнему был нетерпелив. Даже не дослушав до конца, Торопливый вскочил с места и заявил:
— Мне необходимо побывать там и послушать, о чём говорят звери, я хочу последовать твоему пути.
— Не советую тебе торопиться, — сказал Необычный, пытаясь его образумить, — узнай прежде, в своих собственных интересах, значение времени и таинственных указаний.
— Ерунда, — ответил Торопливый и, одолжив у своего товарища сто золотых, отправился в путь.
Когда он добрался до караван-сарая, была уже ночь. Не желая дожидаться утра, Торопливый прошёл прямо в главный зал и тут же был растерзан львом и тигром. А что касается дервиша Необычного, то он наслаждался счастливой жизнью до конца своих дней.
Жаль, что символизм особого шифра слов суфиев почти полностью утрачивается при прямом филологическом переводе на другие языки, отчего смысл суфийских притч теряет исходную идейную глубину и многозначность..
бесспорно, вся глубина смысла суфийских притч во многом завязана на игре греческих слов. Их понять сложно, но сама суфийская философия вполне доступна каждому, поэтому какая-то часть притчи может быть понята и в переводе
К примеру этот отрывок:
"Встретились три дервиша на пустынной дороге. Первого звали Странствующий, потому что он, почитая старые обычаи, выбирал самые длинные маршруты для путешествий. Второго звали Необычный, потому что ничто не казалось ему необычным, хотя то, что он делал, или даже то, что привлекало его внимание, казалось весьма необычным другим людям. Имя третьего было Торопливый, потому что этот дервиш, думая, что может сберечь своё время, всегда и во всём стремился найти наиболее короткие пути к своей цели, хотя на деле эти пути часто оказывались самыми длинными."
Возможно, здесь представлены три части "нормального" человека, - "Странствующий" - рассудок, или логика, "Необычный" - осознанность, "Торопливый" - чувство. Рассудок воспринимает мир раздельно, нецелостно, поэтому он выбирает "самый длинный" путь. Чувство, как известно, слепо и глухо, оно следует лишь самому себе. Необычный - наблюдатель, это эзотерически "высшее Я" человека.
Возможно, "множество зверей, во главе которых выступал лев, их царь" это область материального. Рассудок в поисках вне-материального теряется сразу же, т.к. не признает существования "того, чего нельзя доказать логически". Чувство (Торопливый) неуправляемо, оно способно почувствовать, но неспособно понять.
"Не советую тебе торопиться, — сказал Необычный, пытаясь его образумить, — узнай прежде, в своих собственных интересах, значение времени и таинственных указаний."
"Ерунда, — ответил Торопливый и, одолжив у своего товарища сто золотых, отправился в путь."
Что такое "100 золотых"? Хм... видимо, что-то соединяющее чувство и "Я", вероятно этими словами выражается зависимость Торполивого от Необычного, и, как видно в дальнейшем, неспособность восприятия "только чувством".
В примечание к этой притче говорят, - смысл её в том, что нетеpпеливость мешает человекy
yвидеть сyщностные особенности ситyации, но это слишком поверхностное видение.
Точно так (но не в греческих словах вовсе дело-то (суфизм ведь - не греческая традиция вовсе, в нем больше изначально - от иудаизма, затем - ислама, платонизма-аристотелизма, индуизма и т.д.)). В силу юзанья методов раскрепощения своих правополушарных способностей к аллегорическому и образному описанию мира, так и в силу следования магической и каббалистической традиции пользоваться многозначными абстракциями, - суфии активно применяли "алхимический" метод шифровки истинного смысла своих знаний в замысловатых метафорах и притчах, в символической поэзии и проч. Например, в суфийской "любовной" поэзии под незамысловатым поверхностным слоем житейского смысла закладывалась иная, метафизическая идея, например, о сущности мира или любви к Богу.
Например, слово "лицо" озачало "истинное бытие", слово "локоны" означало "физический, вещественный, материальный мир", иллюзия, кажимость, длина локона намекала на множественность мнений о мире, а «крутизну локона, замыкающегося в кольцо, суфии трактовали как замыкание мира эманаций на последнем звене - человеке, т.е. можно сказать, что ищущий Бога суфий пойман в кольцо низших миров и должен стремиться к освобождению из него».
Например, стихотворную аллегорию: "Я сгорел подобно мотыльку, от свечи Лица Твоего..." следовало бы понимать так: «Мое индивидуальное Я растворилось в абсолюте» (например, в ходе особо удачного опыта транса, "просветления" (фана)).
----------------------------------------
В продолжение темы - простая житейская притча:
Три человека пришли к суфию, о котором были наслышаны, чтобы обучиться у него высшей мудрости. Но мастер повел себя в высшей степени сумасбродно и странно… Один из пришедших тут же ушел, возмутившись поведением мастера. Второму посетителю по распоряжению самого мастера ученик суфия рассказал, что учитель – мошенник, и второй посетитель тоже ушел восвояси разочарованным. Третьему позволили болтать и слушать досужую болтовню, но долго не предлагали никакого учения, - и этот третий, наконец потеряв интерес, ушел.
А когда все трое ушли, мудрец выдал своим ученикам смысл своих действий - очередной урок: "Первый человек проиллюстрировал завет: "Не суди о глубоких вещах по внешнему виду". Второй проиллюстрировал завет: "Не суди о глубоких вещах по чужим слухам". Третий: "Не суди о вещах по разговорам о них или по отсутствию слов ".
"Но почему Ты не сказал всё это им прямым текстом ?" - спросил учителя ученик. На что был дан ответ: "Я здесь не для того, чтобы учить их (и вас) прописным истинам".
:good:
дополню, что подобный "алхимический" подход к написанию произведений используется не только у суфиев, но и у всех посвященных, а так же в заветах. То, что описывается подобным образом, невозможно высказать иначе, как только символически.. Кстати, все мифы, в том числе такие известные, как 12 подвигов Геракла или миф о Критском минотавре, так же являются описанием внутреннего мира человка.
Человек пришёл к Знающему с вопросом:
Я обычный служащий — могу воспитать и дать образование только одному ребёнку, а жена хочет много детей. Если у нас будет много детей, то мы их, конечно, прокормим, но жизнь у них будет явно беднее, чем у одного. Что мне делать?
Знающий отвечал ему:
— В одной местности жили два соседа. Они были увлечёнными людьми. Оба занимались растениеводством. Только первый решил вырастить очень высокое дерево, а второй решил собрать самую большую коллекцию живых цветов. И вот прошло немало времени. Первый с высоченной секвойи обозревал прилегающие окрестности, а луг второго привлекал детвору из ближней деревни множеством цветов, насекомых, бабочек и птиц. Оба соседа очень радовались своими достижениями. Но только с той разницей, что первый сосед иногда прогуливался по лугу второго, вдыхал аромат, разглядывал бабочек, радовался играющей на лугу детворе, а второй никогда не стремился залезть на самое высокое дерево в округе — он всегда боялся высоты. Теперь ты попросишь объяснить тебе смысл данного рассказа? — спросил Знающий Человека.
— Да, так как я не совсем понял тебя, Знающий.
— Оба соседа поступали неправильно. Они тешили своё самолюбие и не увлекались природой, а переделывали её под себя. Поэтому и ты должен довериться природе, а не потворствовать своим желаниям
Правитель покинул свою величественную резиденцию, пришел к Мастеру и потребовал, чтобы тот его учил.
- Чему ты хочешь научиться у меня? - спросил Мастер.
- Мудрости.
- Ах, друг мой! С каким удовольствием я сделал бы это, если бы не одно препятствие!
- Какое?
- Мудрости невозможно научить.
- Значит, мне здесь нечему учиться.
- Мудрости можно учиться. Но ей нельзя научить.
Князь Му. повелитель Цзинь, сказал Бо Лэ: "Ты обременен годами. Может ли кто-нибудь и твоей семьи служить мне и выбирать лошадей вместо тебя? " Бо Лэ отвечал: "Хорошую лошадь можно узнать по ее виду и движениям. Но несравненный скакун - тот, что не касается праха и не оставляет следа, - это нечто таинственное и неуловимое неосязаемое, как утренний туман. Таланты моих сыновей не достигают высшей ступени: они могут отличить хорошую лошадь, посмотрев на нее, но узнать несравненного скакуна они не могут. Однако есть у меня друг, по имени Цзю Фангао, торговец хворостом и овощами, - он не хуже меня знает толк в лошадях. Призови его к себе".
Князь так и сделал. Вскоре он послал Цзю Фангао на поиски коня. Спустя три месяца тот вернулся и доложил, что лошадь найдена. "Она теперь в Шаю", - добавил он. "А какая это лошадь? " - спросил князь. "Гнедая кобыла", - был ответ. Но когда послали за лошадью, оказалось, что черный, как ворон, жеребец.
Князь в неудовольствии вызвал к себе Бо Лэ.
- Друг твой, которому я поручил найти коня, совсем осрамился. Он не в силах отличить жеребца от кобылы! Что он понимает в лошадях, если даже масть назвать не сумел?
Бо Лэ вздохнул с глубоким облегчением:
- Неужели он и вправду достиг этого? - воскликнул он. - Тогда он стоит десяти тысяч таких, как я. Я не осмелюсь сравнить себя с ним, Ибо Гао проникает в строение духа. Постигая сущность, он забывает несущественные черты; прозревая внутренние достоинства, он теряет представление о внешнем. Он умеет видеть то, что нужно видеть, и не замечать ненужного. Он смотрит туда, куда следует смотреть, и пренебрегает тем, что смотреть не стоит. Мудрость Гао столь велика, что он мог бы судить и о более важных вещах, чем достоинства лошадей.
И когда привели коня, оказалось, что он поистине не имеет себе равных
Дзэнская притча
Когда Бандзэн шёл по рынку, он услышал разговор между покупателем и мясником.
— Дай-ка мне самый лучший кусок мяса, — сказал покупатель.
— Всё, что есть у меня в лавке — лучшее! — ответил мясник. — Ты не сможешь найти кусок мяса, который не был бы самым лучшим.
При этих словах Бандзэн обрёл просветление.
Забудь самого себя
Как-то после молитвы ученик Баал Шема попросил рассказать ему, что тот видел.
- Я вознёсся на небо, - сказал Бешт просто, - и на этот раз видел больше чудесного, чем за всё время с тех пор, как я приобрёл небесные познания. Слава Единству!
- Могу ли я видеть подобные вещи? - спросил ученик, затаив дыхание.
- Нет, не "ты".
Ученик чувствовал себя обескураженным, а Баал Шем продолжал:
- Не ты, ибо это "ты" должно быть уничтожено. Ты должен слиться с Единством.
- Но каким образом?
- Сосредоточь свои мысли на Боге; забудь самого себя.
Блюдо из собаки
Даосская притча
Однажды к Мудрой Свинье пришёл за советом бедняк.
— Недавно у меня умер отец и оставил в наследство трёх собак. Охранять мне нечего, поэтому я решил их съесть, но не знаю, как лучше распорядиться наследством, какую из собак зарезать первой и какие блюда из них приготовить? — спросил у Свиньи крестьянин.
Свинье стало жаль собак, и она сказала бедняку:
— Твоё наследство может кормить умного всю его жизнь, а глупому не хватит и на неделю. Приводи ко мне собак, и ровно через месяц я научу тебя, как извлекать из них пользу и обращать её в пропитание.
Ровно через месяц крестьянин пришёл к свинье и увидел неподалёку от свинарника новый дом, во дворе которого на мягких подушках лежали сытые и расчёсанные собаки, как раз те, которые и достались ему в наследство.
— Вот твой дом и твои собаки, — сказала Свинья крестьянину. — В доме хватит пищи для всех вас на долгое время, а в шкатулках из нефрита есть деньги на всякую всячину. Завтра с утра к тебе начнут приходить люди за исцелением. Лекарства ты найдёшь в плетёных коробочках, но каждый день ты должен пополнять их запасы. А теперь слушай и запоминай.
Тут Свинья поведала крестьянину, как и против каких болезней использовать шерсть, кал и кровь чёрной, жёлтой и белой собак, но не рассказала, как применять их жёлчь и мясо, чтобы не лишать бедняка источника благополучия, а собак — жизни.
Поистине полезно бывает знать о сути и предназначении вещей.
Воспарить над верой
Буддийская притча
Будду однажды спросили: «Есть ли Бог?». Он ответил: «Да!». В тот же самый день другой человек спросил его: «Существует ли Бог?». И Будда ответил: «Нет!». К вечеру того же дня третий человек спросил Будду о существовании Бога, и Будда промолчал в ответ, лишь подняв указательный палец вверх.
Всё это видел его ученик Ананда. Ночью он спросил Будду:
— Я не могу уснуть. Ответь, пожалуйста, почему на один и тот же вопрос ты дал три разных ответа?
Будда ответил:
— Вопрошающие были разными. Первый верил, что Бога нет, и ему очень хотелось, чтобы я укрепил его веру. Ему я ответил: «Бог есть!». Потому что прийти к Истине человек может, только освободившись от того, во что он верит. Другой человек верил, что Бог есть. Ему тоже очень хотелось получить подтверждение истинности своей веры. Ему я ответил, что Бога не существует. Я здесь для того, чтобы разрушать всякую веру, чтобы ум мог воспарить над ней и войти в Истину. Третий человек не был ни верующим, ни атеистом, поэтому не нужно было ни «да» ни «нет». И я промолчал, говоря этим: «Делай как я, просто погрузись в молчание, и тогда узнаешь!»
Один человек очень много ел. Он понимал, что это противоестественно, но ничего не мог поделать с собой. Он был толстым и некрасивым.
А началось всё ещё в детстве, когда ему говорили, что нужно поститься и ограничивать себя в еде. Он читал, что нужно ограничивать себя во всём, ибо это развивает волю и ведёт к освобожденью.
Но чем больше он думал о том, что много есть — грех, и чем сильнее пытался подавлять в себе голод, тем сильнее ему хотелось есть. Иногда он не ел несколько дней, но потом уничтожал всё без разбора. В результате он переедал, а потом снова сожалел о нарушении своей клятвы.
Наконец, он решил, что невозможно следовать праведным путём, пока живёшь дома, и ушёл в горы. Там он нашёл уединённую пещеру и поселился в ней.
Его домашние были огорчены, но поддержали его решительные действия в борьбе с недугом! И через некоторое время жена, решив, что муж, должно быть, уже преодолел в себе эту слабость, послала ему с посыльным письмо и букет цветов. Она пожелала ему скорейшего «выздоровления» и благополучного возвращения домой.
Вскоре посыльный вернулся и передал жене записку. В ней говорилось: «Спасибо за цветы. Они были очень вкусными!»
... Как-то шёл один путник из города в город и на пути своём, у ворот нового города сидела пожилая женщина, путник подал ей, и спросил её:
- «Я переселяюсь в этот город. Скажи мне, пожалуйста, каких людей я встречу в этом городе?»
- «А какие люди жили в том городе, где ты был прежде? - спросила его женщина.
- «Ты знаешь, - ответил путник, - это были злые и неприятные люди»
- «Тебе не повезло, - сказала старая женщина, - в этом городе живут точно такие же люди.»
......Шёл второй путник. Он тоже подал женщине и задал ей тот же вопрос. На что женщина опять спросила:
- «А какие люди жили в том городе, откуда ты идешь?»
- «Ты знаешь, - ответил второй путник, - это были хорошие, очень добрые люди, мне было очень жаль расставаться с ними»
- «Тебе повезло, - сказала женщина, - в этом городе ты встретишь множество точно таких же хороших людей».
Любой странствующий монах мог остановиться в дзенском храме при условии, что он будет победителем тех, кто живет в этом храме. Если же он будет побежден, ему придется уйти.
В одном храме на севере Японии жили два брата монаха. Старший брат учился, а младший был дурачком, да и к тому же еще и одноглазым. Однажды к ним зашел странствующий монах и попросился переночевать, предложив, в соответствии с обыча-ем, побеседовать о возвышенном учении.
Старший брат, уставший от занятий за день, велел младшему выступить вместо се-бя.
"Пойди и потребуй разговора в молчании", - научил он его.
И так, младший брат и странник пошли к святыне и сели.
Вскоре странник поднялся, подошел к старшему брату и сказал: "Твой младший брат удивительный парень. Он победил меня."
"Перескажи мне диалог," - попросил старший брат.
"Сначала, - сказал странник, - я поднял один палец, символизируя просветленно-го Будду. Тогда твой брат поднял два пальца, символизируя Будду и его учение. Я под-нял три пальца, символизируя Будду, его учение и его последователей, живущих гар-монической жизнью. Тогда твой брат потряс сжатым кулаком у меня перед лицом, ука-зывая, что все три произошли из одной реализации.
Таким образом он победил, и я не имею права оставаться здесь."
С этими словами странник ушел.
"Где этот парень?" - спросил младший брат, вбегая к старшему.
- Я понял от него, что ты победил в споре.
- Ничего я не победил. Я хочу поколотить его.
- Расскажи мне, о чем вы спорили, - попросил старший брат.
- Ну, минуту он смотрел на меня, потом поднял один палец, оскорбляя меня намеком на то, что у меня один глаз. Так как он странник, то я подумал, что мне надо быть по-вежливее с ним. Поэтому я поднял два пальца, поздравляя его с тем, что у него два гла-за. Тогда этот грубиян и негодяй поднял три пальца, намекая на то, что на нас двоих у нас только три глаза. Тогда я взбесился и стал колотить его, а он убежал. На этом все кончилось.
Понимание жизни
Даосская притча
У Чжуан-цзы умерла жена, и Творящий Благо пришёл её оплакивать. Чжуан-цзы же сидел на корточках и пел, ударяя такт по глиняному тазу.
Творящий Благо сказал:
— Мало того, что вы не оплакиваете умершую, которая прожила с вами, своим мужем, до старости, и вырастила детей. Не слишком ли много себе позволяете, предаваясь пению, отбивая такт о таз?
— Это не так, — ответил Чжуан-цзы. — Могла ли меня не опечалить её кончина? Но затем я задумался о том, что было вначале, когда она ещё не родилась, не только не родилась, но ещё не обладала телом, не только телом, но даже и эфиром. Слитая с неразличным, неуловимым, стала развиваться и обрела эфир, эфир развился, и обрела тело, тело развилось, и обрела жизнь. Ныне же прошла через новое развитие — смерть. Всё это сменяло друг друга, как времена года: весна и осень, лето и зима. И я понял, что плакать и причитать, когда она покоится в огромном доме, значит не понимать жизни. Поэтому и перестал.
Однажды, один король, захотел увидеть бога. Он в жизни всё видел, но осталось только это.
Узнавшей об этом, один пастух пришёл к королю и сказал, что завтра утром он придёт к нему, и покажет ему бога.
Пастух исполнил обещание, и рано утром появился около дворца. Затем, подошёл он к королю.
- Ну что ж, где он? - спросил король.
И пастух сказал:
- Смотри одну минуту на солнце.
Король начал смотреть на солнце, но долго не смог, и начал возмущаться, думая, что пастух хотел его ослепить. Тогда пастух сказал:
- Это солнце. Это одно из созданий бога. И как ты хочешь увидеть создателя солнца, если ты даже не можешь смотреть на его создание?
Король понял, что он прав, и перестал возмущаться. Но пастух задал ещё один вопрос:
- Но скажи мне, что было до бога?
- Чтобы узнать ответ, - продолжил пастух, - ты должен посчитать с цифры десяти обратно.-
Король посчитал:
- Десять, девять, восемь, сем, пять, четыре, три, два и один.
Пастух снова попросил короля, посчитать с цифры десять обратно. Король, злой, начал восклицать:
- Нет больше цифр! Нет!
- Вы правы, - сказал пастух. - Также как и цифра один, это бог. Он первый, с него всё началось, и до него ничего не было.
Король остался доволен ответом, но сразу у него возник вопрос:
-А чем занимается бог?
Пастух ответил:
- Чтобы узнать это, вы должны мне дать свою одежду.
Король выполнил просьбу.
- Теперь слезьте с трона, и станьте где я стою. А я сяду на трон.
Король слез, и на трон сел пастух. И спрашивает король:
-Ну, и что?
И говорит пастух:
-Бог занимается тем, король, что превозносит скромного, и унижает заносчивого.
niles, спасибо, задумалась. :)
Не знаю, может, кто-то уже делился, но мне очень нравится:
Просто идите своим путём (Буддийская притча)
Один из учеников спросил Будду:
— Если меня кто-нибудь ударит, что я должен делать?
Будда ответил:
— Если на вас с дерева упадёт сухая ветка и ударит вас, что вы должны делать?
Ученик сказал:
— Что же я буду делать? Это же простая случайность, простое совпадение, что я оказался под деревом, когда с него упала ветка.
Будда сказал:
— Так делайте то же самое. Кто-то был безумен, был в гневе, и ударил вас. Это всё равно, что ветка с дерева упала на вас. Пусть это не тревожит вас, просто идите своим путём, будто ничего и не случилось.
Zyniel,
да не за что:)
Было три трудолюбивых монаха. Один из них избрал для себя дело - примирять ссорящихся между собой людей. Другой - посещать больных. Третий удалился безмолвствовать в пустыню. Первый, трудясь по причине ссор между людьми, не мог излечить всех, и со скорбью прийдя к посещавшему больных, нашёл его также ослабевшим и не старающимся об исполнении своего обета. Согласившись, оба они пошли к пустыннику, поведали ему печаль свою и просили сказать им, что доброго сделал он в пустыне. Немного помолчав, пустынник влил воду в чашу и говорит:
- Смотрите на воду.
А вода была мутная, так что ничего не было видно в ней. Спустя немного времени он опять говорит:
- Смотрите, теперь вода устоялась.
Как только они посмотрели в воду, то увидели свои лица, как в зеркале. Тогда он сказал им:
- Так бывает и с человеком, живущим среди людей, - от смущения он не видит грехов своих; а когда он безмолвствует, и особенно в пустыне, тогда видны его недостатки.
Пропитание
Еврейская притча
Как-то заметил рабби Леви Ицхак человека, торопливо пробегающего по улице.
— Что ты так бежишь? — спросил он его.
— Ищу себе пропитание, — ответил тот.
— А откуда ты знаешь, — продолжал спрашивать рабби, — что пропитание бежит впереди, так что за ним надо гнаться? Может, оно у тебя за спиной, и тебе надо лишь встать на месте и подождать, пока оно придёт. А ты убегаешь от него.
Жил-был очень больной человек. Всё его тело было искалечено болезнями. Целыми днями лежал он в больнице. Один врач лечил ему почки, другой — лёгкие, третий — печень, четвёртый — сердце. Да разве найдёшь в этом покой? Подлечишь одно — заболит что-то другое. И так неделя за неделей, месяц за месяцем, год за годом.
И вот надоела тому человеку такая жизнь. И перестал он ходить к врачам, а болезням сказал: «Нет у меня сил воевать с вами, а жить хочу. Так живите же во мне, как рыба в воде, буду вам тихим озерцом».
И что же? Через какое-то время случилось чудо. Хвори покинули тело страдальца, и расцвело оно, как роза после дождя. Потому что болезнь — как злая собака, сорвавшаяся с цепи: не поднимешь на неё палку, — не тронет и тебя.
Вот пришёл он в больницу, да и говорит своим докторам:
— Радуйтесь со мной моему выздоровлению!
— Так это ты благодаря нашим лекарствам выздоровел? — спросили его.
— Нет, — ответил он. — Ваши лекарства давно уже на свалке.
— Так ты нашёл другого целителя?
— Нет.
— Тогда ты просто мошенник. Ты приходил в больницу и бесстыжим образом обманывал нас, говоря: «Я болен». Зачем ты пришёл к нам?
— Чтобы поклониться вам до земли и поблагодарить за то, что если бы не надоели мне ваши микстуры с таблетками, то не было бы в моём озерце такой тишины, когда даже глухой услышит, как шепчет кто-то в камышах.
так как я из Казахстана, то от меня казахская притча -
Что вечно?
Однажды хан Жанибек спросил у биев (народных судей):
- Что вечно?
Бии в один голос ответили:
Вечно течение реки,
Вечна горная вершина,
Вечны солнце и луна,
Вечна черная земля
Жиренше-шешен который молчал, вышел вперед и сказал:
Смерть течения реки –
Под зимним льдом,
Смерть горной вышины –
За густыми облаками,
Смерть солнца и луны –
Смена дня и ночи,
Смерть черной земли –
Под снежным покровом,
Судьбу людей и вещей
Только Аллах один ведает.
А что действительно вечно?
Вечно имя доброе,
Вечен труд ученого…
То, что мы нес м с собой (Хинг Ши)
Хинг Ши не был богатым человеком, при том, что у него была процветающая школа, в которой обучались множество юношей, приезжавших к нему со всего Китая. Однажды, один из учеников спросил его:
Учитель, слава твоя гремит по всей стране, ты мог бы быть богатым человеком, не знающим, что такое забота о завтрашнем дне. Почему же ты не стремишься к богатству?
У меня есть всё, что мне нужно для жизни, ответил Хинг Ши.
Но ведь ты мог бы иметь гораздо больше возразил ученик.
Человек, собирающий вокруг себя непомерные блага, похож на путника, который по пути собирал всё ценное, что попадалось ему, а потом нёс это, сгибаясь под неимоверной тяжестью своей ноши. Когда же он почти достиг своей цели, оказалось, что дорогу ему преграждает высокая стена, которую следовало непременно преодолеть, но нельзя было ни обойти, ни сломать, лишь перелезть, да и то, бросив всё то, что он нёс с собой. Но у человека не было иного выбора, поэтому он оставил у стены всё, что с таким трудом тащил на своей спине.
Хинг Ши сделал небольшую паузу, а потом добавил:
Мы приходим в этот мир с пустыми руками и уходим из него, оставляя всё, что нажили. Так есть ли смысл собирать то, что не является необходимым, лишь из жадности, зная, что потом придётся не только нести на себе непомерный груз, но и бросить его в конце своего пути? Не лучше ли пройти свой путь налегке?
На востоке жил мудрец, который так учил своих учеников:
«Люди оскорбляют тремя способами. Они могут сказать, что ты глуп, могут назвать тебя рабом, могут назвать тебя бездарным. Если такое случилось с вами, вспомните простую истину: только дурак назовёт дураком другого, только раб ищет раба в другом, только бездарь оправдывает то что не понимает сам, чужим безумием. Поэтому никогда не на кого не обижайтесь, и не оскорбляйте сами, чтобы не прослыть глупыми бездарными рабами».
Хозяин
Один еврей пришел к Дов Беру и стал жаловаться, что его донимают нечистые мысли и нехорошие фантазии, мешают думать о хороших и святых вещах. Тот сказал:
- Тебе нужно ехать к рабби Зееву.
Надо значит надо. Рабби Зеев держал корчму недалеко от города, в одной из деревушек. Когда еврей добрался туда, была уже ночь. И как гость ни стучал, никто не открыл ему. Так он простоял под дверью до утра.
Утром корчму открыли. Еврей зашёл туда и, следуя совету проповедника, попросил приют на несколько дней. Всё это время хозяин, рабби Зеев, ничего не говорил, ни о чём не спрашивал. Ни мудрых советов, ни суровых наставлений. Еврей же всё время думал, зачем его послали сюда. И, не найдя ответа, он решил уехать домой. Стоя у порога, он сказал хозяину:
- Проповедник послал меня к вам, а зачем я не знаю.
Рабби Зеев ответил:
- Я скажу тебе зачем. Чтобы ты понял, что когда человек хозяин в своём доме, то незваные гости к нему не войдут.
Человек приходит в этот мир с единственной целью - преодолев все помехи, достичь подобия свойствам Творца. Рамхаль
Жила-была одна душа в нашем мире, облаченная в тело. И вот пришло время, рассталась душа с телом. Тело, как известно, - в землю, а душа - в небо. Летит она по сияющему коридору, радуется. Думает: "Значит, рай- это не сказки, и ждет меня вечный кайф!"
Душа, будучи в теле, была не из бедных, но с налетом праведности - давала деньги на благотворительность, помогала бедным. Но сленг, конечно, был не монастырский.
- Вот, - думает, - братки жадничали, и те, кого уж нет... наверное, сейчас мучаются в аду.
Вот с такими приятными мыслями, в ожидании чудес невиданных, летит она в мечтах...
Летит... и вдруг со всего маху врезается в хвост таких же душ, как она.
- Что это, - спрашивает душа, - почему вы здесь? Дверь в рай заклинило? Почему очередь?
Все недобро засмеялись при слове "рай". Смятая очередь подравнялась, и все опять замолчали.
Жизнь тела в этом мире невозможна без определенных знаний о законах материальной природы. Точно так же у души человека нет права на существование в Высшем мире, если она не обретет определенных знаний о природе духовных систем и миров. Бааль Сулам
Душа, назовем его Богач, опять стала дергать последнего в очереди и спрашивать, а что собственно тут происходит.
- Ждем отправки на землю, - мрачно сказал Последний.
Богач на минуту потерял дар речи.
- Но как же так! И это все?! Я умер, чтобы через час опять оказаться в нашем мире?! Опять памперсы, мокрый зад, родители, которые заняты только собой, противные няньки, школа, прыщи... Ну нет! А как же рай?- поникший Богач с надеждой посмотрел на собеседника. Последний даже не взглянул на него.
- Но ад-то хоть существует?
- А как же,- оживился неразговорчивый собеседник, - Оттуда пришли, туда и идем.
- Не может быть! Ты хочешь сказать, что наш мир и есть ад?! Но там бывает очень даже неплохо!
- Конечно,- ответил Последний,- тот, кто жил в подвале и видел солнце только сквозь маленькое грязное окошко, тоже доволен, потому что другого не знает.
Узнать управление и замысел Высшего Желания, зачем создал все эти создания, - является предметом науки Каббала. Что Творец желает от своих созданий, каков будет конец кругов мира, тайны этих кругооборотов - все это мы изучаем как физику высших сфирот. Рамхаль
Богач начал понемногу осваиваться в пространстве. Они находились в какой-то прозрачной трубе, окруженной сияющим светом.
- А почему тут только мужчины?
- Вселяемся в тела младенцев мальчиков, а девочки - в соседнем помещении, чтобы не было путаницы.
- То есть ты хочешь сказать, что я всегда был и буду только мужиком?
- А ты бы хотел женщиной?! - Последний ядовито усмехнулся. - Вот придешь в наш мир, отрежешь себе одну часть тела, пришьешь другую, - и будешь, кем хочешь. Тело - кем хочет, но в душе все равно ты - мужик.
- Но разве наши души не вселяются в разные тела: мужчин, женщин, животных, растения? - робко спросил Богач.
- Начитался сказочной литературы?!- опять с сарказмом спросил Последний, - Мы даже не души - ее еще надо заработать, душу-то. Так, оживотворяющие силы для тела. И существует закон: есть корень мужской души и корень женской. И люди -всегда люди.
Если судить по душам, то все поколения с самого начала мира - словно одно поколение, жизнь которого длится несколько тысяч лет. Бааль Сулам
Богач помолчал, задумался о чем-то. Потом выражение его лица вдруг стало ошарашенным, и он с напрягом спросил Последнего:
- Если мы сразу оттуда и туда, и всегда мы - люди, и всегда - женщины или мужчины... значит, мы все время живем на Земле и все время возвращаемся в наш мир? То есть одни и те же души живут с начала мира и до бесконечности... Но... в чем смысл?
- Не до бесконечности, у всего есть Цель. Одни и те же души живут в мире, чтобы в итоге придти к этой Цели, - ответил Последний.
Целью творения является слияние со свойствами Творца. Тот, кто удостоился постичь, каким образом создан мир и его законы - сливается с разумом, сотворившим их, то есть сливается с Творцом. Бааль Сулам
Очередь двигалась. Они вошли в какое-то пространство, где за окнами потоком шли какие-то иероглифы и значки.
- Похоже на фильм "Матрица", - почему-то подумалось Богачу.
- Что это? - спросил он у Последнего.
- Мысли и желания, которые спускаются сверху каждому живущему в нашем мире,
чтобы вести его по заданной программе, - ответил тот.
- Ты хочешь сказать, что это не мои мысли и желания я чувствую...? Что есть судьба...? Значит все запрограммировано... Что же мы роботы, что ли? А как же свобода выбора? - Богач недоверчиво смотрел на Последнего.
- Тихо, позже, - приглушенно ответил Последний.
Наш мир полностью управляется свыше. И мы, кстати, ежедневно в этом все больше убеждаемся: что бы ни хотели изменить, все получается не по нашему плану... Михаэль Лайтман
Душа Богача заметила, что они находятся уже в огромном прозрачном помещении.
В конце был виден край стола, но за очередью не виден был сидящий за столом. А за прозрачной стенкой души, видимо прошедшие какую-то регистрацию, грузились группами в такой же прозрачный лифт, который уносил их вниз.
Последний, проследив за взглядом Богача, тихо сказал:
- Точно, угадал, эти - на Землю.
Очередь быстро двигалась. Стол с небесным чиновником стал виден полностью. За столом сидел... лев и выдавал какие-то бумажки душам. Богач недоуменно воззрился на животное.
- Что это?! Или, вернее, кто?! - ошарашено спросил Богач.
- Ангел, - сказал Последний, - они тут все работают в небесной канцелярии.
- Как ангел?! А где же крылья, нимб, и почему он - животное?
- Вообще-то, ангел - это сила, как сила притяжения, сила тока. Но для нашего восприятия, они принимают такой вид, - ответил Последний.
- Но почему же не человек, а животное?! Им что, трудно было сделать себе вид человека с крыльями? - недоуменно спросил Богач.
- Человек - это Человек, ангелы тут не причем. Просто они принимают вид того уровня, на котором находятся. Как и ты, кстати. Если думаешь, что ты на уровне "Человек", то глубоко ошибаешься, - тихо сказал Последний, так как они уже подходили к столу со львом.
Последний поравнялся со столом, взял какую-то квитанцию, и пошел дальше, на выход к лифтам. Богач хотел еще что-то спросить, но подошла его очередь. Лев молча протянул ему квитанцию. Богач посмотрел на содержание бумажки и ахнул:
"Место назначения - Африка, Бедная воюющая страна, семья бедняков".
- Но, за что?! Я помогал этой стране деньгами, посылал гуманитарную помощь… Подарил несколько самолетов правой стороне воюющих?! И мне - семья бедняка?!
Лев не отреагировал, а уже протягивал квитанцию следующему. Сзади начали шуметь и толкать Богача - он задерживал очередь.
Единственная сила, управляющая всем мирозданием - это сила Творца. А если человеку кажется, что в мире действуют иные силы - это происходит потому, что Творец хочет исправить человека. Бааль Сулам
Богач в отчаянье поспешил к лифтам за Последним.
- За что?! Я же помогал им! - с новой силой эмоций Богач набросился на своего временного приятеля.
- А ты не понял? - Последний посмотрел на него усталым взглядом человека, которому надоел разговор, - ты не помогал им, а вредил. Ты мешал народу развиваться, добиваться всего своими силами. Разве не знаешь поговорку: "Чтобы накормить бедняка, надо не давать ему рыбу, а научить ловить ее".
Богач замолчал, души постепенно грузились в лифт и уплывали вниз. Очередь перед ними становилась все меньше. Богачу стало страшно.
Сомнения в необходимости изучения каббалы исчезают, если в человеке возникает во всей своей горечи вопрос: В чем смысл моей жизни? Смысл этих лет, смысл многочисленных страданий и боли - кому это необходимо? Бааль Сулам
- Но как же Создатель, где же Он, и вообще, Он существует? Разве мы здесь не для того, что бы увидеть Его? - удрученно спросил он собеседника.
- Творец-то? А как же! - почему-то оживился Последний. - Но нам, которые здесь, Он недоступен. Увидеть, ощутить Его, можно только когда душа соединена с телом, и не иначе.
- На Земле что ли? - удивленно спросил Богач. Он хотел еще что-то сказать, но выражение его лица вдруг изменилось и Богач недоверчиво посмотрел на Последнего.
- А ты-то, откуда все это знаешь?
- Я... - Последний вздохнул, - Творец раскрыл передо мной Цель, дал возможность стать Человеком. Дал возможность свободы выбора, не быть марионеткой в нашем мире. А я опять погнался за иллюзорными наслаждениями нашего мира... И вот теперь среди вас.
- Непонятно, - Богач пристально посмотрел на собеседника, - а в твоей-то бумажке, что написано?
- Да я не читал, чтобы не расстраиваться. Все, что Творец мне дает, я заслужил, - удрученно сказал Последний, - хотя, можно и посмотреть.
Он взглянул на квитанцию, и вдруг лицо его оживилось, и он радостно кинулся к Богачу обниматься.
- Ты что, будешь сыном шейха в арабских странах? - освобождаясь от объятий, недоуменно спросил Богач, - что это ты так обрадовался?
Последний протянул Богачу бумажку, на которой было написано: "Любая страна. Средний уровень дохода. Молодая семья, изучающая науку каббала".
По определению, каббала - наука о мироздании, звеном которого являемся и мы. Однако с ее помощью можно постичь не только часть нашего мира, воспринимаемую нами при помощи пяти органов чувств, но еще и тот объем мироздания, который нам в этих ощущениях недоступен. Эта часть в ней является самой главной - именно она и привлекает нас в изучении науки каббала.
современное
ГДЕ-ТО ДАЛЕКО В ЧАСАХ МИРОЗДАНИЯ УПАЛА ПОСЛЕДНЯЯ ПЕСЧИНКА, И ИЗ ЯЗЫКОВ КАМИННОГО ОГНЯ ПЕРЕД ТОБОЙ СОТКАЛАСЬ ЛЕГЕНДА О ТРАМВАЕ-БЕЗ-РЕЛЬС
Это произошло в городе, наспех сшитом из смога, бетона и асфальта. В городе, как две капли воды похожем на все остальные с серым небом и широкими дорогами, по которым, освещая вечерний сумрак бледно-желтыми фарами, сновали туда-сюда автомобили, троллейбусы и автобусы. А по рельсам, разделяющим надвое безликие улицы, ходили трамваи. И был среди них один с поцарапанными боками, облетевшей бордовой краской и покосившимся номером «21». Его маршрут в основном пролегал по окраине города, и поэтому он всегда был полупустым и сонным, и потускневшее солнце на его боку, реклама какой-то давно исчезнувшей фирмы, хмуро взирало на бедные кварталы пригорода, заросшие пожелтевшей безымянной травой. В любом трамвае всегда есть Машинист. Был он и в этом немолодой человек восточной внешности с грустными карими глазами, поразительно отчетливо сверкающими из-за мутного стекла. И не было для него пытки хуже, чем смотреть на тянущиеся в бесконечность рельсы, навеки замурованные в бетон, вечно колесить по прочерченному чьей-то безразличной рукой маршруту, пытаясь дать название сухим травам умирающего пригорода И однажды ему это надоело. Он снял с лобового стекла треснувшую табличку с номером «21», и на ее месте решительным, скачущим почерком, похожим на кардиограмму, написал только одно слово «Отсюда». А потом поехал по городу, раскаляя колесами рельсы, радуясь своей выходке и тому, что никому больше не было дело до трамвая без номера. И вдруг он понял, что в салон начали заходить люди. Некоторые забегали по одному, энергично перескакивая через порог, другие - по двое и по трое, уступая друг другу места. Одни молчали и садились у окон, уткнувшись в книжку или слушая музыку, другие оживленно переговаривались и обсуждали, что очень хорошо, что ввели такой маршрут, что давно пора было У них не было с собой никаких вещей и сумок заходя в трамвай с табличкой «Отсюда», они хотели начать новую жизнь. И тогда тогда водитель свернул с рельс. Повернул трамвай, и поехал прямо через проезжую часть. Мимо бетонных домов и асфальтовых дорог, мимо серых пригородных домиков и сухой желтой травы, которую никто почему-то не удосужился назвать.. Он ехал без рельс потому что людям, бросившим все ради старого трамвая с исцарапанными боками они были не нужны. Они уехали, и больше их никто не видел. Но некоторые люди, те немногие, способные различить отблески гроз на стрекозиных крыльях, поговаривают, что в вечернем полумраке тихих улиц они встречали Трамвай-Без-Рельс с табличкой «Отсюда» на лобовом стекле, в который заходили люди, и в их глазах светилась жажда Чего-То Другого. А перед тем, как он исчезал, в лучах нездешнего света ослепительно сверкало солнце на его боку реклама какой-то давно исчезнувшей фирмы...
Три года Зуся и Элимелек провели в странствиях. Они хотели разделить участь Божественного Присутствия в изгнании и обратить к Богу заблудшее человечество. Как-то они ночевали на одном постоялом дворе, где справляли свадьбу. Гости на свадьбе оказались шумными и задиристыми, да к тому же выпили чрезмерно. Увидев дремавших в уголке бедных странников, они решили позабавиться. Зуся лежал с краю, а Элимелек - устены, поэтому разбушевавшиеся гости схватили Зусю, стали его толкать и бить, а затем, вконец измученного, бросили на пол. Сами же тем временем пошли плясать. Элимелек удивился, что его не тронули. В глубине души он позавидовал тому, что брат пострадал, а он нет. Поэтому Элимелек сказал:
- Дорогой брат, давай-ка я лягу на твоё место, а ты - на моё, где спокойно выспишься.
Так они поменялись местами.
Гости же тем временем кончили плясать, и у них опять появилось желание позабавиться. Они пошли хотели схватить Элимелека. Но один из гостей сказал:
- Это не по правилам! Давай-ка и другому окажем подобающую честь!
Поэтому они выволокли Зусю из его угла и снова его отдубасили, приговаривая:
- Вот и тебе свадебный подарочек!
Когда Зусю наконец оставили в покое, он засмеялся и сказал Элимелеку:
-Так-то, дорогой брат. Если человеку суждено получить удары, он их получит, независимо от того, где он находится.
Старый мудрец шел по заснеженному полю, когда увидел плачущую женщину.
"Почему Вы плачете?" спросил он. "Потому что я думаю о своей жизни, молодости, красоте, которую я видела в зеркале, и о мужчине, которого я любила.
Бог жесток, что дал способность помнить. Он знал, что я вспомню весну своей жизни и заплачу".
Мудрец стоял на снежном поле, пристально смотрел в одну точку и думал.
Неожиданно женщина перестала плакать: "Что Вы видите там?" спросила она.
"Поле роз", ответил мудрец.
"Бог был великодушен ко мне, когда он дал мне способность помнить. Он знал, что зимой я всегда смогу вспомнить весну - и улыбнуться".
К одной старой женщине в селе явился Бог.
Она рассказала об этом батюшке, который, заботясь о духовном устроении своей прихожанки, сказал ей:
— Если Бог явится вам в следующий раз, попросите Его рассказать вам о моих грехах, которые лишь Ему одному известны. Это будет достаточным доказательством того, что именно Бог, а не кто-то другой является вам.
Женщина пришла через месяц, и священник спросил, являлся ли ей Бог снова. Она утвердительно кивнула.
— Вы задали Ему вопрос?
— Да, задала.
— И что Он сказал?
— Он сказал: «Скажите своему священнику, что Я забыл его грехи».
— Действительно, это был Бог, — сказал батюшка.
"Дэвид Касстевенс из "Утренних новостей Далласа" рассказывал историю о Фрэнке Шимански, центральном нападающем команды университета Нотр-Дам 1940-х годов, которого вызвали свидетелем по гражданскому делу в Саут-Бенде.
— Вы член футбольной команды Нотр-Дам в этом году?
— Да, ваша честь.
— В качестве кого?
— Центрального нападающего, ваша честь.
— Вы хороший игрок?
Шимански заерзал на своем месте, но твердо заявил:
— Сэр, я лучший центровой из всех, кто играл в команде Нотр-Дам.
Тренер Фрэнка, присутствовавший в зале суда, был искренне удивлен. Шимански всегда был скромен и не кичлив. Поэтому когда процесс завершился, он отвел Шимански в сторону и поинтересовался, почему тот сделал подобное заявление. Шимански покраснел.
— Мне было отвратительно говорить так, сэр, — сказал он. — Но ведь, в конце концов, я был под присягой."
Дж. Кэнфилд, М.В. Хансен "Куриный бульон для души", как ни странно.
Спесь и Гордость
Вот здесь живет Спесь, а через дорогу от нее Глупость. Добрые соседки, хоть характеры и несхожи: Глупость весела и болтлива, Спесь мрачна и неразговорчива, но ладят.
Прибегает однажды Глупость к Спеси:
Ох, соседка, ну и радость у меня! Сколько лет сарай протекал, скотина хворала, а вчера крыша обвалилась, скотину прибило, и так я одним разом от двух бед избавилась.
М-да, соглашается Спесь. Бывает...
Хотелось бы мне, продолжает Глупость, отметить это событие. Гостей пригласить, что ли. Только кого позвать посоветуй.
Что там выбирать, говорит Спесь. Всех зови. А то, гляди, подумают, что ты бедная!
Не много ли всех? сомневается Глупость. Это ж мне все продать, все из хаты вынести, чтоб накормить такую ораву...
Так и сделай, наставляет Спесь. Пусть знают.
Продала Глупость все свое добро, созвала гостей. Попировали, погуляли на радостях, а как ушли гости осталась Глупость в пустой хате. Головы приклонить и то не на что. А тут еще Спесь со своими обидами.
Насоветовала, говорит, я тебе себе на лихо. Теперь о тебе только и разговору, а меня совсем не замечают. Не знаю, как быть. Может, посоветуешь?
А ты хату подожги, советует Глупость. На пожар-то они все сбегутся.
Так и сделала Спесь: подожгла свою хату.
Сбежался народ. Смотрят на Спесь, пальцами показывают.
Довольна Спесь. Так нос задрала, что с пожарной каланчи не достанешь.
Но недолго пришлось ей радоваться. Хата сгорела, разошелся народ, и осталась Спесь посреди улицы. Постояла, постояла, а потом деваться некуда пошла к Глупости:
Принимай, соседка. Жить мне теперь негде.
Заходи, приглашает Глупость, живи. Жаль, что угостить тебя нечем: пусто в хате, ничего не осталось.
Ладно, говорит Спесь. Пусто так пусто. Ты только виду не показывай!
С тех пор и живут они вместе. Друг без дружки ни на шаг. Где Глупость там обязательно Спесь, а где Спесь обязательно Глупость.
Как-то раз какой-то бродячий даос научил Би Цзина двум приемам своей школы. Би Цзин тут как возгордится. Думает: «Ну теперь неуязвимый мастер Цзи Ши пусть готовится».
И так возгордился Би Цзин, что думает: «Не пристало такому мастеру, как я, Би Цзин, пешком ходить. Надо бы о транспорте подумать. Куплю-ка я ханчунского рысака вороного. Заеду к неуязвимому мастеру Цзи Щи и спрошу: «Ну, как поживаешь, неуязвимый мастер Цзи Ши?» А он скажет: «Гм, ничего, спасибо». И подумает еще: «Что-то тут не так, с чего это вдруг Би Цзин о моем здоровье справляется?» А я тогда скажу: «Что это ты, неуязвимый мастер Цзи Ши, задумался? Ну, понятно: рысак мой ханчунский тебе в диковинку да и вообще...»
Пошел Би Цзин на базар рысака ханчунского покупать. Да где уж там рысака. Осла, одним словом, ханчунского купил. Ну что ни есть, а все же солидней стал. Сел Би Цзин на осла, а осел его как взбрыкнет, Би Цзин и забеспокоился: «Ну вот, еще не хватало на глазах у неуязвимого мастера Цзи Ши вот так кувыркаться».
Да, какая уж тут солидность. И начал Би Цзин с завидным упорством на осле ездить учиться. И научился, надо сказать. Сядет порой на осла, ну как император на носилки, а так важно, важно едет рысцой. По сторонам не поглядывает, как простой человек, а только покашивает глазами. Мол, какой эффект.
Настал, наконец, день, когда Би Цзин в своих глазах возвысился. И в глазах осла, надо сказать, тоже авторитет завоевал. Поехал Би Цзин неуязвимого мастера Цзи Ши в неловкое положение ставить.
Поехать — поехал, да времени не подгадал. Потому что неуязвимый мастер Цзи Ши занятый даос был, ну то есть мастер настоящий. Тем более, что он в это время в медитативном состоянии находился, следовательно, важный Би Цзин или не важный Би Цзин, не различал. Он просто видел Би Цзина на осле. Чего как раз Би Цзин не мог по понятным причинам заметить.
Если бы неуязвимый мастер Цзи Ши не в медитативном состоянии находился, то Би Цзину бы за чванство досталось скорее всего. Но неуязвимый мастер Цзи Ши находился в медитативном состоянии, поэтому он в суть вещей не то чтобы проникал, а как бы там изначально присутствовал. Поэтому, как увидел неуязвимый мастер Цзи Ши Би Цзина и осла, то сразу так и умер со смеху. Только повторял в перерывах между приступами смеха:
— Осел и Би Цзин, Би Цзин и осел.
А осел в этот момент думал: «Что это, спрашивается, неуязвимый мастер Цзи Ши тут ухахатывается. Я осел как осел, нормальный, словом, осел. Это Би Цзин как черт знает кто. Примат, словом».
Куда делся конь? :derisive:
Царевич купил чистокровного скакуна и, чтобы уберечь его от воров, поместил в конюшне из кирпича, охраняемой вооружённым сторожем. Как-то ночью царевич не мог заснуть и решил прогуляться. Проходя мимо конюшни, он обратил внимание на сторожа: тот, казалось, был чем-то взволнован.
- Эй! - окликнул его царевич. - Что с тобой?
- Меня тревожит один вопрос. Когда вбивается в стену гвоздь, куда девается известка?
- Вопрос важный, - заметил царевич. - Хорошо, что ты думаешь об этом.
Он вернулся во дворец, но час спустя, не сумев заснуть, снова отправился на прогулку. Сторож сидел у конюшни, обхватив голову руками, погружённый в раздумье.
- А теперь, - обратился к нему царевич, - о чём ты думаешь теперь?
- Ну, понимаете, это похоже на мой первый вопрос.
Когда вы едите бублик, что происходит с дыркой?
- Это сложный вопрос, - задумался царевич. - Хорошо, что ты интересуешься этим.
Страдающий бессонницей царевич в третий раз пришёл к конюшне и снова застал сторожа в затруднительном положении.
- Ещё вопрос? - спросил царевич.
- Да, и вот о чём. Я говорю самому себе, что конюшня здесь, стены здесь и я здесь. Но конь, куда же делся конь?
Deo,
спасибо)
Как-то Учитель с Учеником шли просёлочной дорогой. Видят навстречу им идёт, чертыхаясь человек, весь взбудораженный, чуть не плачет.
Что случилось, друг мой? спрашивает Учитель.
Да меня только что какой-то негодяй оскорбил последними словами и, причём, зазря! Что я ему такого сделал?
Он не мог тебя оскорбить, ответил Учитель.
Как же не мог, если оскорбил! Удивился прохожий. Ты ведь его даже не знаешь, да и меня видишь впервые. Как ты можешь такое утверждать?
Учитель отошёл на несколько шагов, высматривая что-то на земле, потом нагнулся, поднял что-то и подошёл к человеку, протянув найденное в зажатом кулаке:
Возьми, это тебе обязательно поможет.
Тот машинально взял предложенное, но, увидев, что это жук, испугался и выбросил насекомое:
Что это значит? возмутился прохожий.
Извини, друг, я не хотел тебя испугать. Но вот у моего Ученика точно есть то, что тебе нужно.
И, обратившись к Ученику, сказал:
Дай этому достойному господину то, что мы нашли, когда отдыхали в саду.
Что это? насторожился прохожий. Если ещё какая-то гадость, я не возьму!
Ученик развязал котомку и достал яблоко. Прохожий озадаченно посмотрел на красивый и сочный плод и, убедившись, что никакого подвоха нет, поблагодарил, но брать не стал.
Почему же ты не берёшь? поинтересовался Учитель. А жука взял!
Жука я взял непроизвольно. Я ведь не знал, что ты мне даёшь! А яблоко мне просто не нужно.
Вот так и в жизни: часто мы принимаем то, что нам не нужно и даже противно просто так, не задумываясь. Нам дают мы берём. Но между «давать» и «дать» есть существенная разница. Я могу что-то тебе давать, но пока ты это не примешь, моё действие останется не совершённым: я даю ты не берёшь. Но если я тебе даю, и ты это принимаешь моё действие становится совершённым: я дал ты взял. Я не могу тебе дать что-то, пока ты это «что-то» не примешь! Я могу давать, но «дать» это действие, зависящее от нас обоих в равной мере.
Если кто-то оскорбляет тебя, ты имеешь выбор: принять его оскорбления (чаще всего мы это делаем, не задумываясь) и обидеться, либо просто не принимать их, осознавая, что это тебе не нужно.
Вот почему я и сказал, что тот человек не мог тебя оскорбить он тебя оскорблял, но ты «помог» ему оскорбить себя, приняв обидные слова!
Алира,
пожалуйста! :derisive:
Лин-чи рассказывал:
Когда я был молодым, мне нравилось плавать на лодке. У меня была маленькая лодка: в одиночестве я отправлялся плавать по озеру и мог часами оставаться там.
Однажды я сидел с закрытыми глазами и медитировал. Была прекрасная ночь. Какая-то пустая лодка плыла по течению и ударилась о мою. Во мне поднялся гнев! Я открыл глаза и собирался обругать побеспокоившего меня человека, но увидел, что лодка пуста. Моему гневу некуда было двигаться. На кого мне было его выплёскивать? Мне ничего не оставалось делать, как вновь закрыть глаза и начать присматриваться к своему гневу. В тот момент, когда я увидел его, я сделал первый шаг на моём Пути.
В эту тихую ночь я подошёл к центру внутри себя. Пустая лодка стала моим учителем. С тех пор, если кто-то пытался обидеть меня и во мне поднимался гнев, я смеялся и говорил:
— Эта лодка тоже пуста.
Я закрывал глаза и направлялся внутрь себя.
Некто жил в доме без окон и всегда жаловался, что солнце к нему не заглядывает. Однажды он отыскал Муллу Насреддина и сказал:
- Ай, Мулла, ты человек умный. Мой дом лишён солнца. Даже самый маленький луч не проникает в комнату. Что мне делать?
Мулла подумал, подумал и наконец спросил:
- Хорошо, а на пашню твою солнце заглядывает?
- Да, заглядывает.
- Тогда,- ответил Мулла, - перенеси свой дом туда.
Одна из историй этого мира...
Я был совсем маленьким когда у нас в доме появился телефон- один из первых телефонов в нашем городе. Помните такие большие громоздкие ящики-аппараты?
Я был еще слишком мал ростом чтобы дотянуться до блестящей трубки, висевшей на стене, и всегда зачарованно смотрел как мои родители разговаривали по телефону.
Позже я догадалася, что внутри этой удивительной трубки сидит человечек, которого зовут: Оператор, Будьте Добры. И не было на свете такой вещи, которой бы человечек не знал.
Оператор, Будьте Добры знал все- от телефонных номеров соседей до расписания поездов.
Мой первый опыт общения с этим джином в бутылке произошел когда я был один дома и ударил палец молотком. Плакать не имело смысла, потому что дома никого не было, чтобы меня пожалеть. Но боль была сильной. И тогда я приставил стул к телефонной трубке, висящей стене.
-Оператор, Будьте Добры.
-Слушаю.
-Знаете, я ударил палец... молотком.....
И тогда я заплакал, потому что у меня появился слушатель.
-Мама дома? -спросила Оператор, Будьте Добры.
-Нет никого, - пробормотал я.
-Кровь идет?- спросил голос.
-Нет, просто болит очень.
-Есть лед в доме?
-Да.
-Сможешь открыть ящик со льдом?
-Да.
-Приложи кусочек льда к пальцу, -посоветовал голос.
После этого случая я звонил Оператору, Будьте Добры по любому случаю.Я просил помочь сделать уроки и узнавал у нее чем кормить хомячка.
Однажды, наша канарейка умерла. Я сразу позвонил Оператору, Будьте Добры и сообщил ей эту печальную новость. Она пыталась успокоить меня,но я был неутешен и спросил:
- Почему так должно быть, что красивая птичка, которая приносила столько радости нашей семье своим пением- должна была умереть и превратиться в маленький комок, покрытый перьями, лежащий на дне клетки?
-Пол, -сказала она тихо, - Всегда помни: есть другие миры где можно петь.
И я как то сразу успокоился.
На следующий день я позвонил как ни в чем не бывало и спросил как пишется слово "fix".
Когда мне исполнилось девять, мы переехали в другой город. Я скучал по Оператору, Будьте Добры и часто вспоминал о ней, но этот голос принадлежал старому громоздкому телефонному аппарату в моем прежнем доме и никак не ассоциировался с новеньким блестящим телефоном на столике в холле.
Подростком, я тоже не забывал о ней: память о защищенности, которую давали мне эти диалоги, помогали в моменты недоумения и растерянности.
Но только став взрослым, я смог оценить сколько терпения и такта она проявляла, беседуя с малышом.
Через несколько лет после окончания колледжа, я был проездом в своем родном городе. У меня было всего пол-часа до пересадки на самолет.
Не думая, я подошел к телефону-автомату и набрал номер:
Удивительно, ее голос, такой знакомый, ответил. И тогда я спросил:
-Не подскажете ли как пишется слово "fix"?
Сначала - длинная пауза. Затем последовал ответ, спокойный и мягкий, как всегда:
- Думаю, что твой палец уже зажил к этому времени.
Я засмеялся:
- О, это действительно вы! Интересно, догадывались ли вы как много значили для меня наши разговоры!
-А мне интересно,- она сказала,- знал ли ты как много твои звонки значили для меня. У меня никогда не было детей и твои звонки были для меня такой радостью.
И тогда я рассказал ей как часто вспоминал о ней все эти годы и спросил можно ли нам будет повидаться, когда я приеду в город опять.
-Конечно, -ответила она,- Просто позвони и позови Салли.
Через три месяца я опять был проездом в этом городе.
Мне ответил другой, незнакомый голос:
-Оператор.
Я попросил позвать Салли.
-Вы ее друг? -спросил голос.
-Да, очень старый друг, - ответил я.
-Мне очень жаль, но Салли умерла несколько недель назад.
Прежде чем я успел повесить трубку, она сказала:
-Подождите минутку. Вас зовут Пол?
-Да
-Если так, то Салли оставила записку для вас, на тот случай если вы позвоните... Разрешите мне прочитать ее вам? Так... в записке сказано:
" Напомни ему, что есть другие миры, в которых можно петь. Он поймет."
Я поблагодарил ее и повесил трубку.
АndreySO
24.05.2009, 14:12
Человек проснулся под деревом. Все вокруг прекрасно. Природа неописуемой красоты. Блаженство кругом. Он сидел и любовался этим все. Прошло время. Он захотел есть. И только он подумал о еде, как в его руке появилось большое сочное спелое яблоко. "Я сижу под Деревом Желаний !!!" - подумал человек. Поев, он пожелал напиться воды. И появилась вода, чистая и вкусная. Напился человек и подумал: "В этом прекрасном мире должны жить прекрасные животные!" И тут же вокруг появились прекрасные звери.
Но затем человек усомнился: "Слишком уж все тут прекрасно. Возможно тут могут быть и ужасные опасные звери!" И ужасные и опасные звери появились тут же. Человек испугался и подумал: " Они так ужасны, что наверняка нападут на меня и съедят!!!" И звери напали на него и съели.
АndreySO
26.05.2009, 22:32
Фольклор индейцев Северной Америки.
"]– Хотите послушать историю о людях? – спросил слушателей индейский вождь по имени Большой Щит.
– Историю? – обрадовалась девочка по имени Свет Дня. – О Большой Щит, позволь мне сбегать за моей сестрой, чтобы она тоже могла послушать.
– Позови всех детей, которые умеют слушать так, как ты! – улыбнулся вождь, увидев, как Свет Дня бросилась на поиски сестры.
Вскоре все дети собрались вокруг сказителя. Он разжег свою трубку и начал так:
– Жила однажды Мышь. – Скосив глаза, он прикоснулся к носу маленькой девочки, сидевшей рядом с ним. – Как все мыши, она была всегда занята своими мышиными делами. Однако время от времени ей чудился необычный звук. Она поднимала голову, внимательно прислушивалась, и усы ее шевелились в воздухе. Как-то раз она поспешила к подруге и спросила: «Ты слышишь этот странный звук, сестра?»
«Нет, нет, – ответила та, не отрывая своего деловитого носа от земли. – Ничего я не слышу. Сейчас мне очень некогда, поговорим попозже».
Мышь спросила другую подругу, но она пристально посмотрела на нее: «В своем ли ты уме? Какой еще звук?» – и проскользнула в норку под упавший древесный ствол.
Маленькая Мышь задумчиво пошевелила усами и опять погрузилась в дела. Но шум послышался вновь. Правда, он был далек, но Мышь явственно слышала его. И однажды Мышь решила узнать, откуда доносится этот звук. Она бежала и прислушивалась долго-долго и очень внимательно, и вдруг кто-то заговорил с ней.
«Привет, сестрица!» – произнес голос, и Мышь от испуга чуть не выскочила из собственной шкурки.
«Привет! – снова произнес голос. – Это я. Брат Енот. Что ты тут делаешь одна, сестрица?» – спросил Енот.
Мышь покраснела и опустила нос к самой земле. «Я услышала шум в ушах и теперь хочу узнать, что это такое», – смущенно ответила она.
«Шум в ушах? – переспросил Енот и уселся рядом. – То, что ты слышишь, сестрица, – это река».
«Река? Что такое река?»
«Пойдем со мной, я покажу тебе реку», – сказал Енот.
– Не правда ли, – обратился к слушателям Большой Щит, – люди подобны маленьким мышам: они так заняты повседневными делами, что не способны разглядеть вещей более отдаленных. Правда, им удается изучить кое-что очень пристально, но многого они лишь слегка касаются своими усами. Между тем все предметы, все явления должны быть им близки. Шум, который им слышится, – это шум реки жизни. Одни не признаются в том, что улавливают ее звуки, другие вовсе не слышат их, а третьи, друзья мои, различают их так ясно, что они уподобляются крикам в самом их сердце. А теперь продолжим нашу историю.
Мышь пошла за Енотом, хотя ее маленькое сердечко колотилось в груди от страха. Енот повел ее запутанными тропами, и мышь впервые смогла уловить новые, неизвестные ей запахи. Ей было так страшно, что она уже решила повернуть назад. Но наконец они пришли к реке. Река была так огромна, что захватывало дыхание. Маленькая Мышь не могла различить другой берег реки – так она была широка. Река пела и кричала, ревела и грохотала на пути своем.
«Как она могущественна!» – промолвила Мышь, с трудом подыскивая слова.
«Она величественна, – ответил Енот. – А теперь позволь мне представить тебя моему другу».
В мелком, тихом месте плавал лист кувшинки, блестящий и зеленый. На нем сидела Лягушка, почти такая же зеленая, как и лист.
«Привет, сестрица! – сказала Лягушка. – Добро пожаловать к реке».
«Здесь я покину тебя, – сказал Енот, – но не бойся ничего – Лягушка позаботится о тебе».
Маленькая Мышь приблизилась к воде и заглянула в нее. Она увидела отражение испуганной мыши.
«Кто ты? – спросила Мышь у своего отражения. – Разве ты не боишься жить здесь, в самой реке?»
«Нет, – ответила Лягушка. – Я не боюсь. Мне был дан от рождения дар жить и в глубине, и на поверхности воды. Когда приходит Зимний Человек и замораживает всю эту Чудесную Силу, меня увидеть нельзя. Чтобы повидать меня, нужно приходить, когда мир одевается в зелень. Сестра моя, ведь я Хранительница Воды. Хочешь, и ты получить частичку этой Чудесной Силы?» – спросила Лягушка.
«Чудесной Силы? Мне? – переспросила маленькая мышь. – Да! Да! Если можно».
«Тогда соберись в комочек и подпрыгни высоко, как только сможешь! И ты получишь удивительный Талисман», – сказала Лягушка.
Мышь так и сделала. И тут – всего на миг! – она увидела вдалеке Священные Горы.
Мышь упала в реку и с трудом выбралась на берег, мокрая и перепуганная до смерти.
«Ты сыграла со мной злую шутку!» – закричала она Лягушке.
«Погоди, – ответила та. – Ведь ты невредима? Не дай страху и гневу ослепить себя! Видела ли ты что-нибудь?»
«Я... – Мышь заколебалась. – Я увидела Священные Горы!»
«Значит, теперь у тебя новое имя, – сказала Лягушка. – «Прыгающая Мышь», «Мышь, способная прыгать».
«Спасибо! Спасибо, – проговорила Прыгающая Мышь. – Я хочу вернуться к своему народу и рассказать обо всем, что случилось со мной».
Прыгающая Мышь возвратилась в мир мышей. Но ее ждало разочарование: никто не хотел слушать ее. К тому же она вся вымокла, а ведь дождя не было, и ей никто не верил, что она побыла в реке. Мыши даже стали побаиваться ее. Может быть, думали они, эта мышь побывала в пасти какого-то хищника, но они твердо знали, что если хищник не стал есть мышь, значит она отравленная. А раз так, может быть, от нее отравятся и они сами?
Прыгающая Мышь по-прежнему жила со своим народом, но не могла забыть Священных Гор. Воспоминание о них пылало в уме и сердце Прыгающей Мыши, и вот однажды она собралась в дальний-дальний путь.
Дойдя до края мышиных владений, Прыгающая Мышь увидела широкие прерии. Как трудна была дорога! Но Мышь бежала изо всех сил. Она уже чувствовала тень орла за спиной. Ах, эта тень! Наконец ей удалось спрятаться под кустами дикой вишни. Здесь было прохладно и просторно; тут была вода, ягоды и семена, трава для гнезда, норы, по которым можно было побегать, и много-много других привычных вещей.
Прыгающая Мышь принялась исследовать новую местность и вдруг услышала чье-то тяжелое дыхание. Она обернулась и увидела Большую Гору Шерсти с Черными Рогами – Великого Бизона, лежащего на боку. Зверь был так огромен, что Прыгающая Мышь поместилась на одном из его больших рогов. «Какой величественный Зверь!» – подумала Прыгающая Мышь.
«Привет тебе, сестрица, – сказал Бизон. – Спасибо, что пришла навестить меня».
«Привет, Большой Зверь, – сказала Прыгающая Мышь. – Почему ты лежишь здесь?»
«Я болен и умираю, – ответил Бизон. – Талисман поведал мне, что только глаз мыши исцелит меня. Но ведь ты знаешь, сестрица, что на свете нет существа с таким именем – «Мышь».
Прыгающая Мышь была поражена. «Один мой глаз! – подумала она. – Один мой маленький глаз!» Она поспешила назад в гущу кустов. Но дыхание позади нее становилось все медленнее и тяжелее.
«Он умрет, – подумала Прыгающая Мышь, – если я не отдам ему мой глаз... А он так велик! Нет, нельзя позволить ему умереть!» Она снова вернулась туда, где лежал Бизон, и заговорила с ним. «Я и есть мышь, – произнесла она тихонько. – А ты, брат мой. Большой Зверь. Я не могу позволить тебе умереть. У меня есть два глаза, возьми один из них».
Едва только Мышь проговорила это, ее глаз перестал видеть, а Бизон исцелился. Он вскочил на ноги, пошатнув весь мир Прыгающей Мыши.
«Благодарю тебя, сестра моя, – сказал Бизон. – Я знаю, ты ищешь Священные Горы. Ты подарила мне жизнь, чтобы я мог передавать свою силу и мощь людям. Я доведу тебя до подножия Священных Гор. Беги, я прикрою тебя своим телом, и не бойся орлов: они увидят только спину Бизона».
Маленькая Мышь побежала по прерии под прикрытием Бизона, но бежать с одним глазом было очень страшно. Ей казалось, что огромные копыта Бизона сотрясают весь мир. Наконец они добрались до места, и Бизон остановился.
Рассказ вождя был прерван одним из слушателей.
– Почему Мышь должна была отдать глаз, чтобы исцелить Бизона? – спросил Большого Щита один из юношей.
– Потому что такое существо, как Мышь, должно расстаться с привычным для нее пониманием мира, чтобы сделаться мудрее. Но никого нельзя заставить это сделать насильно. Бизон даже не знал, что мышь – это мышь. Она ведь могла просто спрятаться от него.
– А что случилось бы, если бы мышь позволила Бизону умереть?
– Что же, тогда всю жизнь ей пришлось бы чувствовать вокруг себя запах тления, сын мой. Поверь, многие проходят через то же, что эта мышь. Но одни привыкают жить рядом с этим запахом, другие предпочитают страдать от жажды, забившись в собственный дом под кустами дикой вишни; третьи вечно бегут по жизни, прикрываясь спиной большого Бизона. Ими движет страх. Страх перед огромными копытами Мудрости и когтями орлов – это страх перед неизвестностью.
– Что же дальше? – спросил учителя юноша.
– А дальше – вот что, – отвечал тот, обводя всех взглядом. – Прыгающая Мышь сразу же стала осматриваться вокруг. У подножия гор было все, что так любят мыши. Внезапно она наткнулась на Серого Волка, который сидел тихо и совсем неподвижно.
«Привет тебе, брат Волк», – сказала Прыгающая Мышь.
Волк насторожился, глаза его просияли. «Волк! Волк? Вот кто я? Конечно, я и есть Волк!» – но тут разум его снова затуманился, и Волк опять замер.
«Такой большой зверь, – подумала Прыгающая Мышь, – а у него совсем нет памяти!»
Она отошла в сторону и затихла, долго и чутко прислушиваясь к стуку собственного сердца... Потом вдруг решилась. Мышь сказала:
«Пожалуйста, брат Волк, выслушай меня. Я знаю, что может помочь тебе. Возьми мой глаз. Ты больше меня: я всего только мышь!»
Едва Прыгающая Мышь умолкла, как перестал видеть и второй ее глаз, а Волк тут же исцелился.
Слезы покатились по щекам Волка, но его маленькая сестрица уже не могла их видеть, потому что была слепа.
«Ты велика, моя маленькая сестра, – сказал Волк. – Но ты теперь слепа. Слушай! Я проводник в Священных Горах. Я отнесу тебя выше, к Великому Волшебному Озеру, полному Чудесной Силы. Это самое прекрасное озеро в мире. Все, что ни есть на земле, отражается в нем: разные народы, их дома и все существа равнин и небес».
«Пожалуйста, отнеси меня туда», – попросила Прыгающая Мышь.
Волк доставил ее к Волшебному Озеру. Там Прыгающая Мышь напилась озерной воды, а Волк рассказал ей, как красиво вокруг.
«Здесь я должен покинуть тебя, – сказал Волк. – Мне нужно указывать эту дорогу другим; но я всегда буду с тобой, до тех пор, пока ты будешь любить меня».
«Спасибо, брат мой», – ответила Прыгающая Мышь.
Оставшись совсем одна, она сидела на берегу, дрожа от страха, ведь здесь орел легко может найти ее. Она почувствовала его тень над головой, услышала орлиный крик и вся сжалась, ожидая нападения. Вдруг она ощутила сильный удар и сразу погрузилась в забытье.
Но вот Мышь пришла в себя. То, что она жива, было удивительно; но к ней вернулось и зрение. Правда, все вокруг казалось нечетким, но сами цвета были прекрасны.
«Я вижу! Вижу!» – повторяла Прыгающая Мышь снова и снова. Но вот какая-то темная масса приблизилась к Прыгающей Мыши.
«Привет тебе, сестра! – произнес голос. – Не хочешь ли получить немного Чудесной Силы?»
«Немного Чудесной Силы? – спросила Мышь. – Да! Да!»
«Тогда сожмись в комочек, – промолвил голос, – и подпрыгни как можно выше!»
Прыгающая Мышь так и сделала. Она сжалась сильно-сильно, а затем прыгнула. Ветер подхватил ее и поднял в воздух.
«Не бойся! – услышала Мышь. – Доверься ветру».
Прыгающая Мышь закрыла глаза и доверилась ветру; он поднимал ее все выше и выше. Когда Прыгающая Мышь вновь открыла глаза, все вдруг стало ясным, и чем выше она поднималась, тем яснее становилось все вокруг. И тут Прыгающая Мышь увидела в прекрасном Волшебном Озере, на листе кувшинки, своего старого друга. Лягушку.
«Теперь у тебя новое имя! – крикнула ей Лягушка. – Ты Орел!»
– Вот и все, дети мои, – закончил вождь, – и пусть каждый из вас обретет Новое Имя!
Кто-нибудь помнит дословно притчу, в которой всему миру бог объявил, что в скором времени исчезнет чистая вода и останется только грязная. Выпив ее, люди начнут сходить с ума. Один мудрец набрал себе запас чистой воды. Со временем случилось, как и предрекал бог. Все вокруг, кроме мудреца, сошли с ума.
ЭбитюМен
27.05.2009, 12:47
Однажды Хызр, учитель Моисея, обратился к человечеству с предостережением.
-- Наступит такой день, -- сказал он, -- когда вся вода в мире, кроме той, что будет специально собрана, исчезнет. Затем ей на смену появится другая вода, и от нее люди сойдут с ума.
Лишь один человек понял смысл этих слов. Он набрал большой запас воды, и спрятал его в надежном месте и стал поджидать, когда вода изменится.
В предсказанный день иссякли все реки, высохли колодцы, и тот человек, удалившись в свое убежище, стал пить из своих запасов.
Но вот прошло какое-то время, и он увидел, что реки возобновили свое течение. Он спустился к другим сынам человеческим и обнаружил, что они говорят и думают совсем не так, как прежде, и что произошло то, о чем их предостерегали, но они не помнили об этом. Когда же он попытался заговорить с ними, то понял, что его принимают за сумасшедшего и выказывают к нему враждебность, либо сострадание, но никак не понимание.
Поначалу он совсем не притрагивался к новой воде и каждый день
возвращался к своим запасам. Однако в конце концов он решил пить новую воду, так как его поведение и мышление, выделявшее его среди остальных, сделали жизнь невыносимо одинокой. Как только он выпил новой воды и стал таким, как все, он совсем забыл о своем запасе воды, а окружающие его люди стали смотреть на него как на сумасшедшего, который чудесным образом излечился от своего безумия.
Идрис Шах. Сказки дервишей
Учёный Аристодем, один из учеников Сократа, часто подсмеивался над верующими. Однажды Сократ спросил его:
— Эй, Аристодем, как ты думаешь, есть на свете люди, творения которых были бы достойны восхищения?
— Их множество, учитель, — ответил тот.
— Назови хотя бы одного из них.
— Меня восхищают поэзия Гомера, трагедии Софокла, умение иных перевоплощаться в чужие образы. Так же я восхищаюсь живописью Зевксиса, — Аристодем назвал ещё несколько известных имён.
— Кто по-твоему достоин большего восхищения: тот, кто создаст безжизненное изображение человека или Всевышний, сотворивший человека с его разумом и живой душой?
— Достоин последний. Но только в том случае, если его творения созданы силой разума, а не волей случая.
— В мире много полезных вещей. Польза одних очевидна, о назначении других нельзя судить по внешнему виду. Как ты думаешь, какие из них сотворены силой разума, а какие случайно?
— Разумеется, вещи, польза которых очевидна — творения разума.
— Хорошо. Всевышний, создавая человека, наделил его пятью органами чувств, зная об их необходимости человеку. Он дал глаза, чтоб видеть, без них мы не могли бы наслаждаться красотами мира. Чтоб можно было открывать и закрывать глаза, даны веки, чтоб уберечь их от ветра и сора, даны ресницы, чтоб отвести от глаз пот, стекающий со лба, даны брови. Не будь у нас ушей, мы не могли бы слышать ни грохота, ни нежных звуков, не смогли бы наслаждаться пением и музыкой. Не имей мы носа, не могли бы различить запахов, нас не тянуло бы к ароматам, не отвращало бы от зловоний. Не имея языка и нёба, не отличали бы сладкое от горького, мягкое от жёсткого. Разве всё это не на пользу сотворено? Наши глаза и нос расположены близко ко рту, чтобы мы могли видеть и обонять запах того, что едим. Другие необходимые нам, но вызывающие брезгливость, отверстия находятся далеко от благородных органов, расположенных на голове. Разве это не свидетельствует о том, что Бог создавал нас обдуманно?
Подумав, Аристодем признал, что Создатель поистине всесилен, и создавал свои творения с огромной любовью.
— Тогда скажи мне, всё живое, что создано, питает нежную любовь к своему детёнышу, всё живое ненавидит смерть, старается прожить как можно дольше, заботится о продлении рода. Всё создано для жизни и продолжения её. Разве не из любви Бог создал их любящими, созидающими жизнь?
— Эй, Аристодем, — продолжал Сократ, — как ты можешь думать, что кроме тебя, человека, никто не обладает разумом? Разве не напоминает человеческое тело крупицу земли, по которой он ходит? Разве влага твоего тела не капля всей земной влаги? Откуда у тебя разум? Откуда бы он ни был, только благодаря душе, данной тебе, ты стал вместилищем столь высокого разума. Ты только видишь совершенство, цельность и гармонию закона, по которому создана природа, видишь, поражаешься, но не охватить тебе сознанием того, что видишь. Как ты думаешь после этого, природа — бесцельное порождение случая или создание творца — обладателя неизмеримого разума? Если не волей разума, то силой нерушимой закономерности, соизмерившей благоразумие и назначение всего созданного, объясняется тайна, которая не подвластна человеческому сознанию.
— Верно всё, что ты говорил, — ответил ученик, — ясно, что Создатель обладает поистине великим разумом. Я не оспариваю его всемогущества. Но не перестаю удивляться тому, что всесильный Создатель нуждается в моих молитвах.
— Аристодем! Ты ошибаешься. Если существует кто-то, кто печётся о твоём благополучии, — ты в долгу перед ним. Неужели ты нуждаешься в объяснении такой простой истины?
— Откуда мне знать, заботится он обо мне или нет?
— Тогда посмотри на всех животных и посмотри на себя. Разве мы одинаково воспринимаем действительность? Человек способен думать о своём прошлом, настоящем и будущем. Животное же смутно помнит своё прошлое и настоящее, а о будущем и не помышляет. Сравни внешний облик человека и животного. Человек стоит прямо, на двух ногах, чтобы зрить окружающее. Он способен подчинить своей воле любое животное. Животные же надеются только на свои ноги, на свои крылья, не умеют подчинить себе своих собратьев. Создай Бог человека таким же беспомощным, как животные, тот бы ни на что не годился. Человек сотворён владыкой всего живого на земле. Будь у животных человеческий разум, вряд ли их внешний облик соответствовал бы способности трудиться, учить других красноречию и добродетели. Подумай, разве бык способен построить город, изготовить инструменты, оказаться искусным мастером? То, что Бог наделил человека высоким разумом и поместил этот разум в столь совершенное, гармонически сочетающее в себе духовную мощь и нравственную красоту тело, доказательство того, что Бог создал человека, заботясь о нём. Разве после этого человечество не обязано поклоняться Богу?
Так закончил учитель беседу.
Интерес к собственной персоне
Суфийская притча
Когда Анвара, сына Хайата, спросили, почему он не критикует людей, он ответил:
— Меня удерживает интерес к собственной персоне. Если ты демонстрируешь недостатки соседа, это может пойти на пользу окружающему обществу, но далеко не всегда полезно тебе самому. Упражнения в язвительности развивают высокомерие.
Я слишком забочусь о себе и не желаю, чтобы высокомерие разъело мне душу.
Ода эгоизму)
Когда у короля Сказочного Королевства родилась дочь (после семи мальчиков подряд), он страшно обрадовался, и по такому случаю закатил что полагается - для подданных пир горой на площади перед ратушей, для vip-ов - роскошный приём в королевском поместье в Швейцарских Альпах.
Однако, основная сумма ушла на эксклюзив - а именно, на оплату визита добрых фей. Правда, удовольствие это было дорогое, а семь принцев изрядно подрастрясли казну, так что в последний момент пришлось вместо обычной программы (четыре феи являются, одаряют дитя волшебными дарами, затем волшебный фейерверк и стриптиз перед гостями) ограничиться сокращённой: три феи, никакого фейерверка, а вместо стриптиза - танец живота и сальса.
Поначалу всё шло нормально. В разгар праздника явилась первая фея, молодая и красивая. Она склонилась над колыбелькой и сказала:
- Милая принцесса, я одаряю тебя неувядающей красотой. У тебя будут длинные-предлинные ноги с тонкими щиколотками. Твой стан останется стройным, сколько бы ты не ела пирожных. Твоя попка будет сводить с ума, что же до мордочки, то ей никогда не понадобится крем для морщин. Целлюлит не побеспокоит тебя. Твои сиськи никогда не превратятся в уши спаниеля, а будут задорно торчать навстречу взорам мужчин. Всё остальное тоже будет безупречно.
И она поцеловала дитя, и пошла исполнять танец живота перед гостями.
Вторая фея явилась несколько позже. Была она строгой, солидной, и прекрасно одетой. Она склонилась над колыбелькой и сказала:
- Милая принцесса, я одаряю тебя не иссякающим богатством. У тебя всегда будут деньги на карманные расходы, кредитка твоя никогда опустошится, а когда тебе понадобится большее, тебе будут дарить дорогие подарки. Если ты наклонишься посреди улицы, то поднимешь стобаксовую бумажку. Родственники, друзья и мужья твои будут умирать вовремя, оставляя тебе в наследство свои состояния. Если ты вдруг захочешь сыграть на бирже, невидимая рука рынка будет ласкова к тебе, а владельцы казино возненавидят тебя, ибо ты всегда будешь в выигрыше. Когда же ты вырастешь и обзаведёшься детьми, у тебя достанет средств стать моей клиенткой.
И она поцеловала дитя, и отправилась в общий зал танцевать сальсу.
Третья фея явилась под самый конец вечера. Была она худая, в протёртых джинсах, и с огромной серьгой в ухе - но до того мила, что король-отец чуть было не прослезился, кабы не вспомнил её расценки. Она склонилась над колыбелькой и сказала:
- Милая принцесса, я одаряю тебя привлекательностью, ведь красивых и богатых не всегда любят. Но тебя будут любить все и всегда. Твои мама и папа простят тебе все твои мерзкие детские выходки. Твои друзья будут спускать тебе твоё хамство и грубость, а ежели ты пожелаешь кого-нибудь подставить или предать, все скажут - "он сам виноват", и твоя жертва тоже будет так думать. Даже маленькие собачки, ненавидящие всех людей на свете, будут любить тебя, и никогда не написают тебе в башмачки. Никакой кот не разорвёт твои колготки. Мужчины же будут от тебя без ума - все твои капризы, гнусности и подлости они будут прощать тебе, да ещё и умиляться им. Когда ты будешь изменять им, они простят тебе и это, а их собственные жёны и любовницы будут ненавидеть их, а не тебя. Если ты вдруг захочешь сняться в любом фильме, эта лента получит "Оскара". Журналисты будут преследовать тебя, как жужжащие пчёлы - медоносный цветок. Весь мир падёт к твоим ногам, если ты того пожелаешь.
И она поцеловала дитя, и пошла в гостиную - искать новых клиентов, благо там их собралось много.
Но когда все разошлись и принцесса, сладко спящая в своей колыбельке, осталась одна, появилась четвёртая фея. Та была худой, злобной, в золотых очках, и с томиком Канта под мышкой.
Она склонилась над колыбелькой и сказала:
- Милая принцесса, nothing personal, но твой отец мне не заплатил, а я должна беречь свою репутацию. Так вот, я одаряю тебя умом. Делаю я это для того, чтобы ты не получила от всех остальных волшебных даров никакого удовольствия. Ты быстро поймёшь, какая чушь - богатство, и что главное ты не купишь на деньги. Все люди будут тебе неинтересны из-за их глупости. Поначалу ты будешь находить утешение в книгах, из которых ты узнаешь, что жизнь коротка и мучительна, человек смертен, а Бог далёк и непостижим. Ты попытаешься заняться науками и искусствами, и у тебя всё будет получаться - но ты никогда не совершишь чуда, потому что для этого нужен талант, а им я тебя не одаряла. Одно время ты будешь находить удовольствие в беспощадной критике, которая будет убийстенно меткой - но и это тебе скоро надоест. Зато твои вкусы утончатся до крайней степени. Из всех книг, написанных людьми, ты сможешь читать без скуки и отвращения лишь немногие. Музыка в стиле лаунж или хип-хоп будет казаться тебе отвратительным шумом, что до рока, то ты возненавидишь его всей душой своей...
Ты станешь депрессивной истеричкой, потом остервенеешь. Потом, осознав свою проблему, ты прибегнешь к оглупляющим средствам - вину, наркотикам, и необузданному разврату. Но даже среди самого разнузданного веселья твой ум всегда напомнит тебе о том, как мерзко и глупо всё то, что ты делаешь. Потом ты начнёшь совершать преступления, и твой ум, а также прочие дары, помогут тебе в этом. Но и это ни к чему не приведёт, кроме отягощения совести. В конце концов ты убьёшь себя - самым надёжным и безболезненным способом, который сможешь придумать.
В день совершеннолетия принцесса умерла, как и полагается сказочной принцессе - уколовшись. Королевская судмедэкспертиза заключила: "передоз".
Шутливость
Суфийская притча
Царевич сказал учёному:
— Этот суфий говорит о вещах значительных столь шутливо и обыденно, что мне не верится в его искренность.
Учёный ответил:
— О, эмир шейхов! Знай, что существует три формы Знания.
Есть Знание столь глубокое, что его невозможно выразить.
Есть Знание, требующее для своего выражения сложных рассуждений.
И есть Знание, выражаемое при помощи шутливой формы.
Одна шутка из уст этого суфия творит сотню святых, тогда как люди, обладающие серьёзным видом и грозной наружностью, преуспели в производстве трупов.
Однажды некоему человеку вручили кувшин с Водой Жизни. Тот отказался пить, потому что ему не понравилась форма сосуда. Если вы — человек «формы», к чему вам разговоры о глубине?
«Большая пушистая гусеница»:
Примечание автора: Дети безошибочно поймут смысл этой притчи. Когда Крайон передавал ее во время сеанса, сомневающаяся гусеница говорила глубоким, усталым голосом. Когда читаешь притчу — гусеницу очень легко себе представить. Эта история также является о Эной из моих любимых.
Лес кишел жизнью, и под листвой, устилавшей землю, большая пушистая гусеница обращалась к группе своих соплеменников-последователей. В общине гусениц менялось немногое. Обязанностью большой пушистой гусеницы было следить за тем, чтобы в общине уважали и поддерживали старые обычаи. Ведь они были священными.
- Говорят, — произнесла большая пушистая гусеница в перерыве между пережевыванием очередных порций неизменного листа, — что существует дух леса, который всем гусеницам дарует что-то новое и чудесное. — Чавк-чавк. — Я решила встретиться с этим духом, а потом рассказать вам, чего от нас ждут.
- Где ты найдешь этого духа? — спросил один из последователей.
- Он явится мне, — сказала пушистая гусеница, — вы же знаете, что мы не можем ползать далеко. За рощей нет пищи. А без пищи никак нельзя. — Чавк-чавк.
Итак, когда последователи разошлись, она громко позвала лесного духа, и вскоре великий дух бесшумно спустился к ней. Дух леса был прекрасен, но она не могла его толком увидеть, так как, насколько известно, гусеница так и не покинула свое уютное обиталище из листьев.
- Я не вижу твоего лица, — сказала большая гусеница.
- Поднимись чуть выше, — мягко ответил лесной дух. — Я здесь, и ты можешь увидеть меня.
Но гусеница не сдвинулась с места. В конце концов, она была дома, а дух леса был здесь гостем.
- Нет, спасибо, — сказала пушистая гусеница. — Сейчас не могу. Расскажи мне об удивительном чуде, которое, как я слышала, может произойти только с гусеницами — не с муравьями или сороконожками, а только с гусеницами.
- Это правда, — сказал лесной дух. — Вы заслужили удивительный дар. И если ты решишь, что он тебе нужен, я о нем расскажу.
- Каким образом мы его заслужили, — спросила большая пушистая гусеница, доедая третий с начала разговора лист. — Я не помню, чтобы мы о чем-то договаривались.
- Вы заслужили это тем, что всю свою жизнь неустанно стремитесь сохранить священные обычаи леса, — ответил лесной дух.
- Еще бы! — воскликнула гусеница, — Я делаю это день за днем. Знаешь, я руковожу группой. Поэтому ты говоришь со мной, а не с кем-нибудь еще. Услышав это замечание, лесной дух улыбнулся, но гусеница не видела его лица, поскольку не захотела покидать лист, на котором сидела.
- Я издавна и до сих пор поддерживала священные устои леса, — сказала гусеница. — А что я получу?
- Это удивительный дар, — ответил лесной дух. — Теперь ты можешь своими силами превратиться в прекрасное крылатое существо и полететь! Твои крылья будут удивительной расцветки, а твое умение летать будет удивлять всех, кто тебя увидит. Ты сможешь летать по всему лесу, куда пожелаешь. Ты повсюду сможешь находить пищу и встретишься с другими прекрасными крылатыми существами. Все это может произойти с тобой прямо сейчас, если только ты пожелаешь.
- Летающие гусеницы! — в задумчивости протянула наша героиня. — Это невероятно! Если это правда, то покажи мне этих летающих гусениц. Я хочу посмотреть на них.
- Это просто, — ответил лесной дух. — Поднимись повыше и осмотрись. Они повсюду. Они порхают с ветки на ветку, они проводят свою чудесную жизнь в лучах солнца, ни в чем не испытывая недостатка.
- В лучах солнца! — воскликнула гусеница. — Если ты и в самом деле лесной дух, то должен знать, что солнце слишком горячо для нас, гусениц. Мы можем просто испечься. Оно губительно для наших волосков... Нам нужно оставаться в тени — нет ничего хуже гусеницы с испорченными волосками.
Когда ты преобразишься в крылатое существо, то солнце сделает тебя еще красивее, — мягко и терпеливо сказал дух. — Весь твой образ жизни совершенно изменится, и ты уже не будешь жить по-старому, как гусеница, ползая в лесу по земле, ты будешь порхать, как те крылатые существа.
Гусеница какое-то время молчала.
- Ты хочешь, чтобы я покинула свое уютное ложе здесь и поползла за доказательством наверх, к солнцу?
- Если ты хочешь убедиться сама, то именно так тебе и придется сделать, — терпеливо ответил дух.
- Нет, — сказала гусеница, — я не могу, понимаешь, мне нужно есть. Я не могу подниматься Бог весть куда для того, чтобы поглазеть неизвестно на что, когда у меня здесь полно работы. Это же очень опасно! Да и к тому же, если бы ты действительно был духом леса, ты бы знал, что гусеницы смотрят вниз, а не вверх. Великий дух Земли даровал нам глаза для того, чтобы мы смотрели вниз и могли находить себе пропитание, — об этом знает каждая гусеница. То, о чем ты просишь, вовсе не подобает гусеницам, — с растущим подозрением в голосе сказала пушистая гусеница. — Мы не очень-то заглядываемся наверх. — На мгновение она умолкла. — А каким же образом мы превратимся в эти крылатые штуковины?
Тогда дух леса стал объяснять, как протекает процесс преображения. Он рассказал, что гусеница целиком должна отдаться этим переменам, ибо, начав, нельзя будет все вернуть вспять. Он поведал, как гусеницы пользуются особенностями своей биологии, когда, будучи в коконе, превращаются в крылатых существ. Он сказал, что превращение потребует своего рода жертвы. Какое-то время им придется побыть в темноте и безмолвии кокона до тех пор, пока все не будет готово к тому, чтобы они смогли покинуть его уже прекрасным существом с разноцветны*ми крыльями. Гусеница слушала молча, не перебивая, если не считать постоянного чавканья.
- Насколько я понимаю, — наконец довольно грубо сказала гусеница, — ты хочешь, чтобы мы легли и добровольно отдали себя во власть какой-то биологической штуковине, о которой никогда не слышали. Мы должны позволить ей спеленать нас и месяцами держать в темноте?
- Да, — ответил дух леса, наперед зная, к чему клонит гусеница.
- А ты, великий лесной дух, не можешь сделать этого за нас? Мы должны будем проделывать все это сами? Я думала, мы заслужили это!
- Да, вы заслужили это, — спокойно сказал дух, — и вы также обладаете силой, достаточной для того, чтобы преобразиться в новой энергии леса. Даже сейчас, когда ты сидишь на своем листике, твое тело готово ко всему этому.
- А как же быть с днями, когда пища будет падать прямо с небес, воды расступятся, а стены городов падут и всем прочим в том же духе? Я же не дура. Хоть я большая и пушистая, но я тоже ведь не первый день живу на свете. Дух Земли всегда делает главную работу, а все, что требуется от нас, — следовать указаниям. Кроме того, ведь если бы мы все сделали, как ты просишь, то мы бы умерли от голода! Каждая гусеница знает, что есть нужно постоянно, чавк-чавк, чтобы выжить. Твое чудо кажется мне подозрительным.
Гусеница подумала немного и, повернувшись в поисках очередного листа, сказала лесному духу: «Ступай». Дух леса тихонько исчез, а она все ворчала про себя: «Летающие гусеницы! Что за чушь, чавк-чавк».
На следующий день гусеница издала воззвание и созвала свою паству. Воцарилась тишина, толпа со вниманием слушала то, что повествовал им о будущем их пушистый пастырь.
- Дух леса — это злой дух! — заявила гусеница своим последователям. — Он хочет хитростью заманить нас в очень темное место, где мы наверняка все погибнем. Он хочет, чтобы мы поверили в то, что наши собственные тела каким-то образом могут превратить нас в летающих гусениц, и все, что для этого нужно, — на несколько месяцев перестать есть! — За этими словами последовал взрыв хохота.
Здравый смысл и история говорят нам, каким образом всегда действовал великий дух Земли, — продолжала гусеница. — Ни один добрый дух никогда не заключит вас в темное место. Ни один добрый дух не скажет, чтобы такие вещи, которые подвластны только Богу, делали мы сами! Это проделки злого лесного духа. — Преисполнившись важности, гусеница добавила: — Я повстречалась со злым духом, но распознала, кто он на самом деле!
После этих слов другие гусеницы одобрительно зашумели, взвалили большую на свои маленькие пушистые спинки и с ликованием стали кружить, прославляя за то, что спасла их от верной погибели.
Оставим это празднество гусениц и потихоньку поднимемся вверх, сквозь кроны деревьев. Удаляясь от шумного торжества, мы минуем лиственный свод, защищающий нижние этажи леса от солнца. Мы осторожно поднимаемся сквозь мрак листвы туда, где живут те, кто летает. По мере того как гомон празднующих гусениц затихает вдали, нам открывается величественный мир, в котором живут крылатые существа. Множество летающих гусениц самых удивительных расцветок свободно порхают с дерева на дерево в ярком свете солнечного дня. Их называют бабочками. Их крылья переливаются всеми цветами радуги, и некоторые из них раньше были друзьями большой пушистой темной гусеницы, оставшейся внизу. Они радостны, у них нет недостатка в пище. Все они преобразились благодаря дару великого духа леса.
Послесловие автора: Как и многие другие, эта короткая притча имеет многоплановый смысл и содержит откровение о том, как к нам относится Бог в своей безусловной любви. Она также говорит об изменениях, происходящих на Земле в настоящее время.
Крайон избрал гусеницу потому, что все мы с детства прекрасно знаем, как гусеницы проходят через удивительное превращение и становятся разноцветными бабочками, способными летать. Это классический пример из мира природы, когда безобразный, жирный, волосатый червяк со множеством ножек превращается в прекрасную и безвредную бабочку. Первого мы с отвращением отбрасываем от себя (при этом девочки пронзительно визжат) и с радостью позволяем второй садиться нам на руку или на нос. Об этом знают все, и поэтому рассказ приобретает особый смысл.
Эта притча о совершенно реальной возможности, которая, однако, пугает и кажется абсурдной с позиции разума, опирающегося только на стереотипы. Если бы гусеницы на самом деле могли думать и проводить собрания, я ручаюсь, что некоторые из них никогда не стали бы бабочками! Более того, они осознали бы себя представителями двух непримиримо враждующих групп: тех, кто стал, и тех, кто не стал. И последние никогда бы не интере*совались, что происходит с первыми. Речь идет об известном человеческом свойстве — попав в проторенную колею, не покидать ее, даже если это не приносит нам ни малейшей пользы. Даже ведя самую безрадостную жизнь, мы сопротивляемся переменам, раз уж смогли забиться в свои норки и окружить себя охранительным частоколом привычек.
С течением времени старые устои становятся священными, а новые веяния кажутся богохульством. Глупость гусеницы, отказавшейся превращаться в бабочку, не так уж далека от того, как ведут себя люди в повседневной жизни. Не довольствуясь лишь тем, что сами отвергают духовные перемены, некоторые создают организации и с жаром проповедника убеждают каждого встречного следовать за ними. В окружении единомышленников они чувствуют себя сильнее, особенно если вокруг них те, кого они сами убедили в своей правоте. В истории можно найти не один пример трагедий и смертей, которые имели место среди последователей тоталитарных сект, происходит это и сейчас.
Мало ли вы знаете людей, которые отвергают что-либо новое только потому, что им «хорошо и так»? Даже если речь идет о подарке, иные считают, что он не имеет никакой ценности, иные подозревают, что в нем кроется какой-то подвох. Это происходит потому, что они мыслят и принимают решения под влиянием страха — основы основ старой энергии, присутствующей на Земле. Так, например, гусеница боялась, что не сможет больше поклоняться своему фетишу — пище, — если она покинет свое жилище, и не рискнула даже ради того, чтобы удостовериться, что гусеницы могут летать! Иными словами, если мы принимаем решение под влиянием страха, нам не дано обрести веру и подняться на новый уровень сознания. Некоторые из нас не хотят даже прийти на встречу, заглянуть в книжный магазин или зайти в гости к приятелю и узнать нечто, по мнению других удивительное и поразительное. Про себя мы думаем: «Этого не может быть, потому что этого не может быть никогда». Потом мы возвращаемся к своим делам и так и остаемся во тьме невежества.
Как Бог относится к нам, когда мы поступаем так? Эта притча, как и многие другие, которые рассказывал Крайон, говорит нам о безусловной любви Бога. Она говорит о том, что Бог здесь, он несет удивительные знания и энергетические дары новой эры тем, кто желает их раскрыть. Тех же, кто не желает этого, никто не осудит, более того, тех, кто выбирает неверие, никто не стремится приобщить к вере. Заметьте, что дух леса, даже зная о том, что думает гусеница, не отстаивает преимущества нового дара и не пытается ее уговорить. Дух леса просто любит пушистую гусеницу, вне зависимости от ее поступков, и рассказывает ей об истинном положении вещей. Она сама должна распознать, есть ли высший смысл в ее существовании или ею руководит лишь сила привычки. Обратили ли вы внимание, что дух леса просит гусеницу ХОТЬ ЧТО-НИБУДЬ СДЕЛАТЬ, чтобы убедиться в правоте его слов? При старом порядке такие вещи не поощрялись. При старом порядке доказательства всегда предоставлял кто-то другой. Поэтому гусеница решает не подниматься и не смотреть, что же происходит там, наверху.
Самое грустное в притче то, что мнение гусеницы-пастыря оказывается фатальным для судеб многих из ее окружения. Продиктованное страхом заявление останавливает их духовный рост и лишает возможности сделать важный для себя выбор. Поэтому многие так и не увидят света, свободы и многоцветия радуги. Многих смоет ливневыми потоками. А ведь они бы могли взлететь и спрятаться в сухом дупле какого-нибудь дерева.
Крайон поведал нам, что сейчас мы переживаем величайшее, небывалое духовное преображение и Земля эхом отзовется на наши новые вибрации. Оглянитесь вокруг. Не кажется ли вам, что жизнь на планете меняется? Например:
1. Осознание необходимости мирного сосуществования: Там, где, согласно древним пророчествам, пески пустыни должны были окраситься реками крови, две страны ведут мирные переговоры о разделе территориальных вод. Политические заключенные, брошенные в темницу диктаторскими режимами, избираются в президенты своих стран. Не так давно пала «империя зла». Вы заметили?
2. Стихии: Вы видели, как меняется климат на Земле? Крайон говорит, что изменится весь цикл проведения сельскохозяйственных работ. Вы помните о недавних наводнениях? О зимней погоде среди лета? Об ураганах невиданной доселе силы? Или о пробуждении казалось бы навек уснувших вулканов? Подумайте над этим.
3. Магнитное поле Земли: Знаете ли вы, что основная часто*та электромагнитного поля, которую называют резонансом Шумана (РШ), десятилетиями составляла 7,8 Гц. Вся система связи военных построена исходя из этой предположительно постоянной величины РШ. Неожиданно она подскочила до величины 8,6 Гц и продолжает расти дальше.
4. Магнетизм: Знаете ли вы, что северный магнитный полюс Земли сейчас смещается? Знаете ли вы, что интенсивность магнитного поля Земли снижается? Что все это означает? По словам Крайона, Земля отвечает на то, что мы повышаем частоту вибраций планеты, и в помощь мы получаем от Бога новые дары.
Что вы думаете о тех, кто игнорирует все эти знамения, цепляясь за старый образ жизни, когда все вокруг на планете вопиет: «ГРЯДУТ ПЕРЕМЕНЫ»? Так вела себя гусеница и увлекла за собой многих других.
Чавк-чавк...
ИЗОБРЕТАТЕЛЬ
После долгих лет экспериментов один изобретатель обнаружил секрет разведения огня. Он отправился в заснеженные северные края, прихватив с собой инструменты, и обучил тамошних аборигенов искусству разведения огня; он объяснил им все выгоды и преимущества, которые огонь дает человеку. Аборигены так заинтересовались новшеством, что даже забыли поблагодарить изобретателя, который однажды незаметно исчез. Изобретатель был редкой души человек: он совершенно не стремился к тому, чтобы его помнили или почитали, он хотел лишь одного: чтобы люди получили пользу от его изобретения.
Следующее племя туземцев заинтересовалось изобретением не меньше первого. Однако местные шаманы, завидовавшие авторитету чужеземца среди народа, однажды напали на него и умертвили. Чтобы отвести все подозрения в убийстве, они водрузили портрет Великого изобретателя на главном алтаре храма; по случаю смерти была написана специальная литургия, в которой с почтением упоминалось его имя и давалось обещание увековечить его. Особенное внимание уделялось тому, чтобы не был ни пропущен, ни изменен ни один параграф литургии. Инструменты для разведения огня были помещены в специальную шкатулку; святые отцы заявляли, что раритеты принесут излечение каждому верующему, кто положит на них свои руки.
Сам главный священник взял на себя ответственность собрать материал о жизни изобретателя. Сборник обрел силу священной книги; безграничная любовь и доброта автора изобретения преподносились в нем в качестве примера для подражания, всячески восхвалялись его славные дела, а его сверхъестественная природа стала объектом поклонения. Священники приняли все меры к тому, чтобы книга сохранилась для будущих поколений; сами же авторитарно интерпретировали смысл его идей и значимость его праведной жизни и смерти. Церковники безжалостно подвергали казням или изгнанию из церкви каждого, кто искажал их доктрину. Люди так боялись нарушить все религиозные предписания, что полностью забыли, как нужно разводить огонь.
Аллегория прямая и страшная, спасибо!
КТО ТЫ?
Женщина пребывала в коматозном состоянии. Неожиданно она почувствовала, что ее забирают в рай, чтобы допросить в Небесном Суде.
— Кто ты? — услышала она чей-то голос.
— Я жена мэра, — ответила она.
— Я не спрашиваю, чья ты жена. Я спрашиваю, кто ты?
— Я мать четверых детей.
— Я не спрашиваю, чья ты мать. Я спрашиваю, кто ты?
— Я школьная учительница.
— Я не спрашиваю о твоей профессии. Я спрашиваю, кто ты?
Так продолжалось и дальше. Она говорила что угодно, только не отвечала на вопрос «Кто ты?».
— Я христианка.
— Я не спрашиваю о твоей религии. Я спрашиваю, кто ты?
— Я ежедневно ходила в церковь и всегда помогала бедным и больным.
— Я не спрашиваю, что ты делала. Я спрашиваю, кто ты?
Похоже, она не выдержала экзамен, ибо была отправлена назад на землю. Оправившись от болезни, она решила выяснить, кто она на самом деле. А это существенно меняет дело.
Твоя обязанность быть. Не быть кем-то, не быть никем — ибо в этом сокрыта алчность и самолюбие, не быть тем или этим — ибо таким образом ты становишься жертвой условностей, — а просто быть.
...Кто же мы?
Жил-был один мудрый правитель. Однажды, решив порадовать своих подданных, привез он из дальней поездки солнечные часы и установил на главной площади города. Этот подарок изменил жизнь людей в государстве, подданные научились распределять и ценить свое время, стали точными и аккуратными. Через некоторое время все разбогатели и зажили счастливо.
Когда правитель умер, подданные стали думать, как же отблагодарить его за то, что он для них сделал. А поскольку именно солнечные часы были символом успеха, то они решили построить вокруг часов огромный храм с золотыми куполами. Но после того как храм был возведен, солнечные лучи перестали попадать на часы, и тень, указывающая время, исчезла. Люди перестали быть точным, аккуратными - порядок в государстве постепенно разрушился, и оно распалось.
ОДИН ИЗ ВАС — МЕССИЯ
Однажды гуру, практиковавший медитацию у себя в пещере высоко в горах, открыл глаза и увидел перед собой незваного посетителя — настоятеля знаменитого монастыря.
— Что ты здесь ищешь? — спросил гуру.
Настоятель начал подробно излагать свою печальную историю. Одно время его монастырь пользовался на Западе огромной популярностью. В его кельях толпились молодые искатели истины, а церковь отзывалась на песнопения монахов. Но вот монастырь стал испытывать тяжелые времена. Поток молодых монахов иссяк, исчезли толпы тех, кто обретал здесь духовный покой, а церковь погрузилась в тишину. В монастыре осталась лишь небольшая группа монахов, но и они выполняют свои обязанности с тяжелым сердцем.
Настоятелю хотелось знать следующее: «Не попал ли монастырь в такое бедственное положение из-за грехов наших?»
— Да, — ответил гуру, — из-за греха неведения.
— А что это за грех такой?
— Один из ваших монахов — переодетый мессия, но вы об этом не догадываетесь.
Сказав это, гуру закрыл глаза и вернулся к своей медитации.
В течение всего нелегкого возвращения в монастырь сердце настоятеля учащенно билось при мысли о том, что мессия — сам Мессия! —- вернулся на землю и пребывал именно в его монастыре. Как же могло случиться, что он не смог его распознать? И кто это может быть? Брат-повар? Брат-ризничий? Брат-казначей? Брат-приор? Нет, только не он, у него столько недостатков, увы! Но гуру сказал, что он замаскирован. А может, эти дефекты и являются маскировкой? Давай еще раз подумаем: у каждого в монастыре есть недостатки. И каждый может оказаться мессией!
Вернувшись в монастырь, аббат собрал монахов и рассказал им о своем открытии. Они посмотрели друг на друга с недоумением. Мессия? Здесь? Невероятно! Но он искусно замаскирован. Все может быть. А вдруг это брат такой-то... А может, это брат такой-то... А может...
Одно не вызывало у них сомнений: если мессия прятался среди них, то вряд ли им суждено обнаружить его. Поэтому они стали относиться друг к другу с большим уважением и вниманием. «Никогда не знаешь, кто окажется рядом с тобой, — говорили они друг другу. — А вдруг мессией окажется твой сосед?»
В результате такого разительного изменения атмосфера в монастыре стала наполняться радостью. Вскоре десятки молодых монахов попросили принять их в ряды Ордена, и вновь церковь отозвалась эхом на священные и счастливые песнопения монахов, чьи сердца пламенем охватил дух Любви.
Зачем тебе глаза, если сердце слепо?
Я ЗНАЛ, ЧТО ТЫ ПРИДЕШЬ
— Сэр, мой друг не вернулся с линии фронта. Прошу вас разрешить мне вытащить его оттуда.
— Запрещаю, — отрезал офицер, — я не буду рисковать твой жизнью ради того, кого уже, скорее всего, нет в живых.
Ослушавшись приказа, солдат все-таки пробрался на передовую, и час спустя, смертельно раненный, притащил на себе труп друга.
Офицер был вне себя от ярости.
— Я же говорил тебе, что его нет в живых. Теперь я потерял еще и тебя. Ну скажи, разве был смысл рисковать жизнью ради мертвого тела?
Умирающий солдат ответил:
— Да, сэр, был. Когда я добрался до него, он все еще был жив. Увидев меня, он улыбнулся: «Я знал, что ты придешь за мной, Джек».
ЗЕРКАЛО
Дух Тьмы мыслил:
«Как ещё крепче привязать человечество к земле?
Пусть будут сохранены обычаи и привычки, ничто так не прикрепляет человечество к обычным обликам.
Но это средство годно лишь для множества.
Гораздо опаснее одиночество. В нём просветляется сознание, и созидаются новые построения. Нужно ограничить часы одиночества. Не следует людям оставаться одним. Снабжу их отражением, и пусть привыкают к своему облику».
Слуги Тьмы принесли людям зеркало.
САМОДОВОЛЬНЫЙ НЕУЧЕНЫЙ
Школьный учитель удивился, услышав однажды во дворе какой-то шум и крики. Когда ему рассказали, что весь сыр-бор разгорелся из-за одного из его учеников, он послал за ним и попросил рассказать, что там произошло.
— Сегодня к вам с визитом пришла делегация ученых, — ответил ученик. — Я сказал им, что вы не тратите времени на тех, чьи головы забиты цитатами из книг и совершенно безумными мыслями. Эти ученые самодовольно порождают догмы и повсюду проводят разделения между людьми.
Учитель улыбнулся.
— Да, действительно, — пробормотал он. — Но скажи мне, разве тот факт, что ты с гордостью заявляешь о своем отличии от ученых, не является причиной настоящего конфликта и разделения между людьми?
Один правитель сказал:
— Не достоин подарка тот, кто не снисходит, чтобы его попросить.
Присутствовавший при этом мудрец ответил ему:
— Тот, кто просит и берёт — больше теряет, чем получает. Истинная добродетель заключается в том, чтобы давать до того, как тебя попросят.
НЕВЕРОЯТНЫЙ ЗАНУДА
Один пожилой набожный человек молился пять раз в день, тогда как его делового партнера ни разу не видели в церкви. В день своего восьмидесятилетия старик обратился к Богу с молитвой:
— О Господи! С самого детства я ни единого дня не пропустил без утреннего визита в церковь; я молился пять раз в день. Ни одного поступка, ни одного решения, важного или пустякового, я не совершил без упоминания имени Твоего. Сейчас, когда я постарел, я стал совершать в два раза больше благочестивых дел и молиться Тебе беспрестанно, денно и нощно. Но при этом остался таким же бедным, как церковная мышь. Посмотри же на моего делового партнера. Он пьет, играет в азартные игры и, несмотря на почтенный возраст, проводит время в компании девиц сомнительного поведения, и при этом еще купается в роскоши! Не думаю, что хотя бы одна молитва слетела с его губ. Господи, я не прошу Тебя наказать его, это было бы не по-христиански. Но, пожалуйста, ответь мне: за что, за что, за что... ты уготовил мне такую печальную участь, а его наградил богатством?
— За то, — ответил Бог, — что ты такой невероятный зануда!
Жили-были 3 сестры. Одна была ленивой-преленивой. Вторая злой-презлой. А третья и умница, и красавица, и рукодельница, любо-дорого смотреть.
Однажды утром остановилась телега у их ворот. Сестры вышли посмотреть кто приехал. На телеге сидела пожилая и не знакомая им женщина.
-Кто ты?,-спросили они.
-Я, Судьба. Пришло время выходить вам замуж.
Посадила их Судьба, на телегу и повезла выдавать замуж. Заехали они в первую деревню.Видят в поле парень пашет и в руках у него любое дело спорится. Нужно что починить или построить все к нему перво-наперво бегут.
- Вот этот, твой,- говорит Судьба первой из сестёр.
Высадили сестру и поехали дальше. Заехали в следующую деревню. Там парень живёт такой, кто никому в помощи не откажет. Добр ко всем. Нарадоваться на него народ не может, такой молодец.
- Вот этот, твой,- говорит Судьба второй из сестёр.
Высадили сестру и поехали дальше. Заехали в другую деревню. У последнего дома, в грязи, у самой старой развалюхи, лежит у колодца пьяный. Остановила Судьба телегу и говорит:
-Этот твой.
-Да на кой он мне?!!! Я же вот и добрая и хорошая и рукодельница. А ты мне такого жениха даёшь! Вон сёстрам каких нашла, что другого для меня нет?!!!
-Другие есть, и вздохнув добавила, -но этот без тебя пропадёт!
Алира
В точку! Сколько раз сталкивался с тем, что судьба бросает нас туда, где нужны мы, а не туда куда нужно (как нам кажется) нам!
В конечном итоге мы должны быть за это благодарны...
Притча старца Паисия Святогорца
На лугу росло множество цветов. Здесь были и белые благоухающие лилии, и гиацинты, и высокие синие ирисы. И маленьким цветочкам тоже нашлось место в траве. Ветер наклонял их, весело колыхал траву и листья, и аромат разносился далеко-далеко!
Над поляной, над цветами, трудились пчёлки. Они собирали сладкий нектар, чтобы подкормить молодняк в улье и запастись едой на долгую холодную зиму.
Сюда-то и прилетела муха. Она недовольно жужжала и оглядывалась.
Одна маленькая пчёлка, оказавшаяся здесь в первый раз, вежливо спросила муху:
- Не знаете ли Вы, где здесь белые лилии? Муха насупилась:
- Не видела я здесь никаких лилий!
- Как! - воскликнула пчёлка.- Но мне говорили, что на этом лугу должны быть лилии!
Цветов я тут не видела, - пробурчала муха. - А вот недалеко, за лугом, есть одна канава. Вода там восхитительно грязная, а рядом столько пустых консервных банок!
Тут к ним подлетела пчёлка постарше, державшая в лапках собранный нектар. Узнав, в чём дело, она сказала:
- Правда, я никогда не замечала, что за лугом есть канава, но я столько могу рассказать о здешних цветах!
Вот видишь,- сказал отец Паисий.- Бедняжка муха только и думает о грязных канавах, а пчёлка знает, где растёт лилия, где - ирис, а где - гиацинт.
И люди так же. Одни похожи на пчёлку и во всём любят находить что-то хорошее, другие - на муху, и во всём стремятся увидеть только дурное.
А ты на кого хочешь быть похожим?
Индийская притча
Отец сказал Шветакету:
— Когда сбивают молоко, дорогой, то тонкая его сущность поднимается вверх, она становится маслом. И точно также, дорогой, когда поглощают пищу, то тонкая её сущность поднимается вверх, она становится разумом.
Когда пьют воду, дорогой, то тонкая её сущность поднимается вверх, она становится дыханием.
Когда поглощают жар, то тонкая его сущность и поднимается вверх, она становится речью. Ибо разум, дорогой, состоит из пищи, дыхание из воды, речь состоит из жара.
Eldritch
13.07.2012, 23:55
Совершенно случайно листнул "мифы и притчи" и натолкнулся на притчу)))...ору,пост Део 04.05.2009,21:42.Совсем недавно,на днях,на барахолке прикупил книгу за 5 гривень "Пустая лодка" Беседы о высказываниях Чжуан Цзы,Ошо Раджниша.Я очень хорошо отношусь к сему автору,даже с точки зрения атеизма.Ранее читал несколько книг,любимые "Горчичное зерно",ну и "Звук хлопка одной ладоши",хе "Бунтарский дух" само собой.В восточной мегахрени разбираться я не мастак,но как и всем простым людям мне приятно читать "умного",точнее без скобок,человека.
А так вот,запи...ся.Об этой притче идут лишь намеки,осколки,ну по ходу чтения и тут...бадыж,как ледяной водой.Это ахренительно.О совпадениях))))
Eldritch,
это классная темя для медитации :)
Независимость
Притча неизвестного происхождения
Казалось, Мастера абсолютно не волнует впечатление, которое он производит на других людей.
Когда ученики спросили, как ему удалось достичь такого состояния внутренней свободы, он рассмеялся:
— До двадцати лет меня совсем не заботило мнение окружающих. После двадцати стало безразлично, что обо мне подумают. Но однажды — когда мне было за пятьдесят — я вдруг обнаружил, что на меня никто и не думал обращать внимание!
На берегу реки в спокойном созерцании сидел дервиш. Сзади подошёл прохожий и, увидев оголённую шею дервиша, не удержался и звучно шлёпнул по ней. Звук от удара его руки по мясистой шее очень удивил прохожего, а дервиш, испытывая жгучую боль, поднялся, чтобы ответить обидчику.
— Погоди, — сказал тот, — ты можешь ударить меня, если хочешь. Но сначала дай мне ответ на такой вопрос: этот звук от шлепка был произведён моей рукой или твоей шеей?
Дервиш ответил:
— Ответь себе сам. Мне сейчас не до разговоров, мне больно. Это тебе хочется строить всякие теории, ведь ты не чувствуешь того, что чувствую я(с).
Один монах жил в египетской пустыне. И так его измучили соблазны, что он решил отказаться от монашеской жизни и пойти, куда глаза глядят. Но, натягивая сандалии, он вдруг увидел другого инока, который также стал торопливо обуваться.
— Ты кто? — спросил монах незнакомца.
— Твоё собственное «я», — услышал он в ответ. — Куда бы ты ни отправился, я всё равно последую за тобой.
Один удар
Китайская притча
У одного высокого китайского чиновника был единственный сын. Рос он неглупым мальчиком, но был неусидчивым, и чему бы его ни пытались научить, он ни в чём не проявлял усердия, и знания его были весьма поверхностны. Он умел рисовать и играть на флейте, но безыскусно; изучал законы, но даже писцы знали больше него.
Отец, обеспокоенный таким положением, отдал его в ученики известному мастеру боевых искусств, чтобы сделать дух сына твёрдым, как и полагается настоящему мужчине. Однако юноше вскоре надоело повторять однообразные движения одних и тех же ударов. Он обратился к мастеру со словами:
— Учитель! Сколько можно повторять одно и то же движение? Не пора ли мне изучать настоящее боевое искусство, коим так славится ваша школа?
Мастер ничего не ответил, но позволил повторять движения за старшими учениками, и вскоре юноша знал множество приёмов.
Однажды мастер подозвал юношу и передал ему свиток с письмом.
— Отнеси это письмо своему отцу.
Юноша взял письмо и пошёл в соседний город, где жил его отец. Дорога в город огибала большой луг, посередине которого какой-то старик тренировал удар рукой. И пока юноша обходил по дороге луг, старик без устали отрабатывал один и тот же удар.
— Эй, старик! — крикнул юноша. — Будет тебе молотить воздух! Ты всё равно не сможешь побить даже ребёнка!
Старик крикнул в ответ, что пусть он сначала попробует его победить, а уж потом смеётся. Юноша принял вызов.
Десять раз он пробовал напасть на старика, и десять раз старик сбивал его с ног одним и тем же ударом руки. Ударом, который он до этого без устали отрабатывал. Потерпев поражение в десятый раз, юноша уже не мог продолжать бой.
— Я бы мог убить тебя с первого же удара! — сказал старик. — Но ты ещё молод и глуп. Ступай своей дорогой.
Пристыженный, юноша добрался до дома отца и передал ему письмо. Развернув свиток, отец вернул его сыну:
— Это тебе.
Каллиграфическим почерком учителя на нём было начертано: «Один удар, доведённый до совершенства, лучше, чем сто недоученных».
В молодости Мастер много путешествовал по миру. Он рассказывал, что однажды, находясь в шанхайском порту, услышал около своей лодки резкий крик. Высунувшись из лодки, он увидел мужчину в соседней джонке, который держал за косичку другого мужчину, барахтавшегося в воде.
Тот, что был в джонке, опускал голову другого под воду, а затем резко вытаскивал его на поверхность. Оба некоторое время что-то кричали, и все повторялось вновь.
Мастер подозвал мальчишку-гребца и спросил, что происходит. Мальчик прислушался на мгновение, затем рассмеялся и сказал:
— Ничего особенного, сэр. Тот, что наверху, требует за спасение шестьдесят юаней, а тот, что в воде, дает только сорок.
Учеников рассмешила эта история. Мастер спросил их:
— Есть ли здесь хоть один, кто никогда не торгуется о цене своей единственной Жизни?
Однажды ночью Мулла Насреддин со своей женой сидели у огня. Ночь была холодная. Мулла читал свою газету, а его жена что-то вязала. Кошка и собака тоже отдыхали у огня, дремля и наслаждаясь теплом.
Вдруг жена сказала:
— Насреддин, посмотри на кошку и собаку, как мирно они живут друг с другом. Почему мы так не умеем?
— Почему мы так не умеем? Привяжи их друг к другу и посмотри, что получится.
Секрет лучшего чая
В Англии был некий клуб джентльменов, которые встречались друг с другом, чтобы обсудить новости и выпить чаю. Помимо других увлечений, они любили находить дорогие разновидности чая и создавать новые сорта с изысканным вкусом.
Однажды пришла пора самого старого члена клуба развлечь своих коллег. Он разливал им чай с большой торжественность, отмеряя каждому члену клуба листья из золотого сосуда. Чай получил высочайшую оценку у присутствующих; они стали спрашивать, что за чайную смесь с таким изысканным вкусом он придумал.
Старейшина улыбнулся и ответил:
— Джентльмены, чай, которому вы дали очень высокую оценку, пьют крестьяне на моей плантации. Самое лучшее в жизни стоит недорого, и его не нужно долго искать.
Сущность ученичества:
Ибрахим Кхавас рассказывал, что в юности он очень хотел присоединиться к обучающему мастеру. Он разыскал такого мудреца и попросился к нему в ученики.
- Ты еще не готов, - сказал учитель.
Но молодой человек настаивал.
- Что ж, хорошо, - согласился мудрец, - я научу тебя чему-нибудь. Сейчас я отправляюсь в паломничество в Мекку. Если хочешь, пойдем вместе.
Ученик был в восторге.
- Отныне мы с тобой спутники, и потому один из нас должен руководить, а другой - повиноваться. Какая роль тебе по душе?
- Руководите мной, я буду повиноваться, - ответил юноша.
- Пусть будет по-твоему, если ты знаешь, как повиноваться, - сказал мастер.
Путешествие началось. С наступлением темноты они расположились на ночлег в пустыне. Вдруг полил сильный дождь.
Мастер поднялся, стал укрывать юношу от дождя куском материи.
- Но ведь это входит в мои обязанности, - запротестовал Ибрахим.
Но мудрец возразил:
- Я приказываю позволить мне укрывать тебя, - прервал его мудрец.
Утром ученик сказал: "Если вы не возражаете, сегодня я буду руководить". Мастер согласился.
- Пойду соберу немного хвороста для костра, - сказал молодой человек.
- Ты не должен этого делать. Я сам принесу хворост, - сказал мудрец.
- Я приказываю вам остаться здесь, пока я буду собирать хворост.
- Подобные занятия не для тебя, ибо принципы ученичества не согласуются с тем, чтобы подчиненный позволил руководителю обслуживать себя.
И так каждый раз мастер демонстрировал молодому человеку, что такое ученичество.
Они расстались у ворот Святого Города. Встретившись с мудрецом позднее, юноша пристыжено потупил взор.
- То, что ты узнал тогда, - сказал старец, - открыло тебе до некоторой степени сущность ученичества.
Ибрахим Кхавас ("Победоносный Ткач") так определяет суфийский путь:
"ПОЗВОЛЬ ТОМУ, ЧТО ДЕЛАЕТСЯ ДЛЯ ТЕБЯ, БЫТЬ СДЕЛАННЫМ. ДЕЛАЙ ДЛЯ СЕБЯ ТО, ЧТО ТЫ ДОЛЖЕН СДЕЛАТЬ САМ".
Эта история выразительно подчеркивает, что дей*ствительные отношения между учителем и учеником отличаются от того, что думает о них будущий ученик.
Кхавас был одним из великих мастеров древности, и это путешествие приводится в книге Худжвири "Раскрытие скрытого за завесой", которая представляет собой самый ранний из дошедших до нас трактат по суфизму на персидском языке.
Деревенский житель приехал в город и увидел магазин со сладостями, полный всяких сортов конфет. Он подошел к владельцу магазина, указывая пальцем на конфеты. Хозяин спросил: "Что ты делаешь? Что это значит?"
Селянин сказал: "Я хотел узнать, видишь ты или нет. Весь магазин завален конфетами, а ты не ешь их, поэтому я и подумал, что ты слеп, раз не ешь все эти сладости".
Владелец произнес: "Знаешь, я мог бы съесть их, но тогда я страдал бы от очень большого убытка".
Селянин ответил: "Ну ладно, если ты страдаешь от убытка, не ешь их. Позволь мне страдать, я буду есть их".
«Насколько верны слова, что не в деньгах счастье?»
Тот ответил, что они верны полностью. И доказать это просто. Ибо за деньги можно купить постель - но не сон; еду - но не аппетит; лекарства - но не здоровье; слуг - но не друзей; женщин - но не любовь; жилище - но не домашний очаг; развлечения - но не радость; учителей - но не ум. И то, что названо, не исчерпывает списка.
Однажды ученик спросил Учителя, почему у наставников учения о Вкусе Плода с Дерева Жизни (учения Шоу-Дао) так мало последователей.
— С чем это связано, Учитель, ведь мудрость Дороги Спокойствия (учения Шоу-Дао) дарует человеку счастье, долгую жизнь и уверенность в себе, от этого каждому человеку была бы польза? — удивлялся он.
— Люди не следуют Пути (учению Шоу-Дао), — отвечал Учитель, — потому что боятся сложного и всё упрощают; боятся цельного и всё разделяют; боятся мудрости и остаются при своём; боятся истории и создают свою; всего берут по кусочку; стремятся изменить, а не дополнить; охотнее избирают ложную дорогу, которая кажется кому сложнее, а кому легче; одно и то же понимают по-разному; хотят, не хотят или завидуют.
— Мне показалось, что я понял сказанное тобой, но что такое «хотят, не хотят»? — спросил ученик.
— Сильно желать, — отвечал Учитель, — так же вредно, как внутренне не желать, внешне вовлекаясь в поток. В обоих случаях мешают порывы души. Только Спокойный познает равномерно и надёжно, не забывая о гранях жизни.
— Я много слышал о гранях жизни, — сказал ученик, — но до сих пор не знаю, что это такое.
— Грани жизни, — улыбнулся Учитель, — это земля, дарующая пищу и кров, — символ материального благополучия; духовное благополучие — огонь, согревающий душу и тело; дерево — радости жизни; вода, открывающая путь к управлению временем и собой, и знак единения — воздух, объединяющий в себе всё со всем…
Так в разговоре с Учителем постигал ученик мудрость Шоу-Дао.
Однажды Чжуану Чжоу приснилось, что он - бабочка, весело порхающая бабочка. Он наслаждался от души и не сознавал, что он Чжоу. Hо вдруг проснулся, удивился, что он - Чжоу, и не мог понять: снилось ли Чжоу, что он - бабочка, или бабочке снится, что она - Чжоу. Это и называют превращением вещей, тогда как между мною, Чжоу, и бабочкой непременно существует различие.
Притчи Суламиты
Я видела странные вещи под солнцем, которые совершали мои земные братья. Один слизывал мед с острия бритвы; он резал губы и язык, но словно не чувствуя боли продолжал глотать мед, смешанный с кровью. Другой прыгал вверх, желая сорвать с неба звезды, и падал в изнеможении, а затем, поняв, что звезды высоко, стал ловить ветер и прятать его за пазуху. Третий скатывался в ров, и с трудом выбираясь из него, снова срывался вниз; так он вставал и падал, не желая свернуть с пути и обойти яму стороной. Еще я видела, как человек нес мешок с камнями в гору, согнувшись и шатаясь под его тяжестью; он обливался потом, проклинал свою жизнь и непосильную ношу, но продолжал подбирать по дороге новые камни. Я видела человека, который многие годы провел в темнице, а когда кончился срок заключения, то он, испугавшись долгожданной свободы, умолял, чтобы его оставили в тюрьме до конца жизни. Я видела нищего, которого одели в дорогие одежды, а он горевал о своих лохмотьях.
Такие странные дела я видела под солнцем. Еще я видела, как человек бил старого коня за то, что тот не скачет так быстро как прежде, а когда конь издох от побоев, то потащил на себе его шкуру. Другой шел по дороге из Иерихона в Иерусалим, обернувшись лицом назад, и проходя долгий путь, оказывался вновь у ворот Иерихона. Третий возводил стены дома, а затем, находя недостатки в кладке камня, разбирал их и строил снова; так до старости он оставался без жилища. Четвертый умирал от жажды около реки, так и не поверив, что рядом вода. Пятый поехал торговать с караваном верблюдов, думая, что привезет назад сокровища, а вернулся один на осле. Шестой во время холода сжег собственный дом, чтобы согреться. Седьмой плясал на могиле отца, думая этим развеселить мертвого.
Я видела, как господин посадил рабов рядом с собой за трапезу, а те потребовали, чтобы он еще прислуживал им. Я слышала о правителе, который не наказывал своих сыновей за насилия, а судей за несправедливость, и посчитала, что его вина больше, чем их. Я не видела гордого, который был бы благодарен за оказанные благодеяния, и труса, который оставался бы верным своему другу. Я не видела богатого счастливым, а правителя спокойным: чем больше богатства – тем тяжелее ноша, чем выше власть – тем больше морщин на лбу, чем выше поднимаешься в горы – тем глубже пропасти, тем труднее дышать, тем круче становится тропа.
Я видела нищего, который просил милостыню; одни проходили молча, не замечая его, другие бранили, почему он довел себя до нищеты, третьи давали совет, на каком углу улицы ему лучше стоять, четвертые негодовали на жестокость людей, но никто из них не дал ему ни хлеба, ни денег. Я видела странника, который стучался в ворота богачей и каждый направлял его к своему соседу. Я не видела на земле властителя, который не ожидал бы подарков от поданных, и судей, на весах которых правда перевесила бы тяжесть золота. Я не видела дом, который не перевернулся бы вверх дном, если в нем главенствует жена; поэта, не ищущего славы, художника независтливого к своим собратьям, плясунью целомудренную, купца, не расхваляющего свой товар, ростовщика милостивого, пьяницу правдивого, глупца, сидящего у ног учителя, женщину не ревнивую, змею, меняющую свой нрав вместе с кожей. Я видела сторожевого пса, который ласкался к ворам, и другого, который бросался на своего хозяина, и подумала, что оба они одинаково негодны. Я видела коня, который постоянно сбрасывал всадника, и подумала: трудно решить, кто виноват – всадник или конь.
Я видела девственницу, которая брала мзду с блудниц, промышляющих в ее доме, и посчитала, что любая блудница чище ее. Я видела нищего, гордящегося иголкой, которой зашивал прорехи на своей одежде. Я видела человека, которого хотел наградить царь, а тот попросил у него подкову для коня. Я видела мудреца, который скрывал свой ум под личиной шута, и глупца, прятавшего свою глупость под плащом философа. Я не видела философа молчаливого и мудреца говорливого. Я видела раба, который, захватив царскую власть, велел отрубить головы тем, кто помог ему взойти на трон. Я видела, как люди отплачивают злом за добро, чтобы не быть благодарным своим благодетелям.
Я видела человека, который всю жизнь наблюдал за облаками и восхищался их красотой; он думал, что созерцает небо, а это были только тени земли. Я видела богача, который, боясь, что у него попросят деньги, ходил в рубище и жаловался на бедность. Я видела бедняка, который скрывал свою бедность, притворяясь богатым, чтобы его не выгнали со званного пира. Я видела трех людей, которые черпали воду из колодца: один выливал ее в реку, чтобы она не оскудела; другой наполнял бочку и затем ударом ноги переворачивал ее; третий опускал в колодец треснутый сосуд и удивлялся, почему в нем так мало воды. Я видела человека, который притворялся, что кладет золотую монету в копилку храма, а в это время незаметно крал деньги оттуда. Я видела богатого, который подружился с нищим, чтобы выманить у него последние гроши.
Я видела левита, который читал тору, а когда в его ворота постучался нищий, то приказал выгнать его, и подумала: лучше было бы левиту вовсе не знать имени Бога. Я видела судей, которые ради денег прямое делали кривым, а белое – черным, как красильщики перекрашивают ткань, и подумала: у разбойников есть своя справедливость и у воров свой устав, а у стражей правосудия только один закон – звон серебра. Я видела людей, которые в дни бедствий и опасности давали обеты Богу, а затем забывали свои обещания, не понимая, что сами себя заковали цепями и сделали собственную могилу подобием долговой ямы. Я видела старца, который поливал давно засохшее дерево, а когда ему говорили, что он напрасно трудится, то отвечал: «Я поливаю это дерево с детства, неужели моя жизнь и труды пропали даром». Я видела человека, который, не выплатив прежних долгов, брал новые, и подумала, что он оставит своим детям в наследство – только долговые расписки? Я слышала о фараоне, который повелел повернуть течение Нила назад, возомнив себя земным богом. Я видела безумного царя, который издал приказ восток считать западом, а север югом, как будто земля и небо повинуются ему. Я видела человека, который, пожалев умирающую змею, положил ее за пазуху, но она, ожив, вместо благодарности стала кусать его грудь. Я видела царевича, который полюбил блудницу и взял ее в жены, но она скучала во дворце и тосковала о своей прежней, беспутной жизни.
Еще я видела пастуха, который, сжалившись над волком, пустил его погреться в овечий загон, а волк перегрыз все стадо, и подумала: неразумная доброта хуже жестокости. Я видела петуха, который хлопал крыльями, стараясь подражать орлу, и подумала: небо для петуха – его курятник. Я видела орла, который был в послушании у петуха, и решила, что такое смирение хуже, чем гордость. Я видела мула, который забрел в сад и портил растения; а хозяин боялся выгнать его, так как мул принадлежал князю. Я видела, как человек тонул в реке, а друзья вместо помощи упрекали его, что тот не научился плавать. Я видела, как ростовщики обращают в золото кровь людей, и подумала: сколько проклятий ляжет на их род, и посчитала детей ростовщиков более несчастными, чем дети бедняков. Я видела корабельщиков, которые во время бури устроили бунт на корабле, словно искали своей смерти в пучине моря. Я видела человека, который пытался оседлать тигра, и подумала, что это не храбрость, а безумие.
Я увидела плачущего младенца на руках матери, которая не могла успокоить его, и спросила: дитя, о чем ты плачешь? Он ответил: «О том, что мне предстоит жить в этом мире, полном обмана и зла, и уже оплакиваю себя и пою о себе погребальную песнь». Я встретила рыдающую девушку и спросила: о чем ты так горько скорбишь? Она ответила: «Об обманутой любви. Я думала, что это свет моей жизни, но он оказался жгучим пламенем». Я сказала: время как лекарь залечит твою рану, весной земля покроется новыми цветами и придет другая любовь. Она прошептала: «Разве ласточка может летать как прежде, когда у нее опалены крылья». Я встретила беззубую, сгорбленную старуху, со слезящимися, потухшими глазами, у которой морщины как шрамы избороздили лицо, и спросила: о чем ты плачешь? Она ответила: «О том, что моя жизнь уже прошла как сон, а мне кажется, что она даже не начиналась». Я сказала: старица, успокойся, никто еще не мог вернуть прошлое и удержать настоящее.
Я встретила странника с посохом в руках; из его покрасневших глаз падали слезы, и спросила: какое горе постигло тебя? Он ответил: «Я с детских лет хотел узнать, что такое счастье и спрашивал об этом у своих родителей. Но вместо ответа они тревожно переглядывались, спешили угощать меня сладостями и дарить игрушки, чтобы отвлечь от таких странных мыслей. Когда я поступил в школу, то спрашивал об этом своих учителей, но они гневались, что я задаю пустые вопросы. Когда я стал взрослым, то покинул свой дом и сделался странником. Я исходил земли и страны в поисках счастья, спрашивал у бедняков и богачей, где обитает счастье, где ворота его дома, как найти его, но не услышал ответа. Одни отгоняли меня с бранью, другие жалели как потерявшего рассудок, но никто не мог объяснить мне, что такое счастье и где скрылось оно.
Как-то я спросил об этом у одного вельможи, владения которого не мог бы обойти скороход за день, и тот ответил: «Мой прадед, умирая, разделил имение между сыновьями, но забыл указать, кому должен принадлежать старый колодец. Мой дед со своим братом никак не могли решить этот вопрос, и никто не уступал в споре; однажды они даже обнажили мечи и бросились друг на друга, но их успели разнять. Дед, умирая, заклинал моего отца отсудить или отнять силой колодец. Отец истратил на тяжбу столько денег, что на них можно было бы вырыть десяток колодцев, но дело затянулось до его смерти, и судьба колодца осталась нерешенной. Когда я смогу присоединить колодец к своим владениям, только тогда буду считать себя счастливым». Я подумал: этот человек забыл о своем доме, подобном царскому дворцу, и огромных угодьях, будто они для него не существуют, и думает только о колодце. Он готов скорее засыпать его камнями, чем уступить сородичам. Неужели счастье вельможи утоплено в этом колодце?
Я видел больного, который много лет лежал на одре неподвижно как труп, и спросил у него про счастье. Он ответил: «Уже пятнадцать лет как меня положили на этот одр, будто на костер с тлеющими углями. Я не живу и не умираю, словно качаюсь на тонкой нити между жизнью и смертью. Я завидую прокаженным, бродящим вокруг селений в поисках пищи, от которых в страхе убегают звери, узникам, заключенным в темнице, и даже змеям, ползающим между камней. Я был бы счастлив, если мог сидеть на своем одре, а если бы встал на ноги, то посчитал бы себя самым счастливым на земле». Я подумал: как мало нужно человеку, а люди не ценят того, что имеют, а видят счастье в том, что уже безвозвратно прошло или еще не наступило.
Я видел разграбленную гробницу ростовщика, который еще при жизни спрятал в ней свои сокровища, чтобы его стяжение не досталось никому. Когда он умирал и уже хрипел, то родные перевернули весь дом в поисках денег: стащили умирающего с одра, обыскали пастель, и ничего не найдя стали проклинать его, ссориться между собой и обзывать друг друга ворами. Когда, наконец, ростовщик испустил дух, то они разрезали ему живот, подозревая, что умирающий перед смертью мог проглотить драгоценные камни, а затем поспешно похоронили его без оплакивания и погребальной трапезы и замуровали склеп. Через некоторое время гробокопатели открыли гробницу, перерыли всю землю, труп сбросили с каменного ложа, а череп отшвырнули в сторону как мяч ударом ноги, чтобы мертвый не мешал искать клад. Ростовщик всю жизнь отдал золотому тельцу: он не видел неба, не ел досыта, не спал ночами, служа, как раб своему господину. Его тронным залом было подземелье, глубокое как колодец, престолом – сундук, обитый железом, где вместе с сокровищами лежало его сердце, холодное как металл. Каждый вечер с фонарем в руках он спускался в подвал, чтобы поклониться своему золотому идолу, заклейменному проклятиями и кровью тех, кого ростовщик разорил и уморил в долговой яме. А теперь золото отняло у мертвеца покой даже в могиле. Я подумал: разве в богатстве счастье, разве может душа в аду за сокровища мира купить у демона хотя бы чашу воды?
Я видел замок тирана, обнесенный высокими стенами, мрачный как склеп и подумал: его владелец – вечный узник, заточивший себя в темнице с золотыми решетками; он живет в одиночестве, как на вершине горы, где нет жизни, а только снега и льды. Тиран не имеет покоя, он чувствует себя в окружении врагов, даже когда рядом с ним нет никого. Он боится шума ветра в своем саду, тени на полу, шороха за стеной; он подозревает соперника в родном брате, изменника в рабе, постилающем его ложе, и отравителя в кравчем, подающем ему чашу вина. Он не знает, что произойдет с ним в наступающую ночь: будет ли верной ему стража, или меч заговорщиков пронзит его грудь. Он не уверен, один ли находится в опочивальне или убийца притаился в темном углу. Он боится вельможи, который склонился перед ним в поклоне, полководца, вернувшегося с победой, которого приветствует народ, наместников провинций, приносящих дары. Собираясь на пир, он одевает под хитоном стальную кольчугу, будто идет на битву. Тиран восходит на трон по человеческим костям как по ступеням, и покидает престол только мертвым. Тиран единоборец, который воюет со всеми: или он должен убивать или его убьют. Он владеет всей страной, но не владеет собственной жизнью; его единственный друг – пес, который не изменит своему хозяину. Если бы тиран мог, то превратил бы людей в псов, а псов в людей. Я подумал: разве счастье наводить страх своим именем и самому жить в постоянной тревоге.
Я посетил пустынников, обитающих далеко на востоке, где солнце восходит из океана, а луна выплывает в ночное небо, как ладья из снежных гор. Я спрашивал их, что такое счастье. Один ответил: «Мы знаем, что такое несчастье – это вращающееся колесо бытия; чтобы освободиться от него надо убить все мысли, все желания, любовь и ненависть, добро и зло, привязанность и отвращение, и погрузиться в пустоту. В этой вожделенной вечной пустоте мы ищем избавления от боли и страданий». Другой повторил: «Счастье – в небытии»; третий промолвил: «Счастье это сокровенное знание, которое освобождает ум от иллюзий, знание того, что нет ни мира, ни Бога, ни рая, ни ада, а только одна моя мысль, которая вызвала эти образы в моем воображении и создала меня самого. Нет бытия и нет небытия, а только моя мысль, которая создает и разрушает миры». Я подумал: такая мудрость хуже безумия, а такое счастье страшнее самоубийства.
Дух смерти и безумия дунул мне в лицо из уст этих отшельников, словно леденящий ветер с мертвых вершин Гималаев. После этой беседы солнце показалось мне зловещим пылающим факелом, брошенным какой-то неведомой силой ввысь, чтобы сжечь небо и растопить как воск землю, а луна – светящимся пауком, который выползает по ночам из своей норы, чтобы охотиться за звездами и ловить их в свою паутину.
Однажды я увидел человека, одетого в траур, который бродил ночью у стен города, погруженный в глубокие думы, словно хотел разрешить какую-то загадку и не мог найти ответа. Я спросил у него, что такое счастье. Он пристально посмотрел на меня и затем ответил: «Я происхожу из царского рода. С детства меня обучали философии и всем наукам. Я был обручен с девушкой такого же знатного происхождения – умной и прекрасной лицом, и думал, что в союзе с ней найду свое счастье. Я должен был сопровождать отца в далекую поездку. По неожиданным обстоятельствам мы задержались на несколько лет, но я не сомневался, что моя невеста ждет меня, и был спокоен. Когда мы вернулись в родной город, то уже у ворот я услышал страшную весть – что она умерла. Я захотел, чтобы меня привели к ее гробнице – попрощаться с умершей, но мне отвечали, что это невозможно, что вход в погребальную пещеру открывается только для нового мертвеца, а живые могут оплакивать мертвых у камня гроба. Но я вынул меч и сказал, что войду туда силой и не пощажу никого, кто станет на моем пути; тогда родные умершей согласились. Я вошел в гробницу и сразу же почувствовал смрад, от которого перехватило дыхание и закружилась голова. Я увидел разлагающийся труп: кожа потемнела и слезала с лица, клочья волос были прилеплены к черепу, ногти длинные как когти хищней птицы росли на пальцах рук; один глаз вытек и вывалился из глазницы, другой висел на нити. Зубы у мертвой были обнажены и оскалены, будто она смеялась над жизнью. Вместо тела я видел темное зловонное месиво, которое колыхалось, будто дышало, от множества червей; они наполняли ее внутренности и ползали по трупу, вылезали из ушей и провалившегося носа. Как странно и невероятно! Неужели это она, моя нежная и прекрасная лилия? Неужели эта сукровица и гной – предмет моей страстной любви? Неужели эта гробница конец всех земных наслаждений? И это я любил и в этом видел счастье своей жизни? Только демон более смраден, чем человеческий труп. Земля берет обратно то, что дала на время. Я уже не хочу богатства родителей; мне смешна знаменитость моего рода. Теперь мое единственное счастье – не искать счастья в этом мире. Я выхожу по вечерам из ворот города и в пустынном месте размышляю о жизни и смерти. Мое горькое счастье в том, что я увидел, как рассеялся мираж земного счастья. Мне трудно быть среди людей, обольщенных страстями и обманутых временем, как живому притворяться мертвым, а мертвому играть в живого».
Я покинул своего собеседника, чтобы не нарушать его одиночества, и сказал самому себе: счастье это тень, которую нельзя поймать, призрак, которого невозможно догнать, и надежда, которая не сбывается никогда.
vBulletin® v3.7.4, Copyright ©2000-2025, Jelsoft Enterprises Ltd. Перевод: zCarot